Холодно-горячо

Через завесу апатии вновь пролетает одинокое, выпадающее из реальности время, что множество раз то ускоряло своё непреклонное течение, пронося дни словно на бесцветной серой плёнке перед глазами, то клеилось к подошве, как надоедливая жвачка, и не торопилось продолжать ход. Скудные на приключения летние деньки незаметно катились в бездну за днями, которые также бесповоротно утекали из рук быстрым ручейком, пока тёплые вечера сменяются прохладными ночами, а нежно ласкающее солнечными лучами утро небрежно переходило в жаркий день, когда спасали только большая упаковка сладкого мороженого и непрестанно работающий изо дня в день кондиционер над головой, приятно охлаждающий помещение изнутри. Ничего весёлого на летних каникулах не происходит, впрочем, как всегда. Ну, разве что одно несносное отличие всё-таки имеется. В этом году я, Ян Чонин, надолго остался у отца, чтобы хоть как-то скрасить былое одиночество и, сказать честно, немного отдохнуть от Хан Джисона. Казалось бы, откуда взялось это слово «одиночество», когда рядом практически всегда прыгает эта квокка. Однако Джисон только проверяет моё состояние, приходя в мою квартиру ежедневно, только в редких случаях покидая мой дом, и забвенно рассказывает о своих прекрасных отношениях с Минхо, порой будто забывая о моём присутствии рядом с ним. У всех людей свои недостатки, я это понимаю и сам знаю об этом, но когда ты просто наблюдатель со стороны, кажется что все не замечают в себе главные проблемы, продолжая говорить об одном и том же. Проблема Джисона состоит в том, что он полностью с головой, как говорят, погрузился в омут. Ничего кроме Минхо то и не видит, отлипает от того только чтобы пойти «пообщаться» со мной. Рядом с Ханом я чувствую себя ненужным зрителем в его яркой жизни, которая больно колит в глаза, если сравнивать её с моей скучной и простой. Когда он снова и снова приходит ко мне с одной единственной вечно повторяющейся фразой: "Сегодня такой хороший день!" (читать как «возможная угроза на сегодня»), и улыбается так ослепительно, что хочется выдрать свои глаза и выкинуть их в окно, я думаю насколько ничтожно провожу каникулы, да и жизнь в целом. Хотя нельзя сравнивать свою жизнь с чужой, так как в любом случае разочаруешься, каждый однажды делает эту ошибку, и я не исключение. Сейчас, сидя возле панорамного окна, открывающего прекрасный вид на живой город, я уныло очерчиваю глазами крыши высоких построек под собой, находясь на огромной высоте, провожу указательным пальцем вслед направлению взгляда, не имея малейшего представления чем можно заняться, пока мой папа Ли Сохо отсутствует дома из-за обычной загруженности на работе. Иногда мне хочется просто заставить его спокойно посидеть дома или устроить пикник на природе, не дав в очередной раз отправиться работать в знойные дни, но он убегает быстрее, чем я успеваю что-либо сказать. После трудного дня отец всегда возвращается полностью истощённым и будто убитым внутри. Он старается скрывать усталость, предпочитая дарить при встрече добрую улыбку с лисьим прищуром, которое совершенно точно передалось мне по наследству, но я отлично знаю насколько ему сложно это даётся каждый раз, хотя остальные ничего не могут заподозрить, видя в нём лишь добросердечного мужчину с вечно сияющей улыбкой в любой момент, которая ему несомненно идёт. У меня сердце неприятно сжимает, стоит увидеть как он без сил валится на диван в гостиной лицом в подушку, не дойдя до своей комнаты, и чуть ли не воет, но, завидев меня, сразу меняется в выражении, чтобы я не волновался. А я крайне волнуюсь за него, потому что очень сильно люблю и стараюсь оберегать, как он в своё время воспитывал меня в лучших условиях. Когда папа после возвращения случайно засыпает, я заботливо укрываю его пледом и быстро убегаю в город для того, чтобы прикупить любимые им мандарины и некоторые сладости. Может это похоже на то, что обычно приносят родным в больницу, но папа радуется такой мелочи от сына и уплетает всё за вечер вместе со мной. В такие моменты мы много разговариваем и смеёмся, за что я обожаю своего отца ещё больше. Стоит также сказать, что благодаря ему я ни в чём не нуждаюсь, и мы живём отлично. У нас большая и просторная квартира на предпоследнем этаже высоченного здания, мебель вполне можно назвать дорогой, а интерьер стильный и опрятный. Места в доме очень много и в одном из таких мест проживает лохматое чудовище... На меня выбежала пушистая морда, которая чрезвычайно любит резвиться и бешено бегать по квартире, снося всё, что можно и нельзя. Поэтому все важные и довольно ломкие вещи, в особенности стеклянные, находятся на приличном уровне от пола и подальше от большого вредины. Грозно гавкнув два раза, Гойр встал на задние лапы передо мной, размахивая длинным хвостом словно лопастью вентилятора, вот так быстро. Я понятливо усмехнулся, протягивая руку к шерстяной гриве и взлохмачивая светлые локоны, за что в ответ получил лёгкий предупредительный укус, не оставившего и следа на коже. Этот подлец любит пугать этим людей, хотевших просто погладить его, хотя он ни за что не укусит по-настоящему. Разве только если почувствует угрозу для хозяев - тогда пусть человек уносит ноги. Причём нести будет их в зубах, а бежать уже руками без нижней части тела. Гойр хороший пёс, натренированный и верный. — Что, малыш, тебе опять скучно стало? — спросил я у друга, изображая усталость от недавней игры с ним. Буквально полчаса назад мы набегались по дому и присели отдохнуть. Как понимаю, набегался один лишь я, а этот бестыжий, вроде бы спрашивая у хозяина что не так, опустился на все четыре лапы, склоняя мордочку вбок. Невесело выдохнув, предложил, — Может согласишься на приятный обед в откуп? Как насчёт вкусной еды? Пёс тут же встрепенулся, треугольные уши с прямым хвостом встали торчком, только он заслышал столь знакомое и лучшее в мире слово. «Еда» заставит даже самого злого и на первый взгляд опасного зверя поступиться и захлебнуться стремительно набирающейся в пасти слюной, что и происходило на данное время. Мне хватило пары минут, чтобы дойти до кухни и нарезать сытной доли мяса, после оставляя кусок в миске ретривера, который счастливо допрыгал сюда, начиная уплетать еду за обе щеки, походя больше на белку, чем на собаку, коей является. Вспомнив своего друга, я задумчиво хмыкнул, возвращаясь к окну в гостиной. Не успел я обратно уютно устроиться в специально принесённых мною подушках, как на мой телефон поступил звонок от папы, а я моментально дотянулся до гаджета и принял вызов. По истечению пяти минут я узнал, что мне скоро нужно будет присутствовать на каком-то мероприятии в качестве сына Ли Сохо. Как я понял, это встреча, на которой соберутся люди со своими детьми, чтобы познакомить их. Спрашивается, зачем? Ведь в итоге потом все всё равно забудут кто с кем общался, а выиграют только взрослые, которые отлично проведут это время, беседуя между собой. Так сказать, всеобщая традиция в кругу богатых людей, не решающихся нарушать устои и мучающие детей в этом окончательно не имеющим для младших смысла занятии. Но мой отец не такой, он знает о моей холодной отстранённости с другими людьми. Тогда зачем? Чтобы убрать эту мою привычку ходить в гордом одиночестве? Во-первых, это уже не просто привычка, а моё обычное поведение. Во-вторых, я всё же правда не хочу быть окружённым заносчивыми детишками. Стереотип? Но один такой всё равно точно будет. Я понимаю, что папа хочет помочь мне выйти в свет, раскрепоститься, расправить крылышки, как обычно он говорит обо мне в виде его цыплёночка под крылом... Но не там, и сейчас я совершенно не готов распрощаться со своей тихой жизнью без проблем, даже если она кажется блёклой. Пусть там ни с кем не буду разговаривать - это будет стресс. Если попросил отец... Я не могу и не хочу отказываться. Нужно просто пережить этот день, вот и всё. В конце концов встреча может закончиться не так уж и плохо, как я себе представляю, правда? Смирившись со своей маленькой участью, тоскливо глянул в сторону поедающего с явным аппетитом Гойра и уже начал скучать по спокойствию в доме, представляя невыносимый шум от огромного количества разговоров в одном большом зале и толпу взрослых и не очень людей, что разбредутся по нескольким кучкам, найдя общие темы для общения. Я, скорее всего, не смогу найти такую подходящую, потому что даже не имею ни одного любимого развлечения или хобби, как, например, всё тот же Джисон, который умеет искусно переносить всё, что видит, на бумагу настолько живописно и красочно, как не может никто другой. У меня нет малейшего понятия чем бы мне понравилось заняться. Вот вообще. Встряхнув головой, дабы выбить накипающий, словно на огне вода, поток мыслей, бреду к своей комнате, чтобы начать собираться к выходу. Через некоторые двадцать минут уже стою возле выхода из квартиры, натягивая на ноги белые кеды, идеально подходящие к той белоснежной рубашке с длинными рукавами, с которой пришлось изрядно повозиться, разыскивая ту везде и в конечном итоге найдя на самом видном месте. Если бы я спешил, то быстро переключил внимание на другую одежду, но в данном случае стараюсь максимально оттянуть момент и растянуть время на путь как можно больше. От меня там ничего не зависит, да никто не обратит на мою персону и случайного взгляда. Всем просто будет наплевать, что какой-то паренёк в неярких лохмотьях опоздал на встречу, чем я, несомненно, с радостью воспользуюсь, отгородившись от лишнего внимания с самого начала. Если станет очень скучно, то найду отца и поговорю с ним. Дальше ничего особенного: я выхожу на тёплый летний воздух, пышащий огромным разнообразием как приятных, так и отталкивающих запахов, завлекаемый за собой заинтересованные взгляды проходящих мимо людей и разукрашивая итак яркий день дополнительными оттенками, притягивающими взор; в полном молчании ожидаю машину, что вот-вот должна подъехать, и в том же отчуждённом настроении залезаю в прохладный салон, после чего рёв мотора заглушает вновь невольно вспорхнувшие мысли, сопровождая ненавящевым гулом вплоть до нужного здания. Стоило мне преодолеть несколько пролётов этажей на лестнице, отчаянно замечаю как быстротечно пронеслось время, что даже медлительное возвышение по серым ступеням вместо быстрой поездки в лифте не смогло надолго задержать. Хотя я скользил по воздуху словно раненая птица, не способная передвигаться быстрее улитки, недавно очнувшейся ото сна. Ничего не помогло подольше задержаться, а так хотелось опоздать. Уже с приближением к распахнутым настеж в конце длинного коридора дверям можно с ясностью услышать шум разговоров увлечённо беседующих, эхом распространяющимся точно в пещере, отскакивая от белых стен, и звучащим ещё некоторое время, пока не растворяется в прохладном воздухе, что было кстати в жаркий день, насыщаясь новыми фразами и весёлым хохотом. Когда я оказался на пороге зала, дорого обставленного роскошной кожаной мебелью и изысканно подобранными картинами на светлых стенах, я внезапно сильно удивился, понимая насколько здесь витает дружеская атмосфера. Никто не сидит в стороне, взрослые увлечённо общаются с младшими, а те в свою очередь отвечают взаимными улыбками и пронзительным смехом, будто совершенно не чувствуют барьера возраста и черту обыкновенной вежливости, а старшим это только прельщает, помогая позабыть свои немалые годы. Невольно в голове заостряется справедливый вопрос: а не буду ли я среди всех белой вороной, если до конца всего этого останусь ходить в одиночестве? Со своими принципами я могу и побороться, но разговаривать с такими открытыми к общению людьми у меня всегда не получается. Всю инициативу они берут на себя, из-за чего в итоге я всё равно стою в стороне. Ещё один минус в том, что все здесь присутствующие одеты подобающе случаю: строгие чёрные костюмы у мужчин и элегантные наряды на безупречных девушках, которые также свободно общаются со всеми. Вновь корю себя за преждевременный ход мыслей, энергично соображая что теперь правда буду выделяться среди них. На этот счёт вижу два варианта развития событий: Первый — забыть о внешнем виде и спокойно войти. Второй — осторожно отойти от дверей и смыться по-добру, по-здорову. И знаете, мне по душе именно, как ни странно, второй, поэтому, быстро скользнув взглядом по залу, чтобы убедиться что меня ещё не заметили, начинаю медленно и плавно двигаться боком вправо, напряжённо следя за глазами других людей, и уже почти скрываюсь из вида наполовину, как меня потрясает удивлённый выкрик, заставивший ноги прилипнуть к паркету, а сердце на секунду остановиться. — Чонин? Почему не заходишь? — родной голос принадлежал, конечно же, моему папе, а его блондинистая макушка сразу нашлась в толпе, когда он немного вышел вперёд перед друзьями с бокалом в одной руке, в котором беспокойно заплескалась красная жидкость от резких движений. Благодаря случайному представлению все до единого повернулись в сторону выхода, впериваясь разными взглядами, из-за чего мне стало крайне неловко, и я незаметно сжался от перенапряжения. Ещё стало вдруг так тихо, что начало казаться будто абсолютно всё внимание удостоили мне, как главному экспонату в музее, опоздало привезённым прямо посреди экскурсии, затрагивая самолюбие посетителей, что были будто обмануты. Скорее так и было: каждый рассматривал меня с головы до ног, наверняка будучи обескураженными внезапным появлением неизвестного гостя. Слишком глупая ситуация, а безопасный выход не могу найти, бессильно бегая взглядом по залу и начиная неровно дышать. Ну что, прощай моя самоуверенность, пока любимое спокойствие. До чего же неправильным было решение вообще появиться здесь, перед глазами этих людей, которые странно покосились в сторону за мою спину, словно сзади что-то появилось. Или так и есть? Я услышал приближающиеся шаги и в один момент со мной поравнялись два человека, останавливаясь рядом. Периферийным зрением попытался рассмотреть обоих, что добровольно позволял сделать разный рост парня и мужчины. Ближе ко мне по левое плечо находился русоволосый парень с ничего не выражающим лицом и одетый, как мне показалось, совершенно обычно для прогулки по городу, но совсем не для подобных встреч. Точно также, как и я. Мужчина же на его фоне выглядел статно, одет с иголочки, широкая улыбка располагала к себе, привлекая с первого взгляда. Внезапно русоволосый обернулся ко мне, а я по привычке тоже посмотрел на него, теряя и без того пропавший дар речи. Я увидел себя в отражении чистых, небесных глазах, в которых волновалось спокойное тёмно-бирюзовое море, ловящее будто бы яркие блики ясного солнца, на деле свет горящих ламп над головой, придавая эффект лёгкого сияния чудесному цвету. Эти голубые глаза с заметной родинкой под левым веком обаятельно медленно хлопали тёмными ресницами, не давая оторваться от наблюдения столь завораживающего действия, проникая в душу, забирая её на своё морское дно, чтобы было сложнее выбраться. А эта приветственная, но сдержанная улыбка окончательно сковывает движения, вселяя странную надежду в всполошённые словно потревоженный улей мысли. Мужчина и парень, отвернувшись от меня, начали двигаться в зал летящей походкой, точно не передвигая ногами вовсе, а я, будучи словно заколдован, также последовал рядом, изредка поглядывая на уверенно идущего парня и не замечая больше ничего вокруг. И за это я готов сто раз сказать спасибо им. От этих двух чувствуется загадочная аура, уютная и добрая. Вот только сам парень выглядит слегка отстранённым от мира, витающим в своих мыслях, что играло мне на руку, ведь он не замечал моих нечастых взглядов, либо мне так казалось. Когда они стали отклоняться в сторону, мне пришлось отделиться от них, так как папа ждал немного в другом месте, всё ещё наблюдая за моими действиями с тёплой улыбкой. В тот момент я буквально почувствовал будто болезненно отрываю часть себя, становясь дальше от голубоглазого с каждым новым шагом в противоположное направление от него. Точно душа тянулась обратно, но тело неисправимо оттаскивало её на расстояние, хватая железными и холодящими кожу цепями, рассмотрев в том человеке странную ауру. Однако она всё же продолжает смотреть тому вслед, как и мой взгляд сам на секунду задерживается на холодном принце, после печально возвращаясь в реальность, скрывшись за упавшей на пышные ресницы чёлкой цвета вороного крыла. Подобрав её обратно вверх движением руки, я наконец достигаю отца, замечая его смягчённое выражение лица и одобряющую, подбадривающую улыбку. Облегчённо выдохнув, ответил благодарственным кивком, ведь и сам понял, что уже никогда не смогу позабыть лазурное море и яркие блики на волнах в волшебных глазах. Они в первый и последний раз смогли затронуть моё, казалось мне, давно покрывшееся льдом сердце. Теперь же в полупрозрачном отражении от холодного покрытия льдинок будет чётко отражаться его лицо, не дающее льду проникнуть дальше и согревающее внутри. Как говорил мой папа, в нашей семье довольно редко встречались личности, любящие не один раз в своей жизни, а остальное большинство были однолюбы, как и мы с ним. Поэтому он сразу понял, что я нашёл того единственного, поэтому до сих пор воспитывает меня один и словно видит себя во мне. Мне ещё не совсем понятно почему папа всегда называет меня цыплёнком, птенчиком или подобными птичьими прозвищами, тогда как существует миллион других милых имён и сокращений. Возможно ему просто нравится? Или в этом есть определённый контекст, который я пока не могу понять? — Первый шаг, совёнок, — тепло прошептал отец на ухо, чтобы нас никто не услышал, отстраняясь с почти незаметными лучиками складочек у век и необъяснимой гордостью в глазах. Разве я сделал что-то достойное этому? Но моё внимание отвлекает другое: он снова назвал меня милым прозвищем. Мне правда интересно почему именно такие. Ещё и его эмоции не совсем поддаются объяснению для меня. — Пап, а почему ты постоянно называешь меня совёнком? — откуда-то взялась смелость наконец задать долго интересующий меня вопрос, а светловолосый даже не удивился, лишь понимающе хмыкнул себе под нос, на секунду опуская задумчивый взгляд на носки своих лакированных туфель, видимо вспоминая моменты из жизни, и поднял его обратно с вечной тоской в глубине темнеющих зрачков. Стало немного не по себе. Вдруг я заставил вспоминать что-то ужасное? — Ты это очень скоро поймёшь, Нини, — загадочной и одновременно грустной улыбкой попытался подбодрить меня, но, увидев моё сильное недопонимание насчёт его слов, он тряхнул светлыми локонами на голове, тяжело вздыхая. — Я бы хотел тебе сейчас всё рассказать, но, боюсь, ты не поймёшь и воспримешь меня как человека с проблемами. Поэтому будет намного лучше, если ты узнаешь сам свою суть. Ведь ты мой малыш, моё родное и драгоценное пёрышко. Прекрасный и сильный феникс... Не дав мне вставить и слова, он отвёл голову в сторону, ставя этим чёткую точку в разговоре. Если он не хочет продолжать, я не стану давить и заставлять. И теперь есть пища для долгих размышлений, в которые я погрузился с головой сразу же после сказанных слов. Папа пытался сказать что-то, завуалировав красивыми словами? Тогда не могу предположить что он имел в виду под Фениксом. Я знаю насколько дорог ему, как прекрасно осознаю, что он желает мне только счастья, но, видимо, находит трудности для того, чтобы полностью раскрыться. Если я могу сам найти ответ, то я обязательно узнаю его, чего бы мне это не стоило. Ведь тайна, скрываемая отцом, точно давит на него и не даёт вздохнуть полной грудью. Только бы поскорее управиться, отыскать след... Затаившись в своих мыслях, я не заметил как начал нервно теребить колечко на указательном пальце, которое легко поддавалось движению, потому что не крепко держалось на бледной коже эстетично-длинного пальца и при ходьбе постоянно норовило спасть, затериваясь где-то на улицах шумного и пыльного города. Однако теперь оно серьёзно подвергалось опасности пропасть, так как кто-то по неосторожности толкнул меня в спину, отчего кольцо благополучно выскользнуло из моих рук и направилось вертикально вниз, под ноги гостей, что, будто энергично играя футбольным мячом, начали гонять его в разные стороны, каждый раз заставляя моё сбитое дыхание то замирать, беспокойно наблюдая за новой траекторией быстрого полёта по полу, то учащаться, когда оно на мгновение останавливалось и словно ждало прихода хозяина, а потом снова, не успев я сдвинуться с места, беззвучно убегало подобно крохотной мышке всё дальше. Пришло время, и кольцо вновь остановилось, столкнувшись с подошвой человека как с тупиком, прокручиваясь вокруг своей оси несколько медлительных раз, прежде чем рухнуть без движения. Всё бы хорошо, но за ним тут же потянулась чужая рука, поднимая украшение с пола и осматривая прикатившееся чудо. Внезапно взгляд человека стал искать хозяина вещицы, в прямом смысле слова натыкаясь на меня, растерянного и обескураженного. Он? Нет, не так. Почему именно этот человек оказался финишем пути, да ещё и смотрит так, будто я ему что-то должен? Не издевательство ли это? Покрутив кольцо, он приподнял его на уровень глаз и вопросительно приподнял брови, незамедлительно показывая хитрую улыбку с бордовыми дёснами. Ком в горле встал. И вроде бы вот - иди и бери, принимая руку помощи, но тело совершенно отказывается двигаться, а в голове совсем пусто. А ведь я даже его имени не знаю! Так чего такая реакция? Заметив, что я не в состоянии подойти сам по понятным причинам, парень начинает уверенно двигаться в мою сторону, спокойно оглядывая меня во весь рост. Русые волосы, точно качающиеся на ветру колосья зрелой пшеницы, при каждом шаге развеивались, укладывались заново. Прямые, идеальные брови не напряжены, находясь в полной расслабленности, как и мерная походка. Чуть пухловатые, красноватые губы были растянуты в нежной полуулыбке, цепляя взгляд на мгновение. Но самое завораживающее в этом парне - его глаза. Обрамлённые тонкими чёрными, как смоль, ресницами, иногда скрывающие за собой фантастичный вид. Глубокое лазурное море с огромной впадиной. Они волшебны, неповторимы и запоминаемы на всю жизнь. На всю мою жизнь вместе с самим человеком. — Это ваше кольцо? — его дружелюбный голос вырвал из недолгого транса, заставляя почувствовать прилив жара к щекам. Да что же это такое? Я никогда себя так не чувствовал. А он... — Да, благодарю за помощь, — осторожно отвечаю дрогнувшим в середине голосом, но выжидающе протягиваю руку ладонью вверх, замечая в его взгляде заинтересованность. — Рад помочь, — более широко улыбается парень, одним движением вкладывая кольцо, случайно касаясь тёплыми пальцами моей кожи, вызывая не хилый удар током по всему телу. Влюбился, бесповоротно. Я запомнил каждый момент этой судьбаносной встречи и вспоминал жаркими днями, холодными ночами, в радости и грусти. Я запомнил его лицо, мимику и мягкий голос на всю жизнь. — Меня зовут... — А я... Чонин. Ян Чонин. Рад познакомиться.

Один год спустя.

Так почему же меня не помнишь ты, Хван Хёнджин? При нашей первой встрече спустя долгое время, когда я посмеялся твоему виду, впервые услышав свой нежный смех, которого не было никогда в моей жизни, ты не вспомнил меня, испугался своих действий и убежал. Я снова забвенно последовал за тобой, но ты этого не ожидал и напугался сильнее. Неужели в твоей жизни произошло что-то страшное? Когда ты был невнимателен, выходя на дорогу, а я, непонятно как молниеносно оказавшись рядом, спас тебя от столкновения с машиной. Та интересная игра в волейбол, после которой нам пришлось провести холодную ночь в тёмном спортзале - я запомнил каждое мгновение, связанное с тобой. Как ты играл с баскетбольным мячом, надеясь привлечь внимание снаружи, но остался только с моим пристальным взглядом, которого ты снова не замечал, погрузившись в мысли. Я всегда смотрел лишь на тебя. Помню как мы сблизились под закатные лучи и вместе уснули, провожая ночные сумерки рядом: ты на моих коленях, а я прислонившись к стене спиной, укладывая ладонь на твои мягкие русые волосы и улыбаясь. Как после этого утром проснулись в немой неловкости и разошлись по классам. Я потом долго думал об этой ночи. И последней моей каплей в уже не сдерживающем воду стакане стала недавняя вечеринка. Наш великолепный танец, после которого я хотел напомнить тебе о себе и готовился, но мои планы разрушил пожар, внезапно разгоревшийся по неясным причинам. Тогда я очень впечатлился твоей храбростью, однако, увидев опасность для тебя, сам же бросился на помощь, спасая во второй раз. В тот момент, выпрыгивая из полыхающего круга огня, я почувствовал и лицезрел своими глазами как пламя покорно расступилось передо мной, а после заботливо подтолкнуло к тебе, чтобы я успел. Мне не показалось, огонь правда подчинился моему желанию, отчего в голове всплывают слова отца: "Прекрасный и сильный феникс". Не знаю точно что именно это должно значить, но я определённо чувствую изменения в себе. Словно долго дремлющая часть меня наконец просыпается, растёт и увеличивается, вытесняя меня настоящего. Сейчас я нахожусь у себя дома, в одинокой квартире. Даже Хан не приходил ко мне в последние дни выходных. Скоро настанет мой день рождения. Я принимаю сложное и, в какой-то мере, важное решение для себя: пригласить друзей в квартиру, чтобы устроить настоящий праздник. Их всего трое: Джисон, который рассказал что Феликс теперь знает обо мне, поэтому приглашу его тоже, и ты. Надеюсь всё пройдёт в лучшем виде и я смогу признаться.