Холодно-горячо

Вы много раз танцевали в медленном темпе? Танцевали ли вообще? То особенное, неприкосновенное чувство, когда приятная взволнованность касается плеч, отяжеляет ноги, но ты забвенно продолжаешь двигаться в спокойном такте и максимально расслабляешься, без отвержения смотря в притягивающие, искристые глаза напарника и позволяя себе быть во много раскованнее рядом с тем. Невозможно точно описать чувства от этого не длительного действия. Танец помогает выплеснуть эмоции, также как и восполняет духовную энергию. После исполнения есть ощущение истощения, может появиться обезвоженность, но отчётливо чувствуешь радость, и даже прилив сил бьёт потоком в пульсирующие виски. Хёнджин безоговорочно ведёт танец, а Чонин полностью доверяется ему и следует каждому лёгкому движению, точно прима балерина последовательно вышагивая по крупицам настоящего мира, не решаясь упорхнуть в свой отдалённый край, чтобы завладеть партнёром. Яну нравится это, без словестной огласки показывая ответными, короткими поворотами вокруг своей оси и не удерживая тягу к бесконечному продолжению в глазах, в которых чётко отражается желание, не сдерживаемое парнем. Маска на лице по-прежнему скрывает улыбки, но глаза всегда показывают только правду. Разносторонние мысли выкладывают тонкую черепицу плиток для дорожки, по которой моменты этого танца аккуратно проходят недолгий путь, навечно попадая в память. Никто из них двоих не сможет забыть его, даже если сильно захочет, даже если память пропадёт - никто не останется без крупицы радости, получаемой сейчас. — Хёнджин, — отвлёк Ян от блуждающих мыслей. Он снова завладел его вниманием и теперь слегка прищурил левый глаз, отчего рядом с веком появились еле заметные морщинки. — Помнишь тот день, когда мы встретились в парке, и пошёл первый снег? — Да, конечно помню. А что такое? — Перед тем, как уйти, ты сказал мне, что я могу позвонить тебе, так как твой номер у меня уже есть, так? — Хван утвердительно качнул головой и вытянул руку вверх, призывая младшего крутануться. — А как ты узнал о том, что он правда имеется у меня? Я же просто случайно ошибся номером, и на тот момент мы были незнакомы. — черноволосый обернулся вокруг себя, после впериваясь пронзительным взглядом в старшего, каким умеет только он. — Ах, да, — на его алых губах проблестнула хитрая улыбка, и в глазах показались не менее яркие искорки, отражающие желание поделиться знаниями. Ох уж эта раскрепощённость рядом с этим ангелом в подобии чёртика для темноволосого. — Как-то раз, за разговором, Джисон оповестил меня, что ты по незнанию набрал мой номер. — младший досадно вздохнул, закатывая глаза. А Хван чуть язык не проглотил. — Он выдал тебя с потрохами. — никто же не запрещает подурачиться? — Здесь же нет ничего такого. — слегка запротестовал Ян. Джин смущённо улыбнулся и, кажется, Чонин тоже немного приподнял уголок губ, понимая неловкость ситуации. Впервые ли это? Неважно, главное - младший потихоньку открывается и проявляет интерес. Внезапно медленная музыка стала затихать, появившаяся тишина заставила парней вынырнуть из мечтаний и вернуться в тяжёлую реальность. Многие пары стали постепенно рассыпаться, словно лепесточки завялых бутонов цветов неудержимо отпадали и искали свой новый путь в потоке ветерка, который плавно опускает их к принимающей земле. Они тоже медленно, нехотя отошли друг от друга; каждый пытался надолго запомнить проведённое вместе время. Остатки дня уходят неимоверно быстро: вот только-только они начинают кружиться в совершенном танце, проникаясь и наслаждаясь друг другом, но уже поздний вечер стал клонить всех в усталый сон, соответствуясь режимам тех персон, что ведут здоровый образ жизни и сейчас должны своевременно ложиться спать. Если бы не робкое желание остаться рядом подольше, парни давно бы ушли по домам и мирно бы посапывали в своих кроватях. (Конечно с мыслями о друг друге). В помещении стало намного ярче, тихая и скромная атмосфера сменилась на взорвавшийся словно по таймеру на бомбе шум, заставляющий спокойствие вновь потеснится в сторонку и отделиться от общей массы. Те люди, которые уныло выжидали конца "муки", наконец вырвались в центр зала под быструю музыку, окончательно разгоняя оставшиеся парочки. Наблюдая за этим, можно отлично сравнить этих бунтарей с голодающими зверьми, которые учуяли вкуснейший запах еды и ринулись за ней, при этом даже собачась между собой. Ну чем не визуализированная программа о животных? Парни невзначай переглянулись, сразу перемещая взгляды куда попало, весело фыркнув как довольные ёжики. Казалось, тем для разговора не было, но и так, стоя в приятном безмолвии, очень комфортно. Оба наперегонки утопают друг в друге, словно играя в детскую игру классики и не замечая под одной из цифр глубокую яму, которая стоит дальше по счёту. Стоит прыгнуть - провалишься в лапы неизведанного чувства, что, возможно, сможет вытолкнуть обратно на поверхность, наградив приливом сил, а может сбросить в эту же яму рыхлую землю за падающим, закапывая выход наружу. Один шаг, который в данный момент уже пройдет одним из них. — Никогда раньше не танцевал с таким желанием. — начал Чонин с шипящей хрипотцой в горле. Слегка прокашлившись, он настраиваясь вздохнул, пропуская спёртый воздух сквозь губы. — Не хочется, чтобы день кончался. Не думал, что мне понравится на вечеринке, как и не думал о танцах с другом. — хмыкнул младший, заставляя последним словом появиться снисходительной улыбке Хвана вместе с незначительными морщинками в уголках глаз. — Будь я хоть на секунду решительнее - не смог бы станцевать с новым другом, скрашивая день. — поддержал Хёнджин, переводя дыхание. В одном рождается вселенная, пока другой пытается найти дверь, вход в эту вселенную, лишь наблюдая издалека. Время ещё покажет искателю правильное направление, а вселенная будет совершенствоваться и расширяться, чтобы последующей целью искателя была не дверь, а весь мир в ней. Только сейчас Чонин смотрит в глаза парню, наблюдая за всеми новыми звёздами в них, а сам ищет правильный путь. И однажды вселенная сама позовёт его к себе. Хёнджин почувствует то же, что и он чувствует сейчас. Они оба заслуживают счастье и сами его породят. Хван словно беззаботный ребёнок дарит вовлечённую улыбку и радостно щурит веки, заглушая свой тихий смех и из-за смущения не удерживаясь от непроизвольного поворота головы в сторону. В этот момент об пол звонко разбивается слетевшая белая маска, трескаясь и рассыпаясь по паркету звёздной россыпью, став незаметной пылью под ногами. Будто на обновлённом лице младшего начинает искрится бесподобная, яркая улыбка с впалыми ямочками на щеках и красноватыми дёснами, видневшимися из-под тонких губ, что вытянулись в ширину. Он раскрывается здесь только для Хвана, только благодаря ему и только с ним. Ему кажется, или старший перестал дышать? Он что, перестарался? Быстро сменив эмоцию на неудержимую взволнованность, Чонин испуганно рассматривал застывшего парня перед собой и не решался спросить в чём дело, ведь итак всё понятно. Он перестарался. — У тебя очень... Красивая улыбка. — быстро проговорил Хёнджин, глотая воздух сквозь приоткрытые пухлые губы. — Почаще улыбайся, Чонин. Между ними повисло бы недолгое молчание, если бы к ним не подоспел Чанбин. Правда разрушив атмосферу, но это всё же лучше, чем стоять и ничего не делать. — Чонин, можно с тобой поговорить немного? — безэмоционально спросил Ким, словно глядя сквозь Яна в глубокую впадину стеклянными глазами, в которых померкли все краски, а отражающиеся тускнели также, точно растворяясь. Он даже не смотрел прямо на темноволосого, скорее на его подбородок или же шею, стоя безвольной куклой перед ним. — Да, хорошо. — неуверенно кивнул парень. Русоволосый моментально пошёл туда, откуда пришёл, не удосуживаясь даже позвать за собой, просто отвернувшись и уйдя ровной походкой в противоположный угол зала. Чонин Не смог выдавить хоть слово и побежал за отдаляющейся спиной человека, оставляя старшего одного наблюдать за ним издалека, словно меняясь ролями. Так кто теперь стал отдалённой вселенной, а кто ищет путь, смотря вслед уходящей судьбе? Вмиг стало так одиноко и грустно, что Хван, пытаясь удержаться в сознании, крепко сжал руки в кулаки до побеления костяшек и противного скрипа. Счастье кончается так быстро? Что если это всё вообще было лишь сном? Хёнджин в гнетущем непонимании одной рукой зарывается в тёмные волосы, закрывая веки, чтобы хотя бы мысленно исчезнуть отсюда. И тогда он слышит крик. Отчётливый, резкий, напуганный. Ему отчаянно кажется, что это его голос, что он кричит так неистово, даже горло начинает жечь адски и становится душно, нечем дышать. Однако после появляются в мучительной песне новые голоса, а, значит, кричал вовсе не Хван. Быстро распахнув глаза, он тут же щурится от едкого дыма и ярких вспышек впереди. Так не бывает. Не может быть. Через него пробегает всполошённая толпа, пихая и отталкивая застопорившегося дурака, шокировано смотрящего на полыхающие языки пламени, ласкающие потолок и стены, зажимая кого-то в жарком кругу в углу помещения. Куда ушёл Чонин. Который в непреодолимой панике прижимался к ещё нетронутым местам стен, вытягивая со всей силы шею в попытке вдохнуть не опаляющего лёгкие воздуха, а хотя бы дымчатого, сразу закашливаясь. Сверху, с двух сторон и перед ним - раскалённое пламя, а он стоит в углу загнанным зверьком, не предпринимая никаких действий из-за возникшего недостатка кислорода в горячем воздухе, активно мешающего мыслительной деятельности. Хёнджин уже не слышит рядом никого, все трусливо убежали на улицу, и лишь он один видит мучения Чонина, что без сил медленно скатывается вниз по единственной нетронутой стене, задыхаясь. В крови будто залпом из ружья забурлил адреналин и заставил тело подчиняться командам. С отражающимся в уверенных глазах огнём парень без толики страха пускается прямо в пекло, наплевав на возможные раны из-за этого безрассудного поступка, ему просто нужно спасти Чонина. Нужно спасти. — Куда ты так спешишь, парень? — его за шиворот сильно оттягивают назад, не дав сделать и шагу к цели. — В могилу?! — Отпустите! — зло зарычал Хван, оборачиваясь на нового врага с сегодняшнего дня. На него в ответ также строго сверху вниз смотрел Бан Чан, не отпуская одежду. Их лица пугающе смотрелись в сменяющихся бликах адского пламени, с гневом рассматривающие в глазах другого собственный огонь, танцующий с настоящим в противоборствующей схватке. — Ты пострадаешь, если сунешься туда! — вскипел блондин, перекрикивая нагнетающий треск горящего дерева. Хёнджин, не слушая, грубо отцепляет его зверски мощную руку, откидывая в сторону. Чан ведёт головой, взглянув на отрешённую ладонь. После изнурительно медленно переводя взор обратно на парня. Хёнджин замечает как чужой чёрный зрачок сужается до мелкой вертикальной полосы, а радужка в правом глазу приобрела голубоватый оттенок, впрочем и левый слегка посинел. Волосы старшего на кончиках прядей приобрели тёмные цвета, из-за чего Хван не мог поверить в увиденное. Вслед за взглядом поворачивается голова, будто тело было медленнее. Хёнджин почувствовал внушительную ауру от блондина, которая почти смогла отбросить его на пол, если бы он не продолжал уверенно стоять на ногах. Перед ним раскрылся истинный хищник с неудержимым голодом. Одно неверное движение может спровоцировать зверя, поэтому темноволосый не двигался, напрягаясь от потери дорого стоящего времени. Внезапно Чан презрительно хмыкнул, расслабляя руку и опуская её. В его кошачьих глазах ярко был виден огонь, добавляющий в образ устрашения. — Запомни, сделаешь это - и мы станем врагами по-настоящему. — нечеловеческим голосом проревел предупреждение, намекая на спасение Яна. Хёнджин лишь тихо зашипел сквозь сомкнутые зубы, разворачиваясь лицом к огню и вскочив с места для разгона. Сбоку так не вовремя раздался треск, похожий на падающее в лесу дерево. Когда он повернулся на звук, увидел как высокий стол в пламени направлялся на него, падая с невообразимым скрипом. Он не успел. Не смог помочь Чонину и сам попал в ловушку. Какой же дурак. Хван в глубокой надежде вскидывает перед собой руку, будто пытаясь этим движением дотянуться до парня, прикоснуться к горячей коже и обжечься вместо него. Заставить судьбу оказаться на его месте, чтобы Ян не пострадал, не стоял сейчас там, куда не может попасть он. Последний громкий и печальный выдох... Из-за помутневшего от слёз взгляда темноволосый еле различает тёмное пятно за стеной огня, которое с каждой секундой темнело, а потом и вовсе выскочило из большого кольца, оказываясь перед ним и толкая назад, после наваливаясь сверху. Парень больно ударяется спиной об контрастный с жарким пространством холодный пол, выбив из лёгких последний воздух и получив немаленькую шишку на затылке. Где-то послышался грохот от упавшего стола, но не задевшего их. Следом Хёнджин увесисто прочувствовал повалившееся на него тело, не дающее набрать кислорода, упираясь тёплыми ладонями в грудь и крадя воздух сбивчивым дыханием. Над собой, в паре сантиметров, парень пытается рассмотреть лицо человека, когда взгляд проясняется и показывает замученного Чонина. Ян Чонина. Живого и... спасшего его от травм, хотя сам был в смертельной опасности. Младший устало посмотрел на Хвана, замирая от пристального взгляда. — Горячо. — выдохнул Нин почти в губы старшего. — Что? Внезапно из противопожарных устройств хлынула ледяная для перегревшихся парней вода, которая постепенно затушила дикое пламя. Они не могли поверить, что всё кончилось. Их одежда необратимо намокала, обволакивая тела. Томная темнота давала им передохнуть перед выходом наружу, пряча длинные дорожки дыма в воздухе с серым пеплом на полу, расчертивший вокруг ребят незамысловатый круг, скапливаясь даже в складках одежд. Бан Чана нигде не было видно, они были в зале только вдвоём. — Пойдём? — наконец сказал сиплым голосом Хван после затянувшейся паузы и приподнял уголок губ. — Может ещё полежим? Я очень устал от нервов. — тихо запротестовал младший, лёжа головой на ровно вздымающейся груди Хёнджина и слушая лёгкое сердцебиение, осматривая последствия пожара, что было сложно в полу-темноте. Он просто стеснялся Хвану в лицо, но лежать было так удобно! — Пойдём, — нежно протянул старший, разглядывая чёрные волосы мирно фыркнувшего парня на нём. — Там все, наверное, разбежались уже. Можем спокойно выходить. — Можем спокойно и полежать. — надулся Ян поднимая голову, чтобы уложить подбородок на грудь и встретиться с мягким взглядом голубых глаз с лёгким покраснением и родинкой под левым глазом. — Я правда устал очень сильно. Хван глухо посмеялся, взъерошив угольные локоны младшего. — Ну, хочешь, я тебя понесу к тебе домой? — Чонин повертел головой, нажимая подбородком и делая этим больно, но старший не подал вида. — Хорошо, просто пойдём. У нас ещё будет время. Родные будут волноваться, если придём очень поздно и в таком виде. — черноволосый нехотя поднялся с парня, после чего встал и Хёнджин, отряхивая промокшую одежду от пепла. — Кстати, — ненавящиво начал он, готовясь убегать из зала стрелой. — У тебя подгорели волосы сзади. — Что? — Нин начал судорожно ощупывать свои пряди на затылке и, когда почувствовал кончиками пальцев пустоту в оном месте, протяжно проныл. — За что? Выходили они измученными морально и побитыми на вид. Как и предполагал старший, на тёмной улице никого не оказалось. Парни облегчёно выдохнули. — Ты точно сам доберёшься до дома? — взволнованно спросил Хёнджин, подходя ближе. — Если честно... Можешь пойти со мной? Голубоглазый только по-доброму улыбнулся и кивнул, прося вести его до дома младшего. Они отправились по дороге с плохим внешним видом, но гулко стучащем сердцем в грудной клетке и глупыми улыбками. Хорошо, что завтра выходные.

***

Несколько мгновений ранее. — Ну серьёзно, почему ты не можешь пойти сам своими длинными ногами, а? Быстрее бы вышло. — ругался Уён на друга, улавливая запах гари, а после и чувствуя накатывающий жар за спиной. Стоило ему обернуться, как тут же набрал сверхсветовую скорость, убегая из помещения раньше всех. — Вот и нашли неприятности наши пятые точки!