Пособие о том, как приручить Проклятие

В Новый год случается множество чудес: кто-то находит свое место в жизни, некоторые находят любовь. Ещё не до конца добитые студенты переживают сессию, а выпускники медицинского счастливо лежат в гробу (довольствуясь отсутствием грёбаной фармакологии и анатомии; зря радуются, ведь Ад — это ровно то место, где эти злополучные предметы процветают). Есть люди, которые обретают для себя нечто важное, например, других людей (тех, кто с ними рядом), и приятно осознают, что это простое «рядом» делает их до сумасшествия счастливым. Повсюду атмосфера праздника и жители готовятся к его приходу: покупают пышные ели домой, различные фрукты и сладости на стол, и, конечно, подарки для своих близких. В Японии привычным символом Нового года является кадомацу — украшения из сосны, бамбука и сливы, символизирующих долголетие, процветание и прочность. Перед дверями домов и в офисных зданиях их ставят за несколько дней до особого момента. Случаются и менее приятные чудеса, когда от тебя отворачивается те, на кого ты рассчитывал, но это не повод отчаиваться, ведь бывает и так, что тот, кто ещё вчера казался врагом, уже сегодня становится хорошим другом. Так и произошло с нашими героями, о которых сегодня пойдёт речь. — Вот же приспичило выбрать такой подарок. – Без конца ворчит Анархия, держа в руках коробки, сложенные друг на друга. Они волной переваливались с одной стороны на другую, но брюнетка ещё в состоянии удерживать баланс. – Да где этого Годжо носит?! - Ангелочек, смотри что я взял. – Маг размахивает полупрозрачным пакетом, издевательски улыбаясь. – Самое вкусное сэнбэ в мире! - Да ты… - Тут ее равновесие дает сбой и туловище предательски встречается со снежной землей. Больно особо не было, она просто злилась на мужчину, который безмятежно продолжал насмехаться. Особенно после ее фразы до выхода из дома: «Я и без твоей помощи справлюсь, эти коробки только слабак не донесет». - Ну что, мой грозный воин, помощь все-таки нужна? – Он присаживается перед ней и поднимает спустившуюся шапку с глаз. Она молчит, но кому как не ему знать, что это означает «да». Сатору складывает ровно все коробки в один столб и, держа одной рукой их, другой — подхватывает Анархию. – Если бы ты не упрямилась перед выходом, то мы дошли бы намного быстрее. – Мужчина отлично удерживает баланс: с одной стороны подарки, с другой — его девушка. - Тц. - Анархия закатывает глаза и горделиво решает промолчать, хрустя классическими крекерами. Ведь ей купили их намеренно, потому что знали, что сильно нравятся. Пока Проклятие наслаждается вкусом, глаза любуются снежным покровом — он слепит, отражая солнечный свет, играя и переливаясь, словно миллионы бриллиантов. Это напоминает ей цвет волос Годжо, поэтому инстинктивно начинает перебирать те между пальцев. Маг не смог сдержать мягкую улыбку, ведь если Анархия поймет, что творит, в первую очередь захочет прикончить именно себя. Любовь воспитала в ней свет прекрасного, позволила увидеть искусство даже в чертогах собственного разума и в потемках чужой души. Истина, как и все волшебное в этом мире, оказывает свое благотворное влияние только на того, кто испытал на себе жестокое влияние лжи. Истина и есть то скрытое чувство, которое учит нас радоваться жизни и заставляет желать этой радости для всех людей. По пути им встречались компании из детей, которые катались на лыжах, коньках и санках. Все парки переполнены людьми. Очереди выстраиваются у касс на ледяные горки, на каток, на лыжную трассу. Все слишком сказочное, что ни может не радовать. Но не превращается ли все это в сказку, когда рядом нужный человек? Тот, который вызывает вихрь эмоций и огненных чувств, способные растопить Антарктиду. Они дошли до места и, постучав пару раз, им тут же открыли дверь. - Давно не виделись, Нобара. - А она тоже относится к подаркам? - Шатенка в шуточной форме искажает лицо и указывает пальцем на коробки и одногруппницу, ведь Сатору так же нес ее на руке. Брюнетка успевает показать фак, пока ноги не касаются дорогого паркета. - Это мне подарок от Сатаны. – Светловолосый учитель кладет на стол все вещи и сам, как джентльмен, снимает куртку с Анархии. – Все уже собрались? – Невзначай интересуется маг, вешая на крючок верхнюю одежду. - Да, пойдёмте. Праздник стал поводом собрать за одним столом магов и проклятий, чтобы душевно провести время, наслаждаясь вкусными блюдами и напитками. Пока Годжо с Анархией шли за Кугисаки, в эпицентре шикарного банкетного зала гости уже заждались. Официант немного дрогнул, практически роняя бутылку шампанского на светловолосую девушку, но вовремя успел среагировать, второй рукой придавая подносу баланс. —Извините, — говорит он, с осторожностью смотря Анриэтте в глаза, которая даже не шелохнулась. Ничего не ответив, девушка спокойно отворачивается обратно к столу. —Будь аккуратней, парень, — подаёт голос Сукуна, по-собственнически приобнимая блондинку за плечи, — У неё сердце слабое, а у меня жестокое, мало ли что может произойти, — говорит он слишком серьёзно. Все за столиком сразу понимают, что Рёмен просто шутит в присущей ему манере, поэтому задорно усмехаются. Кроме официанта, конечно... Тот, вытягиваясь по струнке, начинает активно приносить слова извинений. —У меня сердце слабое? — Анриэтта переводит возмущённый взгляд на проклятие, — Ты чё, потерял список кого бояться надо? Тебе напомнить? — шампанское разливают по бокалам, другие официанты занимаются сервировкой стола, — Сердце у него жестокое, как же. Забыл, что ли, что у тебя его нет? - Может чуть-чуть остынете? – Итадори слегка нервничает, ведь мало того, что эта огненная парочка препирается через каждое слово, так еще и дьявольская скоро прибудет. – Давайте не наезжать друг на друга? - Я и не наезжаю на него, - опровергает Анриэтта, крутя ножку бокала шампанского. -Конечно нет, по интонации она не наехать, а переехать меня хочет. – Добавляет Сукуна. По спине Юдзи проносится напряжённый холодок, в своей привычной одежде он уже успел вспотеть — хоть бери, да выжимай. Ему казалось, что пара вот-вот поубивает друг друга, а заодно и весь окружающий персонал. —Вы разве не хотите мира? — уже скорее в порыве отчаяния вопросит он, привлекая внимание недоумевающего Мегуми, который в этот же момент бросает на своего однокурсника странный взгляд, мол: «Ты вообще кому это говоришь?», однако светловолосый не намерен терять надежду. —Хотим, — утвердительно отвечает Анриэтта. —При чём весь, — заканчивает за неё Рёмен. Уголок натянутой улыбки Итадори дёргается, он мямлит что-то неоднозначное, вроде: «А-а...», наконец, осознавая, кто именно сидит перед ним. Дальнейших переговоров с ними он всё же решил не вести... Спустя пару минут, к порогам здания приступают долгожданные гости. Огненная парочка синхронно переводит взгляд на возникшее телодвижение возле входа. На появившийся шум присутствующие Мегуми и Итадори тоже оборачивается. - Самолет летел, колеса тёрлися. – Врывается Сатору, как к себе домой, расставляя широко руки по сторонам. - Вы не ждали нас, а мы припёрлися! - Годжо-сенсей! – С задором зовет их к себе Юдзи, но внутри немного переживает. Ему очень сильно не хочется, чтобы это здание разлетелось в щепки. - Ну что, Анриэтта, - Маг отодвигает стул от стола, чтобы Анархия присела, но как только она начинает опускаться, он отодвигает его еще дальше, в следствии чего брюнетка пятой точкой приземляется на пол. – Как твое проклятие на побегушках? – Заводит Сатору разговор со старой знакомой и чувствует ту злобную энергетику от Сукуны, которой и добивался. Итадори становится плохо, холодный пот начинает стекать со лба, а тело словно парализовывает страх дальнейшей мести. - Прекрасно, а как твоё? - лукаво спрашивает сероглазая, не упуская возможность съязвить в ответ. - Цветет и пахнет. – Годжо явно наслаждается ситуацией. Анархия, пока учитель любезно беседует с Ри, сама садится на стул и приступает к плану «импровизация». Хватает нож и втыкает его в стол между пальцев светловолосого, целясь ближе к коже. Юдзи бледнеет от переживания, Нобара громко смеётся, а Мегуми спокойно ест креветки, не обращая ни на кого внимание. - М-мисье…- Бедный работник теряется, ему безумно неловко обслуживать этих посетителей. У него возникает ощущение, что если одно неловкое движение последует с его стороны, то следующей жертвой станет именно он. – В-вам что-нибудь принести? - Суши «оторо», краб в кляре, грибы мацутакэ в соусе, Стейк из говядины Вагю, бутерброды с черной и красной икрой, карри «Самундари Хазана», итальянский белый трюфель из Альбы, - Работник молится, чтобы Сатору поскорее перестал продолжать свой бесконечный список, а Анархия наконец перестала смотреть прямо в душу — она как будто душила изнутри своим стойким взглядом. Но не первое, не второе не увенчалось успехом. - Сандей Frrrozen Haute Chocolate… - Конечно, Годжо, ни в чем себе не отказывай. – Брюнетка поворачивается к своему мужчине. – Не торопись, а то вдруг забудешь чего. - Думаешь, стоит взять что-нибудь на десерт? – Он вскидывает наверх брови и наиграно ахает. – Точно, что бы я без тебя делал! - За что мне это…- Фыркает Анархия, сгибая свою ногу в коленке. Этикет и она – разные понятия. Ее не беспокоит осуждающий взгляд официанта, который на минуточку забыл, кому именно адресовал немую претензию, но когда переводит взор на мага, своей шкурой понимает какого это, когда «сердце проваливается в пятки». - Все успел записать? – Голос меняется на грубый, Годжо даже не моргал, чем сильнее нагонял дрожи. Парнишка с блокнотом кивает и дает дёру. Ребята сидели и обсуждали различные темы, затрагивающие любую сферу. В этот вечер не было врагов и, осмелимся сказать, что здесь беседовали друзья. Давние товарищи пережили многое, и столько же еще ждало их впереди, уже в новом году. - Ну что, время подарков? – Хлопает в ладоши Нобара, презентуя свои покупки. Эта участь настигла и полуживого от нервов Юдзи, Мегуми лишь подписал каждую коробку, кому что, и с равнодушием наблюдал за другими. Настало время для парочек. - Это от нас. - Анархия и Годжо презентуют небольшую коробку, но весьма увесистую. Анриэтта протягивает руку в ответ, забирая шкатулку и тут же изумляясь её содержимым, подзывает к себе и Двуликого: —Это же украшения Марии 928-ой, которая жила 32 тысяч лет назад, — выпаливает она на одном дыхании, держа раритет. Сукуна тоже оживляется, узнавая свою некогда жившую знакомую. Они с интересом рассматривают бижутерию внутри. —Разве люди так давно жили...? — задаётся вопросом Итадори, под общий шум. Нобара толкает его в бок: —Ты чё, это же их сверстница, — шепчет она и косится на огненную парочку. Розоволосый таращит глаза: —Они реально такие стари...! — его ошарашенное восклицание обрывает ещё один удар в бок локтем от шатенки. —Тихо ты! — шикает она. Шкатулка была из золота с красными вкраплениями, металл красиво поблёскивал в свете люстры ресторана, завораживая взгляд. Отойдя от приятного удивления, они возвращают взгляд на дьявольскую парочку. —Как вам вообще удалось их достать? Откопать подобное один шанс на миллион, — отзывается Двуликий. Годжо и Анархия, не сговариваясь, синхронно отвечают: —Новогоднее чудо.

[flash back]

Повсюду царит тишина — лишь ночные совы не спят, нарушая спокойствие, что его посеяли всадники ночи. Небо тоже давно спит, а на его темном фоне загораются огни далеких звезд. Потом и сама луна выплывает из-за горизонта и, проливая свое мерцающее сияние насколько это позволяет сделать его серебряное око, смущает глубину ночи. Даже после нескольких часов прочесывания многовековых корабельных бревен и переписей, им с огромным трудом удалось найти умершую императрицу. Однако неудачное начало миссии не остановило их. Маг и Проклятие были настолько вовлечены в масштабный поиск, что наткнуться на могилу Моисея было бы не мучительным опытом. — Годжо, долго еще? – Спрашивает Анархия, переводя постоянно взгляд то вниз на могильную почву, то вперед на охранную будку. Она на стороже, ответственна за предупреждение о появлении свидетелей. – Поторопись, а то если нас застукает шнырь, то придется и его закопать. —Ангелочек, - Маг копает яму, наступая на ребро лопаты. Они дошли до финала, прокопав почти до цели. Рядом собралась целая гора земли, а парочка внутри углубления. Подул приятный ветерок, белые волосы пошатнулись и приняли хаотичный порядок, в то время, когда черные локоны от тяжести слегка поднялись. – с таким настроем можешь сразу его позвать. —А это мысль…- На полном серьёзе шепчет Анархия, прищуривая глаза. Она начала уже придумывать речь, которую посвятит жертве перед его кончиной. —Надо будет тебе рассказать, что такое сарказм. – На эту реплику девушка фыркает, но никак не отвечает. Нет особого интереса, да и адреналин, направленный на другое, подскакивает до вершины децибел. —Да я его сразу замечу, доверься мне. - Голова брюнетки торчит из ямы точно так же, как у пантеры во время охоты. И это как раз тот случай, когда она хочет напасть первой, а не защититься. —Это как довериться адвокату, который в тюрьме. —Да и вообще, почему мы не можем использовать силы? – С возмущением интересуется в сотый раз Анархия. —Здесь сразу учуют проклятую энергию, а нам лучше не светиться в новостях. —Зато представь сколько поклонниц соберешь. – Без ревности молвит девушка, оборачиваясь к нему. Рука расположена на поясе, а ноги скрещены. Ее поза так и говорила, что если Годжо решит пошутить, то составит компанию сторожу на этом же месте. —Мне достаточно твоего внимания. – Улыбается маг и отворачивается, что бы девушка не увидела хитрый изгиб губ. — Не начинай. —Ангелочек, что такое? – Он лопатой тычет по бедру девушки, прекрасно зная правду. – Засмущалась? —Мечтай. —Мечтам суждено сбыться. —Не в твоем случае. —А чего тогда щечки порозовели? — Ты не мог в темноте этого увидеть! —А я и не видел. - Потребовалась минута, что бы до нее дошло, что он методом тыка догадался. Она из-за своей мелкой оплошности застыла как истукан и смотрела сквозь Сатору, переосмысляя услышанное. —Я убью те… —Да! – Маг убрал тыльной стороной ладони пот со лба и отбросил лопату на землю. – Тут придется использовать чуть-чуть силы. – Намекает он Анархии, а та в ответ недовольно кивает. —Техника тени. – Она просовывает руку сквозь крышку старого гроба и проводит руками по костям. Эту самодовольную улыбку нужно было видеть, когда она достала оттуда украшения чуть ли не первой императрицы страны. – Какая же безвкусица. – Комментирует Годжо, ожидая чего-то интересного. - Ты вообще видел, как они одеваются? Им под стать. —А что ты подаришь Сукуне? — спрашивает Анархия, переводя на мужчину взгляд. Тот в ответ загадочно улыбается. —То, что носят все. - Эй, кто здесь?! – Слышится голос постороннего, а тела этих двух вздрагивают от неожиданности. Азарт превзошёл все ожидания — внутри был вулкан эмоций. Несмотря на то, что они встречались с Проклятиями сильнейшего ранга, и уничтожали их щелчком пальцем, чувство было неописуемое. – Выходите, хулиганы! - Устроим шоу? – Облизывая верхнюю губу, брюнетка не ждала одобрения, она бы все равно пошла напролом, но поддержка мага, как всегда, грела грешную душу. - Пускай он запомнит этот день раз и навсегда. Беззащитный мужчина лет 56 уже начал верить в то, что ему показалось, но, когда обернулся, чуть инфаркт не словил. Эта придурочная парочка притворилась зомбаками, вылазия из ямы медленно и со странными звуками, которые излучали их уста. - СВЯТАЯ СИНФУЛ, ЧТО ЭТО НАХЕР ТАКОЕ!? – Сторож убегает прочь, спотыкаясь обо все. Он даже не оборачивался, демонстрируя сверкающие пятки. Годжо и Анархия заливаются громким смехом. Для них это зрелище из разряда «смешно до смерти». Иронично… - Сваливаем? – Одним движением руки маг тянет проклятие за талию к себе, смотря прямо в глаза. Он наслаждался моментом уединения, пускай и в таком «романтичном» месте. —Погнали.

[end flash back]

Анриэтта рассматривает содержимое драгоценной коробки, доставая ювелирный набор из серёжек и женского кольца. Она прониклась ностальгией, вспоминая, как в её времена каждый мечтал урвать джекпот у, только что погибшей, Марии. К слову, блондинке эта Императрица никогда не нравилась, и нет, это не потому что с ней постоянно шарахался Сукуна. —Не ревнуй, — заметив перемену в настроении девушки, говорит Двуликий. —Я не ревную, — деловито отвечает она. —Ну я же вижу, что ревнуешь. —Это тебе твоя Мари сказала? — грозно смотря на мужчину, резко спрашивает сероглазая, на что мужчина лишь ухмыляется и решает промолчать, чтобы ответ она додумала сама. Девушка надевает кольцо на средний палец, обходя уже имеющийся на безымянном, подмечая, что новое ей очень даже по размеру. Между делом она оборачивается на Анархию. —В этом ювелирном наборе, кстати, ещё было ожерелье когда-то, — говорит Анриэтта. Итадори и Нобара уже который раз за всё это время переглядываются, в их глазах девушка уже не то, что на пенсии, блондинка — мумия настоящая, а рядом с ней какой-нибудь Тутанхамон, тоже, кстати, мёртвый... Анархия толкает Годжо в бок, привлекая его внимание: —Я знала, что в этом гробу надо было подольше покопаться. Сероглазая внимательно рассматривает маленькие серёжки из жемчуга, каплевидной формы. Поднеся края друг к другу, они образовывают незамысловатую фигуру. —О, — усмехается девушка, — Смотри, Сукуна, ничего не напоминает? — и бросает уничтожительный взгляд на мужскую паховую область. Лицо мужчины становится, как в том анекдоте: «Сначала не понял, а потом как понял!», вот и он сначала хмурится, переводит взгляд с маленьких сережек на свою промежность и... —Анриэтта! – Предупредительно произносит имя своей женщины Король проклятий, а та лишь злорадно смеётся и прикрывает лицо рукой. Через какое-то время они отошли от угрожающих перегляделок, в течение которых Итадори успел взмолиться всем богам, даже Святой Софии! Огненная парочка всё же остыла, Юдзи даже не успел уловить, когда они от угроз перешли к заигрыванию. Бедный парень вообще ничего не понимал, все меньше и меньше приобретая желания заводить отношения с такими-то примерами. —Ну вот, даже не придётся тратиться на 8 марта, — усмехается Сукуна, на что девушка метает к нему мрачноватый взгляд, раздаётся: «Ах в-о-о-т как...» с таким тоном, который обычно не предвещает ничего хорошего, но, нужно сказать, что подарок ей понравился, хоть вслух она об этом, конечно же, не скажет. -Я же говорила, что им понравится старое барахло. - Приближаясь ближе к уху Годжо, шепчет Анархия. -Конечно, с их то характером им остается радоваться, что хотя бы что-то дарят. - искоса смотря на пару, тоже шепчет Сатору. - Кстати да, - он вдруг опомнился, начиная говорить громче. Учитель тянется к заднему карману своих брюк, доставая небольшую упаковку, — Я не забыл и про тебя, Четырёхглазка. -Ты решил вообще не париться, да? – Надбровные дуги Анархии складываются в поперечную линию, когда та видит подарок под названием то-что-носят-все. Блондин протягивает прозрачный конверт проклятию, откуда чётко виднеются мужские боксеры красного цвета. Когда учитель магической школы их выбирал, то точно решил, что они подойдут Двуликому демону. Рёмен скептично принял их, смотря с лёгким непониманием: —Думаешь, я их ношу? — рушит он всю теорию мага одной фразой. Нобара давится куском бифштекса, настолько неожиданно было данное заявление, — Да ты прям сама оригинальность, Шестиглазка. — усмехнувшись, говорит Двуликий и тут же оживляется, явно что-то вспоминая. Рёмен тоже тянется к своему карману, доставая в точно такой же прозрачной упаковке конверт, мужчина передаёт его своему собеседнику. - Это, кстати, твой подарок. Внутри виднеются носки. На минуту между ними воцаряет гробовая тишина. С каменными лицами они смотрят на подарки, которые друг другу вручили, а потом уже на собеседника. —И ты, блять, что-то говоришь про оригинальность? – Годжо выгибает бровь и машет в воздухе носками. После того, как Нобара восхитилась украшениями, ужаснулась от следующего. Сукуна ненадолго отошел, а теперь держал за своей спиной размером с него самого какую-то плохо скрытую железку. Обеими руками он придавал ей опору, видимо, чтобы та не свалилась. —А вот и наш подарок, — усмехнувшись, говорит Анриэтта, а Двуликий одним ловким движением втыкает тяжёлую железяку в пол перед собой. Какая-то старая, с покорёженным стальным корпусом, капсула, вызывает неоднозначную реакцию. Сам по себе подарок представляет некое подобие прямоугольной коробки с неизвестным содержимым внутри. —А это что? - Реакция у компании Годжо смешанная, в отличие от раззадоренных, полностью уверенных в себе Сукуны и Анриэтты: —Это гроб. —ХА-ХА-ХА, — схватившись за живот и согнувшись пополам, начинает угарать Сатору, — В са… — снова смех, отнимающий кислород, вырывается из уст мага все сильнее. — В самый раз для тебя, Ангелок. Король проклятий обогнул подарок со стороны, наконец, открывая крышку. Это был непростой гроб, внутри него торчали острющие шипы, такие же немного покорёженные, как и сам корпус железной коробки. —Орудие для пыток, — властно кладя руку на откидную дверь, поясняет Анриэтта, лыбясь во все тридцать два зуба — определённо довольная собой, становится сразу понятно, чья это была идея. Анархия медленно изучала каждую деталь. Блестящие шипы, массивные блоки, и куда же без гравировок. Она прекрасно знала, с какой целью в средневековья использовали данное приобретение. Ромбовидные рачки все сильнее приобретали округлённый форму. Убийственный разум уже во всех картинках воспроизвел оружие в действие. Все умоляющие крики о пощаде, стекшую кровь, мучительные развлечения - отличная атмосфера для Нового года. Анриэтта, глядя на заинтересованное лицо темноволосой, ухмыляется, по-прежнему довольная собой. Со стола подхватывает бокал с шампанским и отпивает содержимое. —Эх, если бы она родилась в средневековье — я бы сжег ее. - в это время спокойно озвучивает мысли Годжо, а изюминкой на верхушке торта становится наигранная досада. Это слышат все, кроме Анархии, которая пока все так же рассматривает свой подарок. Анриэтта резко давится, начиная сильно кашлять. Остальные оглядываются, тут же понимая причину непошедшего спиртного напитка. Сама девушка, похлопывая себя по солнечному сплетению и пытаясь откашляться, бросает злобный взгляд на блондина. Он уже смотрел на нее, приняв позу на стуле поудобнее. Анриэтта прекрасно поняла намек, на что маг и рассчитывал. Рассмотрев железное сооружение, Анархия возвращется к столу. —Как вы достали эту арматуру, она же вообще запрещена в нашей стране, — весело удивляется Годжо, рассматривая гробницу со своего места. Переглянувшись с какой-то загадочной улыбкой, Сукуна и Анриэтта одновременно отвечают: —Новогоднее чудо.

[flashback]

Джексонвилл. Штат Флорида. Курортный город омывался Мексиканским заливом и имел влажный субтропический климат, привлекая множество туристов. Огненная парочка здесь, однако, имела немного другую цель, кроме отдыха и расслабления. Сукуна, находясь в гавайской розовой рубашке, бриджах и солнцезащитных очках мало походил на кровожадное Проклятие, да и Анриэтта, имея лёгкое белое укороченное платье, с такого же цвета шляпой, тоже, нужно сказать, не походила на ту, чьей целью являлся захват всего мира. —Верно говорят, хочешь достать что-то запрещённое — езжай в США, — проговаривает Рёмен, рассматривая в музее исторические приспособления, строго запрещённые в других странах. Анриэтта усмехается, идя чуть впереди: —Ты прав. Они искали кое-что определённое, наконец, взгляд блондинки метнулся к повороту направо, где был нужный им раздел. Она уверенно шагнула туда, увлекая за собой и Сукуну. —Вот, — гордо произносит она, указывая на, ограждённый стойками по периметру, застеклённый гроб для пыток. —Зачем он им? — спрашивает мужчина, оценивающе проходясь по подарку, но определённо одобряя (иного выбора, кроме как одобрить, у него в принципе не было). Уголки губ девушки приподнимаются: —Чтоб сладко спалось. Оставалось лишь забрать этот предмет и благополучно свалить от сюда. —Ну что, как по старинке, убьём всех и заберём своё? — предлагает сероглазая, как что-то само собой разумеющееся, уже разминая руки. —Неа, — огорошил её ответом Сукуна, и девушка вытаращилась на него во все глаза, — Что насчёт попробовать достать гроб из самого охраняемого музея в США, никого не убивая, — играя бровями и азартно скалясь, предлагает он, — С-л-а-б-о? Анриэтта тут же ощущает прилив адреналина, расплываясь в опасной улыбке в ответ: —А ты любишь поэкспериментировать, — констатирует она, азартно беря одну из ограждающих стоек, — Ничего не поделаешь. Дальше, как в фильме: звук разбитого стекла, резкий оглушающий звук сигнализации, моментальное скопление охраны. Раскинутые руки Сукуны, ставящие завесу, и отборный мат: —Блять, Анриэтта, я имел ввиду использование техники замедления времени!!!

[end flash back]

- Ладно, я принимаю ваш подарок. - Скрытую благодарность она адресовывает Анриэтте, но прямо, конечно же, не говорит. - Годжо прям впритык будет, самое то. - Следующий год обещает быть интересным. - Маг подмигивает своей возлюбленной, продолжая шутить на эту тему. Сукуна и Анриэтта перешёптываются: —Всегда знал, что у них странные предпочтения в сексе. В это же время Итадори говорит, что осталось не так много до торжества, а потому приглашает остальных на крышу, дабы продолжить веселье там и встретить Новый год под открытым небом.

[На крыше]

После такого обильного снегопада ветки деревьев прогнулись под тяжестью свежевыпавшего снега. Их как будто специально так равномерно покрыли. Ветер стих, но игрался с локонами волос ребят. Итадори, увидев белоснежный покров, воодушевился: -Предлагаю сделать бабу ягу! – весело проговорил он, не учтя только одного — окружающую компанию... -Хочешь облепить Анархию снегом? – азартно ухмыляется Анриэтта, бросая взгляд на брюнетку. Та опасно сверкает глазами в ответ, расплываясь в не менее кровожадной улыбке. Сердце Юдзи уходит куда-то в пятки, тот бледнеет: -Э... Знаете, его ещё не так много... - жестикулируя руками, начинает он, но его грубо перебивает Анархия, с вызовом уткнувшись блондинке лбом. -А может тебя? Даже снегом облеплять не надо. Пока девушки пытались найти общий язык, парни демонстрировали свои достижения. -Сукуна, проклятия нынче мало зарабатывают? - подшучивает Годжо над старым знакомым. Они стоят ближе к перилам крыши, смотря на ночной город сверху вниз. У них был довольно интеллектуальный разговор, который в быту назывался "у кого длиннее ч***". -С чего бы? - возражает Сукуна - Я дом снял чуть ли не самый дорогой во всей Японии. А ты что сделал? Мегуми даёт неоднозначную оценку разговору старших, поэтому, утратив интерес, переводит внимание на девушек. -То есть он старее тебя? - скептично уточняет Анархия у Анриэтты, глядя на то, как Король проклятий собственной персоны... Мерился объемом кошелька... -Да. - без особого энтузиазма отвечает собеседница, - Я родилась в 1318, а он — к сожалению. Они понимающе переглянулись. Сатору усмехается, флегматично бросая взгляд на свои наручные часы: -Смотри внимательно, - он отсчитывает по стрелкам минуты, сгибая пальцы. - А вот и оно. Все оборачиваются на приближающийся шум самолёта, который направляет сильный ветер в их сторону. Он уже набрал нужную высоту, а на его хвосте виднелся огромный плакат, надпись которого была пока не видна из-за направления ветра. -Как думаешь, насколько мы в жопе из десяти? - обречённо спрашивает Анархия у Анриэтты, не отводя взгляд от самолёта. Собеседница, к слову, тоже смотрит на него. -Я думаю, можно вводить двадцатибалльную систему, - отвечает она, чуть помедлив. -Да, хорошо, из двадцати. - тут же соглашается темноволосая. Направление ветра в этом момент, наконец, меняется, давая всем присутствующим, а заодно и ещё тысяче жителей этого города лицезреть надпись: «Любовь зла, полюбишь и Анархию». -Тридцать четыре. - беспристрастно оценивает Анриэтта. -ГОДЖО, БЛЯТЬ! - в это же время восклицает Анархия и в ярости смотрит то на постер, то на своего мужчину, который самодовольно стоял и пил шампанское. Лицо его "соперника" вытянулось, тот явно признал всю замысловатость мага. После всех этих недомолвок и шуточных издевательств Годжо над Анархией, Нобара включает радио с телевизионной речью, пока Итадори любуется ёлкой. Мегуми сидит на стуле и наблюдает за всем цирком, которому только предстоит начаться. Мужчина в новогодней программе поздравляет всех с наступающим годом и зачитывает пожелания.

[Этот год станет счастливым и особенным для вас...]

-Можешь не благодарить за следующий год, в котором сможешь увидеть, как я взойду на трон. - Сукуна обнажает клыки и дарит собеседнице самодовольную улыбку. -Радуйся за возможность его вообще прожить. - Анриэтта закатывает глаза. -Еще один год тебя терпеть. - устало выдыхает белый пар Годжо, краем глаза наблюдая за реакцией. -Заслужил. - Анархия смахивает свои густые черные волосы с плеча.

[И вы забудете про все невзгоды...]

-Никогда не забуду тот день, когда украл твоё сердце. - Двуликий по-собственнически кладёт руку на женскую талию. Блондинка демонстративно откашливается. -Вырвал. -Я бы с радостью забыла тот день, когда мы познакомились. - Брюнетка мстит словесно магу и уводит взгляд вдаль. -Да, только жаль, что это был просто незабываемый день.

[Вас ждут приятные перемены...]

—Он наконец подчинится мне, и мы будем жить душа в душу: я, он и весь мир у моих ног. - Ри самоуверенно поднимает подбородок. —Ага: я, мир, и ты у моих ног. —Неужели ты научишься желать всем доброго утра? - Сатору обнимает Анархию за плечи, перемещая основную опору на одну ногу. —Максимум смерти.

23:58

До 12 часов остаются считанные секунды. Итадори, наконец, нашёл нужные провода для ёлки и, держа в руках разъём и вилку, вдруг вспомнил ещё кое-что: —Я слышал, кто первый поцелует другого в двенадцать часов ночи, проявит так свою покорность другому. —Какой же бред, - усмехается Анриэтта. —И не говори, - подхватывает Сукуна.

23:59

Юдзи, разобравшись, соединяет два провода, и ёлка вспыхивает яркими огнями, освещая крышу ещё сильней. —Это настоящий огонь, идиот! - кричит Нобара, догадавшись, что перегорели провода, и начинает искать, чем бы потушить пожар. Виновник происшествия, ужаснувшись, тоже замечает это. Тут же подхватывает снег, закидывая им пылающую ёлку. —Народ, здесь пожар! Пожар! Принесите что-нибудь потушить! Его крик перебивают многочисленные фейерверки, громкие слова поздравлений по телеку и в миг ожившая улица города. Анархия, наблюдавшая за этим, ухмыляется и говорит: —Этому дешёвому ремонту давно пора сгореть. —А знаешь ещё кому пора сгореть? Нам друг в друге, Ангелочек. - отвечает, откуда-то неожиданно появившийся под ухом проклятия, Сатору.

00:00

—А почему вы...? - Нобара хотела уже начать перечислять причины, по которым они должны были быстро среагировать, но она осознала, что проблема пожара интересует только адекватных людей, кем присутствующие априори не являются. Сукуна и Анриэтта с каменными лицами стоят друг напротив друга. —Я сказала целуй меня. На лице девушки ледяная непримиримость. —Нет, это ты целуй меня первая. Рёмен, впрочем, даже не думает отступать. Кажется, огненная парочка была первая, кто отверг глупые слова Итадори... —Если ты прямо сейчас не поцелуешь меня, эту новогоднюю ночь, заместо Короля проклятий, встретит его труп. - Анриэтта быстро переходит на угрозы. Не поведя и бровью, Рёмен отвечает: —Рискни. Анархия брыкается в руках Годжо, пока тот силой удерживает за макушку, направляя ее голову к себе, чтобы обыграть картину "ты первая меня поцеловала". —ЭТО НЕЧЕСТНО! - Рявкает брюнетка и скалит зубы от своего бессилия. —Не тебе жаловаться на это. - В последний момент, когда ему почти удалось своими губами прикоснуться к другим, она слишком сильно дернулась и уперлась в спину Сукуны, уж тогда-то Сатору и выполнил задуманное. Девушка испытала смесь очень разноплановых чувств. Потому что одна часть плещется в розовых, теплых водах светлой и замечательной эмоции, а вторая борется за власть, что сейчас нахлынет цунами, и подает всякие знаки доминанства и упрямости. Для других их отношения казались сложными, у них много разных потребностей и желаний, и иногда они вступают в конфронтацию. Но чем больше их губы цепко держались друг за друга, тем быстрее остывал ее пыл. Так как Годжо уже держал в объятиях, она, в свою очередь, ногами цепляется за его бедра и углубляет поцелуй, наплевав на нормы приличия. Рёмен первую секунду не понял, как его губы накрыли лицо Анриэтты. Просто лёгкий толчок в спину, а уже сейчас они с женой целуются, не отводя друг от друга удивлённый взгляд. Не возникает даже желания остановиться, чувство борьбы между ними впервые за весь вечер тает перед нечто большим. Конечно, позже оно вернётся, но это будет только потом. Сейчас мужская рука ложится на женский затылок, другая — на талию, он притягивает девушку ближе, и они закрывают глаза. Вот так вот наши персонажи и встретили новый год, как обычные люди. Кто-то в объятиях любимых, кто-то с пожаром, но тоже в приятной компании. Вам мы желаем того же, поэтому всех благ и с НОВЫМ ГОДОМ!