На её страницах

1997 год С того дня, в Косом переулке, Драко не выходил за границы своего родового поместья. Большую часть времени, парень проводил с родителями, так как с начала учебного года у него не окажется такой возможности. Нарцисса не хотела отпускать сына за пределы своей комнаты, и просила остаться его ещё немного. Малфой младший, конечно, не был против, потому-что понимал, как же сильно мама нуждается в присутствии рядом с собой единственного ребенка. Отец не в силах был предоставить своей супруге необходимую защиту, и тогда Драко делал это за них двоих. Ему было приятно видеть, как мать улыбается, поглаживая его предплечье своими тёплыми родными руками. Она делала это только ради сына, и не всегда улыбка была искренней. Нарцисса устала сидеть в этом душном и мрачном поместье, так как не имела здесь никакой власти. На словах — хозяйка, а в деле — тень. По крайней мере, видеть и чувствовать рядом с собой живого здорового ребенка, приносило ей самую большую радость. — Береги себя, Драко. — твердила женщина практически каждый день, подолгу засматриваясь на его худое и измождённое лицо. У неё болело сердце только от одной мысли, что пришлось ему пережить. Она не могла простить себя за то, что не была в силах помочь сыну. — Я буду здоров, пока ты со мной, мама. — обнимая Нарциссу за хрупкие плечи, хриплым и низким голосом, произнёс парень. Самая великая помощь от родителей — это забота о самих себе. Ребенок никогда не будет счастлив, пока мать или отец переживают трудные времена. Дети всегда чувствуют, когда родители нуждаются в чём-то, и когда они не могут им помочь…расстраиваются и злятся, ощущая себя самыми беспомощными существами на планете. *** Тяжелее Драко было во время совещаний Пожирателей. Всё чаще и чаще в главном зале происходили собрания за столом, где Воландеморт созывал всех Пожирателей Смерти. Они отчитывались ему завершение своих заданий. Малфои сидели неподалёку от Тёмного Лорда, и любое движение неестественно длинных и худощавых пальцев, они встречали с замиранием сердца. Это чувствовалось на подсознательном уровне. Страх давил на горло, не давал спокойно вдохнуть. Тётя Беллатриса восхищала Драко своей силой духа. Она безупречно держалась рядом с Лордом. В этот вечер, кроме обсуждений дел министра Министерства Магии — Пия Толстоватого, которые шли если не плохо, то не очень хорошо, с точки зрения профессионализма, обратили внимание и на часть чистокровных семей, ещё не примкнувших к Тёмному Лорду. Большинство держало нейтралитет, но были и маги недовольные нынешним правительством, доброе число которых скрылось за пределами волшебной Англии. — «Придира», единственное английское издательство, которое не посегнуло вам, мой лорд. — поклонившись, оповестил Волан-де-Морта Уолден Макнейр. О, этот старый слизень заслуживал одновременно восхищения и наоборот…презрения. Он, будучи «таким же предателем»и разочарованием Тёмного Лорда, выкрутился с менее серьезными ранами, чем чета Малфой. Даже было завидно. После первого падения Волан-де-Морта в 1981 году, он каким-то образом ухитрился убедить всех, что был подвержен заклятию Империус и все злодеяния совершал не по собственной воле. Макнейр даже добился места в Министерстве. Причём, его должность ликвидатора опасных животных при отделе Надзора за магическими животными как нельзя кстати подходило ему по характеру. Ведь в обиходе его должность называлась проще и ёмче: «палач». Он же должен был и убить «Клювокрыла». Этот гиппогриф хорошо поработал над рукой Драко и поэтому некоторое время слизеринец вынужден был ходить с повязкой. Малфой чуть не усмехнулся воспоминаниям из прошлого. Это не было так больно, как он представлял остальным. У Уолдена Макнейра по слухам, давняя неприязнь с Хагридом, и это чувство, по крайней мере, Драко с ними обоими разделял. — Ксенофилиусу Лавгуду стоит преподать урок. — по телу молодого Малфоя прошла дрожь, как только до его ушей дошли эти слова. Хриплый и шипящий голос Тёмного Лорда эхом прозвучал в этой комнате. — Слушаюсь, Повелитель. — опустив голову ещё ниже, проговорил Макнейр. Малфою вспомнилась та сумасшедшая когтевранка, с невидящим взглядом и длинными белоснежными волосами. Эта девушка была очень хрупкой, Драко не представлял во что Пожиратели Смерти превратят её, если поймают. А они поймают, и воспользуются ею, потому-что она главная слабость Ксенофилиуса. Ему было жаль Полумну, но он старался проглотить это неприятное чувство. В первую очередь, Драко нужно было помочь не сойти с сума Нарциссе, а остальные — не его забота, тем более Лавгуд, у которой с рождения не всё в порядке с головой с её знаменитыми мозгашмыгами. Если бы Малфой находился в зале один, то точно бы скривился, но раз это не так, парень продолжал держать безразличную маску на лице, как и его отец. Не смотря на то, что Тёмный Лорд окончательно захватил Минестерство Магии, Гарри Поттер ещё не пойман. После той провальной операции ночью 27 июля, в которой Люциус, «позаимствовав» свою волшебную палочку Волан-Де-Морту, окончательно её лишился, атмосфера в их доме начала сильнее давить на плечи. — Так займись уже этим! — зашипел Тёмный Лорд, чуть дернувшись вперёд. Его неестественно длинные пальцы сильнее сжали подлокотники кресла, что Драко даже послышался треск дерева. Он был не в духе. — У вас больше преимуществ, чем у Ордена Феникса, но вы умудряетесь меня разочаровывать. — Драко поднял взгляд вверх, когда до его ушей дошли слова Волан-Де-Морта. Но смотрел парень только на побледневшего Уолдера. — Малфой, что там с Олливандером? Драко сдерживал маску напускного безразличия так же безупречно, как отец. Удивительно, что спустя месяц «тяжелой болезни», Люциус выглядел здоровее чем вся его семья. Юный слизеринец предполагал, что многие Пожиратели Смерти догадывались, какой «хворью», страдал его отец. Алкоголизм, естественно. Но старший Малфой опроверг все их догадки своим безупречным выходом в «свет». — Он приходит в себя, Повелитель. — голос Люциуса ни разу не дрогнул. Драко потерялся во времени. Он не помнил, сколько часов прошло с того времени, как Тёмный Лорд вызвал их. Все лица и имена присутствовавших, смешались у него в голове. Парень какое-то время смотрел только на свои руки, сложенные на столе, пока его не отвлёк, пробивающийся ужасом под кожу, голос Повелителя. — Приведи Олливандера сюда, Люциус. — красные глаза Волан-де-Морта потемнели, из-за чего показалось, что вертикальная прорезь зрачков Тёмного волшебника заполнила всё пространство в глазном яблоке. Старший Малфой опустил голову в знак повиновения и направился в подвал. Нарцисса провожала его беспокойным взглядом, сжимая под столом свои пышные юбки. Драко сидел рядом с ними, и видел, нет, даже физически чувствовал их ужас. Мама старалась держать себя в руках, и делала это только благодаря поддержки сына и, презирающих взглядов сестры в её сторону. Лестрейндж чётко давала понять, что Нарцисса для неё просто Миссис Малфой, а не сестра, и помощи ей не ждать. Люциус вошёл в зал с высокомерно приподнятой головой, но опущенным взглядом. С помощью волшебной палочки своей жены, он использовав заклинание Мобиликорпус, леветировал за собой Олливандера, находящегося в бреду. Палочка жены хорошо поддавалась ему. Перед глазами Драко возникло лицо преподавателя магловедения в Хогвартсе. Она была убита лично лордом Волан-де-Мортом в июле 1997 года в их поместье, за публикацию статьи, защищающей права маглов. Женщина уверяла своих читателей, что магглы ничуть не хуже волшебников. Фрэнси тоже так считает. Эта мысль ввела его в замешательство. Знакомое чувство страха комом встало в горле. Он боялся за неё. Сильнее всего Драко сейчас захотел оказаться в её маленьком доме, где- то в глуши французской деревни. Но парень не мог позволить себя думать или мечтать об этом здесь. Мисс Бербидж долго мучилась перед смертью. Драко своими глазами видел, как её тело, поднявшись в воздухе, неестественно согнулось, проклятое Тёмным Лордом. Из носа и ушей Чарити лилась кровь, она текла и текла без остановки, звонко капая на пол. Слизеринец не хотя слушал её крики, стоны, мычания, которые слились с чудовищным смехом Волан-де-Морта. Она платила по счетам за своё безрассудство. Главный Пожиратель Смерти направлял на неё Круциатус долгие минуты, пока сознание не начинало покидать женщину. Как только Бербидж приходила в себя, новая волна ужасающей боли проходила по её телу. Из-за своих смертельных криков, которыми упивался Тёмный Лорд, она потеряла голос. Драко сидел рядом с родителями, стеклянным взглядом смотря на то, как в приступе гнева он медленно убивал молодую волшебницу. Юный слизеринец не хотел представлять, что на её месте могла оказаться другая волшебница, волшебница о которой ему нельзя было сейчас вспоминать, но подсознание уже вырисовывало ужасающую картину, выводя его из себя. Олливандер, который даже не успел прийти в себя, прошёл снова через тоже самое. Малфою скрутило живот. Фрэнсис не преподаватель магловедения, а бывшая студентка Хогвартса. Она не могла заинтересовать Пожирателей или тем более Тёмного Лорда. Парень заставил себя перестать думать о ней. Его тошнило. Драко повезло, что в последние дни он не часто мог «порадовать» организм пищей. Желание хорошо поесть в этом огромном, и давящем со всех сторон, поместье, у него давно пропало. Тёмному Лорду нужна была палочка Дамблдора, так как он считал свою бесполезной. Бузинная палочка — это один из даров Смерти. Альбус получил её, победив Грин-де-Вальда в 1945 году. И пока Волан-де-Морт не получит её, он будет держать всех Пожирателей в напряжение. У Олливандера не должно остаться никакого другого выбора, как посодействовать ему, даже если ничего не знает. Спустя, наверное, час, старик полностью отключился, и мучать его стало бесполезно. Тёмный Лорд решил распустить Приспешников. Утро к этому времени уже наступило, и Драко, счёл бесполезным лечь спать. Он всё равно не смог бы заснуть, не смотря на смертельную усталость. Парень дождался пока Нарцисса заснёт, а отец удалится в свой кабинет, чтобы вернуться в свою комнату. Где-то двадцать минут он смотрел в пустоту, перед чем достать из камода проклятый камень, привлёкший его в лавке старьёвщика. У его матери было одно старое кольцо, в форме змеи, доставшееся ей от свекрови. Оно было тонким, хрупким и без камня, одно белое золото, поэтому Нарцисса не носила его. Почему-то Драко подумал, что оно бы идеально село на тонкий палец Фрэнсис. Малфой обязательно поинтересуется у мамы, помнит ли она ещё, где хранится кольцо бабушки Мелиссы. А пока он думал над тем, как снять проклятье с камня, который, предполагал Драко, по происхождению — жёлтый берилл. Раньше у него не предоставлялось такой возможности, так как всё своё время проводил рядом с родителями. Слизеринец опустился на корточки, изучая камень, который одиноко лежал на полке. Добби принёс ему из семейной библиотеки книгу, с описанием драгоценных камней. Там и Драко нашёл информацию про свой камень. Это был гелиодор. Прозрачный минерал солнечно-золотистого оттенка из группы бериллов. Он был популярен в эпоху античности, и многие сравнивали его с застывшими лучами солнечного света. Только Малфой видел в них нарциссы, которыми пахла Фрэнсис Каликс. Драко собирался узнать значение этого жёлтого камня. Вдруг пуффендуйка придаёт таким вещам особую ценность… Студенты их факультета слишком романтичные и это вполне вероятно. Его страшные предположения на счёт значения берилла подтвердились. Он прочитал в книге, что это камень называют ещё камнем «влюблённых». Как же банально. У парня даже голова заболела, когда его глаза прошлись по аккуратно выписанным строкам с надписью «камень любви». Но это не всё. Гелиодор — символ праздника и веселья. Вполне подходит Фрэнси. Она — солнце, бросающее яркие лучи света. Её одной скромной улыбки хватает, чтобы осветить мрак даже в такой чёрствой душе, как его. — Чёрт, о чём ты думаешь?! — положив голову на холодную поверхность комода, зашипел слизеренец. Его длинные пальцы болезненно оттянули светлые пряди волос, в разные стороны. — Сравнил с солнцем?! — облизнув сухие губы, он резко встал и шагнул в противоположную от камня сторону. — Я схожу с сума. — его глаза в последний раз бросили взгляд на золотистый берилл, перед чем он, трансгрессировал в самую безлюдную английскую деревню, чтобы оттуда потом полететь к дому Фрэнсис на метле. Ему срочно нужно было проветрить голову и подумать, что вдруг заставило его постоянно думать о ней, беспокоится и желать оказаться рядом?! Такого раньше с ним никогда не происходило. Драко давно не садился на метлу, поэтому, когда она рванула ввысь, он даже растерялся. Малфой почувствовал себя живым и полным энергии. Полётов на метле, ему явно всё это время не хватало чуть ли не в первую очередь. Это чувство свободы, которое пьянило ему голову, потрясающее, и ощутить его вновь было невероятно приятно. Щёки слизеренца немного покраснели, а глаза загорелись азартным огоньком, из-за чего он стал выглядеть здоровее обычного.