Улыбка дьявола, глаза сирены

Мира, Клаус, Элайджа и Ребекка направлялись к ведьме. Несмотря на то, как сильно Ребекка просилась в магазин за новой одеждой, все проигнорировали её, видя, как обезумела Мира от того, что Ребекка её не помнит. Блондинка-первородная всю поездку говорила как ни в чем не бывало, а Мира сидела молча, погруженная в свои мысли, ни на что не реагируя. Это казалось чертовски несправедливым. Спустя годы Майклсоны стали для неё семьей. Не кровной, конечно, но они фактически воспитывали её с тех пор, как не стало её матери. Они многому её научили и привили ей правильные ценности жизни. Вспомнить, к примеру, слова Ребекки. «Девушки должны держаться вместе». И что теперь? У Ребекки отсутствуют воспоминания за последние несколько лет. Миры нет в её памяти, она чужая для Ребекки. Мира села за барную стойку рядом с Клаусом, удобно положив голову ему на плечо, из-за чего Элайджа скосил взгляд на брата. Если Клаус продолжит отталкивать Миру, но позволит ей притянуть себя обратно, достаточно скоро игра в перетягивание каната уничтожит одного из них. — Садись, дорогая, — Глория постучала по стулу, на который Ребекка неохотно села. — Разве я не могу просто подождать? — фыркнула она. — Я не хочу, чтобы ведьма копалась в моей голове, независимо от того, как долго я её знаю. Мира отвела взгляд от Ребекки, стараясь не выдать в нем печали. Она не ведьма. И еë Ребекка знала это лучше, чем кто-либо другой. — Почему я такая неправильная?! — крикнула маленькая Мира, схватившись за запястье от боли. Они находились в Бразилии, в очередной точке мира, куда ее затащила мама, и можно было с уверенностью сказать, что Мире это место не особо нравилось. След от ожога на ее запястье не исчезал, а стал выглядеть еще более ужаснее, но она не решалась сказать матери: — Почему я не родилась ведьмой? — Ведьм переоценивают, — успокаивающим голосом произнесла знакомая блондинка. — Практически все они выскочки, считающие, что умнее и сильнее всех, а, когда их ставят на место, они начинают пресмыкаться и слезливо просить о пощаде. Не равняйся на них. Ты, милая, лучше. — Они боятся меня, — тихо прошептала Мира, с трудом сдерживая слёзы. — Я им ничего не сделала, почему они меня боятся? — У тебя есть возможность отнять у них магию, — рассуждала Ребекка. — Ты сифон, Мира, они это не понимают. Люди опасаются того, чего не понимают. Они боятся твоих способностей, сил. — Что толку от силы, если из-за неё я одна? — с болью в голосе спросила Мира. На добродушном лице Ребекки обозначилась сочувственная улыбка. — Ты никогда не будешь одна. Моя семья не оставит тебя. Мы всегда будем с тобой… я буду с тобой. — Твоя память не вернётся сама по себе, — сказала Глория, нахмурив брови. Её руки зависли над головой, пытаясь определить причину амнезии Ребекки. — Ты была на Другой стороне. Ни у кого нет воспоминаний оттуда. — Элайджа, — шёпотом позвала первородного Мира, заставив всех взглянуть на нее. — Элайджа был на Другой стороне. Проснувшись, он всё помнил. Глория в замешательстве посмотрела на Миру. — Это невозможно. — Я бы так не сказал, — сказал Элайджа. — Мира всё верно сказала. Я помню каждое мгновение. Конечно, он помнил. Элайджа не мог забыть то, как на Финна, Кола и Ребекку положительно повлияла стоявшая перед ним девушка. Он собственными глазами видел их беззлобные лица. Никакой враждебности между ними не было. Это одно одно самых приятных для Элайджи воспоминаний. — Хорошо, — покачала головой старшая ведьма, словно не веря ему, и поманила его рукой. — Подойди, Элайджа. Он неспешно подошел к ведьме, сидевшей рядом с Ребеккой. — Хорошо, давай посмотрим, что происходит, — нахмурившись, Глория положила одну руку на висок Ребекки, а другую на висок Элайджи. Клаус и Мира обменялись напряженными взглядами, когда Глория после после того, как что-то пробормотала, подозвала Миру. Мира соскользнула со стула и направилась к ним. Переплетенные руки Глории и Миры окружила красная энергия. Глаза Миры засветились тем же цветом, что заставило Клауса с интересом наклониться вперед. Тем временем Мира была яростно втянута в подсознание Элайджи. Она одиноко стояла в длинном белом коридоре. Когда она вошла в подсознание Рэя, все было совсем не так. Мысли его были совершенно хаотичны, а вот мысли Элайджи разбирались безупречно. Когда она шла по коридору, ее гулкие шаги были единственным, что можно было услышать. По обе стороны от нее располагалось несколько дверей. Немного жутко от того, как упорядочивались его мысли. Слишком организованно, слишком идеально. Мира знала, что Элайджа одержим тем, чтобы вести себя правильно. Джентльменские действия и костюмы можно назвать фасадом, скрывающим, по его мнению, монстра. Но его подсознание делало то же самое, а это означало, что ему действительно есть, что скрывать. Вероятно, травма была настолько ужасной, что его разум заблокировал её. Пройдя дальше, она наткнулась на дверь красного цвета, потертую и грязную. Единственная несовершенная вещь во всем его сознании. Магия вокруг этой двери была очень знакома Мире. Именно за этим она пришла. Не за тем, что за дверью, а за магией, создавшую дверь. Она протянула руку, чтобы коснуться его. — На твоем месте я бы этого не делал, — раздался голос позади нее, и она повернулась, увидев Элайджу. — Почему ты здесь? — Кажется, ведьма внедрила тебя в мой разум без твоего и моего разрешения, — произнёс он, уже стоя рядом с ней. — Ты знаешь, что это за дверь? — Нет, — нахмурился Элайджа. — Это все плохие воспоминания, — пояснила Мира. — Там спрятаны нехорошие поступки, которые ты когда-либо сделал. Не думаю, что у кого-то ещё из твоей семьи есть такая дверь. — Ты хочешь сказать, что я больший монстр, чем люди меня видят? — губы Элайджи дернулись вверх. — Ты не монстр, Элайджа, а всего лишь вампир. Кроме того, когда мы проснёмся, ты даже не вспомнишь этот разговор. Она протянула руку, чтобы коснуться красной двери, но Элайджа не дал ей это сделать. Мира вскрикнула от резко нахлынувшей боли. Он вывернул ей руку. — Мне жаль, — голос Элайджи был напряженным, его глаза расширились, а голос был пронизан беспокойством. — Я не… почему… — Встроенный защитный механизм, — Мира вздрогнула от неожиданности, когда эхом прозвучал голос Клауса. Миру вдруг осенила мысль. — Прости меня, Элайджа. — За что? — Твой разум и разум Ребекки связаны, — медленно объяснила она. Нежелательные слезы выступили у нее на глазах, когда она сжимала руку от боли. — Меня привлекло в эту комнату, потому что эта магия присутствует в ваших разумах. Магия создала эту красную дверь, она же и мешает Ребекке вспомнить. Мне нужно прикоснуться к этой двери. Не объясняя больше ничего, Мира схватила Элайджу за руку и начала с силой выкачивать магию, пытаясь игнорировать его крики боли. — Прости, прости, — шептала она. — Элайджа! — она слышала отдаленный зов Клауса, но игнорировала его панические крики и сосредоточилась на магии. Мира пришла в ужас, когда поняла, что этот барьер разума существовал почти тысячу лет. Это была та самая магия, которая создала вампиров, что создала гибридное проклятие. Именно эта магия не дала Ребекке вспомнить, что произошло, когда из неё вытащили кинжал. Чёртова старая ведьма. Мира вернулась в реальность, когда красное свечение от её рук и глаз потухло. Элайджа лежал на земле, высохший, Клаус склонился над ним и бил его по лицу, чтобы разбудить. — Не могла бы ты дать немного крови, любовь? — Конечно, — сразу же согласилась она, схватив стакан и небрежно сделав себе надрез на запястье. — Достаточно, дорогая, — Клаус помчался к ней, когда стакан был почти полон крови. — Достаточно. — Я исцеляюсь, — рявкнула она, когда он зачарованно наблюдал, как красное свечение снова собирает её кожу воедино. — Ты до сих пор не рассказала мне, как это произошло, — он взял запястье, чтобы проверить на повреждения, но она тут же вырвала свою руку из его хватки. — Что случилось? — Твоя сука мать, вот что случилось, — Мира сунула стакан с кровью Клаусу в руку. — Скажи Элайдже, когда он проснется, что мне очень жаль. Я выйду на улицу. Клаус с беспокойством наблюдал, как Мира выходит из бара, ее поза напряжена, а выражение лица почти убийственное. Он хотел пойти за ней, но его брат и сестра лежали на полу без сознания, а Глория готовилась к тому моменту, когда Ребекка проснется. Он найдет ее позже.

***

Мира шла по улицам Чикаго, слыша, как сердце билось в ушах, чувствуя, как ярость текла по венам. Всë вновь возвращается к этой чёртовой ведьме. С тех пор, как она покинула разум Элайджи, в ее голове постоянно крутилось одно слово. Месть. Это было ее наказанием за то, что она позволила снять проклятие, из-за чего по земле бродили две мерзости. Воспоминания десятилетней давности о Мире полностью стерты у человека, которого она считала семьей, из-за мстительной ведьмы. — О, детка, ты хорошо выглядишь, — раздался голос пьяного мужчины, и Мира изо всех сил старалась не обращать на него внимание. — Эй, почему ты меня игнорируешь? — Мира почувствовала, как чужая рука коснулась ее зада. — Мы можем хорошо провести время. Быстро обернувшись, она схватила мужчину за горло, невольно сверкнув красными глазами. — У меня был очень плохой день, — злобно прошипела Мира. — Ты хочешь сделать его еще хуже? Во мне сейчас бушует убийственная ярость из-за магии, которая хочет, чтобы я стала оборотнем. Давай, сделай это. Мира не поняла, как они дошли до переулка; она едва осознавала, что делает. И сейчас она точно не беспокоилась о том, есть ли свидетели. Её разум настолько затуманен, что она даже не заметила, как лицо мужчины начало бледнеть. Внезапно кто-то пронёсся перед ней и сбил мужчину с ног, выдернув её из транса. Перед Мирой возник лысоватый мужчина средних лет, со смуглым лицом в больших очках с толстыми стёклами. — Нолан? — отходя от шока, наконец выдавила Мира из себя. — Мне нравится, что ты сделала с волосами, — мужчина тепло улыбнулся. — Как? — У меня нет времени объяснять, — быстро сказал владелец художественного магазина, схватив Миру за руку и унося ее прочь на сверхъестественной скорости. — Эй! — она вырвалась из его хватки, как только они вошли в другой переулок. Он был еще более грязным, чем предыдущий, и запах сточных вод заставил ее съежиться. — Какого черта? Ты вампир? С каких пор? — С семидесятых годов этого века, — вздохнув, признался Нолан. — Это невозможно, — прошептала она и отрицательно покачала головой. — Я бы это почувствовала. — Можно и не почувствовать, если есть ведьма, скрывающая во мне магию. Сердце Миры неистово билось в течение нескольких секунд, прежде чем девушка окончательно переварила информацию и осознала: вот он, тот, кого, как ей казалось, она знала лучше всех в Мистик Фоллс. Быть вампиром — это одно, но специально скрывать при помощи ведьмы это… Этим Нолан поднял паранойю Миры на новый уровень. — У тебя есть ведьма? — она придала уверенность голосу, не желая выставлять напоказ свою тревогу. Он сделал паузу, отвёл глаза в сторону и ненадолго умолк, обдумывая, сказать ли правду. — Марсель знает. — Какое он имеет к этому отношение? — в непонимании Мира нахмурила брови. — Ты правда думаешь, что он оставил бы тебя на произвол судьбы? Его вампиры следили за тобой с тех пор, как твоей матери не стало. Лично я слежу за тобой уже четыре года. Сердце Миры потеплело, все чувства разочарования улетучились. Тот факт, что Марсель присматривал за ней все эти годы, заставил ее мягко улыбнуться. — Художественный магазин, — прошептала она с нежной улыбкой. — Марсель знал, что мне нравится искусство, ведь именно он и познакомил меня с ним. — Он рассказывал об этом, — Нолан кивнул. — Зачем подвергать себя опасности? — спросила Мира. — Ты собиралась убить этого парня. Я должен был тебя остановить. — Есть миллиард других способов помешать мне убить кого-то, — Мира прищурилась, изучая лицо собеседника. — Ты чего-то хочешь. — Верно, — поколебавшись, произнёс он. — Ты должна мне кое-что пообещать. — И что же? — Мира с любопытством склонила голову набок. — Ты не убьешь его. — Я и не собиралась, — тут же ответила она и виновато прикусила губу. — Да, но, — вздохнул Нолан, а затем опустил на нос чёрные очки, чтобы скрыть тёмные круги под глазами. — Мой сын не перестаëт говорить об убийстве вампиров. Он просыпается в окружении кольев с этой странной резьбой. Я перерисовал, посмотри. Он протянул лист бумаги, от которого Мира побледнела. — Он как будто сходит с ума, делал несколько попыток убить меня. — Невидимая татуировка, — тихо прошептала Мира, с сожалением закрывая глаза и кладя фотографию в карман. — Да, — прошептал он в отчаянии. — Ты можешь помочь ему? Пожалуйста, скажи, что сможель. Ты же ведьма, так что наверняка можешь? Марселю я рассказать об этом не могу, он… — Не говори Марселю, — резко перебила Мира. — Он убьет твоего сына, как только увидит. Мира вздохнула, запустив пальцы в волосы. Тот факт, что Нолан жил в Мистик Фоллс, а значит — охотник был так близко, напрягал ее. Там ведь живут Деймон, Кэролайн и Бонни. Бонни. Мира до сих пор до конца не осознала, что девушка жива. — Слушай… Раздался треск, тело Нолана упало на землю, его голова повернулась под углом. Причиной тому стало знакомое лицо для Миры. — Кэтрин? — Прости, Цветочек, — с сожалением проговорила Пирс, заметив, как лицо Миры вытягивается от удивления, прежде чем ударить её головой о кирпичную стену, — но я в отчаянии.

***

Болезненный укус заставил Миру проснуться, ее рука автоматически поднялась к месту ранения. Она вздрогнула, прикоснувшись ко лбу, но обрадовалась, что ее кожа не повредилась и не было крови. Было холодно, холоднее обычного. Ночной воздух резко обжигал ее открытую кожу. Она наблюдала за происходящим вокруг, пытаясь понять, где находится. Спина её чувствовала себя некомфортно, из-за скамейки в парке, на которой она неосторожно растянулась. — Кэтрин, — Мира провела пальцами по волосам и закрыла глаза, почувствовав небольшую боль в голове, единственный признак того, что магия исцеляет ее небольшую рану. — Иди сюда, Кэтрин. Раздался шорох, и появилась Кэтрин, такая же элегантная, как всегда, прислонившись к одной из других скамеек в парке. Одетая в темную джинсовую куртку и со своей фирменной ухмылкой, Мира ожидала именно этого. Чего она не ожидала, так это того, что Деймон будет стоять рядом с ней. Он махнул рукой с улыбкой на лице, заставив Миру сузить глаза, игнорируя его, прежде чем повернуться к Кэтрин. — Хочешь рассказать мне, почему ты рискнула своей полусвободой в обмен на мое похищение? — О, пожалуйста, — Кэтрин махнула рукой. — Мы оба знаем, что ты захватила мысли Клауса. Обо мне он даже не вспомнит. — У нас будет серьезный разговор об этом, — Деймон указал пальцем на нее. — Но ты здесь не поэтому, ведьма. Нам нужно, чтобы ты кое-что для нас сделала. — Конечно, — проворчала Мира, вытягивая спину и вставая, пытаясь избавиться от скованности в суставах. — Послушай, возможно, меня похитили и у меня слабое сотрясение мозга, но, клянусь, я не услышала слова «пожалуйста» в твоей просьбе. — Мира, не усложняй задачу, — закатил глаза. — Нам нужно, чтобы ты придумала, как убить Первородных. Ее сердце упало в пятки. Убить их? Она не могла этого сделать и не могла этого допустить. Она с сожалением закрыла глаза и медленно вздохнула, склонив голову и положила руку на лоб. Она знала, что наступит день, когда их пути разойдутся. И она давно выбрала «путь Майклсонов» и их способность наживать врагов везде, где бы они не были. — Нужно выпустить отца, — голос Хенрика вырвал её из раздумий. — Освободи Майкла. Ее голова резко повернулась к нему, глаза расширились от недоверия. — Obdormiscere(засыпайте) — прошептала она, используя свою обычную магию, которую выкачала из медальона, что носила. Два вампира перед ней рухнули, заставив ее повернуться к Хенрику, который расположился на скамейке. — Прости, что? — Выпусти моего отца. — Он убьет Клауса, — покачала она головой. — Затем меня, а потом каждого вампира во всем мире. — Или Ник убьет его, и этот кошмар наконец закончится. Впервые за столетия он обретет покой. Мира закрыла глаза, обдумывая варианты. Клаус возненавидел бы ее… но она могла бы пережить это, если он будет в безопасности. «Боже, я действительно забочусь о нём» — осознала она в мыслях. — Хорошо, хорошо, — тихо прошептала сна, закрывая глаза в ожидаемом сожалении. — К сведению, это очень плохая идея. — Ты делала и похуже. — И вправду, — она махнула рукой и наблюдала, как Деймон и Кэтрин проснулись в оцепенении, странно переглядываясь друг с другом, прежде чем отпрыгнуть в стороны, осознавая, в каком компрометирующем положении они оказались. — Хорошо, я согласна, — объявила Мира свой вердикт под недоверчивые взгляды. — Вы когда-нибудь слышали о вампире, который всю жизнь охотится на свою расу? Я даже, возможно, знаю, где его тело, — продолжила Мира, подогревая интерес Деймона. — Ну, ты собираешься нам рассказать? Она колебалась, сомневаясь в себе, и повернулась к Хенрику, который ободряюще кивнул ей. — Мавзолей Пикетта в Северной Каролине. Он уже более десяти лет там иссохший. Нужно время, чтобы его разбудить. — Где мой телефон? — внезапно спросил Деймон, обвиняюще глядя на Миру. — Что ты сделала с моим телефоном? — Эй! Почему ты сразу делаешь виноватой меня? — Ты постоянно используешь свои колдовские штучки. — У меня его нет! — Мира… — О, вы про этот телефон? Кэтрин с ухмылкой махала мобильником перед лицом Деймона, а затем спародировала тон Елены. — Деймон, пожалуйста, помоги нам. О, Деймон, Клаус пришел, ты должен защитить меня, так как я беспомощна. Деймон разъяренный, впился взлядом и попытался отобрать у нее телефон, в результате чего Кэтрин подняла телефон выше, благодаря очень высоким каблукам, которые она всегда носила. Сейчас её интерес был захвачен настоящим текстом сообщения. — Деймон, мы не собираемся обсуждать наш поцелуй? Деймон обратил свое внимание на Миру, которая хмуро смотрела на него. — Что? Ведьма, послушай… — Нет, — она подняла палец. — Это ты послушай. Я, может быть, и не совсем верю, что отношения между Еленой и Стефаном еще продлятся, но он спас тебе жизнь. — Елена поцеловала меня в ответ! — И он её парень, — гневно добавила Мира, защищая своего рода друга, которого она обрела за месяц, проведенный в поездке, — который твой брат. И она… Мира замерла, осознавая всю ситуацию. — Она жива?! Пожалуйста, скажи мне, что ты не вернул и Мэтта. Кэтрин и Деймон переглянулись. — Ну, у меня есть психопат, которого нужно воскресить из мертвых, — Кэтрин с усмешкой бросила телефон в руки Деймон и пошла прочь. — Приятно было видеть тебя, цветочек. — Я бы сказала то же самое, но ты меня похитила, — Кэтрин подмигнула, прежде чем ткнуть кулаком в окно ближайшей машины. — Значит, Бонни использовала магию связи, чтобы убить Джона и вернуть Елену, как человека? — Мира посмотрела на Деймона. — В ее организме была кровь вампира, — пожал плечами Деймон, садясь в свою машину. — Она не хотела быть вампиром, и Бонни это исправила. — Я этого не понимаю, — пробормотала Мира, наблюдая за мелькавшими за окном пейзажими. — Она встречается с вампиром. С двумя, честно говоря. Деймон, что сидел за рулем, скосил недовольный взгляд на Миру. — Я имею в виду, она что, ждет того возраста, когда у неё появятся седые волосы, в то время как ты или Стефан… Он закатил глаза. — Все еще горячие? — Это глупо, по-детски. Как будто у нее есть ложная надежда, что она будет с тобой или со Стефаном вечно человеком. Будь она хоть чуточку умней, она бы встречалась с человек. Сейчас она готовит себя просто к разбитому сердцу. Мира не стала продолжать вслух говорить о Елене, но всё так же думала о ней. Елена жива… Может быть, это как-то связано с тем, почему не получается создать гибридов? Клаус уверен, что убить её было правильным решением, но что-то в этом всё же не так, что-то, чего Мира не могла понять. Нужно связать две сущности — вампирскую и волчью. Но как они должны существовать вместе? Их что-то должно объединять. Какой-то связывающий ингредиент. Эстер, возможно, была ужасной матерью, но в том, что она была умна, не было никаких сомнений. — Дай мне свой телефон, — тут же потребовала Мира у Деймона. — Зачем? Она не ответила, вместо этого вытащила телефон из кармана джинс Деймона. «Ответь, ответь, ответь». — Надо же, кто мне звонит, — послышался насмешливый голос Клауса с другого конца. — Я предполагал, что это ты украл мою ведьму. Где она, Деймон? — Приятно знать, что тебе не все равно. На какое-то время на другом конце провода воцарилось молчание. — Мира? — Да, это я, послушай, Клаус… — А я-то думал, что только Элайджа меня предал, — пробормотал он, вся уязвимость исчезла из его голоса, и Мира нахмурилась. — Элайджа? Что он сделал? — Меня не обманешь, — продолжил Клаус. — Я знал, что ты что-то скрывала всю поездку. Должен признать, я не ожидал, что ты будешь скрывать, что двойник жив. Она закрыла глаза от сожаления. Конечно, он подумал именно про это. — Клаус… — Элайджа уже заколот, — звуки криков раздались эхом, прежде чем она услышала отдаленный крик Клауса. — Хватит, Стефан! Деймон встревоженно оглянулся, и Мира быстро заговорила. — Я не знала о Елене, клянусь, но я знаю, как создавать гибридов. Клаус ответил сразу же. — Значит, тогда ты позволила стае умереть ни за что? — Нет! — она в раздражении ударилась головой о подголовник сидения. — Я только что понял это. Нужна её кровь, Клаус. Кровь двойника. — И я должен просто поверить тебе, любимая? Когда ты лишила меня всякого доверия, которое я когда-либо питал к тебе? — В последний раз повторю. Я не знала, что она жива! Ты можешь прямо сейчас добраться до Мистик Фоллс и убить её, тем самым потеряв шанс создать гибридов, или попробуй то, что я тебе посоветовала, и если это не сработает, то убей её. Наступила тишина, пока Клаус, очевидно, обдумывал свои варианты, а Деймон с шоком смотрел на Миру. — Поверь мне, — Деймон крепче сжал руль, прежде чем покачать головой и отвести взгляд обратно на дорогу. Клаус повесил трубку. Напряженная поездка закончилась, Деймон высадил Миру у её дома и помчался к Елене, чтобы стать её героем. Прошло так много времени с тех пор, как Мира была дома, и он уже казался почти чужим. Как только она открыла дверь, ее сразу же обняли. — Боже мой, ты хоть представляешь, как мы волновались?! Мира с облегчением рассмеялась, голос Кэролайн эхом разнесся по всему дому, она отстранилась, увидев позади себя Тайлера, Бонни и Дженну. Бонни бросилась к ней, обнимая Миру. — Я думала, ты будешь зла на меня, — прошептала Мира на ухо Бонни. — Я рада, что с тобой все в порядке, — сказала Бонни, мягко улыбнувшись. Она выглядела измученной, напряженной и обеспокоенной. Мира посмотрела на нее с сочувствием. — Я тоже. Еë снова обняли. На этот раз Дженна. — Спасибо. Ты спасла мне жизнь, — Дженна одарила Миру улыбкой благодарности и чуть отстранилась. — Елены здесь нет. Она с Деймоном. После этих слов брови Миры нахмурились. Ей нет дела до Елены, но Мира не хотела бы, чтобы её новообретенный друг опять подвергся опасности из-за Елены. Стефан много сделал для них двоих и любил Елену безоговорочно и самоотверженно. Он отступит в сторону, чтобы брат был с ней, но при этом уничтожит себя. А Деймон был просто эгоистом, но Мире, впрочем, плевать. — Нам нужно многое успеть, — подал голос Тайлер, стоя позади Кэролайн, подкрадываясь к ней и обнимая ее за талию. — Да, теперь они стали чем-то особенным, — неловко проговорила Бонни Мире, пока последняя пыталась понять, что поменялось в Тайлере. — Ты гибрид? В воздухе накопилось напряжение, все убрали радостое выражение лица, за исключением Тайлера. — Да, Мира, спасибо, — сказал он искренне. — За то, что нашла, как спасти мою жизнь. Это лучшее, что когда-либо случалось со мной.

***

Елена Гилберт была назначена под защиту Клауса, и это было одним из первых вещей, которые Мира узнала от Кэролайн. Во-вторых, Джереми видел призраков, и, получив изрядную долю призраков, она решила найти его как можно скорее и помочь ему. В-третьих, Клаус лишил Стефана человечности. И это Миру не устраивало. Она и Стефан не были лучшими друзьями, на самом деле, они были далеки от этого, но она никогда бы не хотела, чтобы его человечность была отключена. Она понимала, какую боль и предательство, должно быть, чувствовал Клаус — это заставило его снова заколоть кинжалом собственного брата — но она не согласилась с его методом преодоления трудностей. Она посоветовала бы ему обратиться к психотерапевту. На следующее утро, как ни странно, вся компания Елены отправилась в школу. Выпускной класс, как-никак. Ей было странно думать об этом, поскольку она сама не ходит ни в какое учебное учреждение, поэтому, когда она попрощалась с ними и пожелала Дженне хорошего дня, она прислонилась к входной двери, закрыв глаза, медленно выдыхая с облегчением, скатилась по стене вниз в изнеможении. Было удивительно увидеть их снова после столь долгого времени, но она никогда не чувствовала себя такой уставшей. После того, как Клаус протащил ее через полстраны, ей пришлось разобраться в эмоциях, которых она никогда раньше не испытывала, и увидеть, как умирает так много людей. Решив, что необходим полноценный сон, желательно на сутки, она заперла дверь, чтобы не допустить нежелательных посетителей, и направилась в свою спальню. Спать. Это слово прозвучало в голове почти божественно. Едва она добралась до двери спальни, кзк услышала стук. — Мира! — раздался знакомый голос, и она застонала, обхватив голову руками. От недостатка отдыха у нее появились пронзительные головные боли. Она направилась к двери, отперла ее и увидела перед собой красивую блондинку. — Здравствуй, Ребекка, входи, — с осторожностью поприветствовала первородную Мира. Они были друзьями на протяжении нескольких лет, но сейчас Мира видела, насколько отстранена от нее Ребекка. — Тебе что-то нужно? — Место для проживания, — Ребекка поставила чемодан и множество сумок посередине комнаты и огляделась, оценивая все детали в интерьере. — И ты пришла сюда, потому что…? — Мой брат меня раздражает, — Ребекка со вздохом обернулась к Мире. — Понимаю. — И все же каким-то образом ты нашла в себе силы терпеть его и в какой-то степени даже заботиться. Наступило неловкое молчание. Неуютное молчание. Мире неприятно от того, насколько они сейчас далеки друг от друга с Ребеккой. — Однако я удивлена, — сказала Ребекка, прищурив глаза. — Когда Ник понял, что ты предала, он был огорчен. Его задело это. Довольно редко он отвечает на чувства взаимностью. Это заставило меня подумать о том, что ты могла что-то сделать, чтобы он запутался в твоей паутине, ведьмочка. — Я просто время от времени сбиваю его с пьедестала. Думаю, тот факт, что я близка с твоей семьёй, помогает мне. Была близка, по крайней мере. — Я знаю, что я не та Ребекка, которую ты помнишь, — взгляд Ребекки смягчился. — Хочешь верь, а хочешь нет, мне действительно жаль. Давай рассматривать это, как возможность начать все сначала. Итак, — Ребекка протянула руку, желая, чтобы Мира пожала ее. — Привет. Я Ребекка Майклсон, мне больше тысячи лет и у меня безупречный вкус. Я верю, что тебе нравится мой брат, и, если ты хочешь, я могу стать твоим другом. Мира какое-то время смотрела на протянутую руку, размышляя. Несмотря на то, что у Ребекки не было воспоминаний, она все равно оставалась такой родной. Её походка, речь, улыбка. — Итак, — Мира начала медленно протягивать руку. — Меня зовут Мира Бодлер, наëмная ведьма с интересными генами. Нахожусь не в очень хороших отношениях с твоей матерью, безумно хочу спать и стать твоим другом. — Ты думаешь, мне нужно это? — прозвучал голос Джереми в школьном коридоре, где стояла Мира. Ребекка не хотела идти в школу одна, а Мира была только рада провести время с блондинкой, поэтому сейчас ждала её здесь, пока та улаживала все дела с её принятием в школу. Мира взглянула на Бонни. Она выглядела печальной, а Джереми стоял перед ней с вызовом во взгляде. — Я хорошо выгляжу? — внезапно спросила Ребекка Миру, поправляя свои светлые волосы, которые были завиты до совершенства. Первородную не нужно было даже осматривать, Мира знала, что Ребекка всегда выглядит на все сто процентов. — Потрясающе, — искренне улыбнулась Мира, — как всегда. Ребекка обернулась на то, куда был направлен взгляд Миры. — Почему ты смотришь на этого парня? Надеюсь, он не нравится тебе, иначе мне, возможно, придется вырвать твое сердце. — Не в этом дело. Это Джереми. Брат двойника. Мира поморщилась. Бонни накануне вечером призналась, что Джереми видел призраков своих бывших девушек. Разговор между ним и Бонни показался Мире напряженным. Мира покачала головой. Джереми не стал бы обманывать, так поступать, но… Мира закатила глаза. Не мешало бы проверить. Обхватив Ребекку за руку, она потащила первородную через зал, преградив Джереми дорогу в класс. — Мира? Что происходит? Почему ты в школе? — тревожно завалил он вопросами девушку. — Что-то случилось с Еленой? — Маленький совет, Джер. Бонни красивая, добрая, самоотверженная. Ты не только причинишь ей боль своими метаниями с Анной и Вики, но и активируешь мою плохую сторону. — И мою, — добавила Ребекка. Мира знала, что Ребекка говорила в поддержку ей, потому что она на самом деле не знала Бонни. — Больше всего на свете, если не считать моих братьев, меня раздражают лгуны. Я с радостью выпью из твоего тела каждую каплю крови. Мира прижала руку ко рту Ребекки, огляделась и вздохнула с облегчением, когда заметила, что окружающие студенты были слишком заняты сплетням между собой, чтобы заметить изменившееся лицо Ребекки. — Кто ты? — спросил Джереми. — Ребекка, — представилась блондинка с опасной ухмылкой, когда Мира убрала руку. Страх. Это была немедленная эмоция, отразившаяся на лице Джереми, и кому-то могло показаться, что Ребекка с удовольствием купается в этой эмоции. Но Мира знала, что Ребекка опустит плечи, а ухмылка моментально исчезнет. Грустная, лживая, фальшивая демонстрация силы, которую Ребекка ненавидела, но всегда продолжала применять. Мира в поддержку сжала ладонь Ребекки, прежде чем повернуться к Джереми, когда прозвенел звонок. — Бонии уже столько всего пережила, Джер. Если ты еще не оставил своих бывших, не заставляй Бонни проходить через эту боль и не используй ее, чтобы отвлечься от своей собственной. Вы оба заслуживаете лучшего. Выражение лица Миры вмиг стало холодным. — И если это тебя не смотивирует, то знай, что я прокляну тебя. Твоё создание будет вечно повторять твой худший кошмар. К добавок к этому, я вырву твои глаза и отдам их белкам, которыми раньше питался Стефан. Это должно быть достаточной мотивацией. Хорошего дня, Джереми. Делай правильный выбор, — Мира небрежно кивнула ему со зловеще-милой улыбкой.

***

— Дамы, — произнес знакомый голос с ноткой веселья в тоне. Стефан прислонился к шкафчикам. — Не поздновато ли вам для школы? — И это говорит нам ходячий труп, — Мира закатила глаза. — Что ты хочешь? — Просто присматриваю за происходящим, — Стефан пожал плечами. — Защищаю вас, как бы. — Защищаешь? — нахмурилась Мира. — Да, вас двоих, — Стефан притворился, что задумался. — Кстати, Ребекка, — обратился он к первородной, которая злилась от мысли о том, что ей назначили няню. — Оказывается, Клаус не то что не сомневается, он вообще считает, что ты не способна позаботиться о себе в школе среди подростков. Ребекка выглядила разъяренной. — Ребекка… — Сделай мне одолжение, Стефан, — бросилась к нему Ребекка, заглянув в глаза. — В следующий раз, когда ты будешь пить из человеческой шеи, я хочу, чтобы ты поверил, что ты выпил дозу вербены. Тебе будет казаться, что твой пищевод разрушает кислота, помни об этом. И пожелай нам хорошего дня, Стефан. — Хорошего дня вам, девочки, — почти искренне сказал ошеломленный Стефан. — А теперь отправляйся на занятия. Опаздывать на занятия в первый день моветон. Стефан развернулся и пошел по коридору, в то время как Ребекка укмыльнулась в знак успеха. — Знаешь, ты говорила мне сдерживать гнев. Но ты также была тем, кто сказал мне, что есть тонкая грань между теми, кто заслуживает гнева, и теми, кто нет. И когда этот гнев заслуживают мальчики, то… — Девочки должны держаться вместе, — на лице Ребекки появилось осознание. — Ты очень мне нравилась, если я сказала тебе это. — Мы считали друг друга родными, — минута молчания окутала их двоих. — У нас появятся новые воспоминания, — сказала Ребекка, обнимая Миру. — Кроме того, не так уж часто я нахожу девушку, подходящую одному из моих братьев, не говоря уже о такой, которая делает его более терпимым. И да, это мой способ сказать, что я одобряю, — говорила Ребекка с дразнящей ухмылкой, а Мира сопротивлялась румянцу, который грозил разлиться по ее. Она и Клаус… Мира не знала, как это описать. Его имя то появлялось, то исчезало в еë мыслях, и ничто не могло это остановить. Сложнее всего ей было от осознания того, что когда-то ей придется разобраться в своих чувствах, и если она что-то поймёт для себя, то ей придется отказаться ото всех, о ком она заботится в Мистик Фоллс. Вся история с Майклсонами в целом неизбежна. Как только Ребекка проснулась, ее приоритеты резко изменились, и, как только остальные члены семьи Майклсонов были освобождены от натиска Майкла, она знала, что создастся нерушимый барьер между ней и жителями Мистик Фоллс. Она выбрала сторону Майклсонов еще несколько лет назад и не собиралась её менять.