Я видел звезды

В доме было тихо. Слишком тихо даже для ночи. Натаниэль всегда слышал тихие мольбы о помощи в подвале или же отца из кабинета, когда тот разбирался с гиперактивностью Лолы или же с ее непутёвым братом Ромеро. Огромный особняк казался ещё более зловещим чем днём или утром. Темные стены в комнате Веснински сужали комнату, нагоняя на семилетнего мальчика страх. Спальня становилась всё уже и уже, пока Младший не залез под кровать и не достал из тайника буклет про новейший вид спорта — экси. Экси — это то, что заземляло Натаниэля с момента знакомства с Кевином Дэем. Достаточно высокий мальчик чуть старше Веснински, постоянно говорил о том, какой великий это вид спорта. Натаниэль ждал нужного времени, чтобы вступить в малую лигу, но знал, что ему не позволят. Натан будет против. Мужчина в строгом костюме, который должен был встретиться с тренером команды «Вороны», строго-настрого запретил промывать его сыну этим мозги, ведь «Он должен стать идеальным убийцей, а не мячики по корту гонять»! Натаниэля отвлёк звук. Этот шум напоминал тело, которое упало на пол, но Веснински не мог отличить по этому шуму состояние этого тела. И комната снова стала уже. Каждый грёбаный день по несколько сантиметров эти чёртовы стены сжимались. У Натаниэля не было клаустрофобии… Или же он так только думал. Его комната была большой и практически пустой. Кровать, стол, стул, мольберт и книжные шкафы, прикроватная тумбочка на которой стояла переносная настольная лампа. Отдельное здание для обучения Натаниэля ведению боя, самообороны, метанию ножей и многому другому проходило именно там. — Милый? — практически беззвучный стук в дверь и в комнату проникла маленькая полоска света, вместе с Мэри Веснински. — Пошли. Надо поесть. — Как всегда коротко и по делу. «Милый» — прозвище, которое означало «Веди себя тихо». Ее каштановые волосы мягко лежали на ее плечах, немного подкрученные на концах, в них с каждым годом становилось все больше седых волос, но она оставалась все такой же красивой. Мешки под глазами стали более заметными. Женщина старалась прятать руки за спиной так как ходила с коротким рукавом, но мальчик знал, что именно она пыталась спрятать. — Иду. Мама… — так же коротко и холодно отвечал мальчик. Семь лет его мать находится в доме с убийцей и не может попросить помощи у своего брата. Это волновало Веснински всегда. Ведь им могут помочь. Тогда почему она так уперто отказывается от своей семьи? — Когда приедет дядя Стюарт? — Женщина быстро оглянулась в коридор и отвесила мальчику неплохую пощечину. Родственники со стороны Мэри были под запретом в доме Натана Веснински. Глаза женщины загорелись яростью, но та быстро ее потушила считая до десяти на всех языках которые знала. — Абрам, — Вырвалось у нее. Если бы кто-то услышал его Мэри бы досталось еще сильнее, чем за упоминание ее семьи. — не смей произносить этого при отце. Из-за тебя мы окажемся пострадавшими. Ты же знаешь, что запрещено про них говорить! — В шепоте играло раздражение, которое не отступало. — Мы выберемся от сюда, но в нужный момент. Понял? — Да. Но мама, они же могут помочь нам! Я не хочу становиться его копией! Не хочу убивать людей! — Горячие слезы гнева и отчаянья катились по щекам мальчика, что испугало женщину. Наказание за эмоции. Слезы — дело женщин. Мужчины не плачут. Слезы запрещены. — Не хочу я биться с Лолой, Ромеро и Джексоном. Я хочу играть с Кевином в экси и повидаться с дядей. Я хочу быть, как все нормальные дети, а не стать убийцей! — Натаниэль. — Строго произнесла Мэри, пытаясь не казаться напуганной. — Хватит плакать, ты же не девчонка какая-то. Возьми себя в руки и спускайся. Сейчас. — Мэри отступила от сына и оставила его в комнате одного. Через три минуты Натаниэль спустился по огромной лестницы и сел на свое место за стол. Не поднимая глаз, Младший ждал пока разрешат есть. — Натаниэль. — Голос был стальным и пугающим к чему мальчик привык. Но все равно дернулся от того, как он произнес его имя. Маленькие кулаки сжались под столом, что помогло немного собраться с силами. — В это воскресенье будет банкет в честь малой лиги экси. — Мальчик тут же посмотрел на отца, который хищно улыбался, при виде этой улыбки энтузиазм немного поубавился, но паренек не отвел взгляд. — Но, но я ведь…? — Натаниэль смотрел то на мать, то на отца и не мог понять, как на это реагировать. Мать была напугана, но удачно скрывала это при отце, но вот Натан, он выглядел… Счастливым? Это было не здоровое счастье. — Мне казалось, что ты хотел играть, так ведь, Мэри? — В комнате было напряженно тихо и слышался только звук ножа которым Натан разрезал яблоко. — Да. — Покорно ответила та немного сильнее сжимая нож для масла в руке. На предплечье виднелись порезы от самостоятельного нанесения, удары и ожоги уже от наказаний Натана. — Ну вот. Я решил, что это будет хороший шанс тренироваться для того, чтобы после стать новым Балтиморским Мясником. Ты рад, сын? Натаниэль молчал слишком долго. Но в последний момент быстро закивал. — Да, да рад, отец. Спасибо большое. Ужин прошел в тишине. Мэри сидела задумчивая все оставшееся время вплоть до того момента, пока провожала Натаниэля в комнату. Быстро, практически моментально закинув мальчика в комнату и закрыв за собой дверь, женщина упала на колени перед сыном и взяла его руки в свои. — Мы сбежим после банкета. — Но, но мама, как же экси? — Натаниэль растеряно смотрел на мать. Он же так мечтал играть вместе с Кевином, он так хотел этого, а сейчас его мать решила убежать? — Это же моя мечта. — Абрам, мы уйдем после банкета и точка. Ты не будешь играть в это. Не будешь таким как он. — Женщина была настроена серьезно и решительно. Она уже долгое количество времени продумывала то, как сбежать из этого ада, но сейчас было поздно думать, надо было уже делать. — Понял? — Да, мама. — Натаниэль опустил голову и ощутил у себя на волосах теплую руку, которая слегка потрепала их. После женщина удалилась из комнаты и мальчик сел на пол и поджал к себе колени. Достав из-за матраса маленький нож для очистки овощей, который тот своровал с кухни, он крутил его в руках, как будто это было его последний способ защитить себя. — После банкета мы сбежим. — Уже шепотом повторил он.