— Сайно, ты сейчас сделаешь что-то необратимое.
— Например? — выдох у самых губ.
— Например, оставишь меня вот так. Не прощу, — Тигнари, на совершенно ничего не чувствующих ватных ногах, подался вперёд.
Инициатива нещадно ускользала из рук в руки, не давая спокойно продохнуть. В голове Сайно тарабанили самые настоящие колокола, а мысли то и дело пытались уцепиться хоть за какой-то аргумент «против». Почему они это делают? Почему его ладонь сейчас была в паре сантиметров от ягодицы Тигнари? Почему он так часто и глубоко дышит, обжигая его губы?
— Нари, я-
— Слышать ничего не желаю, — совсем хрипло. — Сайно, мы можем… Там твоя спальня.
Фенек в очередной раз поднимает помутневшие от желания глаза. Ему было так плевать на все нормы приличия, морали и стеснение. Ему так неистово хотелось…
— Ты хочешь заняться сексом?
— Какая проницательность, и как ты только допустил такое нелепое предположение, — в глазах Сайно недоумение, очевидно, сарказм был сейчас совершенно неуместен, но накалённые до предела нервы не оставляли Тигнари другого выбора. — Я хочу тебя ещё с того дня, когда ты окатил меня ледяной водой из грёбанной лужи. Такой весь… красивый, ещё и на мотоцикле этом чёртовом. Как же бесишь.
Сайно ничего не говорил. Не хотелось. Ему хотелось только слушать. Злого, возбуждённого, саркастичного, сонного, разласканного, плачущего, такого разного, но приятного слуху Тигнари.
Откровение приятно согревало душу. Да, это было очень в стиле Нари, вот так вот вывалить всё, как на духу в перерыве между страстными поцелуями и…
Не успев завершить мысль, Сайно уже прикусывал нежные влажные губы, вжимая в себя податливое тело. Тигнари шумно выдохнул, едва ли не мурлыкая.
Глаза были закрыты, но под темнотой век стремительно начали мелькать тени и силуэты мебели в квартире. Они, едва ли не снося всё на своём пути, и спотыкаясь о собственную обувь у входа, двигались прямиком в сторону спальни. Сайно подхватил упрямого фенека под ягодицы и, крепко их сжимая, притянул желанного парня вплотную к себе.
Хвостом и ногами Тигнари обнял парня, стараясь не сползти вниз и цепляясь за него, словно за спасательный круг. Как же хорошо, что квартира у Сайно была небольшой.
На выдохе приземляясь на кровать, Сайно, всё ещё крепко сжимая в руках гостя, усадил его на себя. Тигнари, кажется, только и ждал этого момента, и теперь, жадно сцеловывая выдохи с чужих губ, приятно проехался по его паху.
Кардиган пал первым, отлетая куда-то к телевизору. Нетерпеливые руки нежно проскользнули под водолазку Тигнари, изучая желанные изгибы.
Упираясь коленями в упругий матрас по обеим сторонам от ног Сайно, Тигнари обнял его лицо ладонями. Так ласково, воздушно. Прижался губами к подбородку, кадыку, снова к губам, не оставляя ни капли воздуха, выцеловывая его без остатка. Он надавил на разгорячённые плечи, заваливая Сайно спиной назад и усаживаясь сверху.
Лисий взгляд теперь жадно изучал разметавшиеся по подушке белоснежные волосы, быстро вздымающуюся грудь и навязчиво упирающееся в бедро возбуждение. Ему нравилось в Сайно всё. Особенно Сайно, который сейчас лежал под ним с напряжённым членом и полностью поглощённый разворачивающимся зрелищем.
Хищно припадая к лицу парня, Тигнари вобрал его нижнюю губу, приятно оттягивая и посасывая.
— Я тебя сейчас съем, клянусь, — прохрипел практически бесшумно, — Сайно, пожалуйста, можно я…
Тёплая рука сжалась у основания пушистого хвоста. Фенек вздрогнул, снова с усилием проезжаясь по Сайно. Хотелось. Очень сильно.
Ладони огладили оголённые смуглые бока, которые добродушно демонстрировала подскочившая майка. Приятно оцарапывая и оставляя ногтями светлые следы на коже, фенек улыбнулся с прикрытыми глазами. Сайно глубоко дышал, приглаживая немного вздыбленную шерсть хвоста и сжимая его у основания всё сильнее.
Не выдерживая сладостной пытки над самим собой, Сайно резко перевернул Тигнари под себя, выбивая из него очередной выдох, и тут же развернул к себе спиной, тепло прижимаясь сзади.
— Я сделаю тебе хорошо, разрешишь?
— Ты украл мою фразу, — недовольно, будто бы и не этого ждал всё это время, фыркнул в подушку Тигнари. — Я первый хотел.
Тигнари порывался перевернуться и снова оседлать бариста, но его планы срубили на корню. Немного придавливая фенека грудью к кровати, он прошептал:
— Извини, но я тебя отсюда теперь не выпущу, — Сайно прижался носом к чужим волосам, — Ты так приятно пахнешь, боже.
Ещё никогда Тигнари не был так благодарен своей любимой уходовой косметике для шерсти и волос, как сегодня. Ради таких комплиментов и нескрываемых восторженных слов, он готов сутки на пролёт торчать в ванной с этим чёртовым маслом, кондиционером и сывороткой.
Тёплые руки приятно проскальзывали вниз, стараясь подцепить край уже порядком надоевшей футболки. В считанные секунды её постигла судьба кардигана и теперь Тигнари лежал под ним в одних лишь тонких штанах. Хвост звонко долбил по ноге Сайно, выдавая возбуждение своего хозяина с головой и не давая собрать мысли в кучу до тех пор, пока ласковый укус не пришёлся на загривок фенека. Теперь, абсолютно все мыслительные процессы сбились в одно большое
«Сайно».
— Я тебя сейчас тоже съем, — улыбнулся в чужую шею.
Чувствуя, как ему готовят ответное возражение, он прикусил чувствительную кожу снова, но немного ниже, между лопаток. Тигнари глубоко вдохнул, чувствуя, что ещё немного и кислорода в комнате точно будет катастрофически не хватать.
Горячие руки проскользнули под Тигнари, задевая чувствительные соски и проезжаясь вниз по животу, оставляя за собой незримый тёплый след касаний. Прикрыв глаза, Тигнари наконец смог полностью расслабиться и отдаться ощущениям. Хвост всё продолжал восторженно биться о ноги Сайно, пока не был перехвачен свободной рукой и прижат к кровати.
Укус, укус, извиняющийся поцелуй, снова медленный и тягуче-приятный укус, но уже где-то в районе поясницы. Тигнари от такой близости инстинктивно выгнулся, чем вызвал хищную улыбку на губах Сайно, но её он, конечно же, не увидел.
Руки теперь лежали на ягодицах, приятно сжимая и оттягивая сквозь ткань штанов, не прекращая целовать полюбившуюся белоснежную спину. Ловким движением стягивая остатки одежды, с теперь уже покорного фенека, Сайно шумно выдохнул.
— Сайно, я не думаю, что… — с усилием сжал ладони, комкая одеяло возле лица.
— Что? — хрипотца в голосе выдавала все те чувства, которые сейчас бурей проносились по нутру Сайно.
— Что тебе нужно- — всхлип, громкий выдох, граничащий со стоном в подушку. — Ох…
Тёплый язык влажно прошёлся между ягодицами, лаская, практически спрашивая разрешения на продолжение. Хвост всё-таки выскользнул из властных рук и теперь плотно прижимался к спине. Словно в туманной поволоке, Тигнари приоткрыл глаза, тут же глубоко закатывая их от очередного мокрого властного касания языком и губами.
Подхватывая полюбившиеся бёдра поближе, Сайно поставил Тигнари в более удобное положение. Теперь он упирался в кровать острыми коленями, выгибаясь в пояснице и предоставляя Сайно ещё более чарующий вид. На пробу прикусив молочные ягодицы по очереди, парень вернулся в прежнее положение и продолжил ласки языком. Мокро проезжаясь и касаясь везде, где фенеку могло быть наиболее приятно. Одна рука сама собой потянулась к основанию хвоста, дразня и расшатывая и без того нестабильное душевное равновесие Тигнари. Пальцы властно сжимали, почёсывали и снова гладили вздыбленную мягкую шерсть.
— Ах… Сайно, пожалуйста, я так не могу, мне нужно…
Стараясь догадаться, что именно фенеку сейчас было
«нужно», Сайно переместил руку с хвоста на его возбуждённый и порядком влажный член. Первый протяжный стон наконец-то скрасил тишину тёмной комнаты.
Не прекращая движения языком, слизывая от самого члена и доходя до основания хвоста, Сайно блаженно выдыхал. Ему было настолько приятно доставлять фенеку удовольствие, что он был готов кончить только от этого осознания и, конечно же, от звуков наслаждения, которые были лучшей наградой за его старания.
Ладонь послушно скользила вверх-вниз, тепло поглаживая и размазывая предэякулят по всей длине. Дрожь в его ногах, более смелые стоны, подрагивающие пушистые уши — всё это побуждало Сайно на очередные, более смелые действия. Но осознание собственной оплошности вернуло в голову немного трезвости.
— Нари, извини, у меня дома нет смазки, — немного виновато огладив внутреннюю часть бедра, Сайно оставил влажный поцелуй на пояснице. — Я могу сделать тебе приятно и без этого.
— У меня с собой… в сумке. Посмотри, — игнорируя удивление на лице Сайно, Тигнари снова уткнулся в подушку.
Его голос кардинально отличался от того, к которому Сайно привык в повседневной жизни. Такой сладкий и хрипловатый. Ему так нравилось узнавать Тигнари с разных сторон и это заводило ещё сильнее.
— Никуда не уходи.
Тигнари не успел или не захотел отпускать саркастичный комментарий на тему того, куда он в таком виде может уйти, а потому просто расслабился, ожидая возвращения желанного тепла и касаний на своём теле.
Долго ждать, впрочем, и не пришлось. Словно ветер, перескакивая с одной части квартиры, в другую, Сайно оказался рядом, теперь сжимая небольшой тюбик и пытаясь согреть его ладонями, чтобы избежать неприятного контраста температур.
Склонившись над ухом притихшего фенека, он не смог отказать себе в маленькой шалости:
— Знал бы ты, какой красивый сзади, даже не представляешь. Тебя там так приятно трогать, ласкать, целовать…
— Если ты рассчитываешь на то, что я сейчас буду смущаться как девочка-школьница, то у меня для тебя плохие новости, — голос немного дрожал от накатившего возбуждения, но это ни капли не сбавляло нрава в его тоне.
— Я и не рассчитывал. Ты мне нравишься именно таким, — снова шёпот с этой хищной улыбкой, и невесомое касание пальцами к Тигнари сзади, за которым в ту же секунду следует вздрагивание. — К слову, не ты ли десять минут назад говорил, что мне «не нужно»?
— Да это было из чистой вежливости! — Тигнари снова брыкнулся под ним, но даже сейчас выкрутиться из уверенной хватки Сайно не получилось. — Сайно…
— М? — свободная, не греющая тюбик, рука плавно прошлась вдоль поясницы вниз, приятно задевая эрогенные зоны и мышцы.
— Я тоже хочу тебя увидеть, — Тигнари, намереваясь развернуться к нему лицом, снова был остановлен сильными руками.
— Тщ-щ, тихо-тихо, потерпи. Я сделаю... ещё кое-что.
Наконец согретый гель, влажно коснулся руки Сайно. Медленно целуя мягкую кожу ягодицы, он аккуратно ввёл первый палец, снова вытягивая с губ Тигнари блаженный стон. Совершая плавные и более уверенные движения рукой, он навис сверху и нежно прикусил не дающее ему покоя весь вечер ухо. Тигнари наконец оторвался от подушки, чтобы иметь возможность вдохнуть побольше воздуха и увидеть, как возле его лица свисают знакомые пепельные пряди. Сайно удерживался на одной руке, нависая над Тигнари всем телом.
— Да-да-да, пожалуйста…
Стараясь получше понять, куда именно стоит надавить, он проезжался по всем чувствительным точкам фенека снова и снова, добавляя второй палец и не забывая прошептать в ухо очередную порцию тёплых слов.
Полнейшей глупостью было бы промолчать и скрыть то, насколько обнажённый Тигнари на его кровати выглядел обворожительно. Как красиво волосы струились сквозь пальцы, как сказочно он выгибался ему на встречу, демонстрируя осанку. Сайно до сих пор было тяжело осознать реальность происходящего и того, что фенек так добровольно предоставлял ему себя. Позволял касаться, целовать, ласкать языком.
Из потока сладких мыслей и любования вырвал очередной гортанный стон. Фенек насаживался назад, лишь бы чувствовать Сайно сильнее. Каждое движение бёдрами сопровождалось касанием голых лопаток к горячей, даже сквозь плотную ткань майки, груди, а приятный шёпот в ушах выбивал из лёгких остатки воздуха.
— С-сайно… Почему ты ещё в одежде?
— Занят тобой, уж извини.
На этот раз Тигнари-таки удалось выкрутиться из крепкой хватки и перевернуться к Сайно. Теперь они могли увидеть лица друг друга, на которых не читалось ничего, кроме восторга и дикого желания.
Притягивая Сайно для нового жадного поцелуя, Тигнари, не упуская возможности, запустил прохладные руки под майку, стараясь задрать её как можно выше. Сайно, понимая побуждения фенека, стянул с себя ненужный элемент одежды. Полюбившиеся контрастные татуировки на руках снова промелькнули перед глазами, пробуждая в Тигнари неистовое желание укусить в этом месте и оставить свой отпечаток. А лучше несколько.
Смуглая кожа, теперь не скрывающаяся под ненужной тканью, приятно отливала золотистым оттенком от тёплой кухонной лампы. Тигнари притих. Молча старался запечатлеть каждое движение любимого тела в своей памяти. Рука проскользнула вверх по гладкому торсу, груди, наконец встречаясь с шеей и немного спутанными светлыми волосами. От былого свободного пучка на голове почти ничего не осталось и фенек, ни капли не раздумывая, нагло стянул съезжающую резинку для волос, надевая на собственное запястье в качестве сувенира.
Сайно прижался ещё плотнее, не оставляя между ними даже малейшего пространства. Не разрывая новый поцелуй, Тигнари развёл изящные ноги, поманивая хвостом и позволяя Сайно делать всё, что угодно, лишь бы это не заканчивалось. Каждое его касание к чувствительной коже отдавало уже болезненным возбуждением. Хотелось взвыть, прикусить, почувствовать его, наконец, в себе.
Сайно снова добавил смазки, но теперь на собственный член. Делать фенеку больно, или хотя бы капельку неприятно, совершенно не хотелось.
Тихий, сдавленный выдох. Сайно нетерпеливо потёрся о член Тигнари, затем немного ниже. Надавливая. Чувствуя, как их разделяют буквально миллиметры.
— Сайно, прошу, — нетерпеливое царапанье ногтей по оголённому бедру бариста говорило весьма красноречиво.
Сжимая ягодицу одной рукой и медленно проталкиваясь во влажное тёплое нутро, Сайно глубоко вдохнул, перебивая нахлынувшим воздухом протяжный гортанный стон. Тигнари выгнулся кошкой не в силах контролировать обрушившееся волной удовольствие.
В висках пульсирует, давит. Голова кружится, перед глазами молоко. Ощущения выбивали остатки воздуха из груди, хотелось больше, сильнее, но Сайно продолжал внимательно наблюдать за реакцией фенека. Горячие стенки приятно сдавливали и распаляли желание с новой силой.
Практически наваливаясь сверху, прижимая к одеялу и без того податливого Тигнари, Сайно замер внимательно вглядываясь в затуманенные от удовольствия глаза.
— Порядок… я в порядке, Сайно, — прошептал тихо, едва слышно, сквозь неконтролируемый полустон. — Возьми меня. Глубоко.
Слова, которые стали отправной точкой.
Придавливая фенека к мягким, разбросанным по всей кровати, подушкам и, приятной тяжестью прижавшись грудью к его, он сделал размеренный глубокий толчок, блаженно выдыхая в самые губы. Руки переместились на ладони Тигнари, по обеим сторонам от его лица. Пальцы неконтролируемо сплелись между собой, стараясь удержать друг друга. Не отпускать.
Тигнари сдавленно прикусывал собственные губы, поскуливал, желая хоть как-то заглушить чересчур похабные, по его мнению, стоны. Шальная мысль подкралась незаметно и он, чувствуя чужую широкую ладонь на своей, подтянул её ближе к своему лицу. Прикрывая глаза в удовольствии, он перехватил губами смуглые пальцы, глубоко принимая на две фаланги в рот и вызывающе заглядывая в багровые омуты. Дразнит.
Сайно снова двигается. Всё ещё аккуратно, размеренно, не желая причинить дискомфорт им обоим. Зарывается носом в любимую шею, вдыхает. Проводит языком, щекочет ухо шумным выдохом через нос.
— Ты пахнешь свежими цветами, — ласково, в самое ушко.
— А ты кофе, — понимая, что сказал не совсем то, что подумал, дополняет: — и сексом.
Обуздать в себе дикого желающего зверя становится всё труднее. Тигнари крепко сцепляет ноги на смуглой талии, стараясь прижаться как можно сильнее, насадиться как можно глубже. Толчки становятся увереннее, тело Нари – податливее. Лбом Сайно упирается во влажную ключицу и громко дышит, хрипит любимое имя, покусывает за плечи. Ловит взглядом то, как фенек снова глубоко и с усердием посасывает его пальцы прикрыв глаза, и на задворках сознания осознаёт: как же чертовски это возбуждает. Свободная рука Сайно, до этого вжимающая ладонь Тигнари в матрас, переместилась на возбуждённый сосок, сжимая, лаская и оттягивая между пальцами. Двигаться стало намного легче, Тигнари окончательно расслабился, позволяя ускорить уверенные вбивающие движения.
— М-м! Ха-а… — пальцы мешали сказать хоть что-то связное, но оба понимали, что в этом не было нужды.
— Нари, — снова придвинулся к чувствительному прижатому уху, кажется это уже входит в ряд привычек, определённо приятных. — Откроешь глаза?
Он послушался, сбито посмотрел на нависающего над ним Сайно, такого… красивого. Никакие, даже самые откровенные мысли на его счёт не позволяли ему предположить, что он будет настолько красив в постели. Те самые руки, на которые еще полчаса назад он мог лишь засмотреться, сейчас сжимали его, раздвигали, ласкали, бесстыдно насаживали. Пепельные локоны хаотично спадали вниз, и Тигнари определённо нравился этот хаос. Он был готов затеряться в нём без остатка. Встречаясь с такими же пламенными, как и обстановка в квартире, глазами, Тигнари почувствовал, как яростно стягивается ком возбуждения и наслаждения внизу живота.
— Ох… Ну почему ты такой…
Фраза была наглым образом оборвана выбитым протяжным стоном. Сайно обязательно спросит у него о том «какой он», но немного позже.
Сайно сгребает разласканного фенека руками и усаживает на себя. Гладящие движения по бёдрам, животу и спине сливаются в один приятнейший ком удовольствия. Он был чертовски внимательным и Тигнари не мог это не подметить и не воздвигнуть в топ пунктов-причин любви к Сайно. Это заводило в разы сильнее, чем любой хвалёный афродизиак. Осознав своё положение, Тигнари перевёл дыхание, сжал бёдра и на пробу двинулся вверх-вниз, седлая Сайно более уверенно. Кажется, он сейчас трахался как минимум с самой настоящей бурей, потому что он был готов поспорить, что почувствовал на своих бёдрах колючее электричество. Сайно хрипло простонал, когда Тигнари смелее подался вперёд, в очередной раз заваливая бариста спиной на скомканное одеяло. Прошёлся ногтями по груди, прикусил, наконец, желаемое место у шеи, и, вероятнее всего, оставил несколько засосов.
Хлюпающие пошлые звуки перебивались с протяжными стонами, которые в чувствительных ушах отдавались характерным звоном. Это был, пожалуй, единственный звук, который он готов терпеть на такой громкости. Архонты, Сайно стонет…
В животе потяжелело, в глазах застилало влагой. Тигнари жадно хватал губами воздух, стараясь уцепиться за ускользающую реальность, но это у него никак не получалось. В очередной раз выгнувшись верхом на Сайно, фенек звонко хлестнул хвостом по чужим ногам, пытаясь предупредить.
Обессиленно падая на всё ещё горячую и такую приятную на ощупь грудь, Тигнари, до потемнения в глазах, зажмурился. Под собственным животом чувствовалась тягучая горячая влага, воздуха до сих пор безумно не хватало.
Сайно, чувствуя, как приятно его сжимает тёплое нутро фенека, протяжно кончает следом, аккуратно придерживая партнёра за бёдра, не давая соскользнуть.
— Хороший…
Тихое хриплое замечание бариста было тем самым добивающим ударом для изнеженного и открытого на сегодняшний вечера сердца Тигнари. Всё ещё сжимая собственными бёдрами Сайно, он прижался крепче к его груди и погладил потяжелевшим хвостом по ногам, блаженно прикрывая глаза. Им ещё нужно будет привести себя в порядок, но это всё позже.
***
— Который час?.. — Тигнари вяло огляделся по сторонам, стараясь собрать мысли в кучу.
— М-м, — Сайно приоткрыл один глаз и, обнаружив, что хоть и немного помятый фенек, всё ещё покоился на его груди, снова уткнулся в подушку.
— «М-м» — это сколько? Мне нужно написать Коллеи, что всё в порядке… Кажется, уже глубокая ночь, чёрт.
— Твой телефон, по-моему, остался на кухне, — всё ещё сонный, но уже более собранный Сайно подал очередные признаки жизни в подушку.
Тигнари, суетливо и неохотно выбираясь из тёплой хватки прошёл в кухню. Как и ожидалось, свет они потушить забыли. Дисплей телефона показывал шесть уведомлений от Коллеи и 00:48 на часах. Плохо.
Написав о том, что с ним всё в порядке и он завтра обязательно заскочит взять им что-нибудь вкусное на завтрак, в качестве извинений за излишнее волнение, он потушил дисплей и тут же почувствовал тёплое касание со спины.
— Бу, — тихий и хрипловатый после сна голос раздался в затылок.
— Я тебя слышал. Уши, помнишь? — Тигнари улыбнулся, звякнул серьгой на вышеупомянутом ухе и легонько ущипнул бариста за голое бедро.
— Помню, просто хотел сказать, что с тобой безумно приятно и спокойно спать. Обычно мне снятся совершенно дурные сны.
Сайно прижался чуть ближе и лёг подбородком на чужое плечо. В груди Тигнари приятно разлило теплом.
— Может, ты хочешь в душ? Мы вечером до него… не дошли.
— Определённо. А ты потрёшь мне спинку? — Подмахивая озорным хвостом, Тигнари направился в сторону ванной, поманивая за собой Сайно.
Прикусывая губу и предвкушая ещё одну сладкую возможность побыть с фенеком, Сайно перехватил мягкую ладонь и последовал за ним. Струи горячей воды приятно расслабляли тело, стекая вниз. Глаза всё ещё немного болели от яркого света, поэтому они приняли обоюдное решение проигнорировать включатель и вовсе. Слабый лунный свет мягко пробивался сквозь запотевшее стекло душевой кабины.
— Кстати, можешь дать мне резинку? Я бы не хотел мочить волосы.
— М? Какую резинку? — хитро блеснувший взгляд, который Сайно мог различить даже в темноте.
— Вот эту, — рука аккуратно прошлась с плеча вниз, касаясь тонкого запястья.
— А я думал, что это теперь мой сувенир-напоминание. Ну что ж, — пожал плечами.
Тигнари, не отрывая взгляда от внимательных глаз Сайно, одними зубами стянул резинку с руки. Влажные пальцы приятно коснулись чужой шеи.
— Повернись, я заплету тебе волосы.
Сайно послушался. Аккуратные пальцы и коготки ласково перебирали немного взмокшие от пара пряди. Тигнари, который уже давно привык помогать Коллеи с причёсками и работать с хрупкими, требующими трепетности, стеблями цветов, без особого труда собрал волосы в аккуратный плотный пучок. Волосы Сайно действительно напоминали немного сухие и колючие листья чертополоха, но от этого они казались ему не менее прекрасными.
— Ты хоть пользуешься каким-то, не знаю, бальзамом или кондиционером?
— А надо?
Тигнари многозначительно окинул взглядом ванную, и грустные полупустые полочки уставились на него в ответ. Никаких намёков на хоть что-то, кроме шампуня и геля для душа из массмаркета не последовало. Единственное, что радовало глаз фенека, это пенка для умывания. Ура, не всё потеряно.
— Понял, вместе с кактусами притащу тебе ещё и часть своей косметики для хвоста в придачу, — смиренно выдохнул Нари. — Знай, тот факт, что я поделюсь с тобой своими кровными маслами и уходовыми средствами – сродни признанию в любви. Хотя нет, даже больше.
— Я ценю, правда, — Сайно подавил смешок и развернулся обратно лицом к фенеку, на ощупь оценивая результаты его трудов на своей голове.
— Это хорошо, что ценишь. Жду, теперь, свой благодарственный поцелуй, — с лицом полной серьёзности фенек подался немного вперёд.
Сайно провёл пальцами по немного влажному уху Тигнари, стараясь пригладить шерсть, но этот жест был скорее интуитивным проявлением заботы, нежели имел хоть какой-то смысл. Горячие пробегающие струи воды тут же разрушили старания парня. Прижимая влажную спину к тёплой стенке душевой кабины, Сайно послушно коснулся его губ. Тёплый язык ласково проскользнул внутрь влажного рта и вызвал особо глубокий вдох со стороны Тигнари.
Хитрый, коварный, а теперь ещё и довольный лис внутри ликовал от переизбытка ощущений. Как они вообще докатились до такого? Где это видано, чтобы Сайно тут же, по первой его просьбе выполнял наглые пожелания. Может он ещё и…
Издавая мурчащий звук удовольствия от награды в виде такого сладкого поцелуя, Тигнари выпрямился в чужих руках.
— Сайно, ты не поможешь мне с хвостом? Он… немного запачкался тогда. Я всё равно уже не боюсь намочиться с ног до головы.
Не дожидаясь ответа, он грациозно изогнулся в пояснице, укладывая строптивый и потяжелевший от влаги хвост в чужие руки.
— Так что, позаботишься о нём?
Тёплый поцелуй сайновских губ приятно пришёлся в чувствительную влажную лопатку.
— С удовольствием.
***
— О, Боги! О, Пресвятые Архонты! Мой мальчик вырос так быстро…
Хэйдзо смахнул со своей щеки несуществующую слезу счастья, продолжая выносить из подсобки тематические стаканчики с ярким принтом.
— Я старше тебя на два года.
— А я говорил Нилу, говорил! — будто игнорируя замечания, Хэйдзо звонко прихлопнул в ладоши. — Вы идеальны, прекрасны, очаровательны вместе. Просто восхитительны! Как… точно! Как ароматный свежий кофе с молоком!
От такого эпитета треснула даже пресловутая невозмутимость Сайно. Бариста развернулся к нерадивому напарнику и скрестил руки на груди.
— Ты закончил?
— Нет, конечно! Расскажи мне подробности, мне надо-надо! Ты же был сверху, да? О, а он выдирал у тебя волосы в порыве страсти? А то был у меня один такой опыт… — парень скривился вспоминая, очевидно, не самый лучший момент из своей интимной жизни. — Кстати, а он реально мурчит и тявкает? Или это только в тех забавных видео, где фенекам чешут пузико?
— И зачем я только сказал, — Сайно, намеренно игнорируя провокационные вопросы с ужасом оглядел предстоящий план на день и обернулся на старшего бариста. — Хэйдзо, ты говорил, что к Хэллоуину будет тематический день, но… котики?
— Пф! Сказал бы ты или нет, засосы, даже на твоей смуглой шейке, говорят сами за себя. А по поводу Хэллоуина, замурчательно, скажи? Я, кстати, сам нам ободочки сделал, вот, выбирай. Ты у нас чёрненький или беленький котик?
Перед глазами бариста замельтешили два грустненьких обруча для волос, с кривоватыми, но похожими на кошачьи, ушами. Сайно поджал губы и поднял глаза на автора этого шедевра.
— Пожалуй, белый. Надеюсь, хоть с волосами сольётся и не видно будет.
— Больно, Сайно. В самое сердце ранил… А я так старался.
Парень глубоко выдохнул, смиренно надевая ушки на голову. Смотря на себя в отражении витрины, он обратил внимание на то, что они ему даже в какой-то мере шли, если это можно так назвать.
— Ладно-ладно, убедил, но колокольчики всё-таки были лишними, — Сайно, одновременно со своими словами потряс головой, издавая тихий звон.
— Ничего не лишними, это мило! Кстати, у меня для тебя ещё одно задание, ты как раз отлично с этим справишься. Нужно успеть до открытия, так что у нас где-то час.
— Удиви меня, Хэйдзо-сэнсей.
Парень нырнул под барную стойку и протянул оттуда Сайно в руки распечатанное в тематике кото-дня меню напитков, однако, места с названиями по какой-то причине пустовали.
— Тебе нужно придумать тематические названия для этих напитков, — изящный палец указал в сторону пустых пробелов рядом с изображением. — Давай-давай, прояви свою каламбурную мощь где нужно, Тигнари будет гордиться.
— Тигнари? При чём тут он?
— Ну, я вчера написал Коллеи, чтобы они заскочили к нам на праздник, пообещал скидку и замечательного котика-бариста. Она сказала, что они с Тигнари обязательно придут. Только добавила, что он почему-то не отвечает на звонки, — Хэйдзо хитро улыбнулся. — Занят был чем-то, наверное. Не знаешь
кем?
— Я тебе говорил, что ты иногда заноза в заднице? — Сайно всё-таки не сдержал улыбки под напором харизмы Хэйдзо и покачал головой, издавая очередной звон ушками.
— Ох, разве это ты был? А по-моему это была моя дорогая бывшая начальница Сарочка. И… ещё кто-то.
— Полагаю, список велик. Ладно, давай маркер, сейчас всё баристро организую, — Сайно присел за ближайший свободный столик, склонившись над меню.
— Ты хотел сказать «быстро»?
— Ты разве не уловил? Баристро – это сочетание слов «бариста» и «быстро». Быстрый бариста. Это я, — Сайно гордо вздёрнул подбородок, осознавая то, насколько удачно подвернулась игра слов.
— Что ж… полагаю, ты уже начал. Прекрасно! Продолжай в том же духе, мой юный падаван, — Хэйдзо в очередной раз похлопав Сайно по плечу удалился в подсобку. — И передай от меня побольше ментального здоровья Тигнари.
Сайно сосредоточенно перебирал всевозможные милые названия для кото-напитков, фиксируя каждую из идей в заметках телефона. Да, он обязательно сделает всё на высшем уровне, как и привык. А ещё, потому что Нари и Коллеи зайдут оценить их с Хэйдзо усилия.
День только начался, а уже предвещал вагон и маленькую тележку событий.
