Первое испытание для Сайно случилось ровно в тот момент, когда он встретил обомлевшую Коллеи перед офисом Кэйи. В её глазах промелькнули шок и ужас, и от этого зрелища по спине прошёлся недоверчивый холодок.
— Ты в порядке?
Вместо ответа она с разбегу заключила его в горячие объятия. Салатовая макушка любовно уткнулась куда-то в область солнечного сплетения.
— Сайно, это ты…
— Я?
Её плечи вздрогнули.
Сайно, безусловно, тоже по ним скучал, но даже учитывая этот факт, её реакция показалась ему чересчур бурной. Аккуратно обнимая девушку за плечи в ответ, он хотел было задать наводящий вопрос, но раскатистый грохот из кабинета поблизости заставил их с Кадзухой настороженно переглянуться.
Спорить с этим парнем о том, что он и сам в состоянии доехать до города, было бесполезно. Сайно понял это ещё в тот момент, когда на резонный вопрос «Куда ты собрался?», ему ответили какими-то строками из хокку, которые он совершенно не понял, но принял к сведению. Чуть позже ему объяснили, что он пообещал Хэйдзо за ним присматривать, но легче отчего-то не стало.
В ответ на доносящиеся громкие удары Коллеи испуганно обернулась, тут же отстраняясь от Сайно. Глаза безошибочно определили источник звука, указывая рукой в сторону кабинета.
— Там Тигнари!
Дальше всё как в тумане: поочерёдные ругательства, вскрик Коллеи, Кадзуха, подбегающий к тяжело дышащему Хэйдзо, покачивающийся от сильного удара по лицу Кэйа и Тигнари.
Тигнари, которого Сайно ещё никогда не доводилось видеть
таким.
Дикий, неконтролируемый, безжалостно сжимающий чужой воротник. Тяжело дышащий Кэйе в лицо, продолжая сыпать матерными проклятиями.
И в то же время… Это был именно
тот Тигнари, в которого он, как полный идиот, влюбился ещё там, возле чёртовой лужи у кофейни. Видя раскалённый лисий взгляд, ощущая на себе то недовольство, которое вызвали брызги и разводы на его одежде.
И вот с этой секунды началось второе испытание для Сайно. Ему пришлось вмешаться в происходящее, снова попасть под раздачу и снова постараться сгладить те углы, которые Тигнари, не скрывая своей хищной натуры, демонстрировал всем окружающим.
Сотрясающийся от гнева и эмоций, он схватился за протянутое запястье, тут же больно сжимая и неверяще всматриваясь в глаза. Всего доля секунды, и он шокировано застыл, позволяя знакомым рукам увлечь за собой. Подальше от общей суеты и шума.
Сайно прекрасно знал, как Тигнари это ненавидел.
Третьим испытанием для него стало душевное равновесие Тигнари, и он искренне надеялся, что оно будет на сегодня последним.
Мягко поглаживая и успокаивая обомлевшего фенека в руках, он едва слышно шептал в самое ухо:
— Давай-давай, вдох, — голос, такой реальный и знакомый, наоборот выбивал тот самый воздух из лёгких, о котором ему твердили. — Вдох, Нари, — уже более уверенным тоном. — Вот так.
По щекам продолжали беспорядочно катиться слёзы, обжигая и раздражая разгорячённую кожу. Достало. Почему он просто не в состоянии контролировать свои собственные эмоции?!
Рукава агрессивно прошлись по припухшим векам,
заставляя непрошенные чёртовы слёзы остановиться. Тигнари злобно шипел, хвост ударял по стене, дыхание рвано сбивалось с каждым смазанным движением.
Горячие ладони крепко удерживали в одном положении, мягко поглаживая по спине. Тигнари крупно вздрагивал, то ли от таких желанных касаний, то ли от накативших эмоций, с которыми просто физически никак не мог совладать.
Хотелось… Да ничего ему не хотелось. Голова пуста, плечи мёрзли, тело тянулось навстречу тёплой груди, которая своим размеренным дыханием успокаивала разум и шумящий в ушах пульс.
Сайно прятал его, отстраняя от тревоги, от глупых вопросов, от всего.
Тигнари зажмурился. Глаза пекли, а костяшки неприятно щипало от ссадин и соли. Но даже это не мешало ему бездумно цепляться пальцами за изношенный чёрный худи, не давая Сайно даже возможности отстраниться хоть на сантиметр.
— Тигнари, посмотри на меня, — Сайно пытался достучаться, он правда хотел, но прямо сейчас Тигнари был не готов снова взглянуть в глаза тому, кого успел похоронить. — Ты не в себе, что случилось? Расскажи мне спокойно.
Он замотал головой, безвольной куклой стекая с чужих рук вниз и упираясь спиной о холодную стену. Поджав колени к груди и уткнувшись в них носом, Тигнари продолжал бездумно комкать ткань одежды Сайно.
Сайно ничего не оставалось, кроме как присесть на корточки следом и продолжить свои тщетные попытки словить взгляд изумрудных глаз.
— Извини-извини, можешь ничего пока не говорить, просто глубоко дыши, ладно? Пока что дыши.
Тигнари слушался. Медленно, но со всем усердием, он вслушивался в его просьбы, постепенно выравнивая пульс, чувствуя, как прорывающаяся из открытого нараспашку окна прохлада стекает вниз по его лёгким.
Осенний холодный воздух бесцеремонно врывался в небольшой кабинет, заставляя мелко вздрогнуть и сразу же выдохнуть.
Он даже не понимал, где они толком находятся. Всё произошло так быстро.
— Сайно.
Голос звучал хрипло и ломано. Горловые связки не прощают такого жестокого обращения с собой.
— Мы…
— Всё ещё в участке. В кабинете Джинн. Тут никого кроме нас двоих, — отвечая односложно, он будто пытался прощупать эмоциональное состояние фенека. Не получая никаких весомых зацепок, он всё-таки прошептал короткое и тихое: — Ты как?
Тигнари покачал головой. На столь тяжёлый вопрос он не был в состоянии ответить, даже самому себе.
— Я не знаю.
Сайно кивнул, и, молча касаясь его ладоней, протёр измученные костяшки влажной, сладко пахнущей персиками, салфеткой. Тигнари был бесконечно благодарен за его вот эту вот черту. Сайно умел чувствовать и понимать, когда вместо слов лучшим и самым конструктивным диалогом будет молчание. Ему никогда не доводилось это объяснять на пальцах, и он был безумно благодарен.
Ладони пощипывало, но прохладная и влажная свежесть на коже чуть отрезвляла. Он смог поднять глаза и сделать глубокий, теперь не вынужденный, вдох.
Сайно продолжал смотреть в пол, стараясь не спугнуть едва успокоившийся пульс и дыхание. Он бросил окровавленную салфетку куда-то в сторону урны и приложил собственную ладонь к его щеке. Настороженно вглядываясь в уставшее лицо и подмечая все изменения за прошедшие дни.
В его глазах стоял немой вопрос, который можно было и не озвучивать. Тигнари действительно стоит объясниться. Сайно ведь, получается, даже не знает…
— Я тебе всё расскажу, правда, и не только я, — вспоминая тот факт, что они сейчас находятся через пару стенок от подбитых жизнью Кэйи и Хэйдзо, Тигнари покачал головой. — Только давай чуть потом…
Тепло его ладони согревало изнутри. Мозг отказывался принимать желанную ласку, но тело тянулось в ответ. Тигнари прикрыл подпекающие глаза, ощущая горячие прикосновения на своих щеках теперь с обеих сторон.
— Я хотел подарить тебе кое-что. Правда, не совсем живому тебе, ха-ха… — смех, если его можно было назвать таковым, хрипло саднил горло. — Но так даже лучше.
— Что значит «даже»?
— Не придирайся к словам! Я всё ещё могу исправить хрупкое положение и прибить тебя какой-нибудь офисной дверью. Только сделаем это в кабинете Кэйи, а не Джинн. Пусть он мучается с дачей показаний в суде, говнюк.
Сайно притих, слабо улыбаясь и понимая, что юмор, пусть и крайне неуместный в данную минуту, всё-таки немного скрашивал их хрупкое положение.
Тигнари зарылся в свой шопер, чудом не выброшенный где-то в процессе потасовки. Спустя пару секунд перед Сайно возник массивный блокнот, а следом засушенная веточка с россыпью маленьких цветов.
— Сирень, — он вложил ветвь в его пальцы и уверенно продолжил:
— Засушенная правда, сейчас ведь её нигде не найти. На языке цветов символизирует признание в любви.
— Ты ведь и так мне в любви признавался.
— Это другое. Просто прими. Мне так будет спокойнее, — Тигнари, всё еще с трудом делая размеренные глубокие вдохи, покачал головой. — А ещё у Коллеи глаза такие же. Вы с ней в этом похожи, у вас очень необычный цвет, поэтому я подумал… Не знаю, подарить захотелось, ясно?
Последние слова послышались угрозой, и Сайно тут же притянул веточку чуть ближе к себе. В полумраке кабинета разглядеть что-либо было тем ещё испытанием, но он всё-таки нашёл желаемое и радостно оторвал один из цветочков, тут же закидывая себе в рот.
— Ты серьёзно?..
— Я человек простой, возможностями загадать желание не разбрасываюсь, — на этих словах он прикрыл глаза, фокусируя все мысли на желаемом.
— И что же ты загадал?
— Увидишь.
Тёплое родное дыхание, теперь отдающее лёгкими нотками трав, тут же коснулось обветренных губ. Сайно чувствовал его, понимал, как с ним стоит обходиться в такие моменты, не двигался и терпеливо ждал, пока к его губам медленно, словно под гипнозом, не потянулись в ответ.
У Тигнари перехватило дыхание от того, как внезапно изменилась атмосфера над их головами и того, насколько же сильно он скучал. Как сильно ему не хватало этих губ на своих. Оказывается, какая-то жалкая неделя осознания того, что Сайно в его жизни больше не существует, способна жестоко выкинуть его из душевного равновесия на пустую обочину.
Кажется, он даже позорно пискнул от нехватки воздуха, но, Боже, как же ему было плевать. Как же ему было приятно осознавать, что он его касается этими пальцами. Вживую.
Перед глазами пульсировало вспышками и тусклым закатом из окна, в груди трепетало. Сцеловывая с его губ желанную теплоту и запах кофе, хвост задёргался в предвкушении, то постукивая по полу, то обвиваясь вокруг бедра Сайно.
Осознание мелькало далёкими обрывками. Голова совершенно не хотела уже ничего анализировать или рационально оценивать, они просто…
Они просто целовались.
Сидя на прохладном полу чужого кабинета, путаясь пальцами в его, как обычно, пересушенных волосах, прижимая к себе с такой силой, что Сайно пришлось на долю секунды оторваться, чтобы набрать в грудь чуть больше воздуха и бесшумно прохрипеть его имя.
Как какие-то шаловливые подростки, заперевшись подальше от всех.
Сайно продолжал бережно обнимать его лицо шероховатыми ладонями. В груди горело ярким пламенем. Обжигающим, но приятно согревающим все органы чувств.
Проскальзывая губами, лаская языком, нежно выпрашивая разрешения углубить поцелуй, чтобы неаккуратно столкнуться носами, ловя его очередную довольную улыбку. Он прижимался всё теснее, отвечая безусловной взаимностью.
Тигнари почувствовал, как острые колени упёрлись по обеим сторонам от его, фиксируя, не позволяя отстраниться. Эти его тёмные рваные джинсы, безобразная старая толстовка, и, теперь полностью распущенные, пепельные волосы. Всё это казалось таким по-дурацки родным, что захотелось нешуточно разрыдаться от накативших эмоций. Снова. Поймав себя на этой мысли, Тигнари уже всерьёз задумался о покупке дорогостоящего успокоительного на основе пустырника и строгой терапии в виде недельного здорового сна.
Сайно получил своё официальное разрешение и теперь бессовестно им воспользовался.
Его горячие пальцы скользнули вверх, касаясь плотно прижатого к голове уха, аккуратно поглаживая. Расчёсывая выбившиеся в порыве несколькими минутами ранее пряди. Приглаживая и успокаивая беспокойно метающуюся душу окончательно.
Сайно теперь и самому не хотелось говорить ни о чём. Он бы спокойно принял выбор Тигнари и сделал бы вид, что ничего не происходило. Что померещился избитый Кэйа, согнувшийся пополам Хэйдзо. Что он не видел оголённый комок ненависти и злости по имени Тигнари. Сайно правда был готов, если так будет комфортнее для
него, но Тигнари отстранился первым, напоследок мягко целуя уголок губ, глубоко вдыхая разгорячённый кислород между ними и утыкаясь лбом в родное плечо.
— Сайно…
— М?
В глазах по-прежнему молоко. Чтобы сфокусировать взгляд в полумраке комнаты, ему понадобилось приложить дополнительные усилия.
— Я думал, что ты погиб.
Звенящая тишина резко разрезала всю ту тёплоту, которую они успели построить вокруг себя за последние минуты. Сайно недоумевающе уставился на затылок прижавшегося Тигнари.
— Они подстроили твою смерть, устроили целый спектакль с моим участием, чтобы взять Азара и… — слова больно царапали горло. — Твой мотоцикл.
— Что?
— Разбили, — констатировал на одном выдохе.
Сайно снова молчал. На повторе прокручивая всю ту немногочисленную информацию, которую ему довелось расслышать. Понимая, что донимать вопросами сейчас нужно определлённо
не Тигнари.
Ладонь Сайно встретилась с холодной рукой на полу. Тигнари ласково переплёл их пальцы, отвечая. Плевать, что пол был грязным. Ещё больше плевать на то, что их, скорее всего, ищут.
— Я сейчас пойду к Кэйе.
— Не пойдёшь, — он сжал его пальцы своими и с усилием притянул за шею, заставляя Сайно слегка поморщиться.
— Нари, раздавишь же.
Тигнари замотал головой. Цепляясь с ещё большим усердием и не давая тому отстраниться.
— Уж извини меня за излишнюю тактильность, — в его голосе наконец прозвучали знакомые едкие нотки. — Но хрен ты сейчас отсюда куда-то выйдешь. А если попробуешь — я тебя всё равно придушу вот этими вот руками и положу рядом.
— Понял.
Оставалось только покорно подчиниться и остаться сидеть с ним рядом до тех пор, пока они окончательно не замёрзнут на ледяном полу чужого кабинета. А холод, как известно, Сайно всегда переносил хорошо. Согреть, в случае чего, и Тигнари для него проблемой не казалось и вовсе.
Тигнари наконец-то позволил себе расслабленно прикрыть глаза. Теперь он был вынужден уткнуться в сайновскую грудь не для того, чтобы скрыть жгучие противные слёзы, а просто потому что так
захотелось.
***
— Кадзу, прошу, просто увези меня отсюда.
— Перестань. Вы помиритесь, просто надо сесть и вместе всё обсудить.
Хэйдзо наматывал по коридору хаотичные круги и спирали, даже не планируя останавливаться, чтобы обдумать и обсудить всё по-взрослому.
— Да он чуть не убил меня!
— А ты подстроил смерть Сайно. Вы квиты.
— Не я! — он протестующе выставил руки перед собой, преисполненный волнами возмущения.
— Ты соучастник. Сам ведь рассказывал мне, как с такими считаются в криминалистике.
— Чёрт, и зачем я научил тебя постоянно умничать и быть правым…
Кадзуха хотел было апеллировать столь вопиющее заявление, ведь никто его этому не учил, но тут из-за угла вывернул Сайно.
И Тигнари.
Завидя на горизонте второго, Хэйдзо подскочил на месте с такой скоростью, что Кадзуха едва успел уследить траекторию его движений глазами.
Вставая в импровизированную боевую позу и готовясь к обороне, он, всё-таки взвесив все «за» и «против», отскочил за спину к стоящему смирно Кадзухе.
Сайно в недоумении приподнял бровь и со сложным лицом уставился на стоящего перед ним в непонятной карате-позе Хэйдзо.
— Что ты делаешь?
— Прячется, — односложно констатировал Кадзуха. — Вот только не совсем уверен от кого из вас.
Сайно посмотрел Хэйдзо в глаза, стараясь уловить там хотя бы нотку объяснений всему произошедшему, но, ничего не обнаружив, глубоко вздохнул и шагнул в их сторону.
— Кадзуха, разрешишь?
— Без проблем, — и сделал широкий шаг в сторону.
— Что?! Я же твой парень! — Хэйдзо, оказавшийся теперь открытой и доступной целью для Сайно, возмущённо взвыл.
— И соучастник в «убийстве».
Лицо Хэйдзо сейчас напоминало пособие с объяснением смысла фразы «И ты, Брут?» для самых маленьких.
Крепко перехватывая друга за бицепс и утягивая за собой в сторону кабинета Кэйи, Сайно кивнул Тигнари, безмолвно прося немного подождать, пока он во всём разберётся. Тигнари устало махнул рукой и, не собираясь терять времени, решил пока поискать Коллеи.
Дверь кабинета хлопнула.
Хэйдзо смирно уселся на стоящий стул, предвкушая грядущий допрос. Кэйа в это время прикладывал к челюсти лёд, удостаивая вошедших лишь взглядом.
— Ох и крепко он тебя уделал… — Хэйдзо подал голос.
— У твоего бойфренда тяжёлая рука, Сайно. Ты знал?
Игнорируя вопрос и оставаясь стоять у двери, Сайно недобро скрестил руки на груди, обводя кабинет строгим взглядом.
— И?
В коротком вопросе было заключёно короткое, но весьма доходчивое требование описать все события прошедших нескольких дней в мельчайших подробностях.
— И тебе привет.
Кэйа старался держаться, но даже простой разговор давался через поднывающую боль в нескольких частях лица.
— Думаешь, это смешно? Что вы тут устроили? Какого чёрта они в таком состоянии?
Догадаться, о ком идёт речь, было несложно, даже слабая защитная полуулыбка сошла с лица Кэйи окончательно.
— Во-первых, извини.
Сайно тяжело втянул носом воздух, ощущая в кабинете примесь запаха крови, адреналина и одеколона Кэйи.
— Во-вторых, Сайно, ты сам прекрасно понимаешь зачем всё это было нужно. Пусть тебе это и не нравится.
— Нет, Кэйа, не понимаю. Какого хрена? Ты что, не мог просто сказать ему по-человечески обо всём? У Тигнари нет проблем с актёрским мастерством, уж это наверняка.
— Да? И подставить его под удар? Тебе ли не знать, что владение любой полезной информацией автоматически накладывает на тебя ответственность и угрозу?
Желваки на лице напряжённо перекатывались под кожей, Сайно едва держался, чтобы не психануть, но хотелось для начала докопаться до правды.
— Чёрт, да после такого и руки на себя наложить можно! Ты что, совсем не соображаешь?! Я его в таком состоянии ещё ни разу не видел! А Коллеи?
Собственный голос звучал отдельно. Создавалось ощущение, что вся та злость, которая бушевала в Тигнари час назад, передалась ему воздушно-капельным путём. Ладони покрылись холодной мерзкой испариной, зубы противно скрипели, а желание схватить этих двух идиотов за шкирку росло в геометрической прогрессии.
Хуже того факта, что все слова Тигнари были горькой правдой, было осознание того, что он всю неделю наслаждался внеплановым отпуском в загородном доме у Кадзухи, пока в городе происходил полный пиздец.
— Я знаю, что рисковал, — Кэйа в очередной раз болезненно поморщился, натягивая свежую корочку на губе. — Знаю. Мне не доставляет удовольствия это всё. Если ты думаешь, что я такой весь из себя Злодеус Злей, то нет. Исключительно работа и исключительно помощь тебе.
Хэйдзо молча наблюдал за ними. Что-то оценивая, прикидывая, задаваясь вопросами на тему того, а правильно ли они поступили и стоило ли идти на такие крайние меры.
— Как. Просто объясни мне,
как?
Делая небольшую паузу и сжимая собственную переносицу с ещё большим раздражением, Сайно продолжил:
— Как ты додумался до этого? Как ты смог убедить его? И как ты посмел взять мой мотоцикл?!
Наконец-то отлипая от спинки стула, Хэйдзо подал голос:
— Это была моя идея, — он набрал полную грудь воздуха. — Я предложил. Уж я прекрасно знаю, как ведут себя заказчики, когда их жертва погибает. Они все одинаковые идиоты, и Азар — не исключение. К тому же, — Хэйдзо всё-таки подошёл ближе, встречаясь с Сайно глазами, — ты как-то рассказывал, что у Тигнари погиб близкий человек в автокатастрофе и… Мы сделали ставку на то, что это сработает.
— Вы сделали что?!
— Тела не было, даже подставного. Тигнари просто видел аварию и знакомые номера мотоцикла, а дальше была надежда на его воображение. Я знал, к чему всё это приведёт, но также знал и то, что помогаю своему близкому другу.
— Да сдалась мне такая помощь! У вас в Инадзуме все так со своими близкими поступают? Делают себе харакири во благо?
— Успокойся. Если бы был другой вариант, то я бы обязательно его обеспечил, но сбегать ты уже пытался, прятаться тоже, оставалось что? Верно, ничего!
Они поравнялись друг с другом, чтобы высказать всё, что они думают, но Кэйа встрял в разговор:
— Ты можешь ненавидеть нас сколько угодно. Надеюсь, когда твои эмоции утихнут, поймёшь, что мы делали это в первую очередь ради того, чтобы ты перестал в конце концов носиться по Тейвату, как бездомная шавка в бегах.
Беспорядочно сжимая кулаки и вглядываясь в их глаза по очереди, он старался держать себя в руках. Было физически больно от того, что Тигнари дважды пережил этот ужас исключительно из-за него. Хотелось выйти подышать.
Сайно словил себя на мысли, что искренне хотел бы услышать в голосе Хэйдзо привычные лукавые нотки, шутливо объясняющие то, что всё это одна большая и глупая шутка, и всё разрешится стаканчиком выпивки.
Но знакомой интонации не последовало. Он молча сел обратно на стул, закидывая ногу на ногу, уставившись в окно.
— Я понятия не имею, что у меня на уме будет завтра, но пока что просто хочу вас обоих придушить.
— А теперь я себя тоже придушить хочу, — Хэйдзо раздражённо хлопнул ладонью по столу. — Потому что какого хрена я рисковал своей, твоей и тигнариной задницей, если тебе всё это было не нужно?! Да лучше бы я сам поехал к Кадзухе, а ты бы пошёл в гости к Азару, и вы мило побеседовали, а?
Выйти подышать захотелось ещё сильнее.
— Я прекрасно понимаю твои чувства, Сайно. Хватит в меня этим тыкать, мне было искренне противно врать в лицо Коллеи, когда она пришла поговорить со мной о том, как скучает за тобой. Как ей больно.
Сайно с усилием сжал челюсть, а Хэйдзо всё не унимался:
— Давай будем объективны. Как думаешь, что бы Тигнари предпочёл: твою реальную смерть, если не ещё чего похуже от рук Азара, или всё же стресс-неделю с гарантированным результатом?! Дай ему пару дней, и он даст тебе весьма очевидный ответ.
Хэйдзо проскочил мимо, обдавая лицо прохладным воздухом и в очередной раз громко хлопая дверью. Этот диалог ещё не закончен, и Сайно был уверен, они к нему вернутся в ближайшее время.
Кэйа встал рядом. Всё ещё подбитый и всё ещё чертовски уставший.
— Помимо всего прочего, — он прочистил горло. — Я позвонил тебе сегодня утром не для того, чтобы устроить тут день драмы. Азар в участке.
— Здесь?
— Да. Будет в допросной, — Кэйа помедлил, кидая кусок подтаявшего окровавленного льда в чашку из-под выпитого кофе. — Но, боюсь, я сейчас не в лучшей форме, да и видеть ты меня не то, чтобы желаешь, как я вижу. Не хочешь его навестить вместе с Джинн?
— Не знаю. Не хочу.
Отворачиваясь в сторону двери, он помедлил. Червячок согласия с тем, что, возможно, вся эта идиотская игра стоила свеч, и теперь он может не оглядываться перед каждым переулком, назойливо поселился в его голове.
Ему нужно всё обдумать.
— Твоё право. Но если что, допрос начнётся через час. Ну это так, на случай, если ты изъявишь желание навестить своего старого доброго знакомого.
На этих словах Сайно выскользнул из кабинета встречаясь с каменно-спокойным выражением лица Кадзухи. Вероятно, Хэйдзо предпочёл побыть одному, что весьма странно.
Кадзуха медленно встал с насиженного места, закинул весьма потрёпанного вида томик манги в рюкзак, и выровнялся перед его лицом, выдавая лишь тихое:
— Пройдёмся?
***
Разговаривать с ним буквально ни о чём стало его привычной рутиной за последние несколько дней. Он был полной противоположностью Хэйдзо, и если давал оценку всему происходящему, то весьма точно и без лишних эмоций.
Они шли в полной тишине по ближайшей аллее, вдоль усыпанной лишь остатками от былого золотистого пейзажа.
Придерживая в руках остывающий кофе и на скорую руку печатая Тигнари вопрос о том, где он сейчас, Сайно шагал рядом, давя ботинками потускневшие листья и грязь.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты слишком громко думаешь?
— А?
Кадзуха помотал головой, пряча скромную улыбку в багровом осеннем шарфе.
— Я знаю, что ситуация вышла отвратительной, но если тебе интересно моё мнение — думаю, тебе нужно хорошенько всё обдумать и не отталкивать близких друзей.
Даже если в этот список входит Хэйдзо.
— Он же твой парень.
— И именно поэтому я как никто знаю все его недостатки. Уж поверь.
Сайно отпил особо крупный глоток, лишь бы занять чем-то рот и не пытаться совершать очередные тщетные попытки в самоанализ.
— Однажды мой близкий человек действительно погиб, — он сделал небольшую паузу. — И я прекрасно понимаю все чувства Тигнари, — выдохнув всё это в свой стаканчик, он откинул мешающие светлые пряди назад. — Но в вашем случае, я бы переступил.
— Ты бы просто ничего не делал?
— Ага. А что делать-то? Нет, ты можешь, конечно, устраивать им с Кэйей выговоры до тех пор, пока вы окончательно не рассоритесь, дело твоё. Но я бы не стал. Это просто не имеет смысла.
Осенний ветер больно ударил по лицу, задевая и без того обветренные губы, которые Тигнари успел сегодня изрядно искусать. Не гневайте фенека, называется.
Кадзуха вдохнул аромат напитка ещё раз, теперь демонстративно. В нём ощущалась вся та лёгкость и спокойствие, которые так нахваливал и рекламировал Хэйдзо перед отъездом.
— Почему ты не пошёл с Хэйдзо?
— Он хотел побыть один. Кроме того, мы уже поговорили.
— Ладно.
Тёплая ладонь Кадзухи коснулась его плеча, тут же настойчиво надавливая, заставляя замедлить шаг и задуматься обо всём сказанном.
— Могу с полной уверенностью тебе сказать, что Хэйдзо и пальцем бы не двинул и уж точно не связывался бы с Сарой, если бы ты не был для него важен. Это совсем не в его стиле.
— Я так и не понял, зачем нужна была Сара, если они и без неё весь этот цирк разыграли.
— Что ж, у тебя всё ещё есть прекрасная возможность, чтобы это узнать, — он кивнул в сторону вибрирующего в кармане телефона.
Сайно поднял трубку, даже не успевая прочитать имя на дисплее.
— Ну? И где тебя носит, могу поинтересоваться?
— А?
— Сайно, я надеюсь, в твоей светлой головушке не возникло внезапное непреодолимое желание прогулять грёбанный допрос того, из-за кого на моей голове сейчас на пять седых прядей больше, верно? Давай-давай, допивай свой холодный депрессо и дуй в участок.
Знакомый нравоучительный тон Тигнари выбивал улыбку на лице уже рефлекторно. Для Сайно до сих пор оставалось одной из самых великих загадок человечества то, как он умел его так открыто читать. Ещё больше удивляло умение так быстро переключаться.
— А ты откуда знаешь?
— Джинн мне всё сказала. Я в участке. И я жду.
Звонок был сброшен, а Кадзуха с довольной улыбкой добил остатки кофе в своём стаканчике и пожал плечами.
Что ж, закрыть вопрос с этим делом нужно было раз и навсегда. Желательно с жирной точкой в конце. Сайно закатал рукава толстовки до середины предплечья, хрустнул порядком уставшей за этот день шеей и, нашаривая резинку где-то на дне кармана, перетянул непослушные волосы в тугой узел.
— О, так вот о чём говорил Хэйдзо.
На удивление в лице Сайно, Кадзуха подавил тихий смешок и тихо дополнил:
— Ну, ты вот всегда так волосы подбираешь, когда на чём-то сосредоточен или что-то планируешь делать. Серьезный.
— И много чего Хэйдзо про меня рассказывал?
— М-м… Думаю, весьма достаточно.
Сайно не успел толком ответить, как вдогонку после недавнего звонка, разрезая темноту позднего осеннего вечера, на экране всплыло уведомление:
@Sayonari:
И Кадзуху не забудь с собой притащить. Пусть развлекает Хэйдзо, чтобы я его сегодня не видел.
19:54
Обратная дорога до полицейского участка оказалась для них в разы быстрее.
