Это вечная война...

Эрвин открывает глаза и первое что он видит — серьёзный взгляд сидящего на кресле Леви. Солдат уже собран, а судя по мокрым волосам, он недавно помылся — Доброе утро, — это прозвучало грубее, чем должно было. Леви закрыл глаза и глубоко вдохнул, ему надо было успокоится. Эрвин и так выглядит сейчас, как испуганный котёнок. Смит ничего не сказал. Он встал и начал собираться. Сейчас Леви смог лучше оценить масштаб катастрофы. Эрвин был покрыт достаточно крупными синяками по всему телу, левая рука практически полностью в рубцах и шрамах. А вот ноги и правая рука пока что были чистыми, видимо Эрвин все же понимал, что какие-то конечности нужны ему для работы. — Сколько я спал? — Сейчас полдень, — Смит перевёл удивленный взгляд на Леви, — Ты выглядел не самым лучшим образом, и я решил, что тебе стоит отдохнуть. Не бойся, все думают, что ты работаешь и тебя нельзя беспокоить, — Эрвин уже открыл рот, чтобы что-то сказать, однако Леви опередил его, — Я клянусь, если ты сейчас скажешь «прости», я лично оставлю несколько новых синяков на тебе, — он замолчал, ожидая от Эрвина какого-то ответа или объяснений, но тот лишь продолжал молчать, — Что ты, блять, творишь? — Так проще, — неожиданно ответил капитан, — Я знаю, что это неправильно, но я должен показывать корпусу, что я собран и спокоен. А я просто не могу этого сделать, пока в ушах стоят крики солдат и хруст костей. И.… я.… — он замолкает. — Что? — Ничего, — он отмахивается, — это не важно. — Это пиздец как важно! — Почему? — Эрвин кидает рубашку, которую собирался надеть, на пол и, со злостью в глазах, смотрит на Леви, — Почему это важно для тебя? Ты же оттолкнул меня! Аккерман застыл. Он знал, что этот разговор наступит, но, если честно, очень надеялся, что не скоро. — Ты нужен мне как никто другой, — Аккерман на секунду закрывает глаза, пытаясь собраться с мыслями. Он встает и подходит к Эрвину. — Почему тогда ты оттолкнул меня? — Я расскажу тебе все что хочешь, если ты перестанешь страдать хуйней, которая не поможет, — Леви попытался спрятать голову в ключице Эрвина. Ему не очень хотелось, чтобы капитан смог прочитать все по одному только взгляду, — Перестань закрываться от корпуса и бегать от друзей. И главное, — он отходит, чтобы смотреть глаза в глаза, — перестать наносить себе увечья. — Я… — Эрвин замолк. — Да и ещё кое-что, — Леви нахмурился, когда ответа так и не последовало, — Я забрал все острые предметы у тебя, — он выходит из комнаты и у двери из кабинета добавляет, — даже бритву. — Что? — Эрвин резко срывается с места, но Леви нагоняет только в коридоре, — И как мне бриться? — Ко мне придёшь, — Аккерман на секунду улыбнулся и сразу вернул привычное выражение лица. — Не надо было, я способен контролировать ситуацию. — Да? — Леви удивлённо уставился на Эрвина, — Тогда какого хуя ты не прекратил? И почему последние шрамы явно куда глубже предыдущих? Да, блять, Эрвин, ты не можешь нормально двигать рукой, так что молчи. И Смит замолчал. А какой у него был выбор? Спорить с Леви всегда было бесполезным занятием, особенно, когда он прав. *** Следующая миссия была назначена уже на завтра, поэтому Леви пришел к несложному выводу, что Эрвин может попытаться сделать что-то с собой. Конечно, Аккерман забрал все режущие предметы из комнаты, однако у Смита все ещё оставался алкоголь и вариант с мечами, на крайний случай можно украсть из столовой нож. — Ты как? — Леви аккуратно закрыл дверь и повернул замок. Эрвин ничего не ответил, но по его позе было понятно, что он далеко не в порядке, — Сделать тебе массаж? — Смит мечтательно улыбнулся и Леви расценил это, как призыв к действию. Он обошёл кресло Капитана и запустил ладони ему в волосы. Леви прекрасно помнил, какое место у Эрвина было самым чувствительным и намеренно его пропускал, уделяя больше внимания плечам. — Леви… — умоляющим голосом произнес Эрвин, когда Аккерман в очередной раз прошел мимо. Аккерман улыбнулся, но все же выполнил не произнесенное Эрвином желание и в ответ услышал низкий стон, от которого внизу живота стало тяжело. Смит в очередной раз застонал и Леви был готов поклясться, что ещё один раз и он не выдержит этой пытки, однако Эрвин мягко убрал его руки с шеи и встал. Он подошёл к Леви, быстро втягивая того в поцелуй. Аккерман не сразу опомнился, но упускать такую возможность второй раз он не собирался. Леви запустил руку в растрепанные волосы Эрвина, углубляя поцелуй. Вскоре дыхания стало не хватать в комнате стало душно, а голова закружилась от жара, словно они оказались в пустыне. Эрвин уже не отдавал себе отчёт в действиях, он резко прижал Леви к стене и ухватился за его бедра. Аккерман моментально приник ближе, обнимая бывшее начальство за шею. Эрвин испытал странную жажду, несмотря на переполненный слюной рот. Сердце стучало в ушах, заглушая громкие выдохи. Почти неосознанно он потерся болезненно возбужденным членом о твердость перед собой, отчего в кабинете раздался громкий мучительный стон Леви, который толкнулся вперёд. Эрвин запустил руку в штаны Леви и докоснулся до горячей возбужденной плоти. Аккерман резко застыл, перед глазами начали мелькать воспоминания. Деревянная стена за спиной резко превратилась в холодный неровный камень, а Эрвин растворился, уступив место другому человеку. — Тебе же хорошо, да? Леви зажмурился. — Не ври мне, маленькая шлюшка. Удовольствие резко заменил страх. — Я оттрахаю тебя до потери сознания. — Нет! — Леви резко вскрикнул и оттолкнул от себя Эрвина, — Не трогай меня! — он все ещё не до конца осознавал происходящее. Леви доверился рефлексам. Он достал нож и прижал его к горлу стоящего перед ним человека. Возбуждение спало, картинка перед глазами снова приобрела чёткость. И вот, перед ним стоит не человек из далёкого прошлого, а до чёртиков перепуганный и возбуждённый Эрвин, по шее которого стекает небольшая струя крови. Леви резко отшатывается назад. — Так, — осторожно произносит Эрвин, он делает аккуратный шаг к Леви и разжимает его пальцы, забирая нож, — Давай лучше поговорим, — Аккерман неуверенно кивает. Он позволяет Эрвину посадить себя на диван и принимает кружку ароматного чая, который тот подсовывает ему через несколько минут, — Я готов выслушать, Леви, — он садится рядом, достаточно близко, чтобы Леви почувствовал его поддержу, но при этом на расстоянии, чтобы не пугать его ещё сильнее. — В детстве… — Леви запинается только, начав рассказ. Он никому не говорил об этом, даже Фарлану и Изабель. Он в принципе старался даже не вспоминать об этом, — Я… Подземный город отличается от верхов, — он решает зайти издалека. Проще описать историю со стороны, будто ты никогда не участвовал в этом, а Эрвин все равно поймёт. Он всегда понимает, — Люди там загибаются и умирают. Это делает их жестокими и извращёнными. Там свои, — он снова замирает, — раз… развлечения, — Леви чувствует ладонь на своём плече и ему становиться легче. Он здесь, в настоящем, а все произошедшее далеко в прошлом, — Знаешь, я часто замечал, как наши солдаты обсуждают походы в бордели. Даже Майк это предлагал, но я.… — он запинается, и Эрвин решает ему помочь. — Да, я слышал, что ты в них не ходишь, — Леви слабо кивает и наконец-то делает глоток чая. В горле стало слишком сухо. — Бордели изнутри совсем не такие. А в подземном городе все худшее умножается в десятки раз, — Леви делает ещё один глоток. Он уверен, что Эрвин подсыпал в чай какое-то успокоительное, потому что с каждым глотком рассказывать становится все легче, — Они не кичились использовать детей. Вылавливали бездомных ребят с улиц и заставляли их работать. Но были особо бойкие, как… — ладонь на плече сжимается, выражая поддержку, — меня было не так просто поймать даже в том возрасте. Кенни научил меня всему, но, когда он ушёл я потерялся, а их… их было слишком много, — очередной глоток, но на этот раз чай не помогает. Воспоминания с новой скоростью начинают мелькать перед глазами, — Они развлекались по-особенному — отпускали меня, давая надежду на побег, а потом ловили и.… — он замолкает. Леви начинает трясти, и он невероятно благодарен Эрвину, который пододвигается ближе и мягко обнимает его, — я должен был смириться, понять, что это бесполезно и возможно они бы утратили интерес, но… почему-то каждый раз я думал, что смогу убежать. Тогда я и встретил Фарлана. Он не задавал вопросов, просто спрятал меня, — Леви зажмуривается, пытается отогнать неприятные воспоминания, но они начинают всплывать ещё быстрее, — я не знаю зачем он это сделал. Но меня больше не искали, — Эрвин ничего не говорит. Он только сильнее прижимает к себе Леви. Это становится последней каплей и Аккерман не выдерживает. Слезы сами собой начинают бежать по его щекам. Эрвин медленно отстраняется, он забирает чай и ставит его на пол. Подхватывает Леви на руки и несёт в сторону кровати. Все так же молча. Но слова Леви сейчас не нужны, достаточно просто ощущения тепла и защищённости. В голове проскакивает мысль, что это до чёртиков комично. Человек, который намеренно режется и не может справится с собственными демонами, сейчас помогает такому же загнанному в угол. А только вчера все было наоборот.