Так вплетай же в волосы пламя,
Босиком танцуй на мостовой.
Наша смерть не расстанется с нами,
Песню чуме хвалебную пой.
Какой-то странный нынче праздник под знаменами тьмы,
И далека ли, брат, дорога от сумы до тюрьмы?
И протянуть бы пару дней до начала зимы…
Добро пожаловать, друзья, на пир во время чумы. *Сны Саламандры — Пир во время чумы*
Теплая ночь. Черное звездное небо окрасилось серым цветом от дыма белых шашек. Растерзанных насмерть охотников не успевали относить в таверну. Сдвигали в одну сторону столы, а трупы складировали в ряд прямо на пол, ведь на тот момент Лекарной еще не существовало. Охотники не справлялись. Наплыв чудовищ оказался колоссально огромным, о вспомогательных приспособлениях и хитром оружие лучше промолчать; кроме самодельных бомб и простых клинков не было ничего. Мужчины и женщины бились до последнего, стараясь утащить за собой на тот свет как можно больше тварей. Души покидали бренный мир одна за другой. Шел второй час кровавой бойни. Шесть погибших, восемь раненых. Ряды охотников таяли на глазах. Молодняк прибивался к более опытным, не теряя надежды, что данное решение спасет их жизни. Свист пуль, крики людей, вой чудовищ и взрывы бомб, все это смешалось в один гомон. Брусчатка залита кровью, практически на каждой улице можно было увидеть пылающие огнем трупы монстров. Пахло порохом, простым на тот момент церковным ладаном, а чуть позже добавился металлический запах крови, мертвечины и горелой плоти. Маски не спасали. В конечном итоге охотники вовсе перестали замечать запахи и звуки, концентрируя все свое внимание на главной цели — победить этот бесконечный кошмар, опустившийся на Яхрон слишком неожиданно. Горожане не спали, осознавая весь ужас, творившийся на улицах, и молились господу, дабы скорее наступил рассвет. Надеялись, что их близкие вернуться домой живыми. Но утро все не наступало. — Геллерт, еще один дым, — истерически воскликнула Роуз, когда они забрались на крышу дома чтобы перевести дух, только-только отбившись от нескольких тварей. — Идем, — коротко ответил Гриндевальд. Подойдя к краю крыши, они по очереди слезли по веревочной лестнице на землю и ринулись на помощь. Бежали, расчищая себе путь от монстров на место гибели уже седьмого по счету охотника. — Есть еще пострадавшие? — спросила Хофман при виде друзей и троих взрослых наставников. — Трое с юго-запада, — ответила Минерва, наблюдая, как Северус помогает Джеймсу и Ремусу водрузить труп убитого на носилки. К Роуз подошла Белла, стараясь подавить нервное состояние. Уже всем начало казаться, что эту страшную ночь они не переживут. — Этот кошмар никогда не закончиться, — обреченно выдохнула Беллатриса, остервенело озираясь по сторонам. Роуз взяла ее за руку, прошептав что-то успокаивающее на ухо. — Еще двое, — сглотнув, сказал Поттер, замечая новые клубы дыма, расплывающиеся в ночи. Слева послышалось рычание, заставляя всех повернуться на звук практически одновременно. Надвигалась очередная стая чудовищ. Разделившись по парам, охотники принялись действовать, работая слажено и убивая чудовищ одного за другим. Наставники лезли на рожон, подсознательно стараясь защитить своих подопечных, но и ученики не отступали, бились наравне со старшими, прикрывали товарищей. Твари будто с цепи сорвались, еще никогда их не видели настолько агрессивными и безжалостными. Существа игнорировали боль от пуль и остроты лезвий, продолжая самозабвенно нападать до тех пор, пока их не убьют окончательно. По земле расплывались маленькие лужицы свежей крови и сливались в одну. Летели лоскуты от охотничьих одежд. Не обращая внимания на раны, порезы и укусы, охотники не смели и подумать об отступлении. Еще двадцать минут позади и куча бездыханных тел тварей. Вымотанные ребята осели прямо на брусчатку, придвинувшись плотнее друг к другу, а не менее уставшие взрослые стояли поодаль и переговаривались, пытаясь придумать хоть какой-то план. Пока наставники совещались, по небу расплылась очередная дымовая шашка. Совещание ни к чему не привело, кроме как теперь, ввосьмером она будут держаться рядом. С семнадцатым убийством пришел рассвет. Кто-то из охотниц пустил слезу, радуясь, что кошмар прекратился. Джеймса, Ремуса, Роуз и Беллу отпустили домой сразу же после того, как врачи местной больницы их осмотрели и обработали раны. — Так значит, это случилось восемь лет назад? — переспросил ошарашенный Сириус после того, как Роуз поделилась с ним своими воспоминаниями о самой страшной в жизни многих охотников ночи. — Да, — кратко ответила она и закусила нижнюю губу от нахлынувших эмоций. Молодые люди возвращались с первой, после выздоровления Сириуса, охоты, выпавшей в канун «Дня памяти». — Вам же было-то по восемнадцать лет, даже подумать страшно, — произнес Блэк мрачным голосом, все еще прибывая в ужасе. — Я бы застрелился, наверное. И так каждая ночь полна сюрпризов, а тут весь город захвачен этими тварями, ряды которых только пополняются и пополняются. — К счастью, подобного больше не случалось, но проспала я тогда часов двенадцать, если не больше. Даже Мэри была не в силах разбудить меня, — ухмыльнулась Роуз, вспомнив перепуганное лицо сестры и как та тормошила ее изо всех сил. — Что с тобой? — нахмурив брови, спросила она, взглянув на поникшего Блэка. — Скверно мне как-то. Понимаешь, я прожил двадцать пять лет своей жизни и меня ничего не заботило, а ты, Джеймс с Беллой, Ремус почти с десяток лет защищаете людей ценой собственной жизни. С виду ты весьма хрупкая дама, а на деле… Чувствую себя каким-то бесполезным, — поделился Сириус, смотря себе под ноги. — Зато твой двадцать шестой год выдался весьма продуктивным, — улыбнувшись, подбодрила его Хофман. — Это точно, — хмыкнул Блэк, подумав о всех забавных и не очень моментах, касаемо его нового занятия, — даже умудрился чуть не умереть относительно недавно. — Ты стал прислушиваться, — подметила Роуз, взглянув на своего подопечного. — Думаю, нам стоит чаще разговаривать. — Не представляешь сколькими усилиями мне это удается, — качая головой, страдальчески произнес Сириус, сдерживая улыбку. Хофман закатила глаза, толкнув его в плечо. Подходя к таверне, на встречу молодым людям вышли Марлин с Гидеоном. Маккиннон выглядела весьма счастливо и без умолку чем-то делилась со своим наставником. Поздоровавшись друг с другом, Роуз поинтересовалась успехами будущей охотницы. — Довольно неплохо. Марлин быстро обучилась стрельбе и показывает хорошие результаты в учебных поединках, — сказал Пруэтт, отчитываясь перед бывшей наставницей. — А если проверю? — спросила Роуз с ухмылкой и прищуром. Гидеон замялся, а Маккиннон восприняла шутливую угрозу Хофман за чистую монету. — Правда можно? — удивленно вопрошала она, не веря своему счастью. Роуз изумилась ее реакции и изогнула бровь. — Буду ждать тебя на поле, не забудь оружие, — согласилась Хофман недолго думая. Гидеон напрягся, будто от эдакого экзамена зависела его жизнь. Марлин, закивав, побежала в мастерскую, а троица отправилась на тренировочное поле. Сириус хоть и устал, решил все же присоединиться, не каждый день выпадает возможность посмотреть на такое зрелище. Воодушевленная Маккиннон от переполняющих ее эмоций в итоге даже нагнала их и шагала рядом с гордо поднятой головой. По прибытию, обе девушки вышли вперед и заняли боевые позиции, мужчины же скромно стояли поодаль и молча наблюдали. Как и всегда, Роуз сначала только оборонялась, внимательно изучая все движения соперницы, и анализировала ошибки. У Марлин было оружие похожего класса. Парное и отделялось посередине друг от друга, отличие заключалось лишь в лезвиях, вместо ровных клинков были сильно изогнутые, напоминающие два серпа. После нескольких минут обороны, Хофман перешла в наступление, приятно удивляясь, Марлин не уступала. Но все же, в совокупности мелких ошибок не смогла одержать победы. Зацепив лезвия Роуз своим серпом, Марлин уже предвкушала триумф. Вот-вот, еще немного и выбьет парные клинки соперцины. Однако Хофман ее опередила и вывернув оружие, резким движением рванула вниз, создавая дискомфорт, что той пришлось разжать ладонь. — Ну вот, — произнесла Марлин, шумно выдохнув, и взволнованно уставилась на Роуз, ожидая вердикта. Мужчины подошли к ним ближе, а Гидеон в этот момент опасливо поглядывал на бывшую наставницу. — Ты и впрямь неплохо справляешься, однако ошибки присутствуют. Во-первых: не радуйся победе раньше времени, ожидай любого подвоха. Во-вторых: всегда бери оружие в две руки, если не пользуешься пистолетом, красоваться тут не перед кем, чудовища уж точно этого не оценят. И в-третьих: часто теряешься, нет определенной боевой стойки, а у тебя всегда должна быть уверенность, что точно не потеряешь равновесие, — объяснила Хофман, помогая себе жестами и примерными боевыми позами. Марлин со всей внимательностью слушала и кивала. Роуз перевела взгляд на Пруэтта. — Ты все понял? — Исправим, — сразу же заверил Гидеон. — Вы оба молодцы, так что продолжайте в том же духе и не стесняйтесь обращаться в случае чего, — добавила Роуз, выждав интригу, и одобрительно улыбнулась с гордостью в глазах посмотрев на молодых людей. — Спасибо, — воскликнула Марлин, почувствовав еще больше тяги к обучению. — А теперь идите отдыхать, в час дня начало праздника, не опаздывайте, — напомнила Роуз и, попрощавшись с ребятами, вместе с Сириусом выдвинулась в таверну. С учетом обыденной рутины в мастерской и последующим после этого завтраком, домой Хофман вернулась ближе к половине восьмого утра. Проспав до полудня и перекусив блинами, заботливо приготовленными младшей сестрой, отправилась в таверну помочь с подготовкой к празднику. К слову, Мэри дома не оказалось, и Роуз пошла в таверну в гордом одиночестве. В прочем, она уже привыкла, что сестра периодически убегает в гости к Ремусу, но все же каждый раз слегка волновалась из-за ее отсутствия. Зайдя в помещение, Хофман все-таки обнаружила пропажу. Мэри накрывала на стол, раскладывая приборы, в то время как Люпин периодически что-то шептал ей на ухо, отчего та либо смущалась, либо заливалась смехом. Периодически она отмахивалась и просила Ремусу прекратить приставать, однако он игнорировал ее просьбу. Подойдя к ним и поздоровавшись, охотница посмотрела на сестру. — Ты не оставила записку, как я просила, — строго сказала Роуз. — Извини, — шепнула Мэри, пожав плечами. — Ладно, ничего, — улыбнувшись, произнесла Роуз, заправив сестре прядь волос за ухо. — Пристает к тебе? — многозначительно добавила Хофман, не удержавшись от подшучиваний. — Да, — возмутилась младшая, — мешает работе, а я этого не люблю, — продолжила она, неодобрительно глянув на Ремуса, который сделал вид, будто не понимает о чем вообще речь. — Она преувеличивает, — заверил Ремус с умным видом и приобнял Мэри за талию. — Любая работа требует перерыва. Я попросту забочусь о ней чтобы не переусердствовала и развлекаю. Эх, не ценит, — пожаловался Люпин, состроив обреченное выражение лица. — В таком случае мне придется провести с ней воспитательную беседу, — заверила Роуз, в очередной раз подыграв другу детства. Мэри же только провела ладонью по лицу, успокаивая себя тем, что они никогда не перестанут над ней подшучивать, хотя на шутки никогда не обижалась. Сделав страдальческую гримасу, уткнулась лбом в грудь Ремуса. К часу все было готово, блюда стояли на столах, напитки разлиты по бокалам, а охотники готовились слушать вступительную речь Гриндевальда. Дверь таверны открылась, впуская Марлин с Гидеоном прибывших последними. Роуз, заприметив их, помахала рукой в приглашающем жесте. Молодые люди присоединились к столу, за которым сидели Джеймс, Белла, Мэри, Ремус, Сириус и, соответственно, Роуз. Первые охотники, как правило, сидели всегда отдельно. Через пару минут к бару вышел Гриндевальд и, окинув всех взглядом, начал свою речь: — Рад приветствовать вас всех сегодня, на ежегодном празднестве в честь наших погибших товарищей. Множество слез было пролито над их могилами, многое мы не успели сказать. Но тем не менее, сегодня, через наши с вами истории, их души в очередной раз вспомнят, как мы горды и благодарны им. Для нас было честью стать наставниками, учениками, верными товарищами. К сожалению, этот цикл не кончается и ежегодно охотники покидают бренный мир, обретая покой в ином. Как и прежде, сейчас прозвучат имена тех, кого мы проводили в последний путь, тех, кто был дорог каждому сидящему в этой таверне, и поднимем бокалы, — сказал Геллерт, голос которого казался слишком громким в гробовой тишине просторного помещения. Взяв в руки список, мужчина принялся перечислять имена погибших: — Адриан Ксавье, Алекто Кэрроу, Фабиан Пруэтт, Мэри Макдональд, Ганс Акер, Томас Маккиннон, Регулус Блэк… Роуз прикрыла глаза, услышав имя своего ученика, ожидала этого, ведь пропавшие без вести охотники все равно попадали в список спустя ровно год, если их не нашли раньше. Сириус тоже заметно поник, до последнего надеясь, что брат живой. В довесок, он не мог поверить в количество имен, а Геллерт все продолжал оглашать и казалось, этот список бесконечен. Спустя четверть часа голос Гриндевальда утих. Сириус с Марлин, как не осведомленные, внимательно следили за действиями старших по охоте. Взяв в руки бокалы, не чокаясь выпили. Блэк был удивлен, почувствовав вкус слабоалкогольного сладкого напитка, однако лишь пригубил, поставив полный бокал обратно. После чего последовала минута молчания в память погибших. По ее окончанию, таверна наполнилась голосами. — Можно вопрос? — тихо спросила Марлин, переполняемая эмоциями. — Да, — ответил Гидеон, повернув голову в сторону ученицы. — Как нужно вести себя на Дне памяти? О чем можно говорить, о чем нет? — поинтересовалась Маккиннон, растерянно взирая на старших. — Как правило, мы вспоминаем своих учеников и просто друзей из рассказов, коими делимся. Истории должны быть хорошими, забавными, смешными, — объяснила Беллатриса, отпив немного компота. — А что мы пили? — спросил Сириус, дождавшись своей очереди задавать вопросы. — Слабоалкогольный ликер на травах, неплохо нервы успокаивает, но лучше не злоупотреблять. Критериев, что пить на Дне памяти у нас нет, однако то же вино удовольствие дорогое, а этот напиток мы делаем сами, — пояснила Роуз и потянулась положить себе в тарелку пару кусков рыбы. — Кто начнет? — Помню, мой брат… — начала рассказывать Марлин, но запнулась, почувствовав на себе заинтересованные взгляды всех, кто сидел с ней за столом. — Все свои, продолжай, — подбодрил девушку Гидеон. — Как-то раз Томас, после своей первой охоты, принес домой отрубленную лапу чудовища и хотел напугать меня ей. У мамы от такого зрелища случилась истерика, а я отняла у него трофей и выкинула, а потом еще и отчитала его, чтобы больше не нервировал никого. Мы потом долго смеялись с этой ситуации, каждый раз, когда вспоминали, — с теплотой в голосе рассказала Марлин и улыбнулась воспоминаниям. — А я думал, он ее на стенку повесит, по крайней мере, он мне так сказал, — ухмыльнулся Джеймс. — Роуз, случалось что-то забавное с моим братом? — спросил Гидеон, обращаясь к бывшей наставнице, уже зная, что у нее в запасе огромное количество довольно забавных историй, связанных с учениками. — У меня этих ситуаций с Фабианом, — хмыкнула Хофман, припоминая одну из них. — Шел второй год обучения, Гидеон с Регулусом ушли на юг, мы с Фабианом на север. Ах да, он совершенно не ориентировался на местности. Этот парень был единственным, кого я могла потерять раза три за одну ночь. В общем-то Фабиан опять куда-то делся, я везде бегаю, ищу, а потом слышу, как он мне с крыши орет, что поранился. Ну ладно один раз, но нет ведь, продолжал истошно орать, совершенно забыв о безопасности. Я уже не выдержала, крикнула ему в ответ, чтобы заткнулся, параллельно пытаясь понять, на какой именно крыше он находится, но Фабиан меня не услышал и продолжил. Когда мы все-таки нашлись, к зданию сбежалось столько тварей, надо было видеть, как мы потом бежали от целого табуна чудовищ, благо все обошлось. — Роуз, — тихо шепнул Сириус, пока остальные, посмеиваясь, предались обсуждению истории. — Что? — спросила она, отвлекаясь от всеобщего веселья. — А как погибли охотники, об этом вы говорите? — поинтересовался Блэк, наклонившись к уху Хофман. Та отрицательно покачала головой, получая в ответ кивок. — А я вам рассказывал, как мы с Алекто по осени яблоки воровали? — задал вопрос Джеймс, ожидая реакции. Получив лишь удивленные взгляды, он продолжил: — По-моему, это была ее пятая охота. Девчонка сильно перенервничала и не поужинала. Естественно, ближе к двум-трем часам ночи голод дал о себе знать, ну и я, как ответственный наставник, не придумал ничего лучше, как пробраться в чей-то сад. Честное слово, не помню фамилии семьи, но не суть. Набрали мы с ней яблок и только собирались уходить, увидели, что свет в доме загорелся. Алекто, как виновница торжества, пошла объясняться, мол, мы тут рядом пару тварей убили и решили проверить, все ли хорошо. И ей поверили самое главное, я же в это время прятался за кустами с охапкой яблок. А потом мы сидели на крыше и бросались огрызками в чудовищ, кто точнее попадет. Сириус только сильнее изумился, ведь эти люди, сидящие с ним рядом, умудрялись, помимо спасения города, еще и развлечения себе устраивать. И так тепло было, без ругани, криков, упреков и осуждений, к кому бы он не обратился, всегда получал помощь или совет. Мысли и вовсе переехать в Яхрон, если охота навсегда закончиться, все чаще стали посещать его, плавно перетекая из идеи в обдуманное решение. Тем временем пришла очередь Ремуса. Белла попросила его рассказать о погибшей относительно недавно Мэри Макдональд. — На тот момент прошел месяц, как я начал изготавливать хитрое оружие, и черт меня дернул испытать одно из. Всю дорогу Мэри с любопытством расспрашивала меня, а я в свою очередь с полной уверенностью, что все пройдет в лучшем виде, рассказывал, как устроена конструкция. Охота протекала относительно спокойно, пока мы не наткнулись на группу чудовищ. И вот я убиваю одного и оружие буквально разваливается у меня в руках. Мэри это видит, я начинаю проклинать себя, Мэри, всю ситуацию в целом. Кое-как обороняюсь одним пистолетом, пока она не взяла откуда-то здоровую палку. Представляете картину? Юная девчонка во всю убивает чудовищ, стараясь сохранить свою и мою жизни, и я, ее наставник, тыкающий всех палкой, одного все же затыкал до смерти. Да уж, если бы не Мэри… в общем-то больше я подобные эксперименты не проводил, — с улыбкой рассказывал Ремус, пока остальные удивлялись столь опрометчивому решению. — Вспомнила историю, как мы с Агатой ночью в фонтане купались, — хихикнула Беллатриса от забавного приключения. — Так вот чего там вода такая красная была, — возмутился Джеймс, которого из-за неприятной оплошности Северус с Геллертом заставили все отмывать. — Ну так вот, лето выдалось невыносимо жарким, фляжки опустели, до таверны далеко, еще и как на зло все были по уши в крови. Охладиться хотелось просто невероятно. Плетемся с ней значит мимо фонтана, остановились и смотрим, периодически печально вздыхаем. И тут Агата мне говорит, мол, давай, пока никого нет, окунемся разок, быстро, а воду окрашенную спишем на чудовищ. Я согласилась на эту авантюру вообще без каких-либо раздумий. Плескались мы минут двадцать, не меньше, пока наше веселье пара тварей не прервали. Зато были очень довольные и почти чистые. Наступило молчание, и все принялись спокойно обедать, только Блэк сидел и перебирал в голове истории, долго не мог решиться, стоит ли рассказывать, потому как что именно случилось с Регулусом на самом деле никто не знает. Да и ситуация ужасно стыдная для самого Сириуса. Погодя немного и решив, что раз имя брата занесено в список, то ничего страшного не случиться, если он поделиться ей с остальными. — А меня вечно заставляли брать Регулуса с собой, куда бы я не шел, и мне, как подростку, это очень не нравилось. И вот, в один из вечеров, захотелось пойти в не очень хорошее заведение. Часто от взрослых слышал, вот и интересно стало, что такое публичный дом. Конечно же мой тринадцатилетний брат был рядом. Не помню, что тогда наплел персоналу, но мне поверили, хотя надо было видеть их изумленные лица, когда я выставлял Регулуса самым обычным совершеннолетним парнем. Я отвратительный брат, — ухмыльнулся Сириус и провел ладонью по лицу. Все остальные же с неподдельным интересом ожидали продолжения. Блэк, шумно выдохнув, продолжил: — Принесли вино. Регулусу не особо нравилось наше времяпровождение, но выбора у него не было, и маленький бедолага откровенно скучал. И чтобы он не доставал меня своими просьбами пойти домой, я с дуру ему бокал вина в руки сунул, мол, глотни, сразу весело станет. И пока я был занят общением с тамошними дамочками, Регулус нехило так пристрастился к бокалу. Сижу, думаю, вести его домой в таком состоянии нельзя, матушка с меня три шкуры сдерет. В общем, заплатил одной даме, с просьбой показать брату одну из интересных частей женского тела, думал, от такого шока он точно протрезвеет. Девица согласилась и увела его. Уж не знаю, что Регулус ей сказал, но пощечину и оры, какой он нахал, слышали все, а мой изрядно пьяный брат, держась за красную щеку, подбегает ко мне и так жалобно, чуть ли не плача умоляем пойти домой. Больше брата со мной никуда не отпускали, да и меня недели три тоже. — Ну вот, а ты говорила, что ужасная сестра, когда в детстве валила все на меня, теперь ты не одна, — хихикнула Мэри, подшучивая над Роуз. Та, в свою очередь, изогнув бровь, устало взглянула на младшую. — Извините, что не по теме, но правда, что Вожак стаи вернулся в город? — спросила Марлин, переводя взгляд с одного охотника на других. — Недели две, может, две с половиной назад. Белла ему еще бок прострелила. А так, больше не появлялся, видимо, раны зализывает, — ответила Роуз, пожав плечами, а сама подумала, что если бы не Предводитель, их с Сириусом имена тоже прозвучали сегодня. Мэри в это время уткнулась к себе в тарелку, неоднозначно поглядывая на Ремуса с прищуром и толикой недовольства, но решила на время выкинуть какие-либо мысли из головы и продолжить блаженствовать празднеством. Рассказывая забавные истории, компания продолжила наслаждаться праздником, что было слишком редким удовольствием их непростой охотничьей жизни. Но все рано или поздно подходило к концу. Время близилось к восьми часам вечера, Геллерт поднялся со своего места и вышел к бару. — Прежде чем наш праздник подойдет к концу, хочу напоследок сказать: наши погибшие товарищи были настоящими героями, они знали, что стояло на кону. Именно это и делало их героями. Спасибо всем, что присутствовали сегодня, но, к сожалению, нам с вами пора подготавливаться к ночи и дальше выполнять свой долг, — оповестил Гриндевальд, после чего все постепенно начали разбредаться кто куда. Через полчаса все со столов было убрано, и таверна из праздничной превратилась в самую обычную, коей ее видели ежедневно. Охотники подготавливали оружие и расходные материалы, новобранцы же выслушивали лекции от своих наставников. Когда мастерская опустела, основное помещение вновь наполнилось голосами. До начала охоты оставалось чуть больше двух часов. За играми в кости время пролетело безжалостно быстро, и таверна опустела окончательно. Сириусу с Роуз на это раз выпало патрулировать самую ненавистную всеми часть города — северо-восточную, прямиком у центральных ворот. Высокие дома и открытая местность создавали массу неудобств, однако выбора не было, всем приходилось через это проходить по нескольку десятков раз. — Все нормально? — спросил Сириус, спустя продолжительное молчание между ними. — Да, а что? — негодуя, задала встречный вопрос Хофман, хмуря светлые брови. — Просто зная, как ты реагируешь на предположения о смерти Регулуса, вот я и подумал, — ответил Блэк, с непонятным затруднением сформулировав предложение. — Да знаешь, я как-то стала спокойнее на это реагировать. Не спорю, что неизвестность чертовски нервирует меня, но прошло уже больше года. Если он действительно мертв, то пусть господь упокоит его душу. Но если честно, я не сбрасываю со счетов предположение, что ему просто все осточертело и он где-то там, проживает спокойную жизнь, — выговорилась она, шумно вздыхая. — И я на это надеюсь, — признался Сириус, все еще теплясь надеждой на лучшее. Первая половина ночи проходила тяжело, оба выбивались из сил, прикрывая друг друга при нападении монстров. Роуз не сильно зацепили по руке, но обращать на это внимания не было времени. Блэку тоже досталось, но он стерпел, чувствуя, как по шее стекает собственная кровь, сочащаяся из двух порезов поперек щеки. Покончив с двумя волнами чудовищ, молодые люди медленным шагом подошли к главным городским воротам. — Почему ты не пьешь? — спросила Роуз, уже который раз замечая, как Сириус каждый раз отказывается от алкоголя. — Я сильно перебрал на одном из светских приемов, — ответил Блэк ухмыльнувшись, — вот с тех пор и не пью. Роуз, — на выдохе добавил он и резко замолчал, прислушиваясь. — Ты тоже это слышишь? Роуз кивнула, обращая свой взор через металлические прутья ворот. Ржание лошади, сопровождаемое отрывистыми звуками копыт при ударах о гравий. В Яхроне давным-давно не было какой-либо живности, и охотники вплотную подошли к забору. Звуки нарастали, а затем из-за небольшого холма показалась сама виновница. Кливлендская гнедая неслась на всех парах к подножию города, на спине, крепко вцепившись в гриву лошади, сидела девчонка. — Открывай ворота, — сказала Роуз, замечая преследователей в виде трех тварей, что изо всех сил норовили добраться до своей жертвы и скинуть с гнедой. — Живо, — добавила она в приказной форме. Лошадь нещадно сокращала метры. Боясь не успеть, Хофман с Блэком принялись вместе снимать цепи с металлических прутьев. В последний момент им это удалось и скакун пронесся мимо них, чуть не задев, останавливаясь только метров через десять. Разобравшись с преследователями, охотники подбежали к животному. — Ты в безопасности, — аккуратно шепнул Сириус, слегка прикоснувшись к плечу незнакомой девушки. Растрепанные темно-русые волосы, длинной не доходя до плеч, прикрывали серые глаза. Девчонка, все еще напряженная, ни на что не реагировала, продолжая мертвой хваткой держаться за гриву и смотрела вперед себя, пытаясь отойти от шока. Бледную щеку прочертила соленая капелька. Девушка выглядела очень худой. Охотники терпеливо ожидали, когда незваной гостье станет лучше, параллельно осматривали периметр. Наконец, девчонка вздрогнула, придя в себя, и нерешительно взглянула на незнакомцев, испуганно осматривая их и окровавленное оружие. — Не бойся, за тобой больше никто не гонится, мы тебя защитим, — заверила Роуз более твердым голосом. Девушка недоверчиво взглянула назад, но три трупа за пределами ворот убедили ее, что эти люди не солгали. Замешкавшись, незнакомка все же решилась слезть с лошади, и охотники незамедлительно помогли ей в этом. — Как тебя зовут? — спросил Сириус, внимательно разглядывая девчонку на наличие ран, что выглядела крайне измучено. — Джоли Грант, — ответила незнакомка осипшим голосом, краем глаза увидев одиноко бродящего монстра, направляющегося к ним. Блэк продолжал следить за ней, встав вперед, дабы в случае чего Джоли не пострадала, пока Роуз отошла убить тварь и только удивился реакции Грант, она была удивлена их действиями, но страха не испытывала. — Значит так, отведи ее в таверну и жди там, как только я решу проблему с лошадью, сразу приду, — сказала Роуз, выглядя растеряно. — Я помогу, — возразил Сириус. — Я думаю ей твоя помощь нужнее, чем мне, — изогнув бровь, прошептала Хофман. Сириус молча кивнул и попросил Джоли никуда не отходить от него. До таверны добрались без происшествий. Сев за один из столов, Блэк решил пока не говорить никому о внезапной гостье. Джо же внимательно осматривала помещение. Посчитав его безопасным и уютным, позволила себе немного расслабиться. — Ваша супруга весьма рассудительная дама, — подметила Грант, изучающе взглянув на копье Сириуса. — Роуз мне не жена, — хмыкнув, оповестил Блэк и получив немой вопрос, тут же добавил: — Она моя наставница. Меня зовут Сириус Блэк, можешь обращаться ко мне по имени, задавать любые вопросы. Скажи мне, сколько тебе лет и откуда ты? — Мне девятнадцать, мой дом на окраине города Мор, он в двух часах езды от Яхрона. В нем творятся ужасные вещи, — ответила Грант и поежилась от неприятных воспоминаний. Сириус застыл, вспомнив разговор с Эрнестом ранним утром. Тот интересовался о Мор, говоря, что люди там очень своеобразные. Прочистив горло, он решил пока ни о чем не расспрашивать девчонку. — Хорошо, но о ужасных вещах ты расскажешь позже, ладно? — попросил Блэк и, получив согласный кивок, предложил Джоли поужинать, на что она без раздумий согласилась. Пока Грант трапезничала, в таверну вернулась Роуз вместе с Геллертом и на удивление Эрнестом. Джо, вскочив со своего места, рванула к Ольсену, с такой силой влетев в его объятия, что учить не сбила с ног. Эрнест тепло улыбнулся, легонько поглаживая ее по спине и тихо бормоча успокаивающие фразы. Пока все наблюдали сцену воссоединения, Геллерт пояснил, что Джоли является крестницей его друга. У Сириуса в голове в тот момент сошлась вся картинка. Внутри Грант же все перевернулось и, наконец, встало на свои места. Эрнест обещал предоставить ей возможность выбраться из кошмара наяву, обещал, что она сможет жить в городе, люди которого обеспечат безопасность. Она может доверять, спустя столько лет заточения, ее маленькая мечта сбылась. Эрнест мягко отстранился от Джоли и провел обратно к столу. Как только первые охотники были в полном составе, Ольсен принялся представлять крестнице каждого. — Роуз и Сириуса, как я понял, ты уже знаешь, — уточнил он. Грант кратко кивнула. — Не стесняйся обращаться к ним по любому поводу. Это Минерва Макгонагалл, наша лекарь, она осмотрит тебя, не беспокойся, ничего плохого не случится. Джоли внимательно осмотрела Минерву и, улыбнувшись уголками губ, кивнула ей. Но больше всего Грант напрягали двое мужчин, все это время буквально прожигающие ее взглядом, полным недоверия. — Северус Снейп, — продолжил Эрнест, указывая на одного из, казалось самого недоверчивого, — наш алхимик. Рядом с ним Аластор Грюм, владелец таверны и наконец, мой давний друг о ком я тебе рассказывал — Геллерт Гриндевальд, один из управляющих города. Большую часть времени я и Геллерт проводим в Соборе, я покажу его тебе позже. Джоли после упоминания Собора отшатнулась и резко поменялась в лице. Не реагируя более ни на что, только вся сжалась и, обняв себя руками, медленно раскачивалась на стуле, бормоча что-то неразборчивое себе под нос. Кончиками пальцев она оглаживала участки своей спины. Все молча наблюдали, не понимая, что происходит. Минерва спохватилась первая и принялась успокаивать Грант. Тихий успокаивающий голос Макгоногалл и легкие поглаживания начали помогать и вскоре Джо сумела прийти в себя. — Извините, — все, что смогла произнести она направив взор куда-то вниз. — Джоли, пожалуйста, расскажи этим людям то же самое, что и мне, — практически шепотом попросил Эрнест, побоявшись напугать ее еще каким-либо словом, и решил перейти сразу к делу, сделав заметку в голове поговорить с ней лично о странном припадке. Грант кивнула, собираясь с мыслями. — Городом управляет один мужчина, его имя Том Реддл и он очень фанатичен до веры. У него есть верные последователи, остальные разделились на два лагеря, кто-то поддерживает, кто-то делает вид, чтобы не попасть под удар. К сожалению, те, кто взглядов его не разделяет, не могут сбежать из города, потому как Том лишил любой возможности это сделать. Реддл несет в массы религию поклонения чудовищам и старым богам, полагая, что вышестоящие существа наслав на землю тварей не прокляли людей, а наоборот — благословили. Они проводят страшные ритуалы, каждый год принося кого-то из горожан в жертву во славу всевышним, проводят операции, пришивая людям конечности монстров. Том считает себя правой рукой господа. Также каждый год отбирают юных девушек, чтобы Реддл смог впустить в их бренные тела крупицу бога. Они рожают детей, он их забирает и куда-то уносит, а самих девушек — возносит. Том хочет нести свою веру и дальше, я… я уже не могла там находиться, Эрнест помог сбежать, договорившись с одним господином, — рассказала Джоли, а саму потрясывало от страха, — я бежала не от чудовищ, я бежала от веры. Повисла долгая пауза, все обдумывали слова Грант. Картинка начала складываться воедино, а предположение, что у девушки начался припадок после упоминания их городской святыни, только усилилось. — Чтобы с тобой не происходило, отныне ты в безопасности и знай, люди, сидящие рядом с тобой, не допустят и не сделают тебе плохого, — сказал Геллерт, внимательно смотря в потухшие глаза Джоли. И она верила, сама не зная отчего, а возможно, просто устала. Минерва увела Грант в Лекарную для осмотра, остальные же принялись решать дальнейшую судьбу города Мор. — Нужно съездить в этот город, — твердо сказал Гриндевальд. — Это не наше дело, я понимаю, что девушка напугана и Эрнест не станет лгать, но нам своих забот хватает, может она вообще приукрасила все, — процедил Северус, все это время с подозрением поглядывая на Джоли. Ольсен, откинувшись на спинку стула, скрестил руки на груди. Снейп не менялся из года в год, только сильнее становясь параноиком в какой-то степени. Грюм был не лучше. — Согласен, отпускать наших черт знает куда очень рискованно, — пробурчал Аластор в поддержку. Оба мужчины были крайне недовольны подобным предложением Гриндевальда. — А если это правда? — возмутилась Роуз, поднявшись со своего места. — Мы должны хотя бы проверить, я не собираюсь брать грех на душу и оставлять ни в чем неповинных людей для потех сумасшедшего ублюдка! Каждый из нас давал клятву. — Роуз, — прикрикнул Геллерт, чтобы та следила за языком и не выражалась. Хофман нехотя извинилась. В помещение вышла обескураженная Макгонагалл. — Все помнят древние символы на нашем Соборе? — нервничая, спросила она. Все кивнули. — У девочки вся спина в похожих символах, они были выжжены намеренно, я предполагаю, им не больше полугода. Джоли сказала, ее клеймили в наказание. После заявления Минервы, Эрнест сразу же удалился в Лекарную вместе с Макгонагалл. Сомнений о поездке больше ни у кого не возникало и так как до рассвета оставалось не так много времени, было принято решение перенести собрание. Собраться в полдень в Соборе и обговорить, кто поедет на разведку в Мор. На рассвете вернувшемся Ремусу, Джеймсу и Белле обрисовали всю ситуацию, а Ольсена вместе с Джоли отправили отдыхать, к тому же мужчина обязался подготовить Грант к новому допросу, чтобы та рассказала каждую мелочь во избежание неприятных сюрпризов. Сириус с Роуз ненадолго задержались в Лекарной, для обработки ран, полученных ранее, остальные ждали их в основном зале, чтобы вместе отправиться по домам и параллельно задать несколько главных интересующих вопросов. Однако, когда все были в сборе и уже собирались уходить, Люпина окликнули. — Ремус, — позвала Мэри, сверля его недовольным взглядом. Сказав, что они догонят, Ремус подошел к младшей Хофман. — Есть серьезный разговор, — добавила она и, не дав Люпину и слова сказать, развернулась спиной, зашагав в сторону Лекарной. Ремус, нахмурившись, последовал за ней в пустое помещение. — Я же вроде не лажал нигде, — пробурчал он себе под нос, негодуя, отчего его дама недовольна. Закрыв за собой дверь, Люпин приготовился выслушивать. — Ты не упоминал о возвращении Предводителя в наш город, — сказала Мэри, пристально глядя в его глаза. — К чему ты клонишь? — спросил Люпин, прищурившись. — Это ты Предводитель?