***
Фара Даулинг быстро осмотрелась вокруг и прошмыгнула через полуоткрытую дверь магазина. Внутри стоял запах старины, лака для мебели вперемешку с древесной-пряной отдушкой. В магазине было много начищенный витрин, сияющих от дневного света. Фара заметила, что ассортимент расширился с последнего раза когда она была здесь. Старые, но забавные маленькие телевизоры, потертые книги, множество фотоаппаратов, часов и прочих мелочей, многие из которых когда-то украшали кабинет Даулинг. Себастьян, владелец магазина, всегда продавал их Фаре по крайне сниженной цене, так как она была его самой частой покупательницей. Хорошие были времена. За прилавком было пусто. Фара подошла ближе и нажала на звоночек. Через пару минут, из подсобки, высунулся хозяин всего этого богатства безделушек. — Фара! — улыбнулся он. — Значит слухи не врут. — Смотря какие, — отозвалась Фара. Мужчина подошел ближе к прилавку. — Что ты жива и Розалинда все еще не свергнута тобой. Фара покачала головой и после короткого вдоха, оперлась руками о стеклянный прилавок, заглянув Себастьяну в глаза. — Ты все еще с ними? Себастьян оглядел магазин будто видел его впервые в жизни. После короткой паузы, он кивнул. — Да. Я все еще с ними. Я говорил тебе что они моя семья. — Я помню, — сказала Фара. — Поэтому хочу попросить тебя о помощи и попросить не строить козни против Розалинды. Пока что. — Да ты знаешь меня лучше, чем я сам, — неловко рассмеялся Себастьян. Лицо Фары становилось все более серьезным каждую секунду. — Я нашла в архивах то, что сможет остановить Розалинду и ее Армию тьмы. Брови Себастьяна скучковались в непонимании. — Армии тьмы? Зачем она ей? — Понятия не имею, но то, что это повлечет за собой масштабные последствия — несомненно. Себастьян оттолкнулся от прилавка и почесал макушку. — И ты хочешь, чтобы мы помогли тебе…свергнуть Розалинду? — Помешать ей с ее планами, да, — исправила его Фара. — Я так понимаю, что твой план уже готов. Даулинг взглянула на Себастьяна и медленно качнула головой. Она знала, что Себастьян согласится. Такой шанс поквитаться с Розалиндой Хейл выпадает лишь единожды. Родители Себастьяна погибли в Астер-Делле, как и многие друзья, родственники. Ненависть к Розалинде расцветала в Себастьяне каждый день, каждую минуту. Как бы то ни было, Фара надавила на воспоминания о смерти близких ему людей, пускай это может быть неправильным и жестоким поведением. — Хорошо, — наконец согласился Себастьян. — Отлично. Я знаю, что сумеет одержать победу над Розалиндой. — Фара, — тон Себастьяна стал предупредительным. — Не надо этого делать. — Это не просто поможет нам, но и покажет насколько мои намерения правдивы. Ты знаешь меня, твой народ нет. Я должна доказать им мою преданность. Себастьян опустил голову, понимая, что если Фара Даулинг выбрала себе цель, она сделает все ради ее исполнения. Пусть это будет риск для ее собственной жизни, пускай это будет безрассудно, но она сделает это. Себастьян знал, что он не в силах удержать Даулинг, такая прерогатива была только у Сола Сильвы, но его рядом не оказалось. Так что…***
Беатрикс, с копной каштановых, помятых волос, стояла в проеме между коридором и спальней. Она с трудом могла вспомнить как оказалась здесь и потому по началу ей привиделось, что все это лишь сон. За то непродолжительное время в тюрьме, Би совсем не была готова к тому, что там происходило. Пробирающий до костей холод и запах сырости вперемешку с кровью и витающим в душном воздухе страх. Она слышала крики. Протяжные и долгие, кроткие и испуганные, молящие и безмолвные. Би ощущала их кожей, каждый раз содрогаясь как маленькое беспомощное существо. Ей казалось, что пространство вокруг неизмеримо огромное, словно оно поглотило её целиком и жует-жует не переставая. Последнее, что ей запомнилось, это вспышки света, крик ужаса и бренчание решетки, за которой свернувшись в клубок сидела испуганная Би, поначалу демонстрировала силу воли и свой дерзкий нрав, которые были сломлены молниеносно. Это было совсем не похоже на то недолгое заточение, где держала её Фара Даулинг. То был рай, в сравнении с тем, что ей пришлось пережить. В тюрьме быстро выбивают дурь и неугомонный нрав. Больше Беатрикс на рожон не лезла, как бы ей не хотелось. Последнее чего она желала, это сдохнуть тут в одиночестве, сырости и запахе крови. Благодаря стараниям мисс Даулинг, она выбралась из этого ночного кошмара во всех смыслах. Теперь она была здесь, в мнимой безопасности. Скоро слух о том, что ее освободили всколыхнёт всю Алфею и тогда деваться будет некуда. Однако отец поспешил ее успокоить тем, что Розалинда исчезла. Би ожидала, что ее собственная реакция будет идти боком с облегчением, но ей стало куда более жутко, чем до этой новости. Розалинда никогда и ничего не делает просто так. Эти слова звучали зловеще, но правдиво. Она затаилась для следующего удара и никто не знает, когда этот час настанет. И все же, небольшое успокоение присутствовало. Она была рада вновь увидеть отца и это придало ей сил. Они защитники друг для друга и никому и никогда не дадут в обиду другим. Андреас и Сол застыли в дверях, оглядев Би с ног до головы. Нил поспешил к дочери, коснувшись ее лба рукой. — Тебе не стоит пока вставать, — спокойно сказал он. — Ты еще не окрепла. — Я в порядке, пап, — улыбнулась Би. Андреас приблизился к дочери и оставив короткий поцелуй на ее макушке, мягко попросил ее вернуться в кровать. Беатрикс не стала возражать — она действительно чувствовала себя отвратительно. Даже хуже, чем случившийся инцидент со скребками. Андреас проводил дочь взглядом и направился в маленькую, но уютную гостиную. — Сол! Иди сюда! На столе лежала нетронутая записка, над которой стоял Андреас. — Глянь, — кивнув сказал он. Записка была написана второпях на клочке бумаги выдранной из тетради. Всего несколько слов, повергнувших обоих в шок. «Даулинг у Кровавых ведьм. Хотите найти ее живой, приходите в заброшенный сарай на границе барьера Магикса, с южной стороны. Себастьян». Сол раздосадовано провел рукой по лицу и почесал затылок. Андреас в задумчивости прикусил губу. — Твой дружок, — прокомментировал Нил. Сильва ничего не ответил и пустился в размышления. Он действительно был знаком с Себастьяном еще со студенческих лет. Как и Бен с Фарой. У всех с ним были хорошие отношения, в отличии от Андреаса. Он никогда не скрывал своего отношения к Себастьяну и каждый раз, пользуясь случаем, бросал в него ядовитыми фразами. Однажды они даже подрались. Андреас одержал победу. Впрочем ничего удивительного. После неудачной учебы в Алфее, он устроился продавцом диковинных вещичках из Другого мира и был весьма востребованным. В целом о Себастьяне Сол мог сказать много чего хорошего. Он был тихий, спокойный и рассудительный. В этом он был чем-то похож на Бена Харви. Возможно поэтому Солу удалось сдружиться с ним. — Я один схожу, — наконец проговорил Сол, все еще уставившись на записку. Затем он выпрямился и посмотрел на Андреаса. — Я знаю к нему подход. — Вроде бы он четко дал понять, что он там не один, а под защитой долбанных Кровавых ведьм. Каким образом ты собираешься защищаться? — Может и не придется. Андреас насмешливо прыснул. — Твой план сраное дерьмо, и твою благородную задницу я спасать не буду. — И что ты предлагаешь? Андреас задержал взгляд на Сильве, расслабленно усмехнулся, словно его план был очевидней некуда. Затем он молча вышел из комнаты и Солу ничего не оставалось как последовать за Андреасом.***
Домой Фара вернулась, когда солнце исчезло на горизонте и мир погружался в объятия теплой ночи. Она не была уверенна, стоит ли рассказывать о произошедшем Солу и Андреасу. Фара понимала, что их мнения только вызовут больше вопросов к себе самой, нежели помогут пролить свет на ситуацию в которой она оказалась. Но что сделано, то сделано. Всё что ей сейчас хотелось, это закутаться в тяжелое одеяло и отдохнуть, оставив свои размышления на следующий день. К тому же, ей предстояло через многое пройти, прежде чем сделать то, что станет поворотным моментом в жизни. И неизвестно было к чему это может привести. Либо это сделает ее легендарной в глазах других ведьм, либо…а что либо? Нет, не стоит об этом думать. И все же слово «смерть» красным шрифтом пронеслось перед глазами. Это будет нелегко, но она должна сделать это, чтобы приобрести как можно больше союзников в борьбе против Розалинды и её армии. Только бы все это не оказалось ловушкой. Даулинг медленно открыла скрипучую дверь и зашла в дом. В коридоре было темно и Фара кое-как нащупала выключатель. Первое что она подметила, это отсутствие обуви. Причем обеих пар — Андреаса и Сола. Куда они могли уйти в такой поздний час? Фара прошла дальше, в одну из комнат, где горел приятный ламповый свет. Осторожно открыв дверь, она заглянула внутрь. На кровати сидела встревоженная Беатрикс, которая тут же сорвалась с места, когда увидела вошедшую Фару Даулинг. Ее глаза расширились от удивления, но было в них и еще что-то. Страх, тревога. — Мисс Даулинг…с вами все хорошо, — Би сказала это скорее утвердительно, чем вопросительно. Девушка перед ней явно была растерянна. — Да, со мной все хорошо, — сказала Фара, недоуменно. — Что случилось? Беатрикс молча подошла к прикроватной тумбе и вручила Фаре помятый листок. Прочитав содержимое, Даулинг выругалась, отдала записку Беатрикс и быстро сказав той ждать ее здесь и никому не открывать, молниеносно выбежала из дома, в надежде найти своих друзей живыми.***
— Чёрт, Андреас… Слова были сказаны шепотом, но в пустынном, темном пространстве, они были слышны крайне отчётливо во всех уголках комнаты. Шок отразился на лице Сола Сильвы, не решившегося сделать ещё несколько шагов навстречу разгневанному Андреасу. С периодичностью в несколько секунд, раздавалось глухое эхо от капель крови, мерно падающих вниз, разбивающихся о каменистую поверхность пола. По прочности сравнимой разве что с принятым Андреасом решением касательно человека перед ним, отхаркнувшего солоноватую кровь на землю. Алая жидкость уже застилала мужчине глаза, из-за чего ему приходилась запрокидывать голову, чтобы иметь хоть малейший шанс разглядеть лицо своего карателя. Решительно сжимаемая Андреасом железная труба, запачканная кровью, явно намекала на продолжение нескончаемых бесцельных пыток. — Я же сказал: выйди, если не можешь на это смотреть! — замогильным тоном отозвался он, глянув на Сола исподлобья. Сильва едва заметно отшатнулся, чувствуя, как этот взгляд в буквальном смысле разъедает его плоть изнутри. По коже пробежал неприятный, мерзкий холодок, вынудив его тело чуть содрогнуться. — Послушай, он уже получил по заслугам, — Сол пытался настоять на своём, взывая к оставшемуся здравому рассудку своего некогда друга. — С него достаточно. Взгляд Андреаса, граничащий с безумием, снова метнулся к Сильве. Нил сделал пару недостающих шагов на встречу другу, угрожающе повернувшись к нему всем корпусом. Сильва не мог припомнить, когда он последний раз видел Андреаса в таком состоянии. Он был совершенно не в себе. — Я завершу то, что начал, — твёрдо заявил Андреас. — И я очень не советую тебе сейчас пытаться меня остановить. Если ты не хочешь испытать его состояние сейчас на себе. Андреас махнул трубой в сторону ведьмы, слабо ухмыльнувшегося Сильве. Сол не был феей разума, но он до кончиков пальцев на руках чувствовал тщательно скрываемый страх и видел немую мольбу о спасении в глазах Себастьяна. На быструю смерть ведьмы даже не стоило рассчитывать. С каким бы презрением Сол не относился к Кровавым ведьмам, они всё же были людьми. Пусть и ужасными, но такой смерти никто не заслуживал точно. Да и кто они такие, чтобы именно им вершить этот единоличный суд? Сильва постепенно понимал, что не стоило помогать Андреасу в свершении этого плана. Если бы он только знал, что всё этим закончится. — Очнись, Андреас! Его вины здесь нет. Мы не можем распоряжаться его жизнью так как нам вздумается! Андреас сделал быстрый выпад в сторону Сола, оказавшись с ним лицом к лицу. Безумные глаза, отражающие исключительное желание кровавой мести вперемешку с отчаянием и болью, шокировали не на шутку перепугавшегося специалиста. Но он продолжал стоять на месте, словно притворившись мёртвым, как слабое животное перед кровожадным хищником. Только бы он не учуял страх. — Но им хватило силы и власти распорядиться жизнью Даулинг! — выкрикнул Андреас. — И сделать это подло, как последние крысы. И ты, после того, что они возможно с ней сделали, говоришь мне, что мы не имеем право распоряжаться их жизнями?! Взгляд Андреаса вдруг стал мягче, в надежде найти понимание в глазах Сильвы. Но всё же решительность и уверенность в последующих действиях превалировала в нём. — Мы должны отвести его к королеве и… — О какой королеве ты говоришь?! — закричал Андреас, брюзжа слюной прямо другу в лицо. Крик усиливался благодаря пустой комнате, заставляя хрупкие стены содрогаться. — Здесь всем и всеми правит Розалинда и её режим. Она негласная королева нашего мира, если ты ещё не понял. Взгляд и настрой Андреаса снова моментально сменился, как только его слуха коснулись хриплые стоны измотанной ведьмы. Эраклионский чемпион медленно повернулся, вновь угрожающе нависнув над бывшим соратником. Кровь на конце трубы лишь едва успела подсохнуть, как рука Андреаса дрогнула, чтобы нанести мужчине на полу новый удар. — Он сказал тебе всё, что знал, — Сол метнулся вперёд, в попытке преградить Андреасу путь своим телом. — Чёрт возьми, в конце концов может быть это вовсе не Кровавые ведьмы ее похитили? Может это была Розалинда или кто-то еще? Послышался слабый смешок, тут же сменившийся на кашель. Андреас замялся на доли секунды, поддавшись разумным доводам специалиста. — Не переживай, — тихо усмехнулся Андреас, — я примусь за нее сразу же после этой ведьмы. Медленно повернувшись лицом к Сильве, он внимательно пригляделся, словно выискивая в нём нечто знакомое. Затем он снова повернулся к Себастьяну. — А ты действительно такой ублюдок, каким я тебя запомнил, — хрипло усмехнулся Себастьян. — Не надо было меня вынуждать. Кровь хлынула, и Себастьян потерял сознание.***
Удивительно, но это строение сохранило достаточно свежий вид, несмотря на перенасыщенный влагой воздух и кажущийся слабым каркас дома. Помещение было похоже скорее на пристройку к дому, где размещалась различная сезонная утварь, чем на место, где можно было жить долгое время. Но кто-то умело приспособил его под маленькое, в некоторой степени уютное, жилище. Скорее всего, тут жил кто-то уже после нашествия Сожжённых, и этот человек наверняка был далеко не первым обладателем этого дома. Фара почувствовала как похоже пробежался холодок. Здесь было тихо и…пусто. Нет, она не могла ошибиться. Это здесь, но почему никого нет? Только бы это не было ловушкой или чем еще похуже. Еще немного прогулявшись внутри дома, Фара заключила, что это бесполезная трата времени. Она уверенно направилась к выходу. — Куда собралась? Руку больно перехватили и, кажется, вывихнули, когда потянули за неё прямо в противоположную сторону. Фара не сразу сообразила, что её резко отпустили, и женщина со всего размаху отлетела в угол помещения. С деревянных полок, нависших над Фарой, с грохотом посыпалась посуда, разлетаясь вдребезги, осколками оседая на теле женщины. Не успев подняться, Фара ощутила, как чуть ниже шеи её грубо хватают за куртку одной рукой, а вторую кладут в область поясницы, после чего нещадным рывком вынуждают перевернуться и посмотреть в глаза нападающему. — Зря ты сюда сунулась, Даулинг! Это был Андреас, чьи глаза с бешеной яростью всматривались в разбитое от такого неосторожного падения лицо Фары. Попытавшись дёрнуться и выскользнуть из рук некогда друга, Фара только спровоцировала хватку куда сильней. Андреас быстро сориентировался и перекинул ногу, сев прямо на женщину, лишив её всяческой возможности подняться или хотя бы перевернуться. Плотно удерживая её бёдра в плену своих ног, Андреас, игнорируя бесполезное сопротивление Фары предпринять попытку скинуть обидчика руками, схватил её за шею, сжимая с максимальной силой, на которую только был способен. Когда руки Фары заметно реже стали подниматься и упорства значительно поубавилось, Андреас подключил и вторую руку, намереваясь завершить начатое. — Разберусь с тобой, а потом с твоими друзьями! Искры магии так и не появились на тонких бледных пальцах Фары Даулинг. Руны, пронеслось у неё в голове. Блокируют магию ровно настолько, насколько желала наложившая их фея. Тщательно спланированная подлая ловушка захлопнулась.Как они все могли оказаться настолько глупыми? Фара поняла, что такими темпами и способами ничего не сможет сделать против превосходящего её по силе противника. Тогда женщина судорожно мысля, принялась за поиск других возможностей. Дождавшись, когда Андреас потеряет бдительность, уверенный в том, что женщина под ним абсолютно беспомощна, Фара схватила лежавший рядом осколок от посуды и вонзила его прямо в бок мужчины. Зарычав от боли, Андреас тут же выпустил Фару из цепкой хватки, ища глазами место болезненного поражения. Откашливаясь и шумно вобрав воздух в лёгкие, Фара сумела выбраться из-под грузного тела врага, поднявшись и быстрыми шагами направившись прочь — к выходу. — Стоять, Даулинг! Или этот нож пройдёт сквозь твою матку! Ледяной тон отчеканил сказанное быстрее, чем Фара успела уловить смысл. Последствия недавно перекрытого кислорода. Он стоял позади, удержав ее рукой, которую положил на плечо. Она остановилась у самого выхода, держась рукой за стену. Путь на свободу был так близок. — Ты не сделаешь этого, — спокойно, охрипшим голосом произнесла женщина, не поворачиваясь. — Сделаю, не сомневайся. Мне терять нечего. Фара чувствовала, как кинжал Андреаса утыкается ей ниже поясницы. — Поэтому, если не хочешь умереть в муках, ты сейчас медленно пройдёшь через эту арку, а затем повернешь налево, дойдёшь до конца этого здания и пойдешь прямо. Всё ясно? — Пошла ты! Фара, всё ещё держа в руке окровавленный кусок стекла, резко развернулась, надеясь воткнуть эту хрень Андреасу в плечо, но тот, увы, оказался быстрее. Он ловко перехватил запястье женщины одной рукой, а затем врезал кулаком Даулинг прямо в живот. Пока Фара пыталась прийти в себя от пронзающей боли из-за которой спёрло дыхание, Андреас снова схватил её за шею и впечатал головой в стену. Он бил и бил её об бетонный камень затылком, пока Фара не стала медленно терять сознание. Глаза закатывались и казалось, она могла отрубиться ещё при первом или втором ударе, но женщина мысленно всеми силами старалась вынудить мозг оставаться в рассудке до последнего. Когда завершился четвёртый удар и на подходе Фару ожидал пятый, она почувствовала из ниоткуда взявшуюся лёгкость. Где-то на задворках сознания, она слышала чьё-то кряхтение, через мгновенье громкий залп, а после пронзительный крик. Медленно сползая по стене вниз, Фара услышала, как её приглушенно зовёт знакомый голос. К горлу подступила тошнота. — Фара! Вставай! Уходим отсюда, скорей! Еле поднявшись на дрожащим ногах, в полуобморочном состоянии, Фара пыталась сфокусировать зрение, но как бы она не пробовала, кругом поселилась сплошная мутная пелена. — Подожди… Фара заметила, что Сильва тоже еле-еле держался на ногах, но что этому поспособствовало было неизвестно. Она ощутила беспокойство. Он был ранен. Кажется куда-то в бок. Фара с трудом могла быть уверенна в этом. Фея, благодаря поддержке Сола, кое-как добралась до лежавшего на полу на Андреаса. Проникновение в его разум было тяжелым, с препятствиями и колоссальным сопротивлением. Сначала Фара подумала, что ей послышалось, но позже она снова четко распознала голос Розалинды. Тихий, едва слышимый, но это точно была она. — Ты в порядке? — Фара слышала Сола как-будто в отдалении. Фара привстала, качнувшись и бросила взгляд в сторону. Только сейчас она увидела, как у стены, в луже собственной крови лежит Себастьян Валтор. Она кинулась к нему, нащупав пульс. Жив, но тяжело ранен. Запястья были опутаны браслетами из колючего терновника. Фара могла бы их снять, будь у неё должное количество магии, но сейчас она практически бессильна. Лицо Себастьяна залила красная краска и невозможно было понять, откуда ее столько. — Их обоих надо вытащить отсюда. Сол Сильва не стал идти ей наперекор — бесполезно. — Что произошло? — спросила Даулинг. Сол подошел ближе, наблюдая за действиями подруги. Поначалу он замялся в сомнениях, но попытавшись сопоставить все произошедшее, сказал: — Ты наверное уже знаешь про записку, раз ты здесь. Фара кивнула, одним ловким движением пальцев сняла наручники с Себастьяна. — Себастьян был здесь и Андреас тут же напал на него, — продолжал Сильва. — Избил до полусмерти, но нужных ответов так и не услышал. Затем принялся за меня, оглушив. Он был уверен, что тебя похитили… — Я проникла в его разум, — резко прервала его Фара. — Им управляли. И тот кто это сделал, хотел убить нас обоих его руками. — Кто? — Розалинда вернулась.***
— У него жар, — обеспокоенно произнесла Беатрикс, присев рядом с отцом. — Сопротивление слишком сильное, — отозвалась Фара, держа в руках пропитанное ледяной водой полотенце. Она нежно прикладывала его к лицу Андреаса. — Чем дальше от Розалинды, тем меньше его привязанность. Но разум пытается найти любую возможность, что бы избежать этой потери. Он был привязан слишком долго. — Почему мы вертимся вокруг него, будто бы он ничего не совершал и всё ещё наш друг? — вдруг спросил Сильва на свою голову. — Слушай, Сол, — терпеливо начала Фара, — я знаю, что у тебя с Андреасом свои счеты, но если ты ищешь виновных в ситуации, то можешь винить меня. — Да, ты подчистишь ему разум, а что мы будем делать потом, когда он, под руководством Розалинды, решит поубивать нас всех? — словно не услышав слов Фары, продолжал Сол. — Мой отец этого не сделает, — замогильным голосом встряла Беатрикс, высверлив в Соле Сильве пару дыр. — Фара, он убивал людей! — вновь проигнорировав слова девушки продолжал Сол. — И даже тех, кто считал его другом и близким человеком. На тот момент он точно не был под чьим-либо контролем. Фара встала. — Беатрикс, побудь с ним. Девушка кивнула как раз тогда, когда Фара взглядом и недвусмысленным касанием намекнула Солу выйти из комнаты. Оказавшись наедине в окружении множества плакатов и фотографий в спальне Ская, Фара сказала шепотом: — Мы должны попробовать ему помочь, понимаешь? Ты знаешь, что такое быть зависимым от Розалинды и ее манипуляций. Фара вдруг почувствовала себя крайне истощенно, в частности эмоционально. Кровать позади Сильвы вовсе не придавала сил. Губы Сола напряженно поджались. — И тем не менее, — продолжала Фара, — я не оставила тебя, не смотря на произошедшее. Я верю в него так же, как верю в искренность всех слов, которые ты говорил мне. Да, ты меня предал, как и Андреас нас когда-то. Но причина всему этому одна — Розалинда Хейл. И пока она жива, мы все ее марионетки. Сол сложил руки на груди, заметно насупившись. Было видно, что слово «пока» явно насторожило его. Как бы не хотелось Фаре, она и сейчас не стала лезть в его голову. Ведь она как-то доверяла ему столько времени, ни разу не прочесав его сознание. Она понимала его опасения — случилось однажды, случится еще раз. Произошедшее лишний раз отрезвило их и напомнило кто тут истинный враг, истинное зло. Сол нервно провел рукой по лицу. В нем боролись две стороны — начхать на всё и дать всё на волю Фаре или вразумить её более серьёзными фактами. Он правда хотел её уберечь, какой бы холодной и отстранённой она к нему не была. Сол задержал на ней взгляд. Светлые волосы обрамляли уставшее лицо Фары и делали её бледнее, чем обычно. Она была вымотана, чуть пошатываясь, и меньше всего на свете ей хотелось вступать в дискуссии со своим другом. Солу ничего не оставалось кроме как принять настоящее положение дел, и по крайней мере их не ухудшить. — Как всегда, — только и пробурчал он. — Что? — Как всегда, Фара. Ты считаешь, что единственное верное решение — это твоё. В этом Розалинда была права. — Что? Вовсе я не… Фара осеклась, взглянув другу в глаза. — Ах вот оно что! Какая же я идиотка. Ты все еще верен ей, верно? Сильва закатил глаза и глубоко вздохнул, взъерошив волосы. — Не приплетай сюда мою верность и преданность. — Всё, что мы делаем, Сол, — поспешила напомнить ему Фара, — только, для чтобы одолеть Розалинду и не дать ей больше тронуть ни кого в этом мире, разве не так? — Мы? — громко выпалил Сол. — Ты хочешь одолеть Розалинду, Фара! Но ты не признаешься себе в этом, поэтому скажу я. Доказать ей…я не знаю, что ты сильней её, могущественней. Видимо ты совсем забыла, что и без неё есть быть кому уверенными не только в твоей силе, но и во всём другом. В твоей жажде справедливости, в твоей жертвенности, в твоей целеустремлённости, в твоей бескорыстности и честности. Ты — спасла мою жизнь снова, но вечно так продолжаться не будет. В итоге мы все будем стоять у человеческого трупа, который был всем нам дорог и близок. Только сделать мы ничего не сможем, и кто окажется виноватым в его смерти…я даже не хочу предполагать. А с меня довольно смертей. Фара опешила, чувствуя как гнев завладевает ее разумом. Сказанные Солом слова глубоко ранили её, но она не подала виду. — Единственный, кто умрет, это Розалинда, но если кто-то встанет на моём пути — моя рука не дрогнет. Сильва нахмурился, словно пытаясь понять, говорит ли Фара это всерьез или же блефует. И самое страшное, что его больше клонило к первому варианту нежели к какому-либо другому. Она изменилась, он не мог не признать этот факт. Он чувствовал, что с каждым разом становится все дальше и дальше от той Фары, которую знал. — Вот об этом я и говорю, Фара. — А я уж подумала, что ты снова на моей стороне, — отчаянно бросила Даулинг. — Я уже говорил тебе, что сделаю все ради защиты своей семьи. Фара Даулинг подошла к Сильве и остановилась всего в паре миллиметров напротив него. С секунду она молча изучала его лицо, а затем заглянув в его глубокие синие глаза. Свой следующий вопрос она уже задавала себе когда-то, но настало время произнести его вслух. — А кто защитит меня? Сол не нашел, что ответить, тупо смотря в лицо подруги. — Точно не ты, — прошипела Фара, прежде чем вернуться к Андреасу, оставив Сола в одиночестве.***
Фара осознала серьезность предстоящего поступка. Она понимала насколько это будет травматично для Стеллы, ровно как и для тысячи людей, собравшихся на соборной площади, расположенной прямо у главного входа в замок. Даулинг была одета скромно, но со вкусом: шифоновая белая блуза и прямые строгого фасона брюки. Кто-то мог сказать, что для регентши она оделась слишком черство и сдержанно, однако случай был далеко не торжественный. День выдался душным и жарким. Толпа местных жителей сгустились плотнее, изнывая от палящего солнца. В основном это были знатные люди королевства, чьи карманы, образно говоря, были раздуты от денег, как и их самомнение. Они пришли поглазеть на шоу, а не ратовать за справедливое отношение к королеве, кою, к слово сказать, уже вывели к парадной лестнице, у подножья которой была сооружена невысокая сцена, куда ступила бывшая королевская ступня. Ее не вели под руки, на ней не было наручников и кандалов. Она шла деланно гордо, глядя сквозь присутствующих, знающих ее людей, осведомленных о причине ареста. Ей было позволено одеться так, как она сама того желала. Дакроновая юбка до середины колена, сиявшая в лучах полуденного солнца, плотный жакет с золотой, кружевной оторочкой на груди в тон юбке и туфлям. Лицо Луны было свежим и бодрым, вовсе не изнуренным долгим пребыванием под домашним арестом. Единственным человеком, удостоившемся взгляда Луны, была Фара Даулинг. Бывшая королева повернулась к регентше лицом намеренно, игнорируя правила поведения в таких случаях. Фара не хотела смотреть на нее свысока, однако это случилось само собой. Она задержала взгляд на лице Луны, затем, окинув толпу взглядом, она заметила в первом ряду принцессу Стеллу и ощутила пронизывающий ее сердце кинжал. Совесть явилась так не вовремя, когда все уже было решено. Закрытый суд на Луной был закончен в стенах королевского дворца и приговор вынесен. Фара видела в глазах людей жажду узнать участь бывшей королевы, проверить Фару на жестокость. Как жаль, что они окажутся правы. Вскинув подбородок, властным и жестким тоном, Фара Даулинг отчетливо произнесла: — Именем королевы, Луна Солярийская приговаривается к смертной казни. Толпа зашумела, переговариваясь, бунтуя и крича что-то не членораздельное. Взгляд Фары метнулся к бледному лицу Стеллы, пока еще не до конца осознавая происходящее. Самое ужасное, что приговор Даулинг обязана была совершить собственноручно. — Нет! Пожалуйста! — крик Стеллы, Фара различила сразу и медлить не стала. Девушку держали солдаты, в секунду окружившие толпу. Никто не кинулся на защиту королевы, продолжавшей смотреть сквозь, в пустоту. Фара видела слезы в уголках ее глаз, чувствовала, что она боится, но не за себя, а за дочь. Рука взметнулась, бывшая королева зависла в воздухе, тошнотворный хруст и тело рухнуло на сцену, неестественно распластавшись в причудливой позе. — Нет! — взревела солярийская принцесса, и этот крик не был похож ни на один, который когда-либо слышала Фара. Она развернулась и молча ушла, под какофонию, созданную толпой и душераздирающие крики солярийской принцессы.