до того, как все закончится
24 октября 2022 г. в 11:51
Росинант так много болтает.
Росинант до безобразного много трещит без умолку, стараясь заполнить время от времени повисающую тишину, не позволяя остаться наедине с лезущими в голову мыслями.
Не желая остаться с ними же один на один.
Ло бубнит, что ему это все не интересно, в показательном акте напускного недовольства, и козырек шапки натягивает по самый нос. Щеки, обычно нездорово бледные, горят нежным огнем.
— Что думаешь, Ло?
— Как тебе эта идея, Ло?
— Эй, Ло!
Проклятых «ЛоЛоЛо-» сверх меры, голос, по имени обращающийся, в подкорку врезался и звучит даже в состоянии бессознательного: Кора-сан во снах зовет тоже, все так же пытается что-то рассказать и увлечь ребенка диалогом, растягивает губы в нелепой улыбке и активно свои слова жестами сопровождает. И юный Ди, здоровый, не покрытый россыпью белесых пятен по коже, отвечает охотно и робко улыбается в ответ. Реальность во снах оседает горечью и гадким послевкусием поутру, тщательно отрицаемая как нечто из разряда невозможного: правдой это не станет, шансов нет.
Путешествие закончится раньше, чем предполагает Росинант, рассчитывающий на озвученный поначалу срок. Ло не видит смысла обманываться пустыми надеждами, стараясь скрыть от детского похитителя в геометрической прогрессии ухудшающееся состояние, переодевается поспешно в моменты, когда Кора-сан отводит взгляд, и терпит приступы жара по ночам, глуша тяжелое прерывистое дыхание в плотно прижатых к лицу ладонях. Каждый новый день начинается с улыбки и болтовни ни о чем и обо всем сразу, «тебе хорошо спалось, Ло, было тихо?», воплощение человеческих неуклюжести и несчастья порывается помочь в приготовлении завтрака, что-то под руку говоря, — мальчишка огрызается и непутевого взрослого отгоняет поварешкой, чтобы не мешался. Утро за утром — все одно, циклично повторяющееся эти несколько недель.
Привычное, ставшее таковым впоследствии.
Впервые за долгое время Ло умирать — не хочется.
Хотелось бы поверить во все звучащие обещания, может, хотелось бы даже огрызаться на словах меньше — это, впрочем, тоже нереальным видится, Кора-сан слишком распустится и обнимать чаще начнет, еще чаще против воли станет на руки подхватывать со своей вечной помадной улыбкой, к груди прижимать и усаживать к себе на плечи: мальчишка столько внимания не выдержит, — хотелось бы быть честнее не только перед Росинантом, но и перед самим собой, и признать наконец:
«вы такой дурной и нелепый, Кора-сан, но я вас люблю».
— Дурак… — Ди под нос бормочет едва различимо, не имея уверенного ответа, кто из них двоих тут больший дурак, условная легенда карты происходящего по умолчанию гласит, что все-таки младший Донкихот. Порой кажется, что Кора-сану фамилия не к лицу, и общего с семьей у него ничего нет и в помине. Во втором сомнений нет.
— Ты что-то сказал, Ло? — слишком искренне и непринужденно звучит простой вопрос, слишком привычно звучание голоса с легкой хрипотцой от курения. Цена любой привязанности есть боль утраты и образующаяся на душе пустота.
— Дурак вы, дурак!
— Как жестоко, Ло! Кстати, нам надо будет вместе сходить на фестиваль фейерверков. Когда все закончится, и мы будем свободны! В этом мире столько удивительного, Ло, ты себе даже не представляешь! Тебе еще много предстоит узнать и повидать, так что не смей падать духом, — как только у него щеки улыбаться постоянно не сводит, и кого он здесь пытается обмануть, — мальчишке думается, что Росинант во вранье и преуспел, и не очень: он уже понял, как бы Корасон ни клялся в обратном, что его детский похититель к Морскому дозору прямое отношение имеет, заметил, что поздними вечерами «шут» опускает уголки губ. Такой огромный дурак.
«И я вас, дурака, люблю».
— Ничего не получится.
— Не смей говорить так, ты, мелкий...!
— Но это было бы, наверное, неплохо… Кора-сан, прекратите немедленно! — стоило лишь на словах согласиться с сомнением, как Росинант шире заулыбался до ушей, румянясь в скулах от полноты чувств, словно ребенок ему сказал что-то невероятное, в своей ценности ни с чем не сравнимое: мало же ему, взрослому этому, нужно для счастья.
Пока путешествие их не подошло к концу, пока неумолимая участь лишь дышит в затылок, не спеша сомкнуть ледяные пальцы на тонкой детской шее, и где-то за плечом маячит мертвенная пропасть улыбки чужой, страшной, — пока еще немного времени есть в остатке, можно иногда согласиться на несвершимые приключения и авантюры.
«Боже, если ты есть — дай мне больше времени и сил».
«Дай мне сказать, что люблю, пока все не закончилось».