В объятих Луны

      В раннее утро, которое все еще окутывало случайных прохожих ночным холодом, освещаемая лучами солнца, в тени автобусной остановки стояла черноволосая малышка. Она время от времени зевала, смахивая собирающиеся в уголках слезы изящной ладонью. Сжимая ручки рюкзака и поправляя невидимые складки белого платьица, малышка вглядывалась в горизонт дороги. На часах было 7:10 утра, через 5 минут ожидалось прибытие общественного автобуса, но его приближения не обнаруживалось ни визуально, ни отзвуком движения шин по асфальту. Очевидно, что водитель в очередной раз задерживался у остановки нового жилого комплекса, что расположился в пяти кварталах от церкви и приюта. После него автобус частенько сбивался от установленного временного графика и был переполнен настолько, что ребенку порой приходилось расталкивать взрослых, чтобы отвоевать себе хотя бы кусочек пространства. Бывало и такое, что приходилось пропускать данный транспорт и ждать следующего, что приходил через 15 минут и следовал до школу более длительным маршрутом. В такие дни Ай получала наказания в учебном заведении, от воспоминаний о которых она всякий раз содрогалась.       Находясь в душном пространстве автобуса среди прижатых друг к другу людей разной наружности, малышка всякий раз фантазировала о жизни каждого из них: вот этот крупный мужчина в деловом костюме с проступающим потом на лбу был похож на огромного борова, которого загоняли охотники и собаки в лесу. Он также резко оглядывался по сторонам, окидывая близ стоящих людей яростным блеском своих глаз.Будто искал своего преследователя. А стоящая за ним ученица явно старшей школы была похожа на принцессу, такую же красивую и очаровательную. Она была бы такой если бы не ее черные круги под глазами, опущенные плечи и затуманенный взгляд на тетрадь в руках. Принцесса во всю была поглощена делами своего королевства.       Толпа вечно спешащих и неуловимо похожих людей увлекало сознание девочки, она будто поддавалась гипнозу и на время растворялась среди них и их мыслей. И приходила в себя от очередного толчка в бок или спину. Людям было совершенно наплевать как они прокладывают себе путь к желаемой цели, пусть даже переступаю через других. Осознание данного неоспоримого факта, всегда вызывало легкий смех Ай. В своем остервенелом стремлении к жизни взрослые совершенно не замечали, как выглядят со стороны и к чему приводили их действия. Они все всего лишь стремились жить, позабыв о истинном значении этого слова.       Приходить на автобусную остановку раньше необходимого было некой традицией, обрядом для Ай. Таинством единения с природой и ее жизненным циклом. Ей нравилось вдыхать морозный воздух зимой, прохладный весной, теплый, а иногда и невероятно удушающий летом, и полный влажности осенью. Наблюдать как солнечные лучи пробиваются сквозь кроны деревьев, создавая причудливые теневые картины на земле и других предметах. Слушать мерные или резкие звуки капель воды, бьющихся о поверхность зонта в особо дождливые дни. Нравилось вдыхать озон. В тумане искать силуэты домов и машин и порой наблюдать миражи, созданные ее сознанием. Они были лишь плодом ее воображения, и никогда бы не воплотились в жизнь. А значит их не нужно было исправлять или по-крайней мере бессмысленно пытаться это сделать. Нравилось…нравилось…ей просто нравилось быть единой с окружающим миром, который всегда был готов поделиться с ней частичкой своей мудрости и умиротворенности.       В целом, Ай приходилось каждый день, исключая выходные, проводить в дороге по 40 минут. Пятнадцать минут уходило на путь до самой остановки от приюта, еще пятнадцать на ожидание транспорта, и оставшиеся десять на то, чтобы наконец добраться до учебного заведения. Принимая во внимание любовь водителя к задержкам, девочка частенько опаздывала на занятия. Но получая из раза враз замечания, а порой и строгие наказания, малышка и не думала что либо предпринимать. Ведь как бы не возмущались учителя, сделать бы ничего не смогли. Ведь что можно взять с сирот?       Очередное опоздание застало Ай в совершенно пустом и беззвучном коридоре школы. Часы в конце коридора говорили о том, что первый урок начался 5 минут назад. Но данный факт мало волновал ребенка, все ее мысли крутились о том, как пройдет сегодня ее любимый урок рисование и о возможности поскорее попасть в художественный кружок.       Мерные и неторопливые шаги эхом отражались от стен коридора, смешиваясь со звуком хода часов. Несколько штук обязательно весело в каждом крыле школы, приучая детей к дисциплине и пунктуальности. Но кажется после попадания в приют Ай совсем растеряла всякое ощущение времени. Зато появился навык предугадывать надвигающиеся проблемы, который прямо сейчас решил о себе напомнить. Странное ощущение пульсации раздавалось в груди и распространялось по всему телу. Причина его появления раскрылась, как только девочка переступила порог класса.       Раздвижная дверь в конце класса 1-2 с характерным звуком отъехала в другой конец проема. Речь учителя, которая слышалась еще на подходе к кабинету, оборвалась на полуслове. Девятнадцать пар глаз, включая сенсея тут же устремились к хрупкой фигуре ребенка. Внимание, которое вроде бы должны было уже стать привычным, все еще заставляло Ай вздрагивать, хоть и едва уловимо для остальных. Многие смотрели с сочувствием, со смешинкой в глазах, ожидая непредвиденное веселье, кто-то не проявлял и капли заинтересованности в происходящем. Но были и те, кто смотрели с явным чувством превосходства.       Быстрый взгляд девочки прошелся по одноклассникам, ненадолго задержавшись на приветливо улыбающейся девочке с каштановым слегка вьющимися волосами, и остановился на напряженной позе учителя. Ай, покрепче сжимая лямки рюкзака, согнулась в уважительном поклоне и обратилась к мужчине, что был ее классным руководителем. — Канзаки-сенсей, простите, опоздала, — и медленно возвращаясь в прямое положение, следила за реакцией учителя.       Это уже был немолодой мужчина, голова его местами сверкала залысинами, а куча морщин на лбу делала его подобным мопсу. Особенно когда он хмурился, Он был довольно высок и вместе с тем худощав, как будто усыхал. Канзаки-сенсей был типичным японцем, что всего себя отдавал работе. С усталостью и некой обреченностью он вздохнул, махнул рукой и вернулся к доске. Морщины ненадолго разгладились, сделав его чуть менее устрашающим. -После уроков останешься дежурить вне очереди, а теперь продолжим. У ребенка А было 10 яблок…       Ай облегченно выдохнула, радуясь, что хоть сегодня сенсей обошелся без длительной лекции на тему того, как важна пунктуальность в жизни людей. Она уже было поспешила к своему месту, второй парте с конца прямо под окном, когда поймала на себе взгляд серьезных серых глаз. Столкнувшись с ними впервые девочка испытала странное чувство дежавю, будто уже не раз встречала их хозяина.Но вот выражение этих глаз было далеко от добродушного. Так на нее смотрел только Хибари Кея, что с первых дней зарекомендовал себя как поборник дисциплины, а также сумасшедшим фанатом драк, в которых всегда побеждал. Мальчишка пугал своей одержимостью порядком не только детей, но и взрослых. Никто даже и не понял как, но неделю спустя после начала учебы, в школе появился особый клуб состоящий из учеников весьма пугающей наружности. В основном это были дети старшего возраста, чем Ай. Среди них даже был один ученик из средней школы, что было совершенно невероятно. А заправлял всем, конечно же, Хибари. После этого о нем стали ходить странные слухи, будто бы он в одиночку избил группу третьегодок, которые ни раз шпыняли младших, или напал на одного из учителей, или пообещал прибить директора. В общем его избегали как дети так и взрослые, лишний раз стараясь с ним не сталкиваться. И в очередной раз его взгляд обещал Ай нешуточную выволочку, которая будет похуже уборки в классе.       Разорвав первой их зрительный контакт, девочка постаралась выровнять сбившееся дыхание, что невольно стало частым от легкого чувства тревоги, что вызывал это мальчик. Она решила отбросить мрачные мысли и выйти наконец из ступора, который пригвоздил ее к месту, пока сенсей не заметил, что она все еще топчется в конце класса. Тогда бы он точно сорвался.        Ее соседка, Инари Сей, уже некоторое время призывно постукивала ладонью по пустой части стола, за которым они сидели вместе. Ее губы, не издавая ни звука, говорили ей поторопиться. Стоило Ай опуститься на свое место, как в ушах раздались все звуки класса. До этого она была будто бы в пузыре, что не пропускал к ней ни единого звука. Девочка даже не заметила этого пока, в голове не взорвались фонтаном мелодии окружающей обстановки: скрежет мела, хриплый голос учителя, перешептывания и смешки одноклассников. Ай даже подумала, что до этого она побывала в очередном видении, но отсутствие карандашей и бумаги, а также теплое касание чужой руки говорили об обратном. -Ай-чан, ты как всегда. Я каждый раз удивляюсь твоей беспечности. Ну как можно все время опаздывать? Тебе разве не надоело каждый раз выслушивать нотации сенсея, они ведь такие скучные. Признавайся, на то ты залипала в этот раз? Опять пошла за кошкой или нашла очень красивые цветы? — Будто сгорая от негодования, конечно выдуманного, Инари запустила в работу свой генератор слов.       Несерьезность ее речей выдавали глаза, в глубине которых плескалось неподдельное веселье, и улыбка, которая с каждой секундой становилась все шире. Это девочка как никто другой обожала поболтать. Даже удивительно было, что Ай смогла с ней подружиться, ведь сама была не особо разговорчивой, к тому же частенько пропадала в своих мыслях. Все дело было в открытости Сей, непроизвольно она притягивала к себе людей, одаривая заразительной искренностью.       Помимо нее еще более ярким и вместе с тем невероятно громким был еще один человек в их классе. Он сидел прямо перед девочками. -Ты, экстремально крута Хаяси. В очередной раз опоздала на урок Мопси… Хи-хи. Жаль, что не задержалась еще на минуту, я проиграл 3 конфеты Инари. — Протягивая сладости соседке Ай, вступил в их разговор еще один ребенок.       Даже когда он разговаривал шепотом, это скорее было похоже на то, что он кричит шепотом, как бы странно это не звучало. Естественно, за что мальчик частенько получал от учителей, прямо как сейчас. Небольшой кусочек мела цилиндрической формы свистящим звуком прорезал воздух и достиг своей конечной цели, затылка Сасагавы Реохея. Канзаки-сенсей был мастером по киданию мелких предметов.       В классе раздался громкий смех, всем было интересно наблюдать за очередным столкновением мальчишки с белым ежиком волос с видавшим видом учителем. Как и на Ай многие делали ставки и на Сасагаву: доведет ли он сегодня до ручки сенсея; вновь подерется с кем-то; или будет приставать к Хибари, пытаясь померится с ним силами. — Экстремально приношу извинения, сенсей. Долг не терпит отлагательств, но теперь можете продолжить.- Потирая ушибленный затылок, обратился Реохей-кун к учителю, улыбаясь к нему невинной и заразительной улыбкой. — Еще раз услышу твой голос и следующий урок ты проведешь в кабинете директора.- Гневно сверкнув глазами, Канзаки-сенсей вернулся к своим записям. Это было весьма странно для него.       Ай подавила смешок, разглядывая паренька, что вновь повернулся к ним лицом. Легкой чувство вину засело на подкорке сознания девочки. На самом деле, он частенько получал наказания из-за Ай. Реохей в один момент решил, что это его обязанность защищать ее: порой он старался перевести внимание учителя на себя, когда малышка опаздывал слишком сильно. И как бы Хаяси не уговаривала его, что это лишнее, паренек был непоколебимо уверен, что ее смелость опаздывать, достойна защиты и Экстремального уважения. В общем Реохей имел странное понимание смелости. — Эй, ты так и не сказала почему опоздала? — Легкий толчок в плечо заставил отвести взгляд от Сасагавы и вернуться к прерванному разговору. — Как будто вы дали мне это сделать. И вообще, ты знаешь, что весьма некрасиво делать ставки на свою подругу? — Ой, как будто тебя это когда-то волновало, к тому же сегодняшний улов я как обычно разделю с тобой. Так что не дуйся, и скорее рассказывай, сгорая от любопытства. — Да так, тени от листвы сегодня были особенно интересными. На коже будто бы цветочный узор появлялся, думаю интересно было бы нарисовать такое на коже.       Мелодичный и тихий смех заставил прервать Ай описание сегодняшнего утреннего променада. Как обычно увлеклась рассказом. — Ха-ха… ты…ха… как всегда в своем репертуаре, не перестаешь меня удивлять. С тобой всегда так весело. Однако, ты еще не устала опаздывать? — Задав явно риторический вопрос, девочка продолжила. — Опять ведь влетит от Хибари. Будет зудеть о правилах, а потом заставит переписывать главу из устава по десять раз. Вон как прожигает взглядом.       Поворачивать в сторону мальчика не было необходимости, так как его взгляд вызывал ощущение жжения в затылке. — Сей-чан, давай не будем о грустном. Сегодня я постараюсь отделаться простым дежурством, не хочу задерживаться допоздна. Да и заниматься письмом помогает развивать почерк. — Вечно ты так говоришь, а по итогу отбываешь наказание чаще и больше других. Ладно, если сейчас не замолчим, то тоже получим мелом.- Сей стрельнула глазами в сторону сенсея.       Мужчина продолжал вести урок, повернувшись спиной классу, однако, периодически оглядывал класс пристальным взглядом.       Оставшаяся часть урока прошла довольно спокойно, если не считать, что Реохей-кун еще пару раз получил от учителя, а конец занятия встретил на коленях с поднятыми руками. Данная картина была настолько привычной, что изредка проходящие мимо класса учителя никогда не задавали вопросов о целесообразности наказания. Это вызывало лишь легкую усмешку у всех.       Следующие два урока немногим отличались от первого: на японском Ай уснула под воздействием очередного видения, в котором она получает книгой по голове. Пробуждение произошло как раз в момент исполнения видения: увесистый учебник, хоть и несильно, опустился на ее лежащую на столе голову. Не понимая происходящего, девочка подорвалась с места, сонно оглядывая класс под смешки одноклассников. Лишь рядом стоящий Хибари с книгой в руках хмуро оглядывал девочку. Возвращаясь на свое место, он не мог проигнорировать нарушение дисциплины.       На третий урок, рисование, Ай опять опоздала. Возвращаясь в класс после перемены, она замерла в коридоре, завороженная видом японской белоглазки, что порхала с ветки на ветку растущего прямо перед открытым окном дерева. Ее ярко зеленый окрас давал ей возможность быть практически невидимой на фоне листвы. Но вместе с тем, стоило ей попасться тебе на глаза хоть раз, как ты уже не можешь не провожать ее взглядом. От того Ай только и думала, как было бы замечательно нарисовать ее.       Пришла она в себя, когда ее подруга, подталкивая в спину, втолкнула ее в класс. Чем Ай нравилось рисование, так это тем, что в отличие от классного руководителя, Наоми-сенсей никогда не обращал внимания на такие неурядицы как опоздания. Ее больше волновало, чтобы дети могли расслабиться и проникнуться духом искусства.       Под молчаливый кивок сенсея и тихий смешок Сей-чан, Ай прошла за своей подругой к свободным мольбертам. Положив на стул свой рюкзак, она направилась к шкафчику с художественными принадлежностями. Акварель как нельзя лучше бы подошла для отображения очарования белоглазки.       Через пару минут Ай уже с энтузиазмом наносила первые линии эскиза. Вот на листе появилось раскидистое дерево с большой и величественной кроной. Прямо как то, что росло на заднем дворе школы. Среди ветвей обозначился силуэт гнезда, из которого выглядывали маленькие клювики птенцов. В воздухе неподалеку зависла мама-птица.       Оглушающий звук звонка об окончании урока заставил вздрогнуть от неожиданности. Мольберт слегка накренился в сторону, потянув за собой край платья. Ученики неторопливо собирали свои вещи и один за другим покидали кабинет, сдавая сегодняшние работы. Наоми-сан любит выставлять рисунки учеников в холле школы. Ай пребывала в легком недоумении, что не заметила как пролетело время. От этого он испытывала легкое волнение, что могла пропустить что-то важное. -Ай, ты чего? Поторопись, в столовой наверняка уже очередь собралась. Я если что, побегу вперед занять нам место, тебе что-нибудь взять? — мягкий голос Инари помог отбросить излишние переживания. — Хорошо, иди. Не нужно ничего брать, я сегодня взяла кое-что с собой. -Ну ладно, я тогда побежала. — Не прошло и минуты как ее спина скрылась за отъезжающей дверью класса.       Ай тоже решила не медлить и потянула запачканные руки к рисунку, чтобы наконец его сдать и уйти, как наконец поняла что ее тревожило. На листе было запечатлено отнюдь не ее фантазия о птице, а очередное видение. На нем все так же было дерево с гнездом, но у его корней, перекатываясь с боку на бок, пытался взлететь птенец. Над ним в нескольких метрах замерла мать-птица, пытаясь защитить малыша от ползущей к нему длинной, ярко поблескивающей на солнце черной змеи. Картина как нельзя лучше отображала закон выживания в дикой природе: «выживают лишь сильнейшие».       Странное чувство стало исходить из груди, от туда, где сердце билось в неутомимом ритме. Такого раньше не случалось, ведь всякий раз после произошедшего видения Ай лишь неизбежно сталкивалась с действительностью, испытывая лишь чувство безысходности. Но новая эмоция не была похожа ни на одно из испытываемых ранее. Оно как будто побуждало двигаться, совершать необдуманные действия. Так что сама не поняв, что происходит, девочка без слов предав уже скомканный рисунок сенсею, бегом покинула кабинет. Ноги несли ее будто управляемые чем-то, они держали путь на задний двор где должна произойти картина из видения, если еще не произошла.       Повезло что, выход из корпуса, где размещался кабинет рисования, находился как раз в нескольких метрах от нужного места. Выскочив из галереи между корпусами прямо на середину заднего двора, Ай поняла, что успела. У корней дерева разворачивалась запечатленная ею картина. Змея все еще не напала, лишь вяло отбивалась от взрослой особи птицы. Будто бы была уверенна в своей победе, это был лишь вопрос времени. Мысли девочки метались с невероятной скоростью, она пыталась придумать как спасти и птенца и его маму и самой не пострадать. Не могла же малышка броситься на змею с голыми руками. Время шло, идеи не появлялось, а ползучая гадина уже совсем близко была к птенцу. Но удача видимо была на стороне Ай, ведь оглядывая окружающее пространство быстрым взглядом, ей на глаза попались грабли, что опирались на стену галереи. Кто-то забыл прибрать садовые принадлежности на склад, что было как нельзя кстати. Недолго думая, девочка быстро побежала к инструменту, схватила его и с неистовым криком помчалась в сторону пресмыкающегося. Шум и ее ярые взмахи граблями явно оказали влияние как на змею так и на маму-птицу. Белоглазка взметнулась вверх к оставшимся птенцам, а хладнокровное было хотело броситься навстречу Ай, как была прижата к земле обратной, тупой частью инструмента. Она шипела и извивалась, пытаясь выбраться из захвата, но девочка изо всех сил давила древко граблей. Убить ее она, конечно, не сможет, но оглушить парой ударов, чтобы откинуть контуженную змею куда подальше, точно смогла бы.       После пары ударов, Ай приходилось отскакивать назад, чтобы избежать укуса животного, которое все еще сражалось. Однако, ее усилия достигли своей цели. На мгновение змея замерла, дезориентированная последним ударом, который пришелся прямо по голове, что дало возможность девочке зацепить ее острой стороной и откинуть от дерева на пару метров. Хладнокровное быстро пришло в себя и устремилось покинуть задний двор, скрываясь в щели под каменным забором, напуганная еще одним громким криком и бегом в ее сторону школьницы. Маленькая битва подошла к концу безоговорочной победой девочки.       Ай, тяжело дыша от пережитого шока и физической нагрузки, вернулась к корням дерева и медленно опустилась на землю перед птенцом. Он тихо попискивал и не оставлял попыток взлететь. Дуновение ветра помогало остудить голову и тело, было приятно вдыхать запах свежей травы и земли. Доносились и отзвуки щебетания взрослой особи белоглазки из кроны дерева. Она боялась приближаться к человеку, но явно переживала об участи птенца.       Чувство эйфории постепенно сходило, вместе с ним покидали Ай и всякие силы, а ведь нужно было еще придумать как вернуть птенца в гнездо так, чтобы не навредить ему. К тому же и касаться его нельзя было, иначе птица отказалась бы от него. Единственной дельной мыслью было забраться на дерево и вернуть малыша гнездо, предварительно завернув его в в какую нибудь ткань. Но проблемой было как раз найти такую ткань. Залезть на дерево не составило бы труда, ведь именно по этому дереву любили лазить все школьники, ведь его ветви опускались достаточно низко к земле. К счастью, основная проблема решилась довольно быстро, поскольку Ай вспомнила о платке в кармане ее платья, который всегда носила с собой. На нем были вышиты ее инициалы, конечно, кем девочка не знала. Он просто ей нравился.       Испустив тяжелый вздох и поглубже вдохнув, держа перед собой платок, малышка протянула руки к птенцу. Тот протяжно запищал, не желая, чтобы его касался человек. Но нужно было торопиться, пока все моральные и физические силы не покинули малышку. Завернуть птенца оказалось легче чем она предполагала, и завязав платок на манер мешочка, зажала его зубами, чтобы было удобнее взбираться по дереву. Время от времени, Хаяси вместе с Реохеем тоже лазила по нему, так что знала, как будет быстрее все провернуть. Не прошло и минуты как она уже сидела на толстой ветке, в разветвлении которой располагалось гнездо. Все еще сжимая в зубах платок с пищащим птенцом, сидя, девочка медленно стало продвигаться к гнезду. Взрослая особь белоглазки отлетев от своих птенцов, в одно мгновение устремилась к лицу Ай, яростно размахивая крыльями и лапами пыталась расцарапать ей лицо. Отмахиваясь от нее одной рукой, девочка непоколебимо продвигалась к гнезду, надеясь что не лишиться глаз. К счастью ей удалось добраться до него, и несмотря на агрессивную птицу, вернуть птенца. Мама-птица на некоторое мгновение отлетела от девочки, будто недоумевала от происходящего. Ай же, испытывая легкое жжение на правой щеке под глазом, тяжело вздохнула и стала двигаться спиной к стволу дерева, сосредоточив на этом все свое внимание. — Травоядное, что это ты делаешь? — Холодный голос Хибари разбил как стекло всю сосредоточенность девочки.       Вздрогнув от чужого голоса, Ай не заметила, как слишком сильно накренилась в правую сторону. Ее тело стало медленно съезжать с ветки, и вот она уже оказывается в свободном падении. Постаравшись прикрыть голову руками и сжавшись в позу эмбриона, школьница стала неизбежного. Падение оказалась мягче, чем она представляла, однако все же болезненным. Стоило ей открыть зажмуренные глаза, как поняла, что приземлилась на самого Хибари Кею. Его глаза были закрыты, а губы были плотно сжаты, будто он сдерживал стоны боли. Возможно он даже потерял сознание от удара. Поторопившись и претерпевая боль в спине и копчике, Ай скатилась с груди мальчишки и сев на колени перед ним, стала думать, как доставить его в медпункт. Хоть он и был чуть ниже самой Ай, но выглядел довольно тяжелым. В ее состоянии любые варианты передвижения были затруднительны. Однако, ей не пришлось долго думать. Хибари пришел в себя и, приподнявшись на локтях, устремил недовольный взгляд серых глаз на нее. — Травоядное, камикарос…       А ведь сегодняшний день казался весьма замечательным.