Дракон-консорт

Драконий камень на закате выглядит не хуже Харренхолла, дозорные стоят на скалах и на стенах, а над башнями кружат сразу два дракона. Один принадлежит Лейнору, ответственно несущему дозор во имя безопасности всех, кто внизу, включая королеву. А вот другой заметно больше Морского Дыма, хоть и похож на него немного серебристой чешуей. Оставив дядюшку парить над башней, Рейна на Среброкрылой летит навстречу, и это радует их всех. Джейс с Бейлой её дружно поздравляют с обретением драконицы. Деймон разглядывает с гордостью и говорит о том же. — Сейчас ты очень мне напоминаешь свою мать. Такая же бесстрашная драконья всадница. — Спасибо, пап! В седле она сидит ещё не очень уверенно, но спину выпрямляет так, будто родилась в нём. И Деймон понимает, почему Морской Дым держался к Среброкрылой настолько близко — Лейнор присматривал за дочерью родной сестры. — Желаешь, чтоб мы полетали вместе, как когда-то с ней? — Конечно! Деймон направляет Караксеса вокруг острова, не слишком быстро, и Рейна на Среброкрылой пристраивается рядом. Он видит, что Джейс с Бейлой решили уже приземлиться, чтобы встретиться с Рейнирой. Ему с ней повидаться тоже хочется, но это подождёт, куда важнее проследить за дочерью, вцепившейся в седло. — Ты быстро так устанешь, Рейна. Расслабь руки, больше доверяй дракону. Она честно пытается, и Деймон одобрительно кивает. Потом он замечает, что и Караксес, проникнувшись настроением своего всадника, пытается слегка придерживать серебристую драконицу за большое крыло своим крылом. И, видимо, о том же просит на драконьем. Когда Рейна снова смотрит в его сторону, Деймон демонстративно поднимает руки, показывая, что держаться ему и не требуется. На этот шаг решиться дочери куда сложнее, и не совсем понятно, сможет ли, пусть даже есть кому тут подхватить. Но это важно, это — шаг к доверию, пусть и на несколько мгновений только. Он ведь не призывает летать вообще без рук, конечно, нет! — Я рядом, Рейна, — негромко и спокойно напоминает Деймон, и она всё-таки решается. По одному разжимает пальцы, крепко сжимая ногами бока драконицы. Медленно поднимает руки на высоту груди, глядя на свою Среброкрылую, а после так же осторожно их разводит в стороны. Караксес замечает это и издаёт одобрительный вопль. Среброкрылая пытается оглянуться, из-за чего внезапно для Рейны наклоняется, но Деймон успевает перехватить дочь за руку и крепко держит, улыбаясь. Караксес вскрикивает уже негодующе, после чего пристыженная крупная драконица выравнивает тело в воздухе. Теперь дочь можно и отпустить, теперь ей всё же удаётся её трюк с разведёнными руками и звонким смехом. — У меня получилось! — Да, — одобрительно кивает Деймон. — Что, наперегонки? Рейна сжимает руки на рукоятях на седле, раздумывает совсем немного и кивает: — А давай! Вот этот полёт уже быстрее и интереснее, на разной высоте и со сменой положений. Оба дракона набирают скорость, закладывая виражи, но Деймон всё равно не вырывается вперёд, присматривая за дочерью. Ему не важно победить, ему желаннее видеть, что она освоилась. И может управлять громадной Среброкрылой сначала в чистом небе, а после — ещё и лавируя между башен замка, где требуются точность и расчёт. Рейна справляется. Хохочет, когда они всё же опускаются на драконью гору уже в сумерках, и с благодарностью гладит по морде свою драконицу, даже обнимает её. Деймон не может отказать в подобном поднырнувшему под руку Караксесу. — Ты тоже молодец, Караксес. А после попадает в крепкие объятия дочери — настолько хочется ей поделиться счастьем. — Спасибо, пап. И за полёт, и, главное, за то, что мне не запретил. Я понимаю, ты предвидел это с самого начала. — И даже указал тебе, где поискать подсказки. — Точно. Наобнимавшись вдоволь, Рейна отстраняется. Вблизи заметно, что кончики нескольких её прядей пламя всё же опалило, но лишь слегка. И на руках есть парочка ожогов, на платье — следы пепла. Но в целом дочка выглядит не пострадавшей. — Ещё спасибо за сира Лорента, — говорит она. — Он выполнял же твой приказ, я знаю. — Он мне писал, что вынужден был проявить к тебе недопустимую вольность. Расскажешь мне об этом? — предлагает Деймон. — О, да, конечно, — соглашается Рейна, берёт его под руку, чтобы к замку идти вместе. — Я расскажу. Я думаю, что он имел в виду по большей части то, как на меня кричал, чтобы привлечь внимание к опасности. Как предупреждал о хвосте дракона и непрочном своде в пещере. Вытаскивал меня не раз оттуда, прятал за скалой и закрывал собой. — Как любопытно. Продолжай. — Потом, когда над нами несколько раз прошла струя пламени, он договорился с драконоборцами и выпросил у них мне самый большой и прочный плащ с защитой от огня. Невероятно неудобный, в такой бы поместились три таких, как я, но сир Лорент проявил настойчивость, обвязывал меня поверх него веревкой, чтобы плащ не волочился по земле, и капюшон он закреплял особенно серьёзно. Я помню его ужас, когда Среброкрылая опалила мне три пряди… Вот после этого он и принёс тот плащ. И заявил, что не пропустит меня в пещеру без него даже под угрозой казни. — Он поступил как настоящий рыцарь. — Да! Сначала мне, само собой, это не нравилось. Я спорила с ним. Пыталась убедить, что ничего подобного не нужно. Я думала, что смогу быстро расположить к себе Среброкрылую, папа. Но драконица проявила упрямство, так что участие сира Лорента в итоге спасло мне жизнь. Его участие и его вольности. — Вы с ним в итоге подружились? — Очень, — Рейна кивает с искренней улыбкой. — И он надёжный друг. Я поняла, что он твой оруженосец, но вы это скрываете, так что я тоже никому не говорила. Ну, кроме писем Бейле с Джейсом, но вроде бы они проговориться не должны. — Посмотрим. Они заходят под своды замка, где кланяются стражи. И останавливаются, чтобы разойтись в разные стороны. — Ты же возьмёшь меня с собой? — с тревогой спрашивает Рейна. — Завтра в Королевскую гавань. Я уже уверенно летаю, ты же видел. И Джоффри, кстати, летает уже на Тираксесе очень хорошо, он всю эту неделю провёл в воздухе. — Я возьму вас всех. С восторженной улыбкой она победно вскидывает руки и уходит. Деймон, проводив её взглядом, решает, что Рейниру вероятнее всего встретить в главном зале и идёт туда. Однако в тихих и довольно тёмных коридорах его внимание вдруг привлекают подозрительные звуки. Не поцелуев даже, как несколько ночей назад, когда он застал Джейса с Бейлой. Там, кажется, куда серьёзнее. Что, снова эти двое даже до спальни не дошли? Замедлив шаг и ступая как можно тише, Деймон идёт на шум и вскоре различает во вздохах имя «Лорент». Ого! И голос, произнёсший это имя, кажется весьма знакомым. Когда-то из тех же губ звучало: «Деймон». Притом не раз. — Лорент, пожалуйста!.. Что ж, мешать столь занятым друг другом людям Деймон не желает, а потому, слыша их вздохи, дожидается финального и долгого, и лишь тогда сворачивает в следующий коридор. Ему там открывается занятная картина. В нише, скупо освещённой светом звёзд сквозь узкое окно, сир Лорент, стоя боком, крепко удерживает на себе полураздетую Мисарию, что обнимает его за шею. Во тьме белеют его плащ и её расстёгнутое платье. Мисария в его руках ещё неторопливо двигается, но замирает, первая заметив наблюдателя. Следом голову в его сторону поворачивает и сир Лорент. — Мой принц, — выдаёт он с испугом. По счастью, женщину свою он не роняет и продолжает удерживать на весу. Мисария ведёт себя куда спокойнее, всё же она успела узнать его получше. Деймон приваливается спиной к стене и скрещивает руки на груди. — И до чего же вы договорились? — он задаёт вопрос Мисарии, пока сир Лорент пребывает в ужасе и судорожно думает над оправданиями. — До того, что то, кому мы служим, не препятствие остальному, — пожимает плечами Мисария. — Сир Лорент полностью верен тебе, Деймон, и твоему дракону, а я — королеве Рейнире. И в этом мы друг другу решили не мешать. — А сможешь? — Я не собираюсь играть грязно, если ты об этом. Я получила шанс начать совсем другую жизнь и не желаю его упускать, а это означает честь и благородство в отношениях с теми, кто меня принял. И я уже попробовала, эти правила меня устраивают. — Тем лучше для вас обоих. Сир Лорент? — Да, мой принц, — полумертвым голосом отзывается тот. — Продолжайте. Он округляет глаза. — Мой принц, простите, я… — Леди Мисария не терпит долгих перерывов. А вы по-прежнему мой оруженосец, и ваш принц велел вам продолжать. Сир Лорент беспомощно переводит взгляд на Мисарию, и та гладит его по щеке, говоря одобряюще: — Он на тебя не злится. Понимаешь? Он разрешает. Сир Лорент оглядывается за подтверждением. — Меня устроила ваша служба в моё отсутствие, сир Лорент, — спокойно кивает Деймон. — Пока вы демонстрируете ту же тщательность и верность долгу, можете трахать свою женщину сколько угодно. Не попадаясь на глаза другим, — он со значением смотрит на Мисарию. — Мне лишь хотелось, чтобы ты был в курсе, Деймон. — Постойте, что? — вникает в это сир Лорент. — Ты что, специально… — Я знала, что в этом коридоре на нас сейчас сможет наткнуться только он. И я хотела, чтобы он избавил тебя и нас обоих от чувства вины. Я ведь желаю продолжать то, что мы начали, Лорент, и чтобы ты не видел в этом постыдной тайны от своего принца. Ты же должен быть с ним честен. — Да, я должен. — Прости, что не предупредила о своём намерении. Скажу лишь в оправдание, что в прошлом хорошо узнала Деймона и понимала, что твоё положение при нём не станет хуже. — Мисария… Она проводит руками по его лицу и голове, целует в лоб, продолжает нежно гладить ещё дольше. И так пока он не вздыхает. — Прости ей это, — предлагает уже забытый обоими Деймон. — Она действительно неплохо меня узнала. И это очень в её духе продемонстрировать так верность. — Да, тебе быть верной я не перестала тоже, — подтверждает Мисария, принимаясь снова, пусть пока и медленно, двигать бёдрами. — И не хотела, чтобы ты подумал, будто я действую за твоей спиной. Ни я, ни твой оруженосец. Мы оба на виду. — И вид достойный, — хмыкает Деймон. Мисария реагирует озорной улыбкой и отбрасывает длинные волосы назад, по-видимому, чтобы ещё улучшить вид. И да, это красиво. Но Лорент всё ещё заметно напряжён, и Деймон, благодарный ему за присмотр за Рейной, решает это всё-таки поправить. — Мне интересно, чего сейчас желает поклявшийся мне в верности рыцарь? — Поблагодарить вас за понимание, мой принц. И за доверие. — Благодарность принята. И? — Лорент колеблется. — Ну же? Белый рыцарь держит паузу и мрачно вздыхает. — Ваш рыцарь испытывает недостойное желание обойтись со своей женщиной так, чтобы она запомнила, как поступать с ним нельзя. О! Вот это даже интересно и от души понятно. Сдержанность сира Лорента имеет кое-какие пределы. Это уже было заметно по тому, как он обошёлся с Рейной, проявив упрямство и решительность, чтобы защитить её. И для этого есть веский повод и сейчас, так что Деймон, глядя ему в глаза, лишь уточняет: — Оставив её живой, надеюсь? — И невредимой, — заверяет сир Лорент. — Тогда ваш принц вам разрешает. Действуйте. — Благодарю, мой принц. Деймон возобновляет путь, но любопытство всё же берёт верх, и он оглядывается. Уже поставив Мисарию на пол, сир Лорент разворачивает её лицом к оконному проёму и начинает трахать. Она постанывает, Лорент двигается жёстко, но Деймон смотрит на её руки — и пальцы в кулаки не сжаты. Он видел в прошлом, ещё в том борделе на Шёлковой улице в Королевской гавани, как реагировала она, когда ей было больно. Сжимала пальцы так, что ногти оставляли на ладонях глубокие следы, порой и ссадины, что плохо заживали. Тогда он заплатил достаточно, чтобы она спала лишь с ним, после чего её ладони вскоре стали чистыми. Такими после и оставались. Сейчас он видит, как выплёскивает свою досаду в резких движениях сир Лорент, не сводя глаз с её спины, и сил на это у него ещё порядком. А после ловит взгляд Мисарии, и через мгновение она сама, развернув руку, показывает чистую ладонь. Деймон кивает и уходит. Эти двое справятся. Пожалуй, интересно, знает ли о них Рейнира… В освещённом светом каминов зале он первым делом целует жену, затем слышит от неё вопрос о том, всё ли в порядке. — Да, всё прошло по плану. Осталась самая важная часть. — Лорд Корлис с флотом подойдёт к полудню к Королевской гавани. Многие с ним на кораблях, здесь лишь драконьи всадники и стража. Ещё Мисария, она скоро придёт сюда. — Когда закончит со своим рыцарем, я полагаю. — С сиром Лорентом? — одним вопросом Рейнира показывает, что о чём-то всё же в курсе. — Что ты знаешь? — Она мне говорила, что этот рыцарь довольно интересен и производит впечатление человека, повидавшего жизнь. Сказала, что не против выяснить, какую именно, и выяснить в общении довольно близком. Я ответила, что возражений не имею. Думаешь, стоило возразить? — Нет. Рыцарям обет целомудрия нужен, чтобы они не обзавелись детьми, которые поставят долг семье выше долга Короне. Мисария когда-то мне сказала, что роды никогда не будут ей грозить, так что противоречий в чувстве долга не возникнет. Я бы тоже ей разрешил. — Приятно, что мы видим это сходным образом. — Мне тоже. Как занимательно всё складывается: Мисария не выдала Рейнире, что сир Лорент его оруженосец и его шпион. Это не означает, разумеется, что не выдаст позже, но пока всё выглядит неплохо. — У нас сложились неплохие отношения с ней, Деймон. Она действительно умна. И много знает обо всех, — пройдясь по залу, Рейнира останавливается и смотрит на подсвеченную столешницу. — Она и мне тут предлагала стать с ней ближе… пока здесь не было тебя… Деймон смеётся. — Поговори об этом с Бейлой. Рейнира хмурится с недоумением: — Прости? — Можешь спросить, насколько они сблизились в Орлином гнезде с леди Джейн Аррен, пока мы с Джейсом обсуждали, что и так бывает. — О… Я поговорю. Особенно раз ты это легко воспринимаешь. И не ревнуешь вроде, верно? — Ещё я к женщинам тебя не ревновал. И я не вижу смысла ждать одну из них, когда мы можем обсудить всё завтра утром. — Согласна. Сир Эррик, сообщите леди Мисарии, что все вопросы решим завтра. И после можете быть свободны до утра. — Да, моя королева, — кивает дотоле старавшийся прикинуться невидимым сир Эррик. Деймон протягивает руку Рейнире и уводит её с собой в спальню, чтобы вместе отдохнуть до утра. И чтобы позаботиться о появлении на свет дочери, разумеется. С этой миссией никакая Мисария Рейнире не поможет, и он уверен, что теперь, благодаря сиру Лоренту, не станет и пытаться помогать. В постели у королевы не будет никого, кроме её супруга. *** В полёт до Королевской гавани устремляются драконы. Строй возглавляет Деймон на Караксесе, чего оспаривать никто не думает. Он утром провёл три важных разговора: поручил всем остающимся воинам спрятаться за стенами, а дежурным со «скорпионами» направить их стрелы на драконью гору и брать на прицел драконов «зелёных», не стреляя без его приказа. Договорился, что мейстер Герардис, дежурящий на башне, незамедлительно отправит ворона в столицу, как только «зелёные» покажутся в пределах острова. И успокоил ставшего извиняться за нарушенный обет сира Лорента, поручив ему заботу о Мисарии как о женщине, пережившей в прошлом много дурного, а ещё ему и ей особую миссию: высадившись у тайного прохода в город, они должны будут отыскать сира Лютора Ларгента и позаботиться о том, чтобы не сбежал лорд Ларис Стронг. Мисарию идея поквитаться с обидчиком, организовавшим поджог её дома, привела в восторг, а Лоренту предписывалось обеспечить её охрану. Сира Лорента взяла с собой в седло Рейна, убедив всех, что Среброкрылая к нему достаточно привыкла — и, по-видимому, так и было: драконица запомнила рыцаря, оберегавшего её всадницу, спокойно подняв в небо обоих. Рядом с Среброкрылой летел на Тираксесе гордый оказанным доверием юный принц Джоффри. Их сопровождали с двух сторон Лейнор на Морском Дыме и Рейнис на Мелеис. По правую руку от Деймона на Сиракс взлетела Рейнира, взяв с собой Мисарию. По левую — Джейс на Вермиторе, причём рядом с ним держался без всадника Вермакс (Деймон утром наблюдал занятную картину, как Джейс объяснялся со своими двумя драконами, убеждая молодого Вермакса, что его никто не заменит, Вермитор — их общий хороший друг, а Вермитора — что очень ценит его помощь и просит показать Вермаксу всё, что должен знать легендарный и героический дракон. В итоге два дракона более-менее приняли друг друга и теперь летели рядом, причём Вермакс старался своему старшему другу подражать). На Джейса и его двух драконов с умилением косилась Бейла, летевшая на Лунной плясунье. Общий полёт, пусть и приятен, но заканчивается в итоге в рассчитанное время: одновременно с прибытием флота Веларионов к гавани, где уже звонят колокола, мелькают золотые плащи на улицах и башнях. Приходится, конечно, выжечь лучников на стенах, но «скорпионов» у них нет, так что задача эта лёгкая для Деймона и Лейнора, закованных в броню. Затем, когда стрелков не остаётся, драконы опускаются на стены и поливают рыцарей у Красного замка огнём. Впрочем, защитников на стороне «зелёных» не так уж много: число драконов всех приводит в ужас. Но Деймону сжигать всех интереса мало, он хочет и сразиться лично, а потому спешивается с Караксеса во дворе замка. Следом за ним так поступают Лейнор с Джейсом, присматривается Рейнира. Рейнис с Бейлой, Рейной и Джоффри остаются наблюдать за всеми сверху на драконах. Из замка уже спешат сир Кристон и остальные белые плащи из королевской гвардии. Деймон сжимает крепче рукоять меча и вступает в бой с их командиром. Он счастлив, он кладёт удары ровно и уворачивается от кистеня. Отличная возможность для реванша с сиром Кристоном за давешний турнир, когда этот никому не известный рыцарь неплохо проявил себя, хотя и тем, что для победы ударил в спину. — Мы ждали раньше вас, принц Деймон. Могли б уже давно сюда прийти. — На то не было приказа королевы. Обмен ударами продолжается. Всё яростнее, всё настойчивее. — Обе королевы здесь: и вдовствующая, и настоящая, что жена Эйгона. А вот вы решили служить шлюхе. Сломать руку за оскорбление нетрудно, и кистень дальше держать сиру Кристону неудобно. Но он вытаскивает из ножен невредимой рукой меч. — Я выбрал королеву, ставшую ею по решению законного короля Визериса Таргариена. Он назвал её наследницей. — Наследницы бастардов не рожают. И не зовут защитников на ночь в свои покои. «Защитников на ночь?» «В свои покои?» «Рейнира была с ним?!» Короткого движения хватает Деймону, чтобы отрубить руку с мечом. А после он втыкает нож глубоко под рёбра, и даже висящий на нём Кристон выплёвывает: — Ты выбрал шлюху. Деймон сносит ему голову Тёмной сестрой. И отступает, глядя с чувством удовлетворения на окровавленное тело, после чего убирает меч обратно в ножны. Потом разглядывает нож — залитый кровью вместе с рукоятью. Отходит с ним в руке, пока едва не сталкивается с Рейнирой. Мертвенно бледной, и, кажется, тут не остатки пережитого страха за любовника. Боятся именно его после признания от того мелкого подонка. Что тут скажешь? Не выдержав молчания, Рейнира быстрым жестом отнимает нож и со словами: «Дай мне», — берётся вытирать его от крови тканью чёрного платья. Действует тщательно и почти отчаянно. Потом протягивает уже чистый вперёд рукоятью, указывая лезвием себе на грудь. Как будто ждёт... Чего? Судьбы, такой же, как у Кристона? Деймон спокойно забирает нож, пристраивает в ножнах на поясе и отворачивается к двору замка. Там воины, прибывшие на кораблях Веларионов под чёрно-красными знамёнами, преследуют изменников. Там вышли друг против друга братья-близнецы Каргиллы, сир Эррик и сир Аррик — они переживают последние минуты, глядя в глаза друг другу, прежде чем начнут смертельный бой. — То было один раз, — вполголоса и неуверенно говорит Рейнира. — Я позвала его к себе, когда вернулась из ночной прогулки с тобой по городу. Я не подумала... Не подумала ни о чём, мне просто захотелось испытать то же, на что я посмотрела. Каждый из близнецов кладет другому руку на плечо и опускает голову. Они прощаются. По лицам текут слёзы. И их никто не трогает, оставляя им пространство. В грядущем бою может лишиться жизни защитник королевы Эррик, однако его брат Аррик даже в случае победы долго не проживёт — его казнят за службу Эйгону. — Он после предложил сбежать с ним в Эссос, Деймон, а когда я не согласилась, рассказал о проведённой со мной ночи королеве. Тогда она надела то зелёное платье и... — Отправь второго брата на Стену, — перебивает Рейниру Деймон. Запнувшись на полуслове, она переспрашивает: — Что? — Взгляни, — он кивком указывает на центр двора, где братья, попрощавшись с жизнью и друг с другом, отступают каждый на шаг назад и сжимают рукояти мечей. К чести Рейниры, она соображает быстро. — Сир Эррик! Её оруженосец послушно оборачивается. У Аррика достаточно чести, чтобы не пользоваться моментом и не бить в спину — опустив меч, он терпеливо ждёт. — Моя королева. — Будьте аккуратны с сиром Арриком. Он мне понадобится невредимым для командования Чёрным замком на Стене. На лицах близнецов отражается слишком многое. И блеск в глазах, и то, как они сглатывают, а потом одновременно разворачиваются друг к другу... Это трогает многих в стане «чёрных», кивающих и с уважением поглядывающих на Рейниру. Эррик произносит умоляюще: — Брат. Сир Аррик же решительно втыкает в землю меч, снимает шлем и преклоняет колено, произнося обет дозорного. — Любой, кто пожелает присоединиться к сиру Аррику на Стене, может последовать его примеру, — громко объявляет Рейнира, и часть воинов из стана «зелёных» тут же так и поступают. Убрав мечи в ножны, сир Эррик и сир Аррик крепко обнимаются на глазах у всех. После Эррик низко кланяется Рейнире. — Благодарю вас за великодушие, моя королева. — Проследите, чтобы каждый «зелёный» рыцарь узнал, какой выбор есть у него. — Слушаюсь, ваше величество. Он уходит выполнять приказ. С появлением выбора битва за вход в замок становится совсем короткой. Не видя более ничего примечательного в пределах двора, Деймон поворачивается к Рейнире — та и довольна тем, что смогла помочь своему нынешнему оруженосцу, и по-прежнему взволнована той правдой, что всплыла о предыдущем. Встревоженно и часто дышит, крепко сжимает пальцы. Просит вполголоса: — Скажи уже хоть что-то, Деймон. — Рассказать о сире Харвине ты мне не побоялась, — замечает он. — К нему ты питал уважение. Мог счесть достойным, чтобы... — она не договаривает. — Да, мог. Подумал, неплохой ведь выбор, когда узнал об этом в Пентосе. Сир Харвин не был так болтлив. — Да, с Колем получилось всё иначе. И ты во мне разочарован. — Твоё счастье, что лишь сейчас. И что Визерис отказал тогда нам в браке. — Я понимаю. Узнай ты обо всём тогда, в день нашей свадьбы... Смогла б я это пережить? — Чтобы родить бастарда мне от Коля? Рейнира вздрагивает, осознав и это, и выдыхает: — Что ж, боги всё же оказались милостивы ко мне. И в прошлом, и… сегодня. — Похоже, да, — кивает Деймон, а после, помедлив, берёт её за руку и ведёт с собой. Рейнира расслабляется, пусть и поглядывает виновато. Затем они обходят тело Кристона Коля, и Деймон спрашивает: — Ты отказалась бежать с ним в Эссос. Он что, настолько плох в постели? — Скорее, скучен. И я старалась представлять себе другого. — Удачно? — Да. То впечатление о тебе долго ничто не могло затмить. И с Лейнором... оно мне помогало тоже. А что насчёт тебя? — Думал ли я, как мог бы тебя трахнуть, после ночной прогулки по столице? — Да. — Не раз. — Мне стоит посочувствовать моей кузине Лейне. — Не стоит. С ней я думал именно о ней. Как ты не представляла меня с сиром Харвином, я полагаю. — Да, с ним не требовалось. И это счастье, что с нами были те, кто скрасили нам целых десять лет. — Соглашусь. Дойдя до входа в замок, останавливаются оба. А после молча наблюдают за тем, как остальные делают свою работу: верные солдаты разделываются с теми воинами «зелёных», кто не выбрал Стену и предпочёл погибель. Затем, когда таких не остаётся вовсе, двор заполняют, помимо прибывших на кораблях воинов с Драконьего камня и из Дрифтмарка, ещё и люди в золотых плащах. Сир Лютор Ларгент приводит закованного в цепи своего надсмотрщика Гвейна Хайтауэра, а сир Лорент со счастливой Мисарией — связанного лорда Лариса. Те, кто успели войти в замок, выводят во двор главных заговорщиков — весь малый совет узурпатора с Алисентой и сиром Отто, добавляют к ним же Хелейну с двумя светловолосыми детьми на руках. Пока их собирают, во двор заходят так же лорд Корлис, Рейнис, Бейла с Рейной и Джоффри, рядом с ними встают Джейс и Лейнор. Драконы занимают свободные места на стенах и на башнях, частично закрывая собой небо, и пронзительно кричат. Для Деймона нет зрелище приятнее, чем выражение лица Отто Хайтауэра, понявшего, что он проиграл. Рейнира же, в установившейся тишине, обращается к Алисенте: — Так ты меня поддержала, Алисента? Поднимала кубок за меня как будущую королеву при короле Визерисе, а после предала? — Рейнира, я тебя не предавала! — умоляюще сложив руки, делает шаг к ней Алисента, но останавливается, когда стражи Рейниры предостерегающе обнажают мечи. — И это правда. Я верила, что ты и будешь королевой. Верила, когда за тебя пила. Но позже, той же ночью, когда я была у мужа, он сказал, что хочет видеть на Железном троне Эйгона! — Что ты несёшь? — морщится Рейнира, а с ней и все вокруг. — Я тебе не лгу. Визерис говорил, что Эйгон должен стать тем королём, который объединит страну. Что нам грозит серьёзная опасность, тьма с Севера. Я не разобрала толком, ночь или зима, но всё это ужасно. И речь о песне льда и пламени! — И он сказал, что хочет видеть королём на троне твоего Эйгона? — Имя Эйгона определённо прозвучало. Рейнира тяжело вздыхает, качая головой, а после произносит с жалостью: — Песнь льда и пламени — это сон Эйгона Завоевателя, Алисента! И Деймон опускает голову: «Седьмое пекло, только не опять! Визерис, ты и твои сны, видения и прочая чушь…» Рейнира продолжает: — Визерис рассказал мне всё о нём перед тем, как объявить меня наследницей. И в нашу последнюю встречу он говорил о нём же. О том, что это я обязана сохранить единым наше государство, когда взойду на трон, чтобы защитить от грядущей тьмы. — Завоевателя... — шепчет побелевшая Алисента. — А ты решила, речь о твоём сыне? — Рейнира... да. Об Эйгоне. Прости меня... О боги... Она зажимает рот ладонью и тяжко дышит, согнувшись. По её щекам стекают слёзы. Деймон смотрит на Рейниру, что окидывает мрачным взглядом всю группу изменников в центре двора, но после останавливает его на своей давней подруге, поскольку та, стерев ладонью слёзы со щёк, вдруг опускается на колени и говорит: — Я прошу вас о милости, королева. О милости не для себя, а для моей дочери Хелейны. Она не замышляла ничего против вас, не участвовала в заговорах, не сделала никому дурного. Прошу во имя нашей прошлой дружбы. Рейнира некоторое время разглядывает её макушку, затем находит взглядом Хелейну, что укачивает на руках детей с таким безмятежным выражением лица, будто её не касается ничего. Зовёт: — Хелейна? — Да, ваше величество? — легко отвечает та. — По просьбе твоей матери ты сохраняешь жизнь. — Благодарю, ваше величество. — Ты и твои дети, — Рейнира держит паузу. — А также твоя мать. Во дворе многие охают, Алисента удивлённо поднимает глаза. Но Деймону интереснее реакция Отто — тот сильно хмурится, как будто этого не ожидал и даже вроде бы завидует внучке, правнукам и дочери. Особенно, похоже, дочери. И дёргает рукой, но останавливает себя, когда и Алисента, и Хелейна с детьми отходят от общей группы предателей к тем, кто наблюдает со стороны. — Что же до вас, изменников, — Рейнира смотрит на них строго, — вам оправдания я не вижу. Караксес и Сиракс с великолепным пониманием момента слетают со своих башен прямиком во двор и приземляются за спинами предателей. Те, впрочем, к ним мгновенно оборачиваются, панически хватают друг друга за руки. Оглядываются, куда сбежать, но рыцари чёрных стоят наготове со всех сторон. Деймон чувствует на себе взгляд Рейниры, обменивается кивками с ней и ощущает прикосновение её руки к своей ладони. — Ваше величество, я прошу… — всё же успевает подать голос десница узурпатора, но слишком поздно. Деймон испытывает особое удовлетворение, когда, глядя на готового умолять Отто, в один голос с Рейнирой командует: — Дракарис! Две струи пламени от двух драконов сжигают всех, кто оказался на неправильной стороне. *** Новый совместный полёт «чёрных» всадников на драконах приходится предпринимать три дня спустя — после ворона от мейстера Герардиса с Драконьего камня. За это время все уже освоились и разместились в столице. Деймон с Рейнирой побывали в главном зале, вдвоём полюбовались троном, на который в день захвата Королевской гавани села Рейнира, но прочих у него пока не собирали. Решили, что сперва надо покончить со всеми врагами, ну и дождаться верных лордов для присяги. Шанс закончить войну всех воодушевляет. К Драконьему камню устремляются на своих драконах Деймон, Рейнира, Лейнор, Рейнис, Джейс, Рейна и Бейла. Все очень собраны, одеты в лучшие доспехи, готовы к битве и притом серьёзной, вот только выясняется, что битва началась без них, их взору открывается жутковатая картина. Над морем у самого берега в воздухе сцепились не на жизнь, а насмерть два громаднейших дракона: зелёная Вхагар и угольно-чёрный исполин, в котором Деймон узнал Каннибала. Они ревут, впиваются когтями и отрывают куски плоти друг от друга. Внизу, на берегу, заметны два оборванных небольших крыла и кусок лапы — то, что осталось от Солнечного огня, притом его хозяин лежит на берегу недвижным и залитым кровью телом. Его, короля-узурпатора Эйгона, прижимает к себе по виду целый Эймонд Таргариен, переводя взгляд с брата на драконов. Что ж, власти узурпатора пришёл конец, бесславный, как и всё его правление. Деймон оценивающе смотрит на сражающихся Вхагар и Каннибала и думает, что не заинтересован в победе ни одного из них. Сомнительно, что она случится, ран на драконах уже много, но тем не менее. — Останьтесь здесь, не подлетайте ближе, — командует он своим спутникам, дожидается кивков, а после на Караксесе летит к башням, где видит наготове воинов со «скорпионами». Все целятся, как было им приказано, в сражающихся двух драконов, но бездействуют. Все ждут распоряжений. — Вхагар и Каннибал не должны выжить в этой схватке, — громко говорит им Деймон. — Так помогите умереть им! Стреляйте по готовности. И слышит общее: — Да, мой принц! Он возвращается к своим и наблюдает за финалом драмы. На стенах рыцари стреляют метко, усугубляя раны двух драконов так, что бой становится коротким. Две туши с криками падают в море, вздымая тучу брызг, а после… не всплывает ни один из них. Война закончилась. И это повод всем сесть на берег, спешиться и дружно двинуться к последнему бойцу на «зелёной» стороне. Встать перед ним в одну линию на белом песке и наблюдать за тем, как раненный в плечо Эймонд Таргариен держит руками чудом уцелевшую голову Эйгона, покрытого глубокими ранами от когтей и лежащего на окровавленном песке. Не сводит глаз с него и говорит охрипшим голосом: — Я ваш. Дайте сначала оплакать брата. — Ты мне не дал, — возражает Джейс. — Когда велел Вхагар сожрать его. — Я этого не делал, Джейс. — Что? Эймонд всё же отпускает Эйгона, смотрит прямо в глаза Джейсу и поясняет: — Напугать пытался. Преследовать. То было, не скрываю. Но убивать — нет, никогда, — пауза. — Арракс Люцериса не послушался наездника и выпустил струю огня Вхагар в глаза. Она решила отомстить, и сколько бы я ни кричал: «Нет, Вхагар! Не трогай! Слушайся меня!» — она его настигла. Я покорить её не смог, увы. Она не подчинилась до конца. Деймон ловит взгляд нахмурившейся Рейниры. — Деймон, мы ему поверим? — Он не производит впечатление лжеца, — пожимает плечами Деймон, думая, что история звучит довольно-таки правдиво. — Но его лучше знает принц Джекейрис, который с ним рос. Что скажет он? Эймонд тяжко вздыхает, вскидывает руки и морщится, потревожив раненное плечо: — Давай, Джейс! Вспомни, как я пытался с вами разобраться, когда вас встретил четверых в пещере! Кузины, не стесняйтесь тоже, вы там были. Кого из вас я оттолкнул, кого задел, припоминайте всё! — Эймонд, — укоризненно качает головой Рейнис. — Суть в том, что ты уже мне отомстил, дядя, — продолжает Эймонд, уставившись Деймону в глаза. — Когда прислал убийц к моему Джейхейрису. «Сын за сына», — так ты передал? Присутствующие тихо охают от удивления. Деймон не то чтобы поражён, он усмехается: — Так всё же к твоему? — Да. Эйгон оказался не способен. И у меня остался ещё сын — Мейлор. И дочь. За вашу мертворожденную девочку вам отомстить легко мне. Только прошу: сделайте всё так же быстро, им всего два и шесть. Рейнира спрашивает: — Ты любишь своих детей, брат? — Скорее, всегда любил их мать, сестра. Но мне на ней жениться не позволили. Только быть рядом... Жаль, без меня она уйдёт в безумие, скорее всего… Эймонд отводит взгляд, сутулится, смотрит на тело Эйгона с тоской. Рейнира же, помедлив, произносит: — Надеюсь, что, взяв её в жёны, ты помешаешь этому произойти. Все замирают. Эймонд резко поднимает голову с совершенным потрясением и неверием на лице. Рейнира продолжает строгим голосом: — Если признаешь меня как королеву. — Само собой у Вестероса осталась только ты, — отмахивается Эймонд. — И Деймон, твой король-консорт. — Сделай это как полагается, Эймонд, — советует Рейнис. Он медлит. Не доверяет. Но поднимается с песка в итоге. Зажав кровоточащую рану на плече, делает несколько неровных шагов и опускается на одно колено. — Я, Эймонд Таргариен, клянусь в верности Рейнире Таргариен и признаю её законной королевой Семи королевств и защитницей государства. — Я принимаю твою клятву, — с достоинством произносит Рейнира. — И выражаю намерение оставить в прошлом нашу вражду. Ты вернёшься с нами в Королевскую гавань и возьмёшь в жёны Хелейну Таргариен по обычаям нашего дома. Её дети будут признаны твоими. — Благодарю, ваше величество. — Тело Эйгона заберём с собой и передадим Алисенте для похорон. — Она жива? — вскидывается Эймонд и облегчённо выдыхает, получив кивок. К нему подходит Джейс и, поизучав немного, протягивает руку. Эймонд с сомнением на неё смотрит, но хватается. Джейс помогает ему встать с песка. — Возьми своего брата и полетите со мной на Вермиторе. Нам хватит места. — Ты очень великодушен, Джейс, — сдержанно благодарит Эймонд. — Я сожалею о Люцерисе. Я не хотел. — Нам не всегда удается сладить с драконами, — пожимает плечами Джейс, и Деймон ловит на себе его короткий взгляд. — Хотя мы можем их делить друг с другом. — Прости? — Пока я летаю на Вермиторе, скучает Вермакс. Не хочешь помочь с ним, оказать услугу мне и моему крылатому другу? Вот теперь Эймонд ошарашен. — Ты это серьезно? — Он не Вхагар, конечно, но слушаться уже умеет. Я в столице попробую представить тебя ему. Если получится, будем летать на драконах вместе, меняться ими… — Я всё ещё не верю, что это не сон. Джейс и Эймонд вдвоём отходят к Эйгону. — Наследник трона весьма великодушен, — задумчиво констатирует Рейнис. — Как и его мать. Деймон хмыкает: легко быть великодушным, когда на твоей стороне столь весомый перевес в драконах. Рейнира пожимает плечами: — Чего не сделаешь, чтобы в королевстве установился мир?.. И больше оставаться на Драконьем камне нет смысла. Пора назад, в столицу, в Красный замок. Туда, где соберутся верные лорды в срок уже меньше двух недель, где принесут присягу королеве на Железном троне. А после, велев всем освободить зал для подготовки к празднеству, Рейнира сделает то, что пообещала. Останется без платья, но в короне, и это будет интересным опытом для Деймона, которого она усадит на всё тот же трон, чтобы сесть сверху. Они не станут торопиться в эту ночь. Сутки спустя там состоится свадьба в главном зале, весёлая и шумная, станут кружиться в танце Эймонд и Хелейна, поднимут кубки за их здоровье гости. Рейнира будет мирно общаться с Мисарией и Алисентой. Лорд Корлис с Рейнис примется что-то втолковывать своему сыну, избавленному от клейма бастарда распоряжением королевы. Сир Гаррольд, восстановленный в правах лорда-командующего королевской гвардии, присмотрит за порядком и буйным темпераментом гостей, чтобы ничто не омрачило праздник. А после Деймон выйдет к своему Караксесу, сидящему среди других драконов во дворе, поднимется на нём в небо, чтобы насладиться в меру прохладной ночью. Услышит возгласы и удивления, и опасения тех, кто его заметит снизу. И улыбнётся новому полученному от народа прозвищу. После такой защиты прав Рейниры он более не принц и даже не король-консорт для всех них. Он теперь дракон-консорт. Конец