Гайд по выживанию в Йокогаме

Акутагаве вообще-то редко снились какие-то осмысленные сны. Обычно это был какой-то лабиринт из чёрных коридоров. Иногда в этих коридорах Рюноске натыкался на Дазая, который любезно проводил ему экскурсию по этому месту. Иногда встречался и Чуя в красной олимпийке, в которой он ходил в младших классах. Однако сегодняшний сон перешел все границы. Акутагаве приснился тигр. Огромный белый тигр, от которого Рюноске пришлось отбиваться своим плащом. Плащ правда больше походил на огромные чёрные щупальца, но он по крайней мере был вместе со своим владельцем, а не на вешалке в шкафу у Гоголя. — Рюноске, — в какой-то момент тигр почему-то решил заговорить с ним на нормальном человеческом языке, — Рюноске, вставай, задолбал блин. В школу пора. Ты чего спишь? А потом тигр превратился в Накаджиму, ходящего туда-сюда по незнакомой Акутагаве квартире и болтающего с кем-то по телефону. И все бы ничего, но ходил он по дому в одних трусах, кажется совершенно позабыв, что здесь есть кто-то помимо него. Это почему-то Рюноске сильно разозлило, и неожиданно даже для себя, он запустил в Ацуши подушкой. Тот такого явно не ждал. Телефон, выпавший из его рук, почти что заимел очень близкое знакомство с полом, но до этого к счастью не дошло: Накаджима успел его поймать, а затем ещё и запустил подушкой в Акутагаву. Ещё несколько минут несчастная подушка летала из рук в руки, впечатывалась то в одно, то в другое лицо, а потом Ацуши наконец остановился. — Ты как вообще? — неожиданно спросил он, — Голова не болит? — А почему должна? — мрачно поинтересовался в ответ Акутагава, — От того что ты в неё сейчас попал пару раз ничего не изменится. Голова и в самом болела, но признавать это перед этим парнем Рюноске так легко не собирался. Перед врагом не принято показывать слабость. — Кто-то вчера напился и по итогу ночевал в моём доме, — заметил Ацуши, — Мог бы и повежливее себя вести или хоть спасибо сказать. — А, это. Ладно, спасибо, что не оставил в сугробе, — не особо искренне бросил Рюноске, встал, и куда-то пошёл. Ацуши очень хотелось снова запустить в него подушкой, но он сдержался. Обнаружился этот не особо желанный гость в прихожей: судя по всему он собирался домой. — Может хоть чай попьëшь? — неуверенно предложил Ацуши, — Упадешь ещё где-нибудь от голода… — «А с меня потом Накахара три шкуры спустит», — мысленно продолжил он, а вслух сказал что-то вроде «Дазай волноваться будет». Рюноске замер, немного подумал и спросил в какой стороне здесь кухня. Акутагава вообще никогда не замечал за собой какой-то физической слабости, кроме, может быть, постоянного кашля. Но почему-то все вокруг видели в нём человека, которому жить недолго осталось. Был в восьмом классе один случай: однажды в кабинет посреди урока пришёл Хироцу и попросил Мори отправить с ним трёх высоких и крепких мальчиков. Если Чуя под первый критерий не попадал, то у Дазая была сломана рука (как позже оказалось, он симулировал). Вот и отправили Тачихару, Кадзи и Рюноске. — Вы извините, но он сейчас как будто в обморок упадёт. Можно кого-то другого? — попросил тогда Хироцу, увидев Акутагаву. В тот раз ему кажется пришлось остаться в классе, поменявшись с Гин. Было обидно, но по крайней мере Дазай сказал ему о том, что теперь они могут вместе уходить с физры. Завтрак прошел в гробовом молчании: Акутагава доедал чокопайку, которую Ацуши вообще-то хотел съесть сам. После Рюноске все же собрался и ушёл, сказав тихое «Пока». Что ж, до вторника они вряд ли теперь увидятся. Теперь стоило дозвониться до Дазая, но тот трубку упорно не брал. Наверное ещё не проснулся. Ацуши вздохнул и пошёл делать математику: спасение школы это конечно хорошо, но домашнее задание еще никто не отменял.

***

Во вторник, как и условились, они с Достоевским встретились. Фёдор сидел на лавочке и с невероятной скоростью заполнял судоку 12×12. Ацуши нервно сглотнул: если этого парня даже Дазай в монополию не обыграл в тот раз, то какие вроде шансы у них с Акутагавой, который, как показал опыт, вообще ни во что играть не умеет. О чем Осаму вообще думал? — Прошу, — Достоевский, заметив Ацуши, открыл дверь кладовой, — Вверх по лестнице. В шкафах, мимо которых проходил Накаджима, можно было заметить и счастливую ручку Акико, и тетрадку Куникиды, и шапку Чуи. Даже плащ Акутагавы висел неподалёку. Надо отдать должное, его хотя бы постирали. Был здесь и ручной енот друга Рампо, и, прости господи, немного пугающий шестиклассник Кью, снимающий на переменах стоп моушены с куклами монстр хай. Кто вообще решил что сделать его ставкой это отличная идея? Ацуши поднимался по лестнице, не предвещая беды, но тут он чуть не полетел вниз, перепугавшись. Кто-то вдруг взял и обнял его. — Хочешь тоже стать частью коллекции? — шепотом поинтересовался Гоголь как ни в чем не бывало, — Я буду кормить тебя печеньем, как Сигму. Он еще не жаловался. — Я тебе не часть коллекции, — послышалось со стороны двери. Кажется что Сигма тоже пришёл заранее. На голове у него была шапка, из чего Ацуши сделал вывод о том, что с волосами в тот день все же произошло что-то ужасное. — Разве эта лестница не ведёт на крышу? — спросил он, искренне не понимая зачем ему идти именно туда. — А ты сам проверь, — подмигнул Гоголь, — Вдруг она до подвала? — и сам же в одиночестве засмеялся со своей шутки. Когда Ацуши поднялся, у него появилась огромная масса вопросов к этой троице, помимо «кто вы вообще такие?» и «зачем вы всем этим занимаетесь?». На первое место встал «как вы, блин, за выходные построили такой огромный зал на крыше школы» — Военная тайна, — ответил Николай, прижав палец к губам и улыбнувшись. Только спустя пару минут до Ацуши дошло, что вслух он этот вопрос так и не задал. Внешне зал сильно напоминал казино: весёлая компания оправдывала своё название. Естественно, до настоящего казино было далеко, но выглядело все же достойно. К своему удивлению Ацуши обнаружил за одним из столиков Дазая и Фёдора. — Сахарку? — с неприятной улыбочкой предложил Достоевский — Нет, спасибо. Я лучше с вареньем, — отозвался Осаму с точно таким же выражением лица. Накаджима занял предложенное ему место. Напротив него сел Сигма. Даже странно что Гоголь оставил их в покое. Наверное заранее пошёл караулить Акутагаву, чтобы действовать тому на нервы. — Все хорошо? — нарушил Ацуши эту недолгую, но очень неловкую тишину, повисшую между ними. — Не так плохо как могло бы быть, — пожал тот плечами, — А у тебя? — Тоже неплохо, — кивнул Накаджима, — А волосы.? — Испортил, — вздохнул Сигма, — Но уже не поделаешь ничего. Только в салон. Тут их короткую, но довольно тёплую беседу прервал Гоголь, за которым следом шел Акутагава. — Начнём? — предложил Николай, когда все уселись на свои места, — Дос-кун, объясняй правила. Достоевский поднялся из-за стола. — Значит для начала обсудим ставки. Мы, казино, ставим на кон все имущество, которое сейчас хранится в кладовой этажом ниже, — начал он, — Сразу спрошу, Кью забирать будете? Он просто говорит что возвращаться не хочет. — Этот ребёнок сказал что я кормлю его лучше чем это делали дома. А ведь я просто даю ему дошираки, — поделился Гоголь, — Ещё немного и я начну звать его своим младшим сыном, братиком Сигмы… Сигма с каменным лицом трижды молча перекрестился и тихо сказал что-то вроде «три раза не моя зараза». — Играем мы так: вы пытаетесь обыграть каждого из нас в разные игры. Сначала Колю, потом Сигму, а потом меня… — продолжил он, — За каждую из побед получаете по баллу. Обгоните, и так уж и быть, победа ваша. Что касается ставки, если вы нам проиграете, то до конца года будете на нас работать. Мы с Дазаем уже договорились, он сказал что вы в курсе. — «Как всегда, в своём репертуаре. " — подумал Ацуши, глядя на беззаботного Осаму. Акутагаву же эта информация словно вообще никак не задела.

***

Игра началась с поединка между Николаем и Дазаем. Играли в шашки. Дазай, как самый последний идиот, терял шашки направо и налево, стараясь сохранить одну единственную и довести её до дамки. А в последний момент совершил нечто невероятное: одним ходом убрал четыре шашки Гоголя с доски, чем и принёс команде первую победу. — Хорош! — засмеялся Николай, — Мега хорош! Меньшего от тебя и не ждал! Ну, кто дальше? Ацуши, заняв место за столом, почувствовал, как у него дрожат колени. — Боишься? Вот и я боюсь. Во что играем? — спросил Гоголь. Ему кажется вообще было все равно во что играть, лишь бы только было весело. — В домино, — выпалил Ацуши первое, что в голову пришло. Благо, играть он умел. Однако к середине поединка у него поубавилось уверенности: как бы он ни старался сбрасывать все дощечки с большим количеством точек, они снова и снова появлялись у него в руках, в то время как его соперник то и дело выкладывал нули и единицы. Шансов на победу не было. — Отыграется ещё, — успокоил его Дазай. Ацуши конечно все ещё переживал, но уже чуть меньше, благодаря этим словам. А тем временем за стол сел Акутагава. На вопрос об игре, он ответил совершенно неожиданным образом — «в крестики-нолики». Вспомнив столкновение в начале сентября, Ацуши только и мог, что тяжело вздохнуть и понадеяться на то, что Рюноске вообще помнит что это за игра. Его опасения подтвердились, когда Акутагава проиграл, забыв о том, что диагональ тоже можно зачеркнуть. Теперь, чтобы выбиться вперёд, им всём нужно было обыграть Сигму. Как ни странно, Сигма словно вообще не хотел всем этим заниматься. Сначала Ацуши думал, что у него та же тактика, что и у Дазая, потому до последнего ждал подвоха. Но ничего так и не произошло. Эта победа оказалась ещё более простой чем та, которую в прошлом раунде одержал Осаму. Точно так же Сигма проиграл и Акутагаве с Дазаем, а потом, поблагодарив всю троицу за хорошую игру, удалился. Через пару минут он вернулся и устроился за дальним столиком с кружкой чая и тарелкой печенья. И пускай их команда сейчас выходила вперёд, им предстояло самое страшное: обыграть Достоевского. Дазай, как и до этого, пошёл первым. От предложенного ему задания у Ацуши чуть глаза на лоб не полезли: это было судоку 24 на 24, которое нужно было заполнить быстрее чем это сделает Фёдор. Пока Ацуши вникал в само задание, Дазай каким-то написал больше половины. На лице стоящего рядом Рюноске читалось самое настоящее удивление, что было, вообще-то, редкостью. — У тебя вообще-то большинство ответов неправильные, — сообщил Фёдор, подводя итоги — А, так его решить надо было? Ты сказал что заполнить. Вот надо следить за тем что говоришь. — Как знаешь, — развёл руками Фёдор, — Коля, подойди сюда. Выслушав эту историю, Гоголь, на удивление, принял сторону Дазая. — Сам виноват, Дос-кун, — подытожил он, — Надо было предупредить. В очередной раз Ацуши почувствовал, как предательски задрожали его колени. Уж кто-кто, а он Достоевского точно не сможет победить. — Ты чего трясешься? — заметил Фёдор, — Я тебе только один вопрос задам. Я прекрасно понимаю, что не каждый здесь обладатель IQ выше ста двадцати… Ацуши после этого немного успокился, понадеявшись на то, что вопрос не будет связан например с химией. — Итак, какая гусеница танку важнее? Левая или правая? — произнёс Фёдор. Вопрос этот ввёл парня в ступор. Возможно потому что он не звучал как нечто сложное. — Правая, наверное, — немного подумав, неуверенно ответил он. — А ты куда поступать собрался? — влез Гоголь, — Не в технический? — В педагогический, — растерялся Накаджима — Вот и правильно, — Николай похлопал его по плечу, — Не ходи в технический, особенно на инженера. Понастроишь танков с одной гусеницей, а людям страдать потом. Раунд завершился наверное самым позорным поражением в мире. И вот на стуле уже сидел Акутагава, пока Ацуши, по приглашению Сигмы, заедал свою печаль печеньем с шоколадной крошкой. — В тот раз я вопрос выбирал, а теперь ты давай, — обратился к нему Достоевский, — У нас тут все честно. Думал Рюноске очень и очень долго, но наконец, после взгляда на Дазая, выдал: — Скажи алфавит быстрее меня. — О, это уже интересно, — Гоголь встал посередине, — Давайте, на счёт три начинаем. Раз Два Три И пока Фёдор перечислял буквы великого русского языка, его оппонент додумался просто сказать слово «алфавит». От такого хода в шоке были все присутствующие. — Моя школа, — нарушив тишину, гордо заявил Дазай, — Не зря я тебя в началке этому научил. Это была победа. С разрывом в один балл, но победа.

***

Вся школа, узнав о том, что их пропавшие без вести вещи находятся в кладовой, ломанулась на третий этаж. Кью ушёл сам, после того как его надёжное укрытие опустело. Ацуши молча наблюдал за этим действом, сидя на подоконнике. Было немного грустно, ведь никто так и не узнал о том, что это они вместе с Дазаем и Рюноске все сделали. Последний сейчас искал в кладовой свой плащ. А вот зачем Накаджима тут остался, он и сам не знал. Возможно лишь потому что вечером в школе было очень даже атмосферно. На крыше стояли двое. — Так и что? Понравилось Сигме наше поднебесное казино? — спросил Дазай — Да уж наверное понравилось, — ответил ему Федор, глядя куда-то вверх, — Домой приду и узнаю. Ставлю двести рублей на то, что он забыл про свой день рождения — Не получится. Я хотел поставить на это же, — Осаму усмехнулся, — Ты в вещах свою книгу так и не нашёл? Достоевский отрицательно качнул головой. — Не нашёл Посёлок Йокогама совсем скоро накрыла ночь.