Гайд по выживанию в Йокогаме

Все мы знаем каково это, путешествовать на поезде. Конечно же, опыт у всех разный. Кто-то покупает себе целое купе и ни о чем не парится. Едет себе спокойно, смотрит в окно со своей нижней полки, да раскладывает на столе всю свою еду, не боясь что кто-то чужой возьмёт. Кому-то везёт меньше. Едут в купе с какими-то орущими детьми или бабками, устраивающими скандал из-за того что не уступаешь им нижнюю полку, вдыхают аромат свежезаваренных дошираков и слушают истории своих подвыпивших соседей. Дзено не отнёс бы себя ни к одному из этих видов. Даже несмотря на то, что в его купе никого кроме Теруко, Тачихары и Тетте не было. Даже несмотря на то, что он спал на нижней полке. Было среди этих райских условий и одно «но». Не спешите делать выводы, ведь это «но» было как красное пятно на белой скатерти. И именно из-за него Сайгику проводил день не лёжа в спокойствии за аудиокнигой, а стоя в коридорчике через два вагона от этой троицы. Всю проблему можно было описать одним единственным словом — «шансон» с небольшой пометкой, «тюремный». А если конкретнее, то любимый жанр музыки Теруко. Под пиво песни про тюрьму может ещё и заходили, но слушать это несколько часов подряд было просто невозможно. В такие моменты просто хотелось поменять свою слепоту на глухоту. Непрактично конечно, но зато спокойствие обеспечено пожизненно. А вот Суэхиро (от него впрочем ничего другого и не ожидалось) и Мичидзу постепенно втянулись и теперь каждый в радиусе тридцати метров мог совершенно бесплатно послушать трехголосное исполнение композиции «Не воровка, не шалава». Вы может быть спросите, как эти четверо вообще оказались в поезде, и как так вышло что они под самый новый год уехали из Йокогамы… На самом деле, история эта была ещё печальнее чем у известных Капулетти и Монтекки. И были эти четверо вообще не из великой деревни Йокогама, а из какой-то деревни Токио. Ходили слухи, что там есть торговый центр, работающий кинотеатр и даже кафе «Вкусно и точка». Но вот что было общеизвестным фактом, так это то, что там была гимназия с кадетским классом. Четвёрка путешественников, собственно, там и училась, правда как Дзено со своим зрением туда попал, он и сам не знал. Хотя после того как ему на осмотре в военкомате сообщили о том, что возьмут в снайперы, он уже ничему не удивлялся. И все бы хорошо, но однажды их угораздило пройти на региональный этап олимпиады по ОБЖ. Гимназия подсуетилась, сунула бедным несчастным одиннадцатиклассникам билеты на автобус до Йокогамы и поставила к ним обжшника в качестве сопровождающего. После того как обжшник не заявился на автобус вовремя, четвёрка конечно заподозрила что-то неладное, но все же решила отправиться без него. Наверное он просто посчитал что они слишком взрослые для сопровождения. Однако уже в Йокогаме оказалось, что тот сел на автобус в другую сторону, потом ещё куда-то, и в общем сейчас пребывал в добром здравии и в соседней области. — Ебучий случай, — от таких новостей помнится даже Тетте не сдержался и выругался. В конце концов без обжшника их так и не допустят на олимпиаду. А если не допустят, то в родной гимназии встретят не с лаврами и поздравлениями, а с вилами. Так и было решено отправиться за ним. Сначала пришлось добираться до ближайшего города, а потом ехать оттуда на поезде. Самое то под новый год. Так как весь бюджет ушёл на купе, питаться пришлось бутербродами, взятыми из дома и всяким мусором вроде лапши быстрого приготовления, от одного только запаха которой Дзено чуть не выворачивало. Тетте же был лапшой вполне доволен, и, судя по всему, ел её с миллионом приправ. Как Дзено это понял? Перепутал однажды тарелки. — Блять, Суэхиро, ещё раз ты приготовишь эту адскую смесь, я залью её тебе в очко, — ругался тогда Дзено, избивая несчастного гурмана дорожной сумкой Тачихары. Тетте по-солдатски терпел. На всех кадетский класс оставляет свой отпечаток. — Давайте без трупов, нам ещё дня два ехать, — вздохнул Тачихара, представляя каково там его телефону, что остался в сумке, — Когда вернемся домой, делайте что хотите — Согласна, хоть поебитесь там, — подтвердила с верхней полки Теруко, — Только тихо. Я тут читать пытаюсь. Тачихара почему-то посмотрел на газеты, которые они положили на стол вместо скатерти. Статья с ярким и броским заголовком «Токийские мстители» рассказывала о том как два школьника из деревни Токио пытались угнать мотоцикл и случайно убили консультанта, статья «Чёрный Дельфин» рассказывала о трёх уголовницах, двух уголовниках и мальчике в спортивном костюме, которые внезапно оказались за стенами тюрьмы и зачем-то ломились в церковь с криками «отдай кассеты, батюшка», а статья «Деревенский олигарх» повествовала о неком мужчине из Йокогамы, который открыл свою сеть магазинов. Мичидзу заинтересовался и решил немного почитать. Однако признав в этом олигархе математика йокогамской школы, парень даже подумал что-то вроде «неделю теперь геометрии с алгеброй не будет… «, забыв о том, что больше в он в Йокогаме не учится. Тачихара приехал из деревни Токио лишь для того, чтобы по просьбе администрации обеспечить своей родной школе победу в конкурсе «Лучшая МБОУ СОШ округа». Для этого нужно было устранить серьезного конкурента — единственную МБОУ СОШ деревни Йокогама. Что ж, Мичидзу проучился там уже почти два года, нашёл себе товарищей, попал в химбио класс и часто отсиживался в подсобке у сторожа Хироцу вместо уроков, слушая интересные истории и запивая их чаем (а иногда и самогоном, если у Хироцу было хорошее настроение). Казалось что это было намного лучше возвращения в старую атмосферу. Образ йокогамского гопника стал уже чем-то родным, так что Тачихара с недовольством вспоминал о том, что на Олимпиаду ему придётся ехать будучи ужасно прилизанным. Из глубины своих мыслей он тогда вылез когда в купе почему-то стало тихо. Как оказалось Дзено и Теруко пошли покурить, а Тетте, как главный зожник в компании (пусть и не отказывающийся иногда от банки Балтики 9), агрессивно выполнял отжимания на полу в вагоне. Все как всегда… Но почему-то Тачихаре захотелось пойти и поговорить с Гин или Хигучи. Но вернёмся к событиям сегодняшнего дня, жертвой которого стал Дзено, ищущий покоя и умиротворения. Песня «Хоп, мусорок» окончательно его добила, заставив выползти из купе и теперь великий слепой сидел возле окна. И Теруко после таких песен ещё собиралась идти работать в полицию. Правда о своём прошлом в качестве гопника Сайгику решил не вспоминать. Критиковать окружающих всегда приятнее. — Молодой человек, мороженое будете? — мимо пронеслась проводница, — Может возьмете книжку почитать? Дзено повернулся на ее голос и показал на свои глаза, мол, «чем я её читать то блять буду». Проводница тут же исчезла, рассыпавшись на ходу в извинениях. Но не успела она уйти, как рядом с Дзено нарисовался ещё какой-то человек. Сначала Сайгику показалось что это Тачихара. Потом показалось что это Тетте, но эта идея сразу исчезла, потому что Суэхиро ходил так, что создавалось ощущение землетрясения. — Я подсяду? — поинтересовался незнакомец. Раздражения он пока не вызывал, так что Сайгику кивнул. Незнакомец чуть приоткрыл окно и устроился напротив — Куда едете? — спросил он Дзено пожал плечами и расплывчато ответил что-то про соседнюю область. Точный ответ в их компании знала только Теруко. — Я вот тоже не знаю, — ответил тот, — Уже несколько месяцев туда-сюда катаюсь. Все не пойму где выходить. Сайгику такой расклад удивил. — Так чего не спросите у кого-нибудь? — А никто не знает где она, эта Йокогама. Я сколько не спрашивал, говорят что в Японии. А как же я в Японию отсюда попаду? — он как-то грустно засмеялся, — Вот и жду пока до Владивостока доедем, а там и вплавь можно. — Так Йокогама же это в Сибири, — ответил Дзено, не представляя что спас сейчас жизнь одному человеку, — Деревня такая. На другом конце находится. Мы туда потом поедем другим рейсом. — Вот как. А мне Коля весь мозг проел тем, что мы на аниме фестиваль едем, — тот вздохнул, — Спасибо вам. Может что сделать нужно в благодарность? Дзено сначала хотел было отказаться, но потом подумал и произнес, указав, вроде бы, в сторону своего купе: — Если заберешь у них колонку, мы в расчёте. *** Иван Гончаров когда-то был образцовым студентом питерской гимназии. Конечно не таким гением как Фёдор Достоевский, его лучший друг и по совместительству сосед по парте, но тоже человеком умным и начитанным. В классе может быть восьмом Иван стал замечать, что Фёдор отдаляется от него, предпочитая общаться с Колей по фамилии Гоголь. Со временем эти двое стали все чаще закрываться вдвоём в кабинке мужского туалета, а Иван стал все чаще оставаться один. Эта история могла бы выйти поучительной, с моралью в стиле «братву на члены не меняют», если бы однажды Фёдор не притащил с собой какого-то бело-розового нефора и не сказал что теперь он тоже часть их компании. Нефора звали Сигма (хотя если честно он скорее был какой-то омегой). О своём прошлом Сигма никогда не говорил, утверждая что три года назад начал новую жизнь. Компания его выбор уважала, у парня забирали сигареты и алкоголь, говоря что трёхлетним нельзя (но безалкогольное пиво Гоголь ему все же тайком покупал). Гончаров же, глядя на своих товарищей, проникся всей их голубизной до глубины души и решил что Сигма — его суженый. Учитывая то что крашеный против ничего не имел, можно было и свидетельство о браке сходить подать, но судя по всему, сначала — свадебное путешествие. Причём ещё и парное. Всю дорогу Гоголь болтал о том, какой у него Федя романтик: сделал предложение крышкой от дорогого пива и купил билеты на аниме фестиваль в Йокогаме. Сигма этой болтовни в скором времени не выдержал, а Гончаров напротив, внимательно слушал, стараясь запомнить по максимуму. Но бывают в жизни и несчастья. Случилось так и в этот раз, и внезапно на ничего не подозревающего Ивана с верхней полки свалился чемодан. Искра, буря, удар по голове, отключка, безумие… Что было дальше знал только Николай, но очнулся Гончаров только спустя несколько дней в закрытом купе и с обмотанной бинтом головой. Несколько месяцев он катался в поезде туда-сюда, выпрашивая у посетителей еду и ожидая прибытия в Японию. Но с появлением этого незнакомца жизнь Ивана резко изменилась. Он понял, что прежним друзьям, и даже Сигме он оказался не нужен… Иван кое-что понял. Он хочет присоединиться к этой компании кадетов и отомстить Гоголю во что бы то ни стало… — Чего-то ты нервный какой-то, — заметил Дзено, — Что, наш договор уже не в силе? Жду до вечера. — Если заберу… — наконец решился Иван, — Можно я с вами потом поеду? — А ты сначала забери, — мастерски уклонился от ответа Сайгику, — Желательно выкинь из поезда эту колонку чёртову, или я с ума сойду. Иван тяжело вздохнул и решил пойти подумать, по пути наткнувшись на полуголого Тетте. Тот окинул его не особо довольным взглядом, но ничего не сказал и пошёл дальше. *** Вечером, когда весь вагон в очередной раз слушал бесплатный концерт нового состава группы «Воровайки», Иван прятал в пакете из-под еды монтировку, чтобы выскочить в самый неожиданный момент и треснуть первого попавшегося человека, которому не посчастливится, здесь пройти. По его расчётам это как раз должна была быть девочка с колонкой, Теруко. Услышав приближающееся «Владимирский централ, ветер северный», он достал монтировку и, как только предполагаемая Окура вошла в вагон, со всей силы треснул её. Иван схватил упавшую на пол колонку и выбросил её в окно поезда. Потом немного подумал и выбросил в окно ещё и лом, как орудие совершения преступления. Мало ли что. — Ебаный в рот, кто тут мешок с картошкой бросил, — послышался сзади голос Дзено. Кадет протиснулся через дверь, — Ты чего у них до сих пор колонку не забрал? — Так я ж… — Иван повернулся в сторону Дзено и увидел что в проходе лежит далеко не Теруко. На полу лежал какой-то мужик. — Пиздец, — выдохнул он, — Не того замочил. — Да не ссы, живой он, — отозвался Дзено, среагировав так, словно для него подобное было обыденностью, — Дышит, значит нормально все. Надо его спрятать все равно. — Матерь божья, — простонал Иван, вспомнив отчего-то Фёдора, — Во что я ввязался? — Заткнись и помогай его тащить, — прошипел Сайгику. Взвалив несчастного деда на плечи Иван и Дзено направились на поиски тихого местечка. — Может в туалете его закроем? — предложил Гончаров, прогибаясь под такой тяжестью, — Будет думать что об унитаз головой ударился. — А пошли. Веди давай, — отозвался Сайгику. *** Тем временем в соседнем купе Теруко и Тачихара, немного подвыпившие, играли в нарды на шахматной доске. — Вскрываемся, — заявил Тетте, контролируюший их игру. — У меня козырная дамка, — отозвалась Теруко — Я хочу обратно в Йокогаму, — выдал Тачихара — А я гей, — решил добавить Суэхиро, решив что сейчас самое подходящее время для откровений — Да это мы знаем, — махнула рукой Окура, — Где кстати твой ненаглядный? Он на тебя наглядеться физически не может, так хоть ты за ним смотри, чтоб не снёс полвагона. — Дзено сказал что это не наше дело где он там ходит, — с какой-то грустью в голосе ответил Тетте Дзено тем временем как раз проходил мимо дверей их купе, стараясь как можно незаметнее проскользнуть и не вызвать подозрений. Однако как назло Иван, идущий спереди, подскользнулся на пролитом на пол пиве, и оба они полетели на пол вместе с мужиком, которого тащили. Такой шум, естественно не остался без внимания. Тачихара, сидящий ближе всех к двери, тут же метнулся в коридор. — Дзено, ты что ли? А это… — Иван я, Иван, — недовольно выдал Гончаров, но его все проигнорировали. Интересовал сейчас всех один конкретный мужик. — Чего тут наш обжшник делает? — выражение на лице Тетте было просто неописуемым — Ваше Высокоблагородие! — только услышав слово «обжшник» из купе вылетела Теруко. Мужик на полу зашевелился. — Ох, бля… Данного обжшника звали Фукучи Очи, и был он человеком довольно хорошим. Иногда выпивал конечно, но это его нисколько не портило. Наоборот, будучи подвыпившим, он начинал травить анекдоты, рассказывать про великую войну древних русов, ящеров и динозавров, в которой сам когда-то участвовал, поливать словесными помоями какого-то старого товарища (как Тачихара позднее выяснил, это был историк из Йокогамской МБОУ СОШ), который на эту самую войну не пошёл) и учить девятые классы откачивать школьного электрика, которого по счастливой (или не очень) случайности ударило током. А ещё он слушал тюремный шансон. Возможно именно поэтому Теруко увидела в нём родственную душу и решила что в конце мая потащит ему пригласительный на последний звонок. Правда на этот раз обжшник четвёрку гимназистов сильно подвёл. И пока поезд ехал туда, где он по идее должен был сейчас находиться, Фукучи был в этом самом поезде. Более того, жил в соседнем купе. — Какой ещё обжшник? — Дзено малость отошёл от падения на пол и с максимально уставшим видом облокотился на стену. Стена оказалась не совсем стеной, и вообще-то носила имя Тетте Суэхиро, но, впрочем-то, не возражала. Наоборот была только за. — Это нам что теперь, ещё и за билеты в другой конец зря платить, — задумчиво выдал Тачихара. Денег и так у них было немного. — Где я? — наконец поинтересовался Фукучи, — 11 «И», от слова «инвалиды», вы чего тут? — Мы 11 «А», — с недовольством отметил Дзено, приняв слово «инвалиды» исключительно на свой счёт. — На «А» интересных названий не придумаешь, — Фукучи отмахнулся, — Побудете 11 «И». А уж инвалиды вы, идиоты или имбецилы сами решайте. — Мы только «Идеалы», — тут же выдала Теруко, будучи безумно счастлива лицезреть обжшника. — Вот и отлично. Получается у нас тут идеал, — он указал на Теруко, — Инвалид, — на Дзено, — Идиот и имбецил, на ваш вкус, — на Тетте и Тачихару, которые тут же принялись разыгрывать в камень-ножницы-бумага кто из них кто, — А ещё… — он посмотрел на Гончарова, вспоминая кто это вообще такой — Иван, — отозвался тот. — И Иван, — кивнул обжшник, решив что это кто-то из своих, — Куда едете, 11 «И»? Через полчаса вся эта веселая компания сидела в купе. Пива уже не осталось, но, как оказалось обжшник и будучи трезвым выдавал весьма интересные истории. — Колонку потерял, понимаете, — жаловался он. У Ивана, которого сюда чуть ли не насильно затащили, отчего-то по спине пробежали мурашки, — У нас с другом парные были. В одном магазине случайно купили одинаковые. Эх… Не жизнь, а непонятно что. — Что с обратной дорогой делать будем? — спросил Тачихара, когда все понемногу успокоились, — Опять за билеты платить? Денег не хватит. — А давайте я вас в заброшенном купе закрою, — предложил вдруг Иван, решив, что если не сейчас, то уже никогда, — Я там уже пятнадцатый рейс отсиживаюсь. Там не найдёт никто, выходить не будете и обратно поедете куда вам надо. — Это ты конечно неплохо предлагаешь, но ведь и в обмен что-то попросишь? — с подозрением заявила Теруко, которой Иван кого-то упорно напоминал. Какого-то нефора с наполовину малиновыми волосами, которого она в Йокогаме отпинала однажды и скинула с гаража. Странно. И почему именно его? — Возьмите меня с собой в Йокогаму. Все никак туда попасть не могу, — попросил Гончаров. Возражений ни у кого не нашлось. Так и порешили. *** — Эх раз, ещё раз, не поставишь к стеночке! — орала Теруко, перекрикивая радио в машине — Эх раз, ещё раз, малолетку-девочку! — вторил ей Фукучи До Йокогамы оставалось ехать десять километров. Как только Дзено понял, что все оставшееся время он будет выслушивать это пение, он издал вздох, показывающий, что Саигику сейчас просто в моральной агонии. Тетте, глядя на него, тяжело вздохнул и протянул ему свои наушники. — Гомогеи, — подумал Иван в багажнике, глядя на это.