…
Очередной щелчок каучуковых колёс и доски о специальное покрытие. Характерные стуки повсюду. Сегодня выдалась пасмурная погода и в воздухе пахло сыростью, предвещая дождь. День прошёл как во сне, поэтому Влад совсем потерял счёт времени на площадке для скейтбординга. Сегодня тренировка шла совсем ни к черту. Задумавшись о чем-то своём, парень опять свалился на землю, слегка поцарапав на этот раз ладони. Невысокая девушка с каре быстро подъехала к нему. Протягивая руку помощи, её взгляд озадаченно рассматривал разлёгшегося на земле юношу. В его серых глазах отражались тёмные тучи. Создавалось ощущение, что они едины с небом. Он быстро поморгал, находя взглядом девушку, и, с удовольствием приняв ее помощь, встал. — Ты какой-то сегодня рассеянный, будто не от мира сего. У тебя что-то случилось? — они прошли к свободному месту, где лежали их рюкзаки, и с жадностью начали пить. — Всё нормально, — задумчиво протянул парень. Он словно сам не знал, с какой интонацией хотел это произнести. — Влад, мы уже битый час катаем. Ты падаешь, встаёшь, едешь, снова падаешь и так по кругу. — она положила руку на плечо друга, в попытке то ли успокоить, то ли поддержать. — Хорошо. Ладно, — в очередной раз встряхнув головой и, на мгновение нахмурив брови, подросток поднял руки верх, тем самым признав своё поражение. — Я учусь с Крошем в одном классе. Повисло неловкое молчание. Хотя, это был скорее шок от сказанного. Несколько эмоций сменилось на лице девушки. Пока она не вскрикнула с ужасом. — Чёрт! Серьезно? — невероятный ужас исказил миленькое личико подруги. В темных глазах заблестела тревога, небольшой носик вздернулся от отвращения при мысли о Зайцеве. — Может, пока не поздно, переведёшься в другой класс? — От перестановки слагаемых… — приятель о чём-то глубоко задумался. Каждый сидел молча, перебирая листки своих мыслей, пока ухмылка на лице парня не растянулась до психически неуместной. — Я уже не такой слабак, Джи. Да и кажется Зайцев в этом году решил развлекаться иначе. — Тебе точно ничего важного не задели, когда избили на выпускном? — с озадаченной усмешкой женские руки ощупали голову в поисках увечий. — В той драке досталось не только мне! — с деланной обидой надул щёки Влад. — Ну да, ты тогда исцарапал и покусал Лёху так сильно, что все те, кто не знал о драке, думали, что он переспал с девчонкой прямо на последнем звонке, — закатила глаза Джи и, быстро запрыгивая на скейт, уехала от греха подальше. Рука парня так и зависла, не успев столкнуться с чужим затылком. На щеках выступил лёгкий румянец. Кажется, холодает. Просидев так ещё с полминуты, парень подобрал все вещи и поехал вслед за подругой. Заметив его, она притормозила, тем самым позволяя себя догнать. Он на ходу кинул ей рюкзак, что та ловко поймала. — Поехали, угощу тебя фрешбаром, — улыбнулся парень, вспоминая о пустых бутылках в качестве багажа. — Со вкусом конфет? — в ответ последовал кивок и дружеская усмешка. Вслед им посмотрела какая-то недовольная бабушка, бурча под нос о нынешнем поколении. Лю Джи была хорошей подругой Ежова, именно она была толчком к пристрастию кататься как сорвиголова. Как-то летом, после седьмого класса, он случайно наткнулся на неё в скейтпарке. Солнечный июньский денёк заставил кудрявого мальчишку выйти на улицу подышать свежим воздухом. В наушниках играла СМЕТАНА band, а летние пейзажи навязывали желание стать художником, когда ему в ногу врезалась чужая доска. Парень согнулся напополам с шипением потирая ушиб. Он грозно покосился в сторону откуда приехал удар и заметил там робко стоящую девушку. От неожиданности она закрыла ладонями лицо и нерешительно мялась на месте. Кажется, она была готова в любую секунду сорваться с места и убежать. От сверкающих злых глаз она вздрогнула, однако стоило им увидеть лица друг друга, как оба участника инцидента удивлённо подняли брови. Девушка размашистыми шагами преодолела расстояние между ними и ударила парня по затылку. Несчастные наушники полетели вниз, пока руки парня неуклюже их ловили, ну или хотя бы пытались. — Чёрт возьми, Влад, я тебе раз пять крикнула поберечься. Нельзя же слушать музыку так громко, ещё и в двух наушниках! — она подобрала доску, картинно осматривая на предмет увечий. — Прости… — неразборчиво пробормотал Ежов, но до него быстро дошло и юноша резко выпрямился, — погоди-ка, Джи, это ты должна передо мной извиняться! — Чего?! Если бы ты хоть немного смотрел по сторонам, то ничего бы не произошло, — продолжая актёрскую игру, девушка презрительно рассматривала парня. Они сверлили друг друга взглядом. Можно было бы сравнить их с собаками, что вот-вот перегрызут горло сопернику. Прохожие с опаской обходили их на несколько метров. — Если не умеешь кататься, то не берись, — парень с досадой уселся на ближайшей лавочки и задёрнул джинсы в попытке рассмотреть место ушиба. Его слова были слишком резкими, но чувство вины заглушала обида. Мужская гордость придушила извинения прямо перед тем, как они вырвались. — Тц, кто бы говорил! Тоже мне великий страдалец. До свадьбы заживёт, — Девушка закатила глаза и пристроилась рядом. Она поверхностно взглянула на ушиб и фыркнула. У неё были все ноги в синяках и, сейчас, от изнеможденного вида друга при такой незначительной ране, на неё снизошло раздражение. Это чувство было слишком заразительным. — А может я завтра женюсь, — как можно серьёзнее выдал Ежов. Ему стоило огромных усилий скрыть ухмылку. — Кто же та несчастная? — брови взлетели вверх от неожиданно начатой игры. Дружеский взгляд повторил траекторию солнца из мультиков, и с невероятно саркастической ухмылкой парень присел на одно колено, подражая сентиментальным сценам фильмов. Безоговорочно принимая решение поддержать игру, девушка, как бы в шоке, спрятала лицо в ладонях, а после плавно протянула руку. Влад старательно обмотал не тот палец, который обычно обматывают, отчего Джи с недоумением покрутила рукой. Она скривилась в презрении и со всей яркостью эмоций печально отказала. Она уже занесла руку для пощёчины, перебирая весь опыт скандальных тётушек из сериалов. Но их спектакль прервал крик ребенка. — Мама, мама, девочка обижает красивого мальчика, — девочка показывала на них ручкой, с интересом разглядывая сцену. — Пошли детка, не тревожь их, — женщина стремительно увела дочь подальше. — Ну ты и придурок. Как можно было перепутать пальцы? — Джи принимала бесполезные попытки распутать наушники. Ей никогда это не удавалось. — Ты же слышала, не обижай красивого мальчика, — Ежов состроил обидчивое выражение лица, но был вынужден встряхнуть головой, чтобы подруга не увидела улыбки. — Обольститель юных девичьих сердец, пожалейте, — её руки элегантно переместились на сердце. Влад прыснул от смеха в кулак. Смех означал конец представлению — это было их негласное правило. Девушка покатала доску одной ногой туда сюда, как бы испытывая ее. — И всё же, ты даже встать на неё не сможешь… В отличие от меня. — Да я на ней подпрыгну! — ухмыльнулся парень, от боли не осталось и следа. — Спорим? — Спорим! На желание? — Влад кивнул. Азарт заблестел в молодых глазах. Друзья пожали руки и прошли чуть дальше, на специальное место для скейтинга. Пара знакомых Джи с нескрываемым интересом подъехала дабы поглядеть на зрелище. Девушка с нахальной улыбкой пнула доску в его сторону, тот, недолго думая, поставил ближайшую к ней ногу и сразу же переместил весь вес на неё. Левая нога стояла слишком близко к краю, отчего колеса незамедлительно заскользили вперёд, а юноша, с удивлённым вскриком, упал на спину. Голову пронзила боль, локти запульсировали от ушибов, перед глазами всё поплыло. Подруга быстро подскочила к нему, пытаясь помочь сесть. — Чёрт, прости! Я не ожидала, что ты решишь выделиться и сразу же поехать. Ты ведь сделал всё неправильно! — она протянула бутылку с водой и юноша с радостью принял ее. Немного отпив, он намочил ладонь и потёр ею вески. Слава богу он не взял сегодня очки. — Всё хорошо, я вроде не сильно ударился, — Лю нахмурила брови, но говорить что-либо не стала. — Чувак, ну ты конечно смелый! — усмешка играла на лицах других подростков. Да, Влад уже понял, что был слишком самонадеянным. От досады он закусил губу. Его гордость была несомненно задета, ведь он не справился с задачей. Владимир Ежов проиграл в споре! Разочарованный вздох вырвался из груди. Услышав его, подруга слегка улыбнулась. — Если хочешь, то я могу тебя научить, — она ободряюще похлопала по плечу. Что ж, идея звучит неплохо. Обычно Влад проводил лето затворником: спал до обеда, помогал по дому, валялся без дела, пробовал разные хобби, только не спорт, до поздней ночи сидел в интернете, зависая в играх или за просмотром чего-нибудь. И так всё лето. Когда Джи рассказывала о том, как она с пятого класса катается на скейтборде, тренируется и держит себя в форме ради какой-то доски весь год, Влад даже начинал завидовать, что у нее есть такое пристрастие. Рассказы девушки о новом разученном трюке или о том, как она устала при чистке подшипников, об ударах, падениях и боли после этого, помогать ей, когда она подвернула ногу, и приносить перекусить, если ей было лень уезжать со скейт-парка — всё это вдохновляло. Однако глупая детская гордость не давала признать желание попробовать тоже. Он не мог, как любой юнец, выразить прямо свою просьбу научить его, тем более перед девчонкой. Вместо этого он постоянно язвил и отпускал колкие шутки. С возрастом, конечно они пришли к гармонии, перестали скрывать свои истинные чувства и теперь были открыты друг другу. Но тот глупый семиклассник, точнее уже перешедший в восьмой класс, Влад Ежов чувствовал горечь, а в совокупности с ударами заслезились глаза. — Тц, нужна мне твоя деревяшка! — было глупым решением отталкивать подругу. Она от неожиданности свалилась с согнутых колен на мягкое место и растерянно глядела на одноклассника. Кто-то из ее старших сотоварищей по увеличению присвистнул от развернувшейся драмы. Сердитый кудрявый мальчишка направился к выходу из парка, но девушка не собиралась ослабевать намерения. Своим звонким голосом она окликнула приятеля, который ещё не успел распутать наушники и включить музыку. — Тогда моё желание — это твоё обучение катанию на скейтборде ровно месяц. Повисла тишина. Наблюдавшие жалели лишь о том, что у них не было попкорна. Ежов застыл. Что-то в этот момент переключилось в его сознании. Он медленно обернулся и в недоумении посмотрел на девушку. — Всего месяц. Будешь приходить со мной, кататься на моей доске. Твои дни станут более разнообразными, а мне будет не скучно. И он согласился. В тот день изменилась его жизнь, он перестал быть хилым затворником. Сначала он неохотно приходил и, в основном, отсиживался где-нибудь в тени. Спустя неделю стал просто ездить туда сюда, петляя и, в попытках подражать старикам в этом деле, вставая на задние колёса. К концу месяца его затянуло окончательно. Родители поддержали новое увлечение, Джи помогла выбрать скейтборд. А под конец лета он был уже в неплохой физической форме и даже мог делать олли. Это немного, но в таких делах не стоит торопиться. Важно оттачивать то, что ты уже знаешь — неоднократно повторяла Лю. И, спустя небольшую травму, Влад всё-таки это усвоил. Сейчас, в десятом классе он умел уже больше, чем тогда, в самом начале. Он не скрывал своей любви к этому виду времяпровождения и каждый раз благодарил небеса за то, что они не обделили его мозгами в тот момент, когда он чуть не ушёл из парка. «Мы становимся сильнее благодаря неудачам» — как-то сказала эта маленькая азиатка, пока обрабатывала до крови содранные ладони и колени друга. Эти воспоминания вызвали улыбку на лице Влада. Он купил в магазине освежающей газировки и каких-то солёных печенек. Они разместились на лавочки прямо напротив пруда. По воде лениво скользила стая уток, небольшой ветерок задувал в спину, а Влад повествовал о том, как же всё прошло. — Что? Как он посмел, только я могу называть тебя ёжиком! — Джи игралась солёными крекерами, представляя другу развернутую версию казни Зайцева. — Выскажи это ему в лицо, — хмыкнул юноша, запивая солёный вкус. — Вот и выскажу! Как только будет удачный момент, обязательно выскажу. — Неужели ты его совсем не боишься? Разве ты не должна испытывать к нему страх больше меня, ты же девушка, — задумчиво проговорил друг, разглядывая рябь на пруду. — Сейчас ты будешь бояться меня за такие реплики, — она толкнула приятеля в плечо, от чего тот театрально схватился за него, выражая самую нестерпимую боль. — Что он нам сделает, мы же уже в десятом классе. Да и не сказать, что дохляки. Они с серьёзным видом оглядели друг друга оценивающим взглядом. Довольно крепкие ребята с бойким характером, казалось, идеал подростка, но необъяснимый страх всё же присутствовал. Возможно, это всё из-за прошлого, в воспоминаниях он все ещё хиленький Владик, которого избивают в туалете. Привязав к давно не работающей ржавой батарее, над ним издеваются два приспешника Зайцева, пока тот сидит на подоконнике над ним и с беспечным видом заплетает кудри в косички. — Из тебя бы вышла отличная сучка. Но, к твоему несчастью, гордость — плохое качество для таких. От этих воспоминаний болели ребра и кружилась голова. Все эти годы парень задавался вопросами. Почему именно он? Выделяет ли он себя на фоне других или ко всем такая жестокость? Если отбросить гордость, то всё измениться? Грела мысль о том, что Джи стали намного меньше задирать, его душа была хотя бы за неё спокойна. Но что если в этом году всё опять изменится? Страшно начинать, страшно продолжать. Он жалел о том, что не ушёл в колледж. В мае юноша был на все двести процентов уверен, что Зайцев уйдет и, дабы вообще никак не встречаться с ним, остался до одиннадцатого класса. За что все его планы рухнули, как сосулька с крыши на голову неосторожного похожего? Скрывать не было смысла, он боялся «завтра». И чем ближе становилось будущее, тем больше росла паника, а закономерно возрастанию паники росло отчаяние. То самое отчаяние, что толкает людей на безрассудство и храбрость.Лучший друг
25 октября 2022 г. в 19:10
— Ежов Владимир здесь?
Любопытные взгляды учеников снова забегали по классу, выискивая незнакомого одноклассника. Молодая учительница в деловом костюме цвета пшеницы изучающе разглядывала парня, который поднял руку после её слов. Низенький кудрявый юноша неуверенно пробежался своими серебряными, словно небо, затянутое тучами, взглядом по классу. Неловкость отражалась в его действиях ровно до того момента, пока взгляд не уткнулся в знакомую фигуру. Божьи силы удерживали Влада от закатывания глаз. Он с максимальной уверенностью вскочил с места, упираясь руками в стол, на мгновение брови сошли в задумчивую позицию, а во взгляде замелькали сюжеты. Учительница с небольшим удивлением наблюдала за такой сменой личности.
— Да, это я, — предельно безразлично произнёс юноша, и с видом святого мученика выдал, — шутки про евреев можете оставить в помойке, или я проедусь скейтом по вашему лицу.
Парень уже не смотрел на классрука, быстро возвращаясь на место. Тишину, повисшую в классе, покрывало лишь одновременное недовольное хмыканье. Женщина удивилась тому, что её реакцию разделил самый очевидный, в отличие от только что представившегося, хулиган. Любопытный взгляд упал на эту пугающую личность. Заинтригованная, учительница пригласила парня следующим представиться классу.
Как только кудрявый юноша сел, то сразу же почувствовал прилив стыда, оно словно море в приближении луны, всё накатывало и накатывало волны с новыми силами. Отросшие тёмные волосы скрывали лицо от, и без того, немногочисленных взглядов. В этот момент, когда щёки, казалось, озаряют алым блеском, словно солнце на закате, комнату, его новый одноклассник, выразивший недовольство, разглядывал парня в попытках привлечь внимание. Если бы Ежов смотрел в это время на своего нарушителя спокойствия, то без проблем бы разглядел усмешку. К сожалению отвечающего, парень усердно делал вид, что жутко занят рисованием в своём блокноте. Он и вправду был жутко занят, выражая эмоции в отрывистых очертаниях чёрной ручки по бумаге. Или, от испуга за свою дерзкую речь, переписывая угловатые и грубые ругательства на посвященной подобным всплескам эмоций странице. В помещение стало значительно жарче. Жилетка, в совокупности с воротом рубашки и галстука, душили. Хотелось сбежать. Дезертироваться как из помещения, так и от мыслей, что тревожными радиоволнами, подобно громкому радио в маршрутке, настойчиво жужжали в ушах. У парня не удалось. Зачем это произносить и теперь так стыдиться? Слово не воробей. Но если так посудить, то даже с другой речью сожаления бы сквозняком пробирались в мысли. Всё уже случилось, нет смысла плакать над прошлым. Стоит поискать плюсы, после такой речи точно никто не будет лезть к нему, если он не Зайцев. Озноб страха не отпускал. Окружающие звуки заглушались паникой, пока звонкий голос не прервал транс.
— Алексей Зайцев, — Ухмылка растянулась по длинному и немного острому лицу. Пирсинг на губе ярко выделялся на фоне светлых губ, а к хитро прищуренными глазам добавляла опасный блеск проколотая левая бровь. Юноша запустил руку в свои длинные светлые волосы, как бы показывая превосходство. — В отличии от Ёжика, я могу засунуть вам барабанные палочки в …
— Достаточно представлений! — быстро оборвала молоденькая учительница. Недовольство промелькнуло на лице ученика, но продолжать фразу он не стал. Взгляд тёмных глаз, отражающих всю черноту бездны души этого хулигана, настойчиво не сходил с кудрявого одноклассника. Того бил уже шестой озноб, он с робким вызовом смотрел всё это время в силуэт, так неоднозначно находившийся в тени класса. Он больше не даст себя в обиду, только не в этом году.
Когда Алексей на противоположной стороне класса сел, звуки окружающей среды снова заглохли. На этот раз он замер в полной концентрации. Если бы кто-нибудь повернулся на заднюю парту и решил разглядывать парня, то несомненно бы подумал, что это восковая статуя. Настолько сильно он задумался о недалёком прошлом, оставляя рассредоточенный взгляд где-то между блокнотом и углом парты. Тот день был совсем другой, солнце сменялось дождём, играя в чехарду, с неба, как из обрызгивателя травы, лился дождь в понятном только ему порядке. Дети в ту пору были по-особенному жестоки.
Дыхание было прерванно очередным ударом поддых, кашель смешался с кровью и слезами. Под рубашкой расцветали ало-фиолетовые цветы-гемотомы. Глаза беспомощно закатились в молящимся жесте. Очередной раз его избивали в безлюдном коридоре. За что? Просто за то, что он кудрявый еврей со смазливым личиком и софтовым стилем одежды. Он не знал, чем не угодил одноклассникам в этом году. В начальной школе они обзывали его Пушкиным и заставляли читать стихи. Это можно было стерпеть, над этим можно было посмеяться. И всё же, как ребёнок, он чувствовал обиду. Помнится, как-то раз, какой-то мальчик утешил расплакавшегося Владика после очередной тирады класса о том, что он Пушкин и почему это он не выручил весь класс в виде единственного ученика, выучившего давно позабытую всеми басню, при рассказе которой можно и язык сломать. Того доброго человека он, к сожалению, не помнит — это было слишком давно, а в момент, когда плотина из безобидных отшучиваний прорвалась, он уже не мог сдержать слёз и в принципе ничего кроме горького чувства с того дня не помнил.
В пятом и шестом классе всё ненадолго затихло, пока ученики привыкали друг к другу и новому порядку, они лишь изредка шутили. К этому моменту мальчик подрос и стал более колким на язык. От сильных издевательств под конец шестого класса ему так же помогли скрыться. Одноклассница, совсем низкая азиатка, с выразительными глазами и длинными чёрными как смоль волосами, была бойкой и походила бы даже на главу преступной организации. Её звали Лю Джи. Она заинтересовалась в таком же отличном от всех, как и она, подростке. Над ними обоими смеялись за их индивидуальность, единственное их отличие было в реакции. Если Джи не скупилась на удары и выражения в противовес, да и в общем сама могла задирать кого хочет, то Влад был терпилой. Ему казалось, что если он не будет реагировать, то и цепляться к нему не будут. К сожалению, его план не был увенчен успехом. В конце шестого класса им случилось попасть в неприятности, которые их сплотили и связали узами крепкой дружбы. В тот момент, когда Джи подошла к парню, он уже приготовился к новой серии издевок, но какое было удивление, когда девочка предложила дружить. Как точно это произошло, никто из них не помнит, ведь все эти действия были спонтанны, но главное, что после этого они вместе противостояли буллингу. Пока тот не вышел на новый уровень.
В начале седьмого класса сменилась школьная иерархия. Главы хулиганов, которые заправляли тёмной стороной школы, выпустились, а это означало новую эру. Им некого было оставлять приемником, а приближённый был, к несчастью Ежова, семиклассником, которого в серьёз не воспринимали первые пол года. За это время по всей школе царили бесчинства, каждый рвался показать свою силу, начиная с превосходства над младшими. В ту пору всем кроме последних трёх старших классов доставалось по максимуму. Влад и Джи были в эпицентре внимания за свою неординарность. Итак, в тот самый день, когда тучи плясали танго на небосводе, периодически проливая свет или дождь на землю, его оставили после уроков убирать в классе. Когда подросток шёл по безлюдному коридору домой, очередные хулиганы решили «поиграть» с ним. Эхом раздавались обидные высказывания, на которые парень уже не обращал внимание. Ботаник и пидор кудрявый — самые распространенные и безобидные, дети в этом возрасте знают куда более жестокие слова. Ему потребовались огромные усилия, чтобы вырваться от них, он, подбирая вещи, направился в туалет, в надежде стереть следы преступления для семьи. Наверное, это была его самая роковая ошибка.
Когда он зашёл, кажется, солнце сменилось дождём. Слёзы наворачивались от накатывающей с каждым движением боли, кровь из губы тянулась нитью по подбородку, кажется, он потерял где-то пуговицу на рукаве. Он, почти вслепую, пытаясь ориентироваться на ощупь, нашёл раковину. Тихие три минуты разбавлял лишь шелест воды. Когда Влад наконец-то смог одеть очки, он почувствовал холодок освежающий затылок. Он умывал только лицо. Непонятное чувство страха настигло его через мгновение, когда из дождевой завесы выглянуло солнце, но он всё ещё остался в тени несмотря на яркие лучи в окне. Свет закрывала незнакомая фигура. Парень его возраста сидел на подоконнике, бесшумно выкуривая сигарету и с интересом разглядывая побитого. Светлые волосы чуть ниже плеч разметались словно заячьи уши, губа была проколота как и нос. Тонкие губы дрогнули в усмешке.
— Что, ботан, избили? - Влад потерял последний дар речи, сейчас перед ним тот самый приближённый ушедших главарей хулиганов. Казалось, если он ответит неправильно, то его изобьют до полусмерти. Подросток на подоконнике восседал словно ангел смерти, настолько его светлая наружность не сочеталась с нутром головореза. Полуопущенные веки придавали ему вид человека под кайфом. Хотя почему только придавали? Зная его славу, можно было бы вполне уверенно заявить, что сейчас юноша не в адекватном состоянии. Всевышний, кажется, сердце Ежова пропускало удары. Рука с сигаретой плавно переместилась на левое колено, поставленное на подоконник за свисшей ногой. Парень слегка наклонился вперёд, рассматривая избитого юношу. Его очертания лица приковывали взгляды, очаровывали всех, кто его видел. Бог внешностью не обделил. От этого зрелища нарушителя школьных правил Ежову стало тошно, и появилось ярое желание вдавить сигарету в лицо собеседника. — Ты за физику шаришь?
— Курящим придуркам списывать не даю, — чуть наморщив нос выплюнул еврей. Господь, и зачем он понабрался этой дерзости у Джи? Его же сейчас в это самое окно выкинут, как пепел от сигареты.
— А просто дашь? — сомнения прочь, этот хулиган больше не похож на зайца, скорее на побитого волка, слишком хищная у него была улыбка при этой фразе. Невинный мозг Влада быстро направил кровь к щекам, заставляя их порозоветь на несколько оттенков ярче обычного. Бежать. Нужно срочно бежать. Нужно было давным давно переводиться, но куда? В другую школу, до которой добираться больше получаса? Изменится ли там что-нибудь, когда есть вероятность, что в ней есть люди на подобии местных. Вполне вероятно, что там царят свои порядки. Негодяй заметил это смущение и неопределенность действий, поэтому издал беспощадный смешок. — Если будешь моей личной сучкой, то тебя никто не тронет.
— Тебя бы самого никто не тронул, — фыркнул Ежов и быстро развернулся к выходу в надежде, что у семиклассника не может быть пистолета, чья пуля ему прилетит сейчас в затылок за такие дерзкие речи. Дверь с шарканьем захлопнулась, приглушая смех докурившего парня. Коридор снова погрузился в темноту вместе с разумом Влада. После выходных вся школа обсуждала «Великую битву», на которой Лёха Зайцев официально вышиб себе главенствующее место тёмной стороны школы. Возможно, в тот день нужно было согласиться стать его мальчиком на побегушках.
Видимо из-за дерзости, если не из-за потери интереса, его и вправду стали меньше замечать. Постоянные проблемы растаяли. Хотя нет, скорее подошло бы сравнение со снежным комом. Побои, которых, казалось бы, теперь нет, выливались на Влада огромным потоком по определенным дням. Это были особенные дни, когда его с иной жестокостью избивали. Рукоприкладство было уже привычным, но участие в них Зайцева, который неожиданно пристрастился к потасовкам с Ежовым, изменяло всё до такой изощренности, что любой человек сам бы бросился в руки к своему обидчику, только подальше от главы тёмной стороны. Когда он появлялся на горизонте, вся речь Влада неожиданно пропитывалась ядом и сарказмом. Набрался ли он этих привычек у Джи, или во всём виновата какая-то подсознательная ненависть, хотя, нет, ненависть то как раз он показывал всеми силами, но, в любом случае, споры с Владом сводились к двум концовкам. Противник спешил капитулировать от спора подальше или мог пытаться оставить последнее слово за собой до последнего, что, нередко, в основном от переполненной чаши гнева противника, переходило в драку.
Влад не заметил как прозвенел звонок, не заметил, как классрук отчитала детей за их нетерпеливость, не заметил, как быстро помчался к раздевалке, не заметил до боли, вполне физической, как знакомый голос окликнул его, и дальше бы ничего не замечал, блуждая где-то в потёмках сознания, если бы новый одноклассник не треснул со всей силы по плечу. Рюкзак, который с божьей помощью болтался на худощавом плече, безнадежно упал на пол. Подросток остановился, фокусируя рассеянный взгляд, тонкие кисти всё ещё в полудрёме потянулись к полу. Его действие перехватила чужая ступня, что ловко поддела лямку рюкзака и повисла на уровне чуть ниже талии. Влад гневно прищурился осматривая балансирующего на одной ноге клоуна.
— Тебя в цирковое училище только из-за проблем с русским не взяли? — парень с силой выдернул сумку. Да так, что она потянула за собой Лёху, отчего тот угрожающе качнулся и, с громким стуком, опёрся на невероятно ловкую ногу. Тело по инерции наклонилось вперёд, опасно приблизившись к макушке кудряша. Ещё чуть-чуть и столкновение приобрело бы кровавые пятна. Резко выпрямившись, пальцы Зайцева огладили губы, нащупывая пирсинг. Лицо приобрело задумчивый вид, а взгляд упал куда-то вбок. Парень обдумывал, насколько кровавой могла быть такая встреча, а может предложение выступать в цирке… Эти мгновения уловил и Влад, он быстро ретировался, в попытке избежать дальнейшего конфликта. К сожалению Ежова, главе хулиганов не понравилась идея выступлений в цирке и тот сразу же нагнал жертву, попутно запрокидывая свою руку ему на плечо. — Итак, ёжик, в этом году тебе придётся делать всю домашку за меня.
— Итак, зайчик, боюсь тебя огорчить, но я не делаю домашку, — он с ухмылкой повернул лицо к собеседнику, обдавая его щеку теплым дыханием, а после недовольное выражение стало ещё более строгим. Он скинул руку дебошира со своих плеч и поспешил удалиться.
— И в кого ты такой колючий? — бросил в след Алексей, оценивая то, на сколько ему лень сегодня раздражать ботаника. В ответ Влад что-то съязвил, но его слова растворились в шуме.