--
🌻 наз (сущ.) — гордость, приходящая от осознания того, что тебя любят, несмотря ни на что.
--
Наступило утро первого января. Кел вернулся домой. Бэзил и Санни неловко топтались на крыльце дома, потому что члены семьи Балтазар были увлечены важной семейной беседой. Друзья могли лишь предположить, что Кел рассказывал им о своей депрессии. — Почему мне нельзя зайти домой? — Салли нахмурилась. О, точно. Она же тоже здесь. Бэзил взглянул на Санни с читаемой мольбой в глазах, но тот лишь беспомощно пожал плечами. Тогда все зависит от Бэзила. — Ну... они говорят о кое-чём очень важном... Ты сама поймёшь, когда вырастешь, — мягко заверил Бэзил, улыбаясь настолько нежно, насколько это было возможно. Похожий ответ бы сильно опечалил его в детстве, но теперь, повзрослев, Бэзил понял, почему взрослые часто используют подобные формулировки, когда разговор идёт о серьёзных вещах. Кроме того, он же не может просто сказать ребенку, что у её старшего брата депрессия. Салли помолчала и прижала к себе куклу. Она опустила взгляд вниз, перебирая пальцами золотые нити, что приходились игрушке волосами. — Понятно... Они говорят о том, почему старший брат Кел грустит...? Санни и Бэзил резко повернули головы в сторону Салли, играющей с куклой. На их лицах промелькнула паника. Бэзил закусил губу, потупив взгляд. — Э-э... ну... Салли продолжила: — Кел вдруг становится таким грустным, когда мама и папа не видят. Но особенно когда Хиро нет рядом, — девочка вздохнула и вдруг вытащила из кармана маленькую упаковку конфет. — Может быть, это сделает его чуточку счастливее? Мне становится лучше, когда я ем их! Бэзил лишь грустно улыбнулся. — Ну конечно. Не забудь отдать ему их, хорошо? Салли широко ухмыльнулась. Её улыбка во все зубы напоминала прежнего Кела. Что-то в этом жесте даже слегка напоминало Хиро. — Хорошо! — и она убежала к будке Гектора. Пёс радостно лаял, перекатываясь по газону, а Салли продолжала трепать его по животу. — ...Иногда дети могут быть слишком проницательны для своих лет, не так ли? — озвучил вслух свою мысль Санни, наблюдая, как Салли играла с Гектором. Словно он только вчера наблюдал как она, будучи ещё совсем малышкой, ползала по коврику для пикника. Ну а теперь она выросла. Даже на Мэри стала в чём-то схожа. Бэзил хмыкнул в ответ на это заумное высказывание. — Ты ведешь себя как типичный дед. Все мы были когда-то детьми, понимаешь? А сам-то ты был очень молчаливым. — Ты тоже был весьма скромен, — вздёрнул бровями Санни. — Но я, по крайней мере, был более разговорчив. Прошло ещё несколько минут, прежде чем дверь распахнулась. Жестом Хиро пригласил друзей войти, одарив их взглядом красных, опухших от слёз глаз. — Можете войти. Простите за ожидание, — хриплым голосом пробормотал он, отступая в сторону. Бэзил мог только представить, насколько тяжело семье Балтазаров дался этот разговор. Но это было необходимо. Особенно Келу. Салли подбежала к старшему брату и заключила его в объятия. — Ты плакал? — Не волнуйся, старший брат больше не грустит, твои обнимашки помогли, — нехотя улыбнувшись, Хиро нежно погладил сестру по голове. К тому времени, как Бэзил и Санни вернулись в дом, в гостиной остался только Кел, выглядевший не особо лучше, чем его старший брат. — И ты плакал? — Салли обидчиво надула губы, прежде чем протянуть Келу конфеты. — Они делают меня счастливее, так что, может быть, они помогут и тебе! Кел издал легкий смешок и разорвал упаковку, отправив несколько штук в рот. Тут же он восторженно вздохнул: — Вау! Мне в самом деле полегчало, Салли! Девочка решительно, но не совсем доверчиво подняла глаза на брата, вопрошая: — Правда?! — Да! И становится лучше с каждой секундой! Но будет ещё быстрее, если ты меня крепко-крепко обнимешь! — воскликнул он, разводя руки в стороны в приглашающем жесте. — Ладно! Держись тогда! — Салли мужественно фыркнула и бросилась к Келу, обвивая его шею своими крошечными ручками. Брат крепко обнял её в ответ. На его глазах выступили слёзы, которые он тут же стёр, замечая, что Салли отступила назад. — Оно сработало? — с любопытством поинтересовалась девочка. — Сработало! — воскликнул Кел. — Все монстры, которые расстраивали большого брата Кела, были повержены! А всё благодаря его милой младшей сестре! Салли радостно засмеялась. Хиро улыбнулся и ободряюще похлопал Салли по плечу. — Пойдем к маме и папе. Они тоже хотят побывать в твоих крепких объятиях. — Пойдём! Хиро увёл Салли в комнату родителей. Тем временем Бэзил и Санни сели рядом с Келом. — Как всё прошло? — спросил Санни. Кел откинулся на спинку дивана, укладывая подушку себе на колени. — ...Это был настоящий челлендж, кто прольёт больше слёз, ха-ха, — он размял плечи. — Ну... я просто рассказал им всю правду. Затем и они признались, что не заметили моих страданий, и всё это время уделяли внимание только старшему сыну, потому что ему было ужасно тяжело после смерти Мари, ну и всего остального. И они пообещали загладить свою вину передо мной. Хиро незаметно вернулся и почти сразу же заключил Кела в крепкие объятия: — Ты грёбаный идиот. Так долго страдал и ни чёрта нам не сказал...! — Эй, Хиро... — от такого сильного захвата у Кела спёрло дыхание. Хиро, однако, продолжил свое: — Я бы ни за что себе не простил, если бы с тобой что-то случилось! Я не могу тебя потерять! — Хиро! — на этот раз голос Кела был значительно громче. Старший отступил назад, и Кел, наконец, выдохнул с облегчением. Бэзил и Санни едва сдерживали смех, смотря на происходящее. Хиро мрачно взглянул на брата. — Прости, — слёзы застилали его и без того красные глаза. — Мне очень жаль, Кел. Прости меня. Кел качнул головой, слабо улыбаясь. — Не извиняйся. Здесь есть и моя вина. Стоило сказать тебе ещё тогда, но… я сглупил. Я не хотел выглядеть слабо в ваших глазах... Боялся, что если расскажу о своей депрессии, люди бы стали относиться ко мне как-то иначе. Я не хотел этого... — Чушь собачья, — возразил Хиро. — Ты же мой брат! Ты всё тот же Кел! Что бы не происходило, мы сумеем справиться с этим вместе, понимаешь? Он взял Кела за руку. — Я не оставлю тебя одного. Прости, что ругал тебя и был предвзят к тебе. Я просто волновался, что ты растрачиваешь свою жизнь впустую. Теперь я понял. Спасибо, Кел. Спасибо за храбрость. И спасибо за доверие к нам. Кел искренне улыбнулся, громко шмыгая носом, и тут же вытер слезы. — ...Обещаешь? — Обещаю. Обещаю, что буду рядом. Иначе кто меня защитит от пауков, а? — Хиро усмехнулся и шутливо толкнул локтем брата в бок. Тот рассмеялся, и его карие глаза заблестели. Каким-то образом простая шутка вернула дружную атмосферу. — Хиро в свои двадцать четыре года всё ещё боится пауков. И даже нарисованных. — Эй! Тотчас же ему в лицо прилетела подушка, но это сделало ухмылку на его лице лишь шире. Затем Хиро, улыбаясь, повернулся к Санни и Бэзилу. — Думаю, что это самый подходящий момент для групповых обнимашек. — Господи, — пробормотал Кел, закатывая глаза. Тем не менее, он крепко стиснул ребят в объятиях. Но кого-то не хватало. Кого-то, кто бы угрюмо возражал, говоря им, какие они неженки, а сам втайне любил обниматься больше всех. Кел рассеяно выдохнул. — Ты уже уходишь, да, Бэзил? — тихо спросил Кел. Хиро крепче обнял всех. — Да, — Бэзил кивнул. — Мы будем скучать по тебе, — печально прошептал Кел. — ...Я тоже буду скучать по вам, ребят. Хиро, освободив одну руку, взъерошил светлые волосы Бэзила. — Оставайся на связи, хорошо? — Расскажи нам обо всём тоже! — с лица Кела не сходила мягкая улыбка. Бэзил прикусил губу, потупив взгляд. — ...Почему вы не злитесь? Полли и Обри даже говорить со мной не желают. На этом групповые объятия подошли к концу. Хиро вздохнул. — Ну, что ж... мы не вправе уговаривать тебя остаться. Кел согласился, добавляя: — Да... и если твои родители хотят вернуть своего сына... кто мы такие, чтобы вставать на их пути? К тому же мы видели, как тебе было грустно отмечать вместе с нами праздники. — Простите, — Бэзил опустил глаза. Но нет же. Он правда веселился. По-настоящему не чувствовал себя одиноким. Что же изменилось? — Кроме того, это же не конец, да? Конечно, мы много пережили, но мы же всё ещё лучшие друзья! Никакое расстояние с этим не сравнится! — оптимистично заявил Кел. — Ну а я поговорю с Обри. И с Полли тоже, — заверил Хиро спокойным голосом. — Наверное, им просто нужно больше времени. Уверен, они поймут. Не будут же они злиться вечность, особенно когда ты уезжаешь уже в следующем месяце Так скоро.______________
Пора было возвращаться в общежитие. Кел и Хиро ненадолго остались в родительском доме, чтобы провести с ними чуть больше времени. Бэзил сел в машину и в замешательстве уставился на Санни, когда тот не стал заводить двигатель. — ...Ты хочешь мне что-то сказать...? — нехотя спросил Бэзил, практически чувствуя уныние друга. — Просто кое-что ужасно эгоистичное, — пробормотал Санни, — потому я лучше промолчу. — О, я далеко не против эгоистичных высказываний, — возразил Бэзил. Хотя, вероятно, тогда ему будет тяжелее отпустить Санни. Так зачем же ещё настаивать? Тянет время? Санни качнул головой, он хотел улыбнуться, но не смог. Ему даже не удалось выдавить из себя фальшивую улыбку, поэтому его лицо осталось нейтральным. — Нет. Миссис Балтазар права. Ты не мой... не наш. Мы не можем требовать, чтобы ты остался, если ты так хочешь уехать. Так, ну это он уже слышал. — Это всё моя вина... — Санни пусто усмехнулся. — Я заслужил это. Бэзил перевёл взгляд на дорогу. — Это не месть, Санни... Я просто... — Знаю, — он повернулся к Бэзилу, и тот посмотрел на него в ответ. Санни колебался. — Б-Бэзил... ты мог бы... Бэзил уставился в ожидании. Но Санни оборвал себя на полуслове: — Не бери в голову, — и только сейчас он завёл двигатель, прокрутив руль, выезжая на дорогу. Бэзил смотрел в окно, уныло глядя на пейзажи за стеклом, проплывающие мимо, как в тумане. Ему хотелось плакать, но он держался. Это чего он так хотел изначально, верно? Он с самого начала решил, что будет стоять на своем — что будет придерживаться своих собственных принципов и никогда не попадёт в эмоциональную зависимость снова. Он тяжело вздохнул. Тогда отчего так больно? Ну логично, что больно. Он бросает всех своих друзей позади. Даже если он будет поддерживать с ними связь, даже если обязательно приедет навестить их, ничего уже не будет прежним. Но разве он не этого хотел? Сбежать? Оставить всё позади, чтобы начать с чистого листа? Чтобы, наконец, избавить свою жизнь от напоминаний о прошлом? Он познакомится со своими родителями. Его отец тоже фотограф. Значит, это только начало? Они казались хорошими людьми, несмотря на то, что бросили его. Родители всё ещё посылали ему деньги, хоть он уже и вырос. Бэзил может... может снова жить счастливо. Новая страна, новый колледж, новые места, новые люди. Он сможет завести новых друзей, познакомиться с другими людьми, попробовать что-то новое. Изменится. Всё не так уж плохо, если посмотреть на его отъезд с другой стороны, да? Но есть ещё кое-что, что он должен сделать. Бэзил оторвал взгляд от окна и решительно взглянул на Санни. Он глубоко вздохнул, прежде чем заговорить: — Санни. Парень промычал в ответ. — Я прощаю тебя. Санни остановил машину. Он не мог вести её. Не после услышанного. Сначала у него был отстранённый взгляд, словно он не осознал ни слова, сказанных Бэзилом. Он округлил глаза и ошарашено посмотрел на друга. — ...Что? Бэзил опустил глаза. — Я говорю, что прощаю тебя. Надеюсь, этого достаточно, чтобы ты простил себя самого... и я совершенно серьёзен. Он прерывисто вздохнул и встретился взглядом с Санни: — ...Ты был так добр ко мне... хотя я не заслужил такого хорошего отношения. И ты упорно трудился, чтобы заслужить мое доверие, даже несмотря на то, что я был неблагодарным уродом, — Бэзил горько усмехнулся. — Ты правда очень... хороший человек. А поэтому, пожалуйста... Санни стиснул руль, костяшки его пальцев побелели, и он тихо спросил: — ...Так ты правда уезжаешь, да? Похоже, он только сейчас полностью осознал реальность происходящего. Другая рука Санни дрогнула и потянулась к Бэзилу, но остановился на полпути. — Я подожду, — сначала был нерешительный шепот, а потом Санни собрался с духом и заставил себя улыбнуться. — Теперь моя очередь ждать тебя, Бэзил. Лицо Бэзила дрогнуло, глаза наполнились слезами. — П-пожалуйста, не жди меня... — Нет, — твёрдо перебил его Санни. — Не говори мне этого. Не надо. Просто, пожалуйста, оставь мне эту надежду. Бэзил резко вдохнул, подавляя всхлип, и откинулся на спинку сиденья, утирая слёзы. Санни продолжил вести машину.______________
Тихое жужжание кондиционера наполнило воздух. В офисе слабо пахло лавандой. Бэзил сидел перед столом декана, терпеливо ожидая её, но он не мог сдержать привычного подёргивания рук, тупо пялясь на табличку с именем, стоящую на поверхности стола, рядом со статуей бронзового льва — главной эмблемой школы. На стене висела абстрактная картина. Мазки оранжевого и синего в виде различных геометрических формах составляли вместе неразборчивое изображение. Тиканье часов, висящих на стене, действовало на нервы. И вот дверь, наконец, распахнулась, и Бэзил вежливо поздоровался с деканом факультета Изящных искусств, с женщиной средних лет азиатского происхождения. Её волосы, аккуратно уложенные в стиле пикси, блеснули в искусственном свете. На ней была элегантная, но отчасти простая белая блузка с воротничком и черные брюки. Стук каблуков по мраморному полу прекратился, когда женщина заняла свое место за столом. На первый взгляд она казалась устрашающей, но Бэзил сохранял спокойствие. Прежде чем начать собеседование, она посоветовала сильно не нервничать. Как говорила Минси — это только формальности, всё гораздо проще. Настоящее собеседование было месяц назад, и его довольно высокий средний балл прекрасно подошёл. Сейчас же это заключительный этап. — Так почему же ты захотел стать студентом по обмену? Когда Бэзил выдал отрепетированный и хорошо продуманный ответ, он вдруг задумался о реальных причинах, почему он захотел уехать. Почему он просто кивнул на приглашение Минси поехать с ней за границу. Почему он решил оставить всё. Потому что здесь у него нет семьи. -- Но затем он вспомнил Полли, вспомнил их разговор на парковке у колледжа и её моральную поддержку. — Хорошо. Но если тебе нужно с кем-то поговорить, знай, я всегда рядом. — Знаешь, тебе не нужно заставлять себя жить с ним, если тебе так больно. Ты можешь пожить у меня. Рико не станет возражать. Он вспомнил маму Санни, то, как женщина легко простила его, несмотря на всю боль, что причинил он ей и её семье. — Я-я не знаю... Я не заслуживаю этого, миссис Хант... — Заслуживаешь, Бэзил. Все мы заслуживаем второго шанса. Пожалуйста... ты делаешь моих детей счастливыми. Мэри тебя очень любит... И ты делаешь моё солнце намного более... открытым. Ты... ты теперь член нашей семьи. Нравится тебе это или нет. Он вспомнил маму Кела и Хиро, её слезливое прощание и тот разговор в канун Рождества. — Ты же знаешь, что ты мне как сын, да? -- Потому что он не хочет быть обузой. И всё же Бэзил вспомнил поездку в колледж на машине Полли, вспомнил их диалог. — Я делаю первые шаги... Знаешь же, у меня никогда не было по-настоящему хорошего опыта общения с людьми. И ты понимаешь почему. — В том, кто ты есть, нет ничего плохого. У тебя были и есть друзья, которые приняли тебя. Этот мир может показаться пугающим, но есть хорошие компании, которые примут и полюбят тебя. — Этому миру нужно больше таких людей, как ты, Бэзил. Людей с открытым сердцем, людей любящих и честных. В мире слишком много плохих людей, но такие как ты, делают этот мир достойным жизни. Ты меняешь ситуацию, независимо от того, что ты сам думаешь. Он вспомнил, как его друзья, несмотря на учебу и плотные графики, нашли время весело отпраздновать его день рождения и подарить дорогостоящий фотоаппарат. — С днём рождения. Знаю, ты не любитель отмечать дни рождения, и я это понимаю, правда. Но поскольку тебе исполнилось девятнадцать, я согласился с Обри и Келом, что будет правильно, если мы вот так отпразднуем. Вспомнил, как Обри собрала всех, чтобы провести с ним лето, потому что чувствовала, что он нуждался именно в этом. И была права. — Не отправляй больше подобных сообщений, хорошо? Мы действительно думали, что у тебя проблемы или что-то подобное! Вспомнил тот утренний поход в горы, когда он шел бок о бок с Санни, весело наблюдая за тем, как Кел и Обри ссорились, прямо как в детстве, а Хиро безрезультатно пытался их разнять. — ...Странно, что всё так... обычно. — Ага. Как будто они не изменились. Вспомнил, как утешал Кела на той обветшалой остановке. — Нет. Есть за что. Ну, потому что я... э-э-э, мы последние годы так беспокоились о тебе, а ты... ты намного сильнее, чем я когда-либо буду. Вспомнил слова Хиро. — Господи, Бэзил. Если бы мы только знали, что ты так скоро уезжаешь, мы бы провели больше времени с тобой. И Кела. — Мы будем скучать по тебе. — ...Я тоже буду скучать по вам, ребята. — Оставайся на связи, хорошо? — И нам расскажи, как всё пройдёт! -- Потому что он хочет увидеть своих родителей. Когда он был моложе, ответы на его вопросы о родителях были всегда крайне уклончивы и кратки. Когда ему исполнилось четырнадцать, он стал получать подарки. Обычно их присылали по разным датам. Иногда вещи, что они дарили, Бэзилу были даже не нужны. Ну конечно, они же его совсем не знали. Было ли участие в этой программе студенческого обмена хорошей идеей? Что, если родители ему не понравятся? Что, если он им не понравится? Что тогда? -- Проблема для Бэзила была лишь в том, что родители даже не требовали, чтобы он остался с ними жить, и что они поддержат любое его решение. Но даже если они не были так убедительны, в их словах была та самая откровенность и искренность, и в глубине души он чувствовал, что родители были последним, чего ему не хватало для счастливой жизни. Потому что он может снова причинить Санни боль. Но Бэзил вспомнил тот день в их комнате в общежитии, когда они вместе смотрели мультфильм на его ноутбуке. — Я просто хочу знать, что ты это серьезно... Я знаю, это немного эгоистично, но... снова увидеть тебя в первый день тут... было шокирующе... тем более, что я тоже новенький тут, как и ты... но, увидев тебя в тот день, я впервые почувствовал, что делаю всё правильно, понимаешь? — Всё так, как и сказал Кел... Это такое невероятное совпадение, что мы учимся в одном колледже и живём в одной комнате. Я знаю, это звучит глупо, но если это не судьба, увиденная нами воочию, то что же тогда? Он чуть не рассмеялся, вспомнив, как Санни тупо ел эти ужасно острые крылья ради игрушки в виде подсолнуха. — Это того стоило. — Нет! Тебе больно! — То есть ты не рад, что у тебя теперь есть эта плюшевая игрушка? — ...Рад. — Тогда оно того стоило. Вспомнил тот поздний вечер в квартире родителей Санни... когда они вместе ели конфеты и пили чай, пытаясь сосредоточиться на фильме, но не могли, слишком отвлеченные присутствием друг друга. — Да. Но не пойми меня неправильно, я не хочу, чтобы ты уходил... Господи, как это сложно объяснить. Но ничего нового, у меня всегда были сложные чувства к тебе. — ...Но я рад, что ты вернулся. Стоило сказать это тебе ещё в первый день... но, что ж, я всё ещё не умею общаться с людьми, да? Он вспомнил их телефонный разговор за несколько дней до Рождества. — Я счастлив, что могу провести канун этого Рождества с тобой. — ...Я тоже. Потому что он не хочет, чтобы Санни снова бросил его. Бэзил вспомнил, как он злился. Как он нянчился с Мэри, и как ему приходилось терпеть присутствие тогда ненавистного ему Санни, которого он любил и ненавидел одновременно. Но, несмотря на холодное отношение Бэзила, он всё ещё... — ...На самом деле я очень рад, что ты оказался моим соседом. Его обещания, что были слишком хороши, чтобы являться правдой, но тем не менее обещания. — И я не уйду... обещаю. Вспомнил, как они закончили проявлять снимки в фотолаборатории, когда вместе возвращались в комнату. — Ты прав, многое изменилось. Я изменился, и ты изменился. Поэтому я хочу снова узнать друг друга получше. Вспомнил, какой он упрямый и настойчивый. Одно из качеств, которое он в нём так любит. — И даже если бы мы не были соседями, я бы все равно попытался найти тебя, чтобы извиниться и исправить ошибки, которые я совершил. Даже если ты сменишь комнату, я всё равно буду настойчив. Я усвоил свой урок. Вспомнил тот неловкий момент перед холодильником в доме Ким, когда все остальные спали, кроме них двоих. — Я... действительно рад, что ты вернулся в мою жизнь, Бэзил... все прошедшие годы я думал только о тебе... Я не... я не знаю, как мне удалось бы прожить эту жизнь без тебя... — Это правда... Я не думаю, что ты понимаешь, как много ты для меня значишь... Вспомнил, как они вместе встречали новый год в окружении людей, с которыми выросли. Сидя на том же покрывале, предвкушая яркий фейерверк. — Тебе было весело в этом году, Санни? — Наверное, это был лучший год моей жизни. Вспомнил слова Санни, когда они возвращались в общежитие. — Теперь моя очередь ждать тебя, Бэзил.______________
Наступил февраль. С ним пришёл и новый учебный год. Колледж как обычно был забит студентами. Некий парень, перешедший на второй курс, тащил свой чемодан внутрь здания общежития. Выглядел он так же, как и до того момента, как по ошибке собрал вещи и попытался уехать, оставив всё. Издалека был слышен гул толпы студентов, подбадривающих игроков какой-то команды в матче, который они смотрели по телевизору в главном холле общежития. Кто-то швырнул рулон туалетной бумаги, и тут же раздался гулкий и сердитый голос завхоза, разгневанного суматохой. Парень, поразительно похожий на Микаэля, пытался успокоить того своими «чарами», но всё безуспешно. Бэзил лишь качнул головой. Просто будни первого дня в колледже. Ничего не изменилось. Всё-таки Бэзил не прогадал, когда подумал о схожести парня с Микаэлем. Это и вправду был он, но в другом парике. А ему идёт! Говоря о нём, когда он заметил друга, его глаза округлились, а челюсть отвисла от шока. Постепенно удивление отступило, и переросло в радость; Микаэль ярко улыбнулся. Бэзил отразил его улыбку. Голубые глаза блуждали по номерам, наклеенным на дверях, мимо которых он проходил, считая в уме, прежде чем остановился перед дверью с номером 207. Невольно его губы изогнулись в улыбке из-за ностальгии, несмотря на то, что его первый день в колледже был не так уж и давно. Сначала он глубоко вдохнул, обдумывая, что вообще стоит сказать: «Прости, я хотел уйти, но теперь я снова здесь, ха-ха?» Вдруг он занервничал. А что, если ему больше не рады? Что, если ему отка... Заткнись и постучи в дверь. Конечно, у Бэзила есть ключ, но стук будет драматичнее. Сглотнув и ударив себя по щеке, возвращаясь к реальности, он постучал в дверь. Он стоял, почти не дыша, внимательно прислушиваясь к шарканью в комнате. Вдруг раздался щелчок, а затем дверь распахнулась, и Санни уставился на него, щеголяя таким знакомым взглядом «оленя в свете фар». — Хм, привет. Я твой новый сосед? — Бэзил был рад, что ему удалось произнести эту фразу без дрожи в голосе и заиканий. С неловкой улыбкой он наблюдал за не сдвинувшимся с места Санни. Внезапно дверь захлопнулась у Бэзила перед носом, и он тотчас же почувствовал себя оскорбленным. — Эй! Что ты только что сделал?! — его громкий голос сопровождал гулкий стук в дверь. — Прости?! Ладно, он может понять шок, который испытал Санни, но закрыть дверь прям перед его лицом — это, ну, невежливо! Пыхтя, он выудил из кармана свой ключ. — Это и моя комната тоже! Просто, чтобы ты знал, — я тоже плачу эту долбаную аренду! Вот и способ испортить момент! А какой способ испортить такой драматический сюрприз! Дверь снова открылась, и ошеломленного парня поспешно втащили внутрь. Бэзил не сразу понял, что происходит, а потому лишь через несколько секунд заметил теплые руки, что обхватили его, и тяжелую голову, уткнувшуюся ему в плечо. И она тоже была тёплой. Бэзил вдруг почувствовал себя в безопасности. Это казалось правильным. Бэзил удивленно похлопал глазами, когда услышал тихие всхлипы. — Т-ты плачешь...? — Ты конченый идиот. Объятия стали крепче, и Бэзил медленно поднял руки, обхватывая друга. — Я п-правда подумал, что ты собираешься уйти. Я так не хотел, чтобы ты уезжал. Ты был так груб со мной, но теперь ты... Бэзил неловко улыбнулся, чувствуя, как от чувства вины заныло под ребрами, когда он почувствовал горячие слёзы, что постепенно пропитывали его рубашку. Он успокаивающе погладил Санни по спине. — Прости. Хочешь, чтобы я ушёл снова? Может быть, ты заслуживаешь соседа получше? — Нет. — Нет? Санни слегка отстранился, не выпуская Бэзила полностью из объятий. Высохшие слёзы беспорядочно пятнали его щеки, а его тёмные глаза блестели. Это, конечно, неуместная мысль, но Бэзил считает почти несправедливым, что Санни всё ещё выглядел красиво. — Ты же здесь по-настоящему, да? Бэзил кивнул, большим пальцем утирая слёзы Санни. Улыбка не сходила с его губ. — Мгм. А теперь перестань плакать, совсем как ребёнок. Санни усмехнулся и снова обнял его. — С возвращением. Когда они расстались, Бэзил стал распаковывать вещи, позволив Санни помочь. Так как они работали вдвоём, вскоре все вещи лежали на своих местах. Всё время Бэзил то и дело поглядывал на подсолнух и тюльпан, стоявшие на подоконниках. Растения выглядели хорошо, словно их только что полили. Листья красиво блестели в свете солнца. Бэзил не ушёл. Он решил остаться. Слишком долго он оставался в тени, поник и медленно увядал. Самое время снова встретиться лицом к лицу с солнцем. Бэзилу пришло сообщение от Микаэля, в котором говорилось, чтобы он взял с собой Минси (которая тоже решила остаться) и Санни отметить то, что они остались. Бэзила и Санни всё устраивало — им предстояло много чего обсудить, многое исправить, преодолеть большее количество препятствий, но теперь у них есть всё время в мире. Они решили, что сегодня они просто побудут собой. Бэзил вышел из комнаты первым. Его движения были плавными, спокойными, в голубых глазах застыл блеск. Он остановился, когда почувствовал, как чья-то рука мягко перехватила его за запястье. С пытливым взглядом он снова повернулся к Санни, чьи черты лица украшала несколько умиротворенная и безмятежная улыбка. Сейчас имя Санни подходит ему больше, чем когда-либо. Тот наклонился к Бэзилу ближе, и его голос понизился до шёпота. — Прежде чем мы уйдем, я должен тебе кое-что сказать. — Да? Бэзил пытался не обращать внимания на то, как его сердцебиение участилось при этом жесте, или как от тихого голоса по спине пробежали мурашки. Он ждал ответа, а Санни улыбался ему так, как улыбался в больнице, улыбкой, свидетельствующей о том, что, несмотря ни на что, они остались всё теми же детьми, какими были до того, когда произошла самая большая трагедия в их жизни. И, несмотря ни на что, они всё ещё здесь, вместе. — Знаешь, — Санни сделал паузу, — я... более чем готов начать с тобой эту запутанную историю.