Свет моего кошмара

В сей прекрасный день «четверг», что шёл за внезапной ночной прогулкой Се Ляня, он уснул на самой первой паре, несмотря на ее расположение в час пятьдесят. Придя тогда домой, он даже не стал искать ответы на свои вопросы, поскольку шел третий час ночи. Се Лянь просто лег и сразу же провалился в сон. В шесть тридцать его разбудил старенький хозяйский будильник и… И понеслось. На сколько бы не был вынослив его организм, он все же подвёл его. Да кстати может быть он и не уснул бы, но именно в четверг, преподавательница статистики вещала особенно монотонно. В какой-то момент девушка заметила Се Ляня, ведь они одни с Хуа Ченом сидели на первом ряду. Сначала та не подала виду, размышляя, что стоит сказать в этой ситуации, или может быть лучше промолчать. Ведь Сянлэ практически никогда не позволял себе засыпать, записывая все, словно послушный школьник, даже если этого не требовалось. Впрочем так она и сделала, продолжила вещать свой предмет. А когда пара закончилась и все столпились у выхода, постепенно вытекая серой массой из кабинета, она окликнула Се Ляня. Хуа Чен услышал это и вытолкнул друга из аудитории тихо сказав: «Иди», имев ввиду естественно следующее занятие. Сам же он подошел к статистичке. Она вопросительно оглядела его и сказала: — Я хотела поговорить с Сянлэ, вы хотели мне что-то сказать? В ответ, Хуа Чен кивнул ей. — Это не мое дело, но что с ним сегодня? — Понимаю, — Хуа Чен натянул улыбку, которая сменилась на более сочувственный тон, когда он продолжил: — Он рано утром ходит на подработку. А вчера поздно лег, вот так и получилось. Девушка недоверчиво кивнула: — Ладно. Можешь идти. Передай ему, чтобы ложился раньше спать. На пары много кто вообще не ходит, а он… — Да, ужасно. Сейчас времена у всех такие, трудные, — Парень отдалился от ее стола и вышел из кабинета добавив: «До свидания». Кажется, что преподавательница за его спиной вновь вздохнула, мысленно соглашаясь, и зашелестела бумагами. *** — Почему ты не разбудил меня? — Я дам тебе конспекты, пропуск она ставить не будет. Се Лянь почти выдохнул: — Ладно, Хуа Чен, спасибо. — На твое счастье. Ко всему этому, мне нужно поговорить с тобой о кое-чем после института. — А? Можем у тебя дома, это не займёт много времени. «О чем таком хочет со мной поговорить Хуа Чен, что он не может сказать это здесь? Неужели это связано со вчерашним? Хотя, ведь он же сам пригласил меня потанцевать. Многие люди любят танцевать разные танцы, тем более блогеры.». Казалось бы, зная столь крепкое дружественное отношение парня к нему, никаких неприятных разговоров не должно существовать. — Хорошо, вот только, дома у меня не очень. — Не это важно. Кстати, чей номер ты все время набираешь? Заходя в следующий кабинет, парень сразу заметил, что Се Лянь держал в руках телефон и не получая из раза в раз ответа, снова набирал номер. — Это номер Линвэнь, — Сянлэ опустил взгляд на телефон, вышел из звонков и выключил телефон, — Она не отвечает уже очень долгое время и не появляется на занятиях. Хуа Чен оглянулся на задние ряды, словно удостоверяясь в пропаже девушки. Там конечно еще собрались не все, да и вряд ли, что уже соберутся. — К слову да, я тоже заметил, это очень странно. Вы были друзьями? — Можно и так сказать, с ней я общался даже больше, чем с Цинсюань. Боюсь я, как бы не случилось чего непоправимого. — А есть опасения? — У Линвэнь плохие отношения с отцом. И она брала на себя слишком много. — Вот как. Должно быть у нее есть серьезная причина не отвечать вам. — Надеюсь. — Хочешь поесть? — Очень. *** *** После института, Се Лянь сразу пошел в отличии от Хуа Чена домой. Его попросил остаться преподаватель «питона», парень было уже хотел отказаться, но Се Лянь заверил его, что сможет подождать минут тридцать. Так они и разминулись. Оказалось, что преподаватель хотел попросить его объяснить девушкам одну тему, по его мнению которую, сложно понять женскому полу. Это была максимально странная просьба, словно у него больше нет других дел, словно женщины чем-то отличаются от мужчин. Хуа Чен вежливо отказал ему, сказав, что не имеет даже малейшего желание общаться с ними. Когда он выходил из института, он обратил взгляд на небо. Оно оставалось таким же серым, наполовину синеватым из-за времени, однако на нем было небольшое облако чёрного дыма. В голове парень прикинул, что оно исходит из… «Только не это…». В сердце что-то подсказывало, что дела у его друга могут быть катастрофически плохи, хоть Хуа Чен и надеялся, что лишь загорелось рядом. По снежной и устланной ямами дороге, он побежал к дому друга. Как бы он не хотел этого, но его опасения подтвердились. Горел пятый этаж любимой старой пятиэтажки. Около нее уже была никогда не предвещающая ничего хорошего команда: пожарная машина и полицейская мигалка. — Блять. — Выругался себе под нос Хуа Чен и начал искать глазами Се Ляня, среди толпы жильцов дома, которые охали и ахали. Се Лянь оказался рядом с двумя военнослужащими. Он не стоял, он сидел на сугробе, наполовину провалившись в него и разговаривал с мужчинами, даже не поднимая на них глаза. Парень, увидев его, сразу же помчался к ним с расспросами: — Какого случилось? Се Лянь, здесь же холодно, — Хуа Чен попытался заставить его встать с пристанища уговорами, и только тогда он увидел, что вдобавок ко всему, еще и куртка его друга не до конца застегнута и из нее торчит что-то белое, меховое. Полицейские уже вовсю косились на него. — Вы вообще кто? — Спросил самый на вид молодой из них. — О, а я вас знаю, вас моя дочь смотрит. Вы же? Напишите ей что-нибудь? Она чуть младше вас. — Перебил первого второй, от чего Хуа Чен разозлился: «Здесь у человека беда, а им бы только…». Но ему пришлось сохранить самообладание и он ровно сказал: «нет». — Ох, — вздохнул дядька, — Ну ладно, мы тогда пошли, кхм. Они начали медленно удаляться. — Что произошло? Что все это значит? — Хуа Чен не оставлял попыток и все же заставил Се Ляня подняться. — Слабый контакт соединения. — Отчеканил ровным он тоном. — Чего слабый контакт? — В розетках, — Говорил Се Лянь, не поднимая с груди головы, — Понимаешь? — Он резко поднял голову и схватил Хуа Чена за плечи, — В двух сразу! Он не плакал, но выглядел все равно очень жалко. В какой то момент, белая меховушка пошевелилась и из нее выглянула морда белого котёнка, месяцев двух с половиной. — У тебя была кошка? После этого вопроса, Се Лянь осознал что делает и быстро опустил руки. — Нет. Я нашел его в снегу, пока шёл. — Ладно, сейчас главное не это. Твои вещи, что-то осталось? Се Лянь посмотрел на небольшой пакет у его ног на дороге. «Чертовски плохо.». Хуа Чен грустно выдохнул: — Ладно, поехали ко мне, там разберёмся. — Хуа Чен, — Попытался парень возразить, но в то время, его уже вели в противоположном от дома направлении. — Машина на парковке. Отказы не принимаются, делать тебе все равно нечего. Это было чистой правдой. Нет никого близкого в целом мире. В целом мире он один. Кое-как эта нелепая процессия дошла до парковки рядом с институтом. Машина Хуа Чена была черная, элегантная KIA K9. Хуа Чен достал ключи и разблокировав, открыл переднюю дверь сказав: «Садись». Затем он обошел машину и сел сам. В иномарке вкусно пахло чем-то цветочным и сам салон был очень красивым. Красный, видимо выполненный под заказ, а в некоторых его местах были металлические серебряные бабочки. Се Лянь снова случайно задумался о том, сколько это стоит. — Котенка пока не доставай, еще не прогрелась, холодно ему будет. Когда они поехали, Се Лянь понял одно, что его друг идеален даже в вождении. — Ты действительно не должен так утруждать себя. — Почему же? — Беды преследуют меня, мне не впервой. Я боюсь, что… — Парень не смог договорить и замолчал, уставишись в окно. Хуа Чен бы во чтобы то не стало выяснил причину, но он следил за дорогой и лишь ответил: — Не знаю, чего ты боишься. Я уверен, что моей удачи хватит на двоих. Поговорим, как приедем. Се Лянь смотрел на быстро мелькающие дома, а ведь он редко выезжает из своего района. За столь короткое время уже полностью стемнело. Сейчас парень чувствовал себя невероятно жалко. Не в силах помочь себе, он ощущал себя словно ребёнком. С одной стороны, ты можешь довериться, можешь просто перестать думать и только и делать, что смотреть на огни ночного города. Однако, что если это перейдёт в русло манипуляций твоей ничтожностью? Никогда нельзя полностью доверять людям. Се Лянь провел рукой по слегка запотевшему стеклу, рисуя что-то вроде улыбки. Он делал так в детстве. Иногда даже полезно побыть ребёнком. Проехав ещё несколько минут, они заехали в какой-то двор, где Хуа Чен долго не мог припарковаться. — Дом… — А? Се Лянь посмотрел наверх. Там, к небу тянулось около двадцати пяти этажей. Во многих окнах горел свет. В таких домах не живут бедные семьи и не покоятся одинокие старики со студентами. — Он высокий. — А, да. Я люблю жить высоко. Как котенок? — Заснул. Они зашли в подъезд под веселую песенку домофона. — У меня ведь тоже есть кот. — Напомнил с улыбкой Хуа Чен, смотря куда-то в сторону. — А, да. — Надеюсь примет. — Стой, мы поедем на лифте? — Спросил Се Лянь, когда Хуа Чен остановился около и нажал на вызов. — У меня нет желания пешком подниматься на двадцатый этаж. -… Внутри лифт был одним большим зеркалом с покрытым металлом поручнем. Хуа Чен нажал на двадцатый этаж и они поехали. Почему-то во время, невольно Се Лянь посмотрел на Хуа Чена. Он такой красивый и высокий. Сейчас его взгляд был направлен в телефон, где судя по отражению в глазу был открыт Ватсапп. Почувствовав на себе взгляд, он посмотрел на Се Ляня в ответ и тепло улыбнулся, от чего самому Се Ляню стало совестно. Быть может так ему стало потому, что самому тоже хотелось улыбнуться, несмотря на то, что все последние события намекали вовсе не на улыбку. — Выходим. Хуа Чен подошел к одной из дверей по правую сторону от дверей лифта. Вытянув ключи с брелком в виде бабочек из кармана, он распахнул дверь, запуская Се Ляня со словами: — Заходь. Так у его друга и округлись глаза: Первое, что бросилось в глаза, это было огромное, немного затемнённое панорамное окно во всю стену, нескрытое шторами. Через него была видна добрая часть города. Стены сероватого цвета с абстракциями в рамках. Поближе стоял большой, черный диван с белыми и в цвет него подушечками. Немного уходя под диван, лежал бежевый с синими вставками, совершенно плоский ковер на светло-сером линолеуме, который переходил в плитку такого же цвета, в начале зоны кухни. По всей видимости, она была совмещена с залом. По правую сторону от входа был стеллаж с книгами, всяческими растениями и другим наполнением. По левую находилась темная дверь и лестница наверх. А пока находясь в прихожей, как в трансе разглядывая все, Се Лянь взял котика и повесил свою куртку на место с крючками, переходящее в шкаф, низкую полку для обуви и зеркало прямо у двери. — Странно, он совсем не боится. — Заметил Хуа Чен оглядев животное, когда к нему уже подбегало его. Кот Хуа Чена, как оказалось, подбегал не к нему, а к Се Ляню, обнюхивая нежданного гостя. Он был черным, с единственным глазом — правым. Они с Хуа Ченом явно стоили друг друга. — Эмин! Иди на свое место. Кот обиженно посмотрел, но послушался и развернулся и убежал вверх по лестнице. Гость естественно удивился такому обращению с собственным котом. Се Лянь прошел на кухню, ранее не видимой под обзором коридора. Она тоже была очень красивой, все шкафчики мраморные, совершенно новомодная плита, красивая духовка, расположенная не на полу, а в самой середине. Посередине зоны кухни стоял большой мраморный похожий на барные, но являвшийся намного больше, стол. Со внешней стороны были стулья с черными сидениями и спинкой на удлинённой ножке, а со стороны плиты не было ничего, чтобы спокойно стоять и готовить. — Нравится? — Спросил Хуа Чен, видя, с каким энтузиазмом Се Лянь оглядывается по сторонам. — Кажется, тебе известен ответ на вопрос. — Давай сюда котейку, — Хуа Чен аккуратно взял из рук Се Ляня кота, — Садись, сейчас чайник поставлю. Он указал на те «барные» стулья. Сянлэ послушно сел и сложил руки в черной кофте на холодный стол. — Можешь пока кстати пожмякать Эмина. Неизвестно как, но возле стульев на удивление, действительно сидел Эмин и смотрел на Се Ляня единственным глазом, дожидаясь приглашения. Поняв кота, парень пригласил его, похлопав по коленям. Кот радостно запрыгнул к нему, подвывая и сразу замурчал. — Так, — Высокий юноша поднес белого повыше, определяя пол, — Девочка, стерилизовать нужно будет. Эмин кастрированный, да и получит, если что-то сделает. В общем не вижу, чтоб что-то с ней было не так, но стерилизовать все же стоит. — Ты разбираешься в этом? — Пришлось, Эмина я тоже подобрал. Я разве тебе не рассказывал? Хуа Чен аккуратно взял котю так, чтобы ей было удобно одной рукой, а второй уже наливал кипяток в прозрачную кружку, — Планирую потом попробовать делать нормальные чаи, но пока пакетированные. Ты кстати какой пьёшь? — Обычно зелёный, но на самом деле, мне без разницы. — Понял, — Чен достал пакетик из коробки, открыв верхний шкафчик. А затем услышал радостное завывание Эмина, посмеялся и сказал: — Ты Эмина особо не балуй, а то потом достанет, — Он поставил Се Ляню кружку и сам уселся рядом, вместе с белой кошкой на коленях. — Теперь ты можешь начать с начала? — Рассказывать здесь нечего. Все очень понятно. Прихожу, а у меня квартира сгорела. — А документы? — Самые важные — у меня всегда с собой. Институтские на гугл диске, но разве это меня спасет? — Очень даже спасет, пока поделаешь все это на моем. — Да разве я могу? Я даже не понимаю, как мне сейчас банально существовать, к тому же, мне еще и штраф за непонятно что платить… — Се Лянь положил голову на стол, накрывая руками. Эмин же, от того, что его перестали гладить, покрутился пару раз и улёгся. — Как я только мог знать, что оказывается нужно было что-то проверять ежемесячно? — Жизнь никогда не была справедливой. — Все, что мог сказать Хуа Чен. — Я, я просто устал, — Заключил Се Лянь монолог, но спустя передышку добавил: — Я не знаю, зачем я тебе все это говорю, — Он еще хотел добавить «прости», но не договорив, сглотнул. Хуа Чен положил руку ему на плечо. — Все нормально. Я все равно тебе хотел предложить пожить у меня. Это квартира родственников, поэтому они не берут много с меня. Можем снимать вдвоем, части от стипендии хватит, — Он убрал руку, встал изо стола вместе с котенком и шепнул ему: — Пойдем микрокошка, будем кормиться. Парень достал из другого шкафа жидкий корм и блюдце. — Она уже большенькая, есть должна уметь. Скорее всего кто-то выкинул. Остальная часть вечера прошла в молчаливых скитаний из комнаты в комнату. Се Лянь выяснил, что за черной дверью на первом этаже скрываются две комнаты: ванная и кабинет Хуа Чена, в который тот попросил его без особой надобности не заходить. Наверху располагалась его довольно просторная комната. — Если что, диван раскладывается, — С этими словами Хуа Чен передал постельное белье Се Ляню, достав из шкафа в своей комнате. А она у него состояла из двух шкафов, двуспальной кровати и тумбочки. На стенах было три картины, на одной из которых опять были те самые серебряные бабочки. — Не уходи вниз пока что, сейчас еще найду что-нибудь для котёнка, а завтра куплю ещё один латок с мисками, — Он снова вернулся к шкафу, — Тебе самому есть что надеть? — Не-а, посплю пока в этом, а завтра, — Не успел Се Лянь договорить, как Хуа Чен сунул ему в руки пару тряпок. — Дам тебе свою футболку. Она длинная и свободная даже для меня, тебе вполне сгодится под ночнушку. — Спасибо. *** К одиннадцати часам все вроде бы уторкались. Вечер остановился на том, что Хуа Чен, сидя на краю дивана, когда Се Лянь в окружении Эмина и белого котенка уже лежал под пледом, сказал: — В жизни не всегда все плохо. Всему миру нужны хорошие моменты, чтобы поддерживать баланс. Когда что-то теряешь, тебе нужно спросить себя, за что ты расплачиваешься или что ты получишь взамен.