Счастье для всех разное

На первом этаже, где прятался Бродяга, Гефест нашёл старый диван и при помощи свободовца притащил его наверх. Поставил в пустой комнате, с маленьким окном и сломанной тумбочкой. Он помог Фанету лечь и вышел на крыльцо, тяжко вздыхая. Волнение, которое мучило, объяснялось тем, что их ожидал путь в родную обитель и предстоящий разговор с Шуховым. Как Доктор говорил? Они всего лишь пешки? Если подумать, то это действительно было так. Есть ли тогда смысл его хоть о чём-то просить? Стоит ли? Имеют они вообще право на это? — Почему ты ушёл от Скаута и Винса? — услышав позади шорох, спросил Гефест, посматривая на высокую ЗГРЛС, — тебе с ними было бы безопасней. — Не знаю, — парень встал рядом, — может, учитель, у тебя было такое чувство, что ты должен. Сердце толкнуло в этом направлении. — Прости за то, что сказал несколько лет назад, — Мастер понял, какое чувство беспокоило его день назад, — я не должен был тебе говорить это. — Я всё понимаю, — он кивнул и снисходительно улыбнулся, — может, тебе было обидно за моё желание прекратить определённые связи, — предположил бывший монолитовец, — но для меня моя группа оказалась важнее. — Я вообще не должен был склонять тебя к этому. Мне тогда казалось, что я люблю тебя больше жизни. — Забыл? — он рассмеялся и посмотрел на Гефеста, — я сам согласился на это. И не жалею. Но здесь, наверное, больше любовь отца и сына, а не… — Да. Я согласен, — Мастер дотронулся до его плеча и крепко сжал. И правда, как он раньше не подумал о том, что Бродяга ему как сын? Это изначально неправильно всё было. Природой было задумано, что для мужчины предназначена женщина, как и он для неё. У него была жена, маленький сынишка. Но задолженность по кредиту за квартиру бабушки заставила влезть в долги. Кто же знал, что те, кому он торчал деньги, попытаются изъять их по-другому. — Значит, теперь ты с Фанетом? — Бродяга многозначительно поиграл бровями. — Ну ты сказал, — этот вопрос вызвал ступор и смущение. Он неловко потëр шею, — вроде. — А что так? — Я-то в своих чувствах уверен, а он… Фан думает, что по нему не видно сомнений, но я всё замечаю. Даже то, как его тянет ко мне, но что-то всё равно не так. — Всё ясно, — Бродяга сделал вид, что понимает учителя. Гефест постоял ещё какое-то время, уходя всё глубже в свои мысли. Для чего они пытаются вернуть всё прежнее? Зачем? В возрождении группировки нет смысла, ведь Монолит иллюзия. Да, простая голограмма, зомбирующая сталкеров. Только старшие по рангу знают об этом. Тогда получается, что они верят в простую оболочку? Они верят в пустоту. Для чего? Геф не мог ответить на этот вопрос даже себе. А будь он простым сталкером, какой была бы его жизнь? Такой же…настоящей? Он знал, что этими рассуждениями всё сильнее загонял себя в тупик. Либо он верит, либо нет. Мозги кипели. Потряс головой, прогоняя назойливые мысли, и пошёл в дом, оставляя Бродягу одного. Доктор читал что-то в своём блокноте, а Зелёный задумчиво осматривал какие-то растения из своего рюкзака. Б-р, гадость какая-то. Склизкие, коричневые и холодные. Мастер внутренне содрогнулся, сравнивая их с лягушками. — Зелёный, ты, кстати, почему весь в крови был? И почему не слышал мой крик? — вспомнил, как звал его, увидев двух Фанетов. Парень отвлëкся от своего занятия, вытер руки об штаны и встал. — Я проснулся, а вас никого нет, решил на крышу выйти, воздухом подышать. Фанет же перекрыл выходы растяжками, вот и… — Короче. — В общем, вышел я на неё, а там Макс стоит, — выпучил глаза, будто это с ним происходит снова, — ну, думаю, этого быть не может и драться начали. Я его, заразу, несколько раз ножом в бок, а потом с крыши свалился. — Понятно, — мужчина кивнул, — а Макс это..? — Брат мой, правая рука Лукаша. — Надо же, — уважительно хмыкнул, вытянул лицо и пошёл в комнату к Фанету. Макс, хоть и считался среди монолитовцев неверным, был неплохим снайпером. Да и он с уважением относился к каждому, кто находился в Зоне. Лукаш тоже неплох, но немного не то. Он в меру строг для лидера группировки. Но и это понять можно было, ведь он один, а подчинëнных много. Мастер оружия сел на край старого скрипучего дивана и взял в руку ладонь брата. Тот спал спокойным сном. Вот и хорошо, вот и славно. Улыбка на лицо вылезла сама собой. Смотря на брата, в его сердце разливалось тепло и нежность. Он был для него крепкой опорой. Гефест поднëс руку к лицу, раскрыл ладонь и потëрся об неё щекой, закрывая глаза. — Вить… Гефест поднял веки и посмотрел на улыбающегося Фана. — Как ты? Болит? Почему не спишь? — Нормально, выживу, — Фан нервно хмыкнул, — что дальше делать будем? А уснуть не получается. — Завтра решим. Фанет поджал губы. Виктор отпустил его руку, аккуратно укладывая рядом, и лёг под бок. Осторожно прижался к нему и выдохнул в шею, чувствуя острое желание лежать так всегда. Когда не тревожат проблемы внешнего мира, нет никаких перестрелок и стресса. Когда тишина и уют. Как кот потëрся носом об шею и улыбнулся. Мастер артефактов заелозил, попытавшись унять желание почесать шею. В этом было что-то родное, и в то же время приятное. Особенно, дыхание Гефеста в районе чувствительного места. Волна мурашек пробежала по позвоночнику, и Фан решился приобнять его одной рукой. Так и лежали, слушая дыхание друг друга. У Фанета появилось ощущение, будто он находится не в Зоне. В каком-то другом месте, но не тут. В этот миг его не тревожило прошлое, будущее и собственное ранение. На всё было плевать, но не на брата. — Спасибо, — тишину разрезал голос Гефеста, и тот поднялся на локтях. — За что? — лениво отозвался Фан. — Ты же спас меня от той непонятной твари. — А потом ты меня спас. Так что мы в расчёте. — Нет, подожди, — заупрямился и сел, складывая руки на колени, — я решил, что то существо это ты. А настоящий ты, не стал бы целовать меня. — Откуда ты знаешь, какой я настоящий? А вдруг поцеловал бы? — Фанет нахмурился и открыл глаза, — и вообще, чего ты опять начинаешь? Хочешь испортить всё? — попытался встать, но его остановила рука брата. — Лежи! Тебе же Док сказал — отдыхать! Фанет с непонятным выражением лица всё же лёг обратно. Рука Гефеста, до этого остановившая дальнейшее движение мастера артефактов, медленно поползла вниз. Остановилась в районе ремня штанов и крепко ухватилась за бляшку. Фан перехватил его руку. — Что ты делаешь? Не сейчас, там же Док и молодые! — тихо шикнул. — Молчи уже, хочу отблагодарить. Обещаю, тебе понравится, — Гефест ехидно улыбнулся и сбросил его конечность, начиная расстëгивать штаны. Фанет, не в силах терпеть такое смущение, спрятал лицо в ладонях и шумно засопел, позволяя брату творить что угодно. Всё внутри начинало дрожать и зудеть от предвкушения, но сомнения в правильности всего происходящего не переставали терзать. Фан, хоть и решил, что можно попробовать, всё равно чего-то опасался, а чего именно — не мог понять. Гефест стянул одежду с брата, сел поближе и склонился над членом, бросив взгляд на его лицо. Фанет, чувствуя, как тот прекратил двигаться, убрал руки и открыл глаза. Невольно напряг живот, отчего его кольнуло лëгкой болью. — Расслабься, говорю, — строго приговорил Гефест и принялся расстегивать свои штаны. — Что ты делаешь? Я не смогу, — глубоко вздохнул, усмиряя волнение и расслабляя мышцы. — Не волнуйся. Сегодня ты будешь в ведущей позиции, хоть узнаешь, что это за ощущения, — положил камуфляж сбоку и снова взял в руки член Фанета. Держа его крепко, но, не сильно сжимая, провёл рукой по члену, чем вызвал резкий вздох. Гефест осторожно запустил другую ладонь под обрезанную куртку брата и погладил живот, обходя ранение, на месте которого был лишь чуть розовый шрам. Гефест набрал побольше слюны и запустил член в рот, стараясь не задавать его зубами. Медленно водил головой вверх-вниз, иногда посматривая на спокойное лицо брата. Фанет попытался успокоиться, и у него получилось, но не полностью. В руках и ногах уже знакомо покалывало, сердце бешено стучало о рёбра, а по вискам бежали крупные капли пота. А чего он, собственно, волнуется? Сам же обещал повторить то, что происходило в бункере Сахарова. Правда, не так, как сейчас. Хотел ли этого Фанет? Ответ очевиден. Если бы не хотел, то не позволил бы. Гефест выпустил мокрый от слюны член изо рта, быстро облизнул губы и перекинул ногу через брата. Тут-то Фан и открыл глаза, гулко сглатывая. Гефест приподнялся на коленях, провёл рукой по своему члену и начал снимать куртку, ощутив прилив жара к месту ниже пояса и к голове. Отбросил её в сторону, склонился над Фаном, расставив руки по разные стороны от головы. Улыбнулся своей фирменной улыбкой и приблизился, мягко касаясь его губ. Мастер артефактов ответил на поцелуй. Отбросив все сомнительные мысли, он понял, что действительно хотел чего-то такого. Необязательно секса, хватило бы и просто человеческого тепла. Он погладил брата по щеке и отстранился. — Готов? — поинтересовался, уже зная ответ. — Ещё спрашиваешь, — мастер оружия ухмыльнулся и направил член Фана в себя, — ты же понимаешь, что ничего не будет как раньше, Дань? — Знаю, но я не жалею. А теперь помолчи, не порти момент, — и коротко чмокнул в нос, укладывая руки на талию Виктора. Фанет чуть надавил, побуждая шевелиться. Гефест стал медленно опускаться, принимая головку в себя. Нахмурился из-за незнакомого, но ожидаемого ощущения, но продолжил, пока член не оказался внутри полностью. Только после этого резко выдохнул, меняясь в лице. Фанет ласково погладил его гладкое бедро, без намëка на волосы, которые выпали из-за радиации. Фан не торопил его, помня о своих чувствах в такой момент. Тогда всё вышло спонтанно и он не был готов, а здесь брат решил всё сам. Привыкнув, Гефест поднялся и тут же опустился, закусив губу, чтобы сдержать стон. А потом повторил и начал ускоряться, отчего Фанет сильнее сжал его бёдра, впиваясь в них ногтями. Мог ли Фанет знать, что судьба повернётся к нему двумя полушариями и скажет: «Хрен тебе, а не спокойная служба Монолиту»? Даже в мыслях никогда не было всего того, что произошло за это время. Что было бы, если б Авель справился с заданием и стал хранителем? Фанет понимал, что ничего бы не изменилось. То и дело от мыслей его отвлекал Гефест, который с довольным выражением лица сидел на члене Фанета. И вот как тут размышлять, когда перед глазами мелькает красивое тело с не менее красивым членом? Фан взял в руки орган брата, не сильно сжал его и принялся ласкать. Движения Гефеста были и не быстрыми, и не медленными. Фанету не хотелось его подгонять или торопить, всё было на редкость прекрасно. Лишь ближе к разрядке он толкнулся бëдрами навстречу, сжимая ладони на его боках. А после того, как Фан оказался полностью опустошëн, он помог брату закончить. Он не забывал и об его удовольствии. Для Фанета это было важно, причём точно так же, как и приём пищи. В комнате лишь слышилось тяжёлое дыхание мужчин. Гефест вытер их тела от следов связи, накинул сверху термоодеяло и лёг рядом, почти сразу засыпая. А вот Фанет не смог уснуть. Он осторожно встал со старого дивана, пытаясь не разбудить брата, и вышел из комнаты. Ему на глаза попался Доктор, который задумчиво смотрел в окно и гладил седую бороду. Услышав шаги за спиной, старец обернулся. — Ты почему встал? Тебе отдыхать надо. — Док, спасибо за заботу, — Фан улыбнулся, — но мне надо уходить. И как можно скорее. — С Гефестом? — Болотный Доктор нахмурился, заподозрив что-то. — Нет, я пойду один. Можно вас попросить кое о чём? В последний раз, — Фанет, всё ещё испытывая сомнения, подошёл ближе и сел на корточки, — скажите брату, как он проснётся, чтобы возвращался на Большую землю, к своей семье. Не к жене, так к ребёнку. Витя нужен ему. — Ох, молодëжь, — Доктор покачал головой, прикрывая глаза, — скажу. Ты только собери всё, что нужно. И с Димой я поговорю, когда ты уйдёшь. Думаю, за полчаса моего отсутствия ничего не случится. Фанет улыбнулся. Он знал, что давно надо было так сделать. И всё же, было ему немного грустно. Столько лет дружбы, а теперь расставание… — Спасибо. Жив буду, рассчитаюсь с вами. И не спорьте. Доктор достал из кармана какой-то артефакт, чем-то напоминающий «Телепорт», и положил перед собой, присаживаясь рядом. Это напоминало ритуал. Фанет со своим артефактом неоднократно так общался раньше. Это напоминало ту же самую дружбу на взаимовыгодных условиях. Для арта это сила и энергия хозяина в малом количестве, а для Фана это возможность перемещаться в любую точку Зоны. Фанет взял автомат в руки, проверил на работоспособность и довольно хмыкнул. Хоть оружие в отличном состоянии, уже хорошо. Пистолет теперь был хрен знает где, но волновало больше не это. Что делать с курткой? Он задумчиво посмотрел на себя и вздохнул. Это и заметил Зелёный. — У меня в рюкзаке есть новая куртка. Возьми, у Доктора дома специально для тебя прихватил, — произнёс, не отвлекаясь от своих растений. — Спасибо. Он достал одежду, быстро надел на себя и взял с пола разгрузочный жилет. Напихал в него магазинов, прицепил ножны к бедру и проверил провиант. На несколько дней еды хватит. Фанету одному много и не надо было. Тут до Припяти идти всего-навсего часа три-четыре. Фан подогнал лямки рюкзака, чтобы нигде и ничего не болталось. Стоило Фанету только подумать о том, что он готов к выходу, как в дом зашёл Бродяга. Фанету казалось, что в его глазах читалась обида, а взгляд то и дело говорил: «Предатель». Ну а если не утрировать, то его лицо было абсолютно спокойным, даже холодным. — Бродяга, пойдем, поговорим, — Фан кивнул в сторону крыльца. Бродяга глянул на него несколько удивлëнно, но перечить не стал и последовал за мастером на улицу. Парень подметил, что Фан встал ровно на то место, где часом ранее стоял Гефест. Фанет обернулся на Бродягу, осмотрел с ног до головы и положил руку на его плечо, крепко сжимая. Фан улыбнулся, чувствуя, как в душе младшего брата ещё теплится частичка веры. — Я сейчас уйду, а ты, пожалуйста, не позволь Гефесту идти за мной. Скажи, что это была моя последняя просьба. Пусть он возвращается к ребёнку, уж не знаю, кто у него, дочь или сын, — усмехнулся, вспоминая, как ещё до Зоны хотел создать крепкую семью, и чтобы в ней было много детей. — Мастер, не стоит беспокоиться. Это ваш выбор. Если хотите, могу ненадолго задержать его здесь, — Бродяга на секунду затих, а потом продолжил, — Гефест будет расстроен. Он очень дорожит вами, наверное, даже любит… — Задержи. Думаю, он поймёт, почему я так поступаю. Фанет кивнул, соглашаясь с собой, убрал руку и развернулся, быстро спускаясь по лестнице. Решение, которое он принял, чувствовалось тяжестью на плечах и сердце. Словно бетонную плиту сверху положили, да ещë и вдавили её. Не в силах удержаться, Фан напоследок обернулся, но на крыльце уже никого не было. И хорошо. Сейчас, пока Фанет идёт до Припяти, Доктор поговорит с Шуховым. А там, глядишь, что-нибудь да получится. Может, всё вернётся на круги своя. Фанет повернул за здание НИИ «Радиоволна» и прошёл мимо кустов, выходя на секретную тропку до Припяти. Назад нет дороги, теперь всё в руках Данила.