Князь Юсупов

Сырость и темнота. Таня очнулась внезапно после того, как почувствовала боль в ноге. Один из орудий резко вытащили из бедра, от чего она вскрикнула. Перед её глазами стоял отец. Впервые они были так близко друг к другу, но первым делом она пробежалась взглядом по комнате. Старая деревянная лестница вдали комнаты, а возле большого окна, расположенного за спиной у Балакирева висели плотные портьеры. Создавалось чувство, будто за ними что-то может скрываться. Второй болт, сделанный из серебра всё ещё находился в плече. Татьяна не могла молчать, она шипела, её стиснутые зубы кусали губы так сильно, что те не успевали заживать. Ей хотелось пить. В ту секунду хотелось чего-угодно, даже простой воды. Дмитрий смотрел на неё без единой эмоции, лишь спустя некоторое время он тихо усмехнулся, наблюдая за тем, как та изворачивается, подобно пойманной змее. — Вытащи! П-прошу..! — Умоляюще прошипела та. — Наше противостояние длится уже очень давно, Таня. — Мужчина приподнялся с колен и выпрямился, из-за чего стал казаться ещё выше. — Я... — она выдохнула, — я не намеревалась быть твоим врагом! — Нам ещё с детства прививали извращённое понятие о том, что хорошо, а что — плохо. — Он сложил руки за спину и стал делать небольшие шаги, рисуя петлю в помещении. До ушей Тани доносились приглушённые звуки с нижних этажей. Ей вовсе не хотелось слушать предателя. — Мне жаль, что ты не понимаешь меня. И вряд ли поймёшь. — Ты убийца! Жалкий и подлый! Ты убил всю нашу семью! Ты предатель! На это никогда не могло быть причин?! — Они мне не семья! — Выкрикнул вампир в ответ так громко, что боль в плече Балакиревой усилилась. — Ты многого не знаешь. — Поправив пряди волос, что успели выпасть к лицу, он продолжил. Таня внимательно всматривалась в каждую черту его лица. Ей было очень страшно. Глаза отца были наполнены безумием и в то же время отчаянием. Он и правда сошёл с ума от убеждения в собственных возможностях и алчности. Облокотившись о стену, Дмитрий взглянул на потолок прежде, чем начать. — У меня был брат. От услышанного Таня впала в шок. В её голове, не смотря на дикую слабость, стали метаться паззлы, ища возможность сложиться воедино. Она затаила дыхание, пытаясь стерпеть боль. — Имя его может быть знакомо тебе. — Тот, — тихо шептала она, — о ком ты говоришь..? Ей было страшно услышать. Но он не ответил. Его молчание и кивок сказали обо всём сами. Мужчина только продолжил. — Я думал, что он никогда не предаст меня, понимаешь? Но вышел он первый на них. И подставил меня. Связал по рукам и ногам! Мне было некуда деваться! — Я..я не понимаю. — У нас ещё будет время поговорить об этом. Балакирева остановил стук в дверь. Он прервал беседу с дочерью и скоротечно покинул комнату, оставив её наедине с собой. Девушка незамедлительно обхватила руками болт и попыталась вытащить, однако тот находился слишком глубоко. При попытке взяться за серебро, её руки обжигало не меньше, однако собрав всю свою волю в кулак, она резким движением выдернула орудие и отбросила в сторону, издав пронзительный крик. Тем временем Дмитрий вышел в коридор, где находились несколько его товарищей, в их сторону направлялся Князь Свечников. На лице Владимира Михайловича трудно было разобрать эмоции. Он был сосредоточен. — Я не ожидал, что вы согласитесь встретится, князь. — Радостно, но в то же время сдержанно промолвил Балакирев, скрестив руки на груди. — Дима, давай поговорим. Они прошли в дальнюю комнату, та была полупустой. Голые обшарпанные стены, пахло сыростью, сквозь разбитые окна еле-еле просачивался свет. Присев за стол, Свечников ожидал от злодея, когда тот избавится от охраны, что тот и сделал. Они остались лишь вдвоём. — Где Ланской? — Произнёс он твёрдо. — Он в машине. Я приведу его, — Свечников увидел едва появившуюся улыбку на лице Дмитрия, — но при условии, если Татьяна уйдёт со мной. — Бросьте, Владимир Михайлович! Что за торги? — Это будет честно. Таня не заслужила того, что ты сотворил. Ты её отец. Опомнись. Настоятельный и праведный голос князя не внушал убедительности Балакиреву. Он только сильнее злился. — Казалось мне, я вас считал отцом, только вы предали меня. — Ты сам предал совет, ты сбежал. Это твоя вина. Но никогда не поздно исправить ошибки. Мужчина поднялся с места и стал обходить сидящего за столом Свечникова кругом. Не слышал его слов и не хотел. — Отпусти Таню. Поступи правильно в этот раз. — Повторил Владимир. Дмитрий обхватил спинку стула руками и тихо проговорил прежде, чем уйти: — Я более не намерен слушать вас! Подождите меня здесь. Он быстро исчез, заперев дверь с другой стороны. Свечников в гневе попытался справиться с этим, но ему не удалось это совершить. Незамедлительно Балакирев отправился с помощником вниз по лестнице к самому выходу из разрушенного и заброшенного поместья. Сюрприз был удивительным для глаз князя. Возле входа лежало несколько трупов. Те люди, что были членами его небольшой команды. Многочисленные раны, отверстия на теле от серебряных пуль. — Какого чёрта..?! — Закричал он, насквозь испепеляя взглядом Михаила. — Господин, я...я не знаю.. — Обыщи салон. Возле автомобиля Владимира Михайловича крови было не меньше. Водитель был мёртв, а внутри ничего не было видно. Девушка попыталась подняться, глубокая рана в плече затягивалась с большим трудом. Она была слишком слаба и полна ненависти одновременно. Медленно добравшись до двери, Таня выпрямилась, однако услышала быстрые шаги, которые приближались к ней. В страхе и оцепенении думать ей было совсем тяжко. Поэтому совсем быстро и решительно девушка схватилась за тот самый болт из серебра. Боль в руке была несравненно жестокой и яркой. Приготовившись к атаке, она высчитывала секунды боли, лишь бы вонзить оружие в обидчика, что ей и удалось сделать. С замахом и огромной силой серебро вошло в ребро вампира, пришедшего к ней на помощь. Таня прохрипела от боли. Мужчина свалился на пол и стиснул зубы, он поднял голову и увидел её: платье девушки было полностью запачкано кровью. Её глаза наполнились страхом и чувством вины, так ещё и незабвенной радостью. Увидев рыжие локоны, которые из-за неё же растрепались, она еле сдержала слёзы, после чего тут же бросилась на пол, позабыв о собственной боли. — Феликс! Господи.. — промолвила она в спешке, обхватывая его лицо руками, — прости, я..думала, что это.. — Меткий удар! — Усмехнулся он, покашливая. — Сейчас, я вытащу. Избавив его от такой ноши, она отбросила серебро в сторону вновь. Тело так сильно жгло, у девушки попросту не оставалось сил. Но видеть Юсупова вновь рядом для неё было лучшим лекарством. — С тобой вновь одни беды. — Прошептал он, сдерживая улыбку. Уткнувшись к её носу, он вдыхал запах её кожи. Когда Феликс почувствовал слабость Тани, то без сомнений тотчас же помог справиться, поделившись своей кровью. — Нам нужно убираться отсюда. — Ты...один сюда пришёл? — Свечников разберётся с ним. Тебе не о чем волноваться, Таня. Идём! Отдёрнув свою руку, она отстранилась. — Нет, не могу! Я должна разобраться с отцом. Иначе я не смогу спать спокойно! Девушка выбежала из помещения в коридор и стала вслушиваться. Подойдя к двери, она опиралась на запахи и, открыв её ключом, что висел рядом, она вошла внутрь. Феликс вошёл следом, изредка поглядывая вдаль. Свечников не торопился вставать. На удивление он был слишком спокоен. Балакирева посмотрела на него с тревогой. — Владимир Михайлович, вы должны уйти! — Таня, идём. — Юсупов метнул в неё грозный взгляд и снова схватил за запястье, притягивая к себе. Вдали, на первом этаже с улицы стали раздаваться звуки. Время бежало быстрее. — Танечка, вы должны слушать главу Дружины. Уходите. — Нет! Это моё решение, моё дело! Тот вновь спокойно промолвил: — Я создал его. Мне его и уничтожать. Феликс схватил её сильнее, затем стал уводить к балкону, чтобы выбраться на улицу. Тем временем, Владимир достал револьвер, заряженный серебряными пулями, он стал ждать, когда шаги Дмитрия будут слышны совсем близко. Дверь почти тут же открылась, князь не успел войти внутрь, как был сражён. Первая пуля попала в плечо, отчего он упал на колени с криком, ведь внутри разгорелся огонь. — Ты! — Вскрикнула Таня, ударив Феликса в грудь ладонями. — Зачем ты вытащил меня?! — Мне кажется, дать тебе умереть там — не самая лучшая идея. — С гневом ответил он. Неожиданно на улице, с лицевой стороны поместья, раздались выстрелы. Пара резко обернулась, после чего они побежали на шум. Было поздно, на траве возле входа в дом лежал один из главных помощников её отца. Он был мёртв, вблизи же никого не было. Дмитрий очнулся от мимолётной потери сознания уже связанным. Рана горела огнём. Глаза его тут же наполнились кровью, когда он увидел рядом с Свечниковым Ланского. Он тут же попытался броситься на него, но не смог. Тот направил оружие в его сторону и продолжал смотреть. — И ты доволен? — Твёрдо спросил Григорий. Балакирев только ухмыльнулся сквозь боль. — Доволен чем? — Тем, что сделал. Ты совершил кучу преступлений. — Мои действия — это результат твоих ошибок. — Ты убил их всех. Чем заслужила это Настенька? Чем заслужила твоя жена? За что ты так, брат? — Последний вопрос он почти прошептал, однако тот услышал, рассвирепев безумнее. — Не брат ты мне! Нет, ты никогда не был мне братом, слышишь?! Слышать это. Осознавать всю бренность этих слов было адской мукой. В ту секунду в голове Гриши пробежали все моменты, что были связанны с его детством, с Дмитрием. Всё это было перечёркнуто, да и он был тому огромной виной. Он был старшим, всегда правым, но тогда почему он всегда считал себя предателем? Из этих мысленных пут его смог вытащить только Владимир Михайлович, тот дотронулся до его плеча, что Григорий вздрогнул. — Пора заканчивать. — Я.. — Давай. Закончи это. — С улыбкой прошипел Дмитрий. — Знай только то, что я бы убил вас всех. — Он кричал это с ненавистью, настоящей, неподдельной. Мурашки пробежали по затылку. — И до единого бы закапал! В одной яме! — Заткнись?! Григорий держал револьвер дрожащими руками, он боялся стрелять в упор в человека, который когда-то действительно был его братом плотью и кровью. — Но иногда хуже остаться в живых, потеряв всё, что у тебя есть...так ведь? Он выстрелил в его голову несколько раз, сдерживая слёзы, отвращение и голоса своей совести. Он ничего не слышал. Свечников установил динамитную коробку рядом с телом Балакирева, после чего схватил Григория, поторопив. Они рванули к выходу, как можно быстрее. Девушка всё ещё стояла на улице с князем, её руки были холодными и мокрыми. Она слышала последующие выстрелы, отчего на душе стало совсем трудно. Увидев бегущих вдали Свечникова и Ланского, она с облегчением выдохнула, хотя в этот же момент что-то внутри сопротивлялось. — Бегите! Прогремел взрыв. Он был огромным, щепки, обломки и стекла летели в разные стороны. Таню закрыл собой Феликс, никто не пострадал. Откашливаясь, она медленно встала с травы. — Он...он мёртв? Свечников медленно кивнул, а Таня всё ещё не могла в это поверить. Она винила себя за то, что не осталась там. С одной стороны, она была рада, что не видела его смерти, не слышала отца до этого мгновенья. А с другой стороны — она жалела. Говорить с Ланским ей не хотелось, она ощущала неимоверное чувство, непонятное ей, оно смешивалось с страхом и недоверием, ведь этот человек ей лгал, и лгал красиво. Ближе к ночи девушка уже проснулась во дворце Юсупова, она лежала у него в комнате. Долго она лежала на постели и смотрела в потолок. Она не слышала постороннего шума, кроме того, что был в её голове. В душе была ощутима пустота, внутри не было боли, а снаружи не было слёз, но что-то заставляло Татьяну уйти в себя глубоко. Балакирева пыталась прогадать, что послужило тому, от чего в её жизни произошло столько перемен в один миг? Будто ещё вчера она была простой девушкой, чья судьба была предначертана, все её дни были расписаны поминутно, но человек, который с рождения держал её на руках, растил — обратил всё в пепел. Быть-может, такой груз ощущался из-за неизвестности причины поступков её отца? Таня закрыла свои глаза вновь. А раскрыв глаза, она увидела силуэт Феликса. Тот поставил стакан с кровью на тумбу у кровати, затем присел рядом, принявшись гладить её по волосам. Ей нравилась его нежность. В те моменты, когда она его об этом не просит, его действия кажутся ещё более настоящими и прекрасными. — Как ты? — Спросил он тихо. — Не могу поверить, что его больше нет в живых. — Теперь этот кошмар позади и тебе не о чем волноваться. Таня уткнулась в его грудь носом, чувствуя себя пушистым котёнком. А тот решил договорить в свою очередь: — Внизу Ланской. Он хочет поговорить. Балакирева мигом вскочила с постели и уставила свой взгляд на князя. Её брови нахмурились, а внутри что-то сжалось. — Не-е-т, нет! — Но, почему? — Удивился он. — После того, как я узнала, что он мне не просто названный дядя, мне нелегко. Я не хочу сегодня говорить ни с кем, кроме тебя. Позволь мне остаться здесь. С тобой. — Таня, — он шепнул настоятельно, — тебе это нужно. Я буду поблизости, а ты будешь спокойна. Она закатила глаза вверх, после чего неохотно поднялась с кровати и тут же направилась к выходу из комнаты, ничего не ответив Феликсу. В ту секунду девушка ни на шутку разозлилась, но понимала, что если не подчиниться ему — будет хуже. Пройдя вниз, у двери гостевой комнаты на секунду Таня замерла. Но войти было необходимо. Григорий сидел у стола, допивая горячительный напиток, он слышал, как та вошла и двигалась в его сторону и ждал, когда сядет напротив. — Ты хотел поговорить? — Тихо и настороженно промолвила княжна. — Да... Голос Ланского был таким мокрым, словно тот чего-то боялся. Впрочем, и Таня не блистала задорной смелостью: девушка впивалась пальцами в своё платье, мечтая проткнуть своё тело ими насквозь. Она гордо подняла подбородок кверху и томно вздохнула. — О чём? — Мне многое есть, что сказать тебе, Таня. — Так не тяни же! — Родная, — с осторожностью произнёс он, попытавшись дотронуться до её руки, — я знаю, что тебе многое известное, ровно столько же, о чём ты и не знаешь. Почти всё время с момента визита в эту комнату ей хотелось зажмурить глаза, претвориться ребёнком, спрятаться прочь от всего, что её окружало. Однако Таня уже выросла. Приходилось смириться. Она решила выслушать его "от" и "до", не мешая. — Я был всё время рядом, почти с самого твоего рождения...не просто так. — Каждый раз Гриша набирал больше воздуха и смелости на новые слова. — Я..я не хочу говорить много, я понимаю, что ты устала слушать, но моя совесть будет чиста. Дело в том, что много лет назад я влюбился. Влюбился без памяти. В твою мать. Ответ ошеломил Таню, она не ожидала услышать такой ответ. Её удивление невозможно было описать словами, но гримаса девушки не остановила князя. Он продолжил: — Как и она! Ещё тогда, отец всё решил... Я не должен был жениться на ней. Не мог. — Григорий не мог сдержать слезы, которая уже скатилась по его щеке. — Её мужем стал Дмитрий. Это нас не остановило, мы встречались тайком. Но потом родилась ты... Балакирева решила его перебить, ведь её вопросы в голове сбивали столку. — Твоя фамилия? — Что..? — Я видела документы. Я знаю об этом. — Тогда тебе не о чем объяснять. Ты знаешь, кто я. — Мужчина встал с места и подошёл ближе к девушке, обвивая её холодную ладонь. — Танечка, я...твой отец. Прости меня! Умоляю, прости, ты не заслужила всего того, что я натворил..! Княжна тихо ответила: — С момента гибели Насти, мамы, Саши... я не могла уснуть ни на минуту спокойно. — Монотонно отвечала она. Таня чувствовала себя спокойно снаружи, а внутри зарождался хаос. Голос стал подрагивать. — Мне приходилось каждую ночь спрашивать себя: «Таня, а почему ты не умерла? Почему тебя не убили? Кто разрешил тебе остаться в живых?» Мне постоянно врали, а я должна была бежать, мчаться куда-то, лишь бы узнать хотя бы часть неё. — Раздался крик. — Я устала! — Таня... — Уезжай, пожалуйста. — Я...я не могу тебя потерять. — Ты не нужен мне.

Любой человек может пострадать от дурных поступков других людей. Но являются ли они обидчиками? Должно пройти время, чтобы понять это.