Жасмин

Прошло три дня, три дня повседневной жизни: школа, дом, магазин и так по кругу. Этот водоворот со временем начал слегка надоедать. Олли понимала, что как раньше не может бодро вставать по утрам и также быстро собираться на работу. Ее движения были словно в замедленном режиме, а это и правда бесило. Время шло слишком медленно и однотонно, одно и тоже, день за днём. Поначалу Оливия списывала это на свое состояние которое, как водоворот, менялось с необыкновенной скоростью: утром безразличие и сонливость, днём раздражённость и злость, а вечером грусть и усталость. Но потом, копая глубже, Олли поняла, что просто зла на Джаспера. Она не понимала его действий и слов, она не понимала его чувств и намерений, Хейл просто сбежал оставляя за собой кучу вопросов, что терзали каждый день душу Эванс. Джаспер не появился ни на следующий день, ни спустя неделю. Его не было ни в школе, ни в библиотеке, где он со своими братьями и сестрами обычно показательно читали книги. Он исчез, ушел, сбежал, бросил… Оливия готова при встрече отвесить ему пощечину и ей плевать, что он младше ее, что он ее ученик, ей буквально безразлично, что подумают другие и семья Калленов, но как он мог так поступить? Олли продолжала пробираться ещё глубже. Почему Джаспер вызывает у нее такие яркие агрессивные эмоции? Он как будто стал ее психологом, который пытается раскрыть ее палитру чувств, хотя и негативных пока что… и не только. Эванс не могла не думать о его золотых глазах и медовых волосах, что аккуратно падали на лицо, изредка прикрывая его лицо, от чего хотелось своими пальчиками заправить за его ухо выпавшую прядь. Оливия поняла одно, ее сердце начинает биться быстрее при упоминании о Хейле, хорошо это или плохо, она и сама не понимала, но он заставлял ее бороться с собой и жить дальше, а это немаловажно. Оливия доедала свой сэндвич, когда ее взгляд упал на холодильник. Ещё неделю назад на это же место девушка прикрепила список рекомендаций от доктора Каллена, которые, если честно сказать, она полностью не выполняла. Ну это же рекомендации, а не правила по которым нужно жить, как в тюрьме строгого режима. Питалась она полноценно, принимала витамины, купила новый ингалятор, много спала ну и иногда прогуливалась вдоль улицы, пожалуй на этом все — пробежки по утрам, йога, дыхательная зарядка, походы в лес, это прошло мимо. Если ещё упражнения для диафрагмы можно было вытерпеть, то пробежки по утрам, ну простите, Олли предпочла бы лишний час поспать. Но один пункт Эванс все же решила испытать, он казался ей даже интересным и полезным не только для здоровья, но и для подготовки к предстоящим урокам. Сегодня суббота и Оливия опять стоит на пороге больницы. Однако на этот раз она знает чего ожидать от врача и кажется Карлайл ей даже понравился: не лезет в душу, особо не допрашивает и может внимательно выслушать, в общем неплох. — Простите, можно войти? Олли постучала в дверь и просунула голову внутрь. Доктор Каллен сидел за своим столом, что-то заполняя и параллельно перебирая все бумаги перед собой. — Ох, мисс Эванс, конечно, проходите, — приветливо ответил мужчина сгребая опять все в одну кучу, пока Олли закрывала за собой дверь. — Как поживаете? Как вам город? Эванс присела на соседний стул, на сей раз не закрывая свое лицо от Карлайла. — Город тихий, спокойный, серый, как раз то что нужно. — То есть вам понравилось? — Можно и так сказать. Блондин радостно улыбнулся и внимательно начал рассматривать девушку, постепенно нахмуривая свои широкие брови. — Оливия, мне бы не хотелось переходить к теме о вашем здоровье, так как это может ранить вас, но все же… — Я понимаю, вы врач это ваша работа. Карлайл молча кивнул и мягко продолжил разговор: — Вы соблюдали мои рекомендации на счёт питания? — Да, а что? — Вы похудали, я бы сказал на килограмма три-четыре. — Проблем с питанием у меня нет, может это из-за переезда. Ну вы понимаете непривычно и постоянные переживания… — Конечно, это довольно сложный этап в жизни каждого человека. Оторваться от родителей и родного дома сложно, где всегда ждут отец и мать. — Мама умерла три года назад… мне уже не за чем скучать. — Оливия извините, я не знал о вашем семейном положении. — Все нормально, откуда Вам было знать. В комнате повисла тишина, Карлайл не знал с какого бока подступить, чтобы не надавить на ещё не полностью затянувшуюся рану. Эванс лишь посмотрела в потолок, сдерживая комок в горле, который образовался в гортани. — А отец? Олли хмыкнула с обидой вспоминая отца и его поступки. — Отец нашел себе новую… девушку, затем вторую, третью. Я сбилась со счета, уже давно и не слежу за ним и его пассиями…простите. Каллен печально взглянул в глаза девушки, замечая ее суженные зрачки от отрицательных эмоций. — Извините, что поднял этот вопрос. Давайте перейдем к вашему физическому здоровью, — произнес мужчина, ожидая какого-то положительно действия от Эванс для продолжения начатого разговора. — Конечно. — У вас были приступы на этой неделе? — Да, три кажется, я не помню точно. Карлайл слегка помрачнел, он знал, что такое приступ при бронхиальной астме, и знал, к чему он может привести, если вовремя не оказать нужную помощь. В случае Олли, она и сама не всегда могла помочь себе, желая побыстрее умереть. — Как проходили ваши приступы? — Все начиналось с нехватки воздуха, как будто кто-то душит меня ремнем и не всегда получается ни вдохнуть, ни выдохнуть, затем головокружения, сердце начинает биться слишком учащенно, перед глазами темнеет и паника, дикая паника. Это длится недолго, пока я не дотянусь до ингалятора. — А боль в сердце появляется во время приступа. — Сейчас уже нет, раньше бывало. Карлайл наклонился, что-то записывая в карточку. Олли оставалось ждать и она наблюдала за мужчиной. То, что он приемный отец Джаспера она знала, но то, что они так похожи, так сразу было не сразу понять, отдельные черты лица совсем отличаются, но эти золотые глаза в случае Карлайла, они успокаивают и располагают к себе, а с Джаспером все немного по-другому и пока это загадка и для самой Оливии. — Вам подошёл ингалятор? — Знаете, да, он неплох. Думаю что продолжу им пользоваться. — Отлично, — ответил Каллен и слегка поморщил нос легко улыбаясь. — Что-то не так? Мужчина отложил бумаги и поднял голову принюхиваясь. Эванс сразу вспомнила Хейла, который также морщил нос, а то и вовсе прикрывая его. — У вас очень приятный лавандовый парфюм. Оливия удивленно выгнула брови теперь сама принюхиваясь к себе. — Да нет, я сегодня не пользовался парфюмом, тем более лавандовым. Не очень люблю этот аромат. — Тогда мне наверное показалось, очень интересно, — хмыкнул блондин возвращаясь к карточке пациента. — А это ваше любимое растения? — Что простите? — Вам нравится лаванда? Карлайл замолк уставился в темно зелёную стену кабинета. — Да, лаванда напоминает мне о детстве. Я смутно помню себя подростком, только лавандовый запах вызывает в памяти приятные воспоминания о родном доме… простите, за откровение. — Тогда у вас детство было замечательное. На часах стукнуло ровно десять и Эванс начала елозить на стуле, в ожидании постукивая пальцем. — Куда-то спешите? — не поднимая глаз спросил доктор. — Так видно? Карлайл хмыкнула не отвечая. — Я хотела сходить в лес до сумерек. К будущему уроку нужны различные, так скажем, показательные экспонаты дикой природы. Да и свежий хвойный воздух полезен — все как в ваших рекомендациях. — Это отличная мысль. Тогда не буду вас задерживать надолго, сейчас рано темнеет. Оливия встала со стула, подходя к двери вместе с Калленом. — Хотела спросить на счёт Джаспера и Эдварда. — Да, внимательно слушаю. — Они начали пропускать мои уроки, а Джаспер в последний раз вовсе сбежал с пересдачи. Я хотела спросить все ли у них хорошо? Возможно есть какие-то проблемы, которые мне нужно знать для общения с ними? — У мальчиков… сложное время — переходной возврат, гормоны, настроение часто меняется. Что сказать — подростки. Сейчас ребята подхватили простуду, поэтому они отлаживаются дома. — Ох, я не знала. Передавайте Джасперу и Эдварду скорейшего выздоровления. Олли выдавила из себя последнюю фразу и вышла в коридор, еще раз оборачиваясь к доктору Каллену. — До свидания. — До следующей субботы, мисс Эванс.

***

Оливия поправила на спине небольшой туристический рюкзак и переступила через метку шоссе, оказываясь на сырой от дождя земле. Вокруг было тихо и пусто, только где-то вдалеке слышался крик птиц и шелест огромных тяжёлых ветей, от этой обстановки нахлынули две противоположные эмоции: умиротворение и страх, Эванс не могла подавить в себе нотки страха, которые словно предупреждали ее о чем-то и это настораживало. Отбросив все свои негативные чувства куда-то подальше, Олли достала с кармана рюкзака секатор и начала бродить от одного дерева к другому, в поиске интересующих ее растений. Вчера вечером, после тяжёлой рабочей недели Эванс сидела на кухне за ноутбуком и составляла план занятий на предстоящую неделю: три темы о сосновых деревьях и одна о папороти. Только прочитав заголовки уроков, Олли сразу представила лес Форкса и улыбнулась сама себе, точно решив, что сходить в лес будет ее главной задачей на выходные. Но подготовка к уроку не была первой целью в списке того, что нужно было сделать. По статье одного профессора ботаники, на которую Олли наткнулась чисто случайно, можно было узнать, что в Форксе в лесу ближе к ручею или прочим водоёмам, на деревьях можно найти орхидеи. Также говорилось, что это слишком редкое явление и орхидеи не так просто попадаются на человеческие глаза, прячась среди других деревьев почти на верхушке. От этой фортуны «найдёшь или не найдёшь» у Эванс все больше подогревался интерес и желание к сегодняшней прогулке и теперь кажется из леса девушка не собиралась выходить, пока не найдет тот самый цветок. Минут двадцать спустя пакет был заполнен веточками туи и сосен, от которых ощущался невероятный аромат, который Олли вдыхала, наслажденно прикрывая глаза. Лесной ветер обволакивал девушку своими запахами, пропитывая каждую оголенную часть тела свежестью и легкостью, от чего хотелось бросить все и вечно находиться в этом лесу, позабыв о всех своих бедах и проблемах. Пробираясь через заросли, Оливия совсем сошла с тропы, переступая упавшие кроны деревьев и кустов, вокруг начало быстро темнеть и уже ближе к трем стало серо и немного холоднее чем было утром. Эванс такую смену погоды заметила не сразу, она увлечено собирала шишки и некоторые молодые листки папороти запихивая себе в рюкзак, но тихий свист ветра и стужа возвратили ее обратно, от чего Олли даже немного вздрогнула, замечая обстановку вокруг: все было уже не так ярко-зелено и умиротворенно. Обернувшись вокруг своей оси, девушка немного настрожилась, когда поняла, что забыла с какой стороны она вошла в этот лес, то ли с юга или севера, черт его знает, уроки по географии и ориентировании на местности Эванс прогуляла, оставаясь только на темах связанных с растительным миром и спустя десять лет это вылезло ей боком. Олли достала карту и разложила ее на земле, если б она еще понимала что-то в этих картах то, было бы вообще замечательно. — Кажется я сейчас здесь, — Оливия ткнула пальцем в закрашеную салатовым цветом площадь и посмотрела на компас, который она забрала еще у мамы. С горем пополам разобравшись, где она находится и куда нужно двигаться, чтобы выйти на шоссе, девушка облегченно выдохнула и накинула на себя рубашку, которая весела на бедрах. Путь был не близким, так как Эванс зашла в лес слишком далеко, почти доходя до границы города, но и сама Олли не совсем поняла, как она смогла настолько зависнуть в своих мыслях что обошла почти весь лес. Ее бы и дальше не смутила погода вокруг и темнота, пока ноги не начали гудеть за столь длинный путь, да и спина начинала по-немногу ныть от массы рюкзака, в котором собрался чуть ли не весь лес. Слава небесам, Оливия не забыла о самом главном — перекус, который она уже уплетала по дороге обратно. Конечно девушка понимала, что ей нечего расстраиваться, ведь та статья об орхидеях была скорее всего выдумкой, а если и нет, то ее публикация была еще пять лет назад и за это время, эти орхидеи наверное каждый нашел и сорвал для своей домашней коллекции. Но детская обида бушевала в ней, она так хотела найти, что-то столь прекрасное и необычное и как всегда упустила этот шанс, грустнее ставло только от той мысли, что возможно она просто пропустила и прошла мимо, не заметив белых или розовых цветков. Еще через час потемнело ещё больше, да так, что Эванс уже не могла разглядеть время на ручных часах — шесть или семь вечера. И это было слегка странно, как так рано начало темнеть на улице, если сейчас начало апреля и наоборот должно быть еще светло, к этому девушка явно не готовилась. Олли шла и шла, десять минут, пятнадцать, двадцать, а дорога не кончалась, даже задержав дыхание Оливия не слышала гул машин на трассе, только шум ветра, птиц и тихий скрип ветей…стоп откуда этот скрип, если Эванс присела на ближайший пень немного отдохнуть и попить оставшейся воды? Девушка резко встала на ноги вслушиваясь в каждый свист, но биение ее сердца перекрывало все звуки вокруг, а дышать стало тяжелее из-за накатываемой паники. В ее голове сразу начались проноситься ужасные мысли о животных или наркоманах, что прятались среди деревьев, ожидая благоприятного момента, чтобы напасть. Собравшись с силами, Олли начала снова идти в сторону шоссе, но в этот раз быстрее чем раньше, она быстро передвигала ногами, пытаясь не наступать на скользкие от недавнего дождя ветки. Эванс уже не разбирала свои шаги и шаги того кто был сзади, если вообще был. Возможно Олли на фоне такой мрачной обстановки сама надумала себе о каком-то хищнике или человеке, но ей было уже все равно, показалось ей или нет, девушке просто хотелось поскорее покинуть это место и оказатся у себе дома под теплым одеялом, которое сейчас было очень кстати, поскольку даже быстрая ходьба не помогала ей нагрется, тело начинало дрожать и покрываться мурашками лишь от порыва ветра и что-то Олли чувствовала, что до простуды и насморка ей только один шаг. Спустя еще десять минут Эванс начала слышать где-то далеко шум машин и облегченно выдохнула, ее ноги уже почти отказывались идти и сами упали на ближаюшую ветку. Девушке стало немного легче от той мысли, что трасса совсем недалеко, минут пятнадцать ходьбы, но сил идти уже почти не было, еще и этот идиотский рюкзак с различным бурьяном, весил килограм десять. Оливия сидела на поваленной сосне и пыталась отдышаться, она всматривались вдаль и видела только силуэты деревьев не различая их высоты и ширины, вокруг было слишком темно. Женские ноги тяжело переступали кусты, ступая на пустые от растительности участки, Олли давно перестала соблюдать тишину пытаясь не привлекать к себе внимание диких животных и кажется зря. Рядом послышался рык и Оливия остановилась, она знала, что нельзя бежать от этого будет только хуже, но кажется чувство самосохранения настолько испоганилось, что все правила поведения с животными ушли на задний план и сейчас целью было только — бежать. Эванс опять бежала не разбирая куда, если в прошлый раз все обошлось, то в этот раз Оливия отчетливо слышала рычание и тяжелое дыхание позади. Она не могла передвигаться так быстро как раньше, ее легкие буквально горели от недостатка воздуха и сердце билось все быстрее от чего перед глазами начинали всплывать круги, движения становились все медленее и тяжелее. И вдруг ее нога наступила на мокрый корешок и уехала куда-то вбок, а тело как мешок упало на землю. Олли успела прикрыть лицо руками и избежать прямого столкновения с торчащим корнем, но сухая ветка вонзилась в передплечье царапая его. От боли Эванс взвыла и ухватилась за кожу, вытирая капающую кровь. С глаз вмиг потекли слезы, прочерчивая на грязних от земли щеках дорожки, Олли еле отсоединила от себя рюкзак откидывая его в сторону, ей было уже плевать на уроки, на школу, но даже в такой момент, она начала думать о Джаспере, словно взывая его на помощь. Оливия все также лежала на животе протянув руки вперед и не могла встать, ее тело отказывалось ей подчиняться, но Эванс не сдавалась, она пыталась встать на колени и ползти к трассе, что получалось плохо. Девушка слышала позади себя рычание и присутствие огромного дикого животного и кажется смирилась с тем, что сейчас станет ужином, однако продолжала ползком двигаться вперед. Оливия почти встала на ноги, как вдруг тяжелая лапа ударила ее по бедру, опрокидывая обратно на землю, на сей раз на спину. Эванс ужаснулась увидев перед собой большого черного медведя, который навис над ней, раскрывая свою пасть. Животное начало медленно приближаться к девушке, смотря ей в глаза. Олли уже не надеялась на спасение, она понимала, что даже мимо проезжающая машина не успеет ей помочь и она умрет то ли от лап животного, то ли от раны что красовалась на ее бедре, которую оставил ей медведь. Девушка опустила взгляд на ногу и увидела большую царапину, что уже была похожа больше на рану, ее джинсы были разодраны и с них сочилась кровь, сама кожа была разорвана почти до мышцы все тело горело от адской боли, но Оливия не открыла рот понимая, что тогда ей точно не спастись, она прижала кровоточивую рану рукой и замерла, пытаясь даже не дышать, но тихие всхлипы вырывались из ее рта, она была не в силах сдержать себя. В тот момент, когда медведь почти вплотную приблизился к ее лицу слева появился тихий вихрь и животное отлетело, ударяясь спиной о дерево. Эванс не могла здраво рассуждать и думать о том безопасно ей двигаться или нет, она привстала громко рыдая, боль поражала каждую клеточку ее тела, доходя до сердца, которое то ускорялось, то замедлялось. Оливия уже не разбирала, то ли у нее приступ или легкие пытаются ухватиться за последние глотки воздуха, но пальцы вмиг опустились к карману джинс доставая ингалятор. Олли уже не соображала как надо пользоватся ингатором, ее руки судорожно дрожали не попадая в рот, когда мундштук всё-таки коснулся бледных губ, Эванс нажала на прибор вдыхая три раза жидкость не делая отдышки, ей было все равно на последствия такого действия, в ее желаниях было одно прекратить боль и муку, что казалось продолжались вечность. С раны все также медлено текла кровь и Эванс покрылась холодным потом, понимая, если она не поможет сама себе, то глаза закроются навсегда в лучшем случае через минут сорок, а в худшем и вовсе через несколько минут. Тонкие пальцы коснулись рубашки и сняли ее, оголяя плечи, что содрогнулись от холодного порыва ветра. Олли услышала рык медведя и затем полную тишину, что нагоняло ещё больший страх. Все, что Оливия смогла, это крепко завязать рубашку на расцарапанном бедре надавливая на рану рукой. От ее действий кровь начала все медленнее идти и Эванс попыталась передвигаться к трассе. Одно оставалось непонятным, кто откинул медведя? Такой силой мог обладать только другой хищник или какой-то супермен другого ответа и придумать тяжело. Но это отходило на второй план, сейчас главное — это добраться к дороге и словить ближайшую машину чтобы добраться к больнице. Как только Олли начала приподниматься с земли, как холодные и каменные руки схватили ее за ноги и начали тащить обратно вглубь. Девушка стала из последних сил брыкаться ногами, хватаясь за всевозможные корешки. — Отпусти меня! — выдавила из себя Оливия, ее хриплый голос дрожал как ниточка, а вскоре и вовсе пропал, изо рта вырывались лишь мучительные стоны. Олли чувствовала спиной каждый камешек и горб, по которому проехалась ее спина, она вырывалась и извивалась но крепкая хватка неизвестного держала ее так сильно, что касалось ее ноги были уже поломаны. — Пожалуйста, — шепнула Олли захлёбываясь в слезах и вдруг её ноги резко отпустили, Эванс подняла голову и никого не увидела, перед ней была пустота, такая как и в сердце. Оливия лежала на земле, не двигаясь, ее сердце колотилось как бешеное, но потом ей стало безумно холодно, она подняла бледную руку и привстала держась за кору деревьев. Ноги еле держали слабое тело, а голова и вовсе не работала, перед глазами пятна, в ушах шум и тихий скрежет зубов, которые стучали друг о друга от холода. Олли медленно передвигалась, держась за все что угодно, доползла до трассы и обессилев, рухнула на асфальт. Она не знала откуда у нее появились силы дойти к дороге и столько уверенность в себе. Сейчас стало совсем все равно на то какой исход ждёт ее в ближайшие часы, главное, что ее найдут, живой или мертвой. Эванс уже понемногу теряла сознание, не понимая, где она и что происходит, она слышит только шум похожий на старый мотор и слабо улыбается понимая что ещё сможет увидеть Джаспера.