Поступь Смерти

*** Алая ткань шелковых штор зашелестела от теплого ветерка, который ворвался в спальню правящей семьи Империи Огня через распахнутый настежь балкон и пробежавшись по комнате, всколыхнул содержимое нескольких жаровен, внутри которых горело синее пламя. Сидевший за столом некромант оторвался от чтения свитка, что находился у него в руках, а после активировав чары магического зрения, осмотрел помещение изучающим взглядом и не найдя ничего подозрительного, вновь вернулся к работе. В эту ночь Грегор впервые за последние несколько столетий проснулся от внезапно появившегося чувства сильной тревоги - оторвавшись от теплого бока своей супруги, огромный колдун вскочил на ноги, а цепи, концы которых были вплавлены у него между лопаток, моментально пришли в движение. Отточенное тысячелетие назад чутье на грядущие угрозы, буквально кричало своему владельцу, что где-то рядом притаилась смертельная опасность. Но колдун не увидел ничего, кроме усталой после постельных ласк Азулы, что сладко спала в их постели, которая находилась в самом защищенном месте в Империи Огня. Имея в своем распоряжении неограниченное время и ресурсы целого мира, некромант развернулся во всю ширь и за тысячу лет сотворил такую монументальную цитадель, что взять её не смогла бы и объединённая армия всего Нирна: Километры покрытого рунической вязью гранита чередовались с многотонными пластинами напитанной магией стали. Широкие и переплетенные между собой коридоры охраняли легионы элитных мертвых воинов, компанию которым составляли огромные големы и разнообразные военные машины. А "вишенкой на торте" был созданный из тысяч человеческих душ магический источник, с поддержкой которого седой чародей смог бы завязать в узел аватару любого из Девяти Богов или даже полноценное воплощение Принца Даэдра, если бы они рискнули сунуться в логово бретонского колдуна. Зная, насколько сильно создания Обливиона и обитатели Этериуса любили лезть в дела смертных, а также помня, что случилось в момент вторжения драконьего жреца, Грегор уделил особое внимание "Божественной угрозе" и постоянно наращивал силу источника, "скармливая" своему творению новых жертв, проблем с которыми за тысячелетие ни разу не возникло - люди, недовольные своими правителями, существовали всегда и везде, так что Азула охотно отдавала ему на растерзание тех, кто рискнул выступить против императорской семьи. Но несмотря на плохое предчувствие Грегора, все было, как и всегда и огромная крепость, расположенная на месте центральных районов чрезмерно разросшейся столицы, надежно защищала правящую чету от любого недруга. Несколько раз проверив контур защитных заклятий, а также мысленно подключившись к зрению мертвых охранников и ничего при этом не обнаружив, Мадаав немного успокоился и поправив сползшее с плеча Азулы одеяло, решил остаток ночи посвятить бумажной работе, коей у него, как у Императора, было довольно много. " - Похоже, померещилось. Старею..." Паниковать и бегать как полоумный таракан в поисках возможных врагов, опираясь при этом на одно лишь предчувствие, руководствующийся холодным рассудком некромант посчитал излишним. Тем более - даже если угроза реально существовала, то пробиться в сердце крепости было практически невозможно, а сделать это быстро - просто невозможно. " - Приказ о размере снабжения гарнизонов на Южном Полюсе. Приказ о казни. Приказ о казни. Снова приказ о казни." - Бумага тихо шелестела в руках седого чародея, которому хватало нескольких секунд, чтобы вынести вердикт по любому вопросу - годы правления не прошли для бретонца даром и теперь он мог без особых сложностей заменить целый взвод канцелярских клерков. - " Что-то их слишком много... А, болотные поселения. Надо отправить туда два-три полка, пусть прочешут область - там вечно собирается всякое отребье. Хм... Может просто выжечь все топи сразу, да и дело с концом? Людей там все равно максимум на два-три небольших города наберется, а проблем эти “доблестные революционеры” создают на целый континент. Только откуда бы их снять..." - Переведя взгляд на лежащую на столе карту, бретонский колдун устало потер виски - перед его взором появились темные круги, сигнализирующие о сильном переутомлении. - "Что-то глаза начинают слипаться... Похоже, что не надо было перебарщивать с бодрящими чарами и не..." Резкая вспышка боли была последним, что почувствовал некромант прежде, чем его безжизненное тело с грохотом рухнуло на пол. Даже несмотря на свой пытливый разум, обширный опыт самых разнообразных исследований и огромный багаж знаний, Грегор не мог соперничать в магическом искусстве с Хермеусом Морой - Даэдрическим властителем запретных знаний. А сын императорской четы, заключивший сделку с Владыкой Тайн, хорошо подготовился и нанес коварный удар через общую кровь, обойдя все защитные чары, которыми окружил себя и свою супругу седой бретонец. План вероломного потомка был практически идеален - оказавшись за гранью, его родители должны были лишиться большей части магических сил и стать беззащитными перед заклятьем, которое окончательно разрывало связь души с телом, а после разбивало её на мелкие осколки, делая воскрешение невозможным. Убивать чародеев подобной мощи нужно было с гарантией, чтобы они никогда не смогли вернуться из мира мертвых, а точнее - чтобы нечему было возвращаться. И в случае дочери Озая это сработало - будучи преимущественно боевым магом, Азула не смогла защитить себя от настолько хитрой атаки, суть которой она просто не могла понять. Душа императрицы погибла еще до того, как она успела проснуться. Но даже несмотря на помощь Демона Знаний, в плане предателя все же был один небольшой изъян... Сбежавший из Нирна чародей давно отказался от той силы, что он называл "некросом", но когда перед его духом встал выбор: вернуться к старому или раствориться в потоках Этериуса, что пытался взять свое и затянуть душу некроманта - выбор был сделан моментально. Щедро зачерпнув энергии из своей собственной гибели, дух Мадаава волевым усилием оборвал канал, связывающий его с Планом Бессмертных, навеки отрезая себя от этого источника магии и извлекая свою душу из цикла перерождений. Жуткое преступление по любым меркам. Отныне вместо посмертия Грегора ждало лишь забвение, а бесконечный магический голод становился для оторванного от Этериуса чародея верным спутником - лишившись связи с родиной аэдра, он больше не мог черпать оттуда силу. Но единственное, что сейчас волновало бретонца, это судьба Азулы. В бушующем вокруг хаосе энергий колдун не понял, что случилось с его любимой женой и как только у некроманта получилось восстановить связь души с телом - его дух устремился обратно в мир живых. Пальцы лежащего на полу тела слабо зашевелились, а спустя мгновение седой гигант открыл глаза и первым, что он увидел после пробуждения, был остекленевший взгляд бездушного тела Азулы, смотрящий в никуда. В тот день столица Империи Огня содрогнулась от горестного воя. А на следующее утро мир стихийных магов захлебнулся собственной кровью... *** - Кар! Хлопая крыльями, крупная, черная ворона приземлилась на грудь огромного, облаченного в покореженные латы мужчины, что лежал без движения на выжженой дотла лесной поляне. Собираясь полакомиться вкусными глазными яблоками, наглый пернатый падальщик несколько раз тюкнул своим клювом по закрытому шлему, но узкие прорези на закрывающей лицо полумаске пролегали слишком глубоко и у него не получилось попасть в нужную точку. - Ка... Крик недовольной птицы прервало небрежное движение латной перчатки и ворона затряслась, а затем осыпалась серым прахом, а лежащий на земле некромант с легким скрежетом снял с головы смятый в процессе корявой телепортации шлем и приняв сидячее положение, с хрустом потянулся, возвращая на места несколько сместившихся из-за удара костей. " - Забавно... Триста лет уже прошло, но стоит мне только потерять сознание, как этот кошмар тут как тут. Постоянное напоминание о собственной глупости и небрежности. Хм... Могут ли подобные ошибки доказывать, что я еще живой человек?" - Тряхнув копной седых волос, Грегор выкинул из головы пустые и бессмысленные философствования, и начал осматриваться, пытаясь понять, куда же его забросило стараниями одного безумного любителя сыра. В то, что настолько мощный портал был делом рук его дочери, бретонец не верил от слова совсем. Само-собой он заметил "заготовку", благодаря которой Ишала надеялась сбежать с кучкой бесполезного мусора, который она так рьяно защищала. Но как угрозу некромант это не воспринял, ведь рунические цепочки на полу зала были нанесены не до конца, а местами колдовская вязь была откровенно кривой и сработать просто не могла, что было довольно ожидаемо - наследная принцесса Империи Огня пошла по стопам своей матери и была неплохим стихийником, но вот ритуалистика и пространственные переходы её сильной стороной никогда не являлись. Для подобных видов магии главным качеством было терпение, а оно у дочери Мадаава отсутствовало начисто. " - Странный мир... Но магия, в нем есть - это уже радует." - Сдирая с себя элементы покореженного доспеха, подумал седой бретонец. Пространственный переход был нестабилен и буквально "пережевал" огромного чародея, превратив его броню в груду помятого металла, восстанавливать которую было бессмысленно - куда проще было выковать новый доспех, с учетом особенностей нового мира, которые Мадааву еще предстояло узнать. А еще для того, чтобы выжить в вихре бушующей энергии, Грегору пришлось выжать все хранящиеся в его карманном измерении души, и уроженец Хай-Рока уже начинал чувствовать, как магический голод понемногу вонзает в него свои когти. Сейчас резерв чародея был практически полон и это ощущение было практически незаметным - какое-то время у некроманта было, но без постоянного пополнения любые запасы рано или поздно заканчиваются, а источников магии Грегор знал ровно два: первым был Этериус, с которым он порвал еще три столетия назад, а вторым - души живых созданий. И судя по тому, что некромант сейчас наблюдал, как минимум по второму пункту в новом мире все было в абсолютном порядке. Сама по себе, просторная поляна, на которую седого чародея вышвырнуло из пространственного перехода, была самой обычной и как нельзя точно описывалась словосочетанием "лесная глушь" - окружающие деревья мало чем отличались от тех, что росли в Нирне или мире стихийных магов и судя по обнаглевшей вороне, что приняла колдуна за труп, фауна здесь тоже была схожего типа. По крайней мере, частично. Но вот энергия, буквально разлитая в воздухе, говорила опытному чародею о многом, а точнее - знакомый привкус тлена, который Мадаав отчетливо ощущал даже через свои поврежденные латы. Кто-то из местных жителей явно баловался магией смерти, причем делал это с таким размахом, что остаточные эманации начали отравлять все вокруг. Прямых признаков, вроде пятен мертвой земли, чародей пока не заметил, но скорее всего, до них было недалеко - "запах" магии смерти был слишком четок, чтобы являться отголоском прогремевшей где-то вдали битвы. " - Что же..." - Сбросив с себя остатки поломанной брони, седой некромант остался в одних лишь штанах - другую одежду под доспехом он перестал носить еще три столетия назад, ведь натереть или поцарапать веками укрепляемую магией кожу латы были просто не в состоянии. - " Посмотрим, что из себя представляют местные некроманты." Ступая босыми ногами по выжженой земле, Грегор сделал свои первые шаги в новом для него мире. Империя Огня и восставшая против него дочь полностью потеряли интерес для Мертвого Тирана. По расчётам седого чародея, при настолько нестабильном пространственном переходе Ишалу должно было размазать по целому десятку ближайших миров, а даже если она и выжила, то уроженцу Хай-Рока было на это совершенно наплевать. Искать следы наивной дурехи было для Мадаава слишком долгим и утомительным занятием, которое отняло бы у него уйму времени и сил - поэтому он решил оставить бывшую наследную принцессу на произвол судьбы: если встретит - тогда убьет, если же нет... Не страшно. Сама по себе угрозы она не представляла, а всех, кто её поддерживал, уже должны были уничтожить легионы умертвий. Что же до трона... Вот за него Грегор совсем не беспокоился. И даже не потому, что на власть некроманту было наплевать чуть более, чем полностью и роль правителя он выполнял лишь из-за бесконечной любви к покойной жене, главным детищем которой Империя Огня и была. Просто еще в момент отбытия к одному Скайримскому алкоголику, которого Мадаав имел несчастье называть своим учеником, он оставил в качестве регента и временного заместителя генерала Шину. Некогда этот офицер был командующим крепостью Похай, в которой располагались лучники Юян. И хотя ни крепости, ни элитного отряда стрелков уже давно не существовало, Шину продолжал жить... А точнее - существовать в качестве духа, прикованного к доспехам. На заре своей жизни повышенный до генерала Шину решил отказаться от собственного посмертия, дабы продолжить служить Огненному Престолу и лично попросил Мадаава обратить его в нежить. Кто-то посчитал бы такую просьбу обычным страхом перед смертью или желанием занять более высокий пост при дворе, но за годы службы этого офицера, некромант узнал его достаточно хорошо, чтобы понять - слова Шину были продиктованы именно теми причинами, которые он озвучил. Оценив подобный поступок, колдун не только выполнил просьбу старого офицера, но и даровал ему полную свободу воли, чтобы разум Шину мог действовать без каких-либо ограничений. И как показала практика - это было сделано не зря. Когда сын Мадаава решил устроить мятеж, он перехватил контроль над частью мертвых легионов, а также подговорил большую часть живых генералов переметнуться на его сторону и в распоряжении седого бретонца осталась лишь охрана их с Азулой резиденции, которая была хоть и многочисленна, но все же сильно уступала регулярным войскам Империи Огня. Но Шину, почувствовав гибель своих господ, не подчинился мятежному принцу и поднял восстание уже против восставших, что провозгласили себя законной властью. И сражался против многократно превосходящего числом врага до тех пор, пока разъярённый некромант, в тот момент не разбирающий правых и виноватых, не перешел в атаку и не обрушил свой гнев на столицу, сделав из неё один большой могильник. Правда, о решении дать генералу свободу воли седой чародей потом все же пожалел... После того, как погибла Азула, а наследный принц был убит, Грегор изгнал Ишалу и охватывающая весь мир страна осталась без следующего правителя, из-за чего заключенный в доспех дух Шину стал постоянно напоминать бретонцу про необходимость найти себе новую жену. Причем аргументы повторялись каждый раз слово в слово: - Я желаю вам жить вечно, господин и понимаю ваши опасения по поводу детей, но Империи Огня нужен наследник на случай непредвиденных обстоятельств. Я взял на себя смелость подобрать список подходящих кандидаток... В чем-то он был даже прав - пусть многие высокие посты занимала подчиненная некроманту нежить, живых во владениях бретонца было все-таки больше, и они крайне сильно желали увидеть следующего кандидата на трон Императора. Одни - потому что действительно беспокоились о будущем государства, другие - потому что хотели, чтобы у людей появилась надежда на то, что Мадаав однажды все-таки помрет, и следующий правитель будет менее жестоким. В общем, Грегор рассматривал свое временное отсутствие не как внезапное исчезновение, а скорее как небольшой отпуск от назойливого генерала, который по возможности можно будет совместить с завоевательным походом. " - В конце концов, Азула была бы рада, если бы созданная ею империя простиралась больше, чем на один мир..." *** С диким криком вурдалак взвился в длинном прыжке и обрушившись на замахнувшегося копьем лесного тролля, одним ударом переломил выставленное в защитном жесте оружие, а после вцепился зубастой пастью в горло зеленокожего воина. Но триумф голодной, мертвой твари продлился недолго. Ярко-синяя молния, призванная стоявшим в десятке шагов сородичем убитого, ударила в костлявое тело хищного мертвеца - замахав в воздухе лапами, яростно заревевший вурдалак рухнул на труп, который только что ел и затих, на этот раз став мертвым уже окончательно. Мор'Джинн - старший ученик главного шамана племени Большого Зуба, вытер выступивший на лбу пот и опираясь на покрытый костяными фигурками посох, оглядел поле боя. " - А дело-то мое - дрянь!" Мертвецы Плети уже заканчивали уничтожать отряд его соплеменников и разгром отряда лесных троллей был виден даже невооруженным глазом. Клыкастые бойцы сражались отчаянно, но нежити было слишком много, а из четырех шаманов, что сопровождали эту группу охотников, в живых остался один Мор'Джинн - труповозки, которые командующие покойниками некроманты поставили в тени деревьев, первым делом ударили по магам лесных троллей и первый залп накачанных гноем трупов, пришелся именно по говорящим с духами. " - Надо делать отсюда ноги..." - Подумал ученик шамана, отправляя в еще одного вурдалака проклятье, от которого тот поскользнулся на траве, давая добить себя одному из воинов Большого Зуба. - " Вот только куда и как?! Начну бежать - так свои же копье в спину кинут, да и далеко ли я убегу от вурдалаков? Они же бегают чуть ли как скачущая лошадь, а устать при этом не могут!" Охотничья партия лесных троллей шла за рабами, которых можно бы было принести в жертву духам - после того, как Падший Принц людишек предал свой народ и убил короля, Лордерон погрузился в полнейший хаос и такие походы за "живым товаром" были обычным делом для жителей Зул'Амана. Их просто некому было остановить - остатки выживших людей старались убежать подальше от нежити и становились легкой добычей для ловких охотников клыкастого народа, которые не забыли, кто помог эльфам Кель-Таласа во время Войн Троллей. И подумали, что - вот оно! Настало время мести! Вот только Плеть, которая захватила большую часть земель людского королевства, не делала разницы между людьми и коренными жителями Зул'Амана - некроманты охотно ставили в строй как своих сородичей, так и лесных троллей, если те вдруг попадались им на пути. Само-собой, предварительно умертвляя и тех, и других. И отряд Мор'Джинна им именно что попался. Изначально зеленокожие охотники за рабами рассчитывали взять в плен жителей одного из малых поселений, что пряталось в глухой чащобе на северо-востоке Лордерона, но когда они прибыли на место, то оказалось, что Плеть их опередила и нежить под надзором облаченных в балахоны колдунов уже шустро складывала мертвецов в труповозки. Тогда глава отряда приказал возвращаться обратно - лесных троллей было слишком мало, чтобы бороться с силами нежити, да и не для того вождь племени Большого Зуба их сюда посылал: живыми среди бойцов Плети были лишь некроманты, которые хоть и являлись куда более ценной жертвой, нежели обычный лордеронский крестьянин, но явно не стоили такого риска. Три то ли мертвых, то ли живых колдуна, которые командовали остальными покойниками, не могли заменить на алтаре почти сотню своих сородичей, на которых рассчитывала охотничья партия. Но отступить им не дали - с тыла подошел еще один отряд нежити, который заметил непрошенных гостей и между ними завязалась яростная схватка, в центре которой Мор'Джин сейчас находился и исход которой был для молодого тролля довольно очевиден. Силы были неравны, и охотники один за другим падали на траву, щедро орошая её своей кровью, пока на ногах не остался один лишь обессиленный ученик шамана, вокруг которого образовалось кольцо из скалящих клыки и клацающих пастями голодных вурдалаков. Если кто-то обладал магическим даром, то по возможности колдуны Плети старались захватить еще в живом состоянии, чтобы вместо провести нужные обряды над еще живым телом и вместо обычного зомби поднять мертвеца, что будет способен еще колдовать. " - Живым брать собрались. Ну уж нет!" - Перехватив свой посох на манер копья, лесной тролль оскалился и приготовился продавать свою жизнь подороже. - "Хотите взять - берите мертвым!" Давать труповодам такой радости Мор'Джин не собирался - в глазах молодого тролля смерть была предпочтительней позора и гнева духов, который он навлек бы на свое племя, добровольно сдавшись в руки некромантов. Но прежде, чем вурдалакам дали команду "Фас" и мертвая лавина погребла под собой ученика шамана, откуда-то из-за спин нежити раздались громкие крики некромантов, а следом за этим в воздух взлетела длинная, объятая пламенем цепь и растянувшись на добрый десяток метров, обрушилась на мертвецов. В воздухе запахло свежей кровью и паленой плотью. Белые звенья разрывали покойников с такой легкостью, словно они были сделаны из соломы: виляя, словно змея, пылающая полоса превращала алчущих плоти созданий в кучки пепла, а вурдалаки как будто обезумели - часть этих трупоедов начала бросаться друг на друга, а часть ринулась в сторону места, из которого появилась покрытая огнем цепь. Верный признак гибели контролирующего их некроманта - если управляющий низшей нежитью труповод погибал, то она начинала поддаваться своим базовым инстинктам, основными из которых была ярость и голод. Пара вурдалаков бросилась и на Мор'Джина, но в отличие от магов эльфов или тех же людишек, говорящие с духами были не только могучими заклинателями, но и неплохими воинами - племенное общество жителей Зул'Амана было довольно жестоким и прежде, чем стать полноценным шаманом, начинающий клыкастый колдун жил как обычный лесной тролль: ходил на охоту и сражался наравне с остальными воинами Большого Зуба. А потому проклятья и духи были не единственным его оружием. Уклонившись от броска первой твари, молодой лесной тролль вонзил свой посох прямо в раскрытую пасть второго вурдалака, а затем выпустил застрявшее в нежити древко из рук и схватив лежащий под ногами булыжник, швырнул его в голову первому трупоеду. Прыткий мертвец ловко отпрыгнул в сторону, избегая снаряда и уже собирался броситься на безоружного Мор'Джина, но рухнувшая сверху цепь разорвала вурдалака на две оплавленных половинки, что быстро обратились в пепел. Догадавшись, что ему на помощь пришел тот, кто перебил некромантов, лесной тролль повернулся в его сторону, собираясь поблагодарить, но когда он увидел своего спасителя, то слова благодарности встали ученику шамана поперек горла. Посреди догорающих остатков нежити шел человек. Огромный мужчина, размерами превышавших всех лесных троллей, которых Мор'Джин видел за свою жизнь. Волосы его были седыми, как у древнего старца, но лицо выглядело молодым, а покрытое шрамами тело бугрилось мышцами. Одет незнакомец был лишь в одни штаны из черной ткани, а его босые ноги одинаково хорошо давили как траву, так и вурдалачьи кости, не вызывая на бесстрастном лице ни единой эмоции. Но ужаснуло ученика шамана отнюдь не внешность незнакомца, а его аура. Она формировалась вокруг каждого живого создания, хранила в себе отпечаток жизни хозяина и могла рассказать о многом говорящему с духами шаману. И аура этого незнакомца чуть ли не целиком состояла из смерти, огня и страданий. Мор'Джин даже представить не мог, скольких живых созданий нужно было убить, сжечь и замучить, чтобы наружная оболочка духа представляла из себя такую гремучую смесь... Пока погасшая цепь уменьшалась в размерах и обматывалась вокруг его рук, незнакомец подошел близко к ученику шамана и наклонив голову, изучающе на него посмотрел, после чего когтем вырезал на своем плече руну и спросил у тролля сухим, лишенным эмоций голосом. - А ты еще что за тварь?