Лепесток в объятиях Агонии.

Иония — земли, пропитанные магией. Поражающая природа переворачивала мир чужеземцев с ног до головы. Это место манит тех, кто когда-то его посещал, и не хочет отпускать того, кто здесь родился. На берегу небольшого материка пробегала неестественная мутная тень, из которой можно было разобрать лишь светящиеся хищные глаза. Под тенью скрывалась демонесса, именующая себя «Эвелинн». На улице стояла ночь, что дарила Эвелинн невообразимую власть и прыткость. Так, через ближайший берег, неподалёку от Ве’ле, демонесса добралась до Пласидиума, где некогда проводила запоминающийся «Пир наслаждений». Да, Эвелинн здесь не впервые, она была в Ионии во время вторжения Ноксуса и помнит все, особенно Ирелию, на которую давно точила зуб, но оставила до лучших времён. Воспоминания о тех днях возбудили в Эвелинн неудержимый голод, что мучил и без того истощенную демоницу. Последнюю трапезу теневая дева проводила в Билджвотере пару дней назад, где демонесса наткнулась на счастливого семьянина с двумя детьми и чопорной женушкой. В ту ночь дети остались сиротами. Пласидиум в Навори никогда не оставался пустынным, более того, это самое людное место в Ионии, даже ночью. Эвелинн не пришлось долго искать жертву. Она увидела мужчину вастайи, который направлялся на северо-запад. В противоположную сторону от священного места, где когда-то четырнадцатилетняя танцовщица в одиночку сразила множество командиров, совершила покушение на Джерико Свейна, которому, к сожалению Ирелии, всё же удалось выжить, хоть и пришлось остаться без руки. Вастайи имел половину черт от лиса. Он выглядел угрожающе, в силу своей мускулатуры, серого шерстяного покрова и роста в два метра. Эвелинн, даже будучи в форме невидимой тени, испытала небольшое удовлетворение от одной мысли о том, что подобный экземпляр сможет выдержать намного больше, чем обычный человек. Демоница никуда не торопилась, она наблюдала и преследовала, ведь умела делать это лучше всего, и всегда знала, когда ей самое время показаться. Её присутствие скрывали кроны деревьев, каменные выступы и холмы, которых в Ионии достаточно, чтобы сделать демонессу, буквально, неуловимой. Двухметровый мужчина обходил множество духов, принявших виды деревьев, что не вызвало никакой реакции у последних, но стоило приблизится к ним Эвелинн, как корни деревьев скрипели, а сучья опускались к незримой тени. Мужчина-лис часто оборачивался. Он не дурак и чувствовал, что за ним следят, но каждый раз, обыскивая взглядом все вокруг, не замечал ничего странного. Вастайи помчался что есть мочи через всевозможные короткие пути. Дай Эвелинн волю, она до паранойи паренька доведёт, однако долго мучить его не пришлось. Вскоре они оказались у монастыря Кинку. Вастайи долго не могла покинуть мысль о том, что за ним наблюдают, ведь это одна из его немногочисленных способностей, она не может подводить. В страхе, обернувшись, он торопливо отворил дверь и незамедлительно вошёл внутрь. — Сорвался… Надо было подсекать раньше… — сказала Эвелинн вслух, слегка разочарованным тоном. Раньше Эвелинн не подходила близко к поместьям Кинку, ведь мастера этого места запросто могли раскрыть ее присутствие. Но сейчас, когда вокруг никого нет, а демонесса с голодом взглядом рассматривает здание, становится невыносимо тоскливо от понимания, что истощение может довести «Демона Агонии» до полного изнеможения её единственного сосуда. Из-за зелёных деревьев послышался шорох. Прямо перед бесплотной тенью спрыгнула девушка. Первое что увидела Эвелинн, не её формы, а около пяти кунаев, что со всей силой убийцы вонзились в кору дерева, прямо над головой голодной демоницы. Но та не подала виду и не выдала свое присутствие. Девушка в форме ниндзя? Сомнений нет, перед истощённой девой никто иной как уже взрослая Акали Джомен Тети. — Кто здесь?! — Это был женственный, милый голос. Он слегка возбуждал Эвелинн, заставлял прямо сейчас представлять её крики в чертогах сознания демонессы. От удивления, что перед ниндзя не оказалось врага, брови Акали нахмурились, а глаза бросились обыскивать ближайшие кусты и деревья в поисках. — Тот новичок Кинку точно от кого-то бежал. Кто бы ты ни был, покажись! — От напряжения, Акали взялась за каму у неё за спиной. Эвелинн быстро сообразила, что новая жертва намного лучше старой. Хоть вольная убийца и кажется хрупкой, но это не так, в ней скрыта огромная сила и жажда жизни, о которой она даже не подозревает. Акали сделала ошибку, когда засомневалась в своих способностях, ведь та, от кого убегал новый член ордена Кинку, прямо перед её лицом. Акали посмотрела на монастырь Кинку, который огромной волной воспоминаний ударил по её памяти. — Шен, Кусё, Зед, Джин, Каин… — девушка перечислила все ключевые фигуры, что внезапно всплыли в её воспоминаниях. И хоть Эвелинн не видела лица Акали, она могла его представить. — Надо развеяться, — Акали освободила свое лицо от маски. Мысленно она перебирала множество событий, которые довели её до такого состояния, что она ищет врагов там, где их нет. Акали — не та девушка, что будет показывать слабость или печаль. Но если и придётся показать подобные эмоции, то точно не на людях. Впрочем, сейчас люди их и не видели. Акали направилась к горам, а Эвелинн, буквально, прячась в её тени проследовала за ней к самым ветреным пикам Ионии. Там Акали нашла тихое местечко между скал. Это была старая беседка для медитаций. Ей, по всей видимости, давно никто не пользуется. На улице все так же было темно, но через пару часов встанет солнце, лучшего момента для появления Эвелинн и быть не может. Акали спокойно сидела в позе лотоса, ровно по середине обширной закрытой беседки. Вдруг она почувствовала чьё-то присутствие за спиной. Девушка резко открыла глаза. — Кто ты, и что ты здесь делаешь? — Акали подскочила и повернулась спиной к выходу, осматривая место, но там никого не оказалась. Девушка сорвалась, достала из сумки дымовую бомбу, и на нервах взорвала её прямо у себя под ногами.