А мне восемнадцать

      Зима, вечер. Мужчина сидит у окна и пьёт горячий крепкий кофе. По телевизору как всегда идёт какая-то ерунда, которая обычно так нравится людям, но он не смотрит. У него в голове только работа. Работа и незнание что делать дальше.       На столе завибрировал телефон, а через долю секунды заиграла мелодия. Он протянул руку, посмотрел на экран, но увидев кто звонит, лишь со вздохом положил его обратно.       Не сейчас.       Телефон замолчал и мужчина уже почти расслабился. За окном медленно шёл снег. Парень, возможно школьник, гулял с собакой; рядом шла группа студентов, из колледжа, который находится рядом; а чуть справа от них, под фонарём, стояла женщина с коляской и...       Вновь послышалась такая ненавистная мелодия звонка. На этот раз мужчина всё-таки взял трубку, твёрдо решив поменять рингтон.       — Ало. — устало сказал он.       — Арсений, сынок, привет. — эти слова, сказанные вроде бы обычным тоном отца сыну, подействовали на Арсения как удар, напоминание о прошлом.       — Да, привет. — он облокатился о спинку стула, приняв как можно более раслабленную позу, стараясь убедить самого себя в том, что он спокоен.       Не зря же он всё-таки психолог...       — Как дела?       Как-то слишком приторно для него.       — Хорошо. — неуверенно ответил он. — Зачем звонишь?       — Я не могу просто позвонить сыну?       — Можешь, но я не думаю, что стал бы. Мама заставила?       — Как дела с работой? — проигнорировав сына спросил он.       Вот оно. В самую точку. С враньём у Арсения всегда было плохо и даже если других выдавали бегающие по комнате глаза или краснеющие щёки, то его выдавал голос, который начинал дрожать.       — Не очень. — честно, но не вдаваясь в подробности ответил он.       — Что-то случилось?       — Да там... Неважно.       — Ладно.       Вот и всё. Сейчас они помолчат ещё несколько минут и оба положат трубки сказав сухое "пока". Оба знали что это разговор для вида, чтобы показать Лидии Станиславовне — матери Арсения, что отец и сын поддерживают связь и общаются.       Положив трубку мужчина встал со стула и вылил уже остывший кофе в раковину. А всё-таки, даже если бы они с отцом нормально общались, что бы он ему сказал?       Что он уже третий день не может уснуть?       Что не понимает когда в его доме стало так пусто и когда жизнь пошла по наклонной?       Может и сказал бы, но ему это всё равно не интересно.