Глаз Вездесущего

Привычные белые стены. Холодные и мягкие подушки, которыми они обиты, сейчас ничего не вызывают у Рафа. Никаких мыслей. Но при этом мальчик продолжает смотреть на них, не отводя пустого, ничего не выражающего взгляда. Мальчик уже не помнит, сколько раз вот так вот просыпался в своей камере… палате и сколько времени провел здесь. Раф даже не помнит, сколько часов уже сидит вот так вот неподвижно, думая одновременно обо всем и ни о чем сразу. Миллионы мыслей проносятся у него в голове, они сменяются одна за другой так быстро, что Раф даже не успевает их осознать. Осознать их существование. Так же, как и не может осознать свое. То, что сейчас происходит, нельзя назвать жизнью. И выживанием тоже… Раф просто существует, но даже в это верится с трудом. Просидев много времени, ничего не делая, только дыша, можно легко забыть о времени, пространстве и жизни. Перестаешь чувствовать подушки, на которых сидишь, ощущать прохладу палаты и даже собственное тело. Оно словно бы растворяется в Пустоте, становясь одним целым со Всем и сливается с окружающим миром. И лишь разум остается жить. Отдельно от исчезнувшего тела. Хотя и его Раф ощущает все слабее. Он чувствует то, что обычно принято называть схождением с ума. Раф не знает, что чувствуют люди, теряющие связь с самими собой, потому и решил что испытывает это чувство прямо сейчас. Он теряет связь с реальностью, с происходящим вокруг и все больше и больше сливается с великой Пустотой. Все когда-нибудь станут ее частью. Но Раф сделает это быстрее. Серый сменился красным. Раф уже и не помнит, как выглядят другие цвета. После всего этого кошмара, который он пережил, мальчику везде мерещится одно и то же: кровь, кровь, кровь… Она стекает со стен, окрашивая их в красный. Капает с потолка, некоторые капли даже попадают Рафу на голову, из-за чего мальчик морщится. Кровь стекает с волос на лицо, а с него на подбородок и, наконец, на пол. Раф даже не пытается поднять руку и вытереть ее. Зачем? Мальчику нравится наблюдать за тем, как горячая кровь бежит по его лицу. И нравится слушать ее тихое капанье. А еще кровь превратила пол палаты в океан. Ярко-красный мутный океан. Раф сидит, поджав к себе и обхватив руками колени. А кровавый океан поднялся так высоко, что достает чуть ли не до колен мальчика. Но, несмотря на это, Раф не спешит вставать. Он слушает тихие всплески кровавых волн и вдыхает душный, спертый воздух. Наверное, даже когда океан достанет его макушки, Раф не поднимется. Он захлебнется в собственной крови также, как захлебнулись другие. Призрачные образы №3, №16, №1… Все они. Захлебнулись в кровавом океане… И другие люди тоже. И не совсем люди… Они тоже однажды попали под красный дождь и остались сидеть на месте, не издавая ни звука, слушая плеск волн. Их мертвые тела, еще свежие, но искаженные трупы, все еще где-то там, на дне океана. Кто-то привязал их цепями, чтобы тела не смогли всплыть. И остались в кровавом океане навсегда. Как и Раф. Раф навсегда остается здесь. Он, должно быть, сошел с ума. Или еще сходит, не достигши конца. А может, сумасшедшие люди и не знают, что такое конец? Они вечность находятся в Пустоте. Они кричат, прося окружающих о помощи. Прося помощи у тех, кто проходит мимо, считая их сумасшедшими. А они просто нуждаются в помощи. Они просто хотят покинуть Пустоту. Хотят стать собой. Хотят вновь ожить и, сломав цепи, выплыть на поверхность океана. А присмотревшись, обнаружить, что никакой это не океан. А всего лишь маленькая лужица, которая случайно оказалась под их ногами… — Я просто сумасшедший… Раф не сразу понимает, что это произнес он. Что это его слова и его голос. Слишком непривычно говорить свои мысли вслух. В особенности, если до этого стояла гробовая тишина. Все в миг исчезло. И океан, и красные реки, и Пустота. Раф словно бы очнулся и вновь начал чувствовать свое тело и мир вокруг себя. Мальчик удивленно озирается по сторонам, прежде чем выровнять ноги и вновь заговорить: — Врачи правы. В этот раз слова даются проще. Раф хмурится и сжимает пальцами ткань своих белых больничных штанов. — И никакого Рассказчика не существует… Сказав это, Раф тут осматривается вокруг и прислушивается к тишине. Нет, все-таки это глупость сморозил… И если он до сих пор слышит, как чей-то голос описывает происходящее, то Рассказчик точно на месте. — Значит ли это, что на самом деле я просто болен? Но Рассказчик существует! — в этот раз Раф чуть повышает голос, словно бы к кому-то обращается. — Только где он… Рассказчика нигде не видно. И не слышно. Все, что подтверждает его существование — монотонный, размеренный голос, который продолжает описывать мир вокруг, заполняя вездесущую Пустоту. Если бы не он, Раф бы давно засомневался в реальности происходящего. — Рассказчик! В ответ Рафу лишь тишина… Мальчик хмурится еще сильнее, сдерживая подступившие слезы. Решительно смахнув их, он встает на ноги и тут же чуть не падает обратно, закачавшись. Мальчик потерял равновесие. Его ноги будто бы набились ватой и Раф почти их не чувствует. Когда это ощущение немного прошло, мальчик таки подходит к двери, которая огораживает его от внешнего мира. Раф еще помнит, что за дверью должна быть №2 — единственный человек, с которым он может поговорить. И которого он не раз обманывал, играя на чувствах бедной девушки. Раф виновато опускает глаза, вспомнив эту деталь. Мальчик подходит к двери и встает на цыпочки, чтобы посмотреть в маленькое окошко. Отсюда он мало что видит, но понимает, что стул все еще на месте. И что №2 сидит на нем, как обычно, склонив голову на бок и закрыв глаза. Девушка очень бледная, Раф заметил мешки под ее глазами. — Мне скучно… — тянет Раф, жалобно шепча. Мальчик с надеждой смотрит на врача, но она продолжает делать вид, что спит. — Мне скучно… Тишина. Раф слышит учащенное дыхание №2, которое настолько громкое, что проходит сквозь железную дверь. А еще Раф слышит стук ее сердца. Частый, громкий, тревожный… Тук-тук-тук… — Помоги мне. Помоги, помоги, помоги! Раф впивается глазами в №2, но девушка не отзывается. Может, она уже умерла? Возможно, если бы не стук ее сердца. Раф бы так и подумал. Определенно да. Какое странное построение у его мыслей… — №2? Мне скучно… Выпусти меня. Наконец девушка открывает глаза. Она поддалась жалобному голосу напуганного мальчика и наконец посмотрела на него. №2 выглядит ужасно: красные глаза опухшие веки, бледное лицо… Врач неважно себя чувствует. — Поможешь мне? — с надеждой спрашивает Раф, не отрывая взгляда от глаз №2. — Н-нет… — тихо шепчет в ответ девушка-врач, тут же отведя глаза. Раф знает, что она еле сдерживает слезы… — Почему? — как можно более дружелюбно спрашивает Раф. Из его голоса моментально исчезает жалость и слезы. Мальчик растерянно улыбается. — Меня пообещали уволить, если я еще хоть раз выпущу тебя без ведома других… — сглотнув, отвечает №2, опасливо осматриваясь вокруг. Ее взгляд почти сумасшедший. — По логике тебя уже было бы правильнее уволить, — хмыкает Раф. Мальчик моментально теряет интерес к девушке и отворачивается от окошка. — Я согласна… Мне кажется, я схожу с ума, ха-ха… — нервно смеется врач, криво улыбаясь. Разговор заходит в тупик. Раф закатывает глаза и с мрачным видом уходит обратно в свой угол. Мальчик гневно смотрит на дверь, будто бы хочет прожечь своим взглядом ее. И врача вместе с дверью. №2 сильно дрожит. Ее сердце стучит сильнее и чаще, то и дело громко ударяясь о грудную клетку. Раф скривился и закрыл уши руками, потому что этот стук его сильно раздражал и мешал думать. Мальчик старался сосредоточиться на своих мыслях, чтобы ненароком не пропустить мысли Рассказчика. Куда же он пропал?.. «Интересно, как человек может определить болен он или нет? Как врачи определяют степень болезни? Осознают ли другие дети, что делают в больнице? Что они вообще в больнице? И где Рассказчик? Может он ушел, потому что во всем и виноват?» Раф вдруг резко поднимает голову, ошарашенный собственной догадкой. Ему в голову внезапно пришла очень интересная и логичная мысль: а вдруг во всем виноват Рассказчик? Нет, беды в жизни в Рафа начали происходить задолго до Рассказчика, но в больницу Раф попал после его появления. В тот же день! Вроде… А вроде и нет… И все эти кровавые вещи случались только когда рядом был Рассказчик. Он смеялся над другими детьми! И велел Рафу грубить им. №3, №16, №1… Все они пострадали из-за Рассказчика! Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем. Раф здесь ни при чем…

***

Вечер. Время потеряло свою ценность в этих мягких стенах. Оно стало чем-то неощутимым, непонятным, чужеродным. Оно перестало быть чем-то важным, необходимым и строгим. Теперь это пустой звук. Во всяком случае, в этих мягких стенах. А за ними уже пустота. Раф провел в палате много, ОЧЕНЬ МНОГО этого бесполезного времени. Оно тянулось очень медленно и растягивалось, будто бы хотело специально разозлить Рафа. И у него это получалось. Раф злился. И плакал. И смотрел в одну точку, прислушиваясь к собственным мыслям. И вновь злился. И вновь плакал. И вновь смотрел в никуда. И кричал во всю глотку, раздирая кожу лица ногтями. И захлебывался слезами, вопя от ужасающей, разрывающей сердце боли. И терял осознание Реальности, часами сидя на одном месте, в одной позе, в одной мысли. Мысли, мысли, мысли… Если говорить это слово бесконечно, перестаешь ощущать его важность. И важность Реальности. Настает Пустота, которая медленно заполнится кровавым океаном, острова которого поросли высокой красной травой. А в океане плавают чьи-то тела. Только в этот раз Раф не думал о них. Они просто были. «Были ли?» БЫЛИ. БЫЛИ. БЫЛИ. БЫЛИ. БЫЛИ. Говорят, если долго кричать, можно охрипнуть. И что слезы когда-нибудь заканчиваются. Но вот только все это ложь. Раф может кричать, пока его челюсть не разорвется. Он может рыдать, пока его глазные яблоки не вытекут вместе со слезами. И он может ничего не делать, оставаясь при этом в Реальности. Пока он не познает Пустоту, не окунется в нее окончательно. Раф? Раф, ты здесь?! Нет-нет-нет! Тихо, спокойно, осторожно! Нельзя давать воспоминаниями возможность выплыть наружу! Держись за спасительный трос до конца! Этот мир не может разрушиться! Держись, не отзывайся, забудь! Рафи, Рафи! Сынок, где ты? Рафи, папа с тобой?! Мама?.. Нет, нет, нет! НЕТ! Нельзя! Если ты вернешься туда, если вспомнишь, то навсегда потеряешь трос! Ты не вернешься в этот мир! Ты затеряешься там, где даже не была Пустота! Неужели… неужели ты хочешь окрасить свои руки в красный?.. Противный красный. Нет, не стоит. Пусть вина останется на нем. Раф помотал головой, хмурясь. У него немного болит голова, но в целом часы бездействия прошли без последствий. Кажется, организм мальчика уже начинает привыкать к таким дням. Поскорей бы и разум привык… Раф поднимается на ноги и медленно подходит к двери. Он встает на цыпочки и смотрит в окошко. Первым, что встает перед глазами мальчика — лицо №2. Врач подошла вплотную к двери и, не моргая, смотрела прямо на Рафа. Мальчик не вздрогнул, смотря на девушку таким же немигающим взглядом. Кажется, №2 провела у его двери не один час. Врач смотрела на мальчика не больше секунды, после чего резко отходит от двери, делая шаг назад. Раф не отрывает взгляда от девушки. Он наблюдает, как она делает еще шаг назад. По ее лицу текут слезы. Врач еле заметно качает головой и что-то беззвучно шепчет. — Выпусти меня. Мне скучно. Мне одиноко. Голос Рафа тихий, угрожающий, пугающий. Мальчик тихо скребется ногтями об дверь, не отрывая взгляда от девушки-врача. Раф почти читает заклинание, повторяя и повторяя эти слова, не моргая. Он прижался к двери всем телом, будто бы вот-вот пройдет сквозь нее. — Выпусти меня. Мне скучно. Мне одиноко. Labiis loquor. Sed quis est in cuius potestate? Hoc problema durius est… №2 продолжает отрицательно качать головой. Но внезапно перестает шептать. Девушка поджимает губы. Она плачет еще сильнее, но не произносит ни звука. Ее ноги и руки дрожат. Врач медленно подходит к двери и берется за ее ручку. Раф внимательно следит за каждым ее движением, не поворачивая головы. Щелкает замок. Тихий, еле слышный щелчок. №2 вздрагивает, услышав его. Девушка ужасно напугана. Она в истерике, но нажимает на ручку и открывает дверь. Теперь Раф может выйти. Он счастлив. Мальчик медленно выходит из палаты. Он не отрывает взгляда от рыдающей и дрожащей от ужаса №2. Раф отходит на достаточное расстояние от ненавистной палаты и останавливается. Он медленно поворачивается к врачу, которая в страхе жалась к стене, что-то беззвучно шепча. Молясь… За окном темно. На темно-синем небе неярко сияют желтые и белые звезды. Их свет растворяется в темноте, а полная луна, медленно идущая по небосклону, замирает. Ее бледные лучи падают прямо в раскрытое окно городской психбольницы. Луна заглядывает внутрь одного из коридоров. И ее лучи становятся серее… Раф бросается на №2. Он вонзает в лицо рыдающей девушке нож. Брызгает кровь. Она окрашивает лицо мальчика в красный. Врач не кричит. Она хрипит от жгучей боли. Раф ударяет ножом в ее лицо, превращая его в кровавую кашу. №2 беззвучно рыдает. Ее бьющееся в конвульсиях тело падает на пол. Раф подходит к нему и ударяет врача ногой. Сев на корточки перед №2, мальчик разрезает то, что раньше называлось лицом, на четыре части, наблюдая, как пол заливается кровью. Раф ударяет девушку в сердце. Один, два, три. Врач уже давно не дышит. Раф последний раз ударяет ее труп ножом и оставляет его в теле. Не то чтобы Раф этого хотел… Просто нож застрял между какими-то костями. Или органами. Кто его знает… Мальчик стоит над истекающим кровью трупом, без всяких эмоций разглядывая его. Он весь обрызган кровью: лицо, одежда, руки. Особенно руки… Они теперь красные. А с пальцев капает на пол кровь. Кап-кап-кап… Сзади слышится какое-то шуршание. Раф поворачивается в сторону темной лестницы и замирает, впившись взглядом в то, что произвело этот странный шорох. Поначалу в темноте ничего не видно. Но вскоре начинает вырисовываться силуэт: черное, мохнатое тело, ярко-красный бант на шее… Во тьме загораются желтые глаза-пуговицы. У этого мишки большой рот со множеством острых желтоватых зубов. Он улыбается… — Фредди? Почему ты такой большой? — шепчет Раф, глядя на большого черного медведя. Фредди не отвечает. Он продолжает смотреть на Рафа, наполовину прячась за углом. Мишка, кажется, не заметил внешнего вида своего друга. Да и Раф быстро забыл о №2 и потерянном ноже. Откуда у Рафа нож?.. — Фредди? Дружок, почему ты молчишь? Мишка поднимает свою когтистую лапу и подзывает мальчика к себе. Раф растерянно смотрит на него, удивленно хлопая глазами. Ему вдруг становится очень холодно. И некомфортно. На глаза наворачиваются слезы. Раф тихо всхлипывает, кутаясь в тонкую белую рубашку. — Фредди, что случилось? Медведь молча продолжает подзывать Рафа к себе. Мальчик всхлипывает, последний раз зовет Фредди по имени и наконец решается подойти ближе. Улыбка на лице медведя становится шире. Теперь видно намного больше длинных и острых зубов. Кажется, они светятся. Как и желтые глаза-пуговицы… Раф подходит к лестнице, но Фредди тут же скрывается во тьме, спускаясь ниже по ступеньках. Медведь зовет мальчика за собой дальше. Раф послушно идет следом, трясясь от фантомного холода и постоянно всхлипывая, то и дело вытирая окровавленным рукавом слезы. Правда, от этого становится лишь хуже. Фредди спускается все ниже. Его шаги бесшумные, незаметные. Его мохнатое и большое туловище сливается с темнотой. Если бы не светящиеся глаза и зубы Раф бы уже давно потерял медведя из виду. Они спускаются ниже. Ниже, чем первый этаж. Чем комната отдыха. Ниже, ниже, ниже… В больнице тихо и пусто. И темно… Рафу очень страшно, но он продолжает идти за своим большим другом. Он спешит за ним, боясь остаться в этой тихой темноте в одиночестве. Только не снова! Раф переходит на бег. Фредди ведет его на нулевой этаж больницы, где мальчик никогда не был. Мишка идет очень быстро. Раф еле успевает за его призрачной фигурой, стараясь не упустить из виду светящиеся глаза. Или зубы. Острые, длинные желтые зубы… Таких не было у его маленького плюшевого Фредди… Подвальный этаж… Раф берется за холодную ручку единственной двери на этом этаже. Эта дверь ведет в больничных архив. В кромешной тьме Раф открывает ее и заходит в еще более темный архив. Мальчик без труда пробирается через стеллажи, следуя за Фредди. Вскоре мишка останавливается у одного из стеллажей и поворачивается лицом к Рафу. — Мы пришли? Фредди не отвечает. Лишь коротко кивает и отходит немного назад. Раф следует за ним. Остановившись рядом с Фредди, мальчик поднимает голову вверх и с удивлением видит, что одна из папок, стоящая на верхней полке, неярко, но светится красным светом. Раф тянется к ней рукой, но не может дотянуться. Мальчик смотрит на Фредди, но мишка ничего не делает и не говорит. Тогда Раф решает действовать самостоятельно. Он не задумывается, зачем ему эта папка. Не задумывается, почему она светится. Не задумывается даже, что это за ужасающий монстр, который привел его сюда. Раф просто делает то, что может. Что возможно в его ситуации. Мальчик толкает ногой стеллаж. Он немного качается, но остается стоять. Тогда Раф прилагает всю свою силу и толкает стеллаж двумя руками, зажмурив глаза. Слышится грохот. Стеллаж падает, по почему-то не задевает стоящие рядом… Раф незаметно для себя оказался в Пустоте. Иронично… Мальчик несколько секунд смотрит перед собой. Его взгляд дрожит, но Раф заставляет себя сосредоточится на реальности происходящего. Мальчик встает на ноги и осматривается по сторонам. Вот Фредди. Он все еще здесь. Вот красные руки Рафа. А вот и светящаяся папка… Она так и тянет к себе мальчика. И тянет, и тянет, и тянет… И тянет. Раф берет ее в руки. Он открывает ее и листает, пока не останавливается на странице со своей историей болезни. Его история болезни… Сейчас Раф наконец узнает, почему его заперли в этой больнице! Сейчас он подтвердит свои догадки про Рассказчика! Что это все из-за него!.. Руки Рафа немного дрожат. Это мешает мальчику читать, но он не сдается. Красный свет дает ему прочитать каждую буковку. Вот сейчас… Где же это? ГДЕ?! Раф замирает. Его зрачки в ужасе уменьшаются. Руки внезапно перестают дрожать, в один миг став бесчувственными кусками мяса. Мальчик с неверием и страхом смотрит на строчки, которые он только что прочитал: «Пациент был сослан на лечение вследствие неадекватного поведения. Мальчик очень агрессивный. С его стороны было зафиксировано несколько нападений на людей, почти все из которых заканчивались летальным исходом. Также мальчику, возможно, принадлежит убийство следующих личностей: …» «Пациент разговаривает сам с собой. Однако его мать не посчитала это достаточной причиной для начала лечения» Раф чувствует, как начинает терять сознание. Все вокруг размывается, превращаясь в сплошное неразборчивое месиво. Мальчика начинает тошнить. Он делает резкий шаг назад, роняя папку, которая тут же теряет свое красноватое свечение. Раф чувствует, что не может вдохнуть воздух. Мальчик что-то неразборчиво хрипит, пытаясь вдохнуть и сильно дрожит. Его руки свело в судороге. Раф криво усмехается, заливаясь в беззвучном смехе. По его щекам текут слезы. Раф смотрит на Фредди. Медведь все еще стоит здесь, смотря на мучения мальчика. Раф не помнит никаких нападений. Раф не знает, о чем идет речь! Он ни на кого не нападал! Не нападал! — Нет-нет-нет! Я здоров! Я никого не убивал! ЭТО ВСЕ РАССКАЗЧИК!!! Рассказчик… Рассказчик… Рассказчик… — Фредди… Фредди, это правда?! Мишка сначала медленно, а затем быстро и отчаянно качает головой. Но чья-то рука хватает его и рывком затягивает за собой во тьму. Раф остается один. Совсем один. Один…