You and I will end up as one

      Как можно услышать хоть что-то вокруг, когда в голове одна за другой взрываются бомбы, подложенные к «запретной теме», чтобы никто даже и не думал к ней подходить? Айдол опустил взгляд, спешно запуская еще более худые, чем раньше, обтянутые кожей пальцы в темные волосы. Звон в ушах напомнил о былых, не самых приятных временах, и, если бы не камеры, направленные на них со всех сторон, он бы обязательно схватился за голову и крепко, почти до боли зажмурился. Он смотрел на него, Джейк знал, Джейк чувствовал. Способность Сонхуна выводить его из состояния покоя в нечто невообразимое никуда не делась даже за два года, что не могло не нервировать. Джеюн ощутил тепло на плече — Джунхо положил ладонь и еле заметно похлопывал его, как бы отдавая всю свою поддержку одним лишь жестом. Это действительно помогло Шиму сбросить волну напряжения и, чуть успокоившись, принять нормальный вид. Лидер был рядом с ним все это время, каждый день приходил к нему, отчего у Джейка появлялось ощущение комфорта от одного только прикосновения друга. Если Джунхо рядом — он через все пройдет. Сам того не желая, Джейк бросил быстрый взгляд в сторону бывшего сотрудника. Он уже не смотрел на старшего, внимательно слушая объяснения от стаффа. Когда участники шоу услышали причину, по которой мемберы известной группы оказались с ними в одном помещении, они чуть ли не визжали от восторга. Кто-то обсуждал то, какая возможность набраться опыта им представилась, кто-то просто пребывал в шоке и пытался осознать, что все это реально. Один из сотрудников объяснил всем в помещении, что вечером каждый участник по одному поднимется в специальную комнату для голосований и вытянет билет, согласно которым они распределятся по юнитам. К каждому юниту будет приставлен свой айдол-наставник. Джейк не знал, что он будет чувствовать, если фортуна объединит их с Паком в одной команде. Знал только то, что законы подлости очень любят проявляться в его жизни во всей красе.       Весь день айдолы наблюдали за деятельностью трейни с помощью мониторов, передающих изображение с камер. Джейк уже запомнил нескольких из них и пытался из разговоров мемберов и стаффа выудить какую-либо интересную информацию о возможностях каждого из них. Однако его взгляд то и дело притягивал один, довольно выделяющийся своей внешностью среди всех участник. Джеюн не мог сказать, что на шоу больше не было красивых парней, но эта чертова модель выбивалась из всех, как яркая звезда на небе. В голове внезапно возникли воспоминания о том самом вечере, когда айдол узнал, что Сонхун никогда не рассматривал отношения с парнями. Тогда, в свете редких фонарей и небесных созвездий младший поразил Джейка своей неземной красотой, которую не смог бы повторить в своем творении ни один скульптор или художник. Все в Сонхуне казалось каким-то нереальным, фантастическим, будто одно лишь касание развеет это наваждение. Но то было два года назад, когда Пак был еще не окрепшим подростком. Сейчас же парню было девятнадцать лет, и его лицо и тело выбивали из легких сохранившиеся там крупицы воздуха. Он явно возмужал, это видно было даже на небольших экранах. И хотя Джейк не старался рассмотреть каждую деталь в нем, когда потерял былое спокойствие при первой встрече, он был уверен, что Сонхун стал еще красивее. К тому же, перекрасил волосы в светлый блонд, что еще больше делало его похожим на главного героя историй про богатых аристократов или прекрасных принцев. Джеюн стряхнул с себя наваждение, вызванное запретной красотой. Как бы там ни было — Пак явно дал ему понять, что никак в нем не заинтересован и не держится за их общие воспоминания, когда ушел.       Когда пришло время тянуть жребий, Джейк заметно нервничал — он уже успел похрустеть всем, что могло хрустнуть в его теле, и сейчас просто неловко переступал с одной ноги на другую, иногда делая несколько шагов в сторону и обратно, чтобы не стоять на одном месте в мучительном ожидании. Он отчетливо видел, как Сонхун поднялся в нужную комнату и вытянул заветную бумажку, однако её цвета камера, конечно же, показать не могла. Могла другая, которую намеренно не показывали самим айдолам для большей интриги. Джейк взглянул на свою бумажку, которую все это время сжимал в кулаке — синяя. Что будет, если синий цвет увидел сейчас и особый участник шоу? Джейк не мог найти ответа, сколько бы ни копался в собственной голове. Когда все участники наконец прошли жеребьевку, их вместе с айдолами пригласили в общий зал для собраний. Поддаваясь чему-то подсознательному, Джеюн шел позади Джунхо, как бы прятался за спиной более старшего, более уверенного в завтрашнем дне, в отличие от прожигающего половину от последних двух лет Шима. Трейни уже выстроились, как по линейке, когда айдолы зашли в зал. Страх заставлял съеживаться и выглядеть куда меньше всех остальных мемберов. В тот момент Джейк отчетливо почувствовал себя самым младшим в группе. Сонхуна не было видно на первой линии — встал куда-то назад. — Итак, уважаемые участники. Пришло время, когда вы узнаете, кто станет вашим наставником на ближайшие несколько месяцев. Тот цвет карточки, который выбрало ваше сердце, укажет вам на нужного айдола. Сейчас все станет известно! По законам жанра ведущий и съемочная команда выдерживали интригу долгими паузами и излишне возвышенными речами. Каждый из мемберов стоял на собственной площадке, которые должны были зажечься соответствующим карточке цветом. Он поднял взгляд ровно в тот момент, когда под ногами вспыхнул ярко-синий, вместе с которым появились цвета и других наставников. Кто-то из участников радостно вскрикнул, все они улыбались. Джеюн поймал на себе смущенный взгляд довольно маленького на фоне других парня — кажется, его звали Сону. Видимо, он попал под его наставничество. — Цвета наших уважаемых учителей известны. Сейчас на экранах вы увидите юниты, которые были собраны в результате жеребьевки. На экране появились профильные фотографии каждого айдола. Шим увидел, как рядом с его фото появилось шесть пустых окошек, что говорило об итоговом количестве трейни в его команде. Первым оглашали юнит Джунхо, после него — Мина. Наконец, очередь дошла и до Джеюна. Ведущий как всегда все очень растягивал и понадобилось много времени, чтобы узнать хотя бы одного участника синего юнита. Ким Сону действительно попал к нему, за ним назвали парня по имени Чонвон. Оба выглядели довольно милыми, отчего Джейк начал задумываться о концептах, которые они смогут раскрыть в этой команде. Следующее имя, торжественно выкрикнутое ведущим, ударило не по ушам, но по самому нутру. Пак Сонхун, конечно. Джеюн не знал, кто там наверху играет с его жизнью, но чувство юмора у того явно было отвратное. Либо он абсолютно точно ненавидел своего подопечного и приносил в его жизнь только трудности и эмоциональные потрясения. Айдол подумал о том, как хорошо было бы, если бы он мог прямо сейчас сорваться и удрать со всех ног подальше от всего того, что с ним происходило. Он невольно нашел глазами Джунхо, тот с приоткрытым ртом смотрел на экран, на котором рядом с улыбающимся Джеюном появился расслабленный Сонхун. Такие, которых все и привыкли когда-то в прошлой жизни видеть. Такие, которых больше не было.       Джеюн был благодарен сценаристам шоу, которые приняли решение отпустить айдолов сразу после оглашения результатов и дать им встретиться со своими командами лишь на следующее утро. Ему просто необходимо было охладить голову, чтобы хотя бы слово вырвалось из его горла. Другие участники не должны увидеть его слабым. И он не должен. Он не должен был видеть его слабость больше всего. Шим ударился головой о матрас, ощущая, как тот отзывается на его действие и приносит боль в затылок. Просто взять и выбросить из головы все произошедшее этим днем не получалось. Джеюн пытался найти ответ на множество вопросов, но самый главный из них бил набатом и разносил тяжесть по черепной коробке: почему он так резко реагировал на человека, которого он давно отпустил и к которому абсолютно остыл? Обиды на поступок младшего не было уже давно, значит, вызывала подобные эмоции не она. И не все еще сохранившиеся ничтожные остатки надежды, ведь так? Ведь у них уже начало зарождаться что-то спокойное и уютное с Чонсоном, ведь Сонхуна больше не было в его жизни, как и в его сердце. Джейк был абсолютно уверен в этом. На все сто процентов. Без каких-либо сомнений и колебаний. Но почему же тогда сердце не успокаивалось в течение всего дня? Джейк резко вскочил, садясь на край кровати. Как давно вообще его сердце подало хоть какие-то признаки жизни, не говоря уж о настолько активных? Впервые за два с лишним года Джеюн ощущал, как по его телу разливается теплая кровь, как она циркулирует в венах и запускает столь важный, но отсутствующий долгое время орган. Шим ртом втянул столько кислорода, сколько могло уместить в себе его крепкое тело, раздувая легкие до максимальных пределов. Резко возникло желание открыть окно и впустить внутрь знойный воздух, что айдол и сделал. И хотя ощущения внутри от дневных потрясений были не самыми приятными, эта разрастающаяся жизненная сила пьянила. Что бы там ни было — Джейк готов был почувствовать это снова. Но, конечно, это никак не могло быть привязанностью к бывшему другу. И уж точно, не возродившимися чувствами.       При встрече вечером Чонсон удивленно вскинул брови, стоило ему лишь увидеть Джеюна. — Привет? — Привет, хён! Как рабочий день? — Э-э-э… — Пак наклонился к младшему, покорно принимая столь непривычные от пессимистичного Джеюна объятия. — Да все гладко вроде. Что это с тобой? — А? — Ты ведешь себя… необычно. Неужели, чтобы тебя растормошить, нужно было всего лишь заставить тебя учить кого-то танцам и пению? — Эй, говоришь так, будто это какие-то детские забавы. — Прости-прости. Это серьезное дело всей твоей жизни. В сердце неприятно кольнуло. — Я же говорил уже тебе, что не собираюсь связывать свою жизнь с карьерой айдола в дальнейшем. — Кто знает, может, когда придет время обновлять контракт, ты перестанешь строить из себя недотрогу. «Сонхун тоже не понимал, но поддерживал». Джеюн ругнулся про себя — после встречи на шоу все мысли невольно возвращались к забытой ране. Они просто ковыряли её грубыми пальцами, принося неприятное чувство в животе, но ощущение жизни в сердце. И Шим не знал — хочет ли он закрыться от этого или дать полностью захватить его сущность. — Давай не будем об этом. Куда ты хотел пойти? — Вообще-то это ты хотел пойти, Джеюн. Ты сначала отказал мне во встрече, а потом написал, что хочешь прогуляться, так что… — Да-да, точно. Тогда пойдем. Безумно хочу надышаться перед сном свежим воздухом в парке. — Ты не любишь ходить в парки. — А теперь полюбил. Пошли. Он взялся за рукав Чонсона, потом пару секунд обдумывал свое действие и, отпустив его, просто пошел вперед, в сторону парка, не забыв споткнуться по пути. Пак молча последовал за ним, сверля дыру в крепкой спине. — Что сегодня случилось такое? — Не понимаю, о чем ты. — Ты никогда не тащил меня гулять сам. Говорил, что терпеть не можешь ходить в парки. И уж тем более не трогал меня первый. Да и выглядишь как-то… активно. — А это плохо? — Да нет, просто… странно. Джеюн лишь усмехнулся в ответ, думая о том, что если бы Пак узнал, что происходит на его душе весь этот день, то подобрал бы более жесткое описание его «странности».       На следующее утро вся былая оживленность канула в Лету, будто её и не было никогда. Джейк чувствовал, как трясутся его руки, когда выходил из такси, поэтому натянул рукава кофты посильнее. Все время, что он провел в раздевалке и за разговорам со стаффом, обсуждая детали съемочного дня, Шим ощущал жжение под ребрами. Он подозревал, что всё негативное, что в нем оставалось, пробудится, как только ему придется работать совместно с Сонхуном каждый день. Когда он тяжело выдохнул и вошел в зал для тренировок, некоторые участники уже были там. До назначенного времени еще было около десяти минут, поэтому айдол просто прошел к колонке и начал настраивать звук, чтобы хоть чем-то занять руки. А главное — не смотреть на белую голову, что мелькнула около зеркала. — Доброе утро, Шим Джеюн, — тот самый Чонвон вежливо поклонился, задержавшись в этом положении на несколько секунд. — Доброе утро. Ко мне можно на ты, не волнуйтесь. Просто Джеюн, если вас это не затруднит, — он обернулся и тепло улыбнулся мальчику с приподнятыми внешними уголками глаз. — Не настолько уж я старый и уважаемый, знаете ли. Чонвон улыбнулся и, кивнув, отошел обратно к другим участникам, что-то бурно с ними обсуждая. Джейк неосознанно бросил взгляд в их кучку, находя глазами склонившегося и внимательно слушающего Чонвона блондина. Айдолу показалось, что тот стал выше и теперь мог запросто смотреть на него сверху вниз, а не наоборот, как это было раньше. Как только в зал вошли оставшиеся участники, Шим сразу же переключился на них, приветствуя каждого по имени. Он считал это важной составляющей хороших взаимоотношений с учениками — запомнить сразу, как кого зовут и у кого какие особенности и «изюминки». — Всем доброе утро! О нет, что вы делаете, — участники тут же вскочили со своих мест и принялись выстраиваться в ровную линию. — В следующий раз можете спокойно продолжать сидеть, просто слушайте меня внимательно и поднимайтесь тогда, когда придет время работать. И уж тем более не выстраивайтесь вы в эту линейку свою, мы же не в армии. Обстановка чуть потеплела, трейни заметно расслабились, отвечая на широкую улыбку Джеюна своими. — Что ж, надеюсь, вы все заряжены на работу, потому что её нам предстоит много. Мне уже выдали задание для вас на эту неделю, но сначала я бы хотел немного с вами познакомиться. Как насчет вокально-танцевального баттла? Было бы неплохо, если бы я узнал о способностях каждого здесь. Конечно, Шим успел просмотреть предыдущие отчетные выступления и выполнение заданий участниками его команды, но ему хотелось бы и собственными глазами оценить потенциал каждого. Трое одобрительно загалдели, младшие, Чонвон и Сону, сомневались и топтались на месте. И лишь один спокойно прожигал глазами кожу, которую когда-то успел обжечь и руками. Джейк встряхнулся от прошедшей по спине от воспоминаний дрожи, задевшей каждый позвонок. Все, что было связано с младшим, он в свое время зарыл в глубокую яму, из которой ничего не должно было выбраться. И чувство, которое возникало в его душе, когда что-то подобное возрождалось, нельзя было назвать приятным. Закрывая ящик Пандоры, Джеюн принялся объяснять правила их небольшого баттла, пригласив первыми побороться Чонвона и Джихуна. Ян заметно робел, тогда как более старший участник сразу же принялся подтанцовывать включенной айдолом музыке и пытаться прочувствовать заданный ритм. — Чонвон, я видел все твои выступления и знаю, что на каждом ты показывал высокое качество. Не нужно сомневаться в себе, когда нет на то причин. Особенно, когда все мы здесь для того, чтобы вырасти и создать что-то мощное вместе. Джейк подошел ближе к Чонвону и принялся отстукивать по бедру ритм мелодии, качая головой в такт и смотря прямо в лисий разрез глаз. Трейни тоже начал покачиваться, а потом подошел ближе к Джихуну и показал действительно стоящую импровизацию. Его худое тело четко попадало во все биты, движения были достаточно резкими, чтобы передать сущность энергичной музыки. Джихун не отставал, однако по собственному анализу Джейк мог сказать, что он куда слабее в танцах, чем Ян Чонвон, но хорош в читке. — Покажите мне свои главные сильные стороны и преимущества. Не стесняйтесь давать зрителю то, в чем вы лучше всего. Джихун будто по одному лишь наставлению айдола понял, о чем тот говорит, и, разобравшись в порядке изменения ритма музыки, принялся зачитывать рэп, добавляя в него чуть больше агрессии и игр с голосом вроде стандартного рыка. Шим довольно кивнул и пригласил следующими Сону и Ыйджу. Эти двое были сильны в вокале и в точном попадании в ноты, Ким же еще показывал отличное, не сравнимое ни с кем из участников сценическое присутствие. Ыйджу был слабоват в танцах, но зато обладал неплохими лидерскими качествами, что тоже не маловажно в их сфере деятельности. Особенно при работе в юнитах и желании дебютировать в состав группы. Шоу было отличной возможностью для него проявить не только талант, но и личностные характеристики. Когда эти двое закончили, Джейк попытался пригласить Ёвона и Сонхуна. Имя второго комом остановилось в горле, вызывая отвратительное пощипывание в глазах от собственной слабости и очередной невозможности нормально дышать. Шим не произносил этого имени так давно, что, казалось, если он скажет это вслух, то все былые ощущения и эмоции тут же захлестнут его и погубят в пучине боли, отчаяния и тоски. Поэтому айдол просто указал рукой оставшимся участникам своего юнита на импровизированную ими сцену. Лучше пусть они все будут думать, что он не смог запомнить имена своих подопечных, чем увидят, каким беззащитным он может быть от одного только слова. Слово, которое он кричал когда-то, просыпаясь от очередного кошмара в слезах и холодном поту, трясясь от боли и слабости во всем теле. Только вот кошмар этот был жестокой реальностью, поэтому имя бывшего сотрудника оказалось собственным запрещенным словом, которое нельзя было произносить ни в коем случае. Иначе случится что-то плохое.