Три года назад; спортивный зал.
Спортивный зал был достаточно просторным, чтобы соединять при необходимости тренировки на короткий промежуток времени. В этот раз Лиса хотела опробовать поверхность помещения и продумать расстановку команды, поэтому они все отправились туда, где параллельно у ребят была тренировка. Обычно все проходит хорошо, ну правда. Дружно. Мирно. Безопасно. Обычно, но явно не в этот раз. Пока полная команда баскетболистов не пришла, чирилидеры обсуждали и обговаривали моменты, чтобы уйти и не мешать ребятам. Лиса прекрасно знала, что на носу у них соревнования, потому что в команде было три друга, с которыми она очень хорошо общалась. Чимин отсчитывал необходимые шаги с Розэ, прогоняя в сжатом виде хореографию, когда неожиданно в его лицо прилетело что-то очень тяжёлое, по ощущениям похожее на пятикилограммовый блин. Он не сразу понял, если честно, что вообще произошло, даже когда отшатнулся от резкого удара и чуть не упал, если бы не сестра. — Какого хрена?! — громкий крик Лисы раздался эхом во всем зале, а вскоре возле него собралась и вся группа поддержки. Нос не переставал кровоточить, пачкая одежду, руки, пол. — Ох, прости, пожалуйста. Это вышло случайно. Ты в порядке?! А вот и виновник торжества, который стоял немного растерянным при виде такого количества крови. Капитан баскетбольной команды, ходячий сканер с покерфейсом, которого мало кто видел хоть с какой-то эмоцией на лице, не то что в смехе. И вот сейчас Мин Юнги стоял весь встревоженный, предлагая довести до медпункта, но Чимин был слишком зол. Настолько зол, что кулак сжался сам собой при виде капитана, а через несколько секунд тот уже сидел на полу и держался за свой разбитый нос. Чирлидер смотрел на Юнги, ожидая чего угодно, и был готов к драке, если потребуется, но Мин продолжал сидеть и пялиться на него, все ещё оставаясь на полу. — Нихуя себе... — прошептал капитан, смотря на свою ладонь в крови, а после снова на Чимина. — Ты умеешь так бить? — А ты думал, что все поддержки на спичках делаются, и я не смогу тебе вмазать? Я тебе сейчас ещё и зубы выбью, чтобы меньше болтал, а больше следил за игрой! — голос сорвался на крик, но от повторного удара Чимина сдержала Лиса. — Чимин, выдохни. Мне тут кровавая бойня не нужна, идите в медпункт! Оба. — Медпункт уже не работает, — встрял кто-то из-за спины ребят, что явно не радовало. Хосок подошел поближе, окинув взглядом их носы, и посмотрел на Чимина. — Вы вдвоем, — кивнув подбородком, Хосок указал на окровавленных бойцов. — Садитесь на скамейку; Лино, принеси из автомата холодное и шоколад, а ты, Лис, найди что-то, чем можно остановить кровь, — немного подумав, спокойно произнес Хоби, посмотрев в глаза девушки. Она выглядела немного взволнованной, но после командного и хладнокровного голоса Чона быстро пришла в себя. Манобан убежала куда-то, а Хоби поднял друга и повёл к скамейке, как и Розэ – своего брата. Парни сидели молча, сжимая пальцами крылья носа и тяжело дыша от нехватки воздуха. Когда к ним подскочила через несколько минут Лиса, раскрывая свою сумку, Юнги сощурил глаза, пытаясь разглядеть, что она достает. — Нет! Лиса, нет! Ты не будешь этого делать, не смей! — Чимин качает головой, видя, как девушка достаёт упаковку средств личной гигиены. Заметив причину реакции, Юнги начал возмущаться не меньше, собираясь уже подорваться с места и уйти, но Хосок посадил его обратно на задницу, сдерживая смех, но не ухмылку. — Я не засуну себе в нос тампон, Лиса. Не мечтай, - шипит Юнги, буравя из-под бровей девушку, потому что поднять голову с таким количеством крови было тяжело. — Если ты сейчас же не засунешь тампон в нос, то клянусь, я его засуну тебе в задницу так глубоко, что ты его не достанешь, — угрожающе прошипела Манобан, вскрывая упаковку. Вытерев предварительно влажной салфеткой их носы, она по очереди заткнула ноздри тампонами каждому. Грозный взгляд Юнги не внушал уже такого ужаса, потому что невольно глаза опускались к носу и торчащим ниточкам от тампонов. Чимин очень сдерживался, чтобы не засмеяться от этого вида. Как минимум потому, что сам сидел с такими же торчащими аксессуарами и мог бы спокойно получить в нос ещё раз, но уже намеренно и кулаком. Чимин, честно-честно, очень сдерживался, но когда к ним прибежал Минхо с банками холодных напитков и шоколадной плиткой и начал откровенно угарать во все горло, то сдержаться Пак уже не мог. Смех Лино был заразительным, как и ситуация, в которой они оказались. — Ебать у тебя видок, бро. Ты у нас теперь матка? — смеётся Минхо, касаясь пальцами и играясь с нитками в носу Мина, но тот довольно резко бьёт его по рукам и прикладывает холодную банку спрайта к переносице. — Ебало захлопни, сероводородный обосрыш, — прошипел Юнги другу, бросая взгляд на второго пострадавшего, который смеялся до слез. Плакал он от происходящего или боли, понять было сложно, но вот смех был явно искренним и уже истеричным. Мин хмыкнул, отвернув голову и скрывая за своей рукой непроизвольную короткую улыбку, которую он даже не пытался контролировать. Обстановка в зале стала явно легче, потому что смеялись уже все, не упуская возможности подколоть и даже сделать фото на память, которое Юнги уже завтра заставит всех удалить. Если успеет.Наши дни; коттедж Ян Чонина.
Отъехав немного вперёд, Чимин через зеркало пытается разглядеть предмет, ради которого Мин полез под машину, но это было сложно. Слишком мелким тот оказался, его даже не видно было в руках. — Тебя подкинуть до города? — неожиданно для самого себя, спросил Чимин, высунув красную макушку из машины. — Что за жест доброй воли? — Юнги усмехнулся, подойдя поближе и упираясь одной рукой в дверцу. — Ты настолько сильно перепил вчера, что неожиданно подобрел? — Решил благотворительностью заняться для поддержания имени, — ядовито улыбаясь, Чимин смотрит на баскетболиста снизу вверх. Положение было не самое удобное, потому что взгляд невольно так и тянулся к широкой груди напротив. — Джисон свалил уже просто, а одному скучно. Ну так что? Решив не упускать такой возможности, Юнги сел на пассажирское сиденье порше и откинулся назад, расслабляясь на сиденье так, словно ездил здесь не впервые. Они не ненавидели друг друга, скорее просто не могли пройти мимо, не кинув едкую шуточку или улыбочку. Возможно, это из-за их конфликта в том зале, ведь до того удара они были знакомы лишь косвенно, но уж больно незабываемой оказалась их очная встреча, чтобы потом игнорировать Пак Чимина и его серебристые, на тот момент, волосы. Они все чаще начали видеться в компании друзей, потому что Лиса стала приходить с ним и Розэ, ведь они – близнецы и ее главные помощники, которые не раз выручали в командной работе. Почти каждые выходные они собирались у кого-нибудь в гостях, либо просто ходили куда-то расслабиться, из-за чего острые углы между Юнги и Чимином уже не били болезненно в бок, лишь вставали на пути, как тумбочки на дороге несчастных мизинцев, напоминая о своем существовании. Пожалуй, их общение именно это и напоминало: мирное существование в одном радаре, пока один из них не оступится. Но вот тому, что происходило сейчас, Юнги дать объяснение не мог. Чимин выглядел отрешенно, отбивая пальцами по рулю, пока набирал скорость. Юнги поднял взгляд от телефона, наблюдая то за дорогой, то за парнем, который расслабленно продолжал давить на газ, обгоняя некоторые машины. Юнги был не против погонять, но не на открытом шоссе, где навстречу ездили и другие автомобили. Чимин же, кажется, вообще не обращал внимания на то, как стрелка на спидометре стремительно качалась в сторону двухста километров. Когда Чимин резко развернулся, входя в раж, их чуть не занесло. Юнги с трудом успел ухватиться за что-нибудь, чтобы не свалиться лицом вперёд, и посмотрел на Пака. Втянув носом запах алкоголя, который был обновлен в организме сегодня утром, Юнги тут же выпрямился и посмотрел на парня. — Останови машину, ебанат натрия, ты сейчас убьёшь нас! — Я не думал, что ты такое ссыкло, Шуга, — тихо смеётся Чимин, надавливая на газ, но ощущает руку Мина у себя на шее и затылке. — Я просто не долбоеб! Останови машину, Чимин. Живо, — он сильнее давит на него, заставляя Пака остановиться у обочины. — Выходи. — Я не собираюсь этого делать, Мин. Ты слишком много на себя берёшь, тебе не кажется?! — но Юнги уже не слушает. Он выходит с пассажирской стороны, обходя машину, и открывает дверь водителя. Взяв Чимина за руку, с силой вытягивает наружу сопротивляющегося парня, заставляя покинуть водительское кресло. Взяв парня за шкирку, как маленького кота, Юнги поволочил его за ворот к своему месту. — Ты не в себе, Пак, поэтому сиди здесь до конца поездки. — Это моя машина, эй! — А это моя жизнь, и я не хочу сдохнуть, только потому что ты пьяный сел за руль, — тихо прошипел Мин. Он завёл двигатель порше, выезжая с обочины и игнорируя возмущения пьяного чирлидера. Ему не особо хотелось сидеть за рулём, но Чимин выглядел действительно странно, словно в организме было что-то куда хуже алкоголя. Кинув косой взгляд в сторону парня, который уже молча сидел в своём телефоне, Юнги пытался отогнать от себя эти мысли. Нет, Чимин, конечно, любил отрываться по полной, но употреблять наркотики? Это перебор даже для него. Заметив, что Пак начал открывать окно, он присмотрелся к его лицу, после чего остановил машину у ближайшей обочины. Не потребовалось лишних слов, потому что Пак не успел даже выйти из машины, лишь открыть дверь, как его начало тошнить. Да, алкоголь штука явно дерьмовая, хоть и в моменте приносит расслабление и удовольствие. Окинув взглядом округу, Мин направился к небольшому местному магазинчику, купив все необходимое. Выбора было немного, поэтому шиковать не вышло. Вернувшись с маленьким пакетом и двумя стаканами горячего чая, он поставил их на капот и подошёл ближе к скрюченному пополам Чимину, протянув таблетки от тошноты и воду. Сев на сиденье и оставив дверь открытой, парень облокотился боком, прикрыв глаза и ощущая, как в его руках оказывается что-то горячее. Юнги молча взял свой стакан с чаем, делая глоток, пока два удивлённых глаза смотрели на него со стороны. — Ешь давай, а то так и будешь весь день шататься, — он протягивает через дверцу какую-то булочку с сегодняшней датой, вглядываясь больше в пейзаж полупустых дорог, чем на все ещё удивленного чирлидера. — С чего вдруг такая забота? — Надо успокоить твоё бурное реагирование, — цокнул тот языком, чуть сморщив нос. — Словно перекись в кровь налили. — Ты умеешь разговаривать обычным языком? — возмутился Чимин, открывая зубами упаковку и делая первый укус. — Так это и есть обычный язык. Для меня. — А для меня? Ты всегда либо молчишь, либо говоришь как ботан натуральный! — А для тебя чай и булочка, — он отпивает ещё немного, прежде чем посмотреть в сторону Пака. — И я не ботан, а химик-ядерщик. Юнги не был многословен, отдавая предпочтение поступкам и действиям, которые всегда говорили за него куда больше. Только вот не все понимали и этот язык, как и его химию. Язык поступков нравился Юнги, потому что даже по маленьким деталям, если обращать на них внимание, можно собрать настоящее отношение человека к тебе. Слова могут врать, глаза закрываться, а вот то, что контролировать человеку действительно сложно — свои поступки. Если тебе человек важен, то руки сами тянутся убрать соринку с волос, поправить край завернувшейся одежды или просто внимательно слушать эмоциональный всплеск, которым человек решил окатить слишком неожиданно, наплевав на все. Такие мелкие детали, собирали пазл общего отношения, говорили куда громче слов, если смотреть внимательно. И Юнги любил этот язык, потому что жизнь показала, что не в словах истина, а в поступках, которые люди совершают по отношению друг к другу. — Это значит, что ты слишком заведён сейчас и реагируешь как маленький вулкан в стакане, если по-простому, — тихо, пока они кушали, сказал Мин. Не обращая внимания на взгляд парня, он встал с капота и сел за руль, выкинув пустой стаканчик в мусорку. Дождавшись, когда Чимин придёт в себя и пристегнется, Юнги продолжил путь. Они добрались по адресу, который был вбит в навигаторе, и Юнги медленно начал тормозить у ворот, чтобы въехать внутрь. Чимин только сейчас понял, что они доехали до дома, и тут же дёрнулся, стоило ему поднять голову. — Останови машину и выходи. Юнги, выходи отсюда, не заезжай внутрь, просто выйди, — он пытается отключить открывающиеся ворота, но те, как назло, не поддаются. — Чтобы ты потом уехал дальше, и завтра читать нов... — Без нотаций и нравоучений, прошу. Я никуда не уеду из дома, обещаю, просто выйди. Ты не должен здесь появляться! — бросает Чимин, выходя из машины первый, но баскетболист следует за ним, намереваясь продолжить разговор, пока их не прерывает восторженный женский визг. — Чимин-и! Братик! — девушка счастливая выбежала из дома, увидев Пака в окне, и тут же влетела в его объятия. Чимин, кажется, забыл вообще о существовании Юнги, и что хотел прогнать его как можно скорее. Он обнял сестру, запустив пальцы в её розовые волосы, и начал кружить вокруг себя. Связь этих двоих была настолько крепкой, что если вопрос будет стоять между жизнью друг друга и всем миром — они выберут друг друга. Юнги не стал прерывать долгожданные объятия семейства, собираясь тихо и молча свалить, однако стоило ему двинуться от автомобиля дальше, как тут же появился Пак старший. Статный мужчина, который был депутатом и метил на роль мэра, прожигал взглядом Мина. В руках была сумка, он явно вернулся с какого-то отдыха, а не с работы, потому что одежда была спортивной. Юнги смотрел в его глаза так же упрямо и заинтересованно, как смотрели в его, забыв о статусе мужчины. — Ты кто? — Мин Юнги, университетский знакомый, — спокойно ответил баскетболист, сделав небольшой поклон. — Отец? Привет, уже вернулся с гольфа? — Чимин подходит ближе, немного прикрывая собой Мина, но не нарушая дистанцию отца. — Розэ приехала, устроим сегодня семейный обед? — Будут ли у нас гости? — он приподнимает бровь, посмотрев на Юнги. — Исключительно семейный, конечно же. Депутат Пак кивает, шаблонно улыбается и уходит в дом, игнорируя дочь. Чимин шумно выдохнул и повернулся к Мину, который все это время молча стоял, а после так же молча ушёл, даже не попрощавшись. Чимин бросает короткий взгляд в его спину, мысленно помечая себе в голове, что как-нибудь надо будет его поблагодарить за немногословность. Когда семья Паков поднялась в дом, то обнаружили, что внутри работницы уже накрыли стол. Отец ушёл принимать душ, а Чимин направился в свою комнату, чтобы привести себя в порядок после бурной ночи. — Выглядишь дерьмово, — заваливаясь в комнату брата, Розэ падает на идеально застеленную кровать, на которой этой ночью никто не спал. Она наблюдает внимательно за тем, как он достаёт одежду и снимает куртку, кидая её в угол комнаты. — И я по тебе скучал, колючка. — Как прошла вечеринка? — Отлично. Я набухался в дерьмо, переспал с Сухо и Минджу, а потом решил подвезти Мина до города, но в итоге он подвез меня до дома. Хорошо, что он не из болтунов, а то проблем пиздец много было бы, — расхаживая от комнаты до ванной, Чимин кратко рассказывал о происходящем, тут же резко затормозив. — А ещё, походу, теперь у нас новая парочка – баскетболист-чирлидер. Знаешь, кто? — Ты и Юнги? — смеётся девушка, приняв сидячее положение. — Фу, я с этим бот... Химиком-долбоящером, — сморщившись, он почти тут же исправляет сам себя. — Ни за что встречаться не стал бы, не смотря на его классный зад. Он пиздец нудный, все время только о химии и говорит. Как он вообще стал капитаном, я не понимаю. Чимин прячется в ванной, закрывая дверь и снимая с себя одежду после вечеринки, а Розэ приходится подойти ближе к двери, чтобы слышать голос брата. — Так кто в итоге встречается?! — Минхо и Джисон! Наконец-то, блять, разродились в своих чувствах! Девушка удивлённо смотрит в закрытую дверь, словно пытаясь сквозь неё увидеть выражение лица брата, но тут же падает на кровать. Когда минут через десять Пак вышел из душа в халате, Розэ не могла не обратить внимания на стекающую красную воду с его волос, которая почти тут же испачкала белоснежный халат. — Они реально встречаются? — Не знаю, но думаю да. Как они трахались после приватного танца Джисона, слышал весь этаж. Думаю, завтра мы увидим новую парочку... — Один секс ещё ничего не значит. — Джисон давно втрескался в него, а Минхо вечно намёки всякие ему кидал, но тот как крот слепой, нихуя их не замечал. Как можно не понять, что ты нравишься парню, особенно такому, как Минхо, когда этот капитан-сосулька только и делает, что ходит вокруг тебя с едой, заботой и всем прочим!? — возмущенный тормознутостью друга, Чимин достаёт фен, пытаясь привести волосы в порядок. Он хотел было дождаться, когда досушит волосы, но отсутствие сестры долгое время дало о себе знать, поэтому преграда в лице громкого и горячего воздуха его совершенно не остановила от того, чтобы продолжить разговор. — Я еле его вчера вытащил танцевать, но ты бы видела это... Сам бы с ним переспал, если бы был в моём вкусе! — А с каких пор тебя подобное останавливает? — Это все равно, как если бы ты переспала с Чонином, понимаешь? Он – друг, который реально друг, а не друг, который в шаге от того, чтобы быть любовником, — выключив фен, он раздраженно смотрит на чёлку и убирает её назад. — Эти красные пакли мне уже надоели, хочу перекраситься. — А с кем бы точно не переспал ещё? — подходя ближе, Розэ помогает аккуратно уложить волосы, наблюдая краем глаза за близнецом. — Так, какая нахер разница, с кем я сплю? Главное ведь, чтобы все выспались и хорошо потрахались? Лучше расскажи, как прошла поездка и стажировка в Париже. Есть какие-то новости? — Нудная скукотень. Сидела весь месяц, бумажки разбирала и кофе носила. Здесь поинтереснее, поэтому расскажи все сплетни, которые я упустила. — Я тебе и так все почти рассказывал по телефону, а что вчера было на вечеринке – я тебе только что озвучил, — пожал плечами Чимин, но тут же встрепенулся, вспомнив ещё одну новость. – Точно! Появился новенький первокурсник, который теперь тусуется с Хванами и овладел сердцами половины нашей команды. — Милаш или мудак? — Чертовски сладкий милаш, — он достал телефон, начав искать среди вчерашних фотографий хоть какую-то, где был бы виден Ликс. Поймав общее фото, Чимин увеличил кадр и протянул его сестре, пока продолжил укладывать волосы самостоятельно. — Глаза как у бэмби, а образ сученыша. Его первая вечеринка? – она присаживается на край стола, продолжив смотреть фотографии дальше и разглядывая больше фон, потому что там чаще всего происходит все самое интересное. Заметив также на фоне красные волосы, она увеличила кадр и тут же взвизгнула, показывая Чимину. Там отчётливо было видно, как Кай обнимал её за талию, и они целовались. Это сто процентов была Йеджи, потому что Хенджин в это время, как и почти всю вечеринку, стоял с Феликсом. — Это Йеджи и Кай?! Как ты мог упустить такое! — Ох, святые мартышки, нихера себе. Я не видел... Чимин собирается продолжить диалог, когда вдруг в дверь его комнаты стучат и просят спускаться к столу. Розэ оставляет телефон и выходит из спальни брата первая, давая тому время переодеться и привести себя в порядок. Спустя какое-то время Чимин выходит, но, увидев мачеху, недовольно корчит лицо. Подавляя в себе любые эмоции, он подходит к столу и садится напротив отца, приступив одновременно со всеми к обеду. По началу стояла напряжённая тишина, к которой они уже все успели привыкнуть за эти годы. Однако, похоже, в этот раз отец был настроен на разговоры, не вызывающие никаких положительных ощущений. — Кто был тот друг? И почему он был за рулём твоей машины? — не без акцента спросил старший, почти не поднимая головы от своей тарелки. — Капитан нашей университетской баскетбольной команды. — На каком факультете? — Факультет естественных наук, химия. Углублённо изучает ядерное направление, если не ошибаюсь, — вспоминая вечные исправления от самого баскетболиста, ответил Чимин. — Полезным может быть, постарайся не испортить связь с ним, как это любит делать твоя сестра, — мужчина укоризненно смотрит на дочь, которая продолжала игнорировать на себе тяжёлый взгляд. Секунда. Две. Пять. На дольше его терпения не хватает, потому что оправдываться и извиняться Розэ не собиралась, хотя Чимин пока не мог толком понять, за что. — Как можно было вылить кофе на министра! Ещё неделя, и ты смогла бы устроиться на полноценную стажировку в министерство иностранных дел, а ты просто... — Он распускал свои руки выше моей юбки, а это непозволительная роскошь для него, — улыбнулась Розэ, делая глоток сока. — С каких пор мужские руки под твоей юбкой стали для тебя проблемой, дрянь? — отец раздраженно сжимает кулак, чуть ли не сгибая пополам железные палочки в руках. — С тех самых, как я увидела, к чему такие поползновения могут привести, — она ухмыляется, посмотрев на мачеху. — Не хочу строить свою карьеру через постель, это так отвратительно. Заметив, как поза отца изменилась, Чимин столкнул на пол стакан, и тот со звоном разбился, привлекая к себе внимание. Он поймал взгляд сестры, которая тут же встала со стула и двинулась в сторону выхода, не забыв свой розовый телефон. — Пак Чеён, немедленно вернись на место! — он мгновенно вскакивает следом, но и тут Чимин опережает, загородив собой путь. — Уговор забыл, отец? Оставь её в покое, и даже не смей ей говорить, что она должна была позволить какому-то старому хрычу дать себя лапать ради ничтожной стажировки, — Чимин смотрит в упор в глаза отца, в которых появлялись искры пламени и раздражения. Танцор был уже готов к его гневу, сжав челюсть как можно крепче, но, как только дверь закрылась, облегчённо прикрыл глаза. Розэ выбежала из дома, нутром ощущая, как в доме сейчас воцарится хаос, но ноги уже несли её как можно дальше. Это стало довольно отлаженным механизмом, к которому ее приучил Чимин, чтобы они понимали друг друга без слов в таких ситуациях. Потому что они оба знали, что будет, если она останется там, будучи виновницей гнева отца. Будет больнее. Намного больнее, ведь отец будет ломать её, заставляя смотреть на Чимина, и именно это будет её наказанием. Они проходили это с братом уже не один раз, и каждый был хуже предыдущего, словно они спускались в кругах ада до самого дна. Розэ старалась всегда вести себя прилежно и не злить отца, чтобы было как можно меньше подобных конфликтов, но даже это мало спасало. Он всегда находил повод выплеснуть свой гнев на теле Чимина и избить его, что бы они ни делали. А Розэ? Она гнила внутри от той боли, которую видела каждый раз в ободряющей улыбке брата, потому что не могла ничего сделать. Поймав такси, Пак пишет сообщение тем друзьям, кто мог бы быть свободен в такое время, и едет в сторону любимого кафе. Там всегда подавали вкусные смузи и десерты, мимо которых было невозможно пройти. Она успела соскучиться по ним за тот месяц в Париже, как и по родным улицам Сеула. Получив в ответ от друзей, что вряд ли они смогут прийти после вчерашней вечеринки, Розэ недовольно открывает другой диалог и пишет парню. Ну, как парню, они познакомились, когда она была в Париже и пообещала встретиться, как только прилетит. Кто бы мог подумать, что эта встреча состоится так скоро? Выйдя из такси под оценивающий и внимательный взгляд пожилого мужчины, девушка откинула пряди волос за спину и продолжила писать сообщение парню. По фотографии он выглядел очень симпатично, во вкусе самой Розэ, поэтому, увлекшись рассмотрением спортивного тела в спортзале, она не сразу обращает внимания на дорогу. Когда возле неё падает стаканчик с кофе, чуть не капнув на лакированные розовые сапожки, Розэ тут же дёргается как от огня. — Ты чуть не испортил мои новые сапоги из последней коллекции! — крикнула Пак, убрав пряди волос с лица и рассматривая повреждения. — Ты в жизни не расплатишься за них, если они испортятся! Розэ придирчиво посмотрела на парня, который чуть не вылил на нее кофе, и, увидев на нем кепку, грубо ударила по козырьку и скинула ее на землю. Взору открылось довольно спокойное лицо и взгляд, в котором не было и капли сожаления. Он был не сильно выше самой девушки, поэтому смотрели они точно друг другу в лицо. Когда парень потянулся за кепкой, то Пак со злорадной усмешкой наступила на нее своим каблуком, не давая возможности забрать. — Может, если твоей кепки не будет, то ты начнёшь смотреть на дорогу? — Уберите свою ногу с моей вещи, если не хотите, чтобы я заявил на Вас в полицию за порчу имущества, — он говорил спокойно, без какой-либо агрессии, пальцем указав на столб с камерой. Без кепки можно было очень хорошо разглядеть его уставшие глаза, возможно, у него просто не было сил ругаться и спорить, или сам по себе человек такой. — Ты ещё смеешь мне угрожать? Ты хоть знаешь, что с тобой будет, уродец, если ты сейчас же не начнёшь извиняться? Проблем хочешь? — она вспыхивает от такой наглости, и, если бы её волосы могли менять цвет, то сейчас стали бы такими же красными, как волосы брата. — Я хотел извиниться, потому что действительно не заметил Вас, но с таким отношением даже не подумаю, Вы не заслужили моих извинений. Ещё раз повторяю: уберите свою ногу с моей кепки, иначе я сломаю в ответ Ваш каблук. Уверен, Ваши вещи не из дешёвых, Вам будет обидно за свои туфли из последней коллекции, поэтому не стоит меня злить, Барби, — парень сделал шаг вперёд, и Розэ невольно отшагнула от такой близости. Подняв кепку, он встряхнул ее, просто держа в руках, и внимательно осмотрел её с ног до головы. Она была похожа на настоящую куклу Барби, которая вышла из своей пластиковой коробки в розовом мире, упав в канаву из ярких красок. По-другому ее было не назвать: розовый костюм с короткой юбкой, идеальные длинные ноги, изящные сапожки средней длины, розовые локоны ниже плеч и макияж, подчеркивающий ее красоту. К ней не придраться, она выглядела как с обложки, но высокомерие — это то, что не нравилось никому. — Кто ты такой, чтобы так себя вести со мной? Одного звонка хватит, чтобы испортить твою жизнь, жалкий ублюдок, — шипит. От злости шипит до скрежета зубов, пока пытается вернуть себе самообладание и делает шаг навстречу. — Не напрягайся так сильно, Барби. Мне плевать, кто ты, потому что в своём идеальном мирке, где скачут единороги и облачка розовые, ты может и имеешь значение, но для меня ты – пустышка. Глупая девчонка, которая только и может, что угрожать своими родителями, а сама вряд ли хоть на что-то способна, — незнакомец делает шаг ещё ближе, наблюдая за сменой эмоций на лице Пак, которую словно облили ледяной водой. — Мне тебя жаль, потому что, когда наступит момент, и ты окажешься в полном дерьме, рядом с тобой никого не будет, чтобы помочь тебе. Высокомерных сук никто не любит, а ты именно такая. Хочешь испортить мне жизнь? Давай проверим, у кого это лучше получится. Он молча стоит с минуту, ожидая от неё ещё каких-либо слов, но Розэ была слишком удивлена, чтобы ответить хоть что-то. Пока она пребывала в молчаливом шоке, смотря на пустующее место перед собой, незнакомый парень уже удалился. Ей показалось, или её только что осадили на землю, ударив прямиком под колени? Она настолько сильно задыхалась от возмущения, наглости и той уверенности, которая была в каждом слове парня, что забыла все слова, которые знала. С ней ещё никто так не разговаривал. За всю сознательную жизнь, с того самого дня, как девушка научилась отвечать за себя, с ней подобным образом никто не говорил, кроме отца. Все льстили, флиртовали, стояли обескураженные её тирадой, но никак не наоборот. Кто он такой, и почему позволил себе быть таким... Откровенно наглым и прямолинейным? Розэ опускает взгляд на разлитый кофе, который даже каплей не задел обувь, а потом за спину. Широкая спина терялась среди толпы, но она вряд ли теперь сможет забыть эту до ужаса наглую гору мышц. Взяв себя в руки, девушка зашагала дальше, увидев через несколько минут свой любимый кафетерий, где было достаточное количество студентов, перебиращих свои бумаги, и людей, которые просто приходили забрать кофе с собой. Найдя свободное место у окна, она повесила аккуратно сумочку на стул и ожидала официанта, который подошёл к ней через пару минут. — Здравствуйте, что будете заказывать? — Мне как обычно. — Прошу прощения, но я недавно здесь работаю и не знаю, как обычно Вы предпочитаете, — вежливо произнёс парень. Подняв голову, она окидывает его взглядом, понимая, что не помнит этого официанта от слова совсем. — Раф на кокосовом молоке с малиновым сиропом и взбитыми сливками, а на десерт панакоту с малиновым джемом, — зацепившись взглядом за бейджик с именем «Ким Банчан», произнесла Розэ, доставая свой телефон. — Желаете попробовать нашу выпечку от нового кондитера? — А что вкусного есть? — Всё вкусное. Могу вам предложить эклер с малиново-фисташковой начинкой, а также немного новое сочетание - манго-апельсин с нотками базилика. У нас очень много новинок, но это одни из тех, что могут вам понравиться, судя по заказу. — Принесите и то, и то по одной штучке. Попробуем ваши новинки. Десерты можно сразу. Пак вновь отворачивается к телефону, отвечая на сообщение парня, который готов был прийти прямо сейчас. Сменив вкладку, она пишет брату, но тот молчит, хотя всегда ей отвечал моментально. Нервно постукивая по крышке пальцами, она с трудом сдерживает себя от звонка, чтобы не усугубить положение. Когда перед ней ставят тарелку с двумя эклерами и панакотой в маленькой баночке, она фотографирует визуально вкусные десерты, начав пробовать сначала фисташково-малиновый. С первого укуса уже можно было сказать, насколько идеальными были эти десерты, потому что она была во Франции. Она знает, что такое вкусные эклеры и еда – и этот эклер явно заслуживал похвалу. Через несколько минут ей принесли и кофе, которое немного сбивало приторность сладкой начинки. Это кафе было небольшим и относительно близко располагалось к университету: здесь часто студенты и работали, и занимались, поэтому народу всегда было много. Она приходила сюда частенько, чтобы посидеть в перерывах между парами, но теперь, кажется, будет заглядывать ещё чаще. — Молодой человек, — она смотрит на официанта, который зашивался между столиками, и через некоторое время он подходит к ней, слабо улыбаясь. — Вам понравилось? — Очень. Возможно ли сделать с собой на вынос по две штуки каждого вида ваших эклеров? — Сейчас, к сожалению, у нас нет такого количества. Поток большой, и почти не осталось ничего, но наш кондитер вернётся в течение часа и сможет выполнить заказ, а мы доставим по адресу. — Доставка не нужна, — она вежливо улыбается, понимая, что доставка означает лишние вопросы от отца, который начнет ненужные споры. — Я тут дождусь. — Это будет долгое ожидание, вы уверены? — Я не спешу. Банчан кивает с улыбкой, не задавая больше лишних вопросов, после чего возвращается на свое рабочее место, где продолжает дальше обслуживать новых клиентов. Розэ видит прочитанное сообщение от брата, но тот продолжает не отвечать, поэтому делает попытку первого звонка. Сброс. Вторая попытка, и снова сброс. Она пишет сообщение, но и его брат читает, оставляя без ответа. Когда пальцы уже значительно начинают трястись, Розэ роняет телефон на стол и делает несколько глотков кофе. Кривое зеркало Со мной все нормально Пока побудь где-то, ещё рано домой Девушка смотрит на сообщение, перечитывая несколько раз, прежде чем собраться с мыслями.Колючка
Тебе принести что-нибудь?
Кривое зеркало Нет Ты в порядке?Колючка
Тебе сейчас не обо мне беспокоиться надо.
Кривое зеркало Точки свои убери, пока я тебе на лоб их не набилКолючка
Ыыыыыыы
Отец ушёл вообще?
Кривое зеркало Стервятник и гарпия ещё в своём логове Я буду не на связи, но со мной все нормальноКолючка
Каждый час по смс
Кривое зеркало Ок. Ты тоже Розэ убирает телефон в сторону, немного успокоив душу хотя бы тем, что Чимин на связи, и делает глоток чуть остывшего кофе. Пока она доедала свои десерты, на улице уже начало темнеть. Солнце уходило за горизонт, окрашивая в красноватый оттенок. Ещё чуть ярче, и цвет был бы похож на волосы брата, цвет которых он менял слишком часто, но почти всегда возвращался к двум любимым — ярко-красный и серебряный. — Розэ? Долго ждала? — мужской голос вырывает из мыслей, и она поворачивается, видя перед собой двух молодых мужчин. Одного она явно узнала, потому что с ним общалась по переписке, и это его торс разглядывала час назад. Обладателя такого спортивного тела она легко запомнила, чего не скажешь о втором. — Привет, Гонхо. Нет, все нормально, а это... — Ох, прости. Это мой друг, мы с ним были вместе, когда ты написала, поэтому его взяло любопытство, ради какой девушки я сорвался с другого конца Сеула и бросил наш совместный поход в зал, — смеётся Гонхо, присев напротив девушки. — Приятно познакомиться, я — Рю Соджун. Вы действительно очень красивая, — он улыбается, завороженно смотря на Розэ, которая все ещё пребывала в молчаливом шоке. Взяв себя в руки, она осмотрела парней и мило улыбнулась, скинув прядку волос за ушко. — Взаимно. Я — Пак Розэ. — Та которая Пак Чеён? — Соджун приоткрыл рот, сделав поклон чуть ли не до стола. Девушка ощущает неприятную дрожь в теле от упоминания своего настоящего имени, которое получила от отца. Она ненавидела его, но отделаться навсегда, увы, не могла. — Для меня большая честь познакомиться лично с дочерью депутата Пак Дэ Бома. — Давайте не будем поднимать тему политики и моего отца, я не хочу об этом говорить. — Ох, прошу прощения за мою бестактность. Тяжело, наверное, быть дочерью такого отца. — Соджун, заткнись, — Гонхо пихает друга под бок, и тот, наконец, меняет тему. Атмосфера между ними начинает меняться, принимая более приятные ноты. Розэ не заметила, как парни оба заболтали её, рассказывая истории из своей жизни, порой немного постыдные, со времен школы, но слушать это было куда интереснее, чем крики отца. Она периодически проверяла свой телефон и уже не обращала внимания на то, что изначально у них должно было быть свидание только с Гонхо, потому что Соджун казался довольно милым и неловким, бросая слишком откровенно влюблённый и восхищенный взгляд в сторону Розэ. Чересчур милые парни никогда не были в радаре ее интересов, потому что чаще всего такие не выдерживали нрава девушки, и ничего хорошего из этого не выходило. Ей рядом нужен был кто-то, кто мог бы не дать ей разбиться, а не тот, кто будет потом собирать уже разрушенные осколки. — Прошу прощения, — рядом появляется Банчан, протягивая карту. — Наш кондитер вернулся и готов выполнить ваш заказ. Есть ли что-то из списка меню, что вам нельзя, или не любите вовсе, чтобы учесть при выполнении заказа? — Ох, точно, — Розэ смотрит на меню, но, не увидев нигде наличие орехов, протягивает обратно. — Главное – без грецких орехов, а все остальное можно. — Примерное время ожидания – час. Официант удалился, а девушка проводила его взглядом, краем глаза обращая внимание на то, как какой-то мужчина ушёл на кухню. Мужчина готовит настолько вкусные десерты? Розэ повернулась снова к парням, но дернулась от звонка. Увидев фотографию брата, она тут же подскочила с места и ушла с телефоном на улицу. Банчан удивленно посмотрел в сторону резко убежавшей девушки, собираясь остановить за неоплаченный заказ, но, увидев остальные её вещи и двух парней на месте, не стал ничего говорить. Он заглянул на кухню, увидев друга, который только собирался приступить к приготовлению, и тут же состроил щенячью морду. — Бинни, поможешь в зале? Мне нужно принять два заказа, но там поток людей, и я в смену один сегодня... — Что ты от меня хочешь? — Помоги убрать столики, пока я принимаю заказы, пожалуйста. Я помогу потом с десертами, — Чан всматривается в лицо парня, но тот молча снимает свой фартук и выходит с подносом и тряпкой, чтобы убрать грязные столики. Мысленно уже дав два пинка другу, Чанбин начал собирать тарелки с пустых столов и складывать все на поверхность подноса, а стаканчики выбрасывать. В какой-то момент Со останавливается возле столика, за которым сидели двое парней и смеялись, показывая какую-то переписку в чате. Он не смотрит, ведь неприлично все-таки, да и он не из любопытных, но вот диалог между ними явно вызывал вопросы. — Да она такая тупая, что даже не заметит, сколько хуев её будут долбить, — один из них, тот, что поближе к окну, показывает переписку, и Бин все же смотрит, увидев на экране групповой чат друзей. Разглядеть количество участников – зрение не позволяло, но расклад выходил в любом случае мерзким. Убрав посуду со стола, он вернулся за стойку и, дождавшись Банчана, притянул его к себе за руку. — Кто ещё сидит за третьим столиком у окна? — Девушка, которая заказывала эклеры. Вышла поговорить по телефону, а что? — повернувшись к барной стойке, Ким готовил кофе и слушал одним ухом, пытаясь не переборщить с пропорциями. — Не давай ей уйти ни под каким предлогом до самого закрытия и держи на виду, ясно? — Бин поглядывает на парней, пытаясь разглядеть в окне ту самую девушку, но никого рядом не было. — Ее я вряд ли смогу упустить из виду, — усмехнулся Чан, вспоминая полностью розовый образ девушки. — А что случилось-то? — Только что услышал, как эти двое собираются её обмануть, чтобы устроить, по всей видимости, групповое изнасилование. Если они будут заказывать ей напитки — лично отдавай ей в руки, если что-то из еды — тоже самое. Для полиции никаких доказательств нет, а девушка вряд ли просто так поверит, поэтому нам придётся разбираться самим. — Может, тебе показалось, Бин? Они уже больше часа вместе сидят, болтают, и она вполне комфортно себя с ними чувствовала, — немного испуганно произносит бариста, чуть не уронив стаканчик от услышанного. — Ты думаешь, если бы мне просто «показалось», стал бы я так реагировать? Мне лишние проблемы нужны, по-твоему, если что-то пойдёт не так? — бросил Чанбин, удаляясь на кухню. Доставая необходимые ингредиенты, он моет руки и приступает к готовке заварного теста, не пытаясь спешить, чтобы оттянуть время. Кондитерское дело – не то, чем он планировал заниматься всю жизнь, но это то, что пока ему удавалось действительно хорошо. Он мог готовить любимые десерты матери, которая ела их с большим удовольствием, и возможно только это держало его на плаву в этом деле. С каждым месяцем он делал все лучше и больше, но пока ещё не добрался до попыток испечь полноценный торт, ограничиваясь десертами. Подготовив тесто и распределив его по ровным линиям необходимого размера на противне, Чанбин хотел приступить к начинкам, кинув взгляд на время. Совсем скоро закрытие, нужно растянуть время, ведь без десертов она вряд ли уйдёт, если готова была ждать их любое время. Когда были готовы только две начинки, в кухню ворвался взволнованный Банчан, который боялся даже подходить близко. — Бин, их нет. Я отдавал последний заказ, когда повернулся, а их уже и след простыл. Её телефон на столике был, но сумку забрали... — тяжело дыша, он двигается тут же в сторону, потому что Чанбин стягивает фартук и выходит из кухни. Выбежав из кафе, он внимательно осматривает улицу. Одна дорога вела в университет, и, по возрасту хоть они и походили на студентов, но вряд ли отправились туда в такое время. Обратная дорога была более вероятна, она выходила к основным улицам и машинам. Со не пришлось даже долго бежать, потому что увидел, как два парня пытались запихнуть сопротивляющуюся девушку на заднее сиденье. Он толком не видел лица, но хорошо запомнил двух незнакомцев, которые были в кафе. Чанбин рывком оттянул одного и кинул на капот машины, смотря в глаза третьего парня, водителя. Схватив за запястье оставшегося, он ударил ему локтем по носу, и, ослабив хватку, тот почти отпустил волосы девушки. — Руки от неё убрал, пока я тебя в эту машину по частям не засунул, — угрожающе спокойно произносит Бин, сжимая второй рукой его шею, пока тот все ещё держался за розовые пряди. — Ты ещё кто? Не лезь не в своё дел... — Чанбин бьёт его лицом в машину, не давая возможности договорить, и тот отпускает. Она тут же вылезает из машины, испуганно глядя на парня, который её спас. Они молча смотрят друг на друга несколько секунд, пока Чанбин не впихивает парня в открытую машину. — Проваливайте, и чтобы рядом не видел, потому что предупреждений больше не будет. В следующий раз просто сверну в трубочку. Чанбин улавливает в один момент, как меняется взгляд Барби, тут же собираясь нарушить тишину, но она его опережает. Берет себя в руки, хоть голос и предательски выдает нотки скрывающегося страха за треснутой маской раздражения. – Высокомерным сукам ведь не помогают. Чего же ты? — она опускает голову, из-за чего волосы прячут её лицо, и поправляет свою одежду. Делает вид, что абсолютно незаинтересованная в диалоге, даже когда Чанбин подходит ближе. — Не хочу потом быть подозреваемым или понятым, если бы тебя убили возле кафе, где мы днём поругались, — спокойно отвечает, рассматривая её лицо и бросая беглый взгляд на розовые пряди у виска, которые немного отличались по цвету из-за крови. — Ты просто лицемер. — А ты стерва, но все ещё живой человек, у которого, кстати, идёт кровь. — Что?! Где? — стоило упомянуть кровь, как пальцы судорожно начали касаться всего лица, пытаясь убрать её, но не попадая по нужным местам. Резко дунув в лицо и скинув пряди с её лица, он кончиком пальца проводит по виску и показывает капли. — Возможно, маленькая шишка ещё будет, Барби. Голова кружится? — Не знаю. — Тошнит? — Только от твоего вида, — раздраженно фыркает Розэ, стирая с лица дорожку крови, и смотрит в насмешливый взгляд напротив. — Раз уже ядом плюешься, значит, с тобой все нормально. Зайдем в кафе, я доделаю твой заказ, и заберёшь свой телефон заодно. Со понимал, что обработать рану все равно придётся, чтобы не было заражения, но настаивать, стоя посреди улицы, не стал. Когда девушка двинулась за ним, постоянно теребя свою блузку, на которую попали капли крови, он старался сдержать свой язвительный тон. Часть его все же была куда более благородна, не позволяя себе лишнего, даже несмотря на некую неприязнь. Она все ещё девушка, которая попала в беду, и даже если бы он с самого начала знал точно, о ком именно шла речь за тем столиком, то все равно поступил бы так же. Характер скверный и вредный, но разве у него самого лучше? Внутри кафе уже никого не было, поэтому он развернул табличку на «закрыто». — Чанни, сделай мятный чай! — Бин кидает взгляд на девушку в отражении, которая молча направилась в сторону уборной. Банчан выходит из комнаты персонала, собираясь сделать напиток, когда слышит тихие всхлипы. Зная, что кафе уже закрыто, и никого не должно здесь быть, Ким осторожно приоткрывает дверь, но тут же замирает. Клиентка в розовом, которая ещё недавно сидела за третьим столиком, сейчас сидела у раковины и плакала. Терла чуть ли не до дыр свои лаковые сапоги, утыкаясь лицом в колени. Чан бесшумно сделал шаг на выход, отбегая на безопасное расстояние, прежде чем заговорить с другом. — Она плачет. Что-то все-таки успело случиться? Со не изменился в лице, но был немного удивлён. Он понимал, что рано или поздно её маска спадёт, и эмоции от ситуации возьмут верх, но не ожидал, что это произойдёт так скоро. — Отделалась лёгким испугом, все нормально. Сделай чай ей, — так же тихо ответил парень, а через несколько минут появилась и причина вечернего переполоха. Волосы были слегка мокрые, местами с кровью в разводах от воды, потому что та пыталась, по всей видимости, убрать ее таким образом. Если она и плакала, то, взглянув в глаза, Бин бы так и не понял этого. Она выглядела собранной, уверенной, сменив треснувшую маску на новую, что не могло не восхищать его, хоть и знал про заносчивый характер. — Есть ли аптечка или что-то, чем можно остановить кровь? У меня плохая свёртываемость, — кинув сумку на ближайший пустой стол, она забрала свой телефон с барной стойки и села. Молча зайдя в комнату, Бин достал из своей спортивной сумки экстренную аптечку, которая была при нем всегда и везде, и вышел обратно к девушке. Она уже пила чай, придерживая салфетку у головы, пока парень не потянул к себе второй стул и не сел напротив. Убрав розовые волосы в сторону, он открыл доступ к виску, а следом и содержимое аптечки. Рана была неглубокой, но располагалась крайне неудобно. — Часто это делаешь? — в голосе, кажется, слышатся нотки интереса, когда Со начинает обработку кожи. — Спасаю высокомерных стерв? — Раны обрабатываешь. Ты вытащил аптечку не из ящика, который висит у вас возле барной стойки, а из личных вещей. Плюс, внутри все для обработки и перевязки кровавых ран, а не просто пластырь, и ты явно знаешь, что делаешь. Значит, всегда с тобой, — спокойно отвечает на колкость, что не могло не удивлять. Бин на секунду даже замирает от такой внимательности, которой он даже не придал значения. В общей аптечке кафе не было необходимых вещей, которые могли пригодиться, поэтому ноги сами уже направили его к своим личным запасам. — А ты, оказывается, не такая дурочка, как прикидываешься? — Не суди о чужом уме лишь по внешней оболочке. — И это говоришь мне ты? — усмехнулся Чанбин, зажав ватку со спиртом на ране и смотря в ее глаза. — Не ты ли первая из-за моего вида начала оскорблять меня, считая, что раз я одет не в люксовые вещи, то не имею права даже смотреть в твои глаза? — Ты такой злопамятный, — шикнув от неприятных ощущений, она пытается дёрнуть голову в другую сторону. — Нет, просто память хорошая, — ухмыльнулся, сместив ватку чуть ниже, к более свежему месту царапины, из-за чего Розэ ногтями вцепилась в свободную мужскую руку. Когда ранка перестала кровоточить каждые три секунды, Бин достал маленькие пластыри, склеивая ими порез, чтобы тот быстрее начала процесс заживления. — Ещё успела где-то пораниться? — он не обращает внимания на следы от её стальной хватки, которые по-хорошему бы тоже обработать, а то вдруг презрение к людям и любовь к такому количеству розового заразна. Вытянув левую руку, она показывает небольшую царапину, полученную в ходе сопротивления и попытки удержаться от удара головы, что, в общем-то, не особо помогло. — Так ты и есть тот самый кондитер? — тихо спрашивает девушка, пока тот занимался рукой. Она внимательно смотрит на его грубые пальцы и руки, костяшки которых были в небольших ссадинах и мозолях. Частые тренировки и драки? И неужели он умудрялся этими руками творить те вкусные и нежные эклеры? — Да, а что? Ожидание и реальность снова не совпадают? — Нет. У тебя вкусные эклеры, хоть сам ты и говнюк злопамятный. — Кстати, о эклерах. Я успел приготовить только часть до того, как вышел спасать одну высокомерную стерву, поэтому тебе придётся подождать остальную половину, — он кидает использованный диск в сторону и начинает собирать аптечку, вставая из-за стола. — Можешь не тратить время на вторую половину. Я заберу то, что уже готово, и поеду домой. — Хорошо. Чанбин забрал все ненужное со стола и направился на кухню, помыв тщательно руки и приступая вновь к десертам. Доделать оставалось совсем немного, поэтому Со чуть ускорился и начал наполнять тесто, украшая после сверху. Выложив готовые эклеры в коробочку, Бин специально взял розовую ленточку и аккуратно обвязал упаковку, довольный своей работой. — Ваш заказ. Оплата наличными или картой? — Наличными, — она протягивает деньги больше необходимого, но Чанбин поджимает губы. Чан уже убрал всю наличку из кассы, поэтому давать сдачу было не из чего. — Минутку, — Со уходит в их комнату и достаёт из сейфа деньги, которые только что убрали туда, но стоило вернуться, как от Барби и след простыл. Чанбин подошёл ближе, но девушки действительно нигде не было, а на стойке лежали деньги и салфетка с короткой подписью «спасибо». Ни слова больше, кому, за что и почему. Он посмотрел вслед закрытой двери, перечитывая несколько раз одно единственное слово, которое имело вес больше, чем кажется. Мнение о ней, конечно, все ещё оставляло желать лучшего, но теперь он убедился ещё больше, как много может скрывать человек за своей маской. Сев в такси, Розэ пишет брату, но тот не отвечает, поэтому ей остаётся только надеяться, что он просто уснул. Сообщение уже тридцать минут висело непрочитанным, из-за этого паника внутри нарастала сильнее, чем когда её пытались затащить в машину. Она не хотела себе даже представлять, чтобы с ней было, если бы не тот парень с кепкой, который так вовремя пришёл. Возможно, он слышал что-то, пока её не было за столиком, иначе как ещё объяснить его появление? Любой другой бы прошёл мимо, но не он. Спаситель точно знал, с какой именно целью её пытались увести, не позволив даже забрать телефон. Добравшись до дома, она вышла немного раньше, решив пройтись пешком. В доме нигде не было света, машины во дворе тоже. Отец, по всей видимости, либо спит, либо в кабинете, а вот Чимин явно в комнате. Розэ тихо и бесшумно заходит в дом, стягивая каблуки и поднимаясь на второй этаж. Достав ключ от двери комнаты брата, она пыталась унять внутреннюю дрожь, чтобы не уронить его на паркет, прилагая немалые усилия. Прошмыгнув внутрь, Розэ закрыла дверь и положила все вещи на пол, подходя к кровати и на ощупь находя светильник. — Чимми? — ее взгляду открывается брат, лежащий комочком под одеялом. Он не спал, просто молча лежал, пока все тело пробивал озноб. — Я сейчас принесу аптечку. — Всё в порядке, — Чимин перехватывает её руку, не давая убрать одеяло. — Я уже сам. — Ты принял таблетки? — Да, уже не так колошматит. — Я принесла сладкое, хочешь? — погладив его по щеке, Розэ кусала собственные изнутри до боли, лишь бы не заплакать, потому что он совсем не любил быть причиной её слез. А ей больно смотреть на его пустой взгляд и тяжелое дыхание. Больно видеть, как каждый раз он получает все то, что должно принадлежать ей. Слишком хороший брат и слишком плохая сестра, которая абсолютно ничем не можем помочь ему, кроме как зализывать раны йодом и спиртом, пока тот будет надёжно скрывать свою боль. — Нет, хочу уснуть. Ляжешь рядом, пока? — Конечно, — она улыбается, поджав губы, и забирается ногами на кровать, ложась поверх одеяла. Обняв брата, Розэ гладит спину, плечи и затылок, пока тот медленно засыпал. Чимину часто удавалось заснуть только так после «личных встреч» с отцом, поэтому девушка уходила к себе только тогда, когда слышала его спокойное дыхание во сне. Только там он был в безопасности и покое, только так он не чувствовал этой боли...