Не в саблях счастье

      Имхотеп уже множество раз прокрутил в голове все этапы проведения подселения души Анк-Су-Намун в тело её физической реинкарнации в виде Милы Наис, но по его мнению он всё сделал правильно. Ему нужен был совет высших сил и хоть жрец уже успел набрать силу, она всё же была неполной. На восстановление после Аменти требовалось больше времени чем обычно, поэтому при помощи только лишь своих собственных магических способностей Имхотеп не мог никого призвать. Мужчина вдруг вспомнил, что в проклятом городе хранится множество древних магических артефактов, способных помочь достичь различных целей. Так, жрец великого Осириса принял решение отправиться в Хамунаптру, с которой и была связана вся его история после смерти.       Вознесясь над пустыней вихрем, Имхотеп направился к пункту назначения. На его пути повстречался большой купеческий караван, привлекший взгляд мужчины: пустынная бытность не сильно поменялась, что навеяло новые воспоминания у египтянина. Сколько раз они с фараоном отправлялись в походы — Имхотеп уже и сосчитать не мог. Жрец действительно скучал по старому миру, но в новом его привлекали современные изобретения, полученные людьми знания, совершённые открытия, в общем всё то, что в прошлом казались лишь фантазиями безумцев. С раннего детства у Имхотепа была невероятная тяга к изучению наук, что, в принципе, и помогло ему стать жрецом Осириса при Сети I, получить уважение народа Египта и неприкосновенность как самого главного советника фараона.       Заметив впереди полуразрушенные стены Хамунаптры, Имхотеп отогнал от себя воспоминания, тут же опускаясь на песок перед самым входом в таинственный город. Жрец покачал головой наблюдая разрушения, которые пришлось претерпеть одному из самых мистических мест мира. Подняв руки вверх, Имхотеп стал вслух произносить древнее заклинание, говоря всё громче и громче. Разрушенный город возвращал себе прежний вид: стены собирались обратно сами собой, помещения обретали былую роскошь, краска проявлялась на стенах, статуи восстанавливались с невероятной скоростью. Когда Хамунаптра вновь приобрела своё величие, Имхотеп прошёл через ворота сразу же направляясь в подземные комнаты, дабы найти особый браслет, при помощи которого можно было призывать духов или даже богов.       Анк-Су-Намун уже давно бродила по полуразрушенным стенам Хамунаптры дожидаясь Имхотепа. Женщина знала, что они обязательно встретятся, ведь их любовь просуществовала столько веков, и пропасть в одну секунду никак не могла даже после злосчастного недоразумения в гробнице Царя Скорпионов. Единственное что по-настоящему занимало мысли черноокой красавицы, так это вопрос, каким образом она сможет доказать свою правоту и убедить Имхотепа в том, что в теле она находится не одна.       Внезапно раздавшийся знакомый голос, читающий заклинания на её родном языке, вырвал женщину из омута мыслей, и Анк-Су-Намун поспешила к месту, откуда был слышен этот голос. Дойдя до края стены, где должны были быть ворота, египтянка посмотрела вниз, и, когда она заметила Имхотепа — её сердце было готово вырваться из груди. Тоска по нему и так съедала её душу, но теперь, когда ОН был так близко и вместе с тем так далеко, тоска становилась ещё невыносимее. Тем не менее, Анк-Су-Намун решила проследовать за любимым вглубь города, передвигаясь незаметно и тихо. Женщина отлично знала Имхотепа и понимала, что визит жреца был совершенно не бесцельным.       По мановению руки мужчины тяжёлые двери главного подземного зала отворились перед ним, зажглись сотни факелов по всему периметру зала, освещая несметные богатства, собранные народом Древнего Египта. Драгоценности не интересовали Имхотепа — его целью был браслет*. Уверенным шагом жрец прошёл мимо богатств к статуе Анубиса*, рядом с которым стоял небольшой золотой сундук со знаком анкх*. Склонив голову перед статуей как бы приветствуя бога, Имхотеп опустился перед сундуком на одно колено, осторожно открывая его и надеясь, что браслет остался невредимым. Жрец оказался прав — браслет выглядел так, будто не было всех этих тысячелетий с момента его появления. Украшение было массивным, сделанным из чистого золота с вставками из драгоценных камней ярко-голубого цвета, а в середине находился самый крупный камень, входящий в состав тела раскрывшего свои крылья скарабея — священного символа древних египтян.       Услышав посторонний звук за дверями Имхотеп понял, что находится в городе не один и встав лицом к входу в зал, стал ожидать незваного гостя. Звук стих, и чтобы не тратить своё время, жрец громко произнёс: — Выходи.       Сделав шаг из темноты, в дверном проёме появилась Анк-Су-Намун, что вызвало удивление у мужчины. Он осмотрел её с головы до ног, не сходя с места, и, скрестив руки на груди, стал ждать объяснений. Жрец явно не ожидал встретить её здесь, в Хамунаптре. — Я ждала тебя. — не сводя взгляда с любимого пояснила женщина. — Тем лучше. Очень скоро наша ситуация разрешится благодаря браслету Священного Скарабея.       Имхотеп продемонстрировал украшение, уже красовавшееся на его руке. Мужчина в глубине души был счастлив вновь видеть Анк-Су-Намун — чувства бушевали в его древнем сердце и вера, вера в её слова о находившейся в одном теле с ней Милы подпитывала его изнутри. Несмотря на всё это Имхотеп не спешил показывать свою любовь и нежность по отношению к возлюбленной, он лишь молча направился к выходу из подземных покоев. — Иди за мной. — ровным голосом обратился к египтянке жрец.       Анк-Су-Намун послушно последовала за Имхотепом по коридорам, а затем и по улицам древнего города на главную площадь. Раньше, в древние времена, когда Хамунамтра была центром собраний Совета жрецов, здесь проводились обряды и жертвоприношения. Огромная площадь имела форму круга и по его периметру стояли исполинские статуи главных и наиболее почитаемых богов Древнего Египта. Рядом с каждым изваянием стоял большой трон с символикой соответствующего божества.       Минуя всех богов, Имхотеп подошёл к статуе Анубиса и возвёл руки к лику бога, начиная призывать его в мир смертных. В чаше, что стояла перед скульптурой, вспыхнул зелёный огонёк и с каждой секундой он разрастался всё больше, пока не превратился в огромный костёр. На троне постепенно начали проявляться очертания огромной фигуры, и вскоре, перед Имхотепом и Анк-Су-Намун воплотился сам Анубис. Бог был огромен, от чего любой смертный рядом с ним мог почувствовать себя всего лишь ничтожной букашкой. — Кто посмел потревожить меня спустя столько веков? — раздался ленивый голос божества. — О великий Анубис! Это я, Имхотеп, твой верный раб.       Анубис опустил голову, чтобы рассмотреть призвавшего его, и увидев жреца рассмеялся. Уменьшившись до трёх метров, бог спрыгнул на вымощенную плитами площадь и взглянул на мужчину сверху вниз, после чего так же осмотрел Анк-Су-Намун. — «Твой верный раб». — передразнил Имхотепа Анубис, вновь поворачивая голову к нему, — Думал обмануть меня? Я прекрасно помню тебя и знаю чьим жрецом ты был при жизни. — Я не хотел оскорбить тебя, о… — Великий Анубис. — нетерпеливо фыркнув перебил жреца бог, осматривая площадь, — Ты отвлёк меня от очень важного занятия — я почти выиграл Тота* в Сенет*! — Я не стал бы просто так тревожить тебя, но кто как ни ты способен видеть души такими, какие они есть?       Слова Имхотепа польстили Анубису и заинтересовали его, от чего он немного склонил голову на бок. Надо сказать что он скучал по смертным и их низменным просьбам, которые, при желании, боги могли исполнять по щелчку пальцев чтобы с наслаждением наблюдать за последствиями. — Что же тебе понадобилось от меня?       Анубис медленно снял маску шакала, и перед людьми оказался прекрасный юноша с длинными, чёрными как смоль волосами. Его янтарные глаза горели интересом, а когда бог улыбнулся, Анк-Су-Намун заметила его острые клыки. Столь близкое нахождение Анубиса у Имхотепа и Анк-Су-Намун вызывало непонятные ощущения, пронзавшие до самых дальних глубин их душ, что можно было грубо описать как благоговейный страх. Чтобы не вызвать гнев бога, жрец поспешил изложить суть дела, и как только он закончил, Анубис громко захохотал поднимая голову к небу. — Я думал будет что-то другое! — сквозь хохот произнесло божество. — Ты видишь вторую душу? — с надеждой спросил Имхотеп. — Я видел это ещё до твоего вопроса. — успокаиваясь ответил Анубис, бросая свою маску в огонь, где она тут же исчезла.       Имхотеп почувствовал, как с его души упал огромный камень, ведь вера в Анк-Су-Намун жила в нём несмотря ни на что. Женщина не смогла сдержать улыбки, ведь ответ Анубиса подтвердил её слова, сказанные Имхотепу сразу после того как она вновь воскресила его. Они оба взглянули друг на друга уже не скрывая своего счастья.       Словно хищник обойдя обоих по кругу, бог вновь встал перед людьми, но на его лице уже не было и тени забавы. Сложив тонкие пальцы рук домиком и поднеся их к переносице, Анубис внимательно осмотрел сначала Анк-Су-Намун, а затем и Имхотепа. — Я всё сделал правильно, так как душа, рождённая в этом теле могла там остаться? — подняв взгляд на божество спросил жрец.       Чувственные губы Анубиса вновь расплылись в широкой улыбке. Ему льстило отношение Имхотепа, с головой выдававшее страх и покорность жреца Осириса. Сложив руки за спиной бог немного наклонился, нависая над мужчиной и язвительно спросил: — О мой солнцеголовый дружок, — намекая на отсутствие волос на голове Имхотепа произнёс Анубис, — ответь мне, почему нельзя наполнить один сосуд двумя разными жидкостями?       Имхотеп, не ожидавший такой манеры речи от бога, на несколько секунд замолчал, но помня про раздражительность Анубиса всё же вскоре ответил: — Сосуд переполнится и жидкость станет выливаться. — Ну вот, ты не очень то и глуп. — вновь выпрямившись произнёс бог, — Так вот с душами то же самое. В одном теле, без плачевных последствий, может существовать лишь одна душа а не две. В противном случае из-за постоянной борьбы друг с другом они обе сходят с ума и погибают, а вместе с ними и плоть. Твоя зазноба до сих пор жива и в своём уме только по одной причине: её душа существует уже много веков и имеет опыт путешествия между этим миром и Дуатом.       Во время своей речи Анубис постоянно ходил вокруг людей, важно кивая головой и жестикулируя одной рукой. Пока Имхотеп переваривал услышанное, Анк-Су-Намун впервые сама обратилась к богу: — Мне удаётся надолго усыплять её. — Какой голосок! — Анубис резко повернулся к ней сверкнув глазами и обворожительно улыбнулся, — Душа моя, скоро твои силы иссякнут и всё будет в точности как я уже сказал. — Не понимаю, я всё сделал правильно… — тихо произнёс Имхотеп. — На твой счёт я явно поспешил. — вздохнул бог поднимая глаза к небу, — Глуп как клоп. — вернув взгляд на жреца, Анубис скрестил руки на груди, — И как ты только жрецом стал? — съязвил бог, но смягчившись продолжил, — Ладно, я объясню: ты забыл провести обряд на изгнание души прежде чем вернуть свою ненаглядную. Поэтому, чтобы у вашей сказки был более менее счастливый финал — вам нужно избавиться от истинной хозяйки тела. — И как нам избавиться от второй души? — Имхотеп заинтересованно взглянул на божество. — Ну-у-у… — протянул Анубис осматривая ногти на руке, — Есть, конечно, один способ. — почувствовав на себе вопрошающие взгляды призвавших его, бог ответил, — У вас есть две книжонки в которых собраны некоторые знания, которые мы, боги, передали людям. — Анубис замолчал задержав взгляд на падающей звезде, но тут же опомнившись, продолжил, — Так вот. Седьмая страница в Книге Мёртвых и… Если я не ошибаюсь… — бог прищурился вспоминая нужную страницу, — Сорок девятая в Книге Теней. Святой Скарабей, как вообще можно было придумать такие банальные названия для книг, содержащих столь великие знания? — возмутился Анубис немного нахмурив брови. — Что ты хочешь взамен на твою помощь? — вкрадчиво спросила Анк-Су-Намун. — Слушай, мне нравится эта девчонка! — обращаясь к Имхотепу сказал бог, наклоняясь к женщине вновь широко улыбнувшись, — Конечно я помогаю вам не за «спасибо».       Выпрямившись во весь рост Анубис подошёл к зелёному костру, окунул туда руку, и вынув её обратно, стал играть с лепестками пламени, забегавшими по его пальцам. Потянув интригу, бог вновь обратил свой взор на пару. — Через полторы недели полнолуние. Я хочу, чтобы на этом же месте, — Анубис очертил круг пальцем, намекая на площадь Хамунпатры, — вы принесли несколько жертв. Пусть это будут двое мужчин, чёрный бык и… — бог задумался на несколько секунд, — бабочка. Да, хочу бабочку. Чёрную, большую бабочку.       Было понятно, что Анубис издевается, но перечить ему было себе дороже. Бог знал, что жрец и его возлюбленная исполнят всё что он потребует, лишь бы не обратить на себя его гнев и избавиться от так мешавшей им души. — Это… Все твои требования? — вкрадчиво спросила Анк-Су-Намун. — Ну да. — беспечно пожав плечами ответил Анубис, — Вы придёте сюда, прочитаете заклинания и поймаете душу вот сюда.       На ладони бога появился золотой сосуд, чем-то похожий на канопу*. Анубис протянул сосуд Имхотепу, после чего продолжил: — После сего действа вы принесёте мне жертвы, я вновь осчастливлю вас своим появлением, заберу душу и мы в расчёте. — Благодарим тебя, о Великий Анубис!       Имхотеп и Анк-Су-Намун поклонились божеству, от чего Анубис довольно улыбнулся глядя на них сверху. Бог явно был доволен собой и тем, что ему вновь поклонялись. С исчезновением Древнего Египта в Дуат ему приходилось сопровождать всё меньше и меньше душ, ведь после смерти смертные всегда попадают только туда, во что сами и верили при жизни, а после разрушения древней цивилизации люди перестали верить в своих старых богов. — Да ладно, для меня это пустяк. — ответил Анубис и вновь вернул себе свой истинный размер, возвращаясь обратно на трон, — Желаю удачи.       После своих слов бог стал постепенно исчезать, а как только это случилось — зелёный костёр в чаше резко потух от чего площадь Хамунаптры вновь погрузилась в полумрак, освещаемая лишь светом постепенно набирающей силу луны.       Убедившись что Анубис покинул этот мир, Имхотеп повернулся к Анк-Су-Намун, и не тратя лишних слов впился в её губы жадным поцелуем. Египтянка отвечала более нежно, вкладывая все свои чувства, всю тоску, которую она переживала все эти долгие недели, ожидая этого момента. Неохотно отстранившись через несколько минут, Имхотеп долго смотрел в глаза любимой, наслаждаясь её присутствием и ощущая, как радость вытесняет из сердца ту боль, которую в него вселило бегство Милы в гробнице Царя Скорпионов. — Анк-Су-Намун… — слетело имя любимой с губ жреца. — Имхотеп… — вторила женщина, проводя кончиками пальцев по его щеке.       Не желая более отпускать её от себя ни на шаг, Имхотеп взял возлюбленную за руку и повёл к воротам ведущим в пустыню. Теперь, для избавления от души Милы, им нужно было раздобыть всё то, что затребовал Анубис. Шагая по безлюдным улочкам Хамунаптры влюблённые молчали, но, вспомнив о похищенных девушках, Анк-Су-Намун, широко улыбнувшись, обратилась к Имхотепу: — У меня для тебя есть подарок. — Неожиданно. И что же это? — Не что а кто. Помнишь тех чужеземцев, что всё время мешали тебе?       Анк-Су-Намун заметила, как от гнева челюсти Имхотепа крепко сжались. Он никогда бы не смог забыть ни О`Коннеллов, ни их друзей меджаев. Он помнил каждого, кто смел мешать его воссоединению с Анк-Су-Намун и захвату власти над войском Анубиса. — Неужели ты их убила? — Пока нет, но я украла жену того мерзавца, который посмел убить тебя здесь, в этом городе и который мешал тебе в гробнице Царя Скорпионов. С ней была ещё одна, и обе эти женщины станут нашим щитом от попыток чужеземца и меджаев помешать нам.       Имхотеп остановился опустив взгляд в землю и явно задумавшись. Анк-Су-Намун положила руки ему на плечи и нежно взглянув на возлюбленного шепнула: — Я сделала что-то не так? — Нет-нет, дело не в этом. — Имхотеп поднял взгляд на женщину, — Меджаи считают меня монстром. Они никогда не могли понять мотивов моих действий. Каждый раз всё что я делал было во имя нашей любви. Вернуть тебя — вот что было моей истинной целью, а получить могущество я хотел так, ради забавы. — Теперь мы вместе и справимся с любой преградой.       Анк-Су-Намун взяла жреца за руку и потянула к воротам. Ей хотелось как можно скорее показать Имхотепу плоды своих стараний в виде захваченных в плен девушек и как только они вышли за пределы Хамунаптры то тут же обратились в песчаную бурю, чтобы отправиться в стан Касыма. Соединившись в вихре, следующие несколько часов жрец и принцесса летели над просторами Сахары не замечая ничего вокруг. Счастье — вот что они оба чувствовали вновь обретя друг друга несмотря ни на что.       Когда в поле зрения египтянки попал тот самый оазис где должен был быть лагерь разбойников, буря успокоилась и пара опустилась на песок, но кроме разрушенных шатров и кучи дурно пахнущих мёртвых тел там никого не оказалось. Женщина вскипела от злости, догадываясь о том что могло произойти и ничего не говоря тут же вновь обратилась в вихрь, затягивая с собой Имхотепа, чтобы найти Касыма в поселении отступников. — Ничтожество! Презренный, жалкий червяк! — прокричала Анк-Су-Намун, врываясь в дом Касыма.       Имхотеп вошёл следом, с невозмутимым выражением лица окидывая взглядом собравшихся разбойников. Касым прятался от летящих в него предметов за спинами своих людей, пытаясь как-то оправдать своё упущение, но Анк-Су-Намун не останавливалась. Какое-то время Имхотеп не вмешивался, но, наконец, когда жрец в полной мере насладился паникой главаря бандитов, он приобнял возлюбленную за плечи чтобы усмирить её гнев. — Это непростительная ошибка с его стороны, но он может ещё нам пригодиться. — Этот прохвост не сумел справиться с таким простым заданием! В чём он может пригодиться? — Ещё многое предстоит сделать, да и рабы никогда не бывают лишними. Не трать своё время на этого муравья — раздавить его можно в любой момент.       Касым несколько раз поклонился Имхотепу, стараясь успокоить дрожь в коленях от страха перед принцессой. Старик не смел и взглянуть на своих господ, так как понимал весь масштаб своей оплошности. — Ты выполнишь иное поручение. — обратился к нему Имхотеп, — К середине следующей недели ты достанешь нам чёрного быка. Размер его должен быть внушительным. Помимо этого, твои люди должны отыскать как можно больше больших чёрных бабочек. Меня не волнует как вы это сделаете, но чтобы к сроку всё было готово.       Касым кивнул и отдав приказ бандитам, скрылся вместе с ними из вида, оставляя Анк-Су-Намун и Имхотепа в доме одних. Женщина села на богато украшенный диван и вопросительно взглянула на жреца. — Что? — Ты не сказал им про двух мужчин что помимо быка и бабочки потребовал Анубис. — Об этом не стоит беспокоиться, любовь моя. — Имхотеп прошёлся по комнате, чтобы убедиться что их никто не слышит, — Анубис получит то что хочет. — Кажется я понимаю о чём ты… — египтянка довольно улыбнулась. — Да. Чужеземец и тот меджай. Вот кто нам поможет избавить тебя от мучительного соседства. — У тебя уже есть план, как нам их заполучить?       Имхотеп долго молчал стоя спиной к принцессе. Ему в голову не приходила ни одна стоящая мысль, от чего раздражение только увеличивалось, но показывать этого возлюбленной он не собирался и поэтому спокойно ответил: — Пока нет, но я обязательно что-нибудь придумаю. Время у нас есть.       Имхотеп ошибся думая, что их никто не слышит: рядом с домом Касыма сидели двое парнишек. Рами* и Тахир*, два брата, исполняли приказ старших, плетя большие корзины для припасов. Мальчики уже давно хотели уйти от разбойников, так как столь отвратительный, преступный образ жизни им был не по душе, а с тех пор как Касым убил их отца за какую-то оплошность — больше ничего не держало их в обществе отступников. Переглянувшись, они будто прочли мысли друг друга о возможности сбежать в город меджаев, тем более что теперь у них был повод — важная информация для Бея. Братья сразу поняли о ком идёт речь Имхотепа и Анк-Су-Намун, потому как в городе разбойников каждый знал о том, кто именно враги Господ.       Чтобы не вызвать подозрений, мальчики продолжали работать весь день до самого вечера. Их юный возраст давал бандитам повод считать их не своими учениками, а всего лишь рабочими, которых можно было заставить выполнять самую чёрную работу в перерывах между тренировками. К глубокой ночи Рами и Тахир сплели уже шесть корзин и когда в городе все отправились спать, мальчишки решили воплотить свой план в действие: Рами увёл пару верблюдов из стойла, а Тахир собрал немного еды и пару мешков воды, чтобы им хватило до самого города меджаев. Братья совершенно не боялись предстоящего пути по пустыне: в походах с бандитами Рами успел обучиться ориентированию по небу и некоторым способам выживания среди песков Сахары.       Осторожно пробираясь к черте города мальчики ловко ускользали от часовых, и, дождавшись пока охраняющий ворота бандит уснёт — быстро выскользнули из города тут же взбираясь на верблюдов и пришпоривая их как можно сильнее, чтобы животные набрали большую скорость. Верблюды мчали несколько часов, до самого рассвета, и, чтобы корабли пустыни имели возможность хоть немного отдышаться, мальчики перевели их на медленный шаг. — Рами, а ты хотя бы раз видел Бея? — обратился Тахир к старшему брату. — Нет. Знаю только что у Касыма с ним свои счёты. — Но ты же был в походах! — И в них я ни разу не сталкивался с меджаями. Скорее всего мне просто везло. — Рами пожал плечами.       Снова ехать в молчании Тахир не хотел, поэтому продолжил донимать брата: — Как думаешь, что с нами сделают? — На нас всем плевать, поэтому скорее всего кто-нибудь скажет что-то вроде «пустыня сама их убьёт». Да и мы уже далеко от дома. — А меджаи?…       Оба брата переживали насчёт того, как их примут в городе и примут ли вообще, так как ни с Ардет Беем, ни с его меджаями ни один из них ещё не встречался. Рами не любил когда его младший братишка расстраивался, но и обнадёживать его он тоже не хотел. — Я не знаю, Тахир. Возможно нас убьют ещё на подходе к городу. — Но почему? — Всё просто: наша семья ушла с отступниками ещё до моего рождения. Даже при благоприятном исходе, если нас выслушают, я более чем уверен — доверять нам не будут. — Но мы же расскажем им то, что спасёт шейха меджаев! — Тахир… — Рами покачал головой, — Мы с тобой не знаем, какие люди нас встретят и какой он, Ардет Бей.       Оба брата замолчали продолжая свой путь к городу защитников Хамунаптры. Тягучий пустынный пейзаж менялся лишь изредка и вскоре Тахир уговорил брата сыграть с ним в города, чтобы хоть как-то скоротать время и развеять скуку. Играя с братом, Рами всё чаще думал как защитить Тахира в случае неприветливой встречи в городе, ведь после смерти отца вся ответственность за братишку лежала на нём.       К вечеру на горизонте показался огромный оазис, в котором и находился пункт назначения братьев. Остановившись на вершине бархана Рами осмотрел местность, ощущая как вновь на него накатывает волнение. Стоит ли идти до конца? Сомнения не покидали голову старшего мальчика, но запасы еды и воды практически иссякли и до Каира они бы точно не добрались. Нужно было решать — идти к меджаям на свой страх и риск, или же попытать удачу и изменить изначальный план действий. — Я устал! — дёрнув брата за рукав сказал Тахир. — Ты как маленький! Не мешай мне думать. — раздражённо ответил Рами, не сводя взгляда с города. — Ну что тут думать! Мы же уже пришли! — не унимался младший.       Рами опустил голову, закрыл руками лицо на несколько секунд и тяжело вздохнул прошептав: — Бисмиллях…       Вновь взглянув вперёд, Рами направил своего верблюда в сторону города, взяв поводья второго, на котором ехал Тахир. Животные шагали медленно, что давало некоторое время, чтобы обсудить тактику поведения при встрече с меджаями. — Говорить буду я. Ты просто находишься рядом. Никаких резких движений, никаких слёз и не смей показывать свой страх, понял? — Рами серьёзно взглянул на брата. — Понял, не маленький. — буркнул Тахир надув щёчки.       Стоящий на посту Мансур, заметив движение в пустыне, крикнул со стены вниз: — Срочно позови Бея! У нас гости!       Напарник Мансура тут же вскочил на коня, пришпоривая его, и помчался к дому шейха меджаев, молнией проносясь по улицам города. Остановившись перед домом, меджай спрыгнул на землю и громко постучал в дверь, от чего через несколько секунд она отворилась и оттуда вышел Ардет. — Бей, к нам едут из пустыни! Мансур попросил позвать тебя.       Ничего не ответив, Ардет быстро взял оружие и вместе с меджаем они через пару минут были уже у городской стены. Заметив прибывшего вождя, Мансур спешно спустился вниз и склонив голову оповестил шейха о событии: — Бей, к нам едут двое. С ними больше никого и из-за дюн никто не высовывается. — Ты рассмотрел их? — Это дети, Бей. Двое мальчиков. Одному лет пять другой постарше, может, лет пятнадцати. Самое странное — они одеты как люди Касыма.       Услышав это Ардет качнул головой. Такой расклад был удивительным и неожиданным, поэтому с приказом предводитель меджаев не спешил. Подняв взгляд на приближающихся к городу ребят, Ардет продолжал молчать. — Касым хитёр и мог подослать их как лазутчиков. Бей, как мы поступим? — спросил Мансур. — Здесь нужно поступить мудро. Как бы там ни было, они — дети. Выслушаем с чем их к нам прислали.       Уже на подъезде к городу, Рами, заметив стоящих у ворот меджаев, сжал в ладони рукоять небольшого кинжала, чтобы в случае опасности защитить брата. На удивление мальчиков мужчины спокойно ждали их прибытия и как только братья остановили верблюдов, раздался голос одного из воинов: — Зачем вы здесь? — спросил на правах часового Мансур.       Спрыгнув с верблюда и кивнув брату в знак того чтобы он оставался на месте, Рами встал перед меджаями стараясь не выдавать своего волнения. Ещё никогда в своей жизни ему не удавалось видеть защитников Хамунаптры. Хоть все разбойники, в прошлом, тоже были меджаями, они всё же отличались. — Нам нужен Ардет Бей. — стараясь сохранять голос ровным ответил парень. — Зачем тебе наш шейх?       Тахир, сидя верхом на верблюде, наблюдал за воинами, чтобы ничего не пропустить и успеть предупредить брата, если кто-нибудь из них достанет оружие. Для своих лет мальчик держался стойко, но он чувствовал, как из-за страха пальцы на руках похолодели. — Мы будем говорить только с Ардет Беем. — продолжал упорствовать Рами. — Если вам что-то нужно, вы можете сказать об этом мне, я передам. — заверил его Мансур.       Меджай был спокоен, но иногда всё же бросал взгляд на пустыню, ожидая увидеть там притаившихся разбойников Касыма. — Нет. Мы должны увидеть Бея лично. У нас есть информация, которая касается только его.       Мансур вновь хотел что-то сказать, но предводитель меджаев сделал шаг вперёд, оставляя между собой и Рами всего пару шагов. Бей смотрел на юношу без тени злобы или презрения, скорее как на равного. — Храбрость — одно из главных достоинств воина и своим визитом вы оба доказали что не обделены ею. — Ардет перевёл взгляд на Тахира, а после обратился уже непосредственно к Рами, — Тот, кого ты искал — перед вами. Я слушаю. Что вас просили передать?       Рами думал что предводитель меджаев противный и злой старик, но перед ним стоял молодой мужчина от которого не исходило совершенно никакой агрессии. Мальчики ожидали жестокости по отношению к себе из-за своего происхождения, однако, реальность оказалась абсолютно другой и естественно, удивление ребят не ускользнуло от меджаев. — Нас никто не просил. Мы сами пришли. — наконец ответил Рами. — Да! Мы убежали. — подтвердил Тахир, но после строгого взгляда брата мальчик вновь затих.       Услышанное заставило меджаев переглянуться — мужчины явно не ожидали что дети пришли по своей воле. Рами вновь повернулся к предводителю меджаев, сохраняя осанку и уверенность во взгляде. Представив себя и брата Бею, парень перешёл к сути: — Мы слышали, как Имхотеп и его женщина говорили о Вас и Вашем друге. Насколько я понимаю, они собираются принести вас двоих в жертву Анубису. — Ты уверен? — Да. Мы были под окном и хорошо слышали о чём шёл разговор. Они приказали найти им каких-то животных. По-моему… быка и бабочек. А когда они остались одни, то уже говорили о Вас и иностранце. — Бабочки? — спросил Мансур подняв брови. — Звучит как шутка, но они так сказали.       Ардет нахмурил брови явно задумавшись. Дело принимало серьёзный оборот и то что он сам и Рик должны были стать жертвами — говорило о яростном желании Имхотепа и Анк-Су-Намун отомстить им обоим. — Что ещё вы слышали? — наконец спросил Бей. — «Чужеземец и тот меджай. Вот кто нам поможет избавить тебя от мучительного соседства.» Это слова Имхотепа. Я не понял о чём речь, но помню, что женщина спросила придумал ли он что-то, чтобы заполучить вас двоих. На тот момент плана у него не было. Это всё. — подытожил Рами.       Ардет поднял голову вверх прокручивая в голове всё что сказал юноша, но вскоре вновь обратил свой взор на мальчишек. Бей понимал, что существует вероятность того, что Касым сам прислал их к меджаям чтобы запутать, но с другой стороны… — Рами, Тахир, у вас есть родные? — обратился к братьям Ардет.       Тахир опустил голову, а Рами отрицательно покачал головой отведя взгляд в сторону. Набравшись смелости, старший мальчик вновь взглянул на Бея. — Мы хотели просить убежища, если Вы позволите. Хотя бы на день. — Вы можете остаться здесь жить, но жить будете в соответствии с нашими законами. — мягко ответил Ардет, — Одни вы не останетесь: у нас принято помогать друг другу. — Мы много чего умеем. Можем пригодиться где-нибудь, работать. Просто так сидеть не будем. — ответственно заверил шейха Рами. — Всё это мы ещё успеем обсудить. Сейчас — идите за мной.       Ардет сел на своего коня и медленно направил его в город. Следуя за Беем, мальчики, сидя на верблюдах с удивлением рассматривали дома. В отличие от грязного, неопрятного и местами дурно пахнущего пристанища разбойников, город пустынных воинов был ухоженным и уютным. Новость о сбежавших от Касыма братьях быстро разнеслась по поселению меджаев, от чего особо любопытные жители выглядывали из окон чтобы хоть одним глазком увидеть принятых Беем новых жителей города. Чувствуя на себе внимание от горожан, братья старались ехать как можно ближе друг к другу, ощущая неловкость. И Рами и Тахира до сих пор удивляло, что ещё ни один человек не сказал в их сторону ничего дурного.       У дома Бея их уже ждали Хасан и Джамаль. Познакомив детей с меджаями, Ардет позволил Джамалю увести животных в стойло, после чего обратился к мальчикам. — Сегодня переночуете у меня, а завтра решим что с вами делать дальше.       Братья учтиво склонили головы, а Хасан, чтобы подбодрить ребят, подошёл к ним и по-доброму улыбнувшись сказал ,положив руки им на плечи: — Не бойтесь, вас никто не обидит.       Рами кивнул, а Тахир, подняв глаза на старика широко улыбнулся ему в ответ. Мальчики давно не испытывали к себе столь доброго отношения, что несомненно тронуло их детские сердца. С тех пор как не стало их отца, разбойники относились к ним лишь как к бесплатной рабочей силе.       Пропустив в дом детей и Хасана, Ардет, войдя следом, сразу же представил О`Коннеллам и Анастасии своих новых знакомых и рассказал что мальчики сбежали от Касыма, пока не раскрывая причину их приезда. Рами не сводил взгляда с Ричарда понимая, что именно о нём говорили Имхотеп и Анк-Су-Намун в доме Касыма. Естественно, американец заметил этот пристальный взгляд. — Со мной что-то не так? — спросил Рик взглянув на Ардета. — Всё в порядке. — отмахнулся Бей, снимая с пояса саблю.       Тахир не отпускал руку старшего брата с интересом осматривая иностранцев. В отличие от Рами, бывшего в походах с разбойниками, Тахир ни разу не видел людей из чужих земель. Для него друзья Ардета казались необычными и странными. — У нас уже всё готово к ужину. — сказал Алекс, так же разглядывая ребят. — Прекрасно, я думаю Рами и Тахир проголодались преодолев такой трудный путь. — ответил ему Хасан садясь на диван.       Девушки и Алекс быстро накрыли на стол, и Ардет жестом пригласил мальчиков сесть рядом с собой. Замечая их скованность, Бей мягко улыбнулся и произнёс: — Не стесняйтесь, набирайтесь сил.       Только после того как старшие наложили себе еду, мальчики тоже принялись за ужин. Хоть они и продолжали молчать, уютная атмосфера помогла ребятам частично преодолеть свою скованность, и после ужина они даже стали помогать убирать посуду.       Наконец, когда все снова собрались в зале, Ардет решил рассказать, с какими вестями приехали Рами и Тахир. Пока Бей пересказывал слова Рами, все в комнате молчали, чтобы ничего не упустить. — Звучит так себе. — подытожил Рик, — Ардет, спроси, пожалуйста, у Рами, может он что-нибудь ещё вспомнил?       Кивнув, Бей повернул голову к мальчику чтобы исполнить просьбу Ричарда. — Мы понимаем и немного можем говорить на языке господина О`Коннелла. — взглянув на шейха меджаев, на ломаном английском произнёс Рами. — Ваши знания похвальны. — Бей улыбнулся, — Что же, тогда ответь сам на вопрос. — Всё что нам известно Бей уже рассказал Вам, господин О`Коннелл. Единственное… — Рами немного замялся, вспоминая слова, — Не знаю, важно это или нет… — Та-а-ак. — протянул явно заинтересовавшийся Рик. — Когда я заглянул в… окно, я заметил на руке Имхотепа…       Рами забыл как на языке иностранца будет «браслет», и как только взглядом нашёл такое украшение на руке Эвелин — указал на него. — Браслет? — спросила Эвелин, на что мальчишка кивнул. — Да. Он был золотой и с камнями, а ещё… на нём были изображены скарабеи.       Хасан взглянул на племянника явно понимая о каком артефакте идёт речь. Старый меджай сложил руки в замок на уровне рта и немного нахмурился. — Это не простое украшение, это браслет Священного Скарабея. Очень мощный артефакт с помощью которого можно призвать любого бога. Так что Имхотеп и Анк-Су-Намун действительно заключили сделку с самим Анубисом. — И навряд ли для того, чтобы попросить мир во всём мире. — добавил Ричард. — Эта женщина… — произнесла Анастасия. — Анк-Су-Намун. — напомнила ей Эвелин. — Да, она. Рами сказал, что её мучает какое-то соседство. Что бы это могло значить? — взглянув на Хасана спросила девушка.       Старик пожал плечами и на какое-то время в комнате воцарилась тишина. Каждый думал над тем что рассказал Рами, но разгадки ни у кого не находилось. Гнетущая атмосфера стала наполнять комнату, как вдруг, Эвелин щёлкнула пальцами. — Точно! Я думаю дело в душах. — когда все обратили на неё внимание, Эви объяснила, — В тот раз, когда Имхотеп впервые пытался воскресить Анк-Су-Намун, он проводил обряд над её мумией, то есть мёртвым телом. Я нужна была тогда как жертва, чтобы обряд состоялся. А когда он во второй раз пытался вернуть её, то вселил душу туда, где изначально была душа той девушки, которая сопровождала его. То есть, Имхотеп вселил Анк-Су-Намун в живое тело, у которого уже есть душа! — Эви, ты гений. — воодушевлённо сказал Рик, поцеловав супругу в щёку. — Ты права, скорее всего именно это является причиной сделки с Анубисом. — согласился Ардет. — Нужно выкрасть у Имхотепа браслет и уничтожить его. Тогда и жертвоприношение не состоится, и наши древнесушёные «друзья» останутся ни с чем. — Боюсь, О`Коннелл, всё не так просто. — Ардет покачал головой, — Имхотеп при жизни был жрецом Осириса и владеет множеством магических знаний, так что он без браслета найдёт способ вызвать Анубиса в наш мир.       Обсуждение длилось ещё долго, но пока к единому мнению прийти не удавалось. Рами, Тахир и Алекс не встревали в разговор взрослых, внимательно слушая их и иногда переглядываясь друг с другом. Наконец, не выдерживая, Хасан поднял руку вверх, останавливая беседу. — Давайте на сегодня закончим говорить об этом. У нас есть ещё много времени, чтобы придумать нужную стратегию. Рами, Тахир, — обратился к мальчикам старик, — неужели у вас вообще нет родных? Может, вы не помните их?       В ответ Тахир лишь опустил голову, крепче сжимая в руке ладонь старшего брата, а Рами отрицательно покачал головой. — Мать умерла при родах, так что её помню только я. А отца убил Касым несколько месяцев назад. Есть ли у нас другие родственники — я не знаю.       Эвелин взглянула на кузину, замечая как её пальцы сжались в кулаки, а Хасан лишь тяжело вздохнул нахмурив брови. — Бисмилляхир-рахманир-рахим… — тихо шепнул старый меджай, после чего вновь обратился к Рами, — Как звали ваших отца и мать? — Насир* и Фатима*.       Услышав имена родителей мальчиков, Хасан и Ардет переглянулись, представляя о ком идёт речь. Они оба помнили те времена, до восстания, когда разбойники ещё были меджаями, и сразу же поняли, что Касым убил собственного сына. Было странно, что ни Тахир, ни Рами не знали о своём родстве с главарём отступников, но обрушивать на мальчиков такую страшную правду никто из меджаев не решился.       Чтобы перевести тему, Хасан предложил ребятам жить у него, аргументировав это тем, что ему будет не так одиноко в собственном доме. Прежде чем дать ответ, Рами и Тахир обратились за разрешением к Ардету, чем удивили всех. Никто и подумать не мог, что мальчишки, жившие в стане бандитов где особо нет дисциплины и уважения друг к другу, начнут кого-то воспринимать как старшего и тем более спрашивать у него разрешения. Взглянув на дядю и увидев его искреннее желание, Ардет дал своё добро на то, чтобы Рами и Тахир обосновались у Хасана.