Не в саблях счастье

      Весь путь прошёл без происшествий, потому как с Имхотепом никто не стремился контактировать, да и сам египтянин старался держаться обособленно дабы не вызывать очередную волну враждебности со стороны меджаев. Даже ночью, когда людям было необходимо отдохнуть, Ардет Бей выставлял дозорных не только для того чтобы охранять лагерь от возможного очередного нападения бандитов, но и для того чтобы следить за Имхотепом который никогда не спал. Несмотря на явную враждебность всей меджайской половины отряда жрец вовсе не обращал на это никакого внимания и постоянно штудировал взятые из Хамунаптры многочисленные свитки и фолианты, которыми были навьючены пара коней оставшихся от убитых в проклятом городе разбойников Касыма.       К концу третьего дня измотанные путники добрались до заветного города меджаев. Ардет Бей остановил своего коня на вершине высокого бархана осматривая город, в котором жители даже не подозревали что через несколько минут они воочию увидят Того, Чьё Имя должно было кануть в глубине веков. Шейх меджаев никак не мог примириться с происходящим, и хоть Имхотеп пока выполнял все условия — Ардет опасался что может произойти что-то непоправимое. Ответственность, которая лежала на нём как на вожде его народа, была слишком велика чтобы подвергать людей опасности, но даже с учётом всех сомнений которые томились в душе Бея — отказываться от своих слов он не собирался из-за собственного принципа выполнять обещанное.       Отряд остановился вслед за предводителем меджаев, и пока Ардет предавался размышлениям никто не смел подать голос. Имхотеп оставался совершенно безразличным к происходящему, разглядывая издали поселение некогда хранителей фараона. Жреца до сих пор очень удивлял тот факт что у меджаев был собственный город, ведь они всегда были рядом с правителем защищая его жизнь, а теперь они являлись отдельным племенем живущим в пустыне сменив приоритет в пользу защиты целого мира от древней мумии. Остановка затянулась и Имхотеп произнёс будто смог прочесть мысли Ардет Бея: — Я не трону твой народ, меджай. Можешь быть уверен, ибо так же как и ты я привык держать своё слово.       Вырванный из размышлений предводитель меджаев резко повернул голову услышав голос жреца, но затем, вернув себе прежний невозмутимый вид, молча направил своего коня к городу. Отряд последовал за своим предводителем и на подходе к городу волнение стало постепенно нарастать.       Вышедшие из домов люди сразу догадались кем был пришлый с меджаями человек так как Имхотепа выдавало его древнеегипетское одеяние. Шёпот напуганных родных меджаев долетал до ушей жреца и хоть он продолжал восседать на коне не выражая совершенно никаких эмоций — ощущать ужас смертных ему всё же было приятно. Имхотеп вспомнил, как во времена когда он ещё был главным советником Сети I каждый их с фараоном выезд в город сопровождался такой же атмосферой страха простых граждан.       Волнение в городе было оправданным, однако, раз Ардет Бей привёз с собой Того, кого меджаи должны были остановить — на то должна была быть веская причина, что жители города прекрасно понимали, и полностью доверяя своему шейху никто не стал выяснять обстоятельства при которых жрецу Осириса было дозволено ступить на их землю.       Ардет Бей решил выделить Имхотепу дом, который пустовал несколько месяцев после смерти его прежнего хозяина, убитого в сражении с армией Анубиса при Ам-Шере. Семьи у того меджая не было, поэтому никто бы не стал противиться решению Бея поселить Имхотепа в том доме. — Жить будешь здесь. — остановив коня оповестил жреца Ардет.       Египтянин окинул взглядом строение: домик был не очень большим, а так же довольно аккуратным, можно даже сказать добротным, и хоть он не был похож на поместье Бея, Имхотеп остался под приятным впечатлением, так как думал что шейх меджаев поселит его в каком-нибудь бараке из-за личной неприязни. — Благодарю.       Прежде чем Имхотеп успел открыть дверь, он услышал позади себя звук шагов двух человек — Ардет Бей дал приказ двум меджаям неустанно следить за жрецом и жить с ним в одном доме на время его пребывания в городе. Джазим и Хумам последовали за своим «подопечным» без каких-либо вопросов к Бею. — Как ты мог привести его сюда?!       Хасан с порога набросился на племянника с негодованием даже не поприветствовав его. Старый меджай боялся что Имхотеп что-то сделал с разумом Ардета, но когда старик увидел ясность в очах молодого шейха — он просто взорвался возмущением. — Почему ты молчишь?!       Следом за Ардетом вошли О`Коннеллы и Анастасия, но Хасан продолжал гневно смотреть на племянника ожидая разъяснений. Предводитель меджаев своей невозмутимостью лишь подогревал гнев дяди, но только после того как под суровым взглядом Бея дети поднялись в комнаты, Ардет заговорил: — У нас есть определённые договорённости с Имхотепом. Я всё тебе рассажу, но сначала… — Ардет взглядом указал на двух девушек, — Объясни мне, как вышло что они сбежали из-под твоего надзора?       Эвелин и Анастасия переглянулись, и последняя, робко взглянув на обоих мужчин, подошла к ним сжимая руки в замок. Нужно было как-то выкручиваться чтобы Ардет и Хасан не поссорились из-за её выходки. — Это всё моя вина… — взглянув на будущего супруга тихонько произнесла Анастасия, — Я знала что Хасан не отпустит нас, поэтому перед завтраком попросила его позвать детей к столу, а когда он ушёл — я стащила его одежду с верёвок на улице и мы с Эви убежали…       Ардет Бей недовольно смотрел на невесту и к концу её рассказа скрестил руки на груди чтобы безмолвно показать своё неодобрение, а Анастасия, глядя ему в глаза, едва могла себя сдерживать от норовящей появиться на губах улыбки, ведь поведанная шейху история была чистой воды обманом. Молча стоявший всё это время Хасан оценил старания девушки, но дабы племянник не распознал обман — серьёзно смотрел на невестку. — Прости меня, Хасан. Я больше не стану так делать. — обратив виноватый взор на старика и незаметно для Ардета подмигнув ему произнесла Анастасия. — Что было то было. Хвала Аллаху вы все вернулись живыми и невредимыми.       Смягчив взгляд Хасан по-отечески обнял обоих и пригласил всех к ужину, который он, Рами, Тахир и Алекс готовили вместе. Пока гости рассаживались за столом, старый меджай нахваливал мальчишек которые всё это время усердно помогали ему по хозяйству, а когда сами ребята спустились вниз, Эви похвалила сына за отмеченное Хасаном прилежное поведение.       Во время трапезы Ардет подробно рассказал дяде обо всём что приключилось в Хамунаптре, включая просьбу Имхотепа помочь ему вернуть Анк-Су-Намун из плена Анубиса. Всё это время старик молча слушал Бея иногда задумчиво поглаживая густую бороду. Воистину никто не мог даже представить, что когда-нибудь меджаи станут помогать Тому, Чьё Имя должно было кануть в лету. — Видно и в правду эта женщина настолько дорога ему, что он попросил о помощи своих заклятых врагов. — подытожил Хасан поставив на стол пиалу с чаем. — Мы все в сомнениях. — обратился к старику Рик, — Нет никаких гарантий что после нашей помощи Имхотеп не возьмётся за старое. — Тоже верно, но раз вы дали слово — его надо держать как бы вам не хотелось обратного. Таков закон чести. — Разве может закон чести распространятся на того, на кого было наложено проклятие Хом-Дай? — вмешалась в разговор Эвелин. — Как бы то ни было — Имхотеп человек. Даже после всех злодеяний, после проклятия и воскрешения он — человек, которому не чужда любовь. — немного погодя Хасан добавил, — Но гарантий что он больше ничего не натворит у нас действительно нет. — Как же нам быть? — Хасан прав. Раз дали слово — мы поможем ему, — уверенно ответил Эви Ардет, — А после уже будем решать что делать с обеими мумиями дальше.       На том беседа о договоре с жрецом Осириса была окончена и Алекс воодушевлённо стал рассказывать родителям чему он успел научиться у Хасана за время их отсутствия. Надо сказать что Алекс поначалу был обижен на родителей за то что ни один не взял его с собой, но сейчас, когда супруги О`Коннеллы вернулись в полном здравии, мальчик отбросил все свои обиды, ведь ко всему прочему он постоянно переживал за родных поскольку знал на что способен Имхотеп. Пока Алекс вёл своё повествование, Хасан наклонился к сидящей рядом с ним Анастасии и улыбнувшись тихонько шепнул: — Ну и хитра же ты, невестушка. — Я же дала тебе слово что Ардет ничего не узнает о твоей помощи, а свои обещания я привыкла выполнять.       Старик тихонько хохотнул, а Бей, замечая что дядя и девушка перешёптываются, подозрительно взглянул на них что несомненно почувствовала Анастасия. Приблизившись к Ардету девушка не повышая голоса спросила: — Всё в порядке? — Очень на это надеюсь.       Мило улыбнувшись Анастасия вернулась в прежнее положение будто ничего особенного не произошло и Бей, решив что ему просто показалось, продолжил пить уже немного остывший, но всё ещё приятный на вкус бедуинский чай. — Бей, могу я с Вами поговорить? — обратился к шейху меджаев Рами.       Внезапный вопрос мальчика отвлёк Ардета от сумбурного потока мыслей которые вновь крутились вокруг сомнения насчёт принятого решения о помощи Имхотепу, но меджай, подняв взгляд на подростка, кивнул обращая к нему всё своё внимание. — Как Вы знаете, многие из того города откуда мы с Тахиром приехали — ушли вместе с Касымом много лет назад. Это было ещё до моего рождения, и вся моя жизнь и жизнь моего брата прошла по большей части в окружении тех людей, которые… — Рами ненадолго отвёл взгляд, — делают много плохого. Но таких в нашем поселении меньшинство. Больше половины тех кто участвуют в разбойных походах будут поддерживать Касыма до последнего, но некоторые мужчины из его войска и многие родные тех кто раньше были меджаями уже давно не поддерживают своего шейха хоть и скрывают это. Люди не хотят заниматься разбоем и выполнять отвратительные приказы, но из-за страха перед Касымом и его головорезами они не могут уйти или выразить своё недовольство. — Почему ты решил мне об этом рассказать? — Скажите, Бей, если что-нибудь случится с Касымом… Смогут ли те кто был против него вернуться сюда, домой?       В комнате воцарилась гробовая тишина. Вопрос Рами был настолько неожиданным и шокирующим что даже мудрый Хасан, если бы мальчик спросил у него, не смог бы сразу дать ответ. Ардет Бей немного сдвинул брови всерьёз задумавшись над ответом. В городе меджаев до сих пор оставалось много пустых домов в которых раньше жили те кто ушёл с Касымом, но о возвращении отступников никто и никогда не говорил, да и думал ли кто-нибудь о том что это, в принципе, возможно? — Что ты подразумеваешь под «если что-нибудь случится»? Что ты задумал, Рами? — наконец спросил Ардет серьёзно взглянув на мальчика.       По многозначительному молчанию и опущенным в пол глазам Рами сразу было понятно чего он желает. С той самой секунды как голова Насира слетела с плеч, Рами настолько возжелал смерти Касыма что каждый день стал представлять себе тот момент, когда главарь разбойников будет корчиться в предсмертных муках.       О`Коннелл положил мальчику руку на плечо понимая его чувства. Потерять обоих родителей да ещё и жить несколько месяцев как чернорабочие в стане бандитов — Рами и Тахиру здорово досталось уже в начале их жизней. Ардет Бей не стал требовать ответа на свой вопрос и чтобы избавить всех присутствующих от гнетущей атмосферы решил высказать свои мысли. — Аллах накажет Касыма за все его деяния, будь уверен, Рами. Насчёт твоего вопроса… — меджай тяжело вздохнул ненадолго взяв паузу, — Я подумаю над тем, возможно ли возвращение в наш город некоторых ушедших с Касымом людей. — Спасибо, Бей.       Благодарный взгляд Рами заставил предводителя меджаев задуматься над собственным отношением к отступникам. Раньше Ардет Бей никогда не задумывался над тем, что в городе разбойников могли быть не только приспешники Касыма, но ещё и те, кто мыслил совершенно по-другому, ведь как и сказал мальчик — многие ушли вслед за своими родными не в силах с ними расстаться.       До поздней ночи Имхотеп исследовал дом в который заселил его Ардет Бей. У прежнего хозяина была довольно богатая библиотека, однако, жрец, в силу незнания языков какими были написаны находящиеся там книги, не мог их прочесть. Этот факт породил у египтянина желание изучить какой-нибудь иностранный язык, который в это новое время мог широко использоваться смертными. В отличие от многих, Имхотеп получал удовольствие от самого процесса обучения и ему всегда было мало того что он уже знал, поэтому главный советник фараона часто проводил время в царской библиотеке подпитывая свой мозг новой информацией.       Имхотеп старался не обращать внимание на меджаев, которых их предводитель приставил к нему, но в какой-то момент жреца начало раздражать присутствие пустынных воинов. Джазим и Хумам старательно выполняли приказ шейха, поэтому ходили за египтянином из комнаты в комнату словно привязанные и следили за каждым, даже малейшим его движением что только усиливало недовольство Имхотепа. В какой-то момент возмущённый жрец набрал воздуха в лёгкие и резко развернулся к своей новой «свите» громко выдохнув, после чего взяв себя в руки спокойно произнёс: — Мой договор с вашим хозяином не подразумевал приобретения мной статуса заключённого. Я бы мог одним движением лишить вас жизней только за то что вы злите меня своим преследованием, но условия есть условия. Один из вас должен отправиться к командиру с моим требованием отослать вас отсюда.       Меджаи переглянулись понимая что при желании Имхотеп действительно мог убить их, но идти к Ардет Бею в столь поздний час было совершенно безумной идеей. Древнее зло или гнев шейха — метаться меж этих двух огней было опасно, но нужно было как-то действовать, поэтому Хумам кивнул своему напарнику и безмолвно покинул дом направляясь к предводителю. Оставшийся один на один с Имхотепом Джазим покрепче сжал рукоятку кинжала явно опасаясь за свою жизнь, что не могло ускользнуть от глаз внимательного египтянина. — Вы, меджаи, всегда были слишком подозрительными. — подходя к окну произнёс Имхотеп, — Сколько веков прошло а вы всё такие же.       Жрец говорил без каких-либо эмоций, но Джазим воспринял всё сказанное как оскорбление и если бы перед ним стоял простой смертный человек — меджай заставил бы его если не извиняться, так молить о пощаде. Решение Ардет Бея помочь Имхотепу несказанно возмутило меджая с самого начала и если бы нашлась хоть одна причина по которой договор был бы разрушен — Джазим с удовольствием бы прикончил Того, Чьё Имя долго не произносилось вслух. — Пока ты ещё здесь, меджай, я хочу чтобы ты научил меня алфавиту языка на котором теперь говорит твой народ и некоторым словам.       Столь необычная просьба Имхотепа удивила Джазима, но быстро сориентировавшись меджай сел за стол и молча стал писать алфавит, пытаясь худо-бедно соотнести буквы арабского языка и египетских иероглифов выводя их друг напротив друга. Многое не сходилось, поэтому вскоре меджай скомкал лист с неудавшимся экспериментом и заново стал писать, но на этот раз он просто вывел на бумаге арабский алфавит.       Как только всё было готово Имхотеп устроился в кресле, рукой указав Джазиму на то что меджай может начинать его обучение. Цепкая память позволяла жрецу быстро запоминать произношение и правила которые объяснял Джазим, поэтому египтянин довольно быстро разобрался в строении языка и смог прочесть несколько простых предложений, однако, для того чтобы читать книги и говорить нужно было набирать словарный запас.       Хумам вернулся примерно через час и как только он вошёл в комнату, где Имхотеп повторял названия окружающих предметов на арабском вслед за Джазимом, жрец резко повернул голову к вошедшему воину. — Какие вести ты принёс мне, меджай? — Утром мы уйдём. — кратко ответил мужчина садясь в кресло сбоку от египтянина.       Джазим недовольно взглянул на товарища жалея что не он сам пошёл к шейху, ибо Имхотеп своим внезапным желанием выучить арабский язык и, как меджаю казалось, надменным поведением его просто достал. Нетерпеливый Джазим многозначительно кашлянул в кулак привлекая к себе внимание друга. — Теперь Хумам будет проговаривать слова.       Имхотепу было совершенно наплевать кто продолжит занятие, а ошалевший от такого выпада Джазима Хумам на какое-то время продолжал молча сидеть в кресле, однако, настойчивый взгляд раздражительного «учителя» всё же заставил Хумама взять на себя бремя преподавания. Так, всю ночь меджаи сменяли друг друга и к утру они были настолько измотанными, что как только забрезжил рассвет — Джазим и Хумам спешно покинули дом, оставляя Имхотепа в окружении его собственных записей сделанных во время этого многочасового урока.       Способности Имхотепа позволили ему уже к концу занятия читать короткие простые тексты и даже после того как «надзиратели» покинули дом, египтянин продолжил пополнять свой словарный запас с помощью книг. Арабская письменность сильно отличалась от иероглифов к которым привык Имхотеп, но чем сложнее было учиться — тем сильнее разжигался интерес жреца, для которого впитать новые знания значило маленькую победу над самим собой.       Как бы усердно Имхотеп не пытался с помощью изучения арабского языка хоть на миг убежать от мыслей об Анк-Су-Намун — у него ничего не выходило. Только мужчина закрывал глаза как перед ним возникала картина держащего в своей руке беспомощную принцессу Анубиса. Гнев и отчаяние железными тисками давили многовековое сердце Имхотепа, ведь в том что случилось жрец считал виновным только себя и никого более. Но как бы то ни было, кто бы мог предугадать что столь почитаемое, уважаемое древними египтянами серьёзное божество вдруг решит поступить так нечестно?       В запасах, которые советник фараона захватил с собой из Хамунаптры, оставалось ещё несколько свитков, но надежда в сердце жреца Осириса постепенно таяла. Мужчина желал не только вернуть свою возлюбленную, освободить её от плена шакалоголового шутника, но и отомстить Анубису за такой вероломный поступок. Имхотеп никогда не пренебрегал местью и вместо того чтобы ждать когда жизнь сама накажет обидчика — жрец предпочитал сводить счёты лично и никогда не прятал своих намерений. Однако Анубис был не обычным смертным с которым расправиться раз плюнуть — это был могущественный бог знающий самые чёрные души которые только существовали в мире, поэтому чтобы победить такого сильного противника необходимо было соответствующее оружие.       Имхотеп без прежней надежды во взгляде читал древнеегипетские тексты что содержали свитки и когда жрец взял в руки последний лист, то уже был готов к тому что и в нём не окажется ничего полезного, но тут его безысходный взгляд зацепился за упоминание Анубиса в небольшом рассказе. Текст гласил что когда-то, уже после того как Анубис мумифицировал тело Осириса а Исида воскресила его, Анубис возжелал жениться на дочери одного правителя, которая не хотела становится супругой шакалоголового бога по своей воле. Тогда правитель обратился за помощью к богине Мáфдет* с просьбой помочь защитить его дочь от нежеланного брака. Услышав мольбы отчаявшегося отца, Мафдет явилась к правителю и вручила ему три особых амулета, на каждом из которых был изображён Уаджет* в окружении других защитных символов. В середине амулетов были крупные чёрные бриллианты — несколько слезинок Исиды которые она проливала над телом Осириса. Мафдет наказала правителю разложить амулеты по трём сторонам трона на котором должен был сидеть во время свадебного пира Анубис и это должно было удерживать бога на месте до тех пор, пока фараон не выдаст дочь за того, кого она выберет себе в мужья сама.       На этом моменте папирус был оборван и Имхотепу оставалось лишь гадать: существуют ли эти амулеты, получилось ли у правителя защитить свою любимую дочь? Как бы то ни было — этот миф был единственной зацепкой, которая могла бы помочь измученному горем жрецу спасти Анк-Су-Намун из плена Анубиса и отвадить хитрого бога от пакостей. Даже если удастся найти эти амулеты и задержать Анубиса на месте, что делать дальше нужно было ещё придумать, однако, у Имхотепа быстро появилась идея которая его более чем устроила, но говорить о ней он никому не собирался…       Ближе к вечеру Хумам и Джазим вновь пришли к Имхотепу по поручению Ардет Бея, чтобы поинтересоваться не нашёл ли жрец что-нибудь в своих свитках, однако, не пожелав что-то обсуждать с простыми меджаями, Имхотеп потребовал чтобы они сопроводили его к их хозяину, на что воины, скрипя зубами из-за столь пренебрежительного отношения, согласились. На улицах, на пути египтянина то и дело встречались любопытные жители города, а женщины, зная кто этот мужчина, прятали за свои спины детишек, чтобы с ними ненароком ничего не случилось.       По дороге к дому Хасана Хумам позвал О`Коннеллов и Анастасию, поэтому теперь уже небольшая компания неспешно двигалась к намеченному пункту. Алекс то и дело поглядывал на жреца в голове постоянно прокручивая то злополучное путешествие, когда из-за этого злобного древнеегипетского куска мяса он чуть не потерял родителей, а Эвелин, зная непоседливый характер своего сына, держала его за руку чтобы он не дай бог не обратился к Имхотепу с каким-нибудь колким выпадом. Старший О`Коннелл шёл рядом с супругой и Джазимом, ибо не особо скрываемое раздражение этого меджая (из-за присутствия в городе жреца Осириса) ещё больше расположило к нему Рика, который так же не был особо рад происходящим событиям.       Анастасия шла рядом с Имхотепом и Хумамом и казалось что девушка не понимает что рядом с ней находится невообразимо опасный человек, но это было не так — невеста Ардет Бея вовсе не игнорировала всё что ей рассказывали об этом древнем мужчине, однако, пока его поведение было достойным девушка относилась к жрецу равнодушно. Сам Имхотеп величественно шагал по городу глядя только вперёд как и подобает человеку имеющему высокий государственный чин, но в какой-то момент он немного повернул голову к идущей рядом Анастасии и на ломаном арабском, с небольшим количеством ошибок произнёс: — Я не успеть выразить тебе мою благодарность.       Услышав из уст Имхотепа арабскую речь девушка резко повернула голову в его сторону, пытаясь понять не послышалось ли ей. Вся процессия остановилась за несколько метров от дома Хасана и Анастасия взглянула на Хумама, который стоял напротив неё немного поджав губы. Чтобы удостовериться в том что жрец действительно говорил с ней, девушка, стараясь говорить медленно, спросила у египтянина: — Ты знаешь этот язык? Когда ты успел его выучить? — Ночью. Меджаи помогли учить.       Имхотеп взглядом небрежно указал на стоящих рядом Джазима и Хумама, от чего воины как по приказу сжали кулаки замечая такое пренебрежение к своим персонам, но сам жрец не обратил на это совершенно никакого внимания. — Теперь я могу сказать что благодарить тебя. — Имхотеп кратко кивнул девушке приложив правую ладонь к своей груди.       Всё ещё пребывая в смятении Анастасия долго находилась в молчании стараясь принять столь неожиданную и весьма шокирующую новость, однако, чтобы не быть невежливой девушка решила всё же ответить на благодарность жреца. — Тебе не меня нужно благодарить, Имхотеп, а Ардет Бея. Решение принял он. — Его я уже благодарил, но я видеть что ты уговорила его. Твоя симпатия помогла мне.       Когда Имхотеп сказал последнюю фразу меджаи были готовы выхватить сабли из ножен чтобы наказать египтянина за непозволительную дерзость по отношению к их шейху и его будущей супруге, однако, Анастасия без сарказма поспешила ответить жрецу. — Не путай сочувствие и симпатию. Это два разных понятия.       Такой ответ девушки успокоил меджаев и они даже злорадно улыбнулись от того что сочли будто Анастасия поставила жреца на место, однако, в действительности она спокойно общалась с египтянином понимая что Имхотеп просто спутал слова в силу своего пока что скудного словарного запаса в арабском, но Джазим и Хумам просто не хотели понимать этого, от чего увидели ситуацию по-своему. Имхотеп же, осознавая что допустил в своей речи ошибку, просто вновь кивнул девушке и компания подошла к двери дома Хасана, а пока все ждали когда откроется дверь, Анастасия пересказала давно ожидавшим объяснений О`Коннеллам суть своего разговора с Имхотепом.       Дверь открыл сам хозяин жилища, и поприветствовав гостей без лишних вопросов пропустил их в дом, стараясь не смотреть на Имхотепа чтобы вновь не разгореться огнём негодования. Прежде чем что-то обговаривать, старик предложил сначала сесть за стол, который тут же принялись сервировать Рами и Тахир. Мальчики настолько полюбили Хасана что были рады сделать для него практически всё что угодно и редко позволяли старому меджаю что-либо делать по дому.       Пока на столе появлялись приборы и блюда Имхотеп с нескрываемым интересом разглядывал необычное для него жилище Хасана, которое в первый свой визит египтянин не успел оценить. Первым делом Ардет Бей подошёл к невесте чтобы хоть немного побеседовать с ней после целых суток разлуки, но по скольку девушка разговаривала с ним на языке своей кузины, заподозрив что-то мужчина всё же решил спросить: — Почему ты говоришь со мной на английском? — А ты имеешь что-то против? — невинно взглянув на меджая спросила Анастасия, однако, улыбку сдержать она всё же не смогла и это убедило Бея в том что девушка что-то недоговаривает. — Совсем ничего, просто обычно ты стараешься общаться со мной на моём языке, а сейчас…       Подозрительный прищур глаз и серьёзное выражение лица Ардета — всё это в тот момент веселило Анастасию, но раскрывать «сюрприз» раньше времени она не собиралась, поэтому девушка решила увильнуть от ответа. — Ах это… — специально плохо сыграв осознание произнесла Анастасия, но затем уже в обычной манере ответила, — Ты скоро сам всё поймёшь. — Знаешь, я никогда не любил сюрпризы, а в последние несколько дней они меня только расстраивают. — Ардет тяжело вздохнул, — Я уже боюсь представить что меня может ожидать. — Как ты отреагируешь я даже вообразить не могу, но вот просто безумно хочу увидеть тебя в этот момент. — задорно произнесла девушка.       Чтобы не рассмеяться Анастасия сжала губы замечая на себе напряжённый взгляд шейха меджаев, благо, ситуацию спас Хасан пригласив всех сесть за стол. За ужином никто не решался начать разговор, но казалось что всё так и должно быть, лишь один только Имхотеп не притрагивался к еде и напиткам от чего хозяин дома вскоре спросил у присутствующих: — Я, конечно, понимаю что ему не нужна ни еда, ни вода, но… — Хасан немного замялся, — Неужели ему действительно вообще не нужно питаться? — Мне не нужно есть и пить. — ответил Имхотеп по-арабски.       В комнате на мгновение повисла гробовая тишина, но выпавшая из рук шокированного Хасана пиала её мгновенно нарушила. Чуть не захлебнувшись чаем Ардет Бей несколько секунд смотрел на Имхотепа с широко распахнутыми глазами, после чего, проглотив напиток, шейх меджаев медленно перевёл недовольный взгляд на Анастасию которая давилась хохотом прикрывая рот кулаком. — Долго ждать тебе не пришлось! — смеясь ответила на взгляд Бея девушка.       Только тогда Джазим и Хумам рассказали шейху и его дяде что всю предыдущую ночь по требованию Имхотепа они учили его арабскому языку, а как только меджаи закончили свой рассказ, жрец тут же, дабы не терять времени, поведал смертным обо всём что сумел найти в последнем свитке взятом им из Хамунаптры. Египтянин старался разговаривать на новом языке, однако, иногда он переходил на древнеегипетский когда не знал подходящего слова. Совершенно не мешая Имхотепу говорить, Хумам тихонько переводил О`Коннеллам арабскую речь жреца поскольку они были единственными кто не понимал о чём идёт речь. — И где нам искать эти чёртовы амулеты? — выразил свои мысли вслух Ричард. — Хороший вопрос, друг мой. — ответил ему Ардет задумчиво опустив взгляд.       Конечно много информации из свитка было утеряно поскольку часть пергамента была оборвана, но Эвелин О`Коннелл быстро сообразила где можно было бы попробовать поискать древние амулеты о чём воодушевлённо тут же оповестила присутствующих. — Каирский музей! Там очень много разных экспонатов и помимо действующих выставок в здании есть несколько складских помещений! — Думаешь такие артефакты могли оказаться в музее? — Рик выгнул бровь, — Дорогая, даже если эти амулеты и существовали, я сомневаюсь что фараон не заныкал их куда-нибудь подальше. — Рик! Проведено столько раскопок, найдены уникальные предметы, раскрыты некоторые особенности жизни Древнего Египта, а ты даже не можешь допустить мысль что у нас есть шанс найти амулеты в музее?       Эви продолжала настаивать на поисках в каирском музее, но в отличие от Ричарда меджаи сразу уловили в словах девушки долю истины. Фараономания захватила практически весь мир и археологи со всего света приезжали в Египет чтобы попытаться найти какие-нибудь древности, поэтому вероятность найти необходимые артефакты в «храме древностей» всё же была. Естественно, чтобы Имхотеп понял о чём идёт речь, меджаи рассказали ему о идее Эвелин и как только жрец понял о каком месте идёт речь — тут же поднялся во весь рост чтобы сразу же отправиться туда. — Стой! — крикнула Эви, — Ты куда? — В тот дворец о котором ты упоминала. — спокойно ответил египтянин немного повернув голову. — Мы пойдём с тобой.       Решительность Эвелин была похвальной, однако Имхотеп не понимал почему эта женщина с таким рвением желает отправиться в Каир вместе с ним. Жрец повернулся к сидящим за столом людям и скрестив руки непонимающе взглянул на миссис О`Коннелл. — Не обижайся, но когда ты в прошлый раз там побывал — человечество утратило много недавно обретённых исторических ценностей. Мы пойдём с тобой и вместе будем искать… — Эви немного помолчала прежде чем добавить, — …не прибегая к разрушению. — Надеюсь вы выдержите полёт. — бесстрастно заявил египтянин.       Эвелин сразу догадалась что Имхотеп имел в виду. Ни Рик, ни Ардет, ни кто бы то ни было ещё — никто не хотел путешествовать внутри песчаного смерча, но это был единственный быстрый способ добраться до Каира за короткое время. Без особого энтузиазма смертные вышли вслед за Имхотепом на улицу где он тут же обратился в смерч затягивая в себя меджаев и О`Коннелла с девушками.

Каир

      Время подходило к семи вечера и уставший от бумажной работы директор музея Махфуз Аль-Бурхан торопливо складывал какие-то документы в свой коричневый, местами протёртый портфель. Хоть мужчина и принадлежал к роду меджаев воином он никогда не хотел быть, поэтому Аль-Бурхан давно выбрал для себя карьеру музейного работника: не отступая от священного долга он хранил не только древние ценности, но и некоторые магические артефакты которые пустынные воины прятали от недобросовестных людей. Такая спокойная работа была исполненной мечтой Махфуза, ведь жизнь меджая-воина была сопряжена с постоянным стрессом, а Аль-Бурхан всегда желал для себя тишины и покоя.       Глухой стук в массивную дверь кабинета заставил директора музея глубоко вздохнуть. «Почему именно сейчас кому-то от меня что-то потребовалось?» — пронеслось в голове мужчины. Лениво переставляя ноги Махфуз поплёлся к двери перебирая в мыслях догадки о том что могло произойти такого, чтобы в самом конце рабочего дня кто-то посмел потревожить его покой. Удивлению араба не было предела когда открыв дверь он увидел компанию своих собратьев-меджаев, шейха, О`Коннеллов, тёти Алекса (младшего О`Коннелла Аль-Бурхан никогда бы не смог забыть после визита мальчика с новостью об Анк-Су-Намун), и… Имхотепа! Махфуз прекрасно знал что произошло с предыдущим директором музея из-за этой ожившей мумии, поэтому присутствие жреца вызвало у Аль-Бурхана оторопь, но, собрав всё мужество которое только было у него, хранитель музея всё же смог заговорить. — Добрый вечер, дамы и господа. Чем могу быть полезен? — Махфуз, нам нужны определённые вещи. — Ардет Бей кивком показал мужчине на свиток который держал Имхотеп.       Жрец протянул пергамент, но ещё до того как египтянин поднял руку Аль-Бурхан отпрянул стукнувшись ногой о стул чем вызвал на губах Имхотепа насмешливую улыбку. Не желавший тратить время Бей требовательно взглянул на испуганного меджая заставляя его подчиниться и взять из рук ожившей мумии свиток. Под строгим надзором предводителя пустынных воинов Махфуз принялся читать древнеегипетский текст и как только он дошёл до описания амулетов — поднял робкий взгляд на Ардета. — Вам нужны эти амулеты? — после кивка Бея Махфуз вернул свиток Имхотепу не глядя ему в глаза, — Я видел что-то подобное в одном из сундуков, но… не уверен что это то что вам нужно. — Веди. — кратко приказал Ардет Бей.       Взяв из нижнего ящика стола крупную связку ключей Махфуз Аль-Бурхан повёл посетителей в одно из хранилищ что находились в подвале музея. Шаги и звон ключей в руках хранителя эхом отражались от стен пустых коридоров по которым шла компания. Махфуза трясло из-за присутствия Имхотепа и как бы араб не старался скрыть это — его страх был очевиден.       Хранилище встретило компанию неприятным запахом старых вещей и Рик О`Коннелл, будучи прямолинейным человеком, озвучил своё недовольство сразу же предложив Аль-Бурхану купить каких-нибудь ароматных духов чтобы спрыснуть ими хотя бы стены помещения, но хранитель музея был до сих пор настолько шокирован близким нахождением древнего зла в виде воскресшего жреца Осириса, что механически, без лишних слов подошёл к стоящему в дальнем углу хранилища небольшому сундуку. Ящик был полностью сделан из железа, но его металлический блеск было невозможно разглядеть под толстым слоем пыли которая покрыла все предметы в комнате. Не без усилий открыв сундучок Махфуз отошёл в сторону чтобы Ардет Бей и Имхотеп могли рассмотреть содержимое ящика. Свет от керосиновой лампы которую поднёс к предмету Ардет позволил Имхотепу рассмотреть лежащие внутри сундука амулеты, но разочарование вмиг настигло жреца когда он понял что артефактов всего два. Взяв в руки амулеты Имхотеп протянул их на раскрытой ладони к Махфузу и на арабском спросил: — Где третий?       И без того неуютно себя чувствующий Аль-Бурхан услышав из уст жреца свой родной язык подумал что египтянин заколдовал его, поэтому вжавшись спиной в стену директор музея завопил на всё хранилище: — Бисмилляхир-рахманир-рахим!!! — Махфуз! — крикнул Бей, — Ответь на вопрос.       Аль-Бурхан почувствовал как ноги стали ватными, поэтому руками он стал придерживаться за стоящий рядом небольшой золотой трон с изображением какого-то замысловатого сюжета. Хранителю музея понадобилось немного времени чтобы прийти в себя и как только рассудок вернулся к Махфузу, араб понял что если он скажет правду — шейх может лишить его жизни раз амулеты оказались настолько важными. Ардет Бей сразу заметил смятение появившееся на побледневшем лице Аль-Бурхана, поэтому приблизился к мужчине требовательно сверля его взглядом чтобы добиться ответа. Такое моральное давление быстро сломило привыкшего к спокойной жизни директора музея и Махфуз выставил руки ладонями вперёд немного склонившись перед Беем. — Когда мы нашли этот сундук в нём действительно было три амулета. Раскопки финансировал богатый господин и… — мужчина замолчал не решаясь продолжить объяснение. — Махфуз.       По требовательному голосу шейха меджаев было понятно что он совершенно не настроен долго ждать, поэтому Махфуз Аль-Бурхан, осознавая своё безвыходное положение, тихо закончил. — Этот господин выкупил несколько вещей, в том числе третий амулет… — Что ты говоришь?! — повысил голос Бей, — Ты продал то что должен охранять?!       Ардет прижал Махфуза к стене и поднял за грудки. Ноги хранителя музея висели в воздухе и он отчаянно болтал ими чтобы попытаться коснуться пола, но шейх меджаев крепко держал Аль-Бурхана за пиджак. Никто из присутствующих ещё не видел Ардета в таком расположении духа, но Бей взбесился не столько от исчезновения магического артефакта, сколько от того что Махфуз из рода меджаев предал дело которое ему доверили. Злость настолько обуяла разум Ардета что он позабыл о находящихся в комнате людях и Ричард решил вернуть друга в реальность. — Я, конечно, понимаю что он совершил непростительный проступок и ты его шейх, но пусть он сначала нам скажет где амулет, а потом делай с ним всё что душе угодно. — чтобы разбавить серьёзность момента Рик быстро добавил язвительно улыбнувшись, — Мы даже выйдем.       Опомнившись, Ардет расцепил пальцы и Аль-Бурхан рухнул на пол. Гнев шейха настолько ужаснул директора музея что даже Имхотеп, который на удивление араба не проявлял агрессии, по сравнению с разозлённым предводителем меджаев казался сущим пустяком. Кое-как поднявшись с колен Махфуз взглянул на Бея глазами побитой собаки, опасаясь нового приступа ярости шейха, однако, Ардет смотрел на него как будто ничего не было. Сотрясающееся тело, полный страха виноватый взгляд Аль-Бурхана — всё указывало на его трепет перед шейхом и Ардет Бей, замечая это состояние меджая, снисходительно кивнув позволил мужчине заговорить. — Бей, простите меня. Я… я не… — Говори по делу. — резко прервал его Ардет, — Я не намерен выслушивать твои оправдания. Тем более что у тебя их не может быть. У кого амулет?       Махфуз настолько перенервничал что не мог сразу ответить на вопрос своего шейха, но гневный блеск в глазах Бея подтолкнул директора музея поскорее заговорить. Заикаясь Аль-Бурхан поведал вождю меджаев имя того человека который выкупил артефакт и как только мужчина закончил — Ардет Бей развернулся к выходу. Мужчина успел сделать один лишь шаг, однако робкий голос Махфуза заставил его остановиться. — Бей, что со мной будет?       Предводитель меджаев не поворачивался к вопрошающему раздумывая над участью предавшего свой долг Махфуза. Решение пришло к вождю практически сразу и немного повернув голову Ардет Бей озвучил свой мягкий (по его мнению) приговор Аль-Бурхану: — Хранителем теперь будет Хумам. Ты же останешься здесь служить в качестве рядового работника, но сначала ты поедешь вместе с нами чтобы твои родные услышали вынесенный тебе приговор. — Вы изгоняете меня? — с ужасом тихо спросил Махфуз. — Не совсем. Тебе дозволено приезжать в наш город к своей семье, но отныне ты не можешь называть себя меджаем.       Поражённый таким решением шейха Аль-Бурхан опустил голову закрыв руками лицо поскольку приговор для него оказался хуже смерти, а Ардет Бей, не оборачиваясь, решительным шагом направился прочь. Вслед за вождём меджаев вышли остальные не менее чем Махфуз ошарашенные приговором Бея меджаи, Имхотеп, О`Коннелл и девушки. Как Ардет и сказал — музее за главного он оставил Хумама, а Аль-Бурхан, немного придя в себя, чтобы снова не столкнуться с жёстким нравом предводителя меджаев, поспешил нагнать группу у самого выхода из музея.       На счастье Имхотепа, да и всей компании, тот богатый человек о котором рассказал Махфуз Аль-Бурхан был французским бизнесменом который открыл своё дело в Каире много лет назад. Необходимо было как можно быстрее забрать у него амулет, но никакого плана ни у кого не было и тогда Имхотеп решил предложить забрать амулет точно так же, как он когда-то пробрался через замочную в комнату к спящей Эвелин. Возиться с французом не хотелось, к тому же вариант жреца был удачной идеей чтобы тихо и без лишней мороки получить необходимую вещь, поэтому после многозначительного взгляда Ардет Бея теперь уже бывший директор музея повёл отряд к дому богача.       Отправив мужчин воплощать план египтянина в жизнь, Анастасия и Эвелин отправились в почтовое отделение чтобы невеста Ардет Бея могла отправить письмо своей матери. Девушка написала послание ещё в городе меджаев и надо сказать что строки давались ей с трудом, ведь нужно было объяснить сложившуюся ситуацию как можно мягче и, естественно, Анастасия решила умолчать о некоторых моментах чтобы не волновать свою матушку. К этому письму Анастасия приложила документ, который она попросила передать юристу компании. В самом извещении говорилось что теперь её кузина Эвелин О`Коннелл является её заместителем и доверенным лицом в случае непредвиденных ситуаций. Поскольку уже был вечер, девушка отправила ещё одно письмо но уже на каирский адрес. Во втором послании Анастасия обратилась к ещё одному своему юристу, который с некоторых пор вёл её дела в Египте, и особо не углубляясь в подробности оповестила его о том, что теперь иногда вместо неё к нему будет приезжать человек по имени Джамаль, который будет забирать письма и документы.       Эвелин узнала о том что Анастасия решила сделать её вторым человеком в компании после себя буквально перед тем как Хумам зашёл за ними чтобы вместе пойти к Хасану. Такая новость несколько ошарашила миссис О`Коннелл которая всю жизнь интересовалась только Древним Египтом и никогда не представляла себя членом какой-нибудь корпорации, но надо отдать должное — Эви приняла предложение кузины понимая, что Анастасии действительно может потребоваться помощь поскольку теперь вся её жизнь будет проходить в пустыне.       К тому времени как девушки закончили все свои дела у входа в здание их уже ждали мужчины. В руках Имхотепа красовались все три магических амулета богини Мáфдет, которые и были изначальной целью визита в Каир. Для жреца выкрасть недостающий артефакт не составило труда, так как пробраться в дом богатого француза и остаться при этом незамеченным египтянин сумел «на ура» благодаря своим сверхъестественным способностям. Теперь, поскольку все дела были завершены, герои могли со спокойной совестью вернуться в город меджаев.       Смерч-Имхотеп опустил своих спутников прямо перед домом Хасана и воплотившись перед ними в своём обычном обличье жрец наконец поблагодарил всех за помощь, однако, несмотря на искреннюю благодарность египтянина, его лицо оставалось беспристрастным словно бронзовая маска. Всё это время Имхотеп не выпускал из рук амулеты, которые возможно были единственным способом разобраться с Анубисом и вернуть дорогую сердцу Анк-Су-Намун.       Отправив попавшего в немилость Махфуза к семье, Ардет Бей озвучил план на следующие сутки: нужно было разобраться как действуют амулеты, потому что в назначенный день будет лишь одна попытка обезвредить шакалоголового бога. Сбор был назначен предводителем меджаев сразу после завтрака, но прежде чем Ардет успел объявить «отбой», Имхотеп неожиданно произнёс на новом для себя языке: — Я иметь желание продолжать учить твой язык, Ардет Бей, поэтому мне нужен учитель.       Шейх задумался над подходящей кандидатурой потому как вряд ли кто из города захотел бы иметь дело с тем, кто ещё до недавнего времени для меджаев, да и для всего мира безоговорочно являлся врагом номер один, однако, Имхотеп уже сам решил кто мог бы стать для него достойным преподавателем. — Я хотел, чтобы твоя женщина учить меня. — закончил свою мысль жрец.       Бей резко взглянул на Имхотепа услышав такое заявление. Меджай почувствовал как где-то в глубине его души зарождается жгучая ревность, но, как и подобает воину, Бей предпочёл не проявлять столь отвратительное чувство на публике. Реакция Ардета была понятна но не оправдана, поскольку Имхотеп сделал свой выбор основываясь на нейтральном отношении девушки, которая пока ни разу косо не взглянула в его сторону даже зная о его прошлых деяниях. Напряжённая тишина будто стала осязаемой и словно невидимый огонь накаляла атмосферу вокруг собравшихся перед домом старого меджая, поэтому Анастасия сама решила выяснить причину столь неожиданного решения египтянина. — Почему я? — Я не хотеть недоразумений. — после продолжительного вопросительного взгляда девушки жрец спросил, — Я должен ответить? — Как раз чтобы не было недоразумений — да.       С каждой секундой терпение внимательно слушавшего их разговор шейха меджаев становилось всё меньше и меньше от чего Ардету приходилось с невероятными усилиями хотя бы внешне оставаться спокойным. Бей до такой степени сильно сжал кулаки и ногти впились в кожу настолько глубоко, что ещё немного и из огрубевших ладоней мужчины пошла бы кровь. — Хорошо. — Имхотеп медленно кивнул, — Пока что я не имею причину не доверять тебе.       В принципе, меджаи понимали что жрец ответил правду, но ситуация явно никому из пустынных воинов не нравилась, а в особенности их предводителю, у которого несмотря на его видимое спокойствие были сильно сжаты челюсти. По озлобленным взглядам направленным на Имхотепа Анастасия понимала что дело стремительно идёт к довольно опасному исходу, поэтому девушка быстро отреагировала на просьбу ожившей мумии. — Я не могу быть твоим учителем. На это есть несколько причин, но я назову тебе только одну: чтобы учить кого-то иностранному языку нужно знать родной язык ученика. Это обязательное условие, поскольку может появится необходимость объяснять новые слова и устойчивые выражения. Твой язык я не знаю, поэтому тебе придётся искать другого учителя.       Имхотеп не привык получать отказы, но, понимая что женщина Ардет Бея действительно права, жрец достойно отреагировал на её аргументированный ответ. Конечно, египтянин заметил реакцию предводителя меджаев, которую тот старался тщательно скрыть за маской равнодушия, но усугублять ситуацию объяснением с шейхом жрец не собирался. — Ты сможешь найти того, кто согласится учить его? — Анастасия обратилась к будущему супругу на английском, чтобы Имхотеп не понял смысл их разговора в случае отказа Бея. — Я постараюсь. — кратко ответил Ардет.       Пока девушка объясняла египтянину о чём она говорила с Беем, предводитель меджаев сделал несколько глубоких вдохов чтобы хоть немного обуять свои чувства. То как Анастасия разрешила ситуацию немного успокоило Ардет Бея, но теперь его отношение к Имхотепу было неоднозначным. Меджай ещё не испытывал такой ревности и это настолько впечатлило мужчину, что Бей поклялся самому себе избавиться от неё ибо он сразу понял всю ядовитость данного чувства, тем более что в сложившейся ситуации оно было более чем необоснованным, ведь ни Анастасия, ни Имхотеп — оба не проявляли друг к другу ни малейшего знака той симпатии, которая могла бы действительно стать веской причиной для возникновения ревности у Ардета. Понимая что он не имеет причины не доверять своей невесте, шейх меджаев мысленно укорил себя за то что позволил отраве ревности, хоть и ненадолго, захватить его сердце и разум.       Как только вопрос с Имхотепом был решён, жрец удалился в отведённый ему дом, а О`Коннеллы, под предлогом того чтобы забрать Алекса, вошли в дом Хасана оставляя Анастасию и Ардета наедине. Долгое время они оба стояли в полном молчании, но девушка в итоге не смогла сдержаться чтобы не подколоть меджая. — Если ты думаешь то твоя реакция была незаметной — зря. — О чём ты? — невозмутимо спросил Ардет хоть и понимал на что намекала Анастасия. — Ты знаешь о чём.       Девушка медленно, словно хищная кошка стала обходить меджая не сводя с него многозначительного взгляда своих светло-изумрудных глаз. В течение сего действа Анастасия не спеша, томным голосом стала проговаривать смысл своего высказывания: — Стиснутые до скрипа зубы, напряжённые челюсти, сжатые кулаки — всё это выдало тебя, Ардет Бей. — остановившись сбоку от мужчины девушка приподнялась на носочках чтобы быть ближе к его уху, — Ревность отравляет сердце.       Пока меджай соображал что бы ответить, Анастасия вновь встала прямо перед ним на приличном расстоянии. Замешательство вечно спокойного сурового воина пустыни умиляло девушку и поэтому она решила искренне ему высказать свои мысли. — Не скрою, с одной стороны это было приятно, но с другой — обидно. — Почему? — Ардет поднял на неё полный непонимания взгляд, — Я думал женщинам нравится когда их ревнуют.       Наивное предположение меджая повеселило Анастасию и ей даже пришлось закрыть рот рукой чтобы хоть немного прикрыть широкую улыбку появившуюся на её алых губах. Ардет Бей был опытным воином, справедливым лидером и верным другом, однако, в том что касалось женщин его багаж знаний оказался довольно скудным. — Я попробую тебе объяснить почему некоторым приятна ревность: такое чувство со стороны мужчины может дать женщине ощущение значимости для него и любви, но по большей части это проявление собственничества. Беспочвенная ревность плоха тем, что возникает по одной из трёх причин: из-за неуверенности в себе, из-за недоверия к любимому человеку или, что ещё хуже — из-за совокупности двух первых пунктов. Сразу скажу что это моё субъективное мнение основанное на наблюдениях за людьми. — подчеркнула Анастасия, — Подозревать человека — намного хуже чем знать что он виновен, потому как в воображении можно нарисовать себе всё что угодно и это не будет иметь с реальностью ничего общего. Другое дело когда причина для ревности действительно есть, особенно когда вина доказательна. Тогда уже совсем другой разговор.       Ардет внимательно слушал девушку поражаясь тому, что будучи такой молодой и неопытной в любви, она могла аргументированно рассуждать на столь серьёзную тему, связанную с отношениями между мужчиной и женщиной. В который раз предводитель пустынных воинов подумал что судьба свела его с достойной и умной девушкой, которая будет подобающим образом нести бремя супруги шейха, ведь после их свадьбы решать женские вопросы прекрасной половины города меджаев придётся именно ей. — Теперь объясню почему твоя ревность меня задела. — продолжила Анастасия, — Насколько я могу судить — повода для этого чувства я тебе не давала. Если же с моей стороны ты увидел что-то, что заставило тебя ревновать — лучше скажи сразу, чтобы в будущем таких недоразумений больше не возникало. — С твоей стороны я не заметил чего-либо недостойного. Дело во мне и в Имхотепе. — Бей на секунду поджал губы после того как произнёс имя жреца, — Он проявляет к тебе много внимания. — Разве Имхотеп не объяснил причину своей просьбы? — Объяснил. — в подтверждение меджай согласно кивнул, — Но меня это не успокоило. На мгновение мне показалось что его доверие к тебе может перерасти во что-то другое. — Ардет отвёл взгляд озвучивая свои мысли, — К тому же, Джазим рассказал мне о чём Имхотеп сегодня говорил с тобой до ужина и то что он принял твоё сострадание за симпатию к нему.       Анастасия тяжело вздохнула на несколько секунд прикрыв глаза. Она не думала что эта абсурдная оговорка жреца может стать причиной для того, чтобы меджаи сочли её знаком заинтересованности египтянина в женщине их предводителя. — Что ещё тебе рассказал Джазим? — безэмоционально спросила девушка. — Он сказал что ты осадила Имхотепа указав ему на то, что не стоит путать симпатию и сочувствие. — честно ответил Бей. — Скажи, ты сразу стал говорить без ошибок когда начал учить английский? — после отрицательного ответа меджая Анастасия продолжила, — Джазим верно забыл упомянуть что после моих слов Имхотеп понял оговорку которую допустил?       Слова девушки заставили Ардет Бея задуматься над тем, что Джазим действительно преподнёс ситуацию в таком свете, который не имел ничего общего с её истинной сутью. Подняв взгляд на невесту, предводитель меджаев несколько секунд промолчал прежде чем продолжить их диалог. — Теперь, когда я знаю как всё произошло на самом деле — я признаю что моей ошибкой было не спросить об этой ситуации тебя. Ты права в том что подозревать — хуже чем знать истину, но пока я ничего не могу с собой поделать. — откровенно заявил мужчина, — Как тебе объяснить… — меджай выдержал паузу пытаясь понятно сформулировать свои мысли, — Каждый кто посмеет взглянуть на тебя с недостойными помыслами — по определению станет мишенью для моего гнева и это будет не твоя, а лишь его вина. Возможно ты права что ревность, это проявление собственничества — это я тоже признаю.       Когда Ардет закончил свою речь, Анастасия сделала к нему один шаг, оставляя между ними чуть меньше метра. Заглянув в глаза своего будущего супруга и замечая что он вовсе не кривит душой, девушка решила ему сказать то, что должно было хоть немного успокоить его впервые познавшее ревность сердце: — Одно из наиболее значимых для меня качеств в человеке — верность, и я хочу, чтобы ты навсегда запомнил то что сейчас от меня услышишь. Без верности — нет полноценного доверия. Без верности и доверия — нет настоящей дружбы. Без верности, доверия и дружбы — нет истинной любви. Когда ты получил моё согласие — ты получил моё доверие, дружбу и, самое главное — мою верность. Того же я жду и от тебя. Из тех чувств, которые мы оба сейчас испытываем друг к другу, истинную любовь нам только предстоит взрастить, если, конечно, того пожелает Всевышний.       Сказанные Анастасией слова проникли в самую глубь души Ардет Бея и поражённый искренней речью своей невесты, меджай склонил голову в знак своего глубокого уважения к девушке и солидарности с её принципами. Вновь взглянув на Анастасию шейх улыбнулся проскользнувшим в его голове мыслям. — Что такое? — хитро прищурившись спросила девушка. — Да так… Подумал кое о чём. — И о чём же? — не отставала Анастасия, улыбнувшись вслед за меджаем. — Ты можешь обидеться если я расскажу.       Ардет отвёл глаза продолжая обаятельно улыбаться, а взгляд скрестившей руки девушки сменился на подозрительный. Продолжительное молчание меджая Анастасия прервала вкрадчиво промурлыкав: — Выкладывай.       Мужчина ещё некоторое время молчал не скрывая своей широкой улыбки и по-прежнему не смотрел на невесту, которая уже просто испепеляла его своим нетерпеливым взглядом. Интерес девушки только возрастал и Бей, вернув свой взгляд на Анастасию, всё же решил удовлетворить её любопытство: — Ты что-то меняешь в моей жизни и душе, а ещё, у тебя очень пронзительный взгляд, поэтому… я мог бы назвать тебя ведьмой.       Тут же звонкий хохот девушки заполнил собой погружённую в ночной сумрак улицу. Невеста шейха долго не могла успокоиться после такого заявления, но, в конечном итоге, всё ещё продолжая смеяться она саркастично ответила на озвученные меджаем мысли: — Какая кардинальная смена комплиментов! Ещё недавно я была алмазом души твоей, а теперь — ведьма!       Ардет и сам мягко рассмеялся наблюдая за девушкой, которую основательно развеселило его высказывание. Мужчина поймал себя на мысли, что он хотел бы чаще слышать этот звонкий, словно маленький серебряный колокольчик, смех. — И что же, ты теперь меня сожжёшь? — немного успокоившись спросила Анастасия. — Сейчас не пятнадцатый век, да и я не испанец. — быстро нашёлся Бей, — К тому же, пока на моей стороне такая ведьма как ты — ни один враг мне не страшен. — Что есть — то есть! — гордо вскинув голову и поставив руки на бока отшутилась девушка, чем вызвала новый приступ смеха у меджая. — Мда, наши голубки цветут и пахнут. — внезапно послышался язвительный голос Рика.       О`Коннеллы в полном составе вышли на порог дома вместе с Хасаном и как только старик увидел что его племянник и будущая невестка вместе смеются — дядя Ардета не стал скрывать своей счастливой улыбки, которая немного терялась в его густых усах и бороде. Естественно, помолвленные сразу обратили своё внимание на компанию как только прозвучала фраза исходящая от Ричарда. — Приношу свои глубочайшие извинения, но, ребятки, надо расходиться. — добавил О`Коннелл таким манером, будто он разговаривал с маленькими детьми, — Завтра опять увидитесь, а сейчас всем пора идти баиньки.       Эвелин толкнула супруга в плечо осуждающим взглядом заставляя Рика замолчать, а Алекс, сонно потирая глаза умоляюще взглянул на тётю, потому как он и правда очень хотел спать. Время действительно было позднее, поэтому пожелав Ардет Бею доброй ночи, Анастасия взяла племянника за руку и они, вместе с его родителями, отправились в дом вождя меджаев.       Проснувшись рано утром с прекрасным настроением, что бывало крайне редко, Ричард О`Коннелл решил начать свой день с чашечки крепкого кофе. На улице уже было очень светло, но всё же пока не слишком жарко, поэтому американец решил вкусить бодрящий напиток на скамейке перед домом. Напевая себе под нос какую-то мажорную песенку, Рик не спеша приготовил кофе, затем налил его в фарфоровую чашечку и, предвкушая следующие минут пятнадцать благодатного распития напитка богов, жизнерадостно зашагал к выходу. Счастье О`Коннелла закончилось ровно в тот момент когда он распахнул входную дверь, за которой словно памятник уже давно стоял… Имхотеп. — Чтоб тебя черти в аду жрали! — выкрикнул Рик когда от испуга опрокинул на себя чашку с горячим кофе.       Яростно отряхивая белую рубашку от не успевших впитаться в хлопковую ткань капелек въедливого напитка, бывший солдат удачи костерил ожившую мумию разными нецензурными эпитетами и если бы только объект брани знал язык О`Коннелла, а так же смысл этих срамных слов — американцу бы явно не поздоровилось. На продолжительные гневные вопли Ричарда тут же прибежали перепуганные девушки и увидев причину его негодования они облегчённо вздохнули. Эвелин втянула в дом своего облитого кофе супруга отчаянно прикрывая его рот рукой чтобы хоть как-нибудь заглушить тот поток крепкого мата, который продолжал литься из уст мужчины в сторону Имхотепа, а Анастасия, не обращая особого внимания на, мягко говоря, возмущения Рика, пригласила остававшегося невозмутимым египтянина войти в дом.       Крики О`Коннелла слышала вся улица и очень быстро слух о том что в доме что-то происходит дошёл до Ардет Бея, который тут же прибежал на помощь. Ворвавшись в дом с обнажённой саблей меджай замер как вкопанный, поскольку перед его глазами предстала довольно забавная картина: Имхотеп стоял посреди комнаты с амулетами в руках, а в углу Эвелин усердно закрывала рукой рот продолжавшего орать благим матом Ричарда; Анастасия сидела на диване сложившись в три погибели от разрывавшего её смеха, поэтому единственным кто мог бы объяснить меджаю что происходит оказался Имхотеп. — Что случилось? — на древнеегипетском спросил Ардет немного хмурясь из-за непонимания ситуации. — Я стоял за дверью, твой друг открыл её и от неожиданности пролил на себя питьё. — продолжая наблюдать за истерикой Ричарда произнёс жрец и тут же, не меняя невозмутимого выражения лица, язвительно добавил, — Кажется, я его немного расстроил. — после этих слов на губах Имхотепа появилась едва уловимая улыбка.       Конечно, жрец примерно представлял что выкрикивает в его сторону чужеземец, но так же египтянин видел, что тот, кого звали Ричардом — находится в настоящем перенапряжении граничащем со срывом, и, принимая во внимание это незавидное душевное состояние своего теперь уже бывшего врага, Имхотеп просто молча продолжал стоять не совершая никаких движений.       Замолчать взбеленившегося О`Коннелла заставил только спустившийся вниз Алекс, который стоя на лестнице ошарашено смотрел на отца, впервые услышав от него много новых и весьма интересных слов навеки впечатавшихся в недра пока ещё неокрепшей детской психики мальчика. — Я всё запомнил. — оповестил Алекс, глядя на Рика широко распахнутыми глазами.       Дёрнувшись от рук супруги, Ричард направился в комнату чтобы переодеть испачканную пролитым на себя кофе рубашку и поднимаясь по лестнице, громко отчеканивая каждый шаг, мужчина закончил своё продолжительное «выступление» следующей фразой: — Попил кофейку называется, вашу мать!       Пока звук шагов Рика не стих за дверью, никто ничего не говорил и только постепенно утихающий смех Анастасии был слышен в комнате, где ещё минуту назад американец хаял древнеегипетского жреца всевозможными неприличными речевыми оборотами. — Про мать было лишнее. — шутливо отметил Алекс.       Не обращая внимания на находящихся в комнате взрослых, мальчик отправился на кухню чтобы сделать себе сладкий чай и взять что-нибудь пожевать. Желудок светловолосого непоседы отчаянно требовал пищи издавая жалобное урчание и игнорировать этот «зов» Алекс совершенно не собирался. Настроение младшего О`Коннелла было прескверным так как он резко проснулся от громких криков отца в доме и теперь навряд ли смог бы уснуть.       Окончательно успокоившись, Анастасия, приложив руку к животу который уже болел от столь продолжительного смеха, подошла к кузине. Эвелин тоже позабавила произошедшая ситуация, но, к слову, миссис О`Коннелл ещё ни разу не видела супруга в таком буйном состоянии, поскольку рядом с семьёй Ричард всегда старался держать себя в руках. — Это, конечно, было очень смешно, Эви, но я думаю что у Рика случился нервный срыв. — глубоко вздохнув сказала Анастасия, положив руку на плечо сестры. — Похоже на то. — согласно кивнув Эвелин перестала улыбаться, — И как с этим быть? — Думаю, ему просто нужно немного отдохнуть и хотя бы сегодня находиться в полном покое. — Ты же знаешь Ричарда, — безысходно произнесла англичанка, — он не будет сидеть на месте пока наше дело не получит соответствующий исход. — А ты останься с ним. Алекса до вечера я возьму на себя, так что о нём можешь не беспокоиться.       Эвелин понравилась идея кузины, да и Ардет Бей явно не был против того, чтобы его друг хоть немного оправился от пережитого за последний месяц практически перманентного стресса из-за опасных приключений. Поскольку ещё никто не завтракал и нужно было накрыть на стол, девушки отправились на кухню, а предводитель меджаев и Имхотеп остались в комнате одни. — Видимо, мы откладываем испытание амулетов? — спустя какое-то время поинтересовался жрец. — Нет. Мы сделаем это без Ричарда.       Ещё ночью Бей решил что опыт с амулетами будет проходить в пустыне, чтобы, в случае чего, никто в городе не пострадал, однако, мужчинам не удалось по-тихому покинуть дом поскольку из кухни вышла Анастасия, которая заметив что Ардет и Имхотеп собираются уйти — громко кашлянула в кулак таким образом обозначая своё присутствие, после чего заинтересованно спросила на арабском: — Неужели вы уйдёте вот так, не попрощавшись?       Повернувшись на голос девушки, мужчины переглянулись остановившись на месте. Брать с собой Анастасию и Алекса было бы с их стороны неразумно, но Ардет понимал, что если невеста отправилась за ним в пустыню несмотря на подстерегающую в походе опасность, то и сейчас, если она решит пойти с ним — просить её остаться в городе будет бесполезно. Опасения шейха меджаев оказались напрасными, поскольку Анастасия остановила их уход «по-английски» вовсе не за этим. — Чтобы были силы нужно поесть. Садитесь за стол.       Подождав пока мужчины под её мягким, но требовательным взором усядутся на подушки, Анастасия ушла на кухню где уже практически был готов завтрак. Обе девушки на скорую руку приготовили несколько лёгких блюд и пока Анастасия с Алексом накрывали на стол, Эвелин отправилась к своему супругу с которым решила разделить утреннюю трапезу прямо в комнате, чтобы после пережитого срыва мужчина лишний раз не видел триггер в виде Имхотепа. Помимо основных яств, специально для мужа миссис О`Коннелл заботливо приготовила сладкий, ароматный чай с добавлением хабака*, а так же полюбившиеся Ричарду сушёные финики, которые О`Коннелл был готов жевать чуть ли не каждый день несмотря на своё равнодушие к прочим сладостям.       Уже переодетый в чистую рубашку, Рик сидел в мягком кресле опираясь лбом о свои сложенные в замок руки стоящие на подлокотниках. Мужчина сам от себя не ожидал такого всплеска эмоций, напугавшего не только находящихся в доме девушек и Алекса, но и его самого. Много лет Ричард О`Коннелл подавлял в себе отрицательные эмоции которые частенько приходилось испытывать бывшему солдату удачи не только в приключениях, но так же и при общении с некоторыми неприятными людьми. Кто-то мог бы сказать что Рик — несдержанный вояка, готовый разнести всё и всех вокруг в пух и прах стоит только дать повод, однако, никто не знал что американец всегда поступал лишь в половину своих сил. Если бы хоть раз О`Коннелл позволил взять эмоциям верх — он навряд ли остался бы жив, потому как тогда остановить мужчину смогла бы только пущенная ему в голову пуля.       Осторожно открыв дверь в комнату, Эвелин сразу же взглядом нашла погружённого в собственные размышления Рика. Подавленное состояние супруга неимоверно огорчало не знавшую как ему помочь девушку и тогда Эви решила, что в этот день они оба точно никуда не будут выходить чтобы Ричард мог хоть немного отдохнуть от нескончаемых забот. Тихонько подойдя к мужу, миссис О`Коннелл аккуратно поставила на небольшой столик поднос с завтраком и села на подлокотник кресла молча обняв Рика. Конечно, Эвелин понимала что этого слишком мало, и хоть американец всё и так прекрасно знал, объятиями девушка в очередной раз дала понять своему любимому мужчине что он не один и у него всегда будет её поддержка что бы не произошло.       Только Эви прильнула к супругу — ладони О`Коннелла нежно накрыли кисти её рук. Им обоим не нужно было ничего говорить чтобы понять друг друга и Эвелин чувствовала всю благодарность Рика, которую он навряд ли смог бы передать в словах. Хоть мужчина никогда не говорил этого, но любовь некогда наивной работницы библиотеки всегда придавала ему сил и дарила радость жизни, которую он почувствовал именно тогда, когда встретил её — Эвелин Карнахан, а ныне миссис О`Коннелл. — Знаешь, мне стыдно. — внезапно тихо произнёс Ричард, — Даже перед нашим древним «другом».       Девушка немного отстранилась чтобы посмотреть на любимого, но с ответом она не спешила. Сейчас как никогда она боялась ненароком задеть чувства Рика и прежде чем заговорить, Эви нежно провела рукой по волосам мужа зарывая пальцы в его густую шевелюру. — Дорогой, ты человек. — зашептала девушка, — Живой человек. Чувства, эмоции — всё это нормально, хоть иногда и кажется будто лучше ничего не испытывать, но в этом вся наша суть. Мы можем расстраиваться, злиться, ненавидеть, но вместе с тем мы знаем что такое радость, вдохновение и, самое главное, любовь.       Рукой, которой она гладила Рика по голове, Эвелин осторожно прикоснулась к его щеке, костяшками пальцев поглаживая точёную скулу супруга. Когда О`Коннелл опустил голову ещё ниже — девушка мягко охватила пальцами его подбородок и повернула к себе, заставляя заглянуть ей в глаза. — Я знаю тебя как человека, который способен на всё ради тех кем дорожишь — ради нас с Алексом. Ты наша опора, наша защита, поддержка и ты не один, Ричард. Я всегда буду рядом и поверь — вместе мы справимся с любыми невзгодами. Понимаю, недавно мы чуть не потеряли друг друга, наш сын был в опасности, но знаешь что я тебе скажу? — Что? — Ты всё время был рядом и это не давало мне сойти с ума. Сейчас — я рядом с тобой. Прошу, запомни: сильным людям тоже иногда нужно отдыхать. Ты столько лет оберегал меня и нашего сына, а сейчас — позволь мне поберечь тебя.       Наклонившись к Ричарду, Эвелин коснулась его лба своим и прикрыла глаза. Её душа разрывалась от того, что девушке казалось будто она совершенно беспомощна в этой ситуации, но объятия Рика которые стали ещё крепче — убедили Эви в том, что её слова возымели должный эффект на супруга. — Спасибо. Спасибо за всё. — О`Коннелл поднял голову чтобы взглянуть на девушку, — Эви, я тебя люблю. — И я бесконечно люблю тебя, Рик.       В это время внизу дома уже был накрыт стол. Ардет Бей и Имхотеп, сидя за разными концами стола, терпеливо ждали пока закончатся последние приготовления и все соберутся на завтрак, но семейная чета О`Коннеллов явно не спешила спускаться к трапезе. Анастасия примостилась за стол между мужчинами, садясь напротив племянника, и, решив прервать висящее в комнате молчание, призвала всех приступить к вкушению пищи: — Всем приятного аппетита. — А как же Эвелин и Ричард? — спросил предводитель меджаев немного склонив голову в бок. — Эви решила что будет лучше если они с Риком останутся в комнате и поедят там.       Немного подумав Ардет согласно кивнул. Он и сам понимал что О`Коннеллу действительно лучше всего будет провести этот день в полном спокойствии, потому что впереди было ещё очень много работы которая наверняка будет сопряжена со стрессом. Оставалось чуть меньше месяца до дня, когда Анубис придёт в этот мир за потребованными у Имхотепа душами тысячи человек, и если амулеты не будут работать — придётся искать другой способ справиться с шакалоголовым богом.       Пережёвывая ароматную лепёшку, Алекс частенько поглядывал в сторону неподвижно сидящего Имхотепа, который не сводил взгляда с лежащих перед ним амулетов. Хоть Анастасия знала что египтянину не требуется пища, она всё же поставила перед ним приборы на всякий случай, но тарелка жреца по-прежнему оставалась пустой. — Он фто, вообфе никогда не ефт? — наконец спросил мальчишка. — Во-первых, не разговаривай с набитым ртом. — обратилась к племяннику девушка, — Во-вторых, ты уже знаешь что нет. И, Алекс, говорить о человеке в третьем лице в его присутствии — неприлично. — Он же меня не понимает! — возмутился младший О`Коннелл, но, на этот раз, сначала он проглотил еду прежде чем сказать.       Несмотря на языковой барьер, по редким взглядам мальчишки, Имхотеп понял что речь каким-то образом касается его, поэтому устремив свой прямой взор на Анастасию, жрец спросил по-арабски: — Что хочет знать этот дитя?       Перед тем как ответить египтянину, девушка мельком посмотрела на Алекса с немым укором, своим взглядом как бы говоря что он был не прав когда счёл что жрец не способен воспринять его поведение и речь. — Александр уже знает ответ на свой вопрос, не обращай внимания. — ответила Имхотепу девушка. — И всё же. Я бы хотеть знать что вызвать его любопытство. — Хорошо. Мой племянник интересуется: неужели ты вообще не питаешься?       Впервые за долгое время губы жреца расплылись в добродушной улыбке. Он уже отвык от того, насколько человек может быть любознателен, ведь на протяжении долгих лет его жизни и даже после смерти — все кто находился рядом не смели задавать ему никаких простых вопросов потому как боялись его и, в принципе, знали что нужно делать. — Как я говорить вчера — мне не нужно есть, не нужно пить. — хоть Имхотеп и говорил по-арабски, мужчина смотрел на Алекса ибо изначально именно мальчик задал вопрос, — Я не чувствовать голода и даже забыть какой есть вкус у пищи. Я не жив, я не мёртв, я — бессмертен.       Закончив свой ответ, египтянин взглянул на девушку ожидая когда она переведёт его слова Алексу и как только Анастасия пересказала племяннику всё что поведал Имхотеп — мальчик снова посмотрел на жреца. У любопытного непоседы никак не укладывалось в голове почему вернувшийся с того света человек даже не подумал о том, чтобы вновь попробовать поесть. — Ты даже не хочешь вспомнить каково это?       Младший О`Коннелл взял из небольшой тарелочки несколько сушёных фиников и без страха протянул их советнику фараона. Такой неожиданный жест ребёнка удивил находящихся за столом взрослых и даже Ардет Бей, который до этого момента безразлично слушал происходящий разговор, поднял недоуменный взгляд переводя его от Имхотепа к Алексу и обратно. Египтянин долго вопросительно смотрел на мальчишку, который продолжал держать руку со сладкими плодами ожидая каких-либо действий со стороны гостя, а когда Анастасия перевела вопрос Алекса, Имхотеп подставил руку чтобы ребёнок высыпал в неё финики.       Действительно, с тех пор как в первый раз он вернулся к жизни, советник Сети I даже не пытался вкусить еды и только в стане Касыма жрец, ради приличия, выпил бокал поднесённого ему терпкого вина. Какое-то время Имхотеп задумчиво рассматривал лежащие в его руке сушёные плоды, но вскоре мужчина всё же отправил себе в рот один из них. Сладкий, даже приторный финик будто взорвал вкусовые рецепторы ожившей мумии и от такого гиперболизированного ощущения жрец на секунду зажмурился не переставая пережёвывать вязкий, мясистый плод. Вновь открыв глаза, Имхотеп недолго продолжал двигать челюстями смакуя тягучую сладость финика, после чего, проглотив его, взглянул на Алекса. — Сладко и вкусно. — положив оставшиеся плоды обратно в тарелочку жрец вновь обратился к мальчику, — Ты помочь мне вспомнить вкус пищи, Александр О`Коннелл. Я благодарить тебя. — в подтверждение своих слов египтянин едва кивнул.       Услышав перевод слов Имхотепа, Алекс впервые в жизни искренне ему улыбнулся и такая детская непосредственность по-настоящему тронула древнюю душу советника фараона. Как же давно с ним никто так просто не общался… В основном, практически всегда люди вели себя с Имхотепом только как с чиновником, могущественным жрецом Великого Осириса, Господином, а после воскрешения вдобавок ещё и как с ожившим воплощением древнего зла. Возможно только Анк-Су-Намун, несмотря на все эти регалии, видела в Имхотепе человека, вместе со всеми его достоинствами, недостатками и слабостями.       Проводя время в городе меджаев со своей новой компанией, жрец постоянно внимательно наблюдал за взаимодействием своих бывших врагов и их отношениями друг с другом. Конечно, Имхотеп заметил насколько эти люди были надёжными, преданными своим близким и это заставило жреца признаться самому себе в том, что за всю его жизнь, если не считать его возлюбленную принцессу, у него никогда не было настоящих друзей. Как и все смертные, в детстве египтянин общался с ровесниками, но дружбой это навряд ли можно было назвать; повзрослев он уже имел чин при дворе Сети I, поэтому вокруг не было никого кто бы воспринимал жреца как обычного человека. Был фараон, отдававший приказы и советовавшийся с ним, были слуги и другие жрецы, беспрекословно подчиняющиеся ему, были единомышленники, но вот хотя бы одного настоящего друга Имхотепу пока так и не удалось обрести. Только теперь, когда он наблюдал за О`Коннеллами, Ардет Беем, Анастасией, а так же за меджаями, советник фараона часто испытывал нечто подобное белой зависти, поскольку у каждого из них были рядом друзья, готовые поддержать и прийти на помощь в любую минуту.       Когда завтрак был окончен, Ардет Бей предупредил невесту о том, что его, Имхотепа и нескольких меджаев — в городе не будет скорее всего до вечера, поскольку нужно было как можно быстрее разобраться в механике использования амулетов и узнать, действуют ли они вообще. Пожелав удачи и попросив шейха меджаев соблюдать осторожность, Анастасия долго смотрела вслед уходящим мужчинам, размышляя над тем, как на весь день занять племянника чтобы он не заскучал и идея пришла девушке довольно быстро. — Хочешь покататься на лошадях? — Ещё бы! — воодушевлённо воскликнул Алекс.       Было видно как мальчишка загорелся предвкушением конной прогулки, однако, пострелёнок ещё не знал что именно задумала его любимая тётушка. Заставив младшего О`Коннелла надеть куфию чтобы солнце не напекло его голову, Анастасия сама сделала то же самое и взяв Алекса за руку, девушка повела его к конюшне. Мальчик настолько сильно ждал когда ему снова удастся сесть в седло, что по дороге к стойлам шёл чуть ли не вприпрыжку, опережая кузину своей матери на пару шагов.       Фырканье величественных меджайских скакунов, с интересом выглядывавших из каждого стойла чтобы взглянуть на пришедших двуногих, нарушало благодатную тишину конюшни. Алекс с восторгом глазел на каждое животное и отпустив руку Анастасии стал ходить от одного загона к другому, заворожённо любуясь статными жеребцами которые то и дело высовывали свои головы чтобы понюхать его, таким образом проявляя неподдельный интерес к человеческому детёнышу. — Сумасшедшая!       Радостный голос Джамаля заставил девушку обратить на него внимание. Меджай стоял в конце конюшни раскинув руки, таким образом демонстрируя то, насколько он счастлив видеть свою давнюю знакомую. Поставив ведро и грабли к стене, парень направился в сторону Анастасии и, поскольку шаги его были широкими, он довольно быстро оказался рядом с ней и Алексом. — Мы что-то не так сделали? — спросил мальчик, который не понял что крикнул на арабском пустынный воин. — Всё в порядке, Алекс. — погладив племянника по голове ответила Анастасия, после чего обратилась к подошедшему меджаю на английском, чтобы Алекс понимал о чём идёт речь, — Джамаль, я так рада тебя видеть! — Я тоже безумно рад встрече! Сюда очень редко кто-нибудь заходит, тем более такие гости. — повернувшись к мальчику, парень учтиво склонил голову, — Приветствую тебя, Александр. — Привет! — мальчик протянул руку, на что меджай ответил крепким рукопожатием, — А что ты сказал вначале? — любопытно взглянув на Джамаля спросил Алекс. — Ну… — воин немного замялся, — Это значит «сумасшедшая». — Что?! — младший О`Коннелл принял воинственный вид приготовившись дать парню как минимум словесный отпор, но Анастасия успела вовремя придержать племянника за плечо. — Алекс, всё в порядке. Джамаль не обижал меня. — Как это? — Знаешь, а ведь храбрый юноша прав. — заметил меджай, — Слово то обидное, да и поскольку ты будущая жена нашего шейха — я не должен так обращаться к тебе. — Милый Джамаль, женой Ардета я ещё не стала, а вот сумасшедшей я была задолго до знакомства с ним. — подмигнув отшутилась Анастасия.       Меджай добродушно рассмеялся придерживаясь рукой за ремень на животе, но, быстро успокоившись, он поинтересовался о цели визита девушки и мальчика в его «владения». — Мы пришли покататься! — энергично воскликнул Алекс.       Такое ярое желание мальчишки вызвало очередную широкую улыбку у молодого воина, однако, прежде чем Джамаль успел предложить гостям выбрать себе коней, Анастасия решила раскрыть свою изначальную задумку. — Да, но сначала…       Младший О`Коннелл резко повернул голову к тёте, понимая что сейчас будет какое-то не очень приятное условие, поскольку взрослые никогда не говорят слово «но» просто так. Джамаль тоже вопросительно уставился на девушку, которая издевательски улыбнулась в ответ на недоуменный взгляд племянника. — …мы поможем Джамалю убрать стойла. — закончила свою мысль Анастасия.       Как только Алекс услышал условие девушки — отчаянный взгляд его больших детских глаз передал всю боль разочарования и потерю надежды на весёлое времяпровождение. Возмущённо разведя руки он вопросительно посмотрел на Анастасию, которая тут же нашла что ответить шокированному столь неожиданным поворотом мальчику. — Любишь отдыхать — люби и работать.       На самом деле, светловолосый пострелёнок понимал что спорить с тётей бесполезно и всем видом показывая насколько его опечалило поставленное условие — О`Коннелл-младший поплёлся к пустому стойлу, рядом с которым стояли грабли и ведро. — Тирания это сильно. — опустив уголки губ и оценивающе кивнув произнёс Джамаль, после чего звонко рассмеялся замечая на себе притворно-серьёзный взгляд девушки.       Отхъехав на несколько километров от города, отряд, состоявший из Ардет Бея, Имхотепа и нескольких меджаев, остановился на месте, где практически не было возвышенностей, чтобы условия были хотя бы приближёнными к ровной поверхности главной площади Хамунаптры. У предводителя меджаев не было никаких идей насчёт того, как можно было бы проверить артефакты, а вот Имхотеп примерно понимал что можно сделать. Оставив коней с одним из воинов, остальные члены группы отошли чуть подальше и только тогда жрец достал амулеты из небольшого тряпичного мешочка. Ещё до выезда из города было оговорено общаться на древнеегипетском чтобы дело шло без запинок. — У меня есть одна мысль. — уверенно произнёс Имхотеп обращая на себя внимание меджаев, — Проверять действие амулетов будем на мне. Нужно разложить их в форме треугольника, а затем я встану в середину. — Зачем? — откинув край куфии с лица спросил Бей. — Амулеты могут сдерживать тех кто бессмертен и обладает магией. Из всех кто здесь присутствует для этого подхожу только я. — говоря это, жрец аккуратно раскладывал амулеты на песке, — Когда я встану сюда, ты скажешь следующее: «О великая Мáфдет, я взываю к твоей помощи и справедливости. Удержи попавшего в твою ловушку и защити нас».       Ардет Бей кивнул запомнив всё что сказал Имхотеп и как только египтянин оказался внутри обозначенного артефактами треугольника — шейх меджаев в точности повторил слова египтянина. Не успел Бей закончить, как внутри чёрных камней что украшали каждый амулет появилось яркое, неестественное свечение. Имхотеп попробовал выйти за пределы треугольника чтобы проверить подействовало или нет, однако, вокруг него будто выросла невидимая стена. Вдобавок, жрец почувствовал как к горлу подкатил ком, а из недр его желудка стали подниматься рвотные позывы и мужчина поспешил прикрыть рот рукой. Состояние Имхотепа ухудшалось с каждой секундой и в его теле стали появляться болезненные ощущения, которые только продолжали усиливаться, создавая ощущение будто плоть скоро разорвётся на части.       Такое зрелище заставило меджаев напрячься и, в принципе, они были бы рады, если бы их давний враг закончил своё существование, но поскольку Ардет Бей решил помочь Имхотепу — воины были готовы спасти жреца. — Как это остановить?!       Крик шейха меджаев заставил египтянина поднять взгляд, но добровольный пленник амулетов уже не мог ничего произнести из-за невыносимой боли во всём теле. Действовать нужно было очень быстро и Ардет прокричал первое что пришло в его голову. — О великая Мáфдет! Благодарю тебя за твою помощь! Освободи попавшего в твою ловушку!       Предводитель меджаев надеялся что это поможет, однако, амулеты продолжали губительно влиять на застрявшего в их невидимой клетке Имхотепа. Времени оставалось всё меньше — жрец уже стоял на коленях держась за собственную голову которая вот-вот должна была лопнуть от сверхъестественного влияния артефактов. — Бей, мы не сможем это остановить. — равнодушно пробасил подошедший к шейху Аббас.       Ардет не обратил внимания на слова друга пытаясь сообразить как вытащить Имхотепа из ловушки и словно по щелчку пальцев в его голове возникла довольно стоящая мысль. Мгновенно подбежав к одному из амулетов, Бей с трудом смог сдвинуть его в сторону и отбросить подальше от остальных двух. Тотчас свечение камней погасло, а освобождённый жрец шумно вдохнул воздух в лёгкие, руками упираясь в песок из-за ощутимой потери сил.       Имхотепу потребовалось несколько минут прежде чем к нему стали возвращаться силы и ясность рассудка. Боль постепенно оставила мощное тело египтянина и, скорее всего, если бы на месте жреца был кто-то другой — дело могло закончится очень плачевно. Стараясь не подавать вида что он всё ещё неважно себя чувствует, Имхотеп не спеша собрал все амулеты обратно в мешочек и выпрямившись во весь рост повернулся к Ардет Бею. — Теперь мы знаем что у нас есть оружие против Анубиса.       Солнце уже прошло свою наивысшую точку когда отряд испытателей амулетов вернулся в город. Никто из группы не рассчитывал что всё закончится так быстро и Ардет Бей дал своим людям добро на отдых до следующего дня, а сам, после того как и Имхотеп исчез за дверью своего нового дома, отправился в конюшню чтобы поставить вороного жеребца в стойло. До назначенного Анубисом дня оставалось больше половины месяца и всё уже было готово к обману возможно самого хитрого божества, однако, хоть вроде всё шло как нельзя лучше, шейх меджаев не собирался расслабляться потому как могло произойти всё что угодно. — Ты сегодня быстро справился.       Голос Ардета заставил Джамаля оторваться от чистки седла и меджай полностью повернулся к своему вождю слегка склонив голову, но не успел парень что-либо ответить, как из-за дверцы ближнего к нему стойла появилась голова Алекса, пшеничные волосы которого были взъерошены от усердной работы. — Ардет Бей! — обнадёжено воскликнул мальчуган увидев в мужчине своё спасение.       Тут же он побежал к уже стоящему на земле другу и спрятавшись за него выглянул из-под руки меджая, которую тот поднял непонимающе глядя на своего младшего товарища. Задрав вверх голову из-за высокого роста Ардет Бея, мальчик умоляюще посмотрел на главу меджаев и капризно произнёс: — Ну скажи ей, Ардет!       Под хихиканье Джамаля, из стойла вышла Анастасия держа в руках вилы, на зубьях которых осталось несколько травинок сена. Вслед за девушкой выглянула симпатичная морда молодой лошади, и животное, улучив момент, быстро схватило губами оставшееся на вилах сено. В обращённом к Ардету взгляде Анастасии была теплота которую меджай не мог не заметить. — С возвращением, Бей. — улыбнувшись тихо сказала девушка, а после перевела теперь уже укоризненный взгляд своих глаз на племянника, — На лошадь жалуешься, или на меня? — На тебя!       Анастасия приставила вилы к стене и скрестила руки по-прежнему недовольно глядя на Алекса, который продолжал стоять рядом с Беем в надежде что предводитель меджаев сможет защитить его и повлиять на девушку. Всё ещё не понимая в чём же дело, Ардет положил руку на плечо мальчика и поинтересовался: — Что происходит? — Мы пришли покататься, а Кошка сказала что сначала мы должны почистить конюшню! Спаси меня, Ардет!       Ещё до того как Алекс закончил, шейх меджаев мягко рассмеялся немного подняв голову и его приятный, бархатистый смех разнёсся по всему помещению отражаясь от массивных стен конюшни. Довольно быстро успокоившись, всё ещё улыбающийся Ардет Бей обратился к мальчишке: — Я согласен… — переведя взгляд на Анастасию меджай продолжил, — …с твоей тётей. — Ты серьёзно?       Алекс отошёл от друга капризно скрестив руки и надул покрасневшие щёки, понимая что ему не удалось отделаться от грязной работы. Ардет Бей стал расстёгивать ремни седла на своём коне и не отвлекаясь от этого занятия пояснил свою позицию. — Как и за любыми животными, за лошадьми нужно ухаживать и содержать их в чистоте. Они всё понимают, поверь, друг мой. Лошади очень умные и имеют хорошую память, поэтому то как ты обращаешься с ними, как ты содержишь их — всё это влияет на отношение лошадей к тебе. — повесив седло на стену одного из загонов Бей повернулся к Алексу, — Быть хозяином — не значит только ездить верхом и наслаждаться обществом этого благородного животного, это ещё и постоянный труд. — По-о-онял. — устало протянул мальчик.       Нехотя взяв в руки ведро и тряпку, Алекс, лениво переставляя ноги, направился к стойлу возле которого стояла прикрывающая рукой свою довольную улыбку Анастасия. Некоторое время провожавший мальчика взглядом Джамаль, всё ещё ехидно улыбаясь забрал у ребёнка ведро, чем вызвал неподдельное удивление с его стороны. — Воспитательные работы это, конечно, хорошо, но мы на сегодня мы уже закончили. Конюшня чистая, дружок.       Не стерпев такого издевательства, Алекс кинул грязную тряпку себе под ноги недовольно взглянув на Анастасию, которая тут же прыснула смехом не в силах больше скрывать своей забавы от затянувшейся шутки. — Ты сдался уже после того как всё было закончено! — продолжая смеяться прохрипела девушка, — В следующий раз не будешь жаловаться.       О`Коннелл-младший был готов взорваться возмущением, но предприимчивый Джамаль вовремя успел подать ему седло, отвлекая мальчонку от гневных мыслей. Пока Алекс рассматривал предмет что дал ему парень, Джамаль вывел для непоседы того же коня, на котором мальчик уже ездил на следующий день после помолвки Ардет Бея и Анастасии. Оседлав для себя другое животное, Джамаль помог и Алексу закрепить седло на знакомом ему жеребце, после чего, кивнув шейху, меджай посадил мальчика верхом и повёл скакунов на выход, оставляя будущих супругов одних в конюшне. — Я думал ты поедешь с ними. — заговорил Ардет немного сократив дистанцию с девушкой.       Всё время пока Джамаль и Алекс готовились к прогулке, Анастасия ласково поглаживала морду подаренного ей Беем вороного коня и когда голос Ардета прервал неловкую тишину, возникшую в конюшне, девушка повернула голову к мужчине, пальцами расчёсывая шелковистую гриву Витязя. — Почему-то не хочется сегодня ездить верхом. Лучше выведу его просто прогуляться. — кивком указав на скакуна ответила Анастасия.       Ардет Бей открыл дверцу стойла, и Витязь, которому не нужно было повторного приглашения, уверенно выйдя на свободу, стал оценивающе поворачивать голову осматривая пустой проход конюшни. Знающий себе цену конь надменно глядел на остававшихся взаперти собратьев, от чего это выглядело так, словно Витязь показывал своё превосходство над каждым из них. — Гордец. — несильно похлопав жеребца по шее озвучил Ардет, после чего взглянул на девушку, — Хочешь побыть одна, или я могу составить тебе компанию? — Как пожелаете, о великий шейх. — улыбаясь и не глядя на Бея пропела Анастасия, после чего кокетливо добавила, — В любом случае я не против Вашего общества.       Каждый раз когда невеста общалась с ним в такой манере, Ардет Бей не мог сдерживать улыбку, которую вызывали слова и поведение Анастасии. С каждым днём девушка проникала в его сердце всё глубже и уже навряд ли когда-нибудь Бей смог бы представить свою жизнь без присутствия этой необычной чужеземки.       Неспешно прогуливаясь меж зелёных зарослей, Ардет и Анастасия поначалу молчали все ещё смущаясь друг друга, однако, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, девушка поинтересовалась у главы меджаев как прошло испытание амулетов на что Бей охотно стал рассказывать всё что происходило в пустыне несколько часов тому назад. Степенное повествование Ардета сопровождалось лёгким шелестом листвы и редким чириканьем местной пернатой фауны, умело прячущейся среди зелёного убранства деревьев — всё это дарило ощущение покоя двум влюблённым душам. Когда дорожка вышла к озеру, Анастасия решила подвести Витязя к водоёму, чтобы конь мог порезвиться в прохладной воде, однако, как только лёгкая волна коснулась его копыт, горделивый скакун лишь наклонил голову вниз, ноздрями втягивая прибрежные запахи.       Ардет Бей уже закончил свой рассказ и просто стоял рядом с девушкой, так же как и она наблюдая за озёрными волнами лижущими песчаный бережок. Меджай думал, если для него сейчас вот так просто стоять рядом — уже счастье, то что же он почувствует когда после свадьбы он сможет по праву заключить Анастасию в свои объятия? Конечно, в той судьбоносной поездке Бей уже имел возможность почувствовать нежность кожи девушки, её приятный аромат и тепло, но разве можно приравнять это к истинной близости с любимой женщиной?       Тряхнув головой предводитель меджаев поспешил отогнать непристойные мысли, чтобы не погрузиться в них слишком глубоко и самому себе не испортить впечатления от того что происходило здесь и сейчас. Внезапно тишину и покой нарушили чьи-то стремительно приближающиеся шаги. Ардет повернул голову на звук и увидел, как в их сторону бежал бывший директор музея Махфуз Аль-Бурхан. Как оказалось, мужчина пришёл к озеру чтобы поразмышлять о своей дальнейшей судьбе и сидя на берегу водоёма с другой стороны он заметил как на берегу появился Ардет Бей со своей невестой. Решив что это возможно его последний шанс хоть как-то попытаться исправить то положение, в которое попал из-за собственной жадности продавая некоторые археологические находки, Аль-Бурхан помчался к шейху в надежде что он остыл и проявит к оступившемуся снисхождение.       Настроение Ардета мгновенно испортилось что не ускользнуло от стоящей рядом Анастасии, но девушка не собиралась ни коим образом вмешиваться в предстоящий разговор между мужчинами. Быстро оказавшись перед предводителем, Махфуз рухнул на колени и коснувшись лбом земли поднял глаза на шейха. — Бей, мой господин! Простите! Шайтан соблазнил меня богатством! Прошу Вас, я сделаю всё что угодно только не изгоняйте меня!       То что Махфуз предпочёл унижаться а не достойно говорить — вызвало у Ардета презрение в его сторону, но на этот раз вождь меджаев не собирался даже одним пальцем прикасаться к осуждённому им Аль-Бурхану. Сохраняя самообладание, Бей хладнокровно посмотрел на упавшего к нему в ноги Махфуза. — Оправдывать себя влиянием нечистого может только слабый духом трус. Перед тобой стоял выбор и ты сделал его сам. — Господин!…       Понимая что шейх непоколебим в своём решении, Махфуз решил пойти на крайнюю меру и не поднимаясь с земли бросился к Анастасии, протягивая руку к её ногам, однако, словно молния рядом с кистью мужчины в песок резко вонзилась сабля — так Ардет Бей предупредил, что к его невесте Аль-Бурхану лучше не прикасаться. Одёрнув руку, бывший директор музея взмолился обращаясь к девушке: — Госпожа! Молю Вас, смилуйтесь и я стану Вашим самым верным рабом! Помогите мне как будущая супруга нашего шейха — поговорите с Беем!       Такое поведение мужчины заставило Анастасию сделать шаг назад и убрать переднюю часть подола платья в сторону, чтобы приговорённый ненароком не коснулся его. Если в тот момент, когда Ардет только озвучил в музее выбранную для Махфуза участь у девушки и было хоть какое-то сострадание, то сейчас, видя как Аль-Бурхан любыми способами пытается оправдать свой проступок (который, к слову, он совершил не единожды) — Анастасия не чувствовала к нему совершенно ничего. Взгляд невесты предводителя меджаев был пуст, но Махфуз продолжал стоя на коленях ожидать от неё выгодного для него решения.       Ардет Бей решил посмотреть что из этого выйдет, поэтому не спешил прогонять Аль-Бурхана прочь. Шейху стало интересно как поступит та, с которой ему предстояло бок о бок провести всю оставшуюся жизнь и, на удивление обоих мужчин, долго ждать ответа от Анастасии не пришлось. По прежнему не сводя безразличного взгляда с бывшего директора музея, девушка ровным голосом произнесла: — Встаньте, господин Аль-Бурхан. Свою участь, какой бы она ни была, нужно уметь принимать достойно. Тем более если она неизбежна. — когда мужчина поднялся с колен, Анастасия продолжила, — Даже если бы я уже была супругой Ардет Бея — это бы ничего не поменяло. Шейх определил Вашу судьбу и обсуждать приговор не в праве никто.       Девушка была последней соломинкой надежды, за которую отчаянно цеплялся бывший директор каирского музея, и теперь, когда она закончила свой ответ на его мольбу, Махфуз Аль-Бурхан окончательно понял, что его дальнейшая судьба будет протекать именно так как говорил Ардет Бей и ничто не сможет изменить этого. По потухшему взгляду приговорённого шейхом мужчины сразу стало видно, как от осознания неизбежного его сердце тяжёлым канатом обвила глубокая печаль. — Уходи. — кратко приказал Махфузу Ардет.       Убрав саблю в ножны Бей долго наблюдал за удаляющимся вглубь зарослей мужчиной. Действительно, вынесенный Аль-Бурхану приговор был куда милосерднее чем тот, который Ардет мог выбрать для него изначально, но после такого поступка бывшего директора музея Бей начал сомневаться в том, что правильно поступил помиловав предавшего свой долг человека. Несмотря на эти сомнения, от своих слов Ардет не собирался отступать, потому как он был человек слова и, к тому же, в данной ситуации никаких факторов для ужесточения приговора пока не было.       Прогулка была безнадёжно испорчена и даже думать о её продолжении вовсе не хотелось, потому что явно отвратительное «послевкусие» от произошедшего сопровождало бы шейха и его невесту до самого конца. Плохое настроение Ардета было видно по его слегка нахмуренным бровям и крепко сжатыми на рукояти сабли пальцам, поэтому Анастасия решила сама закончить неудавшуюся прогулку по оазису, тем более что Алекс и Джамаль уже должны были вернуться в конюшню. — Пойдём обратно? — тихо произнесла девушка.       Взяв Витязя за поводья Анастасия взглянула на Ардета, ожидая когда он очнётся от своих невесёлых дум и как только девушка наклонила голову, Бей будто очнулся сразу же кивком отвечая на предложение невесты. Всё та же листва, то же пение птиц, тот же ласковый ветерок, но до самой конюшни девушка и меджай шли в полном молчании размышляя о чём-то своём; только редкое фырканье гордого жеребца иногда отвлекало от постоянно всплывавших в мыслях неприятного инцидента с Махфузом. Конечно, предводитель воинов пустыни ожидал, что в разговоре с Аль-Бурханом Анастасия останется на его стороне, однако, в то же время он думал что девушка сжалится над приговорённым к частичному изгнанию бывшему меджаю, но то как она ответила, как держалась и как говорила с Махфузом — всё это приятно удивило Бея, который не ожидал увидеть со стороны девушки спокойствие и даже некое хладнокровие в такой экстравагантной ситуации.       Завидев издалека возвращающуюся в конюшню пару, Алекс рванул к ним навстречу чтобы рассказать как он провёл время вместе с Джамалем. Оказалось что мальчишка уговорил меджая прокатиться на конях рысью, за что, естественно, Анастасия отчитала его, потому как если бы с младшим О`Коннеллом что-то произошло — его родители не находили бы себе места. Алекс уже хотел было спросить мнение Ардета, но вовремя понял, что глава меджаев как в прошлый раз посчитает Анастасию правой и ко всему прочему ещё проведёт лекцию насчёт осторожности при верховой езде.       Попрощавшись с Ардетом и Джамалем, Анастасия вместе с племянником отправилась домой. Эвелин навряд ли отходила от Ричарда всё это время, поэтому ужин предстояло готовить их сынишке и его тёте, чему мальчик был не особо рад в силу своей нелюбви к кулинарным заботам. В доме Ардет Бея было очень тихо и пришедшие с прогулки сразу же пробрались на кухню чтобы не нарушать покой отдыхавших О`Коннеллов.       В принципе, весь оставшийся день прошёл без происшествий и после ужина Эви, Рик и Алекс отправились готовиться ко сну, оставляя Анастасию в гостевой комнате одну. Девушка вовсе не хотела спать и решила почитать какую-нибудь книгу, которых у Ардета, к слову, было довольно много. Предводитель меджаев любил литературу, поэтому на одной полке в его домашней библиотеке могли стоять совершенно разные авторы, творчество которых разделялось веками. Аль-Фараби, Гёте, Аристотель, Мольер — девушка взглядом зацепилась за пёстрые корешки книг на средней полке высокого книжного шкафа, стоящего в углу комнаты и решила выбрать «Фауста» Гёте. Когда-то Анастасия уже читала это произведение и оно ей очень понравилось, поэтому девушка решила освежить в памяти сюжет книги, которая оказалась последним даром шейху от убитого Анк-Су-Намун старика-меджая что владел книжной лавкой в Каире.       Войдя в свою комнату, Анастасия зажгла на стоящей рядом с изголовьем кровати тумбе масляную лампу, тусклый свет которой неярко осветил помещение, приняла все необходимые перед сном процедуры и села на постели открывая книгу. Воображение девушки позволяло ей отчётливо представлять всё что было напечатано на плотных желтоватых листах, поэтому чтение надолго увлекло Анастасию в мир, созданный выдающимся немецким автором. Договор Мефистофеля с Богом, поддающийся соблазнам и раскаивающийся в этом Фауст — не отрываясь от столь захватывающего сюжета Анастасия не заметила как заснула прямо с книжкой в руках.       Посреди ночи девушка резко открыла глаза тут же садясь на постели и просыпаясь от увиденного сна. Лампа уже погасла и комнату освещал лишь проникающий из открытого окна холодный свет растущей луны, но Анастасию совершенно не пугал царящий вокруг полумрак. Дело было в другом. С того самого дня как она собственными руками вырезала на лице Асафа «вечную улыбку», Анастасию практически каждую ночь посещали сны примерно одного и того же содержания: сначала пытка Асафа в пустыне, а затем то, как девушка сама убивает Касыма и каждый раз способ казни был другим. Однако, ужасало Анастасию вовсе не само содержание, а чувство неимоверного наслаждения и торжества, которое она испытывала лично убивая бандитов в этих сновидениях. Ко всему прочему, в этот раз сон был настолько реалистичным, что Анастасия запомнила его до мельчайших деталей: крики, вопли, мольбы о пощаде, искажённые болью лица и ощущение тёплой крови Касыма на руках…       Естественно, девушка никому не рассказывала о том, какие сны наведываются к ней в сознание и даже Эвелин не знала что терзает её кузину почти каждую ночь. Впечатления от этих жестоких сновидений были настолько сильными, что Анастасия часто стала задумываться: неужели тьма, растекаясь словно отвратительное нефтяное пятно, постепенно становилась хозяйкой в её сердце и захватывала в нём всё больше места? Что даже если убив вех кто причастен к смерти отца она не сможет остановиться и будет жаждать большей крови? От таких размышлений Анастасия начинала бояться сама себя.       Шло время. Имхотеп совершенствовал свои навыки каждый день практикуясь в арабском и старался говорить с окружающими только на нём. Усердие и сверхъестественные способности помогли жрецу очень быстро освоить язык на хорошем уровне, и хоть акцент всё ещё был явным а некоторые выражения он просил объяснить — в целом, через неделю египтянин уже мог свободно говорить по-арабски. Постоянная жажда знаний не дала Имхотепу в полной мере насладиться новым достижением, поэтому советник фараона решил взяться за язык на котором говорили чужеземцы О`Коннеллы. Из разговора с одним из меджаев Имхотеп понял, что в Египте популярность английского постепенно набирает обороты и люди стараются учить его для возможности общаться с представителями других стран.       В очередное утро открыв дверь на улицу и вновь увидев стоящего за ней Имхотепа, Ричард О`Коннелл отреагировал с необычайным спокойствием и даже сам пригласил жреца войти внутрь, чем по-настоящему поразил его. Имхотеп со свойственной ему царственной осанкой гордо прошёл в гостиную комнату и поприветствовав там собравшихся девушек, Алекса и Ардета — обратился к шейху меджаев по-арабски уже без особо заметных ошибок. — Хоть я и продолжаю учить твой язык, Ардет Бей, я также заинтересован в изучении языка Ричарда, Эвелин и Александра. — Что тебе мешает? — немного прищурившись спросил меджай, — В доме где ты живёшь много книг для того чтобы начать обучение самостоятельно. — Прочесть — это одно, практика — другое.       Предводитель меджаев сразу догадался к чему клонит Имхотеп, но уступать воин вовсе не собирался. Ардет снова почувствовал, как липкая ревность своими костлявыми пальцами сжала его грудную клетку мешая свободно дышать. Бей всегда славился своим спокойным нравом, но в этот момент в его душе вспыхнул настолько яростный огонь, что мужчина почувствовал как ему стало жарко в прохладной комнате. В висках начало стучать так сильно, что глава меджаев практически перестал слышать происходящее вокруг. — И чего же ты хочешь? — чуть ли не сквозь зубы произнёс меджай, — Чтобы тебя кто-нибудь стал учить? — Да. — легко бросил жрец, безэмоционально отвечая на напряжённый взгляд шейха, — Может, это будешь ты? — Спасибо, но я предпочту отказаться от твоего великодушного предложения.       Только когда взгляд Имхотепа оказался на Анастасии, Ардет Бей понял какую ошибку он только что совершил, отступившись от идеи египтянина стать для него учителем. Девушка сидела в полном смятении примерно понимая что сейчас может произойти, поэтому когда жрец Осириса вопросительно посмотрел на неё — Анастасия перевела настороженный взгляд на своего жениха, едва сдерживавшего обуявшую его злость. Ардет был словно закипавший чайник или обезумевший бык, из ноздрей которого вот-вот вырвутся клубы пара.       Повисшее напряжение в комнате стремительно росло и Ричард, как глава своей семьи, отвёл Эвелин и Алекса в комнату якобы собираться на очередную конную прогулку. Оставшись в гостиной с Имхотепом и готовым взорваться яростью Ардетом, Анастасия попросила жреца дать ей пару минут чтобы кое-что обсудить со своим будущим мужем и как только египтянин понимающе кивнул, девушка заговорила с Беем на пока ещё неведомом советнику фараона английском. — Ардет, надеюсь на твою выдержку и благоразумие. Помнишь о чём мы с тобой только недавно говорили? — Неужели всё настолько заметно?       Меджай не менялся в лице и говорил спокойно, но Анастасия впервые услышала в его речи язвительные нотки. Мужчина понимал что его ревность не имела реальных причин к существованию, однако, чувствовал что с каждым разом сдерживать себя ему становилось труднее. — Ты действительно настолько уверен что я нравлюсь тому, кто стоит в этой комнате? — ласково спросила девушка, умышленно не произнося имя жреца в целях секретности, — Если тебя настолько беспокоит его просьба — найди другого человека, который согласится проводить с ним занятия и проблема будет решена.       Ардет Бей прекрасно осознавал, что навряд ли кто-нибудь в городе захочет находиться рядом с Имхотепом, поскольку меджаи и их родные до сих пор относились к ожившему древнеегипетскому жрецу с опаской и осторожностью, однако, так же шейх понимал, что, по сути, выбор из тех кто мог бы согласиться оставался не самый широкий: Анастасия или он сам. — Слушай, ты прекрасно понимаешь что он не отстанет. — наконец прервала размышления меджая девушка, — Прими решение. Либо ты, либо я.       Действительно, нужно было дать Имхотепу ответ и Ардет Бей не хотел, чтобы невеста сочла будто он не доверяет ей. Поэтому предводитель меджаев решил сделать довольно неожиданный и нежеланный для себя выбор, хотя такой вердикт дался мужчине довольно трудно в силу его подозрений насчёт Имхотепа. — Хорошо. Учить его языку будешь ты, но на всякий случай вместе с тобой всегда будут Аббас и Мансур.       Такое решение Ардета действительно удивило Анастасию, но девушка приняла его не выказав своего изумления по этому поводу. Предводитель меджаев сам озвучил Имхотепу свой выбор преподавателя, на что получил слова благодарности от жреца. Египтянин не солгал, когда говорил что пока больше всех в городе он доверяет Анастасии, поэтому понимал что занятия будут проходить для него не в такой напряжённой обстановке, как когда Джазим и Хумам учили его арабскому.       После обеденного часа Анастасия, Аббас и Мансур пришли в дом где жил Имхотеп. Меджаи не скрывали своего недоверчивого настроения и как только они пропустили девушку вперёд себя — тут же сели в разных углах комнаты чтобы от их пристального взгляда не могло ускользнуть ни одно движение воскресшего советника фараона. Жрец уже давно приготовил всё для своего обучения: книги, пергамент, чернила и перо, а так же доску и мел, которые изначально были в доме. Чтобы не терять времени и пораньше закончить, Анастасия приступила к уроку сразу же как Имхотеп занял место в кресле с пером в руках. То, с какой лёгкостью и быстротой он воспринимал поданный материал — заставило бы позавидовать ему любого смертного. Египтянин заметил, насколько английский оказался легче арабского и этот факт даже немного расстроил любящего трудности Имхотепа, но несмотря на всю лёгкость нового языка, жрец подумал что знать его всё же будет полезно для будущей жизни в современном мире.       Анастасия решила разнообразить занятие, подключив к нему ничего не подозревавших Аббаса и Мансура: девушка пригласила меджаев сесть поближе для возможности провести небольшую беседу на английском, чтобы Имхотеп быстрее смог на нём заговорить. Естественно, у чужестранки был свой интерес в том чтобы скорее закончить занятия с жрецом, поскольку понимала что Ардет Бей скорее всего не находит себе места, зная где в данный момент находится его будущая супруга. По своему опыту Анастасия прекрасно знала, что практические занятия имеют огромную пользу в изучении нового языка, ибо знать структуру и правила — одно, а уметь их применять — другое. Конечно, способности Имхотепа практически мгновенно усваивать знания удивляли девушку, но, учитывая его сверхъестественную суть, Анастасия предпочитала не придавать большого значения своему изумлению на этот счёт и к ночи жрец уже мог довольно неплохо объясняться на ещё одном новом языке.       Ардет Бей переживал за свою невесту и после ужина решил проверить, вернулась ли Анастасия домой, поэтому не обнаружив её там, вместе с Ричардом и Эвелин он отправился к Имхотепу, оставляя Алекса одного на хозяйстве. За широким, спешным шагом предводителя меджаев даже Рик едва поспевал, не говоря уже о Эви, которая практически бежала за идущими мужчинами. Компания довольно быстро преодолела расстояние от дома Ардета до жилища Имхотепа и Бей решил особо не церемониться с ним разорвав договор, если вдруг почувствует что что-то идёт не так. После громкого стука, дверь в дом жреца отворилась сама по себе и пришедшие за девушкой увидели то, что вовсе не ожидали: Имхотеп, Аббас, Мансур и Анастасия тихонько переговаривались друг с другом сидя в кругу на больших мягких подушках. — Вы что, в его секту записались? — сострил О`Коннелл, вместе с Эвелин проходя за Ардетом внутрь. — Что такое «секта»? — спросил у Анастасии Имхотеп.       Девушка постаралась как можно понятнее объяснить жрецу значение нового для него слова на английском и как только смысл сказанного американцем стал для Имхотепа ясен, он повернул голову к иностранцу и на его же языке, без единой ошибки ответил: — Я понял смысл твоей шутки, Ричард О`Коннелл, но нет, никто из присутствующих не стал моим единомышленником. — Твою мать… — выдал американец, шокированный вполне правильной английской речью ожившей мумии, — Либо он говорит на нашем языке, либо я с какого-то хрена начал понимать древнеегипетский.       Некоторые сказанные О`Коннеллом слова ещё не были понятны Имхотепу, но он примерно догадался что скрывалось в их сути. Жрец аккуратно положил перо с чернилами на пол и вновь вернув невозмутимый взгляд на Рика сделал ему замечание: — Применять бранные выражения в обществе женщин — недостойно настоящего мужчины.       Такой комментарий вызвал у Ричарда неподдельное негодование. Он не помнил, когда в последний раз кроме Эвелин кто-либо смел делать в его сторону подобные замечания, потому как любой другой критиковавший его действия — сразу получал ответ и не всегда словесный. Взглянув на каждого в комнате, Рик вслух возмутился: — Я не ослышался, или меня только что упрекнул оживший кусок мяса, который по идее должен догнивать где-нибудь в гробнице?       Имхотеп не спеша поднялся с места и направился к недовольному Рику О`Коннеллу, надменно глядя в его наглые глаза. Эвелин схватила мужа за руку, опасаясь что Имхотеп прямо сейчас решит убить его, но египтянин остановился перед ними за пару шагов. Спокойствие мумии было поразительным и даже раздражало Рика, который был готов вступить с ней в схватку хоть сейчас. — Не стоит говорить так обо мне, О`Коннелл. С твоей стороны является ошибкой думать, будто меня сдержит заключённый с генералом меджаев договор если ты разозлишь меня, бросая в мою сторону всё что взбредёт в твою пустую голову. Имей достоинство проявлять уважение к тому, кого считаешь врагом. Я же смог.       Оба мужчины смотрели друг на друга с нескрываемой враждебностью и Ричард уже хотел напасть на Имхотепа, но Эвелин вовремя успела остановить его руку, потянувшуюся за револьвером. Встав между ними, девушка умоляюще взглянула на мужа чтобы он хотя бы ради неё не разжигал этот конфликт до необратимого уровня, а после, надеясь отвлечь Имхотепа от О`Коннелла, Эви спросила его первое что пришло в голову: — Ты правда не знал английский? Просто ты очень быстро… его выучил. В это очень трудно поверить. — Ваш язык настолько примитивен, что я удивлён как люди могут тратить на его изучение годы.       Имхотеп прошёлся к книжному шкафу вовсе не обращая внимание на всё ещё раздражённого Ричарда. Казалось, жрец забыл что меньше минуты назад он сам был готов размазать зарвавшегося чужеземца по стене за его неосторожные высказывания. Взяв с полки увесистую книгу с потрёпанным корешком, оказавшуюся арабо-английским словарём, Имхотеп продемонстрировал её Эвелин. — Единственное над чем теперь мне нужно работать — это пополнение словарного запаса. Должен признать, что арабский язык труднее того, на котором говоришь ты и твоя семья.       Пока Имхотеп общался с Эви, Ардет Бей не отрывал взгляда от Анастасии, желая как можно скорее забрать её из этого дома. Шейх меджаев успокоился не увидев ни намёка на симпатию Имхотепа к Анастасии и сожаление о согласии на это занятие уже не было таким сильным, к тому же теперь жрец знал английский и уже не было необходимости переводить его речь О`Коннеллам и наоборот, что значительно облегчало коммуникацию. — Раз мы собрались в одном месте, будем общаться на всем понятном языке. Имхотеп, у меня к тебе есть важный вопрос. — обратился к жрецу Ардет, — Амулеты нашлись и сдержать Анубиса шанс есть, но что будет после? — Амулеты смогут лишить его части силы и значительно ослабить, но уничтожить Анубиса они не способны. Сомневаюсь что это вообще возможно. Нам придётся вернуть его обратно в Дуат, однако, сделать это можно будет только освободив Анубиса из ловушки амулетов. В противном случае я не думаю что браслет Священного Скарабея сработает. — Погоди-ка, то есть у нас есть шанс прогуляться на тот свет? — встрял Ричард. — Можно и так сказать. — совершенно спокойно ответил Имхотеп. — Великолепно! Просто мечта! — Рик, подожди. — успокоил друга Ардет Бей, после чего вновь повернул голову к жрецу, — Имхотеп, нам нужно продумать всё до мелочей. Ты понимаешь, что нельзя допустить чьей-либо смерти? — Не беспокойся, меджай. Гнев Анубиса будет обращён на меня и я сомневаюсь, что он решит одарить своим вниманием кого-нибудь из вас. — Ты не можешь быть настолько уверен в этом. — Ардет нахмурился глядя на Имхотепа, — Я не собираюсь отправлять своих людей на верную смерть, поэтому потрудись придумать план получше чем просто идти напролом. — Ты меня явно недооцениваешь. К тому же, Анубис любит представления и его легко отвлечь, осталось только решить как мы будем это делать. — И что ты предлагаешь? Станцевать с ним танго? — съязвил О`Коннелл. — Навряд ли Анубис оценит твою внешность, — обратив невозмутимый взор на Рика ответил Имхотеп, — для женщины ты слишком уродлив. — Да ты нарываешься! — Мальчики! — крикнула Эви замечая как назревает новый конфликт, — Давайте так. Сейчас уже поздно, нам всем пора отдохнуть, а завтра мы снова соберёмся и вместе решим что делать с Анубисом между освобождением от амулетов и отправкой его в загробный мир, хорошо?       Мужчины решили что Эвелин права, тем более что если бы не она — вероятность нарушения договора могла увеличиться многократно. Поблагодарив Анастасию за урок, Имхотеп попрощался с гостями и проводив их сел читать. Несмотря на пару напряжённых моментов связанных с О`Коннеллом, Имхотеп продолжал оставаться поразительно спокойным и вовсе не придавал выпадам Ричарда особого значения потому как знал что американец не выстоит против него в честном поединке. — Как прошло занятие?       Ардет Бей и Анастасия потихоньку шли позади всех и меджай решил поинтересоваться у девушки о её впечатлениях, чтобы не идти в тишине. Анастасия и сама ждала когда Ардет что-нибудь скажет, поэтому когда прозвучал его голос, девушка слегка улыбнулась. — Не так плохо как можно было бы ожидать. Имхотеп оказался способным, я бы даже сказала слишком способным. — Да, его умения действительно поражают. — немного помолчав Бей задал весь вечер мучивший его вопрос, — Как он с тобой обращался?       Беспокойство Ардета заставило Анастасию снова улыбнуться поскольку это ей польстило, да и заботу к себе от кого-то кроме родных девушка уже давно не чувствовала. Анастасия была довольна что Ардет Бей уже не проявлял своей ревности, или, по крайней мере, он смог обуздать её настолько, чтобы не демонстрировать это неприятное чувство публично. — Так же как и обычно — ни больше, ни меньше. Теперь ты убедился что Имхотепу я действительно не интересна? — Думаю, ты права. Приношу свои извинения. — Ардет слегка склонил голову.       В ответ шейх меджаев услышал приятный, тихий смех своей невесты, от чего Бей не смог удержаться чтобы не поднять на неё взгляд. Безусловно, Бей давно заметил некоторые изменения в её уставшем лице, но он никак не решался поговорить с ней об этом. Впалые щёки, потемневшая кожа вокруг глаз — всё это давало понять что с Анастасией что-то происходит и не в силах больше скрывать своё беспокойство, Ардет всё же решил выяснить в чём же дело. Придержав девушку за руку чтобы вместе с ней немного отстать от идущих впереди О`Коннеллов, Аббаса и Мансура — Ардет остановился. Глядя в глаза Анастасии и не отпуская её руки Бей задал свой вопрос: — Что с тобой происходит? — О чём ты? — Как бы ты не пыталась скрыть — я вижу что ты устала. Скажи в чём причина и я избавлю тебя от этого.       Анастасия отвела взгляд от Ардета понимая что недостаток сна стал сказываться на её внешности и именно это привело Бея к высказанному умозаключению. Меньше всего ей хотелось обсуждать посещавшие её почти каждую ночь кошмары, но требовательный, выжидающий взгляд Ардета давал понять что меджай будет настаивать на ответе и дальше. Деваться было не куда и Анастасия решила раскрыть будущему супругу лишь часть правды. — Не переживай, просто… часто вижу плохие сны. — Почему раньше не сказала? Я бы привёл к тебе Алиму — она знает что делать в таких случаях. — Именно потому что не хотела никого беспокоить я и не говорила.       Ардет немного сжал руку Анастасии прежде чем отпустить её, а затем отправился вместе с девушкой дальше по улице. Бей и сам не любил рассказывать кому бы то ни было о том что происходит в его мыслях и душе, но теперь он увидел ту же черту в Анастасии — в хрупкой на вид девушке, которая привыкла справляться со всем сама. Оставлять всё на самотёк Ардет не собирался и решительно заявил: — Завтра я приду вместе с Алимой. Будь готова. — Но Ардет, это всего лишь сны! — Анастасия. — строго произнёс имя возлюбленной меджай, но затем его голос вновь смягчился, — Прошу, не противься. От того что ты поговоришь с Алимой хуже не станет, а здоровый сон очень важен.       Пара уже подошла к дому Ардет Бея и остановившись перед входной дверью Анастасия повернулась к меджаю чтобы попрощаться, однако, прежде чем она успела что-то произнести, Ардет вновь взял её за руку и осторожно на секунду коснулся губами тыльной стороны её ладони, оставляя на её коже нежный поцелуй. От такого дрожь пробежала по телу Анастасии, а на её щеках проявился яркий румянец, который даже при всём желании она не смогла бы скрыть от зорких глаз Ардет Бея. Больше ничего не говоря, шейх меджаев направился в сторону дома Хасана и только когда Бей повернулся к Анастасии спиной — на его губах заиграла довольная улыбка от которой Ардет не мог отделаться ещё очень долго.       В ту ночь Анастасия надеялась что сон ей предстоит спокойный и она будет спать до самого утра, однако, как назло девушку пробудил очередной кошмар всего через несколько часов после того как она заснула. Подскочив на постели Анастасия от злости и безысходности швырнула подушку куда-то в темноту комнаты, после чего схватилась за голову и сжала её пальцами будто старалась выдавить «послевкусие» от дурного сна. Самочувствие оставляло желать лучшего — сил почти не было, а тело словно налилось свинцом и тянуло лечь обратно на горячую постель. Казалось что в комнате слишком душно и дышать Анастасии было очень трудно, поэтому она поспешила открыть окно чтобы прохладный ночной ветерок остудил её разгорячённую кожу и хоть немного помог очнуться от кошмара, но это оказалось тщетным. В попытках прийти в себя Анастасия отправилась в ванную и набрав её быстро скинула ночную рубашку, после чего забралась туда с головой окунаясь в едва тёплую воду. Стало немного легче.       Лёжа в ванной девушка старалась ни о чём не думать. Покручивая мокрый локон на пальце она смотрела в одну точку, наслаждаясь приятной прохладой которую обеспечивал ветерок из открытого окна. Благодатная тишина окутывала Анастасию со всех сторон и если бы не её беспокойство — она вполне могла бы уснуть прямо в ванной комнате. Девушка чувствовала как её сердце продолжало учащённо выстукивать ритм в груди и единственный способ успокоиться который пришёл на ум Анастасии — был сладкий чай с добавлением хабака. Покидать подкупающую своей прохладой воду Анастасии вовсе не хотелось, но она всё же нашла в себе силы выйти из ванной и одевшись как подобает, девушка отправилась на кухню готовить себе успокаивающий напиток.       В доме было тихо, темно, уютно и Анастасия поблагодарила высшие силы за то что О`Коннеллы спали, потому как хотя бы ночью она могла побыть наедине с собой. Конечно она любила своих родных и была счастлива проводить с ними время, но разве могут с чем-нибудь сравниться несколько часов абсолютного одиночества и покоя? В такие минуты можно было без каких-либо отвлекающих факторов просто посидеть в тишине и подумать о чём-то своём, не относящемся к ежедневной рутине, тем более что в последнее время суета вокруг дела с Анубисом проникала чуть ли не в каждый разговор.       Налив в небольшую пёстро раскрашенную пиалу горячий чай, Анастасия села в плетёное кресло повернув его так, чтобы смотреть в небольшое окошко. «Наверное я схожу с ума.» — подумала девушка делая очередной глоток травяного напитка, который приятным теплом согревал изнутри. «А что если Алима не поможет? Может если я действительно убью Касыма — кошмары исчезнут? Нет. Это может всё только усугубить. Хоть бы вся эта чертовщина скорее прекратилась…»       Мысли поглотили Анастасию полностью, поэтому она не заметила как на кухню тихонько вошла Эвелин. Миссис О`Коннелл проснулась от возникшей посреди ночи жажды и никак не ожидала встретить кого-нибудь не спящим, поэтому увидев неподвижно сидящую кузину Эви подошла к ней и аккуратно прикоснулась к её плечу. Анастасия резко повернулась чуть не расплескав чай от такой неожиданности, но разглядев в полутьме Эвелин она облегчённо выдохнула. — Ты чего не спишь? — зевая спросила Эви. — Да так, — Анастасия беззаботно пожала плечами, — не хочется. — А о чём ты так усердно думала?       Эвелин налила себе немного воды и бедром облокотилась о кухонный стол повернувшись к сестре. По виду Анастасии нельзя было сказать что она думала о чём-то приятном, но Эви всё же надеялась что отсутствие каких-либо эмоций на лице её кузины — обычное следствие недосыпа. — Об Ардете мечтала? — высказала своё предположение Эвелин широко улыбнувшись.       Такой вопрос вызвал у Анастасии смешок, потому что Эви слишком часто сводила разговор к Ардет Бею. Каждый раз когда Анастасия задумывалась хоть на мгновение и Эвелин была рядом — британка подшучивала над кузиной как маленькая девочка, упоминая вождя меджаев. — А ты о Рике круглые сутки думаешь? — в свою очередь парировала Анастасия. — Когда его нет рядом — часто, а так Рик со мной практически всё время. — Эви обиженно надула губы, — Ну чего ты? Если не об Ардете, о чём, или о ком ты думала? — миссис О`Коннелл явно намекнула на Имхотепа.       Трудно было не заметить настойчивость жреца в том, чтобы Анастасия учила его, тем более что это было не один раз. Эвелин очень надеялась что кузина опровергнет и это, поскольку если бы воображённая симпатия между Имхотепом и Анастасией была реальной — это навряд ли закончилось бы чем-то хорошим. — И ты туда же?!       Анастасия встала из кресла громко поставив пиалу с недопитым чаем на стол. Резкая перемена в её настроении не на шутку перепугала Эвелин, которая даже сделала шаг назад чтобы не стоять слишком близко к разозлившейся кузине. — В с… смысле я? В смысле туда же? — Ардет тоже до вчерашнего вечера зацикливался на идее о каком-то выдуманном им «особом» отношении Имхотепа ко мне, а теперь и ты! Что за бред?! Как можно было вообще такое допустить до мыслей?!       Шок в глазах Эвелин заставил Анастасию замолчать и она резко повернулась к кузине спиной. Девушка сама не ожидала от себя такого всплеска злобы и она на секунду закрыла ладонями глаза, после чего проведя ими по лицу медленно опустила руки вниз глубоко вздыхая. — Прости… Не знаю что не меня нашло.       Эви осторожно потянулась к Анастасии, но задумавшись стоит это делать или нет — вернула руку в прежнее положение. Что-то явно происходило с девушкой и Эвелин постаралась как можно мягче говорить с ней. — Ничего… Ты тоже прости мне эту глупую шутку. Конечно я понимаю что между тобой и Имхотепом ничего не может быть. — Эвелин всё же подошла к сестре поближе и повернула её к себе, — Скажи, что с тобой? Из-за чего ты такая напряжённая? — Всё в порядке, Эви. Иди, ложись спать.       Усталый взгляд Анастасии только убедил Эвелин остаться и она скрестила руки меняя свой мягкий взор на настойчивый. Эви выразила свой протест немного приподняв голову и кивком потребовала у кузины признания, а когда и это не подействовало — Эвелин сама усадила Анастасию обратно в кресло и примостилась на высоком табурете напротив неё. —Ты знаешь что я не отстану. Выкладывай всё как есть.       Поставив руки на прочные подлокотники плетёного кресла, Анастасия опустила голову на сложенные в замок пальцы. Распущенные локоны закрыли её лицо от Эвелин, но Анастасия продолжала чувствовать на себе её требовательный взгляд. «Может, если я поделюсь с ней — мне станет легче?» — подумала девушка всё ещё не поднимая головы. Внезапно она почувствовала как Эвелин стала ласково поглаживать её по плечу. Эви не хотела торопить Анастасию, потому видела что кузине трудно начать разговор. — Хорошо. — Анастасия подняла голову, — Я расскажу тебе, но об этом никто не должен знать. — Я могила! — Эви сжала правую руку в кулак и подняла её чтобы обозначить своё обещание.       Следующие пару минут Эвелин сидела молча, слушая исповедь Анастасии. Эви и сама сталкивалась с повторяющимися кошмарами, особенно после первого приключения в Хамунаптре, но они повторялись максимум три-четыре раза в отличие от случая Анастасии. Теперь миссис О`Коннелл понимала что являлось причиной внезапного перепада настроения Анастасии. — Я одного не могу понять, — заговорила Эви когда её кузина закончила свой рассказ, — почему тебя это настолько пугает? Плохие сны иногда приходят к нам, но это нормально когда ты часто испытываешь стресс. Конечно, эта регулярность ненормальна, но отказываться от сна из-за этого… — Эви, меня беспокоит не столько содержание снов, сколько то что я в них чувствую. И это всё настолько отчётливо, настолько явно, что я начинаю бояться саму себя. — Всё равно не понимаю. — Эвелин даже нагнулась ближе к Анастасии, будто бы это могло помочь лучше воспринять её слова, — Объясни. — Когда во сне я… делаю то что делаю, — девушка умышленно не стала произносить вслух точные названия происходивших в её кошмарах действий, — я чувствую исступление, какую-то животную радость и восторг от совершённого. В конце каждого чёртова сна я не только вижу свои окровавленные руки, но ещё и чувствую как ещё тёплая кровь стекает по ним. Это будто добавляет мне сил, вгоняет меня в эйфорию и мне кажется что я могу пойти против всего мира лишь бы вновь почувствовать что-то подобное.       Когда Анастасия говорила последнее, Эвелин на секунду показалось что в глазах кузины промелькнул восторг — можно было подумать что она в одно мгновение пережила все эти эмоции, рассказывая о своих ощущениях которые испытывала во снах. Эви сразу отбросила тревожные мысли, списав их на позднее время и желание спать. — Теперь ты понимаешь что меня пугает? — обратилась к Эвелин Анастасия, — Я боюсь, что если когда-нибудь я убью Касыма, то уже не смогу остановиться. — Знаешь… Ох, никогда бы не подумала что в моей жизни будет подобная ситуация и я скажу это, но… Может если ты сделаешь то, о чём столько лет думала… всё это закончится? Может тогда твоя душа найдёт покой? — Не знаю, Эви. Но я точно знаю что не хочу превращаться в монстра.       Эвелин подвинула свой табурет поближе к сестре и просто обняла её не решившись ещё что-нибудь сказать. Эви всегда догадывалась что Анастасия жаждет отомстить за своего отца, но о такой жестокости она и помыслить не могла, хоть уже и видела в пустыне на что способна Анастасия, когда она кинжалом собственноручно разрезала рот Асафу. Непонятные чувства поселились в душе Эвелин после услышанного от Анастасии и Эви стала думать, возможно ли ей как-то помочь в такой необычной ситуации.       Утром Эвелин проснулась на постели в комнате Анастасии — девушки пошли туда, поскольку Эви хотела спать но отказывалась оставлять сестру в одиночестве. Солнечный свет полностью озарял комнату и уже успел согреть её своим ласковым теплом после прохладной пустынной ночи. Поздний разговор с Анастасией никак не выходил из головы Эвелин и даже принимая утренние процедуры она думала о рассказе своей любимой сестры, иногда задумываясь настолько, что застывала на месте глядя в одну точку.       Анастасия долго лежала рядом со спящей кузиной, но как только забрезжил рассвет она отправилась на кухню чтобы приготовить завтрак. Когда Эвелин спустилась вниз — стол уже был накрыт и за ним сидели Алекс с Риком в ожидании обеих девушек. И Эвелин и Анастасия вели себя как обычно, словно ночью не было никакого разговора, однако, невеста Ардет Бея практически не вступала в беседу, которую завёл Алекс вновь упрашивая отпустить его в конюшню к Джамалю. — Сегодня что-то не видно Имхотепа. Он так часто приходил с утра, что я уже успел привыкнуть к этому и даже немного беспокоюсь что сейчас его тут нет. — сменил тему разговора Ричард.       Конечно Рик говорил с сарказмом, но Имхотеп действительно впервые за несколько дней не появился на пороге дома с самого начала дня. Никто не придал особого значения этому даже после слов О`Коннелла, потому как наверняка у жреца были свои тараканы и ему могло взбрести в голову перечитать всю библиотеку, находящуюся в его временном пристанище.       Внезапно, дверь в дом кто-то выбил и на пороге возникли меджаи во главе с Ардет Беем, но увидев сидящих за столом в полном шоке людей воины опустили обнажённые сабли. Ричард сидел заслонив собой Эвелин и Алекса, а Анастасия держала в руке кинжал с которым не расставалась даже ночью с тех самых пор, как вся дружная компания выдвинулась из Каира в загадочный город меджаев. — Ты что, совсем обалдел?! — крикнул на Бея Рик поднимаясь из-за стола, — Что за оригинальный способ пожелать доброго утра?! — Кто-то убил Махфуза. — спокойно ответил Ардет, — Я должен был проверить что с вами всё в порядке. — А просто спросить?! ИЛИ ХОТЯ БЫ ПОСТУЧАТЬ В ДВЕРЬ!!! — нежное прикосновение Эвелин к руке Ричарда заставило его значительно сбавить тон и он продолжил, — Ты напугал женщин и Алекса! — В городе убийца. Он мог напасть на вас и любое промедление с моей стороны могло стоить вам жизней. — Аргуме-е-ент. — с сарказмом протянул Рик, — Почему ты вообще решил что мы можем понадобиться этому ублюдку? — Повторю: я должен был проверить. Поскольку вы мои гости, ответственность за вашу безопасность лежит на мне. Теперь вы должны быть рядом со мной и моими людьми пока виновный в преступлении не будет найден. — Как это понимать? — вмешалась в их разговор Анастасия. — Сейчас вы все пойдёте с нами в дом Махфуза. Пока я рядом — вы в безопасности.       По настроению Ардета нетрудно было догадаться что сейчас с ним лучше не спорить, поэтому О`Коннеллы и Анастасия не стали противиться решению Бея и без лишних вопросов отправились вслед за ним. Аббас и Мансур следовали за компанией не выпуская из рук своих острых сабель, на случай если убийца решит напасть прямо в городе, тем более что преступник мог действовать не один. Улицы были пустыми и на всём пути компании встретилась лишь пара человек — скорее всего после объявления о случившемся с Махфузом, люди поспешили зайти в дома чтобы обезопасить себя, ну, или хотя бы не мешать расследованию, которое по всем правилам возглавлял Ардет Бей.       По периметру злополучного дома семейства Аль-Бурхан было выставлено несколько меджаев, чтобы никто не вошёл внутрь и не испортил место преступления, или чтобы убийца не смог избавиться от улик, которые могли остаться и указать на его причастность к смерти бывшего директора каирского музея Махфуза Аль-Бурхана. Ардет Бей первым вошёл в дом, и поскольку он ничего не сказал — Анастасия и О`Коннеллы вошли вслед за ним, а Алекс остался снаружи вместе с Мансуром, чтобы не видеть мертвеца.       В доме стоял сладкий, приторный и невообразимо мерзкий запах, поэтому Эвелин и Анастасия поспешили прикрыть свои носы ажурными платочками. Тело бедного Махфуза лежало на полу в луже крови, которая ручейком стекла из его раскрытого рта. Бледное, застывшее в агонии зеленоватое лицо, неестественная поза — всё говорило о том что Аль-Бурхан умирал в невообразимых муках. — Его отравили. — заключил Ардет Бей, — Странно. — Это всё, конечно прискорбно… Нет, не буду смягчать. Это отвратительно. — скривившись произнёс Рик, — Что ты имеешь в виду под «странно»? У него вообще врагов не было? — Нет, друг мой. Яд — не метод меджаев. Мы действуем напрямую и открыто. — Хочешь сказать, что это кто-то из нас? — Я ещё ничего не говорил. Всего лишь ответил на твой вопрос.       Пока мужчины беседовали, Эвелин заметила что Анастасия не сводила взгляда с крови, растёкшейся по полу словно багровое озеро. Будто заворожённая, Анастасия неподвижно стояла уставившись в одну точку, но страха или отвращения в её глазах совершенно не было и чтобы никто не заметил её столь странного поведения — Эвелин незаметно ткнула кузину в бок, отвлекая её от созерцания кровавой лужи. Эви понимала с чем может быть связана такая реакция Анастасии, поэтому взяла её за руку чтобы немного поддержать.       Ардет Бей продолжал внимательно изучать комнату, стараясь ничего не задевать или не двигать, чтобы найти какую-нибудь мелочь которая могла помочь выявить убийцу. Родственники Аль-Бурхана через Аббаса уже успели передать своему шейху что ничего не пропало, а вещи остались нетронутыми — по их словам обстановка в доме никак не изменилась с тех пор как они в последний раз, накануне вечером видели Махфуза живым, однако, Ардет всё равно тщательно осматривал каждый уголок. В комнате был идеальный порядок и не было никаких следов пребывания ещё кого-нибудь, кроме самого ныне покойного Аль-Бурхана. — Может он сам себя… того? — вновь поинтересовался у Бея Ричард. — С уверенностью могу сказать — нет. Махфуз слишком любил жизнь и он скорее продал бы всё что имел, чем принял бы такое решение. К тому же, навряд ли он выбрал бы для себя смерть, — Ардет указал на измождённое лицо мертвеца, — в таких муках. — А мучился он очень долго.       Внезапный, почти утробный голос Имхотепа прозвучавший позади заставил Эвелин от неожиданности подпрыгнуть на месте. Жрец стоял в дверях с каменным лицом, будто перед ним не было ничего особенного и спокойно смотрел на труп Махфуза внимательно изучая его. На недовольный вопрос Ричарда «А ты тут что забыл?», обращённый к египтянину, ответил Ардет Бей. — Я послал своего человека за Имхотепом. — На кой чёрт? — Способности нашего гостя могут помочь быстрее отыскать убийцу. — пояснил Ардет, — И не упоминай нечистого. Ты слишком часто это делаешь. — строго добавил Бей.       Рик закатил глаза словно подросток находящийся в пике пубертатного периода и скрестил руки взглянув на своего пустынного друга. О`Коннелл уже и сам не всегда замечал когда чертыхался, но это никому не мешало и в какой-то момент Ричард сам перестал обращать на это внимание. — Ты серьёзно? Никакого рая или ада нет — это просто маркетинг.       Реакцией на такое высказывание стало прикованное к Рику внимание абсолютно всех кто находился в комнате и на секунду американцу показалось, будто сам покойный Махфуз осуждающе смотрит на него своими остекленевшими, закатившимися глазами. Действительно, брошенная О`Коннеллом фраза была необдуманной, особенно в присутствии Имхотепа, который как раз был в таком аду каким его представляли древние египтяне. — Не смей больше произносить при мне подобное! — предупредил Рика Ардет Бей, угрожающе глядя на него исподлобья. — Да ладно вам. — обратился ко всем сразу О`Коннелл поднимая вверх руки, — Я просто решил разрядить обстановку.       Ардет на секунду прикрыл глаза сжав челюсти, но вернув себе самообладание он продолжил осматривать покойника. В принципе, в доме действительно не было никаких зацепок, однако, внезапно взгляд меджая зацепился за нечто, высовывавшееся из-под спины мёртвого Аль-Бурхана. Осторожно приподняв труп за плечо, Бей вытащил небольшой драгоценный камень, испачканный в крови Махфуза. — Уже хоть что-то… — шепнул шейх.       Несмотря на найденную улику, Ардет понимал тщетность этой находки, поскольку ещё нужно было найти украшение из которого выпал камень. Бей уже составил в голове список из жителей города, у которых могли быть украшения с каменьями, но тут его внимание привлёк пояс Имхотепа, на одном из концов которого как раз не хватало камешка, а на другом конце пояса красовался точно такой же, какой держал в руке Ардет. Глаза шейха меджаев вмиг загорелись яростью и он прорычал выхватывая из ножен саблю: — Наш договор расторгнут!       Ричард сразу смекнул почему его друг так резко переменился в настроении и достал пару револьверов тут же направляя их на жреца, но Имхотеп остался стоять на месте не понимая что произошло и лишь выгнул бровь, взглядом намекая главе меджаев что он желает услышать причину такого решения. Между ними было приличное расстояние и как только Ардет Бей стал приближаться к Имхотепу — на его пути возникла Анастасия мягко выставив руки вперёд. — Ардет, подожди! Нужно во всём разобраться! — Разбираться не в чем! — Постой. Ну постой же! — девушка прикоснулась к запястью руки Ардета, в которой он держал оружие, — Почему ты не допускаешь мысль что всё было подстроено? — Потому что его суть, — Бей указал рукой на египтянина, — неизменна. — Послушай, всё это очень странно. Если бы Имхотеп действительно был причастен к смерти Махфуза, то он бы навряд ли пришёл сюда. Неужели ты думаешь что он настолько глуп, чтобы оставить следы? Вспомни что ты сказал, когда понял что Махфуз был отравлен — «яд — не метод меджаев». Не руби с плеча. Может кто-то захотел подставить Имхотепа чтобы ты оборвал все договорённости? Ни для кого не секрет, что ради своего народа ты пойдёшь на всё. Да и какой смысл Имхотепу убивать Махфуза? — Он пришёл как раз чтобы избавиться от всего что могло бы указать на него. А смысл убийства очень прост: Махфуз продал один из амулетов и Имхотеп из-за этого чуть не потерял возможность вернуть Анк-Су-Намун. — Ардет, — приподняв голову Анастасия с мольбой смотрела на него, — прошу, прояви свою справедливость — не поддавайся эмоциям. — затем девушка едва слышно, практически одними губами произнесла, — Ты же знаешь на что он способен. Не делай этого, ты можешь пострадать…       Несмотря ни на что Ардет Бей оставался непреклонным. Решимость Ардета порвать все соглашения была продиктована не только его ответственностью за свой народ и вновь обострившимся чувством долга меджая, но и мелким остатком той ревности, от которой Бей никак не мог отделаться до конца. Ярость впервые настолько затуманила разум Ардет Бея, что он не мог отдавать отчёт ни своим действиям, ни словам которые в следующую же секунду сорвались с его уст. — Я уже однажды послушал тебя согласившись помочь Имхотепу и даже позволил ему приехать в наш город. Вот что из этого вышло. А теперь, — следующее Ардет буквально прорычал, — уйди с дороги.       Никто не ожидал что всё может обернуться вот так и в комнате на некоторое время повисла гробовая тишина. Шокирован был даже молчаливый Аббас, знавший своего лучшего друга вдоль и поперёк, но сейчас он не узнавал Бея. Услышав в свою сторону такие острые слова, сказанные Ардетом в неимоверно грубом тоне, Анастасия на мгновение прикрыла глаза чтобы подавить в себе злость. Где-то в груди бушевало ярое желание позволить агрессии взять верх, но девушка сумела справиться с этим разрушающим чувством сделав глубокий вдох. Когда на выдохе она открыла глаза Ардет увидел её такой, какой не видел ещё никто и даже Эвелин: нежность, с которой ещё минуту назад Анастасия смотрела на него, вмиг куда-то исчезла и перед шейхом теперь стояла хладнокровная женщина без единой эмоции на лице. Теперь её взгляд словно стальной клинок вперился в Ардета, будто он стал всего лишь мишенью. Никто не смел с ней так говорить, а тем более оставаться безнаказанным.       Анастасия не собиралась оставлять сказанные Беем слова без внимания, поэтому сделала маленький шаг к Ардету не отрывая от его глаз своего утратившего теплоту взгляда. Меджай всё ещё был зол, но столь резкое преображение девушки заставило его задуматься над собственными словами и молча оставаться на месте в ожидании хоть какого-нибудь действия или ответа с её стороны. Гордо приподняв голову Анастасия произнесла на арабском то, чего от неё Ардет никак не ожидал услышать: — Ты пожалеешь о своих словах, Ардет Бей.       Не оставляя ему шанса ответить, Анастасия резко развернулась и твёрдым шагом направилась прочь из дома Аль-Бурхана. Ардет смотрел ей вслед не зная что делать и он хотел бы догнать девушку, но его тело будто налилось свинцом и это угнетающее ощущение пригвоздило меджая к месту. Все мысли вылетели из головы Бея и даже его недавнее желание убить Имхотепа отошло куда-то на второй план, по сравнению с тем что только что произошло. Осознание огромной ошибки пришло в голову Ардета мгновенно, словно молния среди ясного неба настигнув воина своим карающим светом.       Как только Анастасия скрылась за поворотом улицы Ардет Бей очнулся и опустил глаза в пол не разжимая в руке сабли. В груди стало так тяжко, будто лёгкие превратились в набитые железной стружкой мешки от чего Ардету стало трудно дышать и он постарался вдохнуть как можно больше воздуха, но ему это едва удалось сделать. В голове роились самые разные мысли и Бею долгое время не удавалось зацепиться хотя бы за одну, но повернув голову к Имхотепу Ардет резко развернулся, мгновенно выбрав его причиной всех своих бед. Сверкнувшие ненавистью потемневшие до черноты глаза Ардет Бея вовсе не пошатнули спокойствия жреца и Имхотеп, едва прищурив глаза, по-арабски ответил на немое обвинение со стороны шейха меджаев: — Ты потерял её не из-за меня и даже не из-за той глупой ревности, которую так старался прятать от всех. Ты поддался эмоциям и слепому желанию верить в мою вину. Поэтому проявив несдержанность, грубость и неуважение к своей женщине — ты потерял её, Ардет Бей.       Имхотеп словно окатил Ардета ледяной водой высказав ему горькую правду и даже несмотря на свою неприязнь к жрецу, Бей не мог не признать его правоту. Египтянин не проникся сочувствием к оступившемуся предводителю меджаев, поэтому вновь вернул своё внимание к трупу Махфуза, хоть и понимал что истинный преступник вряд ли что-то мог после себя оставить.       Отойдя от сковавшего её на время замешательства, Эвелин ринулась вслед за Анастасией чтобы поговорить с ней или хотя бы образумить её не совершать никаких глупостей, а Ричард остался вместе с Ардет Беем, потому как он понимал что меджая тоже лучше всего не оставлять наедине с его бушевавшими эмоциями и продолжавшим рыскать по комнате Имхотепом. О`Коннелл не хотел рисковать и продолжал молча присматривать за Ардетом, давая ему время чтобы отойти от ссоры.       Анастасия словно ураган быстро шагала по улицам города меджаев, а встречавшиеся ей на пути люди — завидев в каком настроении пребывает будущая супруга их шейха — уступали девушке дорогу, хотя она и так будто никого не замечала углубившись в пучину разрывавших её изнутри отвратительных чувств. Как Ардет посмел так с ней поступить? Как он вообще мог такое сказать? От того что Анастасия продолжала снова и снова задавать себе эти вопросы — её злоба только разрасталась и старалась задушить в девушке светлые чувства, опутывая её душу словно дьявольский вьюнок.       Хасан сильно опаздывал и спешил к дому убитого Аль-Бурхана чтобы помочь своему племяннику, Ардет Бею, поскорее разобраться во всём, но издалека увидев свою невестку, старый меджай широко улыбнулся раскинув руки чтобы обнять её, однако, заметив настроение в котором она пребывала старик перестал улыбаться. В таком состоянии Анастасию он ещё не видел и когда девушка чуть было не прошла мимо него — Хасан окликнул её: — Дитя моё, куда ты так спешишь? Бисмиллях… Что с тобой?       Старик обеспокоенно осматривал Анастасию не решившись обнять её поскольку не знал причины её «огненного» настроя. Только услышав голос этого доброго, мудрого человека, Анастасия вернула себе «человеческий облик» и в едва заметной улыбке приподняв уголки губ взглянула на Хасана. — Здравствуй, Хасан. Я иду домой. — Но почему ты такая… — старик долго не мог подобрать слово, но всё же решил дать довольно корявое определение состоянию девушки, — …расстроенная? Это из-за Махфуза, или что-то приключилось?       Анастасия не спешила давать ответ и лишь смотрела на Хасана в упор, но при этом взгляд её будто проходил сквозь старика. Девушка не хотела печалить этого прекрасного человека, однако, лгать ему она тоже не имела ни малейшего желания. Опустив глаза в пол Анастасия медленно сняла с пальца кольцо, которым Ардет обручил её с собой, и молча протянула его Хасану. Лицо старика побледнело и он сделал шаг назад, отказываясь верить в этот жест Анастасии. — Что это значит? — тихо спросил Хасан, — Вы поссорились? Что произошло между тобой и Ардетом? — Я не хочу больше слышать это имя. Прости, Хасан. — Анастасия подняла потухший взгляд на старого меджая, — ОН сам тебе всё расскажет.       Дрожащей рукой Хасан принял кольцо из рук девушки. Он не мог понять, не хотел верить в то что это происходит наяву, что это не ночной кошмар, а жестокая реальность и то счастье, которое он испытывал за своего племянника с тех самых пор как узнал о его помолвке, оказалось всего лишь призрачным оазисом в пустыне трагической действительности. Такие перемены в Хасане тронули окутанное печалью и злостью сердце Анастасии, но сейчас как никогда она не могла позволить себе поддаться и дать слабину, поэтому ей приходилось держать себя стойко. Не теряя достоинства, Анастасия уважительно поклонилась Хасану и, сжав руки в кулаки чтобы не выдать своих истинных чувств, молча продолжила свой путь.       Мир вокруг потерял яркость красок, будто незримый художник решил придать ему пресности и драматичности. Вкус жизни увядал с каждым шагом в сторону дома Ардета, оставляя горький оттенок перенесённого потрясения в раненной душе Анастасии, отравленной тёмной стрелой незаслуженного обвинения. До этого дня девушка не допускала в мыслях не только возникновения подобной ситуации, но и не предполагала что Ардет Бей способен причинить ей такую боль. Только зайдя в дом и закрыв дверь, оставшись с собой один на один, Анастасия почувствовала как остро ей не хватало поддержки. Хоть чьей-нибудь… Впервые в жизни ей по-настоящему захотелось чтобы кто-то обнял её, защитил от сжимающей её сердце железными тисками горести, но даже сейчас — если бы кто-нибудь предложил ей свою помощь и поддержку — Анастасия предпочла бы остаться одна просто потому что она не умела по-другому, не знала каково это.       Очутившись в своей комнате Анастасия стала быстро собирать свои вещи в походную сумку, желая поскорее убраться из этого города чтобы более не встречаться с Тем, кто причинил ей боль одними лишь словами ранив её душу. Переодевшись в свою одежду, оставив все подаренные Ардет Беем украшения и платья на постели, Анастасия направилась к двери ни секунды не колеблясь в решении уехать, но в проёме как по волшебству возникла запыхавшаяся Эвелин. — Ты чего творишь?! Я только что говорила с Хасаном!!! Образумься!!! — крикнула Эви приглаживая рукой растрепавшиеся от бега волосы. — Я очень тебя прошу — отойди. — Всё можно обсудить! Я понимаю, Ардет… — Не смей говорить о нём! — резко рыкнула Анастасия. — Ладно, наш друг ошибся, поступил неправильно — он не должен был так говорить, но он сожалеет, поверь мне! Я всё понимаю, но не руби с плеча — поговори с ним и я уверена что вы сможете понять друг друга! — Эви… — Анастасия! — снова крикнула Эвелин, — Неужели ты хочешь разрушить жизнь и себе и ему?! — О… — Анастасия усмехнулась услышав такие слова от кузины, — Так я уже это сделала, разве ты не слышала? — Прекрати. Давай сейчас с тобой сядем и просто поговорим. — Тут не о чем говорить. — Хватит! Хватит отгораживаться этой чёртовой стеной безразличия! Я знаю что это не так! — Что ты хочешь от меня услышать? Что я прощаю его? Что отказываюсь от своих достоинства и гордости? — Анастасия поставила сумку на пол и подошла к окну, после чего снова повернулась к Эвелин обхватив себя руками за плечи, — А что бы ты почувствовала, что бы сделала если бы услышала что-то подобное от Ричарда?       Эвелин не знала что ответить на этот вопрос. Может потому что не смогла встать на место сестры, а может потому что не могла представить, что Рик вообще способен сказать ей хоть что-нибудь похожее на то что прозвучало из уст Адет Бея. Замешательство Эви долго не позволяло ей ответить, но в конце концов британка тихо шепнула: — Ты права. Я не могу понять что ты чувствуешь, но я знаю тебя лучше чем кто бы то ни было и у меня к тебе только один вопрос: как ты можешь оставаться такой жёсткой, такой… сильной?       Анастасия повернула голову в сторону и её взгляд остановился на собственном отражении в зеркале, у которого Эви и она ещё недавно выбирали платья для её помолвки с Ардет Беем. К горлу подкатил ком и он будто накалился, причиняя физическую боль и мешая говорить, но облизав пересохшие губы Анастасия всё же ответила. — Ты не первый раз задаёшь мне этот вопрос. Что же, я отвечу и расскажу всё что скрывается по ту сторону этой, как ты говоришь, «силы». Может тогда ты поймёшь что она того не стоит.       Анастасия медленно прошлась к креслу и провела по его спинке кончиками пальцев, засомневавшись действительно ли ей стоит продолжать свой монолог, но молчание Эвелин говорило о том что она хотела его услышать. Снующие в голове сомнения стали причиной продолжительной паузы, но Анастасия всё же собралась с мыслями чтобы начать свою речь и не поднимая взгляд на кузину она глубоко вздохнула прежде чем начать свою исповедь. — Всю жизнь от меня ждут что я буду сильной. Никто никогда не говорил мне этого напрямую, но отношение родственников, друзей родителей, да даже моих партнёров в работе — всё говорит о их ожидании в отношении меня и я долгое время не думала что должно быть как-то по-другому. Для меня это всегда было нормой, чем-то само собой разумеющимся и скорее всего я сама невольно навесила на себя определённый ярлык и придерживаюсь его, поэтому даже будучи маленькой девочкой я не хотела никому показывать что мне может быть плохо или больно. Наблюдения за окружающим миром помогли мне довольно рано понять что люди имеют свойство пользоваться твоей слабостью, твоими больными точками и именно в них наносят удар чтобы сломить тебя ради своего удовольствия или извлечь из этого выгоду, а иногда и то и другое. — Анастасия говорила так обыденно и сухо, будто читала доклад на какой-нибудь скучной конференции, — Слёзы, истерики, излишняя эмоциональность — я считаю подобные проявления эмоций признаком слабого духа. По крайней мере если человек не хочет сдерживать себя и позиция вечной жертвы единственный способ для него получить то что он хочет. Если слёзы душат — я всё же считаю что лучшим вариантом будет уйти куда-нибудь, где тебя никто не увидит, и только в одиночестве позволить им выплеснуться наружу. Никто не должен видеть твоей слабости — это чревато. Но как и у любой медали, у силы есть другая сторона: со временем можно настолько привыкнуть к умению держать себя в обществе, что можно просто забыть как демонстрировать те или иные эмоции, которые ты действительно испытываешь где-то глубоко в душе, а то и вовсе перестать что-то чувствовать. — Но твои чувства к… — Эвелин осеклась вспомнив недавнюю реакцию Анастасии на имя Ардет Бея, — Они ведь настоящие! — К сожалению… — шепнула девушка отводя взгляд в сторону, — Это ещё одно подтверждение, что «сильный» человек — всё же человек. И поверь — я устала. Устала быть сильной. — Анастасия почувствовала как слёзы подступили к глазам, но привычка держаться до последнего была спасительной тростинкой, которая позволила девушке остаться спокойной, — Когда-нибудь я позволю себе быть слабее… Но не сейчас.       Ардет Бей отдал меджаям приказ уносить тело Махфуза, но Имхотеп не желал покидать дом покойного, потому как интуиция подсказывала ему что обязательно найдётся что-то, что позволит найти того мерзавца, который решил подставить его сделав подозреваемым в жестоком убийстве Аль-Бурхана. В очередной раз жадным взглядом осмотрев комнату и ничего не обнаружив, Имхотеп стал поднимать мебель (благо его сила позволяла сделать это в одиночку) с каждым разом делая это резче, чем безусловно выдавал своё раздражение. — Не старайся. Тебе не оправдать себя. — хмыкнул Рик, скрестив руки на груди.       Но Имхотеп не унимался и продолжал поиски из-за которых вокруг царил настоящий кавардак. Стоящий на боку тяжёлый шкаф, перевёрнутый вверх ногами письменный стол, разбросанные по полу подушки, успевшие испачкаться в не высохшей луже крови — жрец искал везде где только можно и в конце концов его взгляд упал на стоящий в у входа в дом невысокий ящик с обувью. В этом предмете Имхотеп увидел последнюю надежду найти своего обидчика и стремительно подойдя к ящику, жрец обеими руками поднял его тут же отшвыривая куда-то в сторону чуть не задев им Аббаса. — Наконец-то! — губы Имхотепа растянулись в весьма неприятной, зловещей улыбке.       На том месте где ещё секунду назад стоял ящик лежал маленький чёрный металлический предмет. Имхотеп сразу вспомнил, что точно такие же наконечники есть у ножен, в коих некоторые меджаи носили свои сабли. Двумя пальцами подняв находку жрец повернулся к Ардет Бею, с превосходством глядя в его безразличные ко всему глаза. Шейх меджаев до сих пор не мог справиться со своей печалью и ему было уже всё равно что вина за смерть Аль-Бурхана оказалась вовсе не на Имхотепе, но жрец не прекращал требовать продолжения расследования. — Хорошо. Наш договор остаётся в силе. — отчуждённо произнёс Ардет. — Этого мало! — возразил египтянин, — Я хочу, чтобы тот кто посмел попытаться приписать мне это убийство был найден! — Не беспокойся об этом.       Ардет Бей уже не смотрел Имхотепу в глаза и не обращая должного внимания на наконечник ножен вышел из дома, задумчиво глядя себе куда-то под ноги. Сейчас он чувствовал себя как никогда паршиво и самое отвратительное — Ардет не знал что ему делать. Конечно, он хотел пойти и попросить прощения, но как на его появление отреагирует Анастасия он боялся даже представить. Как теперь к ней подступиться, как заговорить, как сделать так, чтобы она его хотя бы выслушала? Прежде чем ответить на это, Бей должен был сам себе объяснить как могли такие слова вырваться из его уст. Он не помнил ни одного случая, когда он бы мог поступить с кем-то так отвратительно. Меджай непрерывно казнил себя за то что собственными руками лишил себя возможно единственного человека, который мог понять его и быть рядом несмотря ни на что. Загубить любовь на самой её заре… Ардет знал, что причинил боль и Анастасии и себе, но почему эти проклятые слова сорвались с его языка? В его мыслях никогда не возникало того, о чём он сказал своей возлюбленной невесте — он не хотел и даже не думал винить Анастасию в том что произошло с Махфузом даже если бы убийцей и вправду оказался Имхотеп. Идти сейчас, или… — Ардет! — строгий голос Хасана прервал самобичевание Ардет Бея, — Думаю ты знаешь О ЧЁМ я хочу спросить тебя.       Хасан остановился буквально в шаге от племянника, буравя его многозначительным взглядом, но даже когда старик увидел насколько Ардет подавлен — он не смягчил своего взора. Хасан не помнил когда вообще отчитывал Ардета, ведь даже в детстве он был примером безупречного поведения, поэтому старый меджай был рад что вокруг никого не было и никто бы не услышал их разговора. — Я хочу знать что произошло. — не отступал Хасан.       Желания разговаривать с кем-либо у Ардета совсем не было, но перечить дяде и расстраивать его ещё сильнее Бей не смел. Он слишком любил Хасана и меньше всего на свете желал причинять ему беспокойство, поэтому всегда старался сделать всё, чтобы Хасан чаще оставался в городе как его заместитель. — Я… — Ардет даже не знал что сказать, как назвать то что он сделал, — Я совершил непоправимое. — подняв растерянные глаза на Хасана ответил Бей. — А именно? Я что, должен каждое слово из тебя вытаскивать?       Ардет Бей долго молчал — ему было стыдно перед всеми: перед О`Коннеллами, перед Аббасом, перед самим собой и даже перед Имхотепом, но главное — перед Анастасией. А сейчас ему было нужно раскрыть свой позор перед своим любимым дядей, который впервые был настолько строг к нему и ждал объяснений. Ардет понял, что скорее всего он встретил Анастасию по дороге к дому Махфуза, но она не сказала что произошло раз Хасан потребовал ответа у него. Собрав всю силу, всю волю в кулак, Ардет Бей поведал Хасану о том что произошло между ним и Анастасией. Хасан молча слушал исповедь племянника, который не смел смотреть в его глаза на протяжении всего рассказа. Бронзовое, загорелое лицо старого меджая стало бледным и он почувствовал как его тело немного ослабело из-за услышанного. Переживая за племянника, за Анастасию Хасан близко к сердцу принял причину их разрыва, однако, старик был мудр и поэтому как только Ардет закончил объясняться — Хасан задумчиво погладил свою бороду. — На тебя это не похоже. Тут что-то не так. — подытожил Хасан. — Я уже ничего не понимаю, дядя. Как я мог такое сказать даже если не думал ни о чём подобном? — Мой мальчик, я слишком хорошо знаю тебя чтобы поверить будто ты действительно способен на такое. Я верю что ты не хотел говорить этого, но произошло то, чего я так боялся, о чём не хотел и думать.       Хасан вытянул вперёд руку, пальцы которой были сжаты в кулак и раскрыв ладонь, взглядом указал племяннику чтобы он взглянул на неё. В руке старика лежал перстень, который Ардет сам надел на палец Анастасии когда сделал предложение стать его женой. Это было выше его сил и Ардет зажмурил глаза понимая что всё и в правду пошло прахом. — Не переживай, дитя, я помогу тебе во всём разобраться. — твёрдо произнёс Хасан положив свою иссушенную пустынными ветрами руку на плечо племянника. — Возможно, здесь не обошлось без магии.       Имхотеп уже давно наблюдал за ними стоя в тени и его неожиданный голос заставил меджаев обратить на него внимание. Имхотеп уже давно исчез из дома Махфуза, поэтому Ричард как обезумевший искал его по городу, решив что жрец сбежал потому что действительно был виновен. О`Коннелл был уверен в этом и его не смущало что египтянин сам нашёл улику, которую Рик счёл ложной. — Что ты имеешь в виду?       В голосе Ардет Бея проскользнула нотка надежды, но внешне меджай никак не изменился в лице. Меньше всего Бей сейчас хотел видеть Имхотепа, однако, высказанное им предположение вселило в Ардета веру в возможность выяснить причину своего помутнения. — Скорее всего ты просто слишком хотел верить в мою вину, и с учётом всех твоих переживаний и прочих причин сам виноват в случившемся, но я допускаю вероятность стороннего вмешательства в твоё сознание, хоть и верю в это меньше всего. — А… — Ардет хотел задать египтянину вопрос, но тот предугадал это и прервал шейха меджаев. — Реакция твоей возлюбленной была очень… Как это сказать… — Имхотеп задумался вспоминая нужные слова в арабском, — Гораздо более неожиданной, чем я предполагал. — наконец закончил свою мысль жрец. — Почему ты помогаешь?       Ардет полностью повернулся к Имхотепу с вызовом глядя ему в глаза. Бей не понимал такого порыва со стороны советника Сети I и это показалось ему чересчур подозрительным. Разве тот, кто совершил столько отвратительных, ужасных и жестоких поступков мог искренне желать помочь кому-то кроме самого себя? Ответ Имхотепа поверг и Ардета и Хасана в шок. — Потому что я знаю каково это — потерять того, кого любишь.       Имхотеп критично осмотрел Ардет Бея с ног до головы чтобы оценить его внешний вид. Одежда шейха меджаев была в полном порядке, даже очень аккуратной, но понурый, опустошённый взгляд говорил больше чем любые слова которыми Ардет мог бы описать своё состояние, однако, даже несмотря на это, в осанке Бея совершенно ничего не поменялось — он стоял так же гордо и не опускал головы. — Не думаю что идти к Анастасии сейчас будет лучшим решением. Вам обоим лучше немного остыть. — заключил Имхотеп складывая пальцы рук домиком. — Это я уже сам решу. — Моё дело предупредить.       Ардет Бей всё же решил не медлить и пойти к Анастасии чтобы хотя бы попытаться примириться, поэтому вместе с Хасаном, Имхотепом и Алексом (который сбежал от Мансура как только увидел Ардета) он нашёл О`Коннелла чтобы вместе с ними отправиться к девушке. Увидев что Имхотеп был в компании остальных, Рик встал как вкопанный потому как совершенно не ожидал что жрец остался в городе. Только Ричард хотел что-то сказать, как Ардет сообщил ему о своём плане идти к девушке, на что О`Коннелл выпучил глаза. — Да ты бессмертный я посмотрю. Если женщина злится — ей нужно дать время. Ардет, не торопись, я её знаю — будет только хуже.       Но Бей уже не слушал Ричарда и просто направился в сторону своего дома, по пути взглядом высматривая какое-нибудь абрикосовое дерево чтобы сорвать несколько веточек с цветами. Все четверо спутников Ардета шли за ним в полнейшем молчании и только Рик иногда мог что-то проворчать, в который раз стараясь предупредить друга о том что не стоит так поспешно встречаться с Анастасией во избежания осложнений в их отношениях. — Может, сначала я пойду? — предложил Рик когда они подошли к нужному дому, — Ну, выясню обстановку, постараюсь подготовить, например, а? — В словах твоего друга есть доля истины, мальчик мой. — Хасан решил поддержать Ричарда, потому как он действительно знал Анастасию лучше чем кто-либо из их мужской компании.       Ардет долго раздумывал прежде чем согласиться на эту авантюру и как только Бей кивнул, Рик выхватил у него из рук «букет» из абрикосовых веточек, который Ардет успел наломать по дороге, и скрылся за входной дверью. Оставалось ждать возвращения Ричарда и с той самой секунду как он зашёл в дом — волнение охватило Ардет Бея настолько, что он чувствовал как сильно бьётся его сердце. Шейх меджаев не сходил с места, стоя прямо и сложив руки за спиной не сводил взгляда с окна комнаты где жила Анастасия.       Поднимаясь по лестнице О`Коннелл старался продумать то, как он будет начинать разговор, но в силу его привычки говорить всё прямо — Рик не мог вспомнить ни одного подходящего предложения для такой деликатной ситуации. Дверь в комнату оказалась приоткрыта, но Ричард всё равно перед тем как войти постучал в дверной косяк, спрятав цветущие абрикосовые веточки за спину чтобы Анастасия сразу не поняла за чем он пришёл. — Ну что? — раздался усталый голос Эвелин. — Это я, девочки. Можно прервать вашу секретную беседу? — Рик, что-то срочное? — Можно и так сказать. Ну, я войду? — Входи. — раздался жёсткий голос Анастасии.       Переступив порог комнаты Ричард увидел что девушки сидели друг напротив друга. Эвелин была на краю кровати и легонько болтала ножкой глядя на мужа, а Анстасия сидела в кресле откинувшись на его спинку, холодным взглядом смотря прямо в глаза вошедшего О`Коннелла. Руки её расслабленно лежали на подлокотниках и посыл этой позы был ясен как белый день: она понимала зачем пришёл Рик. — Я это… В общем… Тут такая история… — Ричард никак не ожидал что ему будет сложно объяснить свой визит, но нужно было хоть что-то сказать чтобы помочь Ардету, — Короче. — Рик повернулся к Анастасии так, что теперь он стоял прямо напротив неё, — Ты знаешь зачем я здесь. Я понимаю что сегодня произошла, мягко говоря, неприятная ситуация и ты злишься на нашего пустынного друга, но я очень прошу тебя поговорить с ним. — А что же он сам не пришёл? — лицо Анастасии было расслабленно, но, поскольку она смотрела на Рика сидя в кресле, её взгляд казался слишком тяжёлым, — Хотел бы поговорить — сам бы явился. — Слушай, ты слишком жестока с ним. Он ждёт внизу. Выходи. — Ах я жестока? Я ещё не начинала, Рик. — Да ладно тебе! — О`Коннелл громко вздохнул и протянул Анастасии абрикосовый букет, — Это Ардет тебе передал.       Анастасия резко встала схватив цветущие веточки. Ричард никак не ожидал такой прыти от девушки, поэтому даже немного дёрнулся вдруг подумав что ему сейчас придётся испытать прочность «букета» на себе, но то что произошло в следующую секунду поразило Рика ещё больше: Анастасия подошла к открытому окну и молча вышвырнула абрикосовые веточки на улицу.       Ожидавший внизу Ардет продолжал с надеждой смотреть на окно иногда переводя взгляд на балкон, на котором ещё недавно сделал предложение перевернувшее всю его жизнь. Хасан тихонько разговаривал с Алексом, чтобы мальчишка особо не скучал и не мешал Бею, а Имхотеп стоял недалеко от шейха меджаев, терпеливо ожидая разрешения ситуации. На улице всё ещё было тихо и пусто, поскольку люди продолжали сидеть по домам из-за случившейся с Махфузом беды, поэтому никто из горожан ещё не знал что произошло у их шейха.       Неожиданно из окна вылетел букет из абрикосовых веточек и уже через секунду он упал прямо под ноги Ардет Бея. Сразу же, сбоку от меджая раздался раскатистый смех Имхотепа, который не столько смеялся над Ардетом, сколько забавлялся от характера выбранной Беем невесты. — Он что, умеет смеяться? — вслух спросил Алекс, который не сводил взгляда с заливающегося смехом древнеегипетского жреца, чтобы не упустить этот «исторический» момент.       Ардет Бей медленно перевёл угрожающий взгляд на Имхотепа, готовый наброситься на него просто для того чтобы хотя бы выпустить пар, но когда египтянин всё же заметил реакцию меджая, то решил пояснить причину своего веселья. Практически мгновенно замолчав Имхотеп вернул себе невозмутимый вид. — Прости, меджай. Я смеялся вовсе не над тобой. Просто это было по истине потешно.       Не успел Ардет Бей словесно обрушиться на Имхотепа, как из дома практически вылетел Рик. Заметив у ног Бея веточки с опавшими нежно-розовыми цветочками, О`Коннелл напряжённо поджал губы надув щёки и ненадолго задержал дыхание. — Пффф… — фыркнул на выдохе американец, — Не думал я что всё будет именно так.       Слова были излишни и Ардет сел на скамейку, локтями упираясь в свои колени. Теперь ситуация казалась ему совершенно безнадёжной, но несмотря на это сдаваться Бей вовсе не собирался. Такая реакция Анастасии только укрепила его желание добиться своего и хотя бы просто поговорить с ней, поэтому Ардет Бей стал перебирать идеи как подступиться к своей возлюбленной.       Пока Рик пытался объяснить другу что именно произошло в доме, Имхотеп, ни с кем не советуясь, вошёл в дом, решая лично поговорить с Анастасией. Хоть жрец и не испытывал к ней чувств, определённая симпатия к этой девушке у египтянина была, но только как к человеку, который стал причиной согласия остальных помочь ему вернуть Анк-Су-Намун и относился к нему довольно хорошо, стараясь помочь освоиться в современном мире.       Без тени сомнения Имхотеп вошёл в комнату к девушкам и Эви, заметив его в дверях, вскочила с кровати испугавшись его намерений. Анастасия отреагировала куда спокойнее на появление Имхотепа, но догадываясь зачем и он пришёл к ней, лишь выгнула бровь немного повернув голову в сторону, при этом не сводя непонимающего взгляда с мужчины. — Только не говори что ты сдружился с… — Не то чтобы да. — Имхотеп говорил на арабском чтобы Эвелин не поняла его речь, — Скорее я здесь на добровольных началах. У меня есть некоторые мысли насчёт произошедшего инцидента, но я должен сначала их подтвердить прежде чем рассказать тебе. — Тогда зачем ты здесь? — Чтобы уговорить не уезжать из Египта. — Анастасия хотела возразить, но Имхотеп выставил ладонь вперёд, обозначая что она не так его поняла, — Не Ардет Бей просил меня об этом. Он даже навряд ли обрадуется нашему с тобой разговору. Я прошу от себя. — Имхотеп прошёлся по комнате сложив руки домиком на уровне живота, — Видишь ли, если ты уедешь — мне будет не комфортно рядом с твоими друзьями и может возникнуть ещё одна неприятная ситуация, поскольку ты являешься сдерживающим фактором как для меджая, так и для своих родных. Твой отказ от отъезда мне выгоден, но я и не скрываю этого. Просто прошу тебя ещё об одной услуге и поверь, в долгу я уж точно не останусь. — Я не хочу оставаться в этом городе, Имхотеп. — Об этом я тоже подумал, не переживай. Так что ты скажешь? — Мне нужно подумать. — Пока ты думаешь, я скажу то, что возможно тебе понравится. Во-первых, за всё что ты для меня уже сделала я выполню одно твоё желание; во-вторых, за то что ты согласишься остаться я выполню второе и в-третьих, я отдам тебе того, о ком ты так часто думаешь. — О ком ты говоришь? — Я говорю об одном своём слуге. О Касыме. — заметив как взгляд Анастасии загорелся, Имхотеп приподнял один уголок губ, — Вижу я заинтересовал тебя. Мне всё равно что с ним будет, к тому же ты для меня ценный человек и в моих интересах сделать всё, чтобы отблагодарить тебя. — Как ты узнал? — О, видишь ли, я привык узнавать об окружающих меня людях как можно больше. К тому же, благодаря моим способностям, слух у меня отличный и пока вы с Эвелин разговаривали до того как сюда вошёл Ричард, я слышал ваш разговор. — Имхотеп немного навис над Анастасией, с азартом глядя в её глаза, — Так каков будет твой ответ?       Предложение Имхотепа было чересчур заманчивым и девушка не стала долго думать. Шанс отомстить Касыму упускать было нельзя и Анастасии было совершенно плевать на те два желания о которых упомянул Имхотеп, поэтому глядя глаза в глаза жрецу девушка твёрдо ответила: — Согласна.       В следующую секунду по комнате раздался смех Анастасии, но то, каким неприятным и даже зловещим он был — заставило Эвелин съёжится от пробежавшего по спине холодка. Имхотеп сам довольно неприятно (по меркам Эви) улыбнулся, протянул Эвелин мешочек с амулетами со словами «Пусть до моего возвращения они побудут у тебя. Ни о чём не беспокойся» и подал руку Анастасии помогая ей подняться из кресла. В ту же секунду он обратился в песчаный вихрь и затянув вместе с собой Анастасию он исчез из комнаты, оставляя испуганную Эвелин совершенно одну.       Заметив вылетевший из окна песчаный смерч, Алекс крикнул об этом взрослым, рукой указывая на неестественное явление, удаляющееся куда-то в сторону пустыни. Паника накрыла всех стоящих у дома мужчин и они без сомнений рванули внутрь чтобы выяснить что произошло, а когда к ним навстречу из комнаты выбежала перепуганная Эвелин, взвинченный Ардет Бей потребовал её изложить всё что произошло. Заикаясь, Эви рассказала абсолютно всё что было, но единственным минусом было то, что она не поняла ни одного слова, поскольку Анастасия и Имхотеп разговаривали при ней на арабском. — Шайтаново отродье! — громко воскликнул Хасан. — Он сказал что вернётся и дал мне амулеты. — Эви продемонстрировала мешочек, отданный ей на хранение Имхотепом. — Без этого он действительно ничего не сможет сделать с Анубисом. — Не будь так уверен, О`Коннелл. — ответил на предположение Рика Ардет Бей.       Предводитель меджаев был подавлен гораздо сильнее, чем до того как узнал что Имхотеп забрал Анастасию, и Ардету пришла одна мысль: неужели его невеста и Имхотеп… Нет, этого не могло быть. В замысле воскресшей мумии явно было что-то другое и то что он говорил при Эвелин на арабском — было явно не просто так. Сейчас Бей мыслил достаточно трезво и ревность более не мучила его сердце, но такой поступок Имхотепа вселял в голову Ардета не самые весёлые мысли насчёт его намерений. Возможно, жрец задумал что-то чтобы захватить власть над миром и меджаям снова придётся бороться с Имхотепом чтобы помешать ему, но Ардет Бей даже не предполагал что в действительности хотел сделать этот древний человек.       Имхотеп опустил Анастасию на землю через пару часов и как только она открыла глаза — увидела главную площадь Хамунаптры, с которой, собственно, и началась их «дружба». Ущипнув себя за локоть девушка убедилась в реальности увиденного. — Почему сюда? Я думала ты отнесёшь меня в Каир.       Прежде чем объяснить свой выбор места, Имхотеп жестом поманил Анастасию проследовать за ним и гордо вышагивая по вымощенной каменными плитами дороге жрец заговорил: — До Каира немного дальше от города меджаев, к тому же пока ты здесь с тобой точно ничего не случится. Хамунаптры нет ни на одной карте мира и никто не знает дороги сюда кроме меджаев и твоих родных. Насчёт разбойников не беспокойся — я сделаю всё чтобы они не приезжали сюда. Ты будешь здесь жить одна и этот город полностью в твоём распоряжении. Я восстановил здесь абсолютно всё и во дворце, в котором ты уже была, тебя ждёт достойная одежда. Еду я тебе обеспечу, ты будешь сыта.       Открыв перед Анастасией огромные, тяжёлые двери дворца, в котором некогда жили жрецы Анубиса, Имхотеп пропустил девушку вперёд себя. Снова везде зажглись факелы и как только в зале стало светло, египтянин повернул голову к Анастасии. Она уже видела всё это и потому лицо её не выражало удивления, однако, девушка обратила внимание на открытую дверь, за которой находилась библиотека. — Хм… Наш с Ардет Беем договор распространяется лишь на его город. Здесь я могу пользоваться своими силами и делать всё что мне заблагорассудится.       Высказывание Имхотепа заставило Анастасию забеспокоиться и она отошла от него подальше, вооружившись своим излюбленным кинжалом. Естественно, Имхотеп заметил её испуг, поэтому он решил что лучше всего будет объяснить ей смысл своих слов. — Как я уже говорил — я благодарен тебе, поэтому зла я тебе не причиню. Говоря о том что здесь договор не работает, я имел в виду что собираюсь дать тебе знания не тем способом, которым ты привыкла. Вижу, тебя привлёк зал свитков, но моего языка ты не знаешь, поэтому я хочу дать тебе возможность понимать его и пользоваться им.       Подойдя к Анастасии, Имхотеп приложил руку к своему лбу и начал произносить какое-то заклинание, от чего его пальцы начали слегка светиться. Это продолжалось не долго и как только жрец замолчал — он слегка прикоснулся кончиками пальцев к виску девушки, из-за чего она почувствовала приятную прохладу, которая проникла в её голову. — Возьми это и прочти мне вслух.       Имхотеп протянул Анастасии небольшой свиток, на что она скептически выгнула бровь. Жрец настойчиво кивнул на пергамент и Анастасии пришлось взять его из рук Имхотепа. Девушка опустила взгляд на древнеегипетский текст и неожиданно для самой себя она поняла что может прочесть его и понять всё о чём там говорится. — «Как только великий бог Анубис возникнет пред очами нашими и сойдёт с трона своего — придёт время великих фараонов и мир будет поклоняться народу нашему». — прочла Анастасия. — Верно. — Имхотеп кивнул подтверждая что она прочла правильно, — Видишь, это куда проще чем сидеть и учить всё своими силами. Правда, это не так интересно. — Спасибо за этот дар, но… зачем? — Тебе предстоит здесь жить какое-то время и ты наверняка захочешь себя развлечь чтением. Во дворце много свитков с великим знаниями и интересными записями, которые, я уверен, тебе точно понравятся.       Вальяжной походкой Имхотеп прошёлся к каменному постаменту, на котором стояла свеча размером с большую кошку, и жестом указал Анастасии чтобы она подошла к нему. Идеи египтянина были настолько спонтанными, что девушка засомневалась последовать к постаменту, но жрец терпеливо ждал когда она всё же решится. В принципе, поскольку Имхотеп пока действительно никак не проявлял недружественного настроения, Анастасия, хорошенько всё взвесив, наконец подошла к свече. — Представь огонь.       Не понимая что он от неё хочет, девушка достала из рюкзака спички, но Имхотеп покачал головой и взглядом указал на свечу, после чего повторил своё требование. Анастасия устало вздохнула и решила выполнить непонятный каприз египтянина, поэтому стала смотреть на фитиль свечи. — Ты должна быть серьёзной, Анастасия. Это не шутка. Представь как загорается огонь.       Настойчивость Имхотепа в этом деле совершенно удивляла Анастасию, но только чтобы он отстал, девушка действительно представила стоящую перед ней свечу горящей. Девушка долго смотрела на объект и ей почудилось, будто маленькая искорка промелькнула перед глазами, поэтому она тряхнула головой чтобы отогнать это видение. — Сосредоточься. Продолжай. — строго произнёс жрец.       Это подстегнуло Анастасию к тому, чтобы действительно собрать все мысли в кучу и хотя бы мысленно чётко представить тёплый огонёк. Имхотеп ни на шаг не отходил от своей ученицы и контролировал каждое изменение в её взгляде, молча наблюдая за её стараниями, которые вскоре увенчались успехом: внезапно свеча вспыхнула и фитиль зажёгся пламенем, которое тут же начало чадить. От неожиданности Анастасия отпрыгнула в сторону чем вызвала у Имхотепа довольную улыбку. — Ну вот, а ты не хотела стараться. — Что ты со мной сделал?! — Ничего что бы могло тебе навредить. Вместе со знанием языка я передал тебе некоторые умения. Считай, это мой небольшой подарок на будущее. — Я не игрушка, которой можно управлять как захочется. Отвечай, что ты задумал. — Совершенно ничего. — жрец усмехнулся, — Не бойся, я не собираюсь использовать тебя в каких-нибудь целях. Мои намерения были совершенно искренними — отблагодарить не на словах. — Почему? Я не понимаю тебя. — Видишь ли, я долго думал почему я не испытал к тебе неприязнь ещё до того как ты уговорила Ардет Бея помочь мне, и знаешь, я нашёл ответ. — Удиви меня. — скептично хмыкнула Анастасия. — Ты очень похожа на одного человека, который был мне очень дорог в ранние годы моей жизни. Идём, я расскажу тебе.       Имхотеп поманил Анастасию за собой и они стали подниматься по широкой дворцовой лестнице. Убранства дворца сверкали великолепием и поражали искусным исполнением, над которым наверняка трудились самые лучшие умельцы Древнего Египта. Девушка шла рядом с Имхотепом и иногда задерживала взгляд на привлекающих внимание рисунках, коими были украшены практически все стены дворца и она даже не заметила как быстро они вышли на огромный балкон, вид с которого открывался на весь проклятый город мёртвых. — Хамунаптра пуста, но это не отменяет её великолепия. — вдохнув вечерний воздух тихо произнёс Имхотеп. — Да, здесь и в правду красиво. — Анастасия бегло осмотрела пейзаж, — Но ты так и не рассказал кого я тебе напоминаю. — Я помню. Что же, слушай. — жрец подвёл девушку к поручням балкона, — У каждого из нас есть воспоминания и иногда они исчезают в памяти настолько глубоко, что мы можем на долгое время забыть о них. — Имхотеп положил руки на широкие каменные перила и на секунду прикрыл глаза наслаждаясь вечерними лучами солнца, — У меня была старшая сестра — Серкет*. Она была для меня самым близким человеком, примером и часто защищала меня от гнева наших родителей, но её не стало когда я был ещё ребёнком. Это настолько потрясло меня и боги послали мне забвение, чтобы дать мне силы жить дальше. И вот сегодня, когда я увидел как ты говорила с Ардет Беем, я вспомнил о моей Серкет. И знаешь, ты поразительно на неё похожа. — Чем же? — Анастасия с интересом взглянула на Имхотепа. — Характером и немного внешностью. У неё были тёмные волосы, не такая бледная как у тебя кожа и не такие светлые глаза. К тому же у вас есть некоторая схожесть и в судьбе. — Что же с ней случилось? — девушка тут же осеклась, понимая что задала слишком неприличный вопрос, — Прости, я не хотела напоминать тебе… — Ничего. — прервал её Имхотеп, — Раз я сам начал, то расскажу всё. — Лучше расскажи чем похожи наши судьбы. — О, в этом вся суть. Только конец у вас разный. — Что ты имеешь в виду? — Что же, слушай. Моя сестра безумно любила начальника стражи фараона, генерала-меджая. Любовь их была взаимна и он тоже любил её настолько, что был готов ради неё на всё, даже если бы ему пришлось умереть за свою любовь самой страшной смертью, но они не могли быть вместе. Его статус был гораздо ниже статуса моей семьи и они не могли даже мечтать о том чтобы быть вместе… Однажды наш отец узнал об их чувствах и его гнев был настолько силён, что он решил выдать Серкет замуж как можно скорее чтобы по стране не пошли порочащие честь нашей семьи слухи. Его выбор пал на старого советника, имя которого я даже пытаться вспомнить не хочу, и договорившись с этим стариком отец объявил Серкет о её свадьбе в тот же день, когда была назначена церемония. Конечно, она не хотела выходить за нелюбимого человека, но отец заставил её сделать это и на следующий день, поскольку он был главным военачальником нашего царства, он отправил возлюбленного моей сестры в поход, где этого меджая по приказу нашего отца задушили сразу же после того как отряд выехал за пределы столицы. Как только приказ был исполнен — гонец принёс эту весть отцу и он сам решил возвестить Серкет об этом, что оказалось ошибкой. Естественно, в силу своего тщеславия он рассказал моей сестре что именно по его воле был убит её любимый и как только Серкет узнала об этом — она убила нашего отца заколов его кинжалом. — повернув голову к Анастасии Имхотеп печально улыбнулся, — Теперь скажу в чём разница ваших судеб. Твой любимый жив и убивать его, по крайней мере пока что, никто не собирается. К тому же, в отличие от Серкет и её любимого, ты — можешь быть вместе с Адет Беем без всяких препятствий. — жрец вздохнул прежде чем озвучить следующее, — Мою сестру, как убийцу собственного отца, наш фараон Сети Первый приказал бросить в клетку ко львам на потеху знатным вельможам, среди которых пришлось присутствовать всей моей семье и мне в том числе. К слову, отца я никогда не жалел — он был довольно мерзким человеком. — Имхотеп хмыкнул вспоминая отца, но быстро вернулся к основной сути своего монолога, — Так что конец ваших судеб совершенно разный и я уверен, что тебе уготована долгая жизнь. С годами можно предугадать некоторые вещи, так что поверь мне.       Анастасия молча слушала всю историю жизни Серкет и конец её жизни поверг девушку настолько, что она очень долго не решалась ничего сказать. Имхотеп так же стоял опираясь на поручни балкона и лицо его по-прежнему оставалось беспристрастным, но было понятно что он действительно очень тосковал по своей сестре, потому как во время рассказа взгляд жреца потух и из его глаз исчезла та гордость, которая прежде всегда в них присутствовала. — Считаешь… Я её перерождение? — наконец тихо спросила Анастасия. — Я об этом я ещё не думал, но обязательно это проверю. Только уже не сегодня.       Имхотеп выпрямился рукой указывая вдаль, где солнечный диск уже практически полностью скрылся за горизонтом, убегая от разрастающейся ночной мглы. — Я буду приходить каждый день и учить тебя. Пропитание тоже обеспечу, так что не переживай — ты не погибнешь здесь.       Кивнув на прощание, Имхотеп медленно поднял руки вверх, запрокинув голову и прикрывая глаза, после чего резко обратился в песчаный смерч, уносясь в сторону города меджаев… Анастасия осталась одна и, по правде говоря, ей стало немного жутко. Даже зная что в городе она одна и что никто не должен был появиться, девушка решила выбрать себе комнату чтобы запереться там и не выходить до возвращения Имхотепа.       Каждая комната дворца была роскошной и даже самой привередливой принцессе захотелось бы осмотреть каждую из них. Шикарные убранства, великолепная мебель и невероятно мягкие огромные постели с воздушными перинами — можно было подумать что не жрецы, а сам фараон жил здесь когда-то. Несмотря на то что Хамунаптра пустовала — во дворце было безупречно чисто, будто кто-то часто прибирался внутри, и каждый предмет можно было взять в руки не боясь что они тотчас испачкаются в толстом слое многовековой пыли.       Дворцовых комнат было настолько много что Анастасия довольно быстро потеряла всякое желание осматривать древнеегипетский замок и выбрала себе уютную комнату неподалёку от главного балкона. Всё пространство окутывал лёгкий, приятный аромат масел, успокаивающе действовавший на Анастасию, и уже во время того как она принимала водные процедуры перед сном — девушка почувствовала как приятная усталость накатила на неё, маня в мир сновидений. Анастасия не хотела ложиться спать, опасаясь вновь увидеть ставший для неё прискорбной обыденностью кошмар, но атмосфера дворца волшебным образом действовала на девушку и вскоре она всё же поддалась витающему над ней сну. Опустившись на мягкую, приятную постель она обняла огромную подушку, прижала её к себе обеими руками и только в её мыслях пронеслась фраза Имхотепа «Твой любимый жив и убивать его...никто не собирается. В отличие от Серкет и её любимого, ты — можешь быть вместе с Адет Беем без всяких препятствий...», Анастасия не заметила как провалилась в сон…