я не смог бы жить с кем-то еще и любить кого-то так, как тебя, я не смог бы любить кого-то еще так, как тебя.
♫ Крематорий — Амстердам
— Все, — сказала Дора, входя в дом и без сил падая на стул. — Почистила. Никто не помнит, что мы устроили. Меда печально шмыгнула носом. Она сидела, завернувшись в плед, который набросила ей на плечи Домника, и держала в руках чашку чая, не делая ни одного глотка. Когда чай остывал, она подогревала его невербальной магией, и кружка дымилась снова. Сириус сидел рядом с ней, заботливо поглядывая в лицо Андромеды, и Тонкс, увидев их, второй раз в жизни полностью осознала — они брат и сестра. Первый — когда дядя бросился к Меде через ураган птиц и обнял ее. Почему-то раньше Доре не приходило это в голову; она знала, что Сириус — кузен ее матери (и поэтому ее дядя), но ни разу не задумывалась, что отношения между ними могут быть такими милыми и семейными. Они остались у Мирчи — как ни странно, тот не был шокирован произошедшим. Это тоже пришло в голову Тонкс запоздало, и она с любопытством глянула на стариков. — Вы в порядке? — спросила Дора. Все же не каждый день магглы видят чистокровную ведьму и стихийную вспышку ее магии, тем более, магглы в почтенном возрасте. — Конечно, — ответила Домника. — А вы? Наверное, утомительно столько раз использовать Обливиэйт… — она довольно улыбнулась, увидев лицо Тонкс. — Значит, правильно помню название? — Вы… маги? — охнул Сириус. — Ничего себе. — Мы — не маги, — развел руками Мирча. — А вот наш сын был магом. Учился в Хогвартсе на Рейвенкло. Значит, вот в чем дело… магия. Меда издала непонятный звук — смешок или всхлип. Тед стоял у окна, невидящим взглядом смотря во двор. — Я вам постелю? — спросила Домника. — У нас есть гостевая комната на втором этаже. — Да, спасибо, — сказал Сириус.***
Драконологи никогда не спали — вернувшись к ним поздно вечером, Тонкс обнаружила, что из загона с драконами все так же доносится рев и удары хвостом, а густые лесные сумерки озаряет огонь из драконьих пастей. Идущей навстречу ей девушки она почти испугалась — в темноте казалось, что у человека нет головы. Потом Доре стало стыдно: голова у драконологини была, но ее кожа, как и говорил Чарли, сливалась цветом с ночным небом. И ее фигура действительно напоминала фигуру Нимфадоры, и роста они были одинакового. Адебоуол. Дебби. Как же ее фамилия? Тонкс умудрилась забыть — хотя в случае нигерийской ведьмы нужно было умудриться запомнить. Ее улыбка напоминала улыбку Чеширского кота — одна улыбка, яркая и белозубая, посреди темноты. Наверняка Дебби прекрасно знала, какое производит впечатление. — Хочешь посмотреть на перуанского змеезуба? — спросила она вместо приветствия. Тонкс радостно закивала. Как она могла бы быть так близко к драконам и ни разу не сходить посмотреть на них? Перуанские змеезубы были небольшими по сравнению с другими драконами (Дора это знала), но все же большими, с гладкой медной чешуей и длинными зубами — очень ядовитыми. В загоне их содержали по отдельности, и только двое сидели рядом — видимо, они были парочкой. Увидев, что у самки под хвостом гнездо, Тонкс поняла — это драконья семья. — Очаровательные, правда? — спросила Дебби. Здесь, при освещении, ее черты лица рассмотреть было проще. Дора подметила, что Дебби очень симпатичная, и ей идет бритая голова — опять-таки, как говорил Чарли. — Да, — согласилась Тонкс. — Говорят, что от них можно заразиться драконьей оспой, — сказала Адебоуол. — Мы принимаем меры, чтобы этого не произошло, но я не думаю, что это так уж… — Судя по исследованиям колдомедиков, это так, — Дора пожала плечами. — Но разную заразу переносят не только драконы. Многие животные. Тем более, экзотические, — она почти вспомнила чумных крыс, но прикусила язык. Вряд ли стоило сравнивать драконов с крысами. — Тогда мы правильно делаем, что касаемся их только в перчатках, — засмеялась Дебби. — И что целуем в носы всех, кроме них. Но согласись, они чудо? — Чудо, — выдохнула Тонкс, любуясь молодым змеезубом, который расправлял крылья. В какой-то момент он увлекся и Адебоуол гортанно прикрикнула на него. Дракон сложил крылья и с виноватым видом принялся по-птичьи чистить перышки (которых не имел). — Это заклинание? — восхитилась Дора. — Санскрит, — ответила Дебби. — Драконы понимают древние языки. Они очень умные, почти как люди. Может, даже умнее в некоторых вещах. — Ужин готов, кто здесь еще застрял! — позвал мужской голос. Тонкс увидела высокого мужчину со светлыми волосами… Сколько внезапных встреч из прошлого может произойти за один день? Но если при виде отца Дора испытала шок, то теперь вместо того, чтобы оцепенеть, помчалась к драконологу. Адебоуол с вежливым интересом наблюдала, как гостья Чарли с радостным громким смехом повисает на шее у еще одного ее коллеги, и как тот крутит ее в объятиях, смеясь так же весело. — Кристиан! Роули! — воскликнула Тонкс, когда ее ноги коснулись земли. — Только не говори, что ты драконолог! — Опытный драконолог с почти двадцатилетним стажем, — с важным видом проговорил Кристиан. — Занимаюсь венгерскими хвосторогами, но не только ими. И, кстати, ужин все еще готов, — напомнил он. — Что на этот раз? — спросила Адебоуол. — Если пудинг, то я на диете. — Нет, не пудинг, — сказал Роули. Но смотрел не на Дебби, а на Дору. — Ты с нами?***
Для ужина драконологи устроились за длинными столами под открытым небом — тепло позволяло им не прятаться под крышей, а купол защищал и от осадков. Снег, падающий с неба, таял на подлете к нему. Есть не хотелось — сначала, но, увидев перед собой тарелку с ароматным жарким, Тонкс принялась уплетать за обе щеки. Кристиан сидел рядом, во что верилось с огромным трудом — он, и вдруг такая профессия? — Какими судьбами, Дора? — спросил он первым. — Долго рассказывать, — привычно отмахнулась она, но с Роули это не сработало — Ремус бы моментально перестал интересоваться, а Кристиану не хватило короткого ответа. — Рассказывай долго… Мерлин великий, рассказывай все! Я соскучился, — признался он. — Выяснилось, что мой отец жив, — сказала Тонкс самое главное. — А… так вот почему Нацуно устроила обряд в полнолуние? — догадался Кристиан. Тонкс успела забыть, каким он был проницательным. — Очень рад за тебя, Дора. — Ты-то почему здесь? Драконологом я представляла тебя в последнюю очередь, — призналась Нимфадора. — Думала, ты женился, завел троих детей и уютно живешь где-то в родовом поместье. — Да вот как-то… — Кристиан криво усмехнулся. — Когда началась Вторая магическая, моего глупого дядю угораздило снова в нее впутаться. Я забрал мать и уехал сначала в Швецию, а потом в Румынию. Мы купили здесь поместье, мама называет его «обителью Эржебет Батори». А ты? Замужем, верно? — Ага, замужем, — улыбнулась Тонкс. — Но это ненадолго. Скоро разведусь. Сын в этом году в Хогвартс поедет. — Разведешься? Несчастливый брак? — сочувственно спросил Роули. — Можно сказать и так, — обсуждать все это было неловко среди людей, слышали они или нет. Дора предпочитала уделять внимание жаркому, отбивным и кукурузным лепешкам, тайком разглядывая других ужинающих и некоторых узнавая. Аме сидела рядом с широкоплечим шатеном, видимо, тем самым канадцем, с которым жила в гражданском браке. На его фоне Нацуно выглядела еще миниатюрнее, чем была. Он смотрел на нее влюбленными глазами, и Тонкс стало грустно — на нее не посмотрят так. Она тут же рассердилась на себя за глупости и заела горечь кусочком потрясающего пряного мяса. Смуглая девушка с черными волосами и одной золотой прядью могла быть только Хименой Кортес. Она курила даже сейчас, выпуская дым в сторону от стола. Никто не делал ей замечаний — наверное, привыкли. Дебби кормила с ложечки светловолосую беременную женщину — свою жену, с которой у них была свадьба в Вегасе. Беременная смеялась и отнекивалась, что не голодная, но Адебоуол отвечала, что ее это не волнует, нужно хорошо питаться, а Адель — Тонкс прочитала имя по губам — почти не обедала. Для полноты образа типичной ведьмы Мэйв Салливан и вправду не хватало только остроконечной шляпы и черного кота. Рыжая и кудрявая, она была такой зеленоглазой, что даже при недостаточно ярком освещении это замечалось. А когда Тонкс услышала хриплое женское «merde!», узнала Беатриче Дюбуа — она случайно выронила вилку. Мужчина, сидящий рядом, поднял вилку вместо нее, хотя мог приманить невербальным акцио. Беатриче закатила глаза, но вилку взяла, очистила заклинанием и продолжила есть, не забыв одарить своего поклонника нежной улыбкой. Чем-то ее черты лица неуловимо напоминали лицо Нимфадоры. Все они в чем-то были похожи на нее, если верить Чарли. Чарли почему-то на ужине не появился.***
— Хочешь, покажу что-то красивое? — спросил Кристиан, когда тарелки опустели и исчезли со стола — как и в Хогвартсе, здесь за готовку отвечали домовые эльфы. Видимо, теперь им платили — Гермиона бы не успокоилась, зная, что ее деверь пользуется рабским трудом. Дора кивнула. Она наелась, чувствовала себя отдохнувшей, и все дневные волнения таяли в ночи нового, следующего дня. — Закрой глаза. Заинтригованная Тонкс послушно зажмурилась. Кристиан бережно взял ее за руки и повел за собой. Она шла, не открывая глаз (что толку подсматривать, если обещали сюрприз?) Пару раз она чуть не споткнулась о корни, но каждый раз Роули поддерживал ее, страхуя. — Пришли. Смотри. Это было озеро — волшебно-прекрасное. На водной глади в окружении сияющих светлячков скользили белые вилы, при виде людей засмеявшиеся, но не исчезнувшие, и вреда им тоже не причинившие. Кристиан усадил Тонкс на поваленный ствол дуба с видом, будто помогает даме на королевском приеме. — Рассказывай теперь, — попросил Роули. — Нас слышат только они, а им все равно, — кивнул он на пляшущих вил. — Я… Замолчать было сложно. Тонкс говорила и говорила: про Аврорат и Грозного Глаза, про Сириуса (я всегда была уверена, что он не виноват, помнишь?), про Орден Феникса, про Снейпа (он тоже не был виноват, теперь я жалею, что доводила его), про Гарри и Армию Дамблдора (не думала, что этот парень на что-то способен, но он неожиданно победил, хотя не без помощи моей тетки…), про родителей, про Беллатрикс (я убила ее, представляешь?), про Ремуса и Тедди — всю правду. Все, как есть. И про полнолуния, и про «волчью луну», и про выжившую Офелию… про все. Кристиан слушал, и Тонкс не сомневалась, что он правда слушает, и не забудет сказанное ею через полминуты. — Это… круто, — наконец сказал он, когда Дора замолчала. — Я имею в виду, то, что ты убила Беллатрикс, и что твой дядя ни в чем не виноват, и что у тебя есть сын, и что ты такой потрясающий аврор. А вот твое замужество… Сочувствую. Надо было выходить за меня, — усмехнулся он. — Может, и надо было, — в тон ему засмеялась Нимфадора. — Тогда что, если… Дора, выходи за меня, — попросил Кристиан. — Что? Нет, — громче расхохоталась она, вторя мелодичному хохоту вил. — Снова «нет»? Это уже второе «нет», — отметил Роули. — Но я серьезно. Я не женился потому, что не хотел жениться просто ради галочки. Я решил, что женюсь, только если влюблюсь в кого-то так, как в тебя — но так и не смог любить кого-то так, как тебя. И я до сих пор не могу поверить, что ты реальна… но ты реальна. И я буду добиваться ответа «да». — Я аврор и могу привлечь тебя к ответственности за преследование, — предупредила Нимфадора. — Привлеки, — сказал Кристиан, глядя ей в глаза. — Арестуй меня, леди Тонкс. Их лица сближались, медленно, но Роули не выдержал медлительности, накрыв губами губы Нимфадоры. Закрыв глаза, Дора ответила на его поцелуй. Долгий, нежный, страстный — давно она так ни с кем не целовалась. Давно она не испытывала таких ощущений от поцелуя. Давно ей не было так… хорошо? Их губы долго не размыкались, а когда разомкнулись — Кристиан смотрел на нее самым влюбленным на свете взглядом — как Гэтсби смотрел на Дэйзи, а мистер Дарси — на Элизабет Беннет. И она больше была не выжившей Офелией, а Еленой, проснувшейся рядом с Лизандром, а не с Деметрием, и взаимно влюбившейся в него благодаря пыльце фей — бывают сны не только в летние ночи, но и в зимние, январские. — Так ты выйдешь за меня? — спросил Роули. — Пока что я пойду к родителям, — уклончиво ответила Тонкс. — Я забыла про время.