***
Каэдехара не то чтобы надеялся нормально поспать. Эту надежду он оставил, залив ее тремя энергетиками. Но он не думал, что у него настолько не получится. Внезапный звонок в полдевятого утра — последнее, о чем он вообще мог думать. Кадзуха было сначала хотел его игнорировать, но после первого сброса вызов повторился. А потом еще раз. А потом мелодия звонка начала бить по ушам, как огромный колокол. Вкручиваться в голову, как сверло дрели. Кажется, еще чуть-чуть, и через образовавшуюся дыру наружу потечет мозг. Организм все еще не желал просыпаться, подкидывая отчаянное желание кинуть телефон об стенку, чтоб точно замолчал. Или самому кинуться об стенку, чтобы отключиться еще хотя бы на часок. Но после пятого звонка Каэдехара не выдержал и, ругаясь под нос, нащупал рукой мобильный. — Да? — сонно тянет он, не открывая глаз. — Архонты, Кадзуха, ты что, спишь? — раздраженно доносится из динамика, отчего Кадзуха морщится. Нет, что ты. Сейчас же всего лишь восемь, сука, тридцать. — Допустим, — вместо этого отвечает Каэдехара, зажав телефон между плечом и ухом. Остатки сна испаряются, утекают сквозь пальцы. Вот черт. — Что ты хо- — Новое похищение, Каэдехара! — Тараторит Скарамучча в трубку. — Как ты можешь спать в такое время?! — кажется, он чудом держится, чтобы не начать кричать сплошным потоком нецензурщины. — Похищение? — Кадзуха трет лицо свободной рукой. Пока перед глазами медленно рассеиваются звездочки, он пытается вспомнить, что вообще такое Охота. — Рад, что ты меня слышишь, — цедит сквозь зубы Скар. — У нас мало времени, жду тебя в Апосе. — Но... — Такси приедет за тобой через полчаса, до встречи, — только и говорит он, прежде чем повесить трубку. Каэдехара так и застывает с открытым ртом, не успев ничего сказать. Вместо этого он только страдальчески стонет, стукнув кулаком по кровати.***
— Я все равно не понимаю, как мое присутствие поможет... — Все вопросы потом, — отрезает Скарамучча вскинув ладонь вверх. Аметистовые глаза сосредоточенно бегают по экрану компьютера. — Очередная жертва Охоты. Журналист, Крио глаз Бога. Покупал оправу в Апосе тремя неделями ранее. Три недели. Примерный срок, который в прошлый раз они со Скаром установили, сверяя даты из папки. Как только влиятельный маг приобретал себе оправу, через три недели следы его существования полностью исчезали. Только громкий заголовок в Интернете, который все равно не приносил никаких результатов. Три недели. Несколькими днями больше или несколькими днями меньше. Странно, что полиция не заметила этого раньше. — В полиции знают о связи Охоты с Апосом? — рассеяно спрашивает Кадзуха, скрывая зевок за ладонью. — В полиции работают одни идиоты, — отмахивается Скар, нахмурив брови. — Уверен, они знают только то, что похищают одних только магов. Или все еще ищут закономерность в элементах. Каэдехара заторможено кивает, фокусируя взгляд на Скарамучче. — Что еще о нем известно? — закрывает глаза, скрестив руки на груди. Как же хочется спать... Обязательно было похищать магов так рано...? — Судя по самым последним данным, пропал ночью несколько часов назад. На юге Каннадзуки, вечером не вернулся домой после работы. Жена сообщила в полицию наутро, — почти дикторским голосом зачитывает Скарамучча, и в голосе его эмоций не больше, чем в надгробной плите. — Откуда у тебя вообще вся эта информация? — Кадзуха всеми силами старается не спать, но глаза закрываются самопроизвольно, так что он сдается. — Я просто знаю, где искать, — уклончиво отвечает Скар. — Кадзуха, ты что, спишь? Каэдехара дергается и открывает глаза, когда чужая рука щелкает пальцами у него перед лицом. — Н-нет, — говорит он, спотыкаясь в словах. Скарамучча смотрит на него недовольно, изогнув одну бровь. — Ага, просто медленно моргаешь, я понял, — со вздохом отмахивается он, возвращая свой взгляд к компьютеру. — И что мы теперь будем делать? — неловко спрашивает Кадзуха, и его голос вязнет в густой тишине кабинета. — Нужно пойти по горячим следам, чтобы зацепиться хоть за что-то. — Мы поедем в Каннадзуку? — спрашивает Каэедхара, округлив глаза. — Есть другие варианты? — Скар складывает руки на груди, и Кадзуха даже при большом желании не может сказать ему "нет". — Чего ты боишься? — Я... Я не знаю, кто ты вообще такой. — Я... просто не готов ехать так далеко. Это может быть опасно. — Неужели? — Скарамучча ядовито усмехается, и его усмешка впивается, будто кобра при прыжке. Кадзуха чувствует, как яд проникает в кровь, как клетки медленно и мучительно разрушаются. — Открою тебе секрет, но Охота — вообще опасное дело. Удивительно, да? Кадзуха поджимает губы, расфокусированным взглядом смотря себе под ноги. Примерно в этот момент его слегка ведет в сторону, и он пошатывается на месте, едва удержав равновесие. За какую-то секунду сердце у него уходит в пятки, будто под ногами у него Гранд каньон. Все-таки те три энергетика были безоговорочной ошибкой. — Ты в порядке? — в голосе Скарамуччи ни ноты участливости, только холодная настороженность. — Да-да, все хорошо, — Каэдехара машет рукой в попытке отмахнуться и вернуться к делу пропажи журналиста, но его снова ведет и он цепляется рукой за край стола, зажмурившись. А когда открывает, по телу бегут мурашки от всепоглощающих ледяных аметистов. — Если ты прямо сейчас умрешь в кабинете моей матери, это вызовет много вопросов, — чеканит Скарамучча, уперевшись локтем в спинку стула. — Так что либо прекращай, либо выкладывай, — Кадзуху будто током прошивает. Чужие слова, острые и осколочные, звучат как-то неправильно. Как-то слишком похоже на человеческую заботу. Да только быть этого не может, Скарамучча вообще не вписывается во все человеческое и во все общепринятое. — Я просто не выспался, — рассеяно бормочет Каэдехара и искренне надеется, что когда-нибудь выберется из Апоса без скребущего чувства тревоги в груди. Скарамучча щурится, зрачки сужаются до двух черных бусин, до двух черных дыр, которые разрывают на части все, что в них попадает. Если пропасть в черной дыре всего на секунду, а потом вернуться обратно, на Земле успеют пройти миллиарды лет. Смотреть в чернеющие аметисты по ощущениям точно так же. — Впредь постарайся спать вовремя, — Скар снова поворачивается к компьютеру, медленно заклацав по клавишам. — Иначе наше расследование никуда не продвинется. "Оно и так никуда не продвигается", — запоздало думает Кадзуха. Потому что уже ответил: — Хорошо, постараюсь. Далее Скарамучча, кажется, вовсе забывает об еще одном человеке в комнате и полностью погружается в чтение статей. Каэдехара некоторое время мнется на месте, а после подходит к окну. Вид из панорамных окон просто удивительный, даже голова начинает слегка кружиться. Вся Инадзума как на ладони, маленькая и жалкая отсюда, с высоты птичьего полета. Томо боялся высоты. Конечно, некоторое время у него вполне удачно удавалось это скрывать, но, когда они были на обзорной площадке в горах Ли Юэ, Томо едва ли не мертвой хваткой вцепился в Кадзуху, наотрез отказываясь подходить к краю площадки. Каэдехара тогда много смеялся, и где-то в галерее затерялись пару фотографий оттуда: с закатом на ладошке, с испуганным Томо и селфи с улыбающимся Кадзухой. Все это было, кажется, совсем недавно. Как будто вчера. Но Томо нет уже почти два месяца. Каэдехара поджимает губы, уронив взгляд себе под ноги.