Под прицелом

Первую минуту Каэдехара думает, что ему показалось. Отчаянно надеется, что ему послышалось. Но через минуту стук повторяется, только более настойчиво, и он застывает. Через полминуты дверь уже оказывается под угрозой быть выбитой. А потом глухой оклик: — Я ведь знаю, что ты там, Кадзуха. Каэдехара на ватных ногах поднимается с дивана и идет к двери. Как мотылек на зарево лампы. Смотрит в глазок, и ноги почти подкашиваются. Анемо внутри него вьется подбитым зверем. Потому что Скарамучча предупреждал. Он стоит оперевшись рукой о соседнюю дверь, и смотрит в телефон. Внезапно он поднимает глаза, и они гарпуном проходят сквозь Кадзуху, он перестает дышать. Еще один настойчивый стук производит отрезвительный эффект, и он берется за ключ. — Долго ты, — Скарамучча жвачкой растягивает слова, такой противной, которая к зубам прилипает, а вкус теряет уже через полминуты. Каэдехара настороженно хмурится, опираясь на дверной косяк. — Зачем ты пришел? — спрашивает он, скрестив руки на груди. — Как зачем? Ты ведь читал все сообщения, зачем спрашивать? — Скарамучча улыбается, и от этого холод ползет по спине Ледниковым периодом. Он щурится, и его черные зрачки выглядят, как дула пистолета, направленные прямиком на Кадзуху. Он выглядит опасно, как радиация, смертельно и летально. Только впусти его в квартиру — можно будет переезжать. Ну, если ты к этому моменту останешься в живых. Из мыслей его вытягивает Скарамучча, который одним движением отодвигает Каэдехару от прохода и спокойно заходит в квартиру. — Ты что творишь?! — вопрос вырывается против воли, возмущение и паника захлестывают его волнами. Анемо в кармане захлестывает его волнами. И Скарамучча топит его окончательно. — Если помощь не идет ко мне, — чужая ладонь ложится Кадзухе на плечо. — Я сам приду за помощью. — Это незаконное проникновение, — шипит Каэдехара, когда Скар проходит вглубь квартиры. — Тебе напомнить, при каких обстоятельствах мы познакомились? Кадзуха так и зависает, оставшись стоять в коридоре. А потом тяжело вздыхает и идет вслед за Скарамуччей, пока его квартира недостаточно заражена. Скар проходит все дальше, и половцы под ним скрипят от страха сгнить. Кислород выкачивают будто насильно, будто с каждым вдохом расходуешь десять, становится до одури душно. Аметистовые глаза покрывают радиацией диван, окна, стены, и теперь тут опасная зона. Ближе, чем на метр, не подходить. Кадзуха догоняет Скарамуччу, когда тот садится за его компьютер. — Скажи пароль, — говорит невозмутимо, будто каждый день так делает. Будто они живут вместе уже несколько лет, и нет ничего более обыденного, чем спросить пароль от компьютера Каэдехары. — Так, это уже наглость, — Кадзуха вскипает одной секундой: сводит брови к переносице, складывает руки на груди, поджимает губы и фыркает. Анемо царапается изнутри. — С чего это я должен? — Ты ведь не хочешь ехать в Апос, я прав? — спрашивает, будто наводит на самую очевидную мысль. Каэдехара молчит. — В таком случае, предлагаю работать удаленно. — Из моего дома? — И никуда идти не надо. Здорово, правда? — на лице Скарамуччи ни тени того, что можно было бы назвать «Здорово». — Нет, — чеканит Кадзуха. Тяжело опускается на край дивана и складывает локти на колени, опустив голову на ладони. — Уходи из моего дома, — старается звучать угрожающе, но выходит как-то жалостливо, подбитым птенцом. — Ты слишком груб, — Скар откидывается на спинку стула, скосив взгляд на Каэдехару. — А вдруг у меня пистолет? Он усмехается, а Кадзуха на секунду отмирает, нервно сглотнув. Перестает хмурится, расправляет лицо, как полотно, пальцами сжимает ткань рукава. Больше всего в этой ситуации напрягает то, что Скарамучча ведь может и не шутить. Нехотя Каэдехара говорит пароль. Намеренно тише, чем надо. Конечно, это все явно небезопасно, ведь кто знает, что Скарамучче там может понадобиться. Вдруг он вообще его взломает, украдет какие-то данные или еще чего похуже. Но присутствие Скара слишком подавляющее, а мысли о пистолете в кармане не дают ему взвесить все решения. И все это радиоактивным осадком придавливает его к земле. Последняя стадия заражения, после такой не живут. Скарамучча вводит пароль с какой-то садистской медлительностью, заставляя Кадзуху только сильнее сжаться на диване, наблюдая за его действиями. Чужие пальцы методично гуляют по клавиатуре, текст в поисковике он набирает не глядя. Открывает какие-то ссылки, переходит в описания, листает какие-то тексты. Каэдехара искренне надеется, что он не взламывает Пентагон. В итоге решает, что ситуацию все-таки нужно брать под контроль, и подходит к Скару со спины, чтобы без помех смотреть на экран компьютера. — Надеюсь, ты там не с пистолетом, — фыркает Скарамучча, не отрываясь от клавиатуры. — Сам виноват. — Не смеши меня, ты не попадешь даже в упор, — Кадзуха закипает и думает, что удушение, в принципе, тоже довольно эффективно. — Да и к тому же, — он оборачивается, закинув руку на спинку стула. — Нет у тебя дома оружия. — С чего ты решил? — Каэдехара подозрительно щурится. Скар отвечает тем же. — По глазам вижу. Кадзуха от такой околесицы отшатывается, как от проказы, даже на шаг назад отступает. А потом еще. А потом и вовсе решает уйти на кухню. — Ты куда? — прилетает ему в спину со смесью растерянности и недовольства. Будто ему было запрещено покидать гостиную. — Завариваю себе чай, — говорит он уже из кухни, не кричит из принципа. Пусть напрягается, чтобы услышать, наглец. — О, сделаешь мне тоже? — Нет. Скарамучча ему ничего не отвечает. Наверное, надеется, что Каэдехара задумается о потенциальном пистолете в кармане Скара. Кадзуха возвращается в комнату с дымящейся от чая кружкой. Скарамучча не поменял своего положения, продолжив клацать пальцами по клавишам. Каэдехара взял из угла комнаты стул и, поставив его к своему столу, сел рядом со Скаром. — Скажи, что ты ищешь? — спрашивает скорее чтобы разбавить тишину, которая концентрированным смогом опускается на комнату. Плотная и непроглядная, хоть ты глаз выколи. — Я почти составил список предполагаемых следующих жертв, — Скарамучча на него, кажется, даже не смотрит. — Каким образом? — Кадзуха едва не захлебывается чаем, но вовремя себя сдерживает. — Все просто, — Скар откидывается на спинку стула, вытянув руки наверх. — Просматривая дела жертв, я заметил, что часть из них имела очень радикальные взгляды касательно положения магов в обществе и активно выступала за их права. — Но ведь это не все, — Каэдехара непонятливо хмурится. — В наше время все еще много борцов за права магов. Ты не можешь вобрать в список всех. — Но это подавляющее большинство, — парирует Скарамучча, подняв вверх указательный палец. — Разве ты не задумывался, по какому принципу людей похищают? — Оправа от Апоса… — Это всего лишь ниточка, которая вела к нему. Закономерность — это совершенно другое. Кадзуха смотрит на него, поджав губы. С одной стороны доверять Скарамучче в принципе идея не из лучших, а когда дело еще и касается расследования, это вообще становится опасно для жизни. Но в его темных, как смоль, аметистах горит что-то опасное, как бензин. Что-то, чему нельзя не доверять. Что-то, что работает как железобетонный аргумент. Как неопровержимое доказательство. И он медленно кивает, мысленно стараясь убедить себя в правильности принятого решения. — В моем списке все предполагаемые жертвы, — Скарамучча открывает какой-то файл, который, кажется, успел переслать Каэдехаре со своего телефона. — Все обладатели глаза Бога и оправы от Апоса, которые активно борются за права магов. Он немного разворачивается компьютер к Кадзухе, чтобы тот мог прочесть. Каэдехара вглядывается в имена с особым усердием. Да только все равно не понимает. — И чем нам этот список поможет? — он скрещивает руки на груди. — Неужели будем ловить преступников по горячим следам? — Я всегда знал, что ты сообразительнее, чем притворяешься, — злость закипает мгновением, мимолетным и незаметным. — И как ты собираешься это провернуть? Будем к каждому приходить домой и говорить: «Здравствуйте, извините за беспокойство, но Вас в любой момент могут похитить. Это мы так, к слову. Всего хорошего»? Так, что ли? — Была такая идея. Да и к тому же, я собирался разослать сообщения по почте, мы не в Каменном веке, в конце концов, — он недовольно цокает языком, но продолжает объяснение. — Но решение само пришло ко мне. Снизошло на почту, как озарение. Тут Скарамучча лезет в карман из достает оттуда свой телефон. Без задней мысли вводит пароль, и Кадзуха бы мог его запомнить. Мог бы, если бы у Кадзухи не было совести и плохой памяти. Да и не надо это ему, только больше преступлений на себя повесит. Он не успевает развить эту мысль, когда чужой телефон оказывается впихнут ему в руку. — Читай, — говорит Скар. И Каэдехара читает. И глаза у него удивленно распахиваются. — Вечеринка? — он непонятливо изгибает брови. — Не совсем, — Скарамучча аккуратно забирает свой телефон у него из рук. — Скорее, деловая встреча. — Деловая встреча магов? — Не просто магов, — аметисты как-то нездорово загораются, в них пылает ад и черти кружат хороводы. — Почти вся элита, обладающая глазом Бога, будет собрана в этот вечер. — Но почему приглашение у тебя? Почему не у твоей матери? — Она не сможет приехать, — Скар моментально меняется в лице. На нем сгущаются тучи, чернильными тенями гуляют где-то в его бездонных зрачках. Переливается перламутровым ужасом. Кадзуха сглатывает, не решаясь развивать эту тему. Анемо настороженно затихает. — Как наследник компании, я буду присутствовать там, — он складывает руки на груди, оттенок кошмара из его глаз так и не рассеивается. — Убить двух зайцев одним ударом. — Каких зайцев? — Каэдехара смутно догадывается, но не хочет строить бессмысленные догадки. Спрогнозировать Скарамуччу попросту невозможно. — Ну, во-первых, как представитель компании, я займусь поиском деловых партнеров, потенциальных покупателей… Ну, знаешь, любую выгоду для Апоса, все дела. Бизнес, тебе не понять, — он взмахивает рукой, будто разговор его до смерти утомляет. Кадзуха за этим действием даже не сразу замечает, как Скар берет его кружку с чаем и с самым невозмутимым видом делает глоток. Он даже не успевает отреагировать. — А во-вторых, — говорит он, поставив кружку на место. — Охота. Только представь, все самые важные шишки среди общества магов собираются в одном месте, — он выставляет руки перед собой, будто он уже там, будто в его руке уже искрится бокал шампанского, а вокруг полно богемных особ, которые не видят дальше своего капитала. — Среди них люди из моего приблизительного списка. Ты понимаешь, насколько это благоприятная среда для Охотников? Каэдехара опускает вниз голову, задумавшись. — То есть, это очень рискованно. — Но при этом может помочь в раскрытии дела, — Скарамучча уверен до жути. Будто он сам эту вечеринку организовывал. — А если нападения не будет? — Тогда это будет удачная возможность. Я просто предупрежу всех людей из списка, которые там будут, это может сэкономить нам время. Кадзуха замолкает окончательно. Анемо вьется внутри него, закручивается торнадо, смерчем, смертью. Томо бы такое не одобрил. Он бы сказал, что это слишком опасно, всегда так говорил. Но только лишь когда дело касалось Каэдехары. На остальную опасность ему было, в общем-то, наплевать. Он крутил солнышко на качелях в их дворе, но Каэдехару даже близко не подпускал. Он разговаривал со всеми неприятными ему людьми на повышенных тонах, иногда дело могло перейти в драку. И только когда Каэдехара пытался вмешаться, он делал недовольный глубоких выдох, моментально успокаиваясь. Он перебегал дороги на красный свет. Но Каэдехару мог затормозить за рукав даже на желтый. Он забивал на учебу, хватая отовсюду недовольства преподавателей. Но вечерами мог помогать Каэдехаре писать рефераты и готовиться к зачетам. Томо делал для него все. Кадзуха кусает губы. А он для него не сделал ничего. Анемо больно кусается в кармане, холодит ладонь, инеем покрывает кожу. «Я ненадолго. Никуда я не пропаду, не переживай. Скоро вернусь», — сказал он тогда. И Каэдехара его не остановил. Анемо силится разорвать его на части изнутри. — В общем, я знаю, что делать, — говорит Скар. — В этом нет ничего сложного. Я обычно не привлекаю внимание. Конечно, это неправда. Скарамучча один сплошной магнит для притягивания внимания. Жуткий, темный, аметистовый магнит. Но нет никакой гарантии, что нужная информация дойдет до Кадзухи в первозданном виде. Нет никакой гарантии, что Скару можно доверять. Идея прилетает ему в голову, словно пуля. Словно сработало нечеловеческое притяжение. — Я пойду с тобой, — говорит он решительно, иступленно смотря в свою кружку с чаем.