***
Вечером Велия и вправду пришла. И ее приходу принц был неимоверно рад, пусть на его лице не дрогнул ни единый мускул. Он не посмел себе улыбнуться, не посмел раскрыть карты. Боялся, что тем самым покажет свою слабость пред девчонкой. Она села на край его постели, как он ее и попросил жестом, а после начала разглядывать интерьер комнаты. Тишину разрушил лишь хлопок дубовой пробки и плеснувшееся в кубки вино. Эймонд подал наполненный сосуд девушке, сам сделав глоток багряной жидкости. И лишь после того, как ароматный напиток защипал язык, он решился нарушить тишину. — Я слышал, что ты покидаешь Королевскую гавань с отцом и мачехой. — Все верно, — девушка опасливо взглянула на юношу. Она боялась увидеть злость, пляшущую в его единственном оке. Все же голос его был весьма груб. — И у меня нет и шанса убедить тебя остаться? — Нет, мой принц… — Велия! — он оскалился. Его раздражало ее обращение, оно выстраивало между ними стену. Эймонд помнил, как сейчас: когда они вместе бегали по замку будучи детьми, она никогда не была столь отстраненной. Они были на равных. И об этом поспешил напомнить ей юноша. — Прости… просто… сегодня, когда сир Веймонд прилюдно назвал моих сводных братьев бастардами, а их мать — шлюхой, я… я вспомнила о том, кем я являюсь. И пусть отец заткнул всем рты, объявив, что любой, кто назовет меня бастардом или дочерью шлюхи, лишится языка, однако, это не изменило моего происхождения. Я вам не ровня. — Ты просила не говорить на сию тему, но сама ее подняла, — принц усмехнулся, опустился на кровать подле нее. — Вспомни, чем закончилось все. Ныне тело сира Веймонда переваривается в брюхе Сиракс. Уголки губ девушки дрогнули в преддверии улыбки. Эймонд не удержался и улыбнулся ей, тем самым вселяя принцессе уверенность в себе. — Вы… ты хотел меня видеть. Зачем? — Мы не виделись год, — он пожал плечами. — И… помнится, у нас остался незавершенный спор. Лицо принцессы вмиг налилось кровью. Она помнила их спор, родившийся еще в далеком детстве. Как помнила и обещание, данное друг другу. — Эймонд… мы были детьми… — Я бы не сказал, что несмышлеными и глупыми, — он отпил из своего кубка. — И от своего обещания я не отказываюсь. И… ты тогда согласилась стать моей леди-женой, — эффект от его последних слов был соответствующим его желаниям. Он засмущал Велию еще сильнее, что она поспешила сделать еще несколько глотков. Принц засмеялся, забирая из ее рук кубок. — Думаю… достаточно, помнится, ты говорила, что не часто вкушала вина, кто знает, как на тебя те влияют. — Не беспокойся, мой принц, донимать я тебя не стану… — Даже если мне то желанно? — единственный глаз блеснул в мерцающем свете свечи. Он поставил их кубки на столик и вновь сел подле нее, его взгляд скользнул по девушке. Они не виделись давно, и Велия несомненно за то время похорошела. Она стала женственнее. И принца настигло нерушимое желание прикоснуться к ней. Видимо в сей миг подобное настигло и девушку, что, ощутив прикосновение теплых пальцев на своей шее, не отдалилась, лишь замерла на мгновение, а после и прильнула. — Это неправильно… — Плевать, — Эймонд впился в ее губы. Велия не была его первой, в свои лета Эймонд уже вкусил женщину, познал, что есть страсть и похоть. Старший брат поспособствовал тому еще пару-тройку лет назад. Однако в отличие от Эйгона Эймонд был куда более разборчив в половых связях, да и не позволил бы себе разгуливать по домам наслаждения, будь у него жена и дети. Уж уважение даже к нелюбимой жене он бы питал. Велия же пусть и будучи дочерью Порочного принца, не раз замеченного на Шелковых улицах в борделях, и будучи дочерью шлюхи была невинна. Ее непорочности мог бы позавидовать любой при дворе. И это лишь заводило юного принца, возжелавшего первым показать кузине все прелести сего времяпрепровождения. Да и… признаться, девушка была ему симпатична, может даже и больше сего… Однако принц отмахивался от этих мыслей, словно от стаи мух. На удивление он был нежен с ней. Он целовал ее, ласкал… делал все то, что ранее не позволял себе с разгульными девками. И главное, ему то было желанно. Ее неумелые поцелуи сводили его с ума, что его пальцы запутались в шнуровке, но ненадолго. Уже спустя пару мгновений, он сладил с ее корсетом и платье слетело с девушки, открывая чарующий вид на ее хрупкое девичье тело. Эймонд ненадолго замер, запоминая каждый ее изгиб. Юноша усмехнулся тщетным попыткам Велии прикрыться — он приковал ее запястья к постели своими руками. Вдоволь налюбовавшись, принц скинул с себя ненужные в сей момент вещи и, нависнув над ней, приник к ее молочной коже, оставляя влажную дорожку от поцелуев. Поймав ее губы, он поддался вперед. Ладонь опустилась на ее лобок, сокрытый мягким пушком, а после пальцы скользнули к самому сокровенному. Она была готова… — Потерпи, — прошептал ей на ухо принц, одним резким толчком проникая в ее узкое лоно… Слезы скользнули из ее глаз, но ни единый звук не сорвался с ее губ. Она была бесшумна. А стоило ей привыкнуть, как тихие стоны слетали с девичьих уст. Они стали усладой для ушей Эймонда. В сию ночь Эймонд Таргариен добился своего, он овладел столь желанным телом… и кажется, не только им. Жаль лишь, что им придется по утру расстаться на неизвестный срок. Ни он, ни она не знали, когда им посчастливится встретиться вновь, а в детстве сей вопрос не волновал их, ведь в течение лет пяти они жили вместе. Однако… в чем был уверен принц, так это в том, что они стали ближе…как и в том, что Велия испытывает к нему чувство, совершенно отличное от любви к двоюродному брату. А что до него… он достиг желаемого.126 год от З.Э.
6 ноября 2022 г. в 11:32
После смерти сира Веймонда Велариона
Белоснежные волосы рассыпались по спине, скрывая острые лопатки. Девушка сидела на берегу, поджав под себя ноги. Подле нее расположился ее дракон — Адерэ, что на валирийском значит «ускользающий». Хитрое и проворное существо, напоминающее ей Кровавого змея, верное до последнего вздоха своей всаднице. Адерэ опустил свою голову неподалеку от девушки и подобно ей всматривался в бесконечную даль.
Морской бриз обдал лицо принцессы, и ее уста растянулись в улыбке. Это место было самым тихим и одним из ее любимых. Здесь, будучи в одиночестве, она могла не беспокоиться о том, что подумают люди. Ее не беспокоили перешептывания о том, что она дочь Порочного Принца и танцовщицы, той самой «Бледной Пиявки». Солоноватый воздух проникал в ее легкие, свежий и такой приятный.
— Не боитесь ли замерзнуть, моя леди? — раздался насмешливый голос позади. Адерэ и не вздрогнул. Дракон знал, что от того, кто нарушил их покой, опасности ждать не стоит. Он не причинит зла его всаднице.
— Мой принц, — она медленно встала с песка, отряхнула подол своего темно-синего платья. Ее взгляд был устремлен в землю, она опасалась, что с принцем прибыл кто-то еще. Однако ошиблась. Это она поняла чуть ли не сразу, ощутив теплое прикосновение. Он обнял ее.
— Мы наедине, Вел… — произнес Эймонд, осторожно целуя девушку в щеку. — Не желаешь полетать вместе?
— Опасаюсь, что Вхагар не будет рада нашей компании. Да и мы на её фоне лишь назойливые мошки, — Велия наиграно ответила ему и отстранилась.
— Боишься, что она проглотит вас заживо?
— И даже не подавится, мой принц, — хохотнула девушка. Однако в ее шутливых словах была и доля правды. Она и вправду опасалась, что дракониха рассвирепеет и решит избавиться от назойливой белой мухи.
— А если предложу я прокатиться со мной? — его пальцы едва ощутимо коснулись ее щеки, заправили мешающую взору ее фиалковых очей прядь.
— Мой дракон еще тот собственник.
— Моя дорогая кузина, кажется, ты ищешь лишь поводы отказать мне в совместном времяпрепровождении. С каких пор моя компания тебе не по нраву?
— С тех самых, как Вы оседлали Вхагар, повздорили с моими сестрами и сводными братьями? — предположила принцесса, отводя взгляд в сторону. — Ваш поступок полон и смелости, и безумия. Я восхищаюсь Вами, мой принц, и Вас я опасаюсь.
— Вел, отбрось это обращение. Мы росли вместе, — ее слова — острейший меч, пронзивший его сердце. — И уж не тебе меня бояться.
— И вправду… — грустно произнесла девушка, отходя к своему дракону, чья чешуя поблескивала в свете солнца, подобно серебру. — И что Вы ждете от меня, мой принц?
— От тебя ничего, моя леди. Однако я бы хотел, чтобы ты навестила меня сегодня вечером. Уверен, нам есть о чем потолковать, вкушая дорогие вина. Ты же не откажешь мне в компании? Поговаривают пить в одиночестве некультурно.
— Надеюсь, Вы, мой принц, не станете обсуждать поступок отца моего.
— Уверяю, не стану. Поступок дяди не осудить, он защищал честь своей жены. На его месте я поступил бы так же. Однако…
— Прошу Вас, не стоит говорить о сводных моих братьях…
— Ты подобно моему отцу решила глаза закрыть на правду? — в его голосе читалось недовольство.
— Я предпочту не лезть в политику, мой принц. И кем бы ни был отец Джейкериса, Люцериса и Джоффри, я не стану любить их меньше, ведь они не указывают на мое происхождение, куда более низкое, чем их… в отличие от многих в Королевской Гавани, в отличие и от моих сестер.
— Бейла и Рейна лишь завидуют тебе, ведь ты любима отцом. И все свое свободное время он уделяет тебе, — Эймонд сделал несколько шагов, уменьшая расстояние меж ними. — А теперь… ты обещаешь прийти?
— Обещаю, — ее глаза загорелись огнем. Этого юноша и добивался. Поймав ее ладонь в свою, принц не дал ей оседлать дракона, а после приник к ее губам. То был не первый их поцелуй. И кажется, не был он и последним. Был тот запретен, а потому чересчур желанен им обоим. Велия поднимала с глубин его очерствевшей за годы души неведомое доселе чувство. И признаться, принц не знал, что ему делать: поддаться или одернуть себя. Сей вечер покажет…