Отбор пяти колец

Выдернув рукав из ее пальцев, девушка поглядела на Агату, вскинув бровь. — И чем же замарашка в сером платье может мне помочь? Агата проглотила обиду. Вообще-то ее дорожное платье было пошито одной из лучших швей Арлеи. Просто мачеха отчего-то считала, что серый цвет аристократичен и подходит ее падчерице, а также будет немарким в пути. — Ну, тебя же не пустили на корабль. А знаешь, почему? — поинтересовалась Агата. — Потому, что ты выглядишь не как юная госпожа знатного или хотя бы богатого рода, а как обычный мужлан. Ее собеседница дернулась, и на секунду Агате показалось, что та ее ударит, но все обошлось. — Я княжеская дочка, — проговорила та, задрав подбородок. — А я купеческая, но какая разница, кто наши отцы, если нас обеих не пускают на «Лазурный рух», без которого нам никак не добраться на Отбор ко времени. — С чего ты взяла, что я еду на Отбор? — А куда еще то? — Развела руками Агата. Ей казалось очевидным, что все девушки достойных семейств, не обзаведшиеся женихами, должны стремиться сейчас на Отбор к дракону-императору. — Ну хорошо, предположим, — согласилась девушка. — Но как ты можешь помочь мне пройти на корабль? — Очень просто, — Агата заулыбалась. — Меня на него точно пустят, ведь я выгляжу, как подобает. Я скажу всем, что ты моя компаньонка и охранница. — Я что, должна притвориться служанкой? — девушка презрительно скривила губы. — Ну, выбора-то у тебя другого все равно нет, — пожала плечами Агата. — Если не попадешь на корабль, ни за что не успеешь в столицу ко времени. — Ну ладно, пойдем, — девушка тяжело вздохнула. — По пути расскажешь, что хочешь взамен. Меня, кстати, зовут Мира. В стороне от них, Фифи торжествующе заскрежетала из-под наклювника. Она все-таки поймала крупную черную крысу. Они спешили по узкой улице обратно к речному порту. Мира шла впереди. Раскачивавшиеся при каждом ее шаге, собранные в высокий хвост волосы то и дело задевали Агату по лицу. Стараясь не обращать на это внимания, Агата торопливо семенила за ней следом, ведя под уздцы Фифи, довольную тем, что с нее ненадолго сняли наклювник, и дали подкрепиться. — Так что ты хочешь в обмен на свою помощь? — поинтересовалась Мира. — Сущий пустяк, — тут же заверила ее Агата. — Мне всего лишь не хватает немного монет, чтобы оплатить каюту. — Что? — Мира так резко остановилась, что Агата едва не налетела на нее, а Фифи застрекотала, недовольная резкой остановкой. — Так тебе нужны деньги? — разочарованно и почти даже обиженно протянула Мира. — Тогда у нас ничего не выйдет. Мне самой едва хватит монет, чтобы добраться до Альторы. — Ты меня не так поняла, — поспешила заверить ее Агата. — Я вовсе не нищенка и не попрошайка. Я знаю, как мне добыть монеты, просто для этого мне нужно кое-что продать, а лавочники на Ломбардной улице намеренно занижают цену. Может быть, увидев тебя и твой меч, они станут сговорчивее. Мира посмотрела на нее с явным сомнением, но потом все же, вздохнув, махнула рукой: — Ладно, показывай, что там у тебя. Надеюсь, это хотя бы не краденое. Хотя о чем это я, разве такая как ты умеет воровать? Почему-то последняя фраза прозвучала, как завуалированное оскорбление. Дескать, Агата настолько бестолковая, что и украсть бы ничего не смогла. Игнорируя грубость Миры, которую явно не учили хорошим манерам, Агата потянулась к мешку, закрепленному на седле Фифи и сняв его, продемонстрировала новой знакомой хранившихся в нем трех фарфоровых кукол тончайшей работы. Взяв в руки одну из них, Мира восхищенно присвистнула. — Сколько тебе давали за них? — спросила она, перебирая пальцами шелк кукольных одежд. — По три серебряных за каждую. — Что за глупости, каждая из них должна стоить по меньшей мере пять золотых! Агата удивленно охнула: — Ты любишь кукол и хорошо в них разбираешься? — Кукол? Нет, терпеть их не могу, — отмахнулась Мира. — Я разбираюсь в дорогих побрякушках и в том, насколько выгодно их можно продать. Ладно, пойдем на Ломбардную улицу, посмотрим на сколько мы сможем уломать здешних лавочников. По случайности, лавкой куда они зашли, оказался тот же самый ломбард, который самым первым посетила Агата в прошлый раз. Лавочник переставлял на полке песочные часы. Завидев их, он поспешил занять место за прилавком. — Что, юная госпожа, одумались? — самовлюбленно ухмыляясь спросил он. Забрав из рук Агаты мешок, Мира выложила кукол на стол. — Вот, за эту хотим десять золотых, остальных так уж и быть отдадим за восемь каждую, — сообщила она. — Что вы такое несете? — возмутился лавочник. — Я уже сказал вашей подруге, что больше чем по три серебряных за них… — Это ты что такое несешь? — перебила его Мира. — Видишь это? — перевернув одну из кукол, она указала на клеймо, изображавшее три драконьих головы, расположенное на задней стороне шее. — Такое же есть и у остальных. Оно означает, что куклы были изготовлены мастерами культа дракона-императора. Их тела из фарфора, одежды из шелка, а волосы… — Из настоящих волос дракона-императора? — восторженно спросила Агата. Она и не подозревала, что ее куклы такие ценные. Мира и лавочник отвлеклись от своей перебранки и уставились на нее, как на дурочку. — Нет, конечно, — пробормотала Мира. — Они из детских волос. Впрочем, неважно, все равно они стоят куда дороже, чем ты собирался ей заплатить, — обвинила она лавочника. — Госпожа, позвольте, — покачал головой тот. — Вы продавец, я покупатель. Я волен заплатить столько, сколько посчитаю нужным, в противном случае вы можете ступать в другие лавки и там… — Да вы просто все тут в сговоре, — хлопнула ладонью по прилавку Мира. — Думаешь, я не знаю, как такие как ты работают? Обманываете людей, которые приносят вам последнее, платите им медяки, а потом продаете в разы дороже, а Торговая гильдия это все покрывает! Агата испуганно сжалась. Она и не думала, что все выльется в такой скандал. Мрачно посмотрев на Миру, лавочник щелкнул пальцами. Из темноты задней комнаты, примыкавшей к лавке, вышел здоровый громила, едва не царапавший лысой головой потолок. — Я предлагаю вам честную сделку: по пять серебряных за каждую и ступайте вон, а если вам что-то не нравится, то можете жаловаться в Нижнюю ложу Совета. Посмотрим, что там вам скажут. Лавочник извлек из-под прилавка кошель и отсчитав монеты, бросил их на прилавок. Агата тяжело выдохнула. Это было явно меньше, чем полагалось ей по праву и все же этих денег хватило бы, чтобы оплатить место на корабле. — Орку, отнеси кукол в заднюю комнату, я потом с ними разберусь. Громила потянулся огромной пятерней к куклам и фарфоровые драконы-императоры бросили на Агату последний грустный взгляд стеклянных глаз. Подавшись вперед, Мира схватила мужчину за руку, потянула ее на себя, поворачивая куда-то вбок. Что-то в его костях хрустнуло. Лицо громилы покраснело, он заорал и метнувшись в сторону, врезался в полки, а затем, подвывая, ухватился за руку. — Вы что такое себе позволяете?! — закричал лавочник, отшатываясь назад и едва не сбивая стеллаж с подсвечниками спиной. — А разве я что-то сделала? — невинно поинтересовалась Мира. — Я же хрупкая юная госпожа. Как по-вашему я могла бы причинить вред такому большому и крепкому мужчине? Агата метнулась к прилавку и, сметя выложенные на нем монеты, быстро убрала их в висевший на поясе кошель. Она уже жалела, что связалась с Мирой. Впрочем, не только она одна. Лавочник тем временем потянулся к куклам, и Мира мягко положила руку на его ладонь. — Пять золотых за каждую, — сказала она, встретившись взглядом с лавочником. — Иначе, боюсь, тебе придется торговать какое-то время без помощи рук. Побагровев, тот достал из-под прилавка еще один кошель, и выложил на прилавок горсть блестевших в тусклом свете золотых монет. — Это вам так просто не сойдет! — бормотал он. — Если вы думаете… — Ой, да брось! — перебила его Мира. — Сам же прекрасно знаешь, что выручишь за эти штуки в три раза больше. Спасибо бы лучше сказал. — Ты с ума сошла! — прошипела Агата, когда они вышли на улицу. — Зачем ты сломала этому бедняге руку? — Во-первых не сломала, а всего лишь вывернула, а во-вторых этот увалень и его хозяин пытались тебя надуть, только потому что они сильнее и значит думают, что им все можно! Лучше бы спасибо сказала! — Спасибо, — отозвалась Агата, понимая уже, что с Мирой лучше не спорить. Она оглянулась, высматривая нависавшие над крышами башенные часы, и ахнула. Время пролетело незаметно и до отплытия «Лазурного руха» оставалось всего ничего. — Скорее, нам надо возвращаться в порт! — крикнула Агата и, схватив Миру за руку, потащила к ферновязи, где оставила Фифи. Добежав до места, Агата спешно стянула с Фифи шторки. Законом запрещалось ездить ферхом в городах и деревнях без шторок, сужающих их обзор. Их хищнические позывы были слишком сильны и, чтобы их как-то ослабить, делали так, чтобы птицы не могли рассмотреть ничего, кроме того места, куда они ступали, что делало их куда менее ловкими и маневренными. — Что ты делаешь? — спросила Мира, наблюдая за тем, как Агата по-мужски садится верхом, подоткнув юбки. — Нам не успеть до отплытия, если пойдем в порт пешком. Давай, садись за мной. — Что? Я не полезу на эту курицу-переростка. Ни за что! — Мира попятилась. — Не бойся. Фифи тебя не клюнет, она умная и хорошая девочка. — Еще чего, чтобы я ее боялась… Вытянув шею, Агата снова сверилась с часами. До отплытия оставалось всего ничего! Им ни за что не успеть ко времени в порт. — Как хочешь, — разозлилась Агата. — У меня теперь достаточно монет, чтобы взять каюту, а ты, если хочешь, можешь идти до Альторы пешком! — Ладно, подожди, сейчас. Мира и сама уже поняла, что дело плохо. Неловко просунув ступню в стремя и держась руками за ремни седла, она залезла на спину фернали. Как только она устроилась позади Агаты, обхватив ее за талию, как та тут же дернула за поводья, стукнула Фифи пятками по бокам и пустила ее галопом. Фифи была только рада размять наконец-то лапы. Она неслась по улице, вытянув шею и прижав крылья к бокам. Другие всадники спешно отводили в сторону своих птиц, возничие, которым они перебегали дорогу яростно, что-то кричали, но Агата их не слышала. Все звуки заглушал ветер, бивший в уши, и визжавшая Мира, до синяков, вцепившаяся в ее талию. Дорога к порту шла под уклон, отчего Фифи еще сильнее разогналась. Агата уже видела темные речные воды и мачты кораблей, когда длинная телега, нагруженная ящиками с морковью преградила им путь. Тащившие ее грузовые фернали, едва переставляли лапы. Ни затормозить, ни свернуть в сторону они не успевали. — Подними ноги! — крикнула Агата, Мире. — Гоп! Распахнув короткие крылья, Фифи оттолкнулась от мостовой, запрыгнула на телегу и оттуда приземлилась на землю, повалив часть моркови. Возница, что-то кричал им вслед, но они его не слышали. Агата успела лишь просунуть руку в кошель, и кинуть на дорогу монету. Так она хотела расплатиться за попорченную морковь. Они достигли порта. «Лазурный рух» уже отплывал, матросы отталкивали его от пристани длинными веслами. — Берегись! — заорала Агата, и они едва успели разбежаться в стороны. — Гоп! Фифи прыгнула, расправив крылья. Перемахнув через полосу воды, она тяжело приземлилась на палубу. Лапы заскользили на мокрых досках. Агата с ужасом поняла, что они заваливаются назад и вот-вот рухнут в воду. Внезапно, за ее спиной свистнула тетива. Стрела с привязанной к концу веревкой, вылетела из-за плеча Агаты и впилась в мачту. Выстрелив из лука Мира, потянула за веревку, помогая Фифи устоять на лапах.