Глаза жгло так, что Агата почти ослепла. Служителям пришлось под руки вести ее к шатру целителей.
— Всего лишь небольшая пылинка попала вам в глаз, госпожа, — сказала пожилая целительница, осмотрев ее. — Но ничего страшного, сейчас мы все промоем целебными травами, приложим компресс, и к вечернему пиру, вы уже будете зоркой, как рух!
— Толку-то? — пробурчала Агата. — С Отбора меня все равно уже считайте, что выгнали.
Ее уложили на чистый тюфяк, набитый сеном. Лежа с закрытыми, она слышала шаги и приглушенные голоса, хлопотавших за ширмами целителей. Издалека доносились разговоры вельмож, чей-то смех и клекот ферналей, которым наскучило стоять в загоне.
Агата шмыгнула носом и дала волю слезам. Ей было так обидно и больно от того, что она проиграла. А еще она боялась гнева княгини Дуаре и того, что будет дальше. Лидия теперь точно вылетит с Отбора, а ее мать изничтожит всю их семью.
В то же время Агата чувствовала и странное освобождение.
Все, что мучило ее в последние дни вдруг стало не важно. Она проиграла, и ей предстоит покинуть Отбор, но все беды и темные мысли, страх и грызущие сердце желания — все осталось позади.
Она была свободна и могла теперь, строить свою жизнь, как пожелает.
Агата вдруг поняла, что мнение мачехи, и даже мнение отца уже ничего для нее не значили. Она была совершеннолетней, а значит, могла и по своей воле уйти из дома.
Кодрат Таноре потерял семью во время Великого неистовства и, не желая становиться воспитанником служителей, собиравших тогда по всей Альторе сирот, сбежал вместе с бродячими артистами. Они научили его ловко держаться ферхом, и показывать разные трюки. С тех пор, однако, у него осталось жгучее отторжение к трюковой дрессировке птиц.
Сбежав и от артистов, он долго путешествовал по Южным княжествам, участвовал в скачках и играл в фернальбин. Затем принялся объезжать птиц, и разводить их на продажу.
Агата подумала о том, что и она могла бы как он — стать путешественницей и авантюристкой и самой сделать свое имя и сколотить состояние.
Ее все еще мучило чувство вины перед отцом и семьей, ведь связавшись с княгиней Дуаре она всех их подвела. Однако же, чем больше Агата перекатывала мысли у себя в голове, тем больше ей казалось, что и эту беду можно решить.
Она расскажет обо всем отцу, и они вместе решат, что им делать. Может быть они даже уедут из Арлейского княжества, снова будут путешествовать и скитаться по южным землям, а может, напротив, переедут в столицу, или даже отправятся на Вольные острова. Едва ли княгиня Дуаре была настолько могущественна, чтобы всюду за ними следовать.
К ней подошла целительница. Сняв компресс и осмотрев ее, сказала, что все в порядке и Агата может идти. Глаза все еще побаливали и слезились от света, когда она вышла из шатра, но ей уже было гораздо лучше.
Последний день турнира подходил к концу. Девушки отыграли свои партии и ждали, пока служители подсчитают результаты и огласят списки, прошедших Испытание медного кольца.
Опустив голову, Агата смешалась с толпой, одетых в алые платья невест. Почему-то ей не хотелось искать подруг и казалось, что лучше будет остаться одной. Тем не менее, когда к ней подбежала Исора и обняв за талию, притянула к себе, она испытала странную радость и теплоту.
— А вот и ты, светлячок! — лукаво улыбнувшись сказала Исора. — Как прошла игра? Я видела, что тебя увели в шатер к целителям.
Насупившись, Агата рассказала ей о невезении с глазами, принесшими ей поражение, а Магде победу.
— Ну и дела! — покачала головой Исора. — Дай-ка посмотрю! И правда, все еще красные. Но, ничего! Не падай духом, быть может, ты сможешь пройти дальше. Ведь ты так хорошо показала себя вчера.
— На фернальбине моя команда проиграла, — расстроено сказала Агата. — А в первый день, я споткнулась и упала.
Тем временем, вперед вышли служители и принялись выписывать итоги турнира на аспидной доске. Таких досок было много по всему лагерю, и, сейчас, одновременно на всех них, должны были появиться результаты.
Впереди всех была Елена. В этом не было ничего удивительного, она всегда и во всем была хороша. Сразу после нее шла Пинна.
Агата с интересом следила за тем, как появлялись надписи, выискивая знакомые имена. Она с удивлением отметила, что имя Лидии было достаточно высоко. Быть может и она сама, и княгиня Дуаре ошибались, и юной княжне вовсе не требовалась ничья помощь. Она успешно справлялась с испытаниями и даже стала одной из фавориток дракона-императора.
Исора тоже выбилась вперед. Агате стало совестно, что она так была занята переживаниями о себе, что совсем не следила за тем, как подруга проходит испытание.
— Поздравляю тебя! — прошептала Агата, гладя ее по плечу.
Исора тепло улыбнулась ей в ответ.
Одним из последних написали имя Магды и все.
— Уважаемые госпожи! — откашлявшись обратился к ним служитель, писавший имена. — Если вы видите здесь себя, то вам следует подойти к графине Дэву. Она будет ждать вас возле императорских трибун. Вы проходите в Отборе дальше и до конца вечера, на торжественной церемонии, его величество одарит вас медным кольцом. Если же вашего имени здесь нет, то это означает, что вы выбываете и после пира, вам следует вернуться в шатры. Завтра утром вы отправитесь в Альтору.
Раздался недовольный гул. Едва ли треть от всех девушек, прошла дальше.
В списках не было имени Лили. Оглянувшись, Агата нашла ее взглядом. Та стояла бледная и потерянная. Ее глаза увлажнились, она явно была огорчена тем, что так скоро покидает Отбор и больше не увидится со своим возлюбленным.
Магда, утешая, гладила ее по спине и плечам, а сама светилась от радости, как начищенная до блеска медная монета.
Виола и Клавдия, а также по меньшей мере половина подруг Елены, также должны были покинуть Отбор.
— Как же так! — причитала Виола. — Как же Елена теперь без нас.
— Пожалуй, она прекрасно справится со всем и без нас и без всех остальных, — проворчала ей в ответ Клавдия. — Вместо того, чтобы стенать, думай лучше, где достать монет, чтобы преподнести достойный подарок на ее свадьбу с драконом-императором.
Забыв о собственных невзгодах, Агата с интересом слушала их разговор, когда ее отвлек безумный крик, похожий на вой стаи голодных волков. Не в силах смириться с исключением, Фелиция повалилась на землю, и каталась теперь, дергая руками и ногами, словно в конвульсиях.
Ренита, с которой они были особенно дружны, бросилась было к ней, чтобы успокоить, но вокруг Фелиции вдруг вспыхнуло кольцо пламени, и та испуганно отшатнулась назад.
— Фифи, ну что ты? Ну зачем? — испуганно причитала Ренита, переступая с ноги на ногу.
Агате стало и смешно и странно от того, что к Фелиции, кто-то мог ласково обращаться точь-в-точь, как к ее фернали.
— Ну и безумная! — сказала Исора, отходя назад от бьющего в лицо дыма.
— Я бы наверно раньше тоже так себя вела, — прошептала в ответ Агата.
Служители плеснули на Фелицию из бочки воды, но это не помогло, огонь вокруг нее разгорелся едва ли не жарче.
— Это же дракон-император! — крикнул кто-то, и забыв о Фелиции, все уставились на далекую кромку леса из-за которой появился Андроник Великий в сопровождении Кира Аверина, Фрола Зериона и, идущих шеренгой, служителей.
Предзакатное солнце мягко освещало серые громады стел и черную, окаменелую землю. Ветер трепал полы одежд и длинные светлые волосы.
Андроник Великий будто вовсе не замечал ни творившегося вокруг переполоха, ни записей на аспидной доске, ни сгрудившихся вокруг нее невест, ни треска пламени.
Он шел вперед, высоко подняв голову, так вальяжно и горделиво, словно не было ничего удивительного в том, что он исчез посреди турнира, а затем вдруг появился, выйдя из леса возле шатров гарема.
Огонь потух. Фелиция сидела на земле, заплаканная и растрепанная и до крови закусив губу, смотрела на Андроника Великого. Вскочив на ноги, она побежала к нему.
***
Кир надеялся, что покончив с хомяками, дракон-император вернется обратно в лагерь, но вместо этого тот полдня скитался по лесу и вел себя странно даже для себя самого.
Он то принимался собирать цветы, росшие на полянах, и плести из них уродливые кривые венки, то несся вперед, через колючие заросли, ломая ветви, и тогда остальные едва за ним поспевали. Он мог усесться на валун или на поваленное дерево и долго сидеть так, не обращая внимания ни на, что и глядя куда-то вперед в одну ему известную точку.
Фрол Зерион не пытался больше заговорить с драконом-императором. Он следовал за ним, как мать, за неугомонным дитем. Кир также предпочитал следить за всем со стороны, не отдаляясь, но и не подходя к нему слишком близко.
Когда в очередное затишье, Андроник Великий уселся прямо на землю, возле высокого муравейника, и замерев, уставился куда-то в даль, Кир, желая скоротать время, подошел к растущему поблизости тутовуму дереву и принялся лакомиться перезрелыми черными ягодами.
— Есть немытые ягоды может быть опасно, — заметил Фрол Зерион, стоявший рядом.
— Бросьте, — отмахнулся Кир. — Во время походов приходилось есть и не такое.
Глядя на опустившую голову тщедушную фигуру дракона-императора, укутанного в бесчисленные слои шелка и парчи, он обдумывал все то, что произошло за последние дни.
Он пока не мог быть уверен в том, истинный это дракон или же поддельный.
Кир обдумывал неудавшееся покушение лжекняжны Миры, когда в голову ему пришла одна мысль, такая простая и очевидная, что он не понимал, как мог столь долго ее не замечать. Его так захватила идея о кольцах и о драконе, которым они должны были бы управлять, что не увидел того, что лежало у самых его ног.
Какой был толк брату Иннокентиусу засылать дочь генерала Хайро в покои дракона-императора с одним лишь кинжалом? В прошлый раз, когда Совет покушался на его жизнь, даже заряд пороха, разорвавший все кругом в клочья, не смог его убить. Как его смогла бы одолеть девчонка с одним лишь кинжалом?
Кир так опешил, что пронес ягоду мимо рта.
Возможно, что брат Иннокентиус знал, какое у дракона есть слабое место. Может быть нужно было ткнуть его в глаз, или отрезать ухо, или проткнуть печень, чтобы убить? Или вырезать сердце?
Или же, эта версия нравилась Киру сильней всего, потому что больше соответствовала его собственным заключениям, брат Иннокентиус знал, что дракон фальшивый, и хотел убрать его, чтобы заменить новым. Однако, он мог сделать это тысячей других более простых способов. Хотел ли он подставить княжну Миру? Но, он же выдал себя, приказав остальным служителям уйти. Значит, его целью было смахнуть, плетущуюся десятилетиями паутину лжи, показав всем, что дракон не настоящий?
Пока что, эта версия казалась Киру наиболее правдоподобной. Некто узнал о плане брата Иннокентиуса и решил его устранить тем же способом, которым до того убрал князя Дуаре, предыдущего гласа дракона-императора. Если все было так, то Киру следовало быть осторожным, чтобы ничем не выдать того, что он все знал. Иначе, следующим мог быть он сам.
Подавившись ягодой, Кир закашлялся.
— Я же говорил, — пробурчал Фрол Зерион, хлопая его по спине.
***
Посидев возле муравейника, дракон-император принялся снова слоняться по лесу.
Ближе к вечеру ему наскучило слоняться среди деревьев. Не говоря ни слова, он вдруг резко развернулся, заставив всю их процессию, сменить направление. Он шел впереди всех, и Кир даже поразился его умению ориентироваться в лесу, когда они вышли прямиком к алым шатрам невест.
Нагретые за день солнцем стелы и темная окаменелая земля, теперь отдавали жар. Черный песок скрипел под ногами.
Девушки толпились вокруг аспидных досок, на которых были начертаны имена. Похоже, что последние испытания турнира уже подошли к концу и пора было готовиться к оглашению итогов.
Казалось, что дракона-императора вовсе не волновало то, что он все пропустил. Похоже, что он находился в величественном настроении. Спину он держал прямо, а голову высоко. Его походка сделалась горделивой и властной, не лишенной некой змеиной грации.
Внезапно из толпы, выбежала одна из невест и, путаясь в алых юбках, бросилась к нему. Служители преступили ей дорогу, но Андроник Великий жестом указал им отойти прочь.
Девушка упала перед ним на колени. Спутанные темные волосы, падали на красивое, искаженное мукой и отчаянием лицо. Это была госпожа Фелиция — огненная колдунья так поразившая всех на втором испытании.
По ее щекам катились слезы, когда ухватившись за подолы парчовых одежд, она взмолилась:
— В-ваше величество, прошу вас позвольте мне пройти дальше! Умоляю, даруйте мне кольцо! Я… я не смогу без вас…
Киру стало ее жаль. Хотелось отвести взгляд и не смотреть на то, как унижается гордая госпожа, до того всегда высоко державшая голову.
Дракон-император склонился к ней, и нежно коснувшись кончиками когтей подбородка, приподнял ее лицо.
— Это все не важно, дитя, — сказал он мягким и тягучим голосом. — Ни кольца, ни Отбор, ни жизнь, ни небо, ни земля — ничто не важно. Все это только пепел. Рано или поздно все обращается в пепел.
Выпрямившись, и словно забыв про девушку у его ног, он пошел дальше.
***
Вскоре, дракон-император уже сидел на привычном месте, под пологом из синей ткани. Вельможи заняли трибуны. Они казались сонными и разомлевшими, но с интересом следили за выстроившимися перед ними невестами. Стоявшая впереди графиня Дэву, важно обмахивалась веером.
— С гордостью представляю вам невест прошедших Испытание медного кольца! — произнесла она. — Эти девушки доказали свой ум, ловкость, силу и преданность дракону-императору!
Трибуны зашумели. Забили барабаны. Возле дракона-императора уже стоял служитель с золотым подносом, на котором высилась горка медных колец.
Чувствуя, как ветер треплет его плащ и путает волосы, Кир ждал пока все закончится. Его радовало то, что осталось совсем немного и вскоре весь этот кошмар и безумие, названное Отбором закончится.
— Княжна Елена Алман! — объявила графиня Дэву.
Под бой барабанов, Елена вышла вперед и, подойдя к дракону-императору, склонилась, опустив взгляд.
Андроник Великий глядел на нее подперев подбородок рукой. Затем он поднялся на ноги, и уставился на служителя, державшего поднос с кольцами.
— Ваше величество, — прошептал Фрол Зерион. — Следует передать кольцо княжне.
Дракон-император перевел взгляд на него. Глубоко вздохнул, раздув ноздри и сказал:
— Нет!
Потянувшись к подносу, он одним движением его перевернул.
Медным градом посыпались вниз кольца.
Елена замерла. Взгляд ее был сосредоточенным и холодным.
Стихли барабаны. Настала тишина, такая плотная и тугая, что стал слышен стрекот цикад в лесу. Вельможи переглядывались друг с другом, не понимая, что происходит. Девушки, которым должны были выдать кольцо побледнели. Те же, кого исключили подались вперед. Их глаза горели отблеском надежды. Графиня Дэву очень быстро обмахивалась веером.
Повернувшись к Киру и Фролу Зериону, дракон-император приказал:
— Отправьте гостей домой, мы не желаем их больше видеть. Что касается невест, то пришло время устроить настоящий Отбор. Все должно быть, как тогда — по настоящему. Они должны отправиться к Иренеусовой скале. Все, кто дойдет — получат медное кольцо.
— Ваше величество, позвольте вашему скудоумному слуге уточнить, — побледнев осторожно уточнил Фрол Зерион. — Все ли девушки должны отправиться к пещерам, или лишь те, кто одержал победу на турнире?
— Все, — бросил дракон-император, и не оборачиваясь устремился к своему шатру.
ваясь устремился к своему шатру.
