Отбор пяти колец

Кир снова начал подниматься по широким ступеням, но на этот раз Тару не дал ему пройти. — Куда вы так спешите? Мы же только начали, — улыбаясь сказал он. — Про вас и княжну Елену я, разумеется, пошутил. И в мыслях не было обвинять вас в чем-то подобном. Просто стало интересно, как вы себя поведете. Киру давно не хотелось так сильно ударить другого человека. Он уже едва себя сдерживал. Словно понимая, как он рискует, Тару отступил. Он встал на пару ступеней выше, и глядел на Кира сверху вниз. — А теперь давайте поговорим серьезно, — сказал Тару уже не улыбаясь. — Не знаю насколько вы осведомлены о перипетиях вашей семьи. Часто детям о таком не говорят, поэтому, на всякий случай, расскажу вам все с самого начала. После гибели вашего деда, чье имя вы носите, весь род Аверин оказался в опале. Удивительно не так, ли с учетом того, что Кир Аверин руководил Небесной стражей, защищавшей Альтору во время неистовства? Кир почувствовал, как от лица отливает кровь. Боль в висках стала почти невыносимой. Голова закружилась, и он ухватился за спинку скамьи, едва не упав. — Вижу, что вы уже осведомлены о том, почему так произошло, — улыбнулся Тару. — Но не бойтесь, я не собираюсь никому рассказывать о том, что ваш дед был вовсе не героем, а одним из заговорщиков, устроивших покушение на дракона-императора, которое и привело в итоге к его неистовству. Разговор будет о другом. Из-за опалы, повзрослев ваш отец потерял все привилегии, земли, богатства, и даже титул. Не зря вы унаследовали свой через мать, получив его от другого деда. Так что же сделал ваш отец, чтобы снова возвыситься? Тару выжидающе пялился на Кира и тому пришлось ответить. — Отец служил на Сонном острове, лежащем между землями Визерийской Империи и Кархеной. В то время власть на Кархене захватил могущественный шаман, он объединил племена и напал на Сонный остров. Командира отряда убили, и отец, взяв командование на себя, сумел отбить их атаку, и одолеть верховного шамана. — Действительно, как же я мог забыть о блестящей тактике Рема Аверина, позволившей ему, меньшими силами атаковать превосходящего числом врага. Мы ведь даже в Академии ее изучали. Победа в этом сражении сделала вашего отца героем. Затем, воюя вместе с генералом Хайро на Вольных островах, он быстро сумел сделаться генералом, после женился на прекрасной маркизе и вернул все, что было утрачено. — Мой отец не виновен в поступках деда. Он заработал себе имя и положение честным трудом и отчаянной храбростью. Тару улыбнулся так широко, что казалось еще немного и его лицо треснет. Он откровенно упивался происходящим. — Что если я скажу вам, что нет? Ничего честного и уж тем более храброго в деяниях вашего отца не было. На самом деле Рем Аверин сговорился с Верховным шаманом. Он выдал ему все, что знал об отрядах, военных лагерях, о том, где стояли корабли Империи, и чем они оснащены. Он подговорил кархенцев напасть на Сонный остров, и когда те это сделали, предал их и заманил в ловушку. Это был дерзкий и крайне рискованный план, но по итогу все сработало. Жаль лишь командира отряда, которого ваш отец самолично убил, а ведь тот считал его своим другом и благоволил ему. — Вы лжете, — тихо выдохнул Кир. Тару достал из рукава тканевый мешочек, и затем извлек из него тонкую цепочку на которой висел медальон. Он откинул крышку и внутри медальона сверкнул розовым отблеском крошечный полупрозрачный камень. — В мире, где существуют вещательные кристаллы ничего нельзя скрыть. Этот медальон висел на шее убитого командира, ваш отец его не заметил. Зато один из воинов Кархены, не постеснялся его умыкнуть. Он конечно, не знал, что это такое и как им пользоваться, да и не будучи колдуном никак не смог бы этого сделать. Так, что вернувшись домой, он просто подарил его одной из своих жен. Не спрашивайте, как это попало ко мне в руки. Скажу только — пришлось побегать. Тару сжал медальон в кулаке. Кристалл засиял ярче, роняя розовый свет. Появилось блеклое, но отчетливое видение. Кир сперва не признал отца, тот показался ему незнакомцем. Лишь спустя пару ударов сердца, он понял, что это он. Очень молодой, наверно даже младше, чем был сам Кир сейчас. С прилипшей ко лбу светлой прядью волос, с дрожащими губами. В воздухе возле него висел кинжал. Отец мог бы просто заколоть бедолагу, уже лежавшего в крови у его ног, но ему всегда нравилось чувствовать себя умней других и глядя в глаза жертве, жестоко ухмыляясь, он выложил ему весь свой план: то, как он познакомился сперва с дочерью верховного шамана, затем и с ним самим, как задумал провернуть все так, чтобы выставить себя героем, как предал и своих и чужих. Запечатление вышло совсем коротким. Закончилось оно тем, как блеснуло острие кинжала и все вокруг залило алой пеленой. Киру казалось, что пол качнулся, уходя у него из-под ног. — В пьесах, перед тем, как попытаться убить героя, злодей всегда раскрывает весь свой замысел. Кто бы мог подумать, что так бывает и в жизни, — покачал головой Тару. — Как считаете, что будет если это запечатление случайно попадет в какой-нибудь вещательный салон. Представляете, какой скандал разразится? Вы будете опозорены, вашу матушку перестанут принимать в благородных домах, даже вашего отчима и сводную сестру это неминуемо заденет. Что скажете теперь, генерал Аверин? Согласны ли вы мне помочь в том щекотливом деле о котором я вам говорил? Отвернувшись от него, Кир согнулся, опираясь на спинку скамьи. Его мутило, внутри живота, что-то двигалось. Он прижал ладонь к губам, его тошнило. — Не думал, что вы такой нежный, — покачал головой Тару.– Вот держите. Он протянул ему платок, но Кир отмахнулся. Он все еще стоял к Тару спиной и тот не видел, как из его приоткрытых губ выскользнул небольшой, не крупнее ногтя, железный шар и повис в воздухе. Кир был железным колдуном, но с тех пор, как стал гласом дракона-императора у него почти не было возможности использовать свой дар. Отчего-то все всегда считали, что опасность представляют мечи, кинжалы или хотя бы иглы. Киру это было только на руку. Он давно приноровился использовать свое тело, как вместилище. Иногда это было не очень удобно и даже болезненно, но в таких случаях выручало. Тару не даром назначил им встречу именно в этом месте, Кир никогда бы не посмел принести в зал Верхней ложи оружие и тот об этом знал. Он вытер лицо собственным платком. Железный шарик взлетел над его головой. Тару его заметил. — Что это вы… Он не успел договорить, как шар метнулся в его сторону. Тару отшатнулся назад и упал на спину. Шар завис на расстоянии пальца от его широко распахнутого глаза. Теперь настала очередь Кира смотреть на него сверху вниз. — Как думаете, что будет если шар через глазницу попадет внутрь черепа? Можете не щуриться, это вам никак не поможет. — Генерал Аверин, вы не сможете отсюда выйти. Вы в западне, вас найдут вместе с моим телом и тогда… — Тогда вы будете уже возле семи сестер, взвешивающих ваше сердце и печень на медных весах, чтобы понять, чего в вас больше злодеяний или добродетели и вам будет все равно на то, что будет со мной, и как я поступлю с вашим телом и выберусь отсюда. Тару тяжело сглотнул, продолжая щуриться. Подойдя к нему, Кир нагнулся и вырвал из его пальцев медальон. — Это запечатление перенесено на несколько других кристаллов, все они спрятаны в надежных местах и если со мной, что-то случится, то доверенные люди… — Разбегутся в разные стороны и присягнут тому, кто больше заплатит, — подсказал Кир. Мгновение он разглядывал блестевший в свете свечей медальон с розовым кристаллом, а затем убрал его в кошель, висевший на поясе. На обратном пути, скинет его в море, соленая вода быстро разъест кристалл и сделает его непригодным. — Кажется, мы оба с вами оказались в безвыходном положении, — заметил Кир. — Похоже на то, — грустно отозвался Тару. Он едва заметно пошевелился и Кир сразу его одернул. — Не ерзайте! Вы же не хотите, чтобы я совершенно случайно обронил шар и он пробил вам череп? — Ну, конечно, не хочу. Знаете, мы, наверно, начали с вами с неверной ноты. Я ведь всегда вас уважал, еще в Академии. И у нас так много общего! — Да, неужели? — отозвался Кир. Он сел боком на скамью и думал теперь, как ему выпутываться. Мысли об отце он постарался загнать в самый дальний угол своего сознания. Он давно не был шестнадцатилетним мальчишкой, глядящим на отца с подножия его пьедестала. Кир давно вырос и уже по другому смотрел на то, как тот относился к нему и его матери. Однако, узнать, что тот бы не только не лучшим мужем и родителем, но еще и предателем и подлецом было уже слишком. Как будто мало бы Киру того, что он узнал о своем деде. — Да. Во первых, мы оба патриоты и делаем все, что только можно во благо Визерийской империи, — продолжал разглагольствовать Тару. — Во вторых, оба верны дракону-императору, хотя, так сказать, не являемся, такими горячими поклонниками его культа, как глубокоуважаемый князь Стратор Лукаций. И, наконец, в третьих, я знаю ваш секрет, вы теперь знаете мой. Я допустил Черную Жемчужину на Отбор, а затем хотел ее схватить в тайне от Совета, рискнув рассердить дракона-императора. Если об этом станет известно, то я не только потеряю свою должность, но и отправлюсь на Соляные копи за измену, или сразу в Алхавар. Вот возьмите! Он неловко, стараясь не шевелить головой, стянул с пальца перстень с черным камнем и тот, со стуком покатился по ступеням вниз, пока Кир не поймал его носком сапога. — Если это какая-то ловушка и вы пытаетесь мне навредить… — Знаю, знаю, ваш железный шарик раздробит мне мозг. Не бойтесь, это всего лишь немного замаскированный вещательный кристалл. Я запечатлел на него весь наш разговор. Можете использовать его против меня, если пожелаете. Подняв перстень, Кир внимательно его изучил. В серебряной оправе лежал темный, прозрачный камень, едва заметно, отдававший розовым в глубине. Законы Визерийской Империи воспрещали делать вещи, подобные этому кольцу или медальону. Вещательные кристаллы должны были выглядеть так, чтобы любой, увидев их понял, что его запечатлевают. Были, разумеется, и исключения вроде тех кулонов, которые должны были выдать невестам дракона-императора для четвертого испытания. Однако, в случае с кулонами, девушки бы изначально знали, что в них вещательные кристаллы и могли бы снять их при необходимости. Кир сжал перстень в кулак и перед ним мерцая повисло тусклое изображение. Тару не соврал, он и правда запечатлел все о чем они говорили. Связывать себя узами договоренностей и взаимного шантажа с Тару, Кир не хотел, но и выбора у него не было. Изнутри его жрала мысль о том, что будь он благородным человеком, то он бы сам рассказал всем о предательстве отца и принял бы заслуженный позор. Однако, кому от этого станет легче? Скорее всего, после такого Кира сместят с должности Гласа и сошлют на окраины Восточных или Южных княжеств. Кир не мог этого допустить. Не потому, что боялся за себя, а потому, что считал, что не может уже оставить Лунный остров, на котором совершенно точно, зрел заговор, бросить дракона-императора, который, возможно, никакой и не дракон, и оставить невест наедине со всем, что им предстоит. Убивать Тару, Кир также не хотел. Во-первых, он не мог придумать, куда ему деть тело, и как выбраться из запертого зала, во-вторых генерал Тайной стражи, действительно, был незаменим. Кир не мог себе позволить оставить Империю без глаз и без ушей, когда внутри плелись интриги, а снаружи кружили андалурские войска. — Так что… что вы скажете, генерал Аверин? — робко поинтересовался Тару. Кир надел кольцо на палец. Теперь оно повсюду будет с ним. Повинуясь его воле, железный шарик, плавно подлетел к нему и опустился в приоткрытый кошель на поясе. Вернувшись к себе, Кир тщательно его помоет и снова проглотит. Шумно выдохнув, Тару поднялся на ноги, и принялся отряхивать запылившиеся одежды. — Пожалуй, я готов принять ваше предложение, — сказал Кир. — Вы будете держать в тайне то, что знаете о моем отце, а я не кому не расскажу про наш разговор и присмотрю за госпожой Пинной. — Да, уж присмотрите! — пропыхтел Тару. — Кстати, из Императорских сокровищниц за это время ничего не исчезло? — Насколько я знаю — нет. Впрочем, была одна неприятная история с пропавшей серьгой после бала, но и она успешно завершилась. Удивительно, зачем Черная Жемчужина вообще отправилась на Отбор. Ведь это такой риск, что ее поймают. Неужели, она настолько влюблена в дракона-императора? — О, это едва ли. Несмотря на все, что случилось между ними, они уже говорили друг с другом, как ни в чем ни бывало. Оба были уже повидали многое за свою короткую жизнь и стали достаточно выдержанными и холодными сердцем, чтобы уметь удержать себя в руках. Кир не сомневался, что Тару затаил на него обиду, он и сам был теперь гораздо худшего мнения о нем, чем до того, но понимал, что нравится им это или нет, но им все равно придется еще не раз вести дела друг с другом. По крайней мере до тех пока, один не сожрет другого. Так что было лучше сохранить хотя бы видимость хороших отношений. Они подошли к дверям. Тару приоткрыл незаметную дверцу в стене, прятавшуюся за панелью и пытался теперь привести в действие, скрытый за ней механизм, похожий на одну из тех серебряных головоломок, в которые любил раньше играть дракон-император. Вытянув шею, Кир следил за его действиями. Выглядело все так, словно нужно было собрать своего рода мозаику из переплетения выточенных в камне узоров. — Это здание построили еще Капуцеры, чтобы встречаться здесь со своими советниками и вельможами, — пояснил Тару. — Колдуны из старой династии были не только крайне могущественны, но еще и умны. Многое из того, что они придумали, мы уже не сможет повторить. Конкретно, этот механизм работает таким образом, чтобы запечатать зал изнутри, так чтобы снаружи никто не смог в него проникнуть. — Вот оно, что, — разочарованно протянул Кир. — Так значит, все это время я мог сам покинуть зал. — Да, теперь вот будете знать, как это работает. Не благодарите. Тару, наконец, смог разобраться с механизмом. Что-то щелкнуло под его пальцами, а затем раздался шорох и хруст за дверью. — А что касается Черной Жемчужины, то дело тут вовсе не в любви к дракону-императору, а в ее одержимости другим человеком, — добавил Тару, поворачиваясь к Киру. — Черная жемчужина вторая воровка во всей Империи, но была и первая — мы звали ее Тенью. Она была крайне осторожна и предусмотрительна. Долгое время о ней почти ничего не было известно. Мы даже не знали, что это женщина. Совсем недавно, выяснилось, что Тенью, по всей видимости, была дочь генерала Хайро, прибывшая на Отбор под именем княжны Миры Арде. Черная Жемчужина повсюду за ней следовала и стремилась ее выследить едва ли не сильнее, чем Тайная стража. Думаю, за ней она и устремилась на Отбор. Поистине, что только не творит с людьми зависть. Покачав головой, Тару потянул за ручку двери, но Кир остановил его, схватив за плечо. — Подождите, вы хотите сказать, что госпожа Пинна следила за лжекняжной Мирой? — воскликнул Кир. — Похоже, что так, а что? — Тару с удивлением на него покосился. Головная боль вдруг улеглась, и казалось, что внутри затылка вдруг зажегся свет. Кир осознал, что вот его шанс узнать, что лежкняжна сделала с кольцами! Надо было только допросить госпожу Пинну, наверняка, она что-то знает! Однако, никто не позволит Киру долго оставаться наедине с невестой дракона-императора и уж тем более применять методы, необходимые для допроса. Дернув Тару за плечо, Кир развернул его к себе лицом. Тот уставился на него едва ли не с испугом. — Знаете, я вдруг изменил свое мнение, — признался Кир, и Тару вздрогнул. — Пожалуй, вы были правы, а я нет. Госпожу Пинну, и правда необходимо забрать с Лунного Острова и с пристрастием допросить. — Вы же говорили, что это невозможно?! — Возможно все, если, как следует поразмыслить и привлечь союзников, генерал Тару. Нам понадобится надежный костяной колдун и тело мертвой девушки. Вы сможете их добыть?