Отбор пяти колец

— Так значит, он спит? — спросил Кир Аверин, пока они шли по пологому, спускавшемуся вниз, туннелю. — Спит, — подтвердила Агата. — Но, как будто не крепко. Ей, казалось, что она слышит шелест чешуи и тяжелое дыхание в ожидавшей их тьме. Гладкий камень под ногами сменился чем-то, что сперва она приняла за гальку, но затем приглядевшись поняла, что они ступают по смеси из тонких перламутровых пластин и потемневших от времени золотых монет. — Это… это же сокровища Капуцеров, — пробормотала Агата. — Говорят, что на них лежит белое проклятье. — Белое проклятье? — переспросил Кир Аверин. — А может быть, белый дракон… Стены туннеля незаметно отступили во тьму, теперь они шли вперед по необъятному окутанному мраком пространству. Свет огненного камня казался слабым и тусклым в обступившей их тьме. Они взялись за руки, чтобы не потерять друг друга. Агата трепетала изнутри, но теплая ладонь генерала придавала ей смелости. Неожиданно, они уткнулись в покрытую перламутровым камнем стену. От стены сверху спускались толстые и округлые, витиеватые колонны, они впивались в землю, уходя глубоко вниз. — Что, это все? — пробормотал Кир Аверин, и подойдя к стене, коснулся ее рукой. Агата тоже прижала к ней свою ладонь и стена оказалась неожиданно нежной, словно сотканной из застывшего шелка и сложенной из круглых пластин. — Постойте, это не стена, — пробормотала Агата. — Это… это и есть дракон. — Да, как странно. А эти длинные отростки, они получается спускаются из его хребта и уходят вниз. Возможно, что они и образовали те проломы, в которые мы с вами провалились. — Они словно корни деревьев. — Думаете, что через них он питается? Высасывает влагу из земли? Стена пошла ходуном и чуть сдвинулась, из-под нее посыпались градом жемчужины и крупные рубины. Послышался далекий хруст и вздох, будто кто-то протяжно зевнул. — Это что же волны? — услышала Агата. — Волны бьются друг о друга, как тогда. Как когда была она… — Мы должны уходить! — Агата дернула Кира Аверина за руку. — Он просыпается. Они бросились назад, туда откуда пришли, но на их пути вдруг оказалась белая стена. — Что это? — Это… это его хвост. Он сдвинулся с места, пока мы были там. — Но разве его движения, не трясут землю? — Я не знаю! Они побежали вдоль змеиного тела, надеясь, что где-то впереди хвост закончится и они смогут вернуться обратно в безопасность пещеры возле подземного озера. — Как странно пахнет. Это, что люди? — доносились до Агаты размышления дракона. Казалось, что он говорит сам с собой. — Да, нет. Откуда здесь взяться людям. Но… что это за запах. Так пахнет он! Внезапно, все вокруг пришло в движение. Земля затряслась. Монеты, перемешанные с драгоценными камнями и опавшей со шкуры дракона чешуей, перекатывались под ними, как песок. Агате казалось, что вот вот их засосет, словно в болото или зыбучие пески. Они замерли на месте, прижавшись друг к другу. Кир Аверин потушил огненный камень, и они остались в кромешной тьме. Землетрясение прекратилось. В тишине Агата слышала шорох и звон монет. Внезапно, сверху на них подул теплый ветер, пахнувший сырой землей и камнем, а затем словно, что-то втянуло в себя воздух, и она почувствовала, как их волосы и одежды потянуло наверх. Она прижалась к Киру Аверину всем телом, ткнулась в его плечо лицом, уже понимая, что пасть дракона прямо над ними. Он нависал над их головами, заставляя чувствовать свое дыхание. — И правда люди, и как они только здесь очутились? И почему так пахнет им? И эти волны… Я слышу их, я слышу ее… Агата почувствовала, как Кира Аверин нежно, но крепко сжал ее палец, тот самый на котором она носила железное кольцо, и потянул так сильно, что едва не вырвал его из сустава. — Что вы делаете? — зашипела Агата, едва сдерживая себя, чтобы не закричать от боли. — Прекратите! — Я ничего не делаю. — Вы тянете меня за палец! — Нет! Он все-таки вновь зажег огненный камень, и они увидели, что со всех сторон их обступает белой стеной. Повсюду был дракон. Его исполинских размеров тело обвивалось вокруг них змеиными кольцами, а огромная голова нависала так низко, что можно было разглядеть острые зубы, в распахнутой пасти и белые, лишенные зрачков, слепые глаза. К ним тянулись идущие от его хребта отростки. Один из них, совсем тонкий на конце, обхватил Агату за палец. Она завизжала и задергала рукой, пытаясь вырваться. Кир Аверин ухватил ее за запястье, и, сумев просунуть пальцы между ней и оплетающим её кожу отростком, вытянул ее палец, сняв попутно кольцо. — Ой, ой, ой! Испугались бедненькие, что это я? — протянул над их головами дракон. — Но ничего, сейчас все будет хорошо! Прежде, чем они успели вскрикнуть дракон дернулся к ним, как кобра в броске, и заглотил их. Агата оказалась в теплом мраке драконьей пасти. Горячий и мягкий раздвоенный язык, прижимал ее к небу. Она испугалась так сильно, что едва не умерла от разорвавшегося в груди сердца, а затем вспомнила, как в ее сне, Андроник точно также схватил Селену. Он вовсе не хотел ее тогда проглотить, а просто переносил в другое место, как кошки носят новорожденных котят. Так или иначе, Агата решила с достоинством встретить превратности судьбы. Если дракон ее все же проглотит, то возможно это будет не так мучительно, как умирать от голода в глубине пещер. Мышцы дракона ходили ходуном, издалека слышался шорох чешуи. Ей казалось, что он куда-то ползет. Вскоре, пасть распахнулась снова и язык вытолкнул ее наружу. Агата кубарем скатилась вниз, упав на холодный камень. Сверху на нее свалился Кир Аверин, придавив ее своим телом. — Что? Где мы? — прошептал, он куда-то ей в шею. — Встаньте с меня! — прорычала Агата, неласково пиная его в живот. Он сполз с нее и вещательный кристалл в его перстне засиял слабым сиреневым светом. Похоже, что огненный камень он потерял то ли в пещере, то ли в пасти дракона. Агата огляделась. Они все еще были в подземелье. Дракон выплюнул их на широком мосту, пролегавшем над бездной. Каменные плиты под ними мелко дрожали, внизу проносился белым потоком дракон. — Надо найти его и предупредить! Рассказать обо всем! Только бы удалось отыскать его раньше! Кир Аверин схватил ее за руку, словно боялся, что она не удержится на дрожащем мосту и свалится в пропасть. — Иренеус… он говорил про какие-то волны, что хочет найти, кого-то и предупредить, — сказала Агата, поймав взгляд генерала. — Мы разберемся с этим позже, — отозвался он. — А пока… Нам надо понять, где мы оказались, что это за место, и зачем он принес нас сюда. Иренеус, наконец, уполз и все кругом перестало дрожать. Они смогли подняться на ноги. — Мне кажется, он хотел помочь нам. Спасти нас, — сказала Агата. — Он не показался мне злым. — Хорошо если так. Это место выглядит знакомым, — протянул Кир Аверин. — Такое чувство, словно я уже здесь был. За разговором, они не услышали тихих шаркающих шагов, приближавшихся к ним. Когда из темноты вышла сухая согбенная фигура, закутанная в белое, Агата вскрикнула, а генерал снова схватил ее за руку. — Так и чувствовала, что кого-то здесь найду, но никак не думала, что это будете вы, генерал Аверин, да еще и с юной госпожой, — прошелестела фигура скрипучим старческим голосом. Придя в себя, Агата поняла, что перед ними стоит старуха в белых одеждах служительницы. Пряди седых волос выбивались из-под прикрывавшего голову капюшона, а глаза на морщинистом лице были отчего-то очень светлыми, словно затянутыми пеленой и абсолютно недвижимыми. В руках она держала небольшую плетеную корзину. — Сестра Ноксия, это вы! — воскликнул Кир Аверин, с явным облегчением в голосе. — Как вы узнали меня? Да еще и догадались, что я здесь с юной госпожой? — Раз я слепа, это еще не значит, будто бы я ничего не чувствую и не могу понять. Когда одни чувства нас подводят, другие становятся крайне острыми — слух, обоняние, вкус. Каждый человек пахнет совершенно по особенному, если хотите знать. Подумав, Агата решила, что слепая служительница могла издалека услышать их голоса. В тишине подземелий звуки разносились далеко, а они с генералом и не пытались быть тихими. — Мне говорили, что вы больны. Вы выздоровели? — спросил Кир Аверин. — Выздоровела, когда Фрол Зерион перестал видеть во мне угрозу. Как вы тут очутились, генерал? Мой бестолковый ученик говорил, что помог вам бежать. — Бестолковый ученик? Так значит, это брат Сильвий — тот юноша о котором вы мне говорили? Тот, что сбежал в библиотеку, не пожелав остаться в Хранилище кристаллов. — Да, это он. У нас схожий дар — искать запрятанное и находить нужное, и я его обучаю. Так как вы тут оказались? — Это долгая история, сестра Ноксия. Пожалуйста, помогите нам выбраться отсюда и не рассказывайте о нас никому. — Помогу, не переживайте. Идите за мной. Старуха пошла вперед и следуя за ней они вскоре очутились в переплетении туннелей, таких узких, что Киру Аверину приходилось идти едва ли не боком и пригибать голову, чтобы не задевать затылком низкий свод. Агата поражалась тому с какой уверенностью их вела слепая служительница. Пока они шли, Кир Аверин рассказал ей, как сам очутился в подземелье и, как встретил там Агату. Про дракона он, по видимому, решил умолчать, и сказал, что они долго плутали по подземельям прежде, чем выйти на мост. — Как интересно, не думала, что тут время течет иначе, — протянула сестра Ноксия, когда он завершил свой рассказ. — По суше путь от Приюта Цицелии до Ониксового дворца обычно занимает пять дней. Вы же прошли его за один. — Сестра Ноксия, я… — принялся оправдываться Кир Аверин, но та его перебила. — Не трудитесь генерал, меня не интересуют ваши секреты, но я хочу, чтобы и вы мне кое в чем помогли. — В чем именно? — Из-за вас мой бестолковый ученик попал в неприятности. Фрол Зерион догадался, что это он помог вам сбежать. Его заперли, чтобы потом наказать, но я помогла ему улизнуть и спрятаться. Хочу, чтобы теперь вы помогли мальчишке покинуть Лунный остров и укрыли его пока все не уляжется. Вы сможете это сделать? — Да, разумеется, — очень быстро, словно вовсе не раздумывая ответил Кир Аверин. Дальше они шли в молчании, и Агата гадала про себя откуда генерал знает сестру Ноксию, и почему Фрол Зерион вечно обо всем догадывается. Туннель привел их в небольшую пещеру со спускавшимся по стене крохотным водопадом, уходившем вниз через трещину в полу. По центру стоял грубо сколоченный стол и пара скамей, а на тюфяке в углу сидел, поджав под себя ноги, брат Сильвий, казавшийся очень юным с растрепанными, давно нечесаными волосами. При слабом свете нескольких вещательных кристаллов, лежавших на полу и на столе, он даже ухитрялся читать книгу, которую ловко спрятал под подушку, как только они вошли. — Генерал Аверин! — воскликнул он, вскочив на ноги. — Как вы очутились здесь, разве вы не покинули остров? — Затем он перевел взгляд на нее, и чуть ли не взвизгнул. — Госпожа Агата, вы живы?! Все уверены, что вы погибли! Брат Фрол отвел меня в подземелья ведущие к Драконьему ложу, прежде, чем обвинить в побеге генерала, но я не смог почувствовать вас! — Это потому, что ты бестолочь и не развиваешь свой дар! — сварливо заметила сестра Ноксия, усаживаясь на скамью и водружая на стол корзину. — Наставница, ну зачем вы так? — ныл брат Сильвий в ответ. От переизбытка чувств он кинулся к Агате и пылко ее обнял, а затем бросился с объятиями и на Кира Аверина и тот неловко замер, словно не зная, как от него отделаться. — Иди сюда, милая, поешь. Я слышу, как бурчит твой живот, — сестра Ноксия впервые обратилась к Агате. Та села за стол напротив нее, и когда служительница извлекла из корзины хлеб, сыр, свежие оливки и орехи, без всякого стеснения набросилась на еду, не забыв поблагодарить служительницу. Вскоре к ней присоединились Кир Аверин и брат Сильвий. — Так где мы оказались, сестра Ноксия? — спросил генерал, выпив воды из глиняной чаши. — Неужели мы в подземельях под Ониксовым дворцом? — Да, все верно. Утром сюда пристали корабли из Приюта Цицелии. Говорят, что его величество вернулся обратно вместе с невестами и сегодня за ужином объявит свою избранницу и одарит ее золотым кольцом. Агата загрустила, думая о том, как близко к победе она была, и как жаль теперь ее упускать. — Я хочу присоединиться к остальным и объявить, что я жива, — подумав сказала она. — Вы с братом Сильвием можете бежать, я никому не скажу, что вас видела. — Вы думаете, что это разумно? Вас едва не убили уже несколько раз, — заметил генерал Аверин, покосившись на нее. — Теперь я знаю, что за всем стояла Исора. Я расскажу обо всем, что случилось. Уверена, дракон-император поверит мне. Брат Сильвий слушал их, хлопая длинными ресницами. Агата рассказала ему, как Исора столкнула ее в провал. — Что же, у вас может все получится, — заметил Кир Аверин. — Фрол Зерион ни в чем вас не подозревает, и потому пока не опасен, а нам с братом Сильвием надо бежать. Вдвоем мы сможем уместиться на моем рухе. — Нет, я не могу бежать, генерал! У меня остались незаконченные дела, — заявил вдруг брат Сильвий. — И я не могу оставить дракона-императора пока он в опасности. — Что вы имеете в виду? — Знаете, когда я не работаю в библиотеке, не прислуживаю его величеству и не обучаюсь у наставницы, я помогаю в птичнике, где держат фератов, — сообщил брат Сильвий. — Мне нравятся птицы, и общение с ними славно успокаивает сердце, а жизнь-то у меня непростая и тревог много, сами понимаете. — Потому что ты остолоп! — пробурчала сестра Ноксия. — Так вот, фераты умные, как собаки, может быть даже умней, и я сумел выучить некоторых из них, хватать незнакомых птиц, прилетающих на остров, и приносить мне или отбирать у них послания. Так я, кстати, перехватывал некоторые приходившие вам письма, генерал, но не суть. Так вот, утром того дня, когда я помог вам сбежать, фераты принесли мне почтового ворона. — Ворона? — Да, к его лапе было примотано послание. — Я слышал, что раньше андалурцы использовали воронов, как почтовых птиц, но откуда им взяться на Лунном острове? Здесь правят чайки, а не вороны. — Когда посол Андалур прибыл на Испытание медного кольца, он привез с собой десяток этих птиц. Якобы в подарок для императорского зверинца. Их не успели отправить в Ониксовый дворец и взяли с собой в Приют Цицелии. Создания это неприхотливые и не опасные, они спокойно сидели себе в клетках. Думаю, что, кто-то легко мог взять одного из них, чтобы отправить послание. — Но, но это же значит, что… — с жаром начал Кир Аверин и тут же осекся, словно собственные мысли его напугали. — Да, это значит, что на Лунном острове подле самого дракона-императора прячется пособник Андалур, и, может быть, вовсе шпион!