***
Генерал Тару на военный совет опоздал. Когда он прибыл, генерал Эйран, как раз закончил отчитываться о том, как продвигалось спасение жителей. Альтора была самым крупным городом во всей Визерийской Империи. Быстро вывести всех не получалось. У ворот образовались заторы, и городской страже приходилось даже порой применять силу, чтобы поддерживать порядок и не дать людям сойти с ума от страха. Не у всех были фернали и не все могли пройти путь по крутым тропам до спрятанных в горах убежищ. Мест на кораблях, выделенных князем Костером, не хватало. В Городской страже набирали добровольцев, владевших ферналями, и выдавали им повозки, чтобы курсируя до убежищ и обратно в город, возить на них стариков и детей. Были и те, кто отказывался покидать свои дома, и мародеры, воспользовавшиеся горем, чтобы набить карман. Слушая доклад генерала Эйрана, Кир прижал пальцы к переносице. Голова болела, куда меньше, чем вчера, и даже не смотря на эту боль, он чувствовал, что его разум работает будто бы в два раза лучше, подмечая мелкие детали, на которые раньше, он не обращал внимания. После начальника Городской стражи, слово взял генерал Астор. Несмотря на слова дракона-императора о том, что спускать флот на воду не нужно, решили подготовить военные корабли. Увы, в Альторе их оставалось немного, большая часть все еще была в Кархене. Теперь стало ясно, что появление флота Андалур там было лишь уловкой, чтобы отвлечь их внимание и сманить большую часть военных кораблей, стоявших в Альторе и Архипелаге сонных островов, в ту сторону. После его доклада пришло время самому главному — широкие резные двери распахнулись и в просторный зал, где проходил военный совет, вошел дракон-император в сопровождении свиты из служителей, среди них были и Елена с госпожой Агатой. Лицо последней, даже издалека выглядело покрасневшим, словно она недавно много плакала. Что же, неудивительно, повод для слез действительно был, но Киру все равно стало тревожно за нее. Вслед за Андроником Великим вошел и Иренеус. Его синие одежды ярким пятном выделялись среди белых мантий, окружавших его служителей. Он вышел вперед, и, словно, немного смущаясь, встал перед генералами. — Она непременно придет вечером, — сказал он, едва заметно покачиваясь с пятки на носок. — Цицелия питается силой луны, и потому после заката ее силы будут в зените, и она сможет их все время подпитывать. В то время, как Андроник, — он покосился на дракона-императора, рассматривающего свои гладко отполированные когти так, словно все происходящее его не касалось. — Андроник поглощает свет солнца и дотянуть до рассвета ему будет непросто… — Свет звезд, вообще-то, тоже нам подходит, — прервал его Андроник Великий, недовольно отрываясь от созерцания когтей. — Звезды далеко, и одного их сияния вам будет мало, — мягко заметил Иренеус, и снова повернулся к генералам. — Чем глубже вода, тем более могущественна Цицелия, но на суше, она становится неповоротлива. Надо выманить ее на берег и тогда… — Если выманить ее на берег, то она уничтожит город — перебил его генерал Хейни. — Разве мы не добиваемся обратного? Кир недовольно покосился на него. Перед началом военного совета он всем объяснил, как подобает вести себя с драконами, но, разумеется, начальник Небесной стражи его не слушал. — Вы можете делать, как вам заблогарасудится, — неожиданно жестко ответил Иренеус. — Я не собираюсь вам препятствовать, и как либо вмешиваться. Я просто хочу поделиться тем, что знаю, чтобы бой был честным. Цицелии уже доводилось сражаться с небесным огненным драконом, а Андроник впервые будет биться… — Во-первых, тогда вы были двое на одного, — перебил его дракон-император. — И Амори тогда почти ее убил. Во-вторых, может раньше нам и не доводилось сражаться, но мы помним все, что тогда было, и владеем памятью трех драконьих линий. — Хорошо, — не стал спорить Иренеус, и спокойно продолжил. — Цицелия не извергает огонь, но ее клыки источают яд, способный проесть камень. Андроника ее укус не убьет, но раны будут очень болезненны. Песнь Цицелии способна вселять в сердца людей страх и сводить с ума, но я не думаю, что она будет ее использовать сейчас. Ведь тогда обезумят и андалурцы, которые ее сопровождают. После Иренеуса, настала очередь Кира. — Сегодня утром мы с генералом Тару выяснили, что лжекняжна Мира — дочь генерала Хайро, жива. Кто-то похитил ее заменив другой девушкой, которой придали ее внешность, — сообщил он. — Предположительно, она будет находиттся на одном из дирижаблей или кораблей андалурцев, сопровождающих Цицелию, откуда и будет ей управлять. — Ха, так значит все, что нам надо сделать, это убить девчонку! — радостно воскликнул генерал Хейни, хлопая себя ладонями по ляжкам. — Скорее всего она находится на дирижабле, ведь сверху проще, что-то разглядеть, чтобы понять, какой приказ отдать дракону. Ваше величество, вы же сможете просто сжечь все дирижабли и все? Кир недовольно покосился на Хейни. Он еще не успел сообщить остальным генералам о том, что на крыло Андроник Великий не встанет. Прежде, чем дракон-император успел ответить, по залу пронесся спокойный и холодный голос Иренеуса. — Все не так просто, господа, — сказал он. — Если убить носителя колец, то Цицелия все равно должна будет его исполнить. То есть, она не успокоится пока не убьет Андроника и не разрушит Альтору. Так что, если вы желаете все прекратить, то вы должны найти носителя и заставить его отменить приказ. — А если приказ отменят, то она просто развернется и уплывет в море что ли? — поинтересовался Хейни. — Именно так, — кивнул Иренеус. — Цицелия не питает ненависти к людям, когда-то она… пошла против Амори, чтобы их защитить. Она самый мудрый и милосердный дракон из всех, что живет под этим солнцем. — Это мы самый мудрый и милосердный, — поправил его Андроник Великий, и это прозвучало настолько по детски, что на мгновение в сердце Кира мелькнула надежда. Такая непосредственность была присуща скорее Нику, чем Ану. — Вы впитали ее мудрость и доброту вместе с кровью и плотью, ставшей частью вашего яйца, — мягко улыбнувшись, заметил Иренеус. — Не смотря на приказ, Цицелия нашла лазейку, чтобы предупредить Андроника. Так что, главное найти носителя живым и отменить приказ. — Так наша задача, обшарить все дирижабли? — приподняв брови, уточнил генерал Хейни. — Семь сестер! Надеюсь их будет немного. — Почти сотня, — отозвался генерал Тару. — И примерно столько же кораблей. Мои люди уже все подсчитали. И господин Иренеус сказал верно, с учетом скорости на которой они идут, ровнехонько к закату они будут у берегов Альторы. — Вряд ли они будут спокойно висеть на месте, пока мы кружим вокруг, — заметил Хейни. — Впрочем неважно! — по его губам скользнула лихая улыбка. — Эта задача, как раз по мне. Мои парни с ней справятся. — Генерал, под ваше командование также встанут все наездник рухов, живущие в Альторе, — добавил Кир. — Конечно, встанут, — Хейни ухмыльнулся. — Включая вас, генерал Аверин и княжну Елену. — Разумеется, — холодно кивнул Кир. — Найти лжекняжну Миру будет чуть легче. Среди служителей есть один владеющий даром искателя, он готов помочь нам в поисках. Вперед вышел немного смущенный брат Сильвий. Генерал Тару радостно и даже горделиво заулыбался, увидев его. Еще бы — тот был одним из его протеже и шпионом. Остальные же генералы посмотрели на него скептически. В военных кругах традиционно считали служителей чудаками и полубезумными фанатиками. — И что ваш дар, правда сможет нам помочь? — поинтересовался Хейни. Его болтливость начинала безумно раздражать. — Я… я постараюсь сделать все возможное, — сказал брат Сильвий. — На больших расстояниях мой дар действует не очень хорошо, но думаю… Я смогу почувствовать, если окажусь рядом. — Вы же понимаете, что андалурцы не будут смиренно ждать, пока вы сидя за моей спиной подлетите к их дирижаблям… — В этом и будет состоять ваша задача, генерал Хейни, — перебил его Кир. — Прикрывать брата Сильвия и княжну Елену с которой он будет, пока они не разыщут лжекняжну Миру.***
Драконы в сопровождении служителей ушли, и пять генералов вновь остались одни в просторном зале. Высокие окна выходили на залив. Синева морской глади казалась гладкой, как стекло. В ней отражалось солнце и было сложно поверить, что где-то в глубине извиваясь плывет пробудившийся морской змей. — Что-то еще? — поинтересовался генерал Хейни, поднимаясь с места. — Мне уже пора лететь. Страт… то есть князь Лукаций собрал семинар для моих ребят. Обещал привести ученых, которые, может быть, разбираются в том, как эти все летающие штуки работают. Будут рассказывать, куда там надо ткнуть или пальнуть огнем, чтобы они разрушились. — Да, есть один небольшой, но важный нюанс, о котором я должен вас предупредить, — чуть напряженно сказал Кир. — Все дело в том, что дракон-император… не сможет встать на крыло. Так что нам надо рассчитывать на себя в этой битве. В повисшей тишине стали слышны далекие крики чаек, просачивавшиеся сквозь оконные рамы. — Ха, какой пустяк! — воскликнул Хейни и шагнув вперед, вдруг приблизился к Киру. — Действительно, зачем говорить об этом заранее. Лучше уж в последний момент! Хейни был чуть выше Кира, и это раздражало. К тому же, он терпеть не мог, когда, кто-то, не являвшийся красивой женщиной, оказывался так близко. — Это ничего не меняет. Город почти очищен от людей. План остается прежним — найти носителя колец и заставить отменить приказ. — И почему же его величество отказывается защищать свой народ?! — продолжал распыляться Хейни. Генерал Эйран и генерал Астор пока не вмешивались в перепалку, но и они выглядели обеспокоенными. Тару, разумеется, уже был обо всем осведомлен, и с улыбкой наблюдал за происходящим. — Желание и воля дракона-императора сокровенны и неоспоримы, — отрезал Кир. — Вам не следует задаваться вопросами о них, вы должны им подчиняться. — Да, неужели?! Зачем он вообще тогда нужен, если не может быть золотым щитом? Примерно такой реакции Кир и опасался и поэтому предпочел, как можно дольше не говорить о том, что свой истинный облик Андроник Великий не примет. Такие известия могли привести не только к панике, но и к измене. Кир понимал, что, возможно, ему следовало все объяснить, рассказать, что сломало Андроника Великого, и что в этом есть вина людей — старой Верхней ложи, Небесной стражи и визерийской армии, совершивших, когда-то предательство, но он промолчал. Это была слишком мрачная и тяжелая правда, к тому же относящаяся к тем вещам, которые не следует всем знать, тем более Хейни. Он казался Киру слишком непосредственным и пылким, чтобы понять и сохранить в секрете эти знания. — Вы сомневаетесь в ценности его величества? — холодно поинтересовался Кир. — Отдаете ли вы себе отчет в том, что это измена? Стоя так близко, Кир не мог не заметить, как расширились зрачки Хейни. В их глубине мелькнули страх и ярость. — Не стоит так горячиться, — мягко заметил Тару, вклиниваясь между ними и отодвигая Хейни назад. — Уверен, генерал вовсе не имел в виду ничего такого. Что касается его величества, то даже если сегодня он не сможет взлететь, то ничего страшного. Наш долг все равно оберегать и защищать его. Рано или поздно, он сочтет нужным принять свою истинную форму и лучше, чтобы тогда он не был сердит на народ Визерии. — Он, что болен, да? — поинтересовался Хейни, отходя назад и потирая лоб. — Ферналий хвост! Выглядит тощим и бледным. А другой дракон? Он не может вступиться вместо него? — Иренеус ясно дал понять, что останется в стороне. Заставить его или переубедить невозможно. Драконы — иные существа и мыслят совсем иначе нежели люди. Единственный дракон, который на нашей стороне это — Андроник Великий. Генерал Тару прав, даже если сейчас он не встанет на крыло, когда-нибудь это случится, и до тех пор наш долг его оберегать. Если ему в головы закрадется хоть толика подозрений, что народ Визерии его больше не любит, то он обернется против нас, — сказал Кир. Разговор был окончен и все уже собирались уходить, когда Тару вдруг сообщил всем: — Кстати, совсем забыл сказать, чтобы вы, господа, не волновались. Генерал Эйран, генерал Астор — ваши семьи уже в безопасности. Их перевезли в особо защищенное, тайное убежище. Генерал Хейни, вашу матушку и сестру тоже, как и вашу возлюбленную. — Возлюбленную? — Хейни запнулся, заметно побледнев. — Да, ту актрису, она еще играет в пьесах в Амфитеатре полной луны, — как ни в чем ни бывало сообщил Тару. Кир поднял брови. По видимому, Хейни скрывал ото всех отношения с актрисой, но Тару, каким-то образом про них пронзал. Это не было сказано напрямую, но сквозило между строк — родные трех генералов, были все равно, что в заложниках у Тайной стражи. Сомнительный с точки зрения морали способ обезопасить себя от предательства, но эффективный.