***
Арай — рух генерала Аверина восхищал и вызывал трепет. В другое время, Агата хотела бы покормить его с рук, и, может быть, почесать под клювом, как ферналь, но сейчас им следовало торопиться. На него уже было надето кожаное седло. Он опустился на каменные плиты, поджав длинные лапы, и генерал помог Агате взобраться на его спину и привязать себя ремнями к седлу, а затем сам сел за ней. Взмахнув огромными крыльями, Арай взмыл в небеса, и у Агаты закружилась голова от восторга и ужаса, а внутренности пронзило ветром. Она почти лежала, распластавшись на животе, а генерал прижимался к ней сверху. В другое время она бы смутилась от такой близости, но все о чем, она могла думать сейчас это дирижабли и корабли, нашпигованные андалурцами, крылатые всадники, рухи, и два дракона, собиравшиеся схватиться в смертельной битве. Арай быстро набирал высоту, и вскоре крыши Альторы и темные воды залива оказались далеко внизу. Андроник Великий кружил над городом. Дирижабли, горящие огнями, словно гигантские светлячки, зависли над Лунным островом. На мгновение все словно замерло, а затем от их черных тел отделились круглые точки. Они упали на остров, и все содрогнулось от грохота взрывов. Вокруг метались рухи и в свете звезд и луны было неясно, какие из них дикие, а какие с всадниками, распластавшимися на их спинах. По ним палили огромными горящими стрелами из дирижаблей, и те уворачивались, кружась в воздухе и нападая на надутые воздухом пузыри на которых висели железные гондолы небесных кораблей. Арай полетел к дракону-императору и завис настолько близко, как только можно. — Агата, передайте ему, чтобы он не нападал на дирижабли. Пусть оставит их небесной страже, — попросил Кир. Агата выполнила его приказ. Общаться с Андроником Великим вдруг стало очень сложно. Его сознание разрослось и не было похоже, ни на змеиное, ни на человеческое. Агате казалось, что она говорит со скалой. В ее видении у Селены всегда все так ловко получалось. Должно быть, она была гораздо искуснее и талантливее ее. — Вот она! Мы видим ее! — вместо ответа, отозвался дракон-император. Он резко устремился к Лунному острову, и от порыва ветра, поднятого его крыльями, Арай завертелся в воздухе, не сразу сумев выровнять полет. — Нет! Пусть подождет, скажите ему отойти назад! — приказал Кир Аверин. – Ваше величество! Пожалуйста, не нужно! Умоляю вас, вернитесь! Агате казалось, что ее голова вот-вот разорвется. Она изо всех сил кричала на змеином языке, но тот ее не слышал или не хотел слушать. Вместо него из глубины вод отозвался кто-то другой. — Думаешь, он тебе подчинится? Агата вздрогнула, с ней говорил морской дракон. Андроник Великий пролетел над Лунным островом. Ему в спину ударили несколько зарядов пороха, но они не смогли даже сбить его с курса. Он завис над темной гладью моря и все его три пасти извергли огонь. Казалось, что вода кипит, что волны плавятся и бурлят под его яростью. Все кругом озарилось светом его огня и стало светло и жарко, как на солнце. И тут воды разверзлись и показалась исполинская рогатая голова на длинной, мощной шее, усеянной шипами. Пожирающая свет, черная чешуя искрилась, впитывая сияние луны и звезд. Огромная пасть распахнулась и, ухватив дракона-императора поперек груди, утащила его в воду. Он был так высоко, парил над пиками скал, но она настигла его одним лишь резким рывком. Вода билась и бурлила. Агата закричала. Она чувствовала его страх, ужас, ярость и боль. Ей казалось, что соленая вода бьется в ее груди, а ребра разрывает агонией. — Скажите, что мы его вытащим! — сказал Кир Аверин. — Мы его не бросим. – Ваше величество, не бойтесь! Мы вас спасем! Арай взвился в воздух, взлетая выше облаков, и вдруг оказался в окружении других крылатых всадников. Рухи зависли в воздухе, образовав кольцо. Опустив взгляд, Агата увидела, как корабли альторского флота далеко внизу, точно также встают в круг. — Вы раньше участвовали в колдовских обрядах? — спросил Кир Аверин. — Нет, только видела, как крестьяне проводят обряд плодородия. — Тут нет ничего сложного. Просто расслабьтесь и высвободите энергию. Воздушные и водяные колдуны воспользуются ею, чтобы создать воронку. Агата ничего не поняла, но вдруг ощутила незримые узы, связавшие ее с другими колдунами. Словно тонкая нить протянулась между вставшими в круг. Снизу по ним палили дирижабли и железные корабли андалурцев, словно поняв, что происходит что-то не то. Воздух дрожал и гремел от взрывов. Рухи танцевали в небесах, ускользая от ударов, и стараясь не выходить из круга при этом. За нить потянули и на мгновение Агата ощутила в груди жар и боль. Внизу вода вновь забурлила и потекла, задвигалась, образуя огромный водоворот. На самом его дне были два дракона. Черное, глянцевое тело Цицелии извивалось вокруг Андроника Великого. Золото его чешуи обагрила темная кровь. Он задергался, забил огромными крыльями. Из его пастей вырвалось пламя. Цицелия разжала челюсти, не выдержав, бьющего ей в шею огня, и он взлетел, разрезав воздух росчерком молнии. От урагана, поднятого, ударами его крыльев, рухов разметало и они забились, пытаясь выровнять полет. Досталось и дирижаблям. Несколько врезалось в скалы Лунного острова и, ударившись о них, взорвалось с оглушительным взрывом. Агата надеялась, что на их борту не было носителя колец. Андроник Великий скрылся в темноте неба, поднявшись так высоко, что его было не разглядеть. — Он сбежал? — спросил Кир Аверин. — Я… я его не слышу. — Вот и хорошо, пусть лучше остается в безопасности. Справимся без него.***
Альторский флот бился с железными кораблями. Анадалурцы пускали горящие стрелы прямо под водой, но судна с алыми парусами скользили по волнам, уходя от ударов. Колдуны создавали воронки и водовороты, бросали андалурские корабли на скалы. Сил железных колдунов было недостаточно, чтобы смять или сломать механические махины, но, как оказалось, небольшой поломки в их шестеренчатом нутре было достаточно, чтобы вывести их из строя. Небо пылало в зареве боя. Агата не видела этого, но догадывалась, что Елена и брат Сильвий на спине Айрин методично исследуют дирижабли и корабли, пытаясь понять, какой из них им все-таки нужен. Те на которых брат Сильвий не чувствовал присутствия Миры и колец, отдавали на растерзание небесной страже. Дирижабли горели, взрываясь, но доставалось и рухам. У Агаты сжималось сердце, когда она видела, как вниз пикирует очередное сбитое крылатое тело. Из подбрюший дирижаблей падали бомбы, накрывая горящим ковром крыши Альторы. Кир Аверин и Агата с Арайем присоединились к пляске смерти, царящей в небе. Они стремительно пикировали среди дирижаблей, уходя от летящих в них огненных стрел. Крылатые всадники объединялись по несколько рухов, окружали дирижабли, пытаясь воздействовать на них колдовством. Кир Аверин, будучи железным колдуном, старался ухватиться за их внутренности, и, что-то в них поломать, так, чтобы они больше не летали или не могли выпускать снаряды. Как оказалось, огромные пузыри были надуты горючими газами. Когда они взрывались волна огня и жара опаляла все вокруг и рухи стремительно разлетались в стороны, боясь превратиться в живые факелы. Упустив Андроника Великого, Цицелия недолго оставалось на глубине, но вскоре всплыла к поверхности и теперь ее темное исполинское длинное тело неумолимо приближалось к берегу. Она проплыла мимо Лунного острова, и очутилась в заливе, казавшимся для ее габаритов мелководьем. Зная, что представляет из себя дракон, альторский флот отступал едва ее завидев. Все избегали к ней приближаться, и, казалось, что даже железные корабли Андалур не рискуют оставаться подле ее длинного извивающегося хвоста, плавников и покрытой шипами шеи. Движения ее тела, подняли огромную волну, обрушившуюся на берег, сметая все на своем пути. Следом, подтягивая ластами огромную тушу, выползала и сама Цицелия — царица морских вод. Они могли сражаться с андалурцами, биться с дирижаблями и железными кораблями, но против нее — повелительницы глубин, ничего не могли сделать. Она была, как гигантская волна, наступавшая на берег. Вода, поднявшаяся от движений ее тела, хлынула на улицы. Здания под ней крошились, словно медовые кольца, сжатые в ладони ребенка. Ее шея вилась, как у змеи. Она распахнула пасть, с тысячей загнутых внутрь зубов, и ее песнь, высокая и тонкая, пронзающая болью, отчаянием и сожалением, грызла сердце. Агату вдруг осенило. Цицелия вовсе не желала напугать и ввергнуть в ужас своей песнью. Она лишь пела о том, что испытывала сама. Ведь ей, разбуженной против воли, совсем не хотелось ни убивать Андроника Великого, ни уничтожать город и людей. В ней было ни жестокости, ни зла. Она была величественна и бесконечна, как океан, служивший ей домом. — Давайте… давайте приблизимся к ней! — взмолилась Агата, обернувшись к Киру Аверину так, что чуть не вывернула себе шею. — Зачем? — Я хочу поговорить с ней! — Думаете, она ответит вам? — Я должна попробовать! Он не стал спорить, и Арай устремился вперед, лавируя между сражавшимися дирижаблями и рухами. Цицелия выползла на берег, движениями огромных ласт, разрывая землю, у разметая в пыль и песок дома. Ее длинная шея, изгибаясь, тянулась к земле. Хлопая крыльями, Арай завис над ее головой. — Послушайте, меня зовут Агата, я хочу вам помочь! Ей казалось, что лишь мысленно она не осилит эту беседу и она запела, как делала раньше, когда говорила со змеями. Звук ее голоса — тонкий и высокий, удивительно походил на песнь самой Цицелии. — Я слышу тебя девочка. Ты мала и ничтожна, дитя. Чем ты можешь помочь мне? — Вы ведь не по своей воле это делаете. Вас принуждают кольца. Мы… мы хотим найти носителя колец и отменить приказ. — Как самонадеянно и безумно, — Цицелия одним движением огромной ласты, снесла основание часовой башни и та, покачнувшись, обрушилась, разлетевшись в камни и песок. — Пожалуйста, помогите нам! Вы… вы можете сказать, где находится носитель, где его прячут? — Если бы я знала это точно, то все было бы гораздо проще. Могу только сказать, что она находится в небе. И она далеко отсюда. В этой бойне ее нет. Внезапно, Цицелия ринулась к ним, распахнув пасть. Арай едва успел отлететь. — Вас заметили. Мне приказали сожрать вас, — сообщила она. — Буду потом мучиться несварением. Арай устремился в небо, быстро набирая высоту, но Цицелия тянулась за ними, и ее шея казалась бесконечной. Она щелкала зубами, едва не хватая руха за хвост. Агата закричала, уверенная, что им не спастись Вдруг, мимо них, разрывая воздух, вниз устремился гигантский сгусток живого золота и огня. Андроник Великий рухнул с неба, припечатав Цицелию к земле. Порыв воздуха, поднятый его крыльями, отбросил их в сторону и Арай завертелся, пытаясь выровнять полет. Агата вцепилась пальцами в его перья, пока их кружило вниз головой. Ей казалось, что вот вот ремни расстегнутся и она рухнет вниз, в пугающую пустоту. Сверху к ней прижимался Кир Аверин и от его дыхания на шее, ей становилось чуть легче. Когда все улеглось и Арай вновь завис в воздухе, хлопая крыльями, внизу разгорелась битва. Андроник Великий наскакивал на Цициелию, бил ее крыльями, впивался в ее чешую острыми когтями, извергал на нее пламя из всех трех голов. Она извивала длинную шею, щелкая зубами, с которых стекал яд. На земле, она была куда медлительней и неповоротливей, чем была в глубине темных вод. Теперь оказавшись на суше, ей стало сложней отбиваться от его атак. Тьма морских морей и свет солнца бились, рассыпая в песок дома под собой. Соль, вода и яд схлестнулась с огнем, пеплом и ветром. Победить мог лишь один.