и
Презрения
***
— Кто ты такой? — Спросил его один из слушателей, когда проповедь закончилась и незнакомец собирался уходить. Похоже его заинтересовало больше, чем кого либо. — Не видел тебя раньше, ты из столицы? Маг? Говорил так необычно… Может ты из тех революционеров? Эти слова вызвали у мужчины улыбку, пусть и не видную из-под капюшоном. Похоже он принял правильное решение, не все так безнадежно, как казалось в начале… Впрочем да, это все равно то еще болото, что затягивает человечество. — Скромный слуга Божий. — Представился он, и ранняя улыбка быстро стала ухмылкой. Это была настоящая забава. — Магия противоречит учениям Его, потому я никогда за нее не брался. И я не часть той армии, что выходит против Царя. Ведь даже в этой глуши, лишенной любви Его, в нем пылает пламя веры, согревающее сердца рабов Божьих. Если не станет его, мир лишится последнего тепла и будет вечная мука. Яга не мог понять, о чем этот незнакомец говорит. Слова, вылетающие из его уст, имели логику, были полные уверенности и искренности. Казалось он вкладывал всю душу, говорил от всего сердца… Но эти слова… О чем они вообще? Больше похож на какого-то фанатика. От таких хочется держаться подальше. — Или может он забрал всю любовь Его, чтобы продлить свою жизнь? — Вдруг он сделал шаг вперед, но яга не смог отступить. Что-то будто приморозила к тому месту, где он стоял. — Пока вы, мучаетесь, он видит сон, благословленный любовью Его? Может корень боли именно он?.. Наверное не найдется ни одна яга, который мог понять смысл этих слов в полной мере. Даже если были те, кто могли передать историю прошлого, времени, когда не наступила текущая эпоха, эти знания попросту бесполезны. Они не помогут в выживании и охоте на магических зверей. Нынешнее человечество перестало существовать в коллективе, нет общества, нет цивилизации, нет того, что ранее называли семьей. Каждый сам по себе, пытающиеся помочь другим не проживут долго и утянут за собой других. Таково новое правило, возвращение к своим истоком, когда люди были частью природы, приматами, просто теперь волки. Выживает самые приспособленный. Естественный отбор. История, культура, знания, все это теперь не имеет никакого смысла для нынешнего человечества. Этот мир обречен. Попытка выжить не более, чем продление мучения, которое станет концом. Человечеству был вынесен приговор сотни лет в прошлом, и он будет приведен в исполнение, рано или поздно. Они утратили шанс на спасение. — Ты должен выбрать сам. — Пройдя мимо яги, на последний раз коснувшись его плеча, заставив вздрогнуть, правой рукой, сказал незнакомец. Более у него не было никакого интереса к нему, так как все, что можно было, он поведал. И он видел это. Весь мир не просто погряз в грехе, как изначальный мир, в котором родился Федор. Он сам является олицетворением греха, ужасающим Преступлением. Одним фактом своего существования заставляет почувствовать себя плохо. Когда Достоевский только оказался здесь, просто увидев мир, его чуть не вырвало. Настолько он мерзок… прогнивший, гниющий… В этот момент он поблагодарил Рицуку за данную прекрасную возможность совершить праведное дело. Свершить Наказание. Стереть настоящий грех. Не такой, как в том, где он был ранее, который хоть тоже был грешным, но не настолько. У него еще есть шанс обрести чистоту, но не этому. Люди здесь попросту перестали быть людьми. Речь не про их смешивание с животными, образуя новую расу. Совсем нет, в каком-то смысла Федор нашел бы это даже интересным. Главное то, что они отринули Божью Любовь, бросили свой коллектив, их величайший дар, выбрав выжить за счет других. Потому он носит на своем лица капюшон, чтобы сокрыть все свое презрение к этим. Еще будучи живым человеком, Федор был искренне верующим человеком, которому открылись все пороки человечества. Он понимал, что истинная вера была давно утрачена, никто не пытается понять Господа, предпочитая придаваться земным наслаждениям. Но… к сожалению он ничего не мог с этим поделать. Не важно, насколько ты чист намерениями, этого недостаточно. Поэтому все, что он мог, это сжать кулаки, смотря на грешников. Но все изменилось. Федор Достоевский был признан Героем, воздвигнут в Трон, и что это, если не знак? Бог признал его заслуги, и дал возможность ответить на Преступление через Наказание. Призыв в том городе, Акихабара, окончательно его убедило в этом. Господь не отвернулся от людей, не разочаровался, просто после Великого Потопа он более не должен нести божественное наказание. Человечество должно само понять свои ошибки и достичь Земли Обетованной. Эдема. Ему не только был дан шанс, но и была вручена сила. Осталось только найти возможность, но та девочка, Эрис, оказалась более решительной и быстрой, остановив Ассасина когда он убил своего Мастера и не успел сделать ничего существенного. Называть ее Богиней он отказывается, так как Бог один, остальные лишь подражатели, надеющиеся украсть частичку веры в Господа. Но к ней, после более близкого знакомства, отношение стало лучше. Даже будучи тем, кого признают как Богом, причем очень могущественным даже по меркам других Богов, сама Уцуми Эрис все еще относится к себе, как человеку. Видит себя в роли защитницы человечества, а не хозяйки или покровительницы. Поэтому Федор признал ее достойной сотрудничества. Чего нельзя сказать об местном Короле Лостбелта. Возможно когда-то Иван и был по настоящему верующим человеком, и может даже продолжает себя таким считать, но быть им он не достоин. Не после того, как он решился на Преступление, вверг собственный мир в Грех. Все можно было исправить, была возможность, но он не потрудился даже постараться, поэтому не достоин даже считаться Избранником Его. В отличии от Рицуки, который действительно достоин быть Святым… Федор понял это после их разговора. Перед ним предстал человек, который видил все грани человечества, который понимает насколько грешен мир, но не отворачивается от этого. В действительности он принял на себя Грех, и несет его, держа голову прямо, не опуская и не задирая. Человек, совершающий Преступление, чтобы принести Наказание. Но не бездумное, как того собирался сделать Достоевский, а как действительно должен сделать настоящий Спаситель. Именно это стало причиной, почему Федор признал в нем своего Мастера и поклялся в вечной верности. И пусть ему не стать Апостолом Мессии, достаточно и роли обычного вестника. Раб Божий готов на все, чтобы очистить мир от Греха и поспособствовать приходу Рая. Мастер тоже это понимает и потому дал задание Федору явится в эту дыру и провести чистку, принести Наказание. Чтобы ничего не мешало приходу Эдема… Нет, правильнее будет сказать его возвращению. Он был всегда, просто люди, в слепоте своей от грешности, не могли его узреть. Но теперь все будет иначе, ведь ему открылся замысел его… — …И вы узрите Истину… — Закончил свою очередную проповедь Федор, и, пока слушатели переваривали услышанное, незаметно, что довольно легко для Ассасина, покинул свое недавнее импровизированное место выступления. Один за другим, он побывал в каждом населенном пункте. От крупных городов, до мелких деревень. Причем не скрываясь, привлекая к себе внимание, чему были свидетели и Опричники, но они не видели в нем угрозы. Ведь Достоевский нес слово Божье, что должно быть приятно нынешнему Царю. Так что они не делали попыток помешать, и даже наоборот. Выступления привлекали больше внимания, когда стало очевидно, что это не вызывает негатива у Опричников. — А ты довольно уверенно говоришь, убедительно. — Вдруг раздался женский голос, заставивший Ассасина замереть. Нет, удивило не то, что его заметили, а то, как были сказаны эти слова. Они не принадлежали яге, это был голос человека. Довольно медленно он повернул свою голову и дыхание перехватило. Пред ним предстала молодая девушка с рыжими волосами, но то, что действительно поражало, это ее взгляд. В них горел огонь решимости, стали, которая прошла закалку в самом ужасающем пламени, и теперь не может дрогнуть. Подобное он видел лишь раз, и не, к сожалению, в зеркале, а когда встретился со своим Мастером. — Не понимаю, к чему эти слова. — Позволил он себе легкую улыбку, но она была выдана довольно осторожно. Что стало очевидно, когда девушка продолжила сверлить его строгим взглядом, который не купился на уловку. — Можешь не притворяться, Граф научил меня видеть ложь. — Сложила она руки, показывая, что видит насквозь Ассасина. И при этом не боялась, даже если преимущество не на ее стороне. — И тебе до него очень далеко.