Лионель открыла глаза спустя некоторое время и не поняла, где она находилась, и что вообще случилось? Солнце только что встало, и ярко-красный свет пробивался сквозь высокие, узкие окна коридора, забранные решётками. Довольно просторный из серого камня коридор начинался высоким арочным проходом, за которым тянулась вереница полукруглых камер. Таких же, как и у Лионель.
«Преотвратительнейшее место. Что за хрень? Где это я?» — в её тяжёлой голове, которая раскалывалась от тупой, бьющей в виски боли, вихрем метались тревожные мысли.
Она встала с каменной лавочки и, пройдя к решётке, провела по ней закованными в кандалы руками. Когда железо встретилось с железом, получился противный скрежещущий звук. Вдобавок прутья оказались очень и очень прочными — не выбраться.
— Эй, тут есть кто-нибудь? — после нескольких тщетных попыток освободиться Лео решила кричать и звать на помощь. — Помогите мне, пожалуйста!
В ответ была тишина. Девушке вдруг и самой стало смешно. Наивная, глупая: разве тот, кто её сюда заключил, собирался вот так просто её отпустить?
Неожиданно она услышала шаги, — в тюрьму кто-то шёл. Шаги становились всё громче и громче, и вот в проёме Лионель увидела мужской силуэт. Он был полностью чёрный, ничего нельзя было разглядеть. Кто этот (не) человек? На несколько секунд похититель замер, потом продолжил движение к узнице, уже чуть медленнее. Лео молча вгляделась: ещё два шага, и её лицо поменяло выражение.
— Добро пожаловать в небесную темницу, племянница.
— Архангел Рафаил, — удивлённо прошептала пересохшими губами Лионель.
Он был именно таким, каким описывал его Бальтазар: холодный высокомерный взгляд, темнокожий сосуд. Смотрел на Лионель с высоты своего роста, и на его фоне она ощущала себя такой маленькой и хрупкой. Превосходный деловой костюм сидел на нём как влитой, а из-под рукавов пиджака проглядывали платиновые запонки на белоснежных манжетах.
— Так вот ты какая, нефилим Лионель.
Девушка не знала, что и сказать. Стояла растерянная, а её мысли метались, как бешеные белки, которых невозможно было поймать. Даже рот её от изумления чуть приоткрылся. Архангел криво ухмыльнулся, разумеется, он именно такой реакции и ожидал.
— Вы… Ты меня собрался травануть? Обеспечить мне смерть в муках? — наконец выдавила она из себя, указав на деревянную чашу в его руке, исходившую паром. — Бальтазар поделился последними эдемскими новостями. Ему твоё правление не очень нравится, знаешь ли.
Рафаил поставил чашу на каменный подоконник, чтобы не мешала, и холодно ответил:
— Голова этого ренегата вскоре украсит кипарисы на центральной площади. Не сомневайся.
— Только посмей…
Его наглая ухмылка на губах начинала выводить Лионель из равновесия.
И она стала закипать, как чайник на плите, тараторить, повышая голос, и осыпать новоиспечённого дядю оскорблениями, проклятьями с требованиями выпустить её.
—… Гавриил так просто этого не оставит!
— Тс-с… — прервал её нескончаемый словесный шторм архангел. — Ты всего лишь поможешь мне в одном деле, после чего я освобожу тебя.
— Держи карман шире!
— Будешь сопротивляться или дерзить — тебе сделают больно, — резко прервал её Рафаил, чуть повышая голос.
— Папа с Бальтазаром будут меня искать. И найдут.
— Пусть так. Для младшего брата у меня тоже припасён маленький сюрприз, — сладко пропел Рафаил. — Но я полагаю, что Гавриил не тот, кто станет вмешиваться. Даже после своего чудесного воскрешения он не представляет угрозы для
моего престола. Брат и власть — слова-антонимы. Также, как брат и отец.
Рафаил протянул руку сквозь прутья, прикоснувшись к щеке Лионель.
От отвращения девушка дёрнулась, отпрянула вглубь камеры и случайно ударилась о стену. Неприятный холодок пробежал по спине. Архангел без всякой жалости к племяннице продолжил:
— Теперь к делу, — он поднял левую руку, взглянув на позолоченные часы и как бы намекнув, что нет смысла дальше тянуть. — Ты мне поможешь открыть врата в Чистилище и без обязательного ритуала с заклинанием и какой-то там кровью девственницы и монстра. Ибо по твоим венам бежит кровушка самого Гавриила и ты — нефилим. Я опережу Кастиила, поглощу хранящиеся в Чистилище души, всю ту мощь, одержу финальную военную победу и… вуаля! Я — новый Бог.
— Это абсурдно! — голос Лео звучал неуверенно, а от ужаса услышанного и от болючей гематомы на спине в глазах застыли слёзы. — Ты погубишь человечество! Да и у меня нет волшебных сил!
— Верно. Их заблокировал Гавриил, отняв у тебя благодать. Идиот. Но мы это исправим.
Рафаил взял чашу, после чего при помощи большого железного ключа с двумя кольцами по бокам отворил камеру. Лионель в то мгновение осознала: пути к отступлению перекрыты, хоть и дверь нараспашку. Ей не сбежать и не защитить себя.
— Песня Кастиила спета, — злобно прошипел Рафаил и так сильно схватил Лео за волосы, что у той аж искры из глаз посыпались.
— О-ох, — промычала она, уже даже не пытаясь вырваться или сопротивляться — силы не равны. Да и больно.
Архангел, не церемонясь, запрокинул голову девушки вверх и насильно влил в рот омерзительное, горькое зелье из чаши, заставив проглотить. Лионель зашлась в кашле, а затем… Глаза её вспыхнули святым голубым пламенем, — благодать вернулась к законной хозяйке. Противоархангельские символы на кандалах также засветились.
— Чтобы ты не применила новообретённые способности против меня. Оковы будут медленно лишать тебя архангельской энергии, а это повлечёт за собой блокировку сил, — посмотрев на цепи, ответил на немой вопрос племянницы Рафаил. Развернувшись, он вышел из камеры, вновь заперев её. — Смирись, — заключил он. — Даю тебе два часа, чтобы успокоиться и принять ситуацию. Уверен, у тебя с этим не возникнет проблем. Да ещё: темница тоже под чарами.
— Ты продумал и рассчитал всё до мельчайших деталей.
— А как же. Любопытный факт: Бальтазар с Кастиилом когда-то пытались сбежать из этой тюрьмы… Потом правда сильно пожалели, — Михаил не оценил их выходку и жёстко покарал. Ангел Гадриэль… Он уже здесь корни пустил.
— Гори в Аду!
— Скоро увидимся,
племянница.
На этих словах темнокожий архангел ушёл, оставив после себя лишь выдрессированных стражников и… пустоту. Она ощущалась везде: в душе, в глазах, в сердце Лионель и в самой темнице.
***
— Я её не чувствую, — констатировал Гавриил.
Он с прикрытыми глазами сидел в позе лотоса посреди гостиной, будто погрузившись в гипнотический сон, и пытался уловить хоть какой-то сигнал ангельского радио дочери. Нефилимы, как и ангелы, тоже могли и умели им пользоваться.
— Печально, — вдумчиво листая древний магический гримуар, в прошлом для чего-то украденный из эдемской библиотеки Метатрона, отозвался Бальтазар. — Когда на её душе стояло моё клеймо, — добавил он, — между нами существовала мощная связь. Но сейчас… Я вернул Лео душу, и связь наша оборвалась. Уж не думаешь ли ты, братец…
— Нет, — неверяще глядя на друга, произнёс архангел. — Лионель жива. Просто если она в лапах Кроули с Касом или, не дай Папаня, на Небесах у Рафи, или в каких-то других параллельных мирах, то не отзовётся.
— Я пытался её остановить, — ответил Бальтазар сокрушённо. — Гулять одной по тёмным улицам Прованса… Нашёл! — он ткнул пальцем в раскрытую страницу книги и сообщил: — Заклятье поиска пропавшего ангела или серафима.
— Не поможет: Лионель нефилим, — хмыкнул Гавриил и сунул в рот сотворённую из воздуха конфету, дополнив: — Чего уже причитать? Хренотень произошла. Давай лучше сосредоточимся на работе.
***
— Как ты посмел меня вызвать, демон? — со стальным взглядом поинтересовался Рафаил, когда возник на базе у Кроули.
— Кастиил — наш общий дружок, — не вынимая рук из карманов брюк, заговорил король Ада. — Он поперёк горла теперь не только тебе, но и мне, — заметив, что архангел вопросительно вздёрнул бровь, требуя объяснений, демон продолжил: — Предатель Жираф, как и его любовнички Лось и Белка, ни во что не ставит очень важные контракты.
— Причём я здесь?
— Ну-у-у, то, как ты ведёшь гражданскую войну в Раю, — пропел Кроули, отчаянно подхалимничая перед Рафаилом, — впечатляет. Такой сильный союзник мне необходим.
— Союзник? — архангел не верил своим ушам. — Ты, демон, решил переметнуться на мою сторону? Подобная дерзость карается смертью, — в его руке появился архангельский клинок. — Я могу стереть твой Ад с карты сверхъестественного мира, а тебя отправить в Пустоту. Назови мне причину, почему я не должен в данную минуту это сделать.
Король Ада сглотнул, — острое лезвие меча Рафаила угрожающе блеснуло в свете тусклых ламп.
— Погоди, погоди, — примирительно затараторил он. — У меня есть к тебе деловое предложение.
— Ты. Намекаешь. На сделку?! — с расстановкой, выделяя каждое слово, проговорил темнокожий архангел. — Со мной?
— Мне тут одна птичка нашептала, подстреленная такая, с ободранными перьями, что ты хочешь выпустить из адской клетки своих братишек? Я могу помочь. Ритуал, заклинание — благодаря маменьке-ведьме я знаю много-много. Даже несмотря на то, что Дьявол в состоянии отобрать мой горяченький и насиженный трон. Любопытно?
Говоря это, хитрый Кроули прекрасно осознавал, что если бы у него получилось договориться с Рафаилом относительно Чистилища, Люцифер больше бы не был его извечной головной болью. С ним было бы покончено раз и навсегда. Ведь пока Дьявол жив, хоть и заперт в клетке, — переворот или заговор в преисподней более чем реален.
«Выпустить, а потом при помощи монстриков грохнуть. Перфекто».
— И чего ты захочешь взамен? — спросил архангел, немного заинтересовавшись словами демона, и спрятал клинок.
— Половину клыкастых и когтистых душ из Чистилища, — озвучил очевидную истину король Ада. — Ты ведь тоже участвуешь в гонке за ним. Разведка донесла.
— Половину? — Рафаил, подобно Касу когда-то, опешил от подобной наглости. — Я что похож на дурака? Сорок процентов максимум.
— Сорок пять.
— Тридцать три и ни душой больше.
— Охринеть! — обиженно воскликнул Кроули.
Впрочем, он всё же согласился, что с этим архангелом постыдно было далее торговаться. Как говорилось: «торг был здесь неуместен». Ещё, чего доброго, лишил бы и этой капли в море.
— Хрен с ней с пернатой математикой, — наконец сдался демон. — Тридцать три процента лучше, чем ноль.
— То-то же, — поправив галстук, удовлетворённо выдал Рафаил.
— Так каков план, новый напарник? Банку с кровью у Кастиила стащить или его попытать? Пытки это весело.
— Всё намного проще. Сейчас увидишь и даже поучаствуешь.
