Всё могло быть иначе...

Сэр Канингэм, скрипучим, как несмазанная дверь, голосом неторопливо излагал д'Артаньяну факты, которые удалось собрать его шпионам во Франции. Гасконец слушал, чувствуя себя военнопленным на допросе, и лишь односложно отвечал, когда у него требовали подтверждения. Граф Арчибальд Хэммиш, как третейский судья, переводил взгляд с одного на другого и самодовольно ухмылялся. Во рту у хромого великана была глиняная курительная трубка, впрочем, не зажженная и не дымящаяся. Видимо, он не хотел портить воздух в спальне дочери едким запахом табака. -... Мир тесен, господин Артаньян. Так ведь теперь звучит ваша настоящая фамилия, шевалье? - почти бесцветные глаза чиновника за толстыми стеклами очков, не мигая смотрели на собеседника. Тот кивнул. Канингэм продолжал: - Первым вас опознал Бенджамин Бархайм. Знаете такого человека? Шарль отрицательно покачал головой: - Нет. Чиновник улыбнулся тонкими, безусыми губами. - А вот он вас, тогда ещё мушкетёра и гонца от королевы Франции, прибывшего в Англию за алмазными подвесками, очень даже хорошо запомнил. Мистер Бархайм был одним из тех лондонских ювелиров, которых герцог Бэкингем привлёк к изготовлению недостающих украшений. После вероломного убийства его главного заказчика, этот мастер драгоценных изделий продал свою лавку и отправился на поиски счастья в Новую Шотландию. Теперь он служит при дворе губернатора Саффолка, выполняет свою привычную работу, балуя Их сиятельства сверкающими побрякушками. Д'артаньян нервно поиграл желваками. Дьявольщина! Откуда он мог знать, что этот чёртов ювелир, которого он видел всего один раз, да и то мельком, а имени его даже не слышал, тоже окажется здесь, в этой заморской дыре? - Вашу супругу, - продолжал Канингэм, - опознал сержант Фергюссон, также служивший у Бэкингема. Только тогда её звали не Энн Кларик, а миледи Шарлотта Винтер. И была она вдовой лорда Винтера, близкого друга покойного герцога. - При этих словах усатый солдат из свиты графа Хэммиша подошёл к ним. Шарль пытался вспомнить его лицо, но напрасно. - Как печально, - наигранно вздохнул чиновник: - Двое мужчин, хорошо знавших вашу супругу, уже мертвы. Не боитесь стать третьим? Шарль сжал кулаки, но ударить этого сморчка в присутствии сэра Арчибальда не решился, лишь прошипев сквозь зубы: - Да что вы себе позволяете... Но Канингэм никак на это не среагировал, а спокойно продолжал: - Я отправил во Францию моих людей и они разыскали в Париже галантерейщика Боанасье. Уж его-то вы должны помнить? - Снова бесцветные глаза тщедушного человечка уставились на д'Артаньяна. Тот утвердительно кивнул. - Очень хорошо. Значит, потерей памяти вы не страдаете. Господин Боанасье тоже хорошо помнит своего бывшего постояльца - молодого гасконца, бравого королевского мушкетёра, который всё время искал себе неприятностей. Несчастный вдовец до сих пор скорбит о своей жене, Констанции, и обвиняет вас, шевалье, в её смерти. Да-да, не удивляйтесь. Именно вас, сударь. Это ведь вы, мсье Артаньян, соблазнили доверчивую женщину, втянули её в какую-то политическую авантюру, а потом, в качестве платы за некую, оказанную вами услугу, залезли к ней в постель, обесчестили супружеское ложе Боанасье и саму мадам Констанцию. По словам галантерейщика, его жена не вынесла такого позора, сбежала в отдалённый монастырь и там с горя отравилась... Упоминание о Констанции больно укололо бывшего мушкетёра в самое сердце. Он ведь знал правду о её отравлении и до сих пор не мог простить Анне этого преступления. Пусть даже она и совершила его из ревности и любви к нему, а сам д'Артаньян, ради спасения Миледи, вступил в поединок с друзьями. Смерть бывшей любовницы всегда будет стоять между ними, как незримая стена. - Кстати, - заметил дотошный чиновник, - в доме у этого галантерейщика наш агент увидел портрет мадам Боанасье. Красивая была женщина. И удивительно похожа на дочь графа Хэммиша. - При этих словах рыжий гигант ухмыльнулся и переместил пустую трубку в правый уголок рта. - Этим обстоятельством нельзя было не воспользоваться. - Шарля передернуло от этого цинизма: значит, его встреча в трактире с Долорес-Терезой - часть какой-то, непонятной ему, игры. Всё подстроено. Но ведь то, что было между ним и этой девицей, было по-настоящему! По крайней мере, в этом д'Артаньян не сомневался. Канингэм, наблюдая за его реакцией, сделал паузу, потом снова изучающе посмотрел на гасконца и продолжил свой рассказ: - Узнать о вашей дальнейшей судьбе не составило большого труда. Вы опозорили честь дворянина, дезертировав из-под Ла-Рошели, когда ваши боевые товарищи проливали там свою кровь, были пойманы тремя мушкетерами - Атосом, Портосом и Арамисом, при этом ранив двоих из них, приведены ими в расположение действующей армии, осуждены военно-полевым трибуналом, лишены всех званий и титулов и приговорены к повешению. - Чиновник укоризненно покачал головой. - Какой стыд! Но Его величество Людовик ХIII, по своей собственной прихоти или под влиянием королевы, которую вы спасли от разоблачения, - тощий человечек лукаво подмигнул, - помиловал вас, заменив смертную казнь вечной каторгой во французской колонии в Новом Свете. Как вам удалось сбежать оттуда и перебраться в Новую Шотландию, а? Неужели это миледи Шарлотта сумела вытащить вас из передряги? Шарль молчал. Канингэм еле заметно улыбнулся. - Завидую я вам. Если такая женщина, как леди Винтер, рискнула ради вас, значит, - он сделал многозначительную паузу, - она действительно вас любит. - А он ее - нет! - раздался со стороны визгливый голос дочери графа Хэммиша, Долорес-Терезы: видимо, юная искусительница, слышавшая весь этот разговор, успела приревновать Шарля к Анне. Канингэм повернулся к ней, сидевшей на кровати и подобравшей под себя ноги, скрытые длинным платьем и чулками. - Милая девочка, - елейным тоном произнес чиновник, - вы совершенно не знаете мужчин. - При этих словах молодая дьяволица недовольно надула губки, но от этого её прелестное личико стало ещё более милым. - Таким, как этот благородный шевалье, мало одной женщины, которая любила бы его. Ему нужен целый гарем, как османскому султану или царю Соломону, и чтобы все непременно восхищались им и его мужским достоинством, сходили с ума от разлуки, умирали за него... А он, как мотылек, будет порхать с одного цветка на другой. Правду я говорю, мсье? Шарль хотел ответить ругательством, но сдержался. Доля правды в словах этого сморчка была и он не мог её отрицать. - Ладно, господин Артаньян, с вами нам всё ясно. А вот ваша жена, леди Кларик, для нас - сплошной ворох загадок. О её детстве и юности мы ничего не смогли узнать. Она появилась в Англии, словно ниоткуда. Вышла замуж за лорда Винтера, богатого и бездетного холостяка, и вскоре родила от него ребенка. Правда, - Канингэм слегка прищурился: - их сын появился на свет раньше положенного срока. Но вполне здоровым мальчуганом, чему удивлялась даже повитуха. А вы об этом знали, мсье? Разумеется, д'Артаньяну было известно о сыне Миледи, Жане-Франсуа. Более того, он знал, кто его настоящий отец: Атос, граф де Ла Фер... Чтобы не взболтнуть лишнего, Шарль ответил коротко: - Да, но я ни разу его не видел. Чиновник почему-то рассмеялся: - Конечно, не видели. И не только вы. После загадочной смерти лорда Винтера-старшего мальчишка испарился, словно и не было его никогда. Если бы не завещание покойного барона Шеффилда, который передавал этот титул своему сыну Джону Френсису Винтеру, мы бы тоже о нём никогда не узнали. Тем более, что один экземпляр этого документа был безвозвратно утерян, возможно - украден или уничтожен злоумышленниками, зато второй долгое время хранился в лондонской нотариальной конторе. Хорошо, что мистер Геншель, королевский нотариус, оказался сговорчивым человеком и за небольшую сумму денег показал его нашему агенту, а тот снял с него копию. Вот она, - Канингэм протянул д'Артаньяну свернутый трубочкой лист бумаги. - Причину бегства леди Винтер из Англии мы знаем: деверь публично обвинил миссис Шарлотту в убийстве его старшего брата... Но суд над молодой вдовой так и не состоялся. Она бесследно исчезла, как и её сын. И вот теперь она и вы, двое разыскиваемых беглецов, находитесь здесь, в Новой Шотландии. Как, по-вашему, должен поступить в данной ситуации Его сиятельство губернатор Саффолк? Шарль снова вспомнил сцену самосуда и несостоявшейся казни Миледи. Тогда, на берегу реки, лорд Винтер-младший бросил в лицо Анне это страшное обвинение - единственное, которое она отрицала, даже стоя на коленях перед своими убийцами, перед лицом неминуемой смерти. Д'Артаньян, будучи убежденным католиком, вполне резонно полагал, что любой человек, даже заядлый преступник, готовясь к встрече со Всевышним, не может лгать. Ведь суд Господень - жесток и беспристрастен, а шансов уцелеть у Анны в ту ночь практически не было. Кроме одного - единственного, который не учли ни друзья-мушкетеры, ни палач из Лилля, ни лорд Винтер. И этим шансом стал для Миледи именно он, д'Артаньян, молодой королевский мушкетёр, которому друзья пророчили блестящую карьеру, а враги так же искренне желали всех бедствий на его буйную голову. - Итак, - вывел его из оцепенения скрипучий голос Канингэма, - у вас, мсье Шарль, и у вашей супруги, леди Шарлотты, есть только два варианта возможных действий. Первый - вы соглашаетесь на сотрудничество с моей службой и докладываете мне лично либо назначенному мною человеку, всё, что вам станет известно об индепендентах - врагах Его величества короля Англии и губернатора Саффолка. То, что ваша жена Энн Кларик стала приверженкой пуританской ереси и прихожанкой секты Макларена, нас вполне устраивает. Вы тоже можете к ней присоединиться. Это будет выглядеть вполне убедительно. Второй... - Бесцветные глаза чиновника сверкнули за толстыми стеклами очков: - ...вы отказываетесь. Тогда мы, с чистой совестью, передаём вас, шевалье, французам, а леди Винтер - английскому правосудию. Участь вас двоих во втором случае - весьма незавидна. Так что решайте. Времени у вас - до конца сегодняшнего дня. Мой помощник побеседует с вашей супругой, так что и ей будет предоставлена возможность доказать свою преданность великой Англии. Надеюсь, что вы примете правильное решение. Шарль не успел ответить. Молчаливая рабыня Дидона закончила сервировать стол и Долорес-Тереза позвала всех ужинать. Дьяволица, как её про себя стал называть бывший мушкетёр, умышленно села рядом с ним. Она была настолько хороша собой и соблазнительна, что мужчина буквально потерял голову. Сопротивляться её чарам д'Артаньяну было не под силу. Да и не хотел он этого, полностью отдавшись во власть безумной страсти. К тому же мысленно гасконец оправдывал себя тем, что во всём виновата Миледи: ведь это она затащила его в эту английскую дыру, где даже приличное вино - и то добыто с помощью пиратства. К тому же Анна впала в пуританскую ересь, предала истинную, католическую веру, а значит изменила самому Богу! Не велика беда, если он, д'Артаньян, отплатит ей тем же, совершив адюльтер с католичкой. А Бог - он простит того, кто сохранил верность ему и римской церкви. В системе ценностей д'Артаньяна вера стояла выше, чем любовь, которая для гасконца всегда была не более, чем игрой. Констанция, Миледи, её служанка Кэтти, теперь вот Долорес, дочь графа Хэммиша... Мало ли женщин на Земле? А вера она - одна, от неё зависит спасение его бессмертной души. Так д'Артаньяна учили в детстве, и эту науку он запомнил на всю жизнь. Долорес шепотом уговаривала Шарля согласиться с предложением сэра Канингэма, а её отец тем временем делился воспоминаниями о своей бурной молодости. Оказалось, что он происходит из очень бедной, крестьянской семьи, в которой был восьмым из девяти детей. Сбежав из родительского дома, чтобы до конца дней своих не горбатиться в поле и не ковыряться в земле, подобно кроту, молодой Арчибальд устроился юнгой на торговый корабль "Фортуна Британии", принадлежавший Вест-Индской компании. Прослужив там несколько лет, он вскоре стал опытным матросом, которого ценил даже сам капитан Уотсворт. Но служба в компании вскоре наскучила ему: он мечтал о морских приключениях. Уволившись с корабля, Арчибальд некоторое время жил в Портленде, устроился официантом в таверну "Роза ветров" и не оставлял надежды на встречу с настоящими "морскими волками". Жизнь его круто изменилась, когда он впервые увидел пиратов, сыпавших деньгами, как зерном. Боцман каперского судна, после недолгой беседы с обслуживавшим его официантом, пригласил юношу на собеседование с капитаном: пиратам как раз нужен был новый матрос взамен прежнего, который, по его словам, отправился в гости к Нептуну. "Белиал", так называлось это судно, поразил молодого человека своими размерами и вооружением. Его капитан, Косой Дюк, имевший лицензию от самой королевы Елизаветы-Девственницы, в казну которой он обязывался сдавать пятую часть награбленного, радушно принял к себе нового члена команды. За короткое время Огненный Лис, как теперь называли Арчибальда Хэммиша за его рыжие волосы, дослужился до старшего помощника капитана, а когда тот погиб в стычке с португальцами, пираты избрали его новым шкипером "Белиала". Свою правую ногу Огненный Лис потерял в сражении с французами - за это он их до сих пор ненавидел. Прослужив более двадцати лет капитаном каперского судна и получив за это графский титул, сэр Арчибальд принял предложение губернатора Новой Шотландии, возжелавшего иметь собственный колониальный флот, не хуже королевского. Капитан Хэммиш потребовал взамен звание адмирала и земельные владения, на что тут же получил утвердительный ответ: герцог Саффолк тоже был весьма амбициозен и готов был на всё ради воплощения в жизнь собственных планов. Теперь бывший пират обучал морскому делу матросов и офицеров созданного им флота, в составе которого находились два десятка судов, включая "Белиала". Шарль слушал его в полуха, ведь рядом с ним сидела Долорес, сводившая мужчину с ума своей схожестью на Констанцию... Сэр Арчибальд заметил, как его дочь воркует с д'Артаньяном, и обратился к гасконцу: - Скажи, лягушатник, тебе нравится моя Тереза, да? Шарль едва не поперхнулся от этого вопроса. Прожевав еду, он кивнул в ответ: - Да. - Вот и отлично, - прогремел голос одноногого великана. - Я не против, чтобы ты развлекался с ней: она ведь тоже положила на тебя глаз. Хэммиш прищурился. А вот д'Артаньяна слегка шокировали такие свободные нравы в их семье. Он даже попытался возразить графу. - Сэр, но ведь я - женатый человек, и к тому же - католик, как и вы... - Образ Анны на мгновение всплыл в его захмелевшем от крепкого рома мозгу, но тут же рассеялся, как туман поутру. - Римская церковь осуждает прелюбодеяние. Канингэм и сержант Фергюсон молча переглянулись. Адмирал Хэммиш громко захохотал: - Я? Католик? Ты что, парень, совсем с ума сбрендил? Какое мне дело до римской церкви с её запретами? - Шарль был шокирован такой реакцией графа, который взглянул на Долорес и продолжал: - Вот её мать - да, была паписткой и дочь воспитала в том же духе, пока я грабил корабли её соплеменников на просторах Атлантики. Знаешь, как я познакомился с сеньоритой Клементиной Альварес? Сперва она стала моей законной добычей, когда мы захватили испанский галеон, груженый золотом индейцев. Мои матросы делили между собой презренный металл, а я взял себе красивую женщину и не прогадал. Через год она родила мне Терезу, моё настоящее сокровище. - Гигант улыбнулся: любовь дочери и отца была взаимной. - Клементина настояла, чтобы мы обвенчались. Я согласился, но обряд проходил в англиканской церкви. Жена долго скрывала от меня, что сохранила верность папскому престолу и вместе с нянькой-француженкой обучала нашу малышку латыни, да меня это не слишком волновало: я добывал золото и драгоценные камни для английской короны. - Внезапно голос Арчибальда стал жестче, его бледно-зеленые глаза потемнели, а лицо сделалось багровым от напряжения: - Когда в колонии разразилась эпидемия бубонной чумы, унесшая жизнь моей Клементины и едва не погубившая малышку Терезу, я проклял христианского Бога, отнявшего у меня любимую женщину, и его служителей, лгавших мне о "Божьей любви" и "Божьем промысле". Ты не поверишь, француз: ради спасения моей жены и дочери я готов был принять любую религию и молиться кому угодно. Но небеса остались равнодушны к моим просьбам и к молитвам Терезы. При этих словах сэр Канингэм побледнел: Хэммиш открыто признался в безбожной ереси! Это, по мнению д'Артаньяна, грозило адмиралу крупными неприятностями. Но бывший пират, похоже, об этом даже не думал: - Единственный Бог, в которого я верю и которому служу, это Морской Дьявол, сохранивший мою жизнь во всех передрягах. Д'Артаньян ужаснулся от подобных откровений, но Долорес положила свою тонкую ладонь на его руку и он немного успокоился.

*****

Тем временем Анна делала всё возможное и невозможное, чтобы выйти на загадочных пуритан-мятежников - индепендентов. Эти люди казались какими-то бестелесными призраками: все о них слышали, но никто не видел и не знал их имён. Миледи подозревала, что кое-кто из её новых подруг уж точно знает, где разыскать этих невидимок. И вот удача улыбнулась ей: во время благочестивой беседы о спасении души и понимании Писания, сопровождавшейся совместным пением псалмов в доме одной из женщин-пуританок, участница этого неформального собрания Чарити Олдскул вдруг посмотрела на часы и куда-то заторопилась. Извинившись, она сказала, что сегодня у них дома будет очень важный гость - двоюродный брат её мужа, сэр Уилфорд. - Лесничий? - спросила другая пуританка, Девора Хоупленд. Чарити улыбнулась, глаза её вмиг просияли и она утвердительно кивнула: - Да, он. Мы так давно с ним не виделись... Анне показалось, что отношение миссис Олдскул к этому лесничему далеко от обычных родственных чувств. Когда Чарити вышла, Миледи, сославшись на неотложные дела, выскочила следом за ней. Молодая женщина, ровесница Анны, удивлённо оглянулась. Леди Кларик сказала ей, что тоже очень любит первозданную, дикую природу, что сама всю жизнь мечтала жить в лесном царстве, среди зверей и птиц и что, возможно, сэр Уилфорд поведает за ужином что-то интересное. Миссис Олдскул сперва опешила, не зная, как реагировать на такие признания, но Миледи была такой искренней, что она не смогла ей отказать. Вместе они пешком направились к её дому, который находился в противоположном конце города. Мистер Джеймс Олдскул, муж Чарити, оказался высоким, плотным человеком, одетым в традиционный для пуританина костюм с белым отложным воротником. К Анне он отнесся довольно подозрительно, намекнув жене, что нужно предупреждать о нежданных гостях. Чарити лишь виновато опустила глаза и леди Кларик почему-то стало жаль эту молодую женщину. Но тут в гостиную вошел другой мужчина - в коричневом камзоле, но с таким же, пуританским воротником и глаза миссис Олдскул вновь просияли, а на щеках появился розовый румянец, что косвенно подтверждало подозрения Анны. Сэр Уилфлрд и вправду оказался интересным собеседником, в отличие от своего двоюродного брата, который всё время молчал и лишь иногда бросал недобрый взгляд на Миледи. Анне от подобных знаков внимания было не по себе, но она умела держать себя в руках, поддерживая разговор с лесничим и Чарити. Как бы невзначай, она спросила об индепендентах. Уилфорд сверкнул глазами, а потом вдруг сказал: - И зачем они вам? Эти разбойники доставляют много хлопот Его величеству королю Карлу, как в самой Англии, так и за её пределами, в далёких колониях. Мы - тоже пуритане, но законопослушные граждане королевства, к мятежникам и заговорщикам не имеем никакого отношения. И вам, леди Винтер, советую держаться от них подальше. Такого поворота молодая женщина не ожидала. Этот лесничий, невесть откуда, знал её прежнее имя. За столом повисла гнетущая тишина. - Простите, сэр, - стараясь унять дрожь в голосе и во всём теле, произнесла Анна, - но я уже давно не леди Винтер, моя фамилия, после второго замужества - Кларик. Мой муж... - Француз, бывший мушкетёр и беглый каторжник Шарль Артаньян, католик, который выдаёт себя за англичанина. Я прав? Супруги Олдскул молчали. Чарити сидела бледная, потупив взгляд в тарелку с недоеденной овсяной кашей. Уилфорд сверлил глазами Миледи, наблюдая за её реакцией. Самой же Анне показалось, что её умышленно заманили в ловушку, как дикого зверя, и теперь дальнешую судьбу пленницы будут решать жестокие охотники, вооруженные ножами и ружьями. Не говоря ни слова, сэр Джеймс встал из-за стола и, взяв за руку супругу, вместе с ней покинул комнату, оставив Анну наедине с Уилфордом. - Откуда вы знаете? Этот вопрос из уст Анны звучал довольно глупо, но, застигнутая врасплох неожиданным разоблачением, она не смогла придумать ничего более подходящего. - Мы многое о вас знаем, леди Шарлотта. Или вам больше нравится имя Энн? Но это не так суть важно. Главное, - мужчина сделал паузу, - ваша готовность к сотрудничеству. От этого зависит не только судьба мистера Артаньяна, но и ваша собственная жизнь. Лорд Винтер-младший будет рад узнать, что убийца его брата находится в наших руках. - Я не убивала своего мужа! - в отчаянии, еле сдерживая слезы, вскрикнула Анна. Будь она слабее натурой, вероятно, лишилась бы чувств и упала бы в обморок. Но Миледи понимала, что такой трюк лишь усугубит её положение. - Доказать вашу вину будет несложно. Лорд Винтер - уважаемый член общества, фаворит короля Карла, а вы - кто? Преступница, скрывающаяся от английского правосудия, да ещё и жена беглого французского каторжника. Два сапога пара! - Лесничий злорадно ухмыльнулся. - Что вам от меня нужно? - спросила Анна, понимая, что в этой игре сейчас ведёт не она, а коварный Уилфорд. - Вот это уже по-деловому. Нас не интересует ваше прошлое и ваши дела с братьями Винтер. То, что мы хотели о вас узнать, нам уже и так известно. Но, похоже, вы ищете тех же людей, что и мы. Догадываетесь, о ком я? - Индепенденты, - выдохнула Миледи. - Правильно. И вы поможете нам их найти. Эти смутьяны подрывают основы английского общества и порочат нас, умеренных пуритан, в глазах официальных властей. А мы лишь хотим свободно исповедовать нашу веру, не опасаясь преследований. Поэтому и пошли на сотрудничество с правительством короля Карла и губернатором Саффолком. Анна смотрела на этого человека и думала, как быть дальше. Похоже, что Шарль тоже сейчас в беде, возможно, что его допрашивают в каком-нибудь сыром подвале. Ради любимого человека Миледи пойдёт на всё. - Я согласна, - сказала, как выдохнула она. - Только мужа моего отпустите, он ни в чём не виноват. - О нём не беспокойтесь, - снова ухмыльнулся лесник. - Вернём его вам в целости и сохранности, когда вы подпишете вот эту бумагу - договор с мистером Канингэмом, его секретной службой и вашими обязательствами сообщать нам любую информацию о мятежниках.