Где мой дом? Где мой старый дом? Колдуном проклятый старый дом ходит ходуном
© Oxxxymiron
Все куда-то бежали, жизнь в центральном космопорте столичной планеты Альянса Свободных Планет просто бурлила. Райнхильде огляделась. Вылетала из Рейха она через Феззан, обычным гражданским рейсом, не стала рисковать, разыскивая контрабандиста. Это слишком опасно для молодой девушки. Наверное. А вот несколько военнобязанных рейховских мужчин феззанская полиция прямо при ней сняла с рейса. Феззан — доминион, юридически он подчиняется власти кайзера Галактического Рейха, но фактически живет по своим законам. Поэтому через Феззан подданные Рейха могут улететь в Альянс Свободных Планет. Не все из них собираются вернуться. У Райни, например, были причины не возвращаться. Перед глазами встал образ сестры, бледной, вручающей ей наскоро собранные вещи и деньги на билет. «Ты должна лететь со мной, — вспомнила Райни собственные слова. — Тебе может быть опасно оставаться здесь!» Сестра решила остаться. Райни думала, что Анне продаст дом и сразу же прилетит к ней, где бы она ни была, но сердце говорило, что они больше не увидятся. Подданные Рейха могут улететь через Феззан, но время от времени кайзеровские службы рассылают списки военнообязанных, которых снимают с рейсов. Райни не была военнообязанной, она всего лишь убила человека. Ее выпустили. Раньше Райни не могла понять, почему нельзя атаковать Альянс через Феззанский коридор. Теперь до нее дошло: каждый из людей в высоких кабинетах знал, что перекрывая Феззан перекроет единственную дверь, которая однажды может спасти его самого. Феззан не был похож на дом, но все же выглядел в чем-то знакомым, по крайней мере, все его жители понимали Рейхсштрахе. Здесь, в Альянсе, все казалось чужим: говор, внешность людей, многие из которых были цветными. В Рейхе считалось, что цветные подобны животным, и рассказывали страшилки о так называемой политкорректности, которая обязательно погубит Альянс. Райни честно постаралась вести себя абсолютно ровно с чернокожим проверяющим, и ей, кажется, даже удалось, но внутренне это ощущалось странно. Все эти люди были совсем чужими, другими, и это пугало, как она ни старалась держаться. Дом остался позади, она не может туда вернуться, да и не был он к ней милостив. Законы Рейха, несправедливые законы, поставили ее в те условия, когда не оставалось ничего, кроме как нарушить их. И все же, понимать, что дома у нее больше нет, было страшно. Но много поколений имперцев до нее бежали в Альянс, начинали новую жизнь. Если справлялись они, то справится и она. Нельзя думать иначе! Судя по тому, как, предав свое новое командование, переходили на сторону противника-собрата командиры Розенриттеров, плохо у них получалось. Феззан ей понравился: аккуратно, чисто, никто не требует носить неудобное платье с кринолином, но и не запрещает, если хочется. Один недостаток — на Феззане «правосудие» Рейха всё ещё может достать тебя. В Альянсе было не так: чувствовалось, что люди здесь измотаны войной и гости из Рейха им не нужны. Никто не говорил ничего подобного, но это казалось разлитым в воздухе. Но страшнее всего было другое. Она не знала, что она собирается делать дальше.