Амон

Вторник 27 апреля обещал выдаться таким же тёплым и солнечным, как и день ранее. Амелия проснулась за два часа до звонка будильника, когда солнце ещё не сменило луну, но как бы она не заставляла себя уснуть и достаточно отдохнуть перед тяжёлым днём, ей ничего не удалось. Внутри нарастала тревога, не давая вздохнуть полной грудью, что обычно чувствовалось только перед важными событиями или экзаменами. Спустя час, всё ещё ворочаясь в тёплой постели, Ами поняла, что игра не стоит свеч, она посмотрела на крепко спящую Кристину и, тяжело вздохнув, встала с кровати и подошла к зеркалу, прикрепленному к двери шкафа. Восходящее солнце за окном уже достаточно освещало комнату, чтобы Амелия в полной мере рассмотрела своё отражение. Хрупкое тельце в махровой пижаме казалось ей детским и несуразным. Ами тихо скинула с себя пижаму, оставшись в серых трусиках и розовой облегающей майке, и снова встала перед зеркалом, крутясь с одной стороны в другую, словно примеряла платье и пыталась понять, не портит ли оно её фигуру. Рыжие волнистые волосы ниже лопаток, аккуратно раскинулись на плечах девушки, некоторые пряди упали на аккуратную округлую грудь, подчеркивая женственность тела и прогоняя мысли о том, что оно может быть некрасивым в глазах других людей. «Могла ли я ему понравиться? Господи, что за глупости? Нет, просто он беспокоился, вот и приехал вчера, это ведь совсем ничего не значит. Но он попрощался до следующего дня и попросил номер телефона. Означает ли это то, что он придет сегодня? Но зачем ему это? Он красивый мужчина, его благородный поступок свидетельствует о том, что он хорошо воспитан и смел, а вчерашние разговоры подтверждают, что он не глуп, уверен в себе и своём мнении. Так что же привлекло такого мужчину во мне? Где-то должен быть подвох…» Амелия вступила в спор сама с собой. Она словно чувствовала Ангела и Демона, поочередно нашептывающие свои варианты. «У нас с ним ничего не может быть. Мы с ним разной веры, если она у него вообще может быть; разные взгляды на жизнь; я даже ничего о нём не знаю: ни где он работает или учится, кто его родители, какие у него интересы? Совершенно ничего. Но он так галантен, воспитан. Родители не примут его. Зачем я вообще об этом думаю сейчас? Мы просто общаемся, возможно, он сегодня не приедет и вообще не захочет больше видеться. Господи, спаси и сохрани рабу Твою Амелию, не отпускай меня, не дай мне влюбиться, не дай ему разбить моё сердце!» Амелия вновь натянула пижаму и выглянула в окно, словно ожидая знака, который был ей сейчас так необходим. Она посмотрела на дворника, шаркающую метлу которого было слышно даже за закрытыми окнами, на жилые дома через дорогу, открывающиеся аптеки и магазины, как вдруг её внимание привлекла мигающая вывеска салона красоты, с которой старалась разобраться сотрудница, включая и выключая её, чтобы все буквы были равномерно подсвечены. Как вдруг Амелия замерла. «Это знак!» Она улыбнулась и вскочила с кровати. Амелия снова посмотрела на себя в зеркало и, улыбнувшись отражению, схватила полотенце и банные принадлежности и побежала в душ, чтобы до пробуждения Кристины привести себя в порядок. - Крис, просыпайся! – Амелия так же скинула одеяло с подруги, как та сделала днём ранее, на что Крис отреагировала мгновенно, потирая глаза и потягиваясь на кровати. - Ого, куда так прихорошилась? – Первым делом поинтересовалась соседка, ещё не до конца пробудившись, но уже рассмотрев проделанную работу. Амелия небрежно подкрутила, и без того вьющиеся, волосы, сделав крупные локоны, подкрасила ресницы тушью, а пухлые губы слегка сияли из-за самого обычного увлажняющего бальзама. Одета Амелия была в черную юбку-карандаш длины миди и черный свитер с вытянутым белым воротником от рубашки. - Сильно бросается в глаза? – Амелия снова вернулась к зеркалу, не до конца решившись идти именно в таком виде, ей всё ещё казалось это слишком вычурным для обыденного вторника. - О, нет, это в самый раз. – Кристина была довольна преображением. – Я уверена, ему понравится. - Подруга сразу поняла, в чем дело. Точнее, в ком. Ведь Ами, её Ами, которую она достаточно хорошо знает, никогда бы не осмелилась так нарядиться, тем более в университет без веского повода. - Что? – Амелия отвернулась от зеркала и неумело состроила недовольное личико. – Я не для него. - Ну, да, расскажи мне сказки. – Кристина засмеялась, кинув в подругу своей подушкой. В дверь постучали. Кристина тут же прикрылась одеялом, ещё не ведая, кто пришёл в 8 утра. Амелия открыла дверь и сразу же отошла в сторону, пропуская старшего брата Кристины. - Сэм! – Кристина снова скинула одеяло и, подскочив с кровати, побежала в объятия брата. Их отношения были настолько трепетными, что даже в критических ситуациях, когда кто-то из родных мог растерзать другого, Кристина и Сэммюэль помогали и поддерживали друг друга. Сэм всегда защищал младшую сестру и относился к ней как к чему-то сокровенному, от того у неё были высокие требования к парням, которые иногда пытались обратить её внимание на себя. Благодаря брату она знала себе цену и уже восемь месяцев старалась тому же обучить Амелию, но пока что ей удалось только повлиять на стиль одежды Ами, и не более. Сэм и Крис стояли в объятиях, словно не виделись несколько лет, хотя их разлука не продлилась и четырёх дней, за время которых Сэм с друзьями уезжал в Берлин на выходные, но задержался на обратном пути из-за отмененного рейса. Амелия же складывала учебники в сумку, изредка посматривая на Сэма, чьи руки крепко обнимали сестру. Амелия испытывала глубокую симпатию к Сэму ещё с начала сентября, когда только познакомилась с ними двумя, но не решалась об этом рассказать даже Кристине, уже не говоря о том, чтобы хоть как-то намекнуть парню об этом. Амелия видела, какие девушки нравятся молодому человеку: высокие, фигуристые, начитанные, остры на язычок. Увы, Амелия считала, что не соответствует типажу, который интересовал его, поэтому всё, что ей оставалось, лишь быть его знакомой, подругой его сестры. - Амелия! – Обратился к ней Сэм, выпуская из объятий Крис, и обняв Ами по-дружески, что являлось его привычным жестом. – Хорошо выглядишь! – Он осмотрел девушку с ног до головы, но, не задерживая лишнего внимания, снова обратился к сестре. – Давай сегодня в кино? Амелия ты с нами? - Я ещё не знаю. – Сообщила Амелия, поспешно закрывая сумку, смущенная его комплименту. – Если планы поменяются, я с вами. После недолгого разговора с сестрой, Сэм ушел, попрощавшись до вечера, оставляя девушек наедине в своей комнате, чтобы они успели позавтракать и собраться без спешки. Амелия все же решила рискнуть, и пойти в университет в новом образе, хотя за завтраком она несколько раз передумала и уже подошла к шкафу переодеться. Но подруга убедила её, что ничего менять не нужно, и, набравшись смелости, соседки вышли из общежития. До конца четвёртой пары, которая на сегодня была последней, оставалось полчаса, но Амон так и не позвонил. Настроение Амелии становилось всё хуже, после каждого взгляда на экран телефона. В аудитории слышались обсуждения вчерашнего инцидента и внешнего вида тихони сегодня, от чего девушка чувствовала себя как не в своей тарелке. Ами пыталась не поднимать лишний раз голову и ни на кого не смотреть, так как она всё же пожалела, что вырядилась столь вызывающе. Джеймс Роджо – преподаватель экономики, проводивший срез знаний в этот день, то и дело делал замечания перешептывающимся студентам, угрожая ограничить время для теста, если его так много для пустой болтовни, но угроз преподавателя хватало лишь на несколько минут, после чего тишина снова нарушалась. Амелия и Кристина уже закончили тест, впрочем, как и всегда раньше времени, только ожидая звонка, позволяющего покинуть учебное заведение. До конца пары оставалось восемь минут, отчаявшаяся Амелия всё ещё не отводила взгляд от экрана смартфона, как вдруг он завибрировал как при входящем сообщении. Она тут же разблокировала телефон. «Прости, был очень занят. Где ты?» Широкая улыбка и румянец на щёчках словно вдохнули жизнь в грустное личико рыжеволосой студентки, Кристина это заметила и, наклонившись, прочитала СМС. - Я же говорила, что он даст о себе знать! Не зря же ты нарядилась. – Прошептала она, не привлекая внимание преподавателя. «Во втором корпусе, как и вчера, уже заканчивается пара». Ответное сообщение пришло спустя полминуты, от чего улыбка не сходила с лица Амелии. «Аудитория?» Амелия, не задумываясь, ответила: «215» и отправила сообщение, и только после поняла, что Амон хочет встретить её у двери аудитории, иначе бы не стал интересоваться этим. Она поспешно написала ещё одно СМС. «Я сейчас спущусь сама». Ответа не последовало. Амелия не могла не отметить, что стала смелее в своих решениях. Вот она сидит в аудитории, в неудобном наряде, с новой прической и макияжем, ждет встречи с малознакомым мужчиной, который занял слишком много места в её мыслях. Она даже беспокоилась о том, что сказали бы родители, если бы увидели её в таком свете, хотя даже это не вызывало столько волнения, как мысль о том, что сейчас она встретиться с ним. Спустя несколько минут прозвенел звонок, и Амелия вздрогнула, её улыбка исчезла, словно и не было её вовсе. Она не хотела, чтобы Амон стал свидетелем глупых шуток однокурсников, чего не избежать, если он будет здесь. - Эй, мышь! – Кевин окликнул Амелию и, для привлечения внимания, кинул в неё скомканную бумажку, на что она даже не обернулась, стараясь скорее собрать все принадлежности в сумку и выбежать из аудитории первой. В полном хаосе практически никто, включая преподавателя, не обратил внимания на этот, увы, привычный жест Кевина, который представлял собой самого задиристого парня курса. Кевин позволял себе многое, учитывая, что его отец был деканом университета, а у матери была своя частная клиника, что позволяло обеспечивать любые пожелания единственного сына, а также не сковывало его хамское отношение к любому, кто, как ему казалось, был статусом ниже. - На свидание к хахалю своему собралась? – Несколько других студентов обратили внимание на разворачивающуюся сцену. - Заткнись! – Грозно крикнула Крис, закончив вместе с подругой сборы и уже собираясь выходить из аудитории. – Лучше следи за собой! - А мне выряжаться не нужно, чтобы привлечь чье-то внимание, я же не Роуз. – Кевин рассмеялся, давая пять своему другу и, спеша выйти сразу за Амелией и её защитницей. – Ты ему уже дала? – Крикнул он, выходя из аудитории, прямо над ухом Ами. В толпе молодых людей, девушки, как и другие студенты, сразу обратили внимание на высокого мужчину в тёмных джинсах и белой рубашке, уверенно идущего против течения студентов. Кевин тоже увидел подходящего к ним Амона, и его это только больше позабавило. - Порадуй его ночью, а то ведь больше никто не обратит внимания на такое убожество! – Вскрикнул Кевин, опережая подруг и обходя Амона с левой стороны, как вдруг он резко затормозил, дёрнувшись назад, словно врезался в невидимую стену. Амелия сразу обратила внимание на то, что препятствием оказалась рука Амона, схватившая задиру за ворот серой толстовки и тут же с громким хлопком впечатавшая крепкого парня в стену. - Повтори. – Спокойно попросил Амон, слегка нахмурив брови. Спешащие студенты вдруг замерли в радиусе одного метра от представления. Все умолкли и даже не смели перешептываться, чтобы не пропустить самое интересное, некоторые поспешили достать телефоны, снимая видео. Словно гиены, они не сводили взгляд с Кевина и неизвестного мужчины, которого видели лишь единожды, радуясь новому представлению в своей унылой рутине. - Отпусти! – Вскрикнул Кевин, стараясь вырваться из хватки Амона, пока его друзья замерли чуть поодаль, не рискуя вмешиваться. – Отпусти, я сказал! - А я сказал «Повтори»! – Амон немного оторвал Кевина и снова впечатал его в холодную стену. - Я сказал, что она убожество! – Левой рукой Кевин старался ослабить нажим руки, прижимающей его к стене, а кулаком правой замахнулся в лицо своего противника, но удар был перехвачен левой рукой Амона прямо у лица. При этом ни одна мышца на его лице даже не дрогнула. - Амон, прошу, отпусти его! – Амелия постаралась разнять парней, но Амон даже не посмотрел на неё, словно не слыша её голоса. - Значит так, ты сейчас же просишь прощения у Амелии, после чего держишь свой грязный рот на замке. – Голос Амона стал более грозным, от чего девушка отпрянула от него. Ей даже на секунду показалось, что его глаза стали еще чернее прежнего. - Да пошёл ты! Отпусти меня! – Кевин перешёл на крик, ещё с большим напором стараясь вырваться. - Есть другой вариант, - уже тише прорычал Амон, так, что эту фразу услышали только те, кто стоял в первых рядах, - я ломаю тебе ноги, и ты всё так же просишь прощения, но уже на коленях. На лице Кевина застыла маска ужаса, капли пота выступили на покрасневшем от зажима шеи, лице. Он словно почувствовал свою немощность в руках противника. Кевин посмотрел в глаза своего оппонента и почувствовал, как его тело немеет, уже даже не пытаясь дать отпор. Он кивнул, и Амон тут же откинул свою жертву в ноги испуганной девушки, чудом не задевая её. - Прости, мышь, я… - за очередное оскорбление он получил удар ногой в живот, и, скорчившись от боли, процедил сквозь зубы, - Амелия! Прости, Амелия! - Ты прощаешь его? – Поправляя рукава рубахи, как ни в чём ни бывало, обратился брюнет к Ами. Она лишь кивнула, стараясь прийти в чувства, и не сводя внимания с униженного однокурсника. Вся эта ситуация совершенно не вписывалась в будничность Амелии. За неё ещё никто так не вступался, хоть это и было несколько жестоко. Тем не менее, девушка чувствовала себя более ободренной при мысли, что кто-то может за неё постоять. Амон рукой указал в сторону выхода из коридора, уступая девушкам пройти вперед, между расходящимися студентами. Кристина подхватила Амелию под локоть, и подтянула за собой, уходя из этого места, оставляя суматоху где-то там, в глубинах корпуса, пока друзья Кевина помогали ему подняться на ноги. - Что ж, спасибо, Амон, - обернулась Кристина к паре, как только все трое переступили порог учебного заведения, оказываясь на улице, - я оставлю вас одних. – Она подмигнула подруге и ушла в сторону сквера. - Зачем ты это сделал? – Первое что произнесла Амелия сразу после ухода подруги, обернувшись к мужчине. - Я думаю, что люди должны отвечать за свои слова и поступки. – Амон пошёл в сторону белого внедорожника, Амелия шла за ним, продолжив разговор уже в автомобиле, после того, как Амон уже привычно открыл ей дверь, и подал руку, чтобы девушка села на пассажирское кресло. - Он просто глупый дурак, не нужно было вступаться за меня… - Девушка пристегнулась и посмотрела на мужчину. Он не отвечал. Его взгляд начал изучать Амелию, находя её утренние старания понравиться ему приятными, пока рука проворачивала ключ в замке зажигания. - Замечательно выглядишь, - подчеркнул он и расплылся в улыбке, стараясь перевести тему. Амелия лишь благодарно улыбнулась в ответ, но тут же отвернулась от него, стараясь скрыть своё смущение и радость от того, что всё же не зря всё утро провела за сборами. Его комплимент отвлёк её от произошедшего, и девушка сконцентрировалась на пейзажах города и его словах, его улыбке, его довольном взгляде. Город приобретал особое золотое сияние в полдничный час, даруя ощущение комфорта в каждом квартале Кромова. Зелень, которая совсем недавно начала окрашивать серые улицы, теперь, словно впитав в себя энергию солнца, казалась такой чарующей и тёплой, точно сошедшая с полотна талантливого художника. Внедорожник завернул на парковку перед одним бизнес-центром, который находился в самом сердце города, в окружении дорогостоящих отелей, бутиков и салонов. Амон привёз Амелию в знаменитый ресторан Gamma, находящийся на последнем этаже стеклянного, причудливой формы в виде кустарника, здания. Этот ресторан славился, среди людей высшего класса, своим изысканным интерьером, профессиональной работой и чудесной террасой на 24 этаже, откуда весь город казался серым, крошечным, бетонным лесом. Этот вид казался незабываемым зрелищем для любого, кто впервые побывал в ресторане. Огни светодиодных гирлянд, казалось бы, хаотично разбросанных на стеклянных ограждениях, создавали ощущение домашнего праздника и уюта. Амелия впервые была в этом ресторане. Она впервые была на свидании. А можно ли это считать свиданием? Или это просто ещё одна встреча? Почему Амон решил привести её именно сюда, в этот роскошный ресторан, где таким как она не было места. Эти мысли не давали покоя молодой девушке. К чему это всё? Можно было просто прогуляться по парку или поехать на побережье, где двое вчера провели интересную, но очень странную беседу. Амелия не заметила, как Амон уже отодвинул стул, чтобы она присела, не успела отметить, какой же это удобный стул! Словно музейный экспонат; вся атмосфера так и кричала: не для простолюдинок как ты, милая Амелия. Не успела она прийти в себя, как вычурный официант галантно предложил ей меню. Неуверенно взяв меню в руки, Ами со страхом в глазах посмотрела на Амона, который не отводил с неё свой взгляд, ухмыляясь, будто хищник поймал свою добычу и готов приступить к трапезе. Преодолев смущение, девушка ткнула пальцем в первое попавшееся блюдо и передала меню обратно в руки официанта. Впервые её обслуживали как дорогую гостью. Впервые она чувствовала себя особенной. Она была уверена, что не забудет этот вечер, что бы за ним не последовало в будущем. Но, сидя на террасе, девушке не хотелось думать ни о будущем, ни о прошлом, ей хотелось остановиться в этом моменте как можно дольше, не возвращаясь к своей обыденной жизни, где она была серой мышью, не знающей своей доли. Столик у самого края ограждения, зажженные свечи и скоро уходящее солнце, создавали особое романтическое настроение, каким ранее Амелия наслаждалась только в фильмах с хорошим концом, не представляя, что она когда-то сыграет роль главной героини, получив как трофей восхищенный взгляд приятного мужчины и неподдельный интерес к своей персоне. Они болтали весь вечер, смеялись, пили яблочный сок с фужеров, ужинали потрясающе вкусными блюдами греческой кухни, делились друг с другом своими мыслями на счёт легендарных классиков, фильмов, спектаклей, обсуждали трагическое историческое прошлое и неизведанное, потайное будущее. Спустя всего два часа, Амелия так расслабилась в этой обстановке, словно каждый её вечер проходил подобным образом, где она чувствовала себя, на удивление, очень комфортно и открыто. - Да ну брось, не существует ни добра, ни зла. Придумали сказки для детей и сами же в них поверили. Ну, конечно, даже во взрослой жизни нужны как злодеи, так и герои. – Противоречил Амелии Амон, изредка жестикулируя руками, но, не прекращая любоваться своей парой на этот вечер, всячески это демонстрируя улыбками и комплиментами. – Ты ведь помнишь, Булгаков писал, как Иешуа всех добрыми людьми не просто называл, он верил в это. - Искренне считая, что любой человек является добрым, лишь может быть глубоко несчастным. И чем более он несчастный, тем более злым становится в глазах окружающих. – Продолжила его мысль, увлеченная разговором, Амелия, сделав глоток сока. - Именно! И ты можешь до самой смерти думать, кто сколько «зла» тебе сделал, а можешь поблагодарить, принять урок, и продолжать жить своей жизнью. Ну, вот представь, что жизнь – это череда уроков на принятие и отпущение. Любви, семьи, друзей, зависимости, знаний, предательства, мечтаний. Да всё, что происходит в жизни, может относиться к тому или иному уроку. И пока не научишься принимать, как бы больно и тяжело не было – к тебе будет приходить что-то ещё более тяжкое. Не научишься отдавать, даже если последнее и столь желанное – не начнёшь получать больше и лучше. Замкнутый круг, что поделать. - Но ведь не всегда, молча принимая свою судьбу, можно пройти урок. – Подметила Амелия. - Но не всегда молчание является уроком. Возможно, ты не усвоила урок или неправильно его поняла. – Амон пожал плечами. Когда в очередной раз к столику подошел официант, Амон любезно попросил у него один плед, заметив, что Амелия иногда вздрагивает при малейшем дуновении ветра. Спустя минуту, Амон накинул на плечи Амелии, принесенный официантом плед и, присев на своё место, продолжил, так же увлеченный разговором, как и его спутница. - То есть, ты говоришь, что мир устроен так, что души перерождаются раз за разом, проходят бесчисленное количество уроков и, в конце концов, попадают в Рай? – Амелия придерживала края пледа, уже не смущаясь рассматривать лицо Амона. - Не совсем это место можно назвать Раем, скорее, мир, в котором нет ничего материального, также как и чувств, эмоций. – Поспешил объясниться мужчина. - У меня такое ощущение, словно ты взял все вероисповедания мира, смешал их в огромную кучу, выделил самое основное и выдаёшь за свою истину. – Амелия неловко засмеялась, чувствуя, что сказанное им звучит достаточно реалистично, что бы поверить в это, но никак не связано с тем мировоззрением, в котором воспитывали девушку. - Я думаю, что у тебя складывается такое ощущение, только потому, что в каждой религии действительно есть крупица правды. Но эту крупицу смешали с целой кучей небылиц, выдвигая как за чистую монету. Чем больше людей возьмёт монету в руки, тем более грязной она будет. – Амон сделал глоток сока и скрепил руки в замок перед собой на столе. - Хорошо, но, как я поняла, ты не исключаешь существования Бога, Дьявола, Ангелов и Демонов. Зачем тогда они, если всё так просто? - Бог и Дьявол это всего лишь энергии, благодаря которым всё, что мы видим, существует и развивается, и если Бог - это сущность, которая в ответе за духовное, то Дьявол – сущность, в руках которой материальный мир. Ангелы и Демоны, в свою очередь, как офисные планктоны, выполняющие свою работу и следящие за тем, чтобы не произошло программного сбоя. - Но почему тогда в каждой религии идет борьба Ангелов и Демонов, если они все выполняют одну и ту же работу? – Амелия обняла себя за плечи, крепче удерживая плед на своём хрупком теле, удивляясь тому, как Амон не чувствует холода в такую погоду, но не комментируя этого. - А здесь ты возвращаешься к теме о разделения мира на Добро и Зло. Людям сложно принять тот факт, что это просто существует, конечно, по своим правилам, которые могут быть непонятны для людей; им нужно искать во всём потайной смысл, всё усложнять. - Знаешь, теперь мне кажется, что к твоей теории ещё больше вопросов, чем к христианству. - Амелия допила сок из фужера, но Амон, ничего не сказав, наполнил его вновь. - Это только потому, что ты их сравниваешь. В сравнении, кажется, лучше воспринимается информация, но это своеобразная игра разума. Вот, например, ты объясняешь ничего не знающему ребёнку, что нужно писать правой рукой, он делает это, не задавая вопросов, но если ты дашь ему ручку в левую руку, когда он уже обучен быть правшой, он не может написать даже своё имя. Или, когда человек изучает новый язык, он ищет аналогии со своей привычной речью, думая, что так будет проще. Но проще становится, только когда человек попадает в среду, где никто не говорит на его языке и он с нуля обучается новому. Так же и с религией, тебе сложно осознать новую информацию, пока ты задаёшь те же вопросы, что у тебя есть и к православной церкви, особенно, если ты даже в своей вере не можешь самостоятельно найти ответы. - Но почему тогда в христианстве нет и слова о прохождении уроков для души, о которых ты говоришь? Откуда это взялось? - Смотря с какой стороны посмотреть. – Амон ухмыльнулся, сделал глоток сока и продолжил до того, как Амелия успела задать следующий вопрос. – Если в каждом человеке есть частичка энергии Божества, можно ли считать, что каждый человек Создатель своей жизни? - Ну, конечно, каждый сам создаёт свою жизнь, не человек первоначальный Создатель, но последующий. - Допустим. Напомнишь молитву «Отче наш»? – Эта просьба показалась Амелии совершенно неожиданной и как бы даже неуместной, но желание услышать что-то новое было сильнее всех предрассудков. - Отче наш, сущий на Небесах! Да святится имя Твое; да придет Царствие Твое: да будет воля Твоя и на земле, как на небе. - Человеческая душа, - перебил Амон, - обладает огромной энергией, это тяжело осознать в масштабах человеческой жизни, но до перерождения каждая энергия существует как отдельный сгусток, предположим, на Небесах. Начало молитвы не похоже на просьбу собственной души не забывать о своей силе и воле как в другом, так и в этом мире? – Амелия не отвечала, она глубоко задумалась, ощущая в груди странный прилив тепла после анализа Амона. – Пожалуйста, продолжай. - Хлеб наш насущный дай нам на сей день, - Амелия остановилась, как только Амон приподнял ладонь, давая понять, что снова хочет перебить. - Просьба может быть снова обращена к себе же, потому что высшие силы дают тебе возможности безо всяких просьб, ибо в этом и замысел, но заметишь ли ты их, воспользуешься ли ними, чтобы раздобыть хлеб, это уже твоя ответственность. Продолжай. - И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. – Остановка. - Прощение должников равносильно тому, что ты примешь урок от другого человека, каким бы он не был. И простишь саму себя, за то, что кажется тебе неугодным по отношению к другим людям, но они – твой урок, а ты – их урок. – Мужчина кивнул, девушка продолжила. - И не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого. – Теперь Амелия остановилась сама. - Бог не вводит во искушения, человек делает это сам, и в молитве ты просишь себя же удержаться от необдуманных желаний, которые могут быть навязанными, а не истинными. «Избавь от лукавого», от воздействия других людей, которые влияют на твою волю. «Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки», и твоя душа есть сила, и тело – твое Царство, и слава тебе во веки веков, ведь душа бессмертна. - Но ведь нельзя принимать за истину то, что ты говоришь. Это всего игра слов, так можно расшифровать в пользу чего-либо каждое писание! – Воскликнула Ами, чувствуя негодование. - Так зачем же вы сами его так зашифровали? Всё просто. Но смысл был передан другому, а смысл всё это время внутри вас. – Амон был серьёзен, и Амелии показалось, что в слове «вы» было обращение исключительно к православной религии, от того она не стала задавать других вопросов, полностью сконцентрировавшись на новом для неё значении молитвы. Солнце скрылось за горизонтом, позволяя полной луне выйти на арену. Город освещался так ярко, словно перед своим уходом солнечные лучи замерли в окнах жилых домов, фонарях, вывесках, в фарах транспортных средств, светя изнутри и не позволяя человечеству остаться наедине с тьмой и своими страхами. Время ускользало так быстро, чем лишь усиливало желание узнать друг друга лучше, сближая партнёров, как старых знакомых, у которых скопились тысячи тем для обсуждения. И даже подъезжая на улицу Цветочная, их разговоры не умолкали. Лишь когда мотор автомобиля заглох на парковке перед общежитием, молодые люди затихли, нехотя освобождаясь от ремней безопасности. - Спасибо тебе за чудесный вечер! – Прошептал Амон и взял Амелию за руку, подушечками пальцев правой руки поглаживая бархатную кожу, едва касаясь и не отводя взгляд. - И тебе. – Так же тихо ответила Ами, всё ещё смущаясь его прикосновениям. Она хотела аккуратно вытянуть свою ручку, но Амон прижал её чуть сильнее, не позволяя этого сделать, словно прося остаться с ним ещё хотя бы на несколько минут. Он, не спеша, наклонился к ней так близко, что Амелия почувствовала его тёплое мятное дыхание на своих губах, она замерла, как замирает крохотное животное перед финальным прыжком хищника, смирившись со своим поражением, вот только для Амелии её поражение всё ещё казалось фатальным, чего она не могла допустить даже при большом желании. - Нет! – Твёрдо сказала Амелия, как только вышла из оцепенения, почувствовав первое прикосновение губ Амона, она отстранилась от него, незаметно вжавшись в дверь автомобиля. - Что? – Он растеряно вернулся на своё место. Нескрываемое удивление на его лице произвели не лучшее впечатление на Амелию, ей хотелось сейчас же сбежать, видя его замешательство. - Не стоит этого делать… - Амелия нащупала ручку двери сбоку и была готова оставить его одного в любой момент, как только он скажет или сделает что-то, что её окончательно переубедит в его намерениях. И Амон заметил это. Он тут же отвернулся в обратную сторону от девушки, закрыл глаза и плотно сжал губы, возвращая контроль над собой. - Прости, я не хотел тебя спугнуть. – Мягко ответил Амон, снова поворачиваясь к Амелии, такой же спокойный, каким она его обычно видела. - Я не хочу торопить события, мы так мало знакомы и… это неправильно. – На одном дыхании высказалась девушка и выскочила с автомобиля, даже не прощаясь. Она побежала в общежитие, надеясь, что Амон не следует за ней, но сердцем чувствуя, что не смогла бы устоять перед ним, если он догонит её. Ночь поглотила все звуки окружающего цивилизованного мира, оставляя видимыми лишь тусклый, мигающий свет одинокого уличного фонаря, позволивший ему увидеть её уход. Мужчина сидел на своём месте, не осмелившись пошевельнуться, чтобы не спугнуть момент её возвращения, который имеет место быть в одном из вариантов событий будущего. Лишь одинокий вариант среди множества возможных, который оказался неверным, обманывающим его надежды на скорую победу. - Черт! – Прокричал Амон и ударил руль, по истечению нескольких минут, увидев, как загорелся свет в окне её комнаты на пятом этаже. Рассерженный мужчина отвёл взгляд с окна на руль, но спустя несколько секунд он вновь прикован был к яркому свету одного из десятка других окошек, после чего завёл мотор и, не скрывая своего раздражения в одиноком салоне авто, уехал в неизвестном направлении. Кристины не было дома, что представлялось отличной возможностью для Амелии поскорее принять душ и лечь в постель, притворившись спящей к приходу любопытной соседки, чей сеанс фильма заканчивался в 22:15, о чем подруга уведомила сразу после покупки билетов. Сон не шёл, как бы уставшая студентка не старалась забыться в безмятежном состоянии. Телефон завибрировал, и вместе с ним затрепетало её ранимое сердечко, отбивая ритм неизведанной прежде музыки. «Мне стыдно за свой проступок. Не окажешь ли ты мне честь сгладить свою ошибку и вернуть твоё расположение?» Амелия перечитывала сообщение десять, может двадцать раз, вновь и вновь вспоминая его реакцию на её отказ в поцелуе. В конце концов, она решилась написать ответное сообщение, переписывая его, перечитывая, передумывая. Но, так и не разобравшись для себя самой, что ему ответить и что делать дальше, она заблокировала телефон и положила его под подушку, где-то глубоко внутри ожидая новое сообщение. «Какая дерзость вот так полезть ко мне с поцелуем. Быть может это всё, что ему от меня нужно. В очередной раз убеждаюсь, что мама права, и что любая близость должна быть только после венчания и свадьбы, чтобы точно быть уверенной в серьезности намерений со стороны молодого человека. Как знать чем бы всё закончилось, ответив я на его поцелуй. Он бы подумал, что я доступная и меня так легко склонить к греху, как любых других девушек. Это, наверное, так мерзко. И что, он бы меня поцеловал, а потом, словно и не было вовсе, исчез бы, не понеся никакой ответственности за такое поведение. Ну, уж нет! Лучше и вовсе с ним больше не встречаться и не поддерживать общения, иначе подумает, что у него есть шанс. А если бы он не позволил мне уйти? Что было, если бы он заблокировал дверь, схватил мои руки и крепко сжал, что я не смогла бы выбраться. Он бы поцеловал меня силой, просто потому что захотел. О, нет, такому мужчине не стоит доверять. Но ведь он этого не сделал. По сути, он предоставил мне выбор, который предоставляют любому свободному человеку в этом мире. Так странно, он ведь прав, моя религия не предоставляет мне выбора в том, чего я бы хотела, но выбор должен быть. Да какой же это грех – поцелуй? В современном мире это нормальное развитие отношений между людьми. И вообще, святой Отец с Сабриной там таким прелюбодеянием занимались, да ещё и учитывая все обстоятельства: его семью, статус, её возраст, оплату за это грязное дело. Вот кто истинные грешники! Да простит меня Господь, что я позволяю себе такие дурные мысли, фу, даже думать не хочу о них. Нужно подумать о чем-то другом, например, об учебе. К счастью, завтра одни только лекции, не нужно ничего учить и сдавать. К счастью? Ох, давно я так не радовалась этому. Ну, конечно, будь у меня завтра тест или практика, мне бы пришлось целый вечер посвятить учению, а не по свиданиям бегать. Свиданиям? Это ведь было первое свидание в моей жизни, если не учитывать поход на концерт в десятом классе вместе с Юджином. Интересно, как там Юджин, мы ведь с выпускного вечера совсем не общались, хотя я ему так нравилась последние годы. Он мог быть мне хорошей парой, но его мать – медсестра, изменяла своему мужу с терапевтом в нашей клинике. Было бы странно, если бы моя мать не уколола его этим на вечере выпускников, когда он хотел со мной потанцевать, и благословила наше общение. Хотя, с другой стороны, зачем мне такой парень, который обиды на мою мать перекладывает на меня? Уверена, Амон бы даже колко ответил маме, сохранив при этом почтение к её персоне. Амон. Снова к нему мысли вернулись. Какое интересное имя, созвучно с Амон-Ра, египетским Богом солнца. Да он даже похож на солнышко, так тепло и приятно рядом с ним. Какие глупости! Что я себе думаю? Лучше, Амелия, вспомни его наглость, чем это могло бы закончиться. Его губы накрывают мои, и я утопаю в сладости его уст, вдыхаю его цитрусово-мускатный аромат и от головокружения даже не замечаю, как его рука гладит меня по спине, нежно пальцами рисуя узоры лишь ему известные, пока я расстегиваю верхние пуговицы его рубашки…» Амелия уснула, утонув в своих сладострастных грёзах, которые так наивно старалась вышвырнуть из своих мыслей, сохраняя здравый рассудок. Но выбор неизвестного и запретного плода победил, пусть она себе ещё и не призналась в этом. Следующий день начался так же, как и в обычные будничные дни подруг. Амелия проснулась от вибрации будильника, потянулась в ещё тёплой постели, после чего проверила свой телефон, обнаружив, что новых сообщений нет. Девушка выглянула в окно, оценивая погоду, прогоняя от себя нахлынувшие переживания вечера. Утреннее солнце светило так ярко, что ослепляло сонные зеленые глаза. Ободрившись солнечными лучами, Амелия встала с кровати, и, включив электрический чайник, ушла в общую душевую для утренних процедур. Душевая была пуста, что привычно для такого раннего времени, что являлось ещё одной причиной столь раннего пробуждения Ами. Обычно каждый студент старается выспаться по максимуму, особенно, если живёт в общежитии, в пяти минутах ходьбы от учебного заведения. Пары начинались с девяти утра, кому-то везло больше, и он мог поспать до десяти, если нужно было ко второй. Так и сегодня, пока пробуждался город, молодые люди, не обремененные работой и ночными развлечениями в будние дни, наслаждались в царстве Морфея до последней свободной минуты. Амелия приняла душ в непривычно горячей воде для неё, словно заменяя чье-то общество горячими струями, обжигающими её тонкую кожу. Она вернулась в комнату и, как всегда происходит, растолкала Кристину, пока та не оторвала голову от подушки с привычными причитаниями. - Как я хочу спать. – Она протирала пальчиками свои глаза, с трудом открывая их и рассматривая комнату, нехотя скидывая с себя одеяло. – Вернусь с лекций и буду весь вечер спать. Амелия открыла шкаф, и, словно не слыша Крис, принялась перебирать вещи, прикидывая их на халат и рассматривая себя в зеркале. Пока Кристина была в душе, рыжеволосая красавица оделась в бежевую водолазку, черные брюки прямого кроя и накинула на плечи черный пиджак. Она высушила волосы и завязала их в высокий хвост, оставляя несколько прядей длинной челки, обрамлять лицо. Она хотела было потянуться к своей примитивной косметичке, но резко передумала, считая, что нет повода сегодня краситься, после чего ушла готовить кофе и банальный девичий завтрак. - Может быть, расскажешь о том, как вчера всё прошло? – Прервала тишину Кристина за завтраком, заметив, поникшее настроение Амелии. - Нечего рассказывать. – Амелия сделала глоток горячего кофе, но скривившись из-за ожога верхней губы, тут же вернула чашку на стол. – Мы с ним больше не увидимся. - Ну и что же он натворил? – Кристина доела хлопья с молоком и отодвинула от себя тарелку, разворачиваясь всем телом к собеседнице. – Он что, приставал к тебе? - Да… - Амелия, лишенная аппетита этим утром, так же отодвинула завтрак, не съев и половины. – То есть, нет. Он… пытался меня поцеловать. Кристина улыбнулась, обнажив пожелтевшие от частого приема кофе, зубы, и театрально похлопала Амелию по плечу. - Поздравляю, мисс, Вы перешли на новый уровень отношений. – Но её улыбка пропала бесследно, услышав ответ на свои поздравления. - Я сбежала. – Амелия опустила глазки, и впервые почувствовав свой поступок детским, начала оправдываться. – Я думаю, что ещё совсем не время. Зачем торопить события? К тому же, он так неожиданно накинулся на меня, я испугалась, не знала, как отреагировать. Это совсем неправильно было. - А чего ты ожидала? Вы проводите время вместе, он проявляет знаки внимания, конечно, он захочет выкрасть хотя бы один твой поцелуй. – Кристина начала оправдывать Амона, вместо того, чтобы поддержать соседку, от чего Амелия начала чувствовать себя ещё более неловко, словно это она допустила ошибку, а не он. - Я не стану бросаться на всех мужчин, которые проявляют ко мне внимание. Я не хочу переходить к близости, пока не уверенна в серьезности его намерений. - Амелия, - Крис взяла ладонь Ами в свои руки, - ты прости, что я, возможно, слишком прямолинейно тебе это выскажу, но как много мужчин проявляют тебе эти самые знаки внимания? Тебе почти девятнадцать, а ты только вчера впервые была на свидании. – Кристина говорила мягко, следя за растерянностью в глазах Амелии и её плотно поджатых губках. – Я не говорю тебе бросаться к нему в постель, но не руби на корню встречи с таким классным парнем. Вчерашний его поступок сказал о многом, и ты, как минимум, должна понимать, что ради развлечений на одну ночь, за девушку не заступаются. Я знаю его исключительно из твоих слов, но я вижу его отношение к тебе и я вижу, что ты не равнодушна к нему, так не стоит отталкивать человека только из-за религиозных убеждений и строгого воспитания родителей. Амелия выдернула свою руку и встала из-за стола, выпив залпом уже немного остывший кофе и забирая посуду в мойку, переваривая совет Кристины, который звучал довольно обидно и грубо. Завершив уборку стола под пристальным взглядом Крис, Ами кинула не неё беглый взгляд и холодно протараторила: - Я больше не хочу об этом говорить. Нам пора. Время на лекциях тянулось слишком долго, словно замедляясь при каждом слове преподавателей. К обеду, солнце спряталось за затянувшимися тучами, которые принесли с собой освежающий весенний дождь. Капли, падающие с крыш на железные подоконники, отвлекали всё внимание Амелии на себя, заставляя пропускать мимо ушей причитания Джеймса Роджо, после проверки вчерашнего среза знаний. - Мисс Роуз! – Эхом пробил по всей аудитории грозный голос преподавателя, что смогло вызволить Амелию из транса. – Я вами очень недоволен. С вашим уровнем знаний, вы должны были оправдать мои надежды. Я с трудом могу поставить только четверку. – В аудитории послышались перешёптывания, ведь Амелия прежде славилась исключительно пятерками по всем предметам, но тут же умолкли после удара кулаком по столу. – Тишина! Продолжим. Я не вижу сегодня Кевина Роджерса, где он? - Он в больнице, сэр. – Раздался из задних пар голос Мелании, очередной пассии Кевина. - О, Иисусе, что случилось? – Встревожился мистер Роджо. - Он не написал причину, а на звонки не отвечает. – Пролепетала Мелания и тут же язвительно добавила, - думаю, это как-то связано со вчерашней потасовкой с хахалем Роуз. - Какой ещё потасовкой? – Под оглушительные восклицания, Роджо перевёл взгляд на Амелию, но та лишь пожала плечами и, не выдержав напора однокурсников – этих налетевших на неё коршунов, выбежала из аудитории ещё до окончания пары, схватив свою сумку. Стоило девушке перетупить порог корпуса, как по зданию раздался звонок, и, не ожидая появления студентов, Амелия поторопилась в сторону студенческого сквера, чтобы остаться незамеченной большинством, но дождаться Кристину. Дождь моросил совсем слабо, приводя сбежавшую девушку в чувства. Крис долго не выходила, и Ами начала подозревать, что она осталась в аудитории, чтобы прояснить преподавателю ситуацию. Девушка взяла в руки телефон, нашла контакт Амона и долго решалась совершить звонок, периодически поглядывая на выход из корпуса, в надежде, что выйдет подруга и убережёт её от этого поступка, но она не выходила. Ами, решившись, нажала на клавишу звонка. После нескольких, режущих слух, гудков, абонент ответил. - Алло. – Его голос был спокоен, но тяжелое дыхание выдавало, что она позвонила не в самый удобный момент. - Амон, я звоню по очень важному делу. – Амелия отошла дальше от корпуса, словно боясь, что её подслушивают. - Я слушаю. – Отдалённо в трубке послышался какой-то хлопок. - Кевин в больнице. Ты как-то причастен к этому? – Амелия задержала дыхание, стараясь не выдать своего волнения. - Возможно. – Ноль эмоций и никаких подробностей. - Что значит «возможно»? Ты что-то сделал с ним? – Она больше не скрывала своей тревоги, лишь крепче удерживая телефон дрожащими руками. - Возможно, я не рассчитал силу и отбил ему какой-то орган. Не могу сказать точно. - Ты в своём уме? Меня ведь могут отчислить из-за этого! Господи, что ты наделал? – Девушка всхлипнула, вновь периодически задерживая дыхание, чтобы помочь отступить нахлынувшему страху, но делала этим только хуже. – Ты всё испортил! - Я всё уладил, твоей вины в случившемся нет. Девушка умолкла, присев возле столба ближайшей берёзы. Она всё ещё держала телефон у уха, прокручивая в голове вчерашнюю сцену и удар ногой в живот Кевина, не веря, что это могло привести к таким последствиям. - Он получил по заслугам, и я не собираюсь оправдываться за это. – Голос Амона выражал раздражение от этого разговора, что ещё больше злило Амелию, которая даже не хотела представлять, каким путём он уладил этот конфликт, ведь одним своим неконтролируемым поступком он сломал жизнь ей и молодому парню, каким бы мудаком он не был. Амелия прервала звонок, как только увидела подходящую к ней Кристину и спрятала телефон, словно ни с кем не говорила по нему минутой ранее. - Так ему и нужно! – Первое, что выпалила Крис, подойдя ближе. – Мистер Роджо при мне позвонил декану, тот сообщил, что его сын вчера вечером выпал с балкона своей комнаты со второго этажа, он в больнице со сломанной рукой и разрывом селезёнки, жить будет, но домой его не спешат выписывать. - Что? – Амелия захлопала заплаканными глазками и поднялась на ватные ноги, опираясь о гладкую кору. – Так это не из-за Амона? - Про драку в деканате все знают, но сказали, что это вина лишь скудного характера Кевина, так как даже его друзья не скрывали всей правды о случившемся, и мистеру Роджерсу показали видео, как Кевин дразнил тебя, а в больнице он только из-за падения. Амелия кинулась на подругу с объятиями, не скрывая своей радости от новостей, но тут же взяла себя в руки и отпустила Крис, как только поняла, что лишь зря позвонила Амону и обвинила его в том, в чем сама не до конца разобралась. Кристина не придала значения поведению Ами, понимая, как та недолюбливала своего главного обидчика и, может быть, даже в тайне молилась за то, чтобы тот получил по заслугам, хотя и отрицала это. Остаток дня Амелия корила себя за ложные обвинения в сторону нового знакомого и думала, как бы мягко попросить прощения, ведь это казалось ей правильным и даже нужным. К девятому часу вечера, после короткого разговора с родителями по видеосвязи, Ами решила позвонить Амону, но он не ответил на звонок, и тогда она написала короткое сообщение, после отправления которого смогла спокойно выдохнуть. «Прости, что обвинила тебя без веских доказательств. Кевин в больнице из-за несчастного случая. Мне очень стыдно. Мир?» Это сообщение далось с трудом, ведь, вчерашний поступок Амона в машине оставил неприятный осадок в её душе. Но, с другой стороны, она обвинила его в произошедшем с Кевином, вот так поспешно, не разобравшись, бросилась на него с обвинениями, словно была уверенна в его причастности. Это не похоже на Амелию, и она чувствовала в себе какое-то совершенно новое и неизвестное чувство, но как бы она не пыталась, она не могла понять, что за изменения происходят с ней. Амон не отвечал. Из-за угрызений совести, девушка долго не могла уснуть, подбадриваемая сопением Кристины на соседней кровати. Амелия смотрела на убывающую луну за окном, прокручивая разговор с Амоном и вспоминая их последнюю встречу. «Как же грубо было с моей стороны позвонить ему и обвинить в этом. Но он сам сказал, что возможно не рассчитал силу, от того я была убеждена, что это его рук дело. Как же стыдно теперь. А что, если он теперь не позвонит и не напишет? Хотя, стой, Амелия, ты сама хотела прекратить общение с ним, так может быть даже лучше. А вдруг Кристина права и я поспешила с выводами. Он ведь не настаивал на поцелуе и извинился за свою дерзость, но я даже не дала ему шанса. Отлично, всё перевернулось с ног на голову, и теперь я жду шанса от него. Не стоило мне убегать вчера. Не стоило звонить ему. Господи, прошу тебя, пусть он даст мне шанс, пусть он не таит обиды на меня за мою грубость. Я не совершу ошибок с ним, я лишь хочу его компании, я хочу иметь такого друга, который будет готов выслушать меня, защитить меня. Я нашла в нём свой покой. Умоляю, дай мне шанс!» От размышлений и обращения к Богу, девушку отвлекла вибрация телефона под подушкой. Она тут же скинула подушку и взяла телефон в руки, прочитав короткое: «Мир».