Амон

Амон сидел в кресле, рядом стоял включенный торшер, тускло освещая страницы старого дневника, на желтых страницах которого чернилами были аккуратно выведены слова, сливающиеся в стихи на итальянском языке. Амон без труда разбирал женский почерк, перечитывая заученные строки бесчисленное количество раз в течении многих лет. - Ты снова читаешь эту ересь? – Девичий тонкий, как у подростка, голосок прервал занятие мужчины, но он не отрывал взгляд от дневника, видя очертание фигуры гостьи в дверном проёме. - Эстель, если искусство не понятно для тебя, это не значит, что оно является ересью. – Мужчина перевернул страницу, демонстрируя, что в данный момент не настроен на разговор и хочет побыть в тишине. Девушка недовольно фыркнула, и запрыгнула на второе кресло, стоящее с другой стороны торшера, запрокидывая тощие ножки на коричневый подлокотник с мягкой обивкой. Её белоснежные длинные волосы, как всегда, были распущены, а светлый льняной сарафан и белые кеды стали неотъемлемыми частями гардероба. Люди называли её альбиносом, когда видели в человеческом обличии, и не мудрено, ведь она вся была светла как первый снег. Бледная кожа, светлые брови и ресницы, тонкие губы и ясно-голубые глаза. Но лишь её характер был полной противоположностью её невинному обличию. - Ты читаешь её дневник практически каждый день. Жаль, что я не успела его сжечь, вместе с её телом. – Эстель надула губки, и, облокотившись на спинку кресла, выглядела точно обиженным ребенком. – С появлением в мир людей ты совсем перестал уделять мне внимание. - Ты ведь знаешь, что я занят более важными делами. – Амон закрыл дневник и отложил его на кофейный столик напротив, переключая своё внимание на девушку, понимая, что она не оставит его в покое. - Ты даже не даешь мне полетать вдоволь, я скоро с ума сойду в этом доме. – Эстель была рассержена, но она не могла показывать этого, ведь не хотела снова видеть его в гневе. - Тебя мои запреты не останавливают. Как минимум сегодня. – Амон закинул ногу на ногу и, сцепив руки в замок, внимательно следил за своим фамильяром. - Она всё же рассказала, что видела меня? – Эстель цокнула языком и, закатив глаза, приняла объясняться. – Я просто хотела посмотреть на неё, ты ведь мне практически ничего не рассказываешь о ней. Прежде ты не прятал её от меня. - Тебе не должно быть до неё никакого дела. – Грозно проговорил Амон, предупреждая не вмешиваться, а лучше и вовсе закрыть эту тему. - А что такого? Раньше я приглядывала за ключом чаще тебя. А теперь так оберегаешь её. Что изменилось? – Эстель прищурила глаза и наклонилась ближе, чтобы хорошо рассмотреть его реакцию - Она изменилась. И с ней нужно быть осторожными. Ты больше не должна к ней приближаться без моего разрешения. – Амон сделал глоток зелёного чая, который купил сразу после чаепития у Амелии и вернул чашку на столик. - Или ты изменился? – Эстель вернулась в удобную позу, понимая, какой оборот сейчас начнет обретать разговор. - Ты говорила с Ваалом. – Амон констатировал это как факт, уже зная каждое слово с нежеланного диалога между его фамильяром и Королём. - Да. – Эстель прочистила горло. – Он выдвинул предположение… Амон поднял руку, держа локоть на подлокотнике, чтобы Эстель замолчала. Она тут же послушалась своего хозяина и не проронила больше ни слова, давая ему время заново подслушать их разговор с Ваалом и переосмыслить сказанное им в лесу, после встречи Короля и Маркиза. - И ты поверила ему? – Спросил Амон, не поднимая взгляд с пустоты перед ним. - Похоже на правду. Амон вскочил с места и метнулся к Эстель, схватив её за горло, он приподнял её, но она даже не противилась. Его лицо выглядело спокойным, и только глаза выдавали всю злость, которая кипела в его жилах. - Если ты подумаешь меня предать, - процедил мужчина сквозь зубы, - отправишься обратно в Ад, и будешь крылья разминать в своей клетке. Ты поняла меня? - Д-да. – Прошептала Эстель, уже начиная задыхаться под его хваткой, непроизвольно стараясь сорвать крепкие пальцы со своей шеи. Амон отпустил её, не скрывая своего отвращения, и хотел было уйти из кабинета, но, откашлявшись, Эстель прокричала ему вслед. - Если ты привяжешься к ней, Ад будет для нас двоих пощадой. Амон остановился в дверном проёме, и, не оглянувшись, спокойно ответил. - Это уже будет моя проблема, а не твоя. Амон вышел, громко хлопнув дверью, а Эстель осталась сидеть в кресле, задрав ножки и прокручивая в голове речь Ваала, которую он произнёс, заметив летающего фамильяра в лесу, как только Амон уехал с людьми. «Эстель, дорогая, будь хотя бы ты немного благоразумна. Ты ведь видишь, что он к ней привязан больше, чем в прошлых воплощениях. Если у него хватит смелости заявить об особых отношениях с человеком, все узнают о том, что у нас есть ключ. Самая маленькая проблема будет, если только её захотят уничтожить. Но вы с Амоном больше не сможете выйти в мир людей без призыва. Я не смогу. А я это расцениваю как предательство, и под мою горячую руку попадёт не только он, ты ведь понимаешь, моя дорогая. Ох, а что же сделают ангелы, пронюхав о том, что человеческая душа является ключом и больше не может перерождаться? Естественный процесс нарушен. Договор на Амоне, он нарушил правило. Сделай своё дело. Это ведь твой долг – спасти его, и заодно себя». ***** - С днём Рождения! Амелия проснулась от оглушительных криков Кристины и Сэма, которые стояли над её кроватью, держа в руке торт с девятнадцатью зажженными свечами и гелиевыми шарами, первыми поздравлявшими её в этот день. Амелия рассмеялась в кровати, смущенно натягивая на себя одеяло. - Эй, вставай! – Прокричала радостная Кристина и стянула с именинницы одеяло, что сработало молниеносно, и Амелия подскочила с кровати, ринувшись к торту, чтобы загадать желание и задуть свечи. – Хорошенько подумай, ведь это волшебный торт и твоё желание обязательно осуществится! Амелия задумалась, чтобы её желание было особенным в этом году, но ничего толкового на ум не приходило, и она проговорила про себя, едва шевеля губами: «Хочу, чтобы моя жизнь кардинально изменилась» и, набрав полные лёгкие воздуха, задула свечи. - А теперь подарок! – Прокричал Сэм, вручая Амелии подарочную красную упаковку размером 15х15 сантиметров. – Это от нас двоих. – Поспешил добавить Сэм, после сестринского удара в спину. - Ну же, открывай! – В нетерпении протараторила Крис, не отрывая взгляд от заинтересованной подруги. – Мы долго думали, что тебе подарить и решили, что лучший подарок – это воспоминания. И мы хотим, чтобы каждое своё воспоминание ты могла зафиксировать и сохранить не только в памяти, но и наяву. - Полароид? – Пролепетала Ами, вперемешку с писком, нетерпеливо открывая коробочку с фотоаппаратом. - Да! – Кристина с Сэмом обняли счастливую подругу. – Он уже заряжен на десять снимков, так что, ты можешь теперь снять свой первый счастливый момент! После небольшого инструктажа, Амелия сделала снимок с друзьями, на фотокарточке в течение минуты проявились три улыбающиеся мордашки. Сэм держал торт, Кристина крепко обнимала всё ещё сонную и в пижаме, но счастливую именинницу, а на фоне красовались разноцветные шары, напоминая о празднике. Сэм вышел из комнаты девушек, условившись, что вернётся через час на кофе с праздничным тортом, а девушки побежали в душ, чтобы поскорее принарядиться. - Сегодня я тебе сделаю макияж и укладку! – Пролепетала Крис, натягивая белые джинсы и заправляя в них черную рубашку, но увидев недовольство на лице Амелии, поспешила предотвратить отказ. – Нет! Ты говорила, что на праздник разрешишь мне! - Хорошо. А еще я говорила, что никакого праздника устраивать не нужно. – Амелия пожала плечами, не смея спорить, ведь даже в глубине души желала этого, так как Кристина знала толк в преображениях девушек. – Застегнешь? Амелия подошла к Кристине и повернулась спиной, прося застегнуть молнию платья на спине. Это платье было куплено месяц назад Амелией, когда Кристина настаивала на этом несмотря на то, что Амелии было непривычно видеть на себе короткое красное платье, корсет которого изящно подчёркивал тонкую талию и визуально делал аккуратную небольшую грудь и бёдра пышнее, подчёркивая все прелести женского тела. Небольшой разрез на правой стороне платья был украшен золотыми нитями, будучи акцентом наряда, учитывая скромный вырез на декольте, не смотря на тонкие бретели. - Как же я счастлива, что ты всё же купила его! – Защебетала Кристина, любуясь подругой. - Да, но я чувствую себя голой в нём, я накину черный пиджак, чтобы хотя бы прикрыть плечи. - Амелия расчёсывала свои волосы, представляя в каком бешенстве была бы мама, если бы увидела свою дочь в таком откровенном наряде, да ещё и без бюстгальтера, чего совершенно не было заметно. Кстати, вспоминая о маме, тут же раздался телефонный звонок от родителей. Девушка занервничала и попыталась быстро снять с себя откровенное платье, чтобы родители не увидели её в нём. Она вела себя так, будто её поймали на месте преступления, и теперь ей срочно нужно было скрыть улики. Поднимая судорожно трубку, Амелия накинула поверх платья домашний махровый халат, что и спасло её от очередного скандала с мамой во время видеозвонка. - Дорогая доченька, с Днём Рождения! – Амелия чувствовала, как добрые слова матери казались фальшью лишь из-за того, что в комнате присутствовала Кристина, а мама, как всегда, старалась выглядеть в глазах других людей, образцом приятной женщины. - Спасибо, мам. – Амелия натянула на себя улыбку, стараясь выглядеть счастливой, хотя разговор с мамой вызывал в ней довольно противоречивые чувства. - Ами, солнце, с Днём Рождения! – Когда на экране появился папа, Амелия улыбнулась шире, так как искренне рада была его поздравлениям. – Я желаю тебе каждый день своей жизни чувствовать радость и гордиться собой! - Амелия, - миссис Роуз повернула камеру на себя, перебивая отца, - желаю тебе с отличием закончить университет и стать успешной, чтобы мы с папой гордились тобой! - Спасибо, - пролепетала Ами, - я постараюсь. - Наш подарок, - в кадре снова появился папа, - ожидает тебя дома. Мы вручим его, когда приедешь. Разговор был довольно коротким. Поздравление папы отличалось от маминого, и Амелия чувствовала в этих словах заботу, она знала, что отец всегда поддержит её и не осудит, в отличие от мамы, которая так и норовила устроить жизнь своей дочери угодной только для себя. - Так, а теперь садись на стул и не смей смотреть в зеркало, пока я не закончу свою работу! – Скомандовала Кристина, доставая свой кейс с косметикой и разными видами плоек для волос. - Интересно, какой подарок подготовили тебе родители? – С большим интересом спросила подруга, продолжив раскладывать в особом порядке кисти для макияжа, но Амелия лишь пожала плечами, задумавшись о том, что в роли подарка чаще всего выступало что-то необходимое, а не желанное. Кристина всегда мечтала работать в сфере красоты и, будучи прилежной студенткой, она так же успевала посещать различные курсы, чтобы обучаться делать прически и макияж. И вот сейчас, сбылась одна маленькая мечта Кристины, ведь обычно Амелия не видела смысла в том, чтобы маскировать свою внешность косметикой и делать необычные укладки, но сегодня это наконец-то свершилось и Кристина, проявив своё мастерство и вспоминая все обучения, подчёркивала естественную красоту Амелии, подруги, которая всегда поддерживала Кристину в этом начинании и помогала верить в то, что она однажды станет всемирно известным визажистом. - Всё, теперь можешь оценить мой труд! – Воскликнула Кристина, подкрасив губы подруги. Амелия поднялась со стула и подошла к зеркалу. Она увидела своё отражение и не могла подобрать слов, ведь видела в отражении не скромную серую мышь, а роковую красотку. Макияж казался естественным, только теперь рыжеватые брови были аккуратно оформлены, тонкие черные стрелки подчеркивали большие зеленые глаза, особый способ нанесения туши, сделал взгляд Амелии более уверенным, хайлайтер подчеркнул сияние кожи, а карандаш и помада для губ темнее на несколько тонов цвета кожи, визуально увеличили губы бантиком. Мягкие волны волос были аккуратно заколоты, не теряя объема, а вьющиеся пряди челки длиной до подбородка, обрамляли кукольное лицо. - Вау… - Амелия не отводила взгляд со своего отражения, впервые видя себя такой очаровательной. - И-и-и, - протянула Крис, доставая свои босоножки на невысоком каблуке, - последний штрих. Когда Амелия была полностью готова, она больше не чувствовала себя скромной и неуверенной в себе. Сейчас, видя себя в новом образе, она чувствовала себя красивой и желанной. И только теперь она почувствовала в себе острую нужду показаться Амону в таком виде, чтобы он увидел, как красива она может быть. В последние дни, когда он приезжал к ней каждый вечер, и они сидели в машине, часами говоря на всевозможные темы, Амелия больше не могла отрицать симпатию к этому мужчине. Он обнимал её при встрече и на прощание, и это было единственным касанием, которое они могли друг другу позволить. Она не спешила. Он ждал. Но чем больше они говорили, тем более ранее запуганная девушка без собственного мнения, чувствовала себя иначе. Она впервые говорила о себе, не стеснялась осуждать что-либо, не боялась, что собеседник её неправильно поймет. Они смеялись, грустили, злились. Они разделяли одни эмоции на двоих. Амон часто говорил о том, как устроен мир и Амелия верила ему, всё больше убеждаясь в каких противоречиях жила всю жизнь. Она чувствовала, как хочет изменить свою жизнь, ведь она начала чувствовать изменения в себе. Даже когда Кевин вернулся с больничного, и пытался неудачно подколоть однокурсницу, Амелия не держала рот на замке, а бесстрашно отвечала колкостями, тем самым, закрывая рот своему оппоненту. Кристина каждый день подмечала, как Амелия стала более раскована, какой шутливой и жизнерадостной она стала, после знакомства с Амоном. Он словно передавал ей своё очарование, открывал в ней тёмную сторону, которую родители так отчаянно подавляли в ней с самого детства. Амелии нравилось снимать с себя оковы и чувствовать себя свободной. Нравилось настолько, что в свободное время от учёбы, она снова начала писать стихи и читать литературу, которая не касалась занятий. Настолько, что она начала бегать по утрам, чтобы поддерживать своё тело в хорошей форме. Настолько, что она смелела перед родителями в телефонных разговорах. Не прошло и двух недель, а Амелия становилась другим человеком, которым втайне ото всех всегда мечтала стать. Позавтракав с Сэмом, девушки вышли из общежития, но как только Амелия переступила порог, она увидела белый внедорожник, припаркованный в десяти метрах от общежития, рассмотрев номера, Амелия убедилась, что это автомобиль Амона. - Я догоню, - пролепетала Амелия и уверенно двинулась в сторону Амона, который уже выходил из машины, держа в руке огромный букет красных роз. Увидев Амелию, он пошёл ей на встречу, не скрывая довольную улыбку. - С днём Рождения, Амелия. – Проговорил он, в нескольких шагах от именинницы, но она, ничего не ответив, прильнула в его объятия, глубоко вдыхая его запах, от которого у неё всё ещё иногда голова была кругом. Он нежно обнял её левой рукой за талию, держа цветы на расстоянии, чтобы шипы роз не касались её кожи. – Ты очаровательна! – Прошептал он, наклонившись к её уху. - Спасибо, - прошептала Амелия, разрывая объятия и принимая букет из девятнадцати длинных роз с крупными бутонами, - но эти цветы выглядят очаровательнее. - О, нет, ты себя недооцениваешь. – Амон полез во внутренний карман пиджака, доставая маленькую коробочку. – А это мой особенный подарок. Амелия засияла, но её улыбка не могла скрыть смущения перед тем, что он всё же потратился для неё. Мужчина открыл коробочку, и Амелия увидела в ней кольцо, представляющее из себя серебряную змею, которая в несколько витков создавала идеальный круг для пальца, а в её зубах красовался сиреневый камень неправильной формы, словно он был не огранённым, только взят из недр земли. - Какое красивое. - Прошептала девушка, рассматривая острые змеиные зубы, и переливающийся на солнце камень. - Это аметист. - Амон осторожно достал колечко и, аккуратно взяв левую руку Амелии, надел кольцо на безымянный палец. Размер подходил идеально, словно Амон знал точный размер пальчика. – По легенде, этот камень носила Лилит – первая жена Адама. Она была первой, кто отказался подчиняться законам, и бесстрашно высказывала своё мнение, за что была изгнана из Эдема, ещё до появления Евы. - Змей, который держит камень, это Дьявол предоставляющий выбор? – Уточнила Ами свою догадку, не скрывая улыбки, так как подарок был очень символичным и представлял особую ценность благодаря своей истории. - Да. – Амон поцеловал кисть её тоненькой ручки, на палец которой было надето кольцо. - Спасибо! Оно великолепно. – Амелия снова обняла Амона левой рукой, держа в правой руке букет ярких цветов. Амон осторожно подхватил девушку за талию, под пиджаком, но не притягивал её слишком близко, чтобы, отвечая на объятия, не прерывать зрительного контакта. Амелия заметила это и, подняв головку повыше, была снова готова утонуть в черной радужке его глаз. Она была выше на невысоком каблуке, но, несмотря на это, Амелия встала на цыпочки, чтобы дотянуться до щеки Амона и скромно чмокнуть его в щеку. - Мои усилия достать это кольцо стоило такой благодарности. – С улыбкой произнес Амон, без доли сарказма в своих словах. - Спасибо тебе огромное! Я не знаю, как описать свой восторг. Мне ещё никто не дарил таких подарков. – Совсем смущенно, будто школьница прошептала именинница. - Сегодняшний ужин ведь в силе? – С надеждой в голосе, спросила Амелия, отходя на полшага от мужчины. - Я всегда сдерживаю своё слово. – Они улыбались друг другу и не желали расставаться ни в эту минуту, ни в другие, когда были рядом. - Мне нужно занести цветы в комнату и спешить на пары. – Её голос больше не был таким смущенным как при первой встрече, особенно сейчас, когда она чувствовала себя такой красивой в его глазах. - Конечно. До вечера, Амелия. – Амон подмигнул, но не уходил первым. Амелия улыбнулась ещё шире, обнажая белые зубы, и развернулась, возвращаясь в общежитие. Поставив цветы в вазу, запыхавшаяся Амелия поспешила в первый корпус, чтобы успеть к первой паре по истории. Только открыв дверь в свою аудиторию, Амелия услышала знакомые смешки и посвистывания студентов, которые сидели на своих местах, в ожидании преподавателя. - Вы только посмотрите, - вскрикнула Мелания, - мышь принарядилась. В аудитории раздался смех, но Амелию это не только не испугало, но, кажется, даже раззадорило и без того хорошее настроение. Она вдруг ощутила в себе желание без стеснения дать достойный отпор, показать, что может за себя постоять; показать, что она сильна духом и все издевки, которая она терпела с самого начала учебного года были напрасны; что она больше не та тихоня курса, которая будет молчать и проглатывать жестокие шутки в свой адрес. Амелия остановилась в дверном проёме, тихо закрывая за собой дверь и вспоминая слова Амона, которые прозвучали несколько дней назад, когда они болтали в машине поздним вечером: «Нет ничего ужасного в том, что твоё мнение может отличаться от мнения других, даже самых близких тебе людей. Помнишь, что я говорил, когда мы были возле Райдсоул? Ты, как ручей, который так или иначе сталкивается на своём пути с камнями, песком, землёй, который омывает их или впитывает, меняя структуру. Преимущество людей от реки как раз в том, что ты можешь выбрать, встречающиеся люди на твоём пути либо будут менять твою структуру, прогибая под себя, либо ты пройдёшь мимо них с высоко поднятой головой, и больше никогда не встретишь их на своём пути. Лишь тебе выбирать, будут они твоей землёй или камнями». - Мелания, ты даже не представляешь, как мне страшно оказаться на твоём месте. - Начала громко отвечать Амелия, уверенно, но не спеша, шагая к парте, постукивая каблуками, где её уже ждала Кристина, пока другие студенты умолкли. Амелия почувствовала прилив жара в теле, вызванный скачком адреналина, но эти ощущения будоражили ещё больше. Мельком проскочила мысль о том, что она даже не знает, как закончить начатую фразу, но что-то ей подсказывало, что она может с этим справиться. - Страшно? – Мелания выдавила из себя смех, чувствуя себя неловко, услышав, как бывшее посмешище без стыда начало огрызаться, когда этого никто и не ждал. – Да тебе до меня ещё далековато, не бойся. - И правда, - Амелия поставила свою сумочку на столешницу, - какое счастье, что мне не нужно строить козни, чтобы привлечь к себе внимание. В аудитории послышались перешептывания студентов, и Амелия почувствовала победу на своей стороне. Она впервые за всё время решила проявить силу характера, теперь уже даже не просто огрызаясь, а вступая в конфликт. И сейчас, когда Амелия проговорила первое, что пришло в голову, и гром с неба не наказал её за дерзость, она была довольна собой. Ещё один страх начал рассеиваться перед ней, открывая глаза на ситуацию, с которой не нужно было мириться ещё со времён школьной скамьи. - Что ты сказала? – Мелания встала со своего места и ринулась в сторону Амелии, которая даже глазом не дёрнула, продолжая стоять у своей парты, но брюнетку остановил Кевин, схватив девушку за руку. – Отпусти! Её нужно поставить на место! - Сядь, - прошипел Кевин, вспоминая свой неудачный опыт на прошлой неделе. - Мелани, милая, если ты хочешь мне что-то сказать, это не обязательно делать напротив меня, прыская слюной в лицо. – Проговорила Ами, скрещивая руки на своей груди, заметив восхищенный взгляд, раскинувшейся на стуле Кристины. В аудитории послышался лёгкий смешок однокурсников, которые теперь смеялись не с Амелии. Теперь им было забавно наблюдать за дерзкой брюнеткой, за которой периодично замечали такой грешок, когда она была очень зла. - Если я сейчас подойду, этот красавчик больше не сможет смотреть на твоё изуродованное лицо. – Прошипела Мелани, чью руку ещё крепче сжал Кевин. – Так что закрой свой рот. - Я так понимаю, у тебя недостаточно ума, чтобы придумать ответ, и ты хочешь продемонстрировать всем нам могущество своей физической подготовки? – Амелия насмешливо ухмыльнулась и села на своё место, услышав, как открывается дверь в аудиторию и заходит преподавательница. - Доброе утро! – Женщина низкого роста с короткими светлыми волосами, в спешке зашла в аудиторию и, поправляя очки, двинулась к своему столу, держа в руках стопку с книгами. – Прошу прощения за опоздание, начинаем лекцию. - А ведь Амон очень благоприятно на тебя влияет. - Шепотом подметила Крис, раскрывая конспект и видя самодовольную улыбку подруги. Как вдруг она краем глаза увидела что-то новое на пальце Амелии. – Это он подарил? - Тс-с, - Ами прижала палец к губам, когда Крис немного повысила голос, заметив подарок, - да. - Ничего себе. – Кристина держала левую руку Амелии и рассматривала кольцо, пока преподавательница была отвлечена открытием окон в душной аудитории. – Боже, какой мужчина! Если у него будет брат или друг, хотя бы на половину таким же, как сам Амон, ты обязана нас познакомить. Девушки тихо рассмеялись, но под взглядом миссис Бёрнел тут же умолкли и уставились в свои конспекты, создавая иллюзию занятости. Остаток дня прошёл без происшествий. Как и ожидалось, Мелания была страшно зла на Амелию, но не смела сказать ни слова. Возможно, от того, что не была готова снова услышать оскорбления в свой адрес. Может быть, причина была в том, что Кевин вправил ей мозги, напомнив, что сделал с ним по слухам парень Амелии. В течение всего учебного дня Крис ещё долго любовалась кольцом, подаренным Амоном этим утром. Она не прекращала шутить, что это новая ступень в их отношениях, на что щёки подруги заливались красной краской, словно ей сказали что-то очень неприличное. Когда пары закончились, девушки вышли на улицу, вдыхая теплый весенний воздух и решали как распределить оставшиеся дела. - Хорошо, что Амон предложил отпраздновать в ресторане и нам не нужно сейчас ещё готовить ужин. – С благодарностью в голосе произнесла Крис. - Да, но я теперь чувствую себя должницей перед ним. – Поджав губки, констатировала Амелия. - Да брось, он ведь ничего не требует взамен. А так как ты наконец-то призналась себе в том, что неровно дышишь к нему, ты можешь расплатиться позже. – Кристина рассмеялась, пока Амелия, испытывая лёгкое смятение, толкнула подругу в плечо. – Так, мне нужно успеть зайти на почту, но я боюсь, что не успею собраться и подправить тебе макияж. - Давай я сама схожу на почту и заберу твои книги, а ты пока переоденешься и поколдуешь со своими кисточками, когда я вернусь? - Предложила Ами. – Всё равно прогуляться хочу. Кристину не пришлось долго уговаривать, и она послушно дала все данные, чтобы Амелии на почте выдали чужую посылку, после чего убежала домой, чтобы успеть собраться к 17:00 до того, как Амон приедет забрать всю компанию. ***** Амон вышел из душа, обернувши полотенце вокруг своих бёдер. Он не спеша ступал в спальню, пальцами правой руки теребя влажные волосы, оставляя после себя мокрые следы на тёмном паркете. Он вошёл в комнату, и прикрыл за собой дверь. Как вдруг мужчина замер на несколько секунд, вглядываясь в пустоту перед собой, посреди комнаты. - Эстель? – Мужчина громко окрикнул своего фамильяра. Приоткрыв дверь и, не услышав ответа, тут же скинул с себя полотенце и в спешке начал одеваться, шипя проклятия, увидев один из вариантов событий. – Черт, я убью тебя! Амон выбежал на улицу и убедился, что его белого внедорожника нет во дворе. Он проскочил в гараж и, не тратя ни секунды, сел в чёрный спортивный автомобиль, которым пользовался только в экстренных случаях. - Тварь. Я уничтожу тебя. Не смей и пальцем её тронуть! – Шептал Амон, пытаясь связаться с Эстель, но она игнорировала его. Эстель была фамильяром Амона уже более семисот лет, но он принял её только из-за необходимости, когда один из колдунов, ценой своей жизни, убил Савиила – первого сокола Амона, который был верен ему, что доказал своей службой с самого начала времён. Эстель же была дочерью этого сумасшедшего колдуна. Когда Амон уничтожил его, отомстив за своего верного друга, он обнаружил маленькую девочку, прячущуюся в доме, которая вышла только когда истошные крики её отца прекратили резать слух. Амон пощадил её, но вынудил служить ему, что, возможно, было худшим наказанием, чем смерть. Эстель быстро училась, но обида за смерть отца никогда не покидала её. Он чувствовал это. В первые несколько веков ему даже нравилось это чувство, так как он не мог избавиться от чувств ненависти и печали, из-за потери верного друга, пока Эстель не научилась скрывать свою боль, обретя скверный характер. У фамильяров настолько глубокая связь с их хозяином, что где бы они ни были, они чувствуют эмоции и мысли друг друга. Лишь сильные существа могут закрывать эту связь, и Амон успешно пользовался этим с того самого дня, как его нога впервые за девятнадцать лет ступила в мир людей 25 апреля 2021. Он знал, что Эстель не стоит доверять свои дела, поэтому не рассказывал ей ничего, что было связано с Амелией. Эстель подозревала, что Король был прав, и Амону нужна помощь, чтобы предотвратить его гибель. Но в глубине души Эстель всё ещё мечтала отомстить Амону, отобрав у него что-то столь ценное и желанное, как когда-то сделал он. Она была уверенна, что её решение убьет сразу двух зайцев – месть и спасенье, даже если за это нужно будет заплатить самую высокую цену. ***** Амелия забрала несколько книг из почты и, спрятав их в бумажный почтовый пакет, она написала Кристине, что уже идёт домой, стоя на светофоре, возле перекрёстка на пути к общежитию. Спустя десять минут, Амелия планировала прийти домой и немного отдохнуть. Амон должен был приехать через сорок минут, за которые девушки бы успели собраться в ресторан, в котором ещё совсем недавно прошло первое в жизни Амелии свидание. Дождавшись зелёного света для пешеходов, Ами, будучи единственным пешеходом, быстрым шагом переходила дорогу, смотря перед собой, и не скрывая своей радости от того, как хорошо начался этот день и как чудесно он может закончиться. Её улыбка сияла на лице, она не хотела сдерживать своего счастья от того, какие перемены уже происходят в её жизни. В глубине души, Амелия была готова подарить Амону свой первый поцелуй, и она хотела сделать это сегодня после ужина, когда они останутся наедине, чтобы показать ему как сильно она начала ему доверять и что видит в нём того мужчину, с которым ей хотелось начать серьёзные романтические отношения. Ей оставалось пройти два метра до тротуара, после которого, пройдя полтора квартала, она могла выйти к тропе в общежитие и оказаться дома. - НЕТ! – Раздался истошный женский крик, после которого Амелия услышала громкий удар столкновения двух автомобилей в метре от себя, но не успела она оглянуться, как почувствовала сильный удар в область между левой лопаткой и поясницей. Удар оказался настолько болезненным, что в глазах потемнело, а боль резко отозвалась во всём теле, словно унося землю под её ногами. ***** Амон нарушал все правила дорожного движения, объезжая одну машину за другой, ему нужно было проехать всего лишь четыре квартала до злосчастного перекрёстка, но он боялся опоздать. Каждая секунда была на счету, и он понимал, чем раньше он приедет, тем лучше сложится ситуация для Амелии. Его мысли в голове прокручивались вновь и вновь, затуманивая рассудок. «Не смей этого делать, Эстель. Она нужна мне. Оставь её в покое». Вот она. Он видит её уже в тридцати метрах от его местонахождения, она переходит дорогу, и он видит, как на неё несется его белый внедорожник, который находится от неё на таком же расстоянии, но с другой стороны. Амон выехал на встречную полосу, но ему было плевать, в данный момент его волновала жизнь только одного человека. Перестроившись в другой ряд, Амон вжал педаль газа в пол, проезжая в полуметре от пешехода с рыжими волосами. Всё происходило настолько быстро, что Амелия даже не успела услышать или увидеть это, но Амон проживал этот момент словно в замедленном времени, чувствуя, как машина под ним сжимается и ломает его кости, разрывая мышцы и сухожилия его физического тела. Черная спортивная машина столкнулась с пассажирской стороной внедорожника, предотвращая трагедию, от чего белый автомобиль занесло, и задней частью задело пешехода, ударом в спину. Девушка упала на тёплый асфальт, не успев даже вскрикнуть. Люди, стоявшие в нескольких метрах поодаль, кричали, всё ещё испытывая шок и ужас. Несколько человек кинулись к пострадавшей, вызывая скорую помощь и полицию. Двое пожилых мужчин кинулись к авто, надеясь, достать живых людей. Черный спорткар был разбит всмятку, он перевернулся и приземлился на несколько метров дальше от остановившегося внедорожника, который пострадал лишь с пассажирской стороны. Подбежав к перевернувшемуся автомобилю, мужчины, ожидавшие увидеть, как минимум, один изуродованный труп, обнаружили парня, выбирающегося из салона уничтоженной машины. - Мужик, ты в порядке? – Спросил один из незнакомцев, подхватывая Амона за плечи и доставая через сплюснутое отверстие, на месте которого было лобовое стекло. - Черт возьми, да на нём ни царапины. – Второй мужчина перекрестился, когда из груды метала, вылез целый и невредимый мужчина в чёрных джинсах и белой грязной рубашке. Его одежда была разорвана в клочья осколками стекла и кусками железа, на одежде виднелись следы крови, но он был цел. Амон, как только встал на ноги, даже не отряхнувшись, развернулся в сторону пострадавшей. Он побежал к Амелии, которую оттащили на тротуар, подложив под голову куртку одного из прохожих. Пожилые мужчины переглянулись и, не сказав ни слова от шока, двинулись в сторону белого внедорожника. Но когда они открыли дверь автомобиля, из салона вылетел белый сокол и, махнув крыльями, улетел ввысь, скрываясь в неизвестном направлении за малоэтажными домами. ***** Боль разлилась на всю спину. Амелия чувствовала, как острые ощущения сконцентрировались в районе грудного отдела слева, словно от сердечной боли, но всё тело отзывалось на эту муку. - М-м-м. - Она хотела кричать, но услышав свой же стон почувствовала, как приходит в сознание, всё более остро ощущая травму в спине. Она не хотела открывать глаза, хотела ещё немного побыть в бреду и не чувствовать того, что ей предстояло вынести в реальности, всё ещё не подозревая о том, что произошло и откуда такая жуткая боль. - Тш-ш, я здесь, я с тобой. – Амелия услышала знакомый, полюбившийся ею голос. Она чувствовала, как её пальцы мягко сжимает горячая рука. Амелия с трудом приоткрыла глаза. Всё ещё не различая, что реально, а что сон, девушка пошевелила пальцами, стараясь почувствовать горячую мужскую руку и убеждаясь в том, что она жива. - Амон? – Лежа на больничной койке, она с трудом выговорила его имя, чувствуя, как пересохло во рту. – Воды… - Сейчас. – Прошептал он, и налив с графина стакан воды, взял трубочку и помог Амелии, приподняв рукой её голову, сделать несколько глотков, чтобы унять сухость во рту. Амелия постаралась прогнуться в спине и приподняться выше, но резкая боль выше поясницы отозвалась с новой силой и не позволила сделать этого, от чего девушка скривилась, выдавив из себя сухой стон. Амон тут же поставил стакан на прикроватную тумбочку, и аккуратно надавил на плечи Амелии, не позволяя ей подняться, но и стараясь не причинить ещё большую боль. Амелия обратила внимание на то, что Амон впервые был одет не в рубашку, а в черные джинсы и бежевую толстовку с капюшоном, рукава которой были подтянуты, обнажая жилистые предплечья. - Тебе ещё нельзя вставать. – Он присел на краешек койки, и снова взял руку Амелии, нежно поглаживая её кожу подушечками пальцев, касаясь почти невесомо, словно лаская. – Я позову доктора. - Нет. – Амелия всеми силами сжала его руку крепче, не отпуская от себя. – Не нужно. – Каждое слово давалось ей с трудом, но уже приходила в себя, рассматривая всё, что её окружает. - Что случилось? – Шепотом спросила Амелия, начиная понимать, что она в больничной одежде и в палате, а за окном уже глубокая ночь. – Сколько я проспала? - Авария. К счастью, ничего серьезного, у тебя ушиб спины и трещина двенадцатого левого ребра. Доктор говорит, что самое страшное, это боль в первые дни, но ты поправишься. - Спасибо. – Прошептала она, и крепче сжала руку Амона и тут же ослабила хватку, чувствуя, как мало в ней сил. – Который час? - Половина двенадцатого ночи. – Амон заправил пряди волос Амелии за ухо и, увидев очередную попытку подняться выше, мужчина всё же помог, приподняв Амелию и удобно поправив подушку. - Да, этот день закончился не так, как я ожидала. – Амелия натянула улыбку, за которой скрывалась тоска. С каждой минутой она чувствовала окружающий мир более реальным и даже свыкалась с болью в задней части грудной клетки. - Когда ты поправишься, я снова зарезервирую столик на террасе, - начал Амон, стараясь подбодрить девушку, - ты снова наденешь своё красивое платье, я снова подарю тебе букет, ещё больше прежнего, и мы поужинаем с Сэмом и Крис. Идёт? Амелия кивнула и на её лице засияла улыбка. Она была рада видеть Амона здесь, больше, чем кого-либо другого. На её лице были остатки растёкшегося макияжа, волосы были спутаны, но Амон не обращал на это никакого внимания, он любовался её зелёными глазами и был рад, тому, что успел и не потерял её. За всё время, что Амон общался с Амелией, он не только влиял на девушку, меняя её, но и сам больше проникался к людям. Ему нравилось быть для неё своеобразным маяком, указывающим направление к правильному пути, ему нравилось, как она любила слушать его рассказы, его мнение по поводу различных вещей, как иногда вступала с ним в спор, даже если понимала, что может быть не права. За всё своё долгое существование, он часто общался с людьми, но его воспринимали как жестокого Маркиза, как потустороннее существо, которое является прислужником тьмы. Но она… Она смотрела на него иначе. Конечно, заслуга этого была в том, что она не знала всей правды о нём. Первые дни, когда он и сам был равнодушен к ней и лишь играл свою роль, она боялась его. Но со временем, они оба открывались друг другу. Она видела в нём человека, равного себе, и для него было очень необычно это чувство. Он оставался тем же Амоном, что и ранее, могущественным и суровым Маркизом, который никогда не давал поблажек любому провинившемуся, но его ощущения с ней были другими. Каждый раз, являясь в мир людей, Амон просто наблюдал за человечеством, как за глупыми букашками, которые не понимают своего предназначения, даже если он и старался в начале их существования в материальном мире, объяснить им смысл жизни их души, как и все другие существа, но они оставались слепы, как только рождённые котята, которые подвластны лишь своим инстинктам. Он видел, как каменная живопись сменяется настоящим искусством. Видел, как животные, не умеющие связать и нескольких слов, научились общаться друг с другом, придумывая новые языки, не похожие один на другой. Видел, как люди постепенно придумывали новые способы развлечений, технологии. Со временем он начал даже восхищаться их изобретательностью, но всё ещё видел перед собой лишь унылые души, бродящие в поиске «смысла жизни, так и не заглянувшим внутрь себя, придумывая всё больше обмана вокруг. Последним интересным собеседником в существовании Амона был Савиил, с которым они вместе изучали людей, наблюдали за ними, приходили на их зов, помогали им, разочаровывались. Знающие о сущности Амона люди, которые вызывали его для удовлетворения своих потребностей, были безвольными рабами, в чьих глазах читалось лишь почтение к его персоне и зависимость от материального мира. Даже Эстель, которая была с ним семь веков, не была заинтересована в нём как в собеседнике. Он для неё был хозяином, чьи приказы она должна беспрекословно выполнять. Равные ему существа были по-своему пусты, выполняли свою работу, как в мире людей, так и в потустороннем мире, но никто не воспринимал Амона так, как Амелия. Она первая, кто сказала ему «нет». Поначалу его забавляла эта игра, потому что вызывала в нём столько новых эмоций. Ему нельзя было рассказывать о том, кто он такой, и кто она для него. Ей нельзя было знать правду, ведь она могла разорвать договор, за что всех бы ждала жестокая расплата. Амону нужно было лишь одно, но она сказала «нет», и теперь, пока он ждал её согласия, начинал чувствовать потребность в ней, в их разговорах, в её смехе, в её удивительной энергии. И когда сегодня чуть было не потерял её, он признался в этом самому себе. Он признался себе в том, что она нужна ему. И больше всего на свете Амон презирал себя за обман, путём которого он был рядом с ней. Он знал, что рано или поздно, правда станет известна, но сама мысль об этом была ему неприятна, от чего он и решил даже не пытаться узнать, чем же всё закончится, хотя мог бы сделать это ещё в первую минуту их встречи. Он часто вспоминал прошлое, как самоотверженная девушка, ценой своей души спасла сотни тысяч жизней, даже не прося за это признание народа, напротив, заключив сделку с демоном, Сильвия ушла из дома, разорвав все контакты с семьей и со своей наставницей Селестой. Она отлично знала условия договора, и поэтому сохраняла свою жизнь так долго, как только могла позволить себе это, прибегая к неподобающему образу жизни во имя спасения своей физической оболочки, ведь душа её была уже мертва для неё. Она никогда и никому не показывала печать на своём теле, чтобы никто не мог повлиять на то, на что она пошла в семнадцать лет. - Что это за сумка? – Амелия поднялась на лопатки, скривившись от боли, стараясь осмотреть сумку в углу палаты, прерывая течение мыслей Амона. - Это Крис собрала твои вещи и привезла, когда узнала о случившемся. - Она здесь? - Была здесь несколько часов, но уехала, когда доктор убедил нас после обследования, что ты в порядке. Мы договорились, что я буду с тобой, чтобы она отдохнула, и завтра могла пойти на пары и предупредить в деканате, что ты попала в аварию. Амелия снова легла на спину, она окончательно отошла от обморочного состояния, и теперь чувствовала себя достаточно бодро, когда не двигала спиной и ощущала боль слабее. Амон помог ей разобрать сумку, достав оттуда подаренный утром полароид, несколько книг, и некоторые личные вещи. - Тебе бы тоже стоило отдохнуть. – Прошептала Амелия, когда Амон снова сел на стул у её койки, разобравшись с вещами. - Я не устал. – Амон взял полароид и покрутил его в руках. - Это Крис с Сэмом подарили сегодня. Для того, чтобы я могла зафиксировать хорошие воспоминания не только в памяти, но и на снимках. – Объяснила Ами. – Я хотела оставить на память фото с сегодняшнего ужина. - Хм, - Амон улыбнулся своей мысли, - но ведь это всё ещё можно сделать. Пусть не самый светлый момент в памяти, но ты будешь ещё смеяться над этим спустя какое-то время. - Думаешь? – Амелия рассмеялась. – Я сейчас не в лучшем виде для таких фото. - Амелия, - он привстал со стула и наклонился к девушке, убирая с лица непослушные пряди, - ты прекрасна всегда. Не иди на поводу комплексов тех, кто утверждает обратное. Амон поднял руку, в которой держал полароид и, повернув голову, широко улыбнулся, нажимая на кнопку, чтобы сделать снимок. Амелия сначала не поняла, что Амон собирается сделать, но увидев, как он улыбается в камеру, успела рассмеяться тому, насколько милым был этот жест. - Это было неожиданно. – Унимая смех, проговорила Амелия. Амон достал фотокарточку и, держа её за краешек, начал активно взмахивать ней как веером, чтобы ускорить процесс проявления снимка. - Смотри, - Амон протянул Амелии снимок, - теперь у тебя будет сохранено ещё одно воспоминание. Амелия рассматривала фото, держа её левой рукой, где на неё смотрели два счастливых лица, искренне улыбающиеся моменту. Эта фотография была прекрасна, но Амелию расстраивала мысль, что их первое совместное фото сделано при таких обстоятельствах. Девушка тут же перевела внимание с фото на кольцо, которое по-прежнему красовалось на безымянном пальце, даже при тусклом освещении переливаясь в дивные цвета. Амон заметил, как Амелия изменилась в лице и с грустью смотрела на фотокарточку и на кольцо, переводя взгляд от одного предмета на другой. - Почему ты грустишь? - Амон вновь присел на краешек кровати, и рукой коснулся её щеки, подушечкой большого пальца ласково поглаживая её кожу. - Потому что я хотела, чтобы вечер закончился иначе. – Амелия убрала фото на прикроватную тумбочку, где уже стоял полароид и, накрыв руку Амона своей ладошкой, посмотрела в его глаза, заметив нежность в его взгляде, которой не замечала ранее. - Я бы пригласил тебя на танец, если бы любое движение не причиняло тебе боль. – Амелия улыбнулась, но замотала головой, давай понять, что имела в виду другое. - Что я могу сделать для тебя, Амелия, чтобы снова увидеть улыбку на твоём лице? – Прошептал Амон, и его палец невесомо скользнул ниже, сначала задевая краешек её губ, но увидев её интерес на его прикосновения, он провёл пальцем по нижней губе девушки, изучая её реакцию, следя за дыханием, глазами, губами. Это движение заставило сердце Амелии плясать в груди, она почувствовала, как по её телу пробежала волна мурашек и теперь она ясно поняла, чего хочет в этот момент, на что была готова уже несколько дней, но не находила момента. - Поцелуй меня. – Прошептала она, замерев на подушке и слегка приоткрыв губы, всё ещё не веря, что сказала это вслух. Амон усмехнулся. Он воспринял это сначала как шутку, но видя её растерянное выражение, принял серьезный вид и на долю секунды замешкавшись, наклонился ниже. Её взгляд был направлен на его губы, и Амон наклонился ещё ниже, пока не почувствовал её дыхание на своей коже. Он замер, когда кончики их носа коснулись. Амелия прикрыла глаза, пряча смущенный взгляд, но её губы дрогнули, а голова немного поддалась вверх, навстречу к губам мужчины. Амон наклонился ещё ниже и их губы соприкоснулись. Мужчина не настаивал, он хотел, чтобы Амелия была уверенна в своём решении, но она, впервые ощущая чужой вкус на своих губах, растаяла в моменте, немного растерявшись в том, как целовать правильно, но её сердце подсказало ей. Девушка обхватила голову мужчины правой рукой, наклонив его ещё ближе к ней, чтобы она могла снова прилечь на подушку, полностью расслабляясь. Их влажные губы нежно, почти как пёрышки, ласкали друг друга. Амелия почувствовала, как язык Амона пробирается глубже, и она ответила тем же, доверяя лишь своим ощущениям, словно отзеркалившая каждое его движение. Она почувствовала, как тепло в груди разливается по всему телу, сменяя боль на удовольствие от наваждения. Все её страхи перед ним, перед другими людьми, перед родителями и кем-либо ещё, растворились в невесомости, где-то далеко вне стен больничной палаты. Его правая рука скользнула под её затылок, а большой палец мягко поглаживал шею. Тепло в её теле переросло в жар, уходящий вниз живота. Эти ощущения были совершенно новыми и необъяснимыми. Ни одна прочитанная ею книга не могла описать в полной мере то удовольствие, которое ощущала Амелия в момент их первого поцелуя. Амон аккуратно отстранился, чмокнув Амелию напоследок в её потеплевшие во время поцелуя губы. Она открыла глаза и увидела в его взгляде новый огонёк, которого не замечала раньше. Нежность сменилась чем-то другим, новым желанием. Он всё ещё нависал над ней, обжигая мятным ароматом её кожу, а она, лёгким нажимом правой руки, не отпускала его от себя. Боль в спине, казалось, отступила, ведь на смену пришли новые ощущения, дарящие только наслаждение. Но девушка всё же почувствовала лёгкое покалывание на позвоночнике между лопатками, хотя это и не было болезненным, ощущения были странные, словно несколько иголок коснулись её кожи. - Тебе нужно отдохнуть. – Прошептал мужчина, перехватывая её руку со своего затылка, и целуя кисть. – Хочешь, я тебе почитаю перед сном? Девушка улыбнулась и кивнула, снова опускаясь в своей постели ниже и приняла удобную для сна позу. Амон взял единственную книгу, которую передала Крис, Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» и улыбнулся воспоминаниям, как они с Амелией обсуждали это произведение. Усевшись удобнее на стуле, закинув нога на ногу, он томным тихим голосом начал чтение. - Глава первая. Никогда не разговаривайте с неизвестными. Однажды весною, в час небывалого жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах…– Бархатистый голос Амона был тихим и убаюкивающим в данный момент. Амелия закрыла глаза, представляя события, о которых читает мужчина. Его голос становился всё более отдалённым, а целые предложения становились более расплывчатыми, и Амелия улавливала лишь отдельные фразы или слова, прежде чем провалиться в сон.