Давай вернемся

      После собрания ОД было решено сказать о своих подозрения и планах кому-то из членов Ордена Феникса. Так как Сириус погиб, то и человека пришлось выбирать долго. Чету Уизли отмели сразу, Фреда и Джорджа решили не тревожить (особенно после комментария Рона о том, что после этого они будут в вечном рабстве близнецов), Дамблдор сейчас постоянно где-то пропадал. Наилучшим вариантом были профессор Макгонагалл, Римус и Тонкс. Все единогласно решили выбрать профессора Макгонагалл. Гарри подошел к ней после урока по зельеварению.       -Мистер Поттер, рада вашим успехам в классе профессора Слизнорта. Он неустанно вас расхваливает, говорит, что вы весьма одаренный ученик и в будущем можете сотворить что-то новое в мире зелий. Вы ничего не хотите мне рассказать?       -Эмм, нет, профессор. Все мои заслуги, как всегда, преувеличены. Я просто следую инструкциям и все.       -Что ж, буду рада, если вы начнете следовать инструкциям и на моих занятиях.       -Да, профессор.       -Но вы пришли ко мне не хвастаться успехами?       -Да, мне бы хотелось с вами кое-что обсудить. Это касается Малфоя.- И Гарри рассказал ей о своих подозрениях. Профессор Макгонагалл все это время молча внимательно слушала, а затем сказала:       -Я поняла вас, мистер Поттер. Я обсужу этот вопрос с другими. Единственное, о чем я вас ВСЕХ могу попросить либо действовать безумно осторожно, либо не действовать совсем. Настали другие времена. Дело не ограничится простым выгоном из школы. Последствия будут совсем иные.       После того, как профессор Макгонагалл покинула класс, Гарри почувствовал невероятное облегчение. Теперь они все были не одни. «Сириус наверняка бы превратился в пса и предложил искусать Малфоя» - Гарри грустно улыбнулся этой мысли, но сразу же пресек это. Смерть Сириуса пересекалась с Беллатрисой, и в такие моменты в его груди вспыхивала ярость, а эти эмоции Гарри не мог себе позволить. Он посмотрел за окно. Из кабинета виднелось поле для квиддича. Сейчас там тренировались слизеринцы, и Гарри знал, что Малфоя там не было. Блондин не пришел ни на одну тренировку, а матч в конце недели. «Первая игра Рона, как вратаря и Джинни - охотника. В Джинни я уверен, но Рон меня беспокоит. Если и дальше он будет сомневаться в себе, то придется ловить снитч в первые минуты матча. Лучше не дать ему сыграть, чем позволить усомниться в себе еще больше». Гарри стоял так какое-то время, а затем, как будто что-то вспомнив, он выбежал из кабинета.

***

      Драко сидел в общей гостиной и смотрел на озеро. Несмотря на начало ноября здесь было очень уютно, тепло и, по меркам Малфоя, эстетично: где-то еще валялись тыквы с Хэллоуина, на диване кто-то из младших детей забыл конфеты, по полу скакала шоколадная лягушка, а чей-то кот пытался ее словить. Горел камин, создавая небольшой оранжевый островок света. Возле стен летали свечи, но они не горели.       Было уже поздно и Драко сидел один. Сегодня его мысли были такими же медленными, как кальмар, плавающий туда-сюда. Парень истощался, сил не оставалось. Он мог бы трусливо убежать и спрятаться (мечты, которые прячутся в самых дальних уголках сердца), но чем дальше он заходил, тем сильнее от побега его удерживала не столько преданность семье, сколько нерешительность и просто страх все бросить и убежать. В этом Малфой не мог признаться даже себе. Всю свою жизнь он гордился своим происхождением, своей «чистотой». Он унижал и оскорблял всех, у кого в родословной были магглы. Практически всю сознательную жизнь им руководили эмоции и чувства: ненависть по отношению к «грязнокровкам», боязнь отца, зависть по отношению к тем, кто не боялся делать и говорить. Малфой считал, что виноват в этом отец. Такой же трусливый и всех ненавидящий Люциус. Но благодаря матери у блондина было и что-то хорошее: он вставал на защиту людей, которых считал своими приятелями, мог испытывать чувство вины за слова и поступки, в тайне восхищался умом Грейнджер и безрассудной отвагой Поттера (но опять таки за это их и унижал).       Благодаря тому, что сейчас происходит в мире, Драко как будто начал просыпаться от долгого сна. Он видел всю грязь и мерзость, буквально жил в ней. И в нем что-то щелкнуло. Он начал меняться, переосмысливать свои действия, слова, начал больше наблюдать, думать. Малфой больше не был тем Малфоем, которого все боялись и ненавидели. Только Блейз это понимал. Остальные все так же ждут от него подвоха. «И, к сожалению, это так. Я ничего не могу сделать. Если бы мне только как-то удалость спрятать маму, если бы что-то случилось, и она оказалась в безопасности. Но мне никто не может помочь. Не к кому обратиться. Я должен сделать то, что приказал Он. Иначе быть не может. Я не настолько гениальный, как Грейнджер!»       Внутри Драко все кипело, ярость от бессилия и страха заслоняла все. Взяв в руки палочку, парень начал крушить все, что находилось в гостиной, в окне которой спокойно проплывал кальмар.