Выверни наизнанку

      Большие, слепящие глаза, прожектора освещают вычурные вывески магазинов. Многоэтажные, расфуфыренные, словно барышни, этажи взвевались вверх, демонстрируя огромный выбор развлечений, угощений и прочего дорогого удовольствия, на которое денег у Грегори не было.       У него не было денег не то что на билет в боулинг, а даже на обычную пищу, потому что найти работу человеку без образования слишком тяжело, зато очень увлекательно. Кажется, юноша перепробовал уже всевозможные разновидности подсобного рабочего: он мыл полы, доставлял еду, начищал капоты дорогих авто, в салон которых он в жизни не попадет. Довольно увлекательный опыт, но всё сводится к одному: в холодильнике съели даже мышь. Единственным спасением была младшая сестра, просто ангел и пример для подражания на всю жизнь: получила высшее образование, увлекается историей, культурой и дегустацией сыра. Весь этот образ культурного гражданина был не по размеру Грегори Куперу и смотрелся настолько нелепо, что макаке из зоопарка подошёл бы больше. Он всю жизнь лазал по заборам, пропадал на трамплинах со скейтом на пару и пропускал нудные занятия в школе. Ему не хотелось как все, он хотел что бы систему изменили специально под него и весь мир крутился вокруг его персоны. Но чуда не произошло. Вот его уже насильно выселяют собственные родители, отправляя в самостоятельную жизнь и приходится подстраиваться под шаблон, согнувшись в три погибели под натиском работодателей. Единственным, чем его явно не обделили, так это красотой. Конечно, не кино звезда, но зубы удалось сохранить все до одного, волосы он иногда расчесывает, а лицо и мылом можно помыть. Значит, так и запишем: писаный красавец.       Юноша глупо шмыгнул носом и огляделся, как потерянный ребёнок в супермаркете. В сообщении, которое ему прислали в ответ на резюме говорилось о конкретном маршруте, подробно расписанном и разложенном по полочкам, но читал он его с телефона сестры, бегло и не обращая внимания, а теперь жалел и гулял взглядом по толпе, ища хоть какие-то подсказки. Среди ног маленьких посетителей комплекса с трудом Грегори находит указатели, которые блекли по сравнению с остальными яркими картинками. Белый круг с рисунком дипломата. Если пораскинуть логикой, то вполне можно догадаться, что это может оказаться например администрацией или офисом сотрудников, в любом случае ему могут подсказать куда пройти на собеседование, потому что иначе он рисковал опоздать и испортить всё первое впечатление о себе. Поднявшись на этаж повыше Грегори петляет между прилавкам и отчаянно ищет нужную дверь. Наконец перед ним предстают большие, серые двери. Они открыты и будто бы ждут только его. Засунув голову в небольшую щель, парень оглядывает полуподвальное помещение в котором атмосфера сильно рознилась с главным залом. Видимо, это помещение не для гостей и соваться сюда не стоит, но другого пути не было, была лишь дорога вперёд. По сырому, полупустому коридору пронеслось эхо шагов. Испорченные пролитой газировкой диваны, старые постеры и поломанная мебель – всё так и нагнетало, словно он был в новейшем хорроре и его пытались испугать скрипом пола за спиной. Теперь это не кажется таким логичным местом, в которое он должен направляться на собеседование, а простой ошибкой и стоило бы уже развернуться и идти обратно на поиски кабинета, но его опережают. Чья-то холодная, мягкая рука хватает его за шиворот и дёргает назад. Девушка смотрела на Грегори как на нашкодившего мальчишку, явно недовольная нежданным гостем в закулисье пиццерии. Её жёлтые, вероятно от линз, глаза блистали в мраке, а стрелки придавали ей вид настоящего хищника. Её красивое, утонченное тело скрывалось в открытой одежде, а сама она возвышалась в росте за счёт каблуков. Она выглядела явно не как та, которой можно перечить и пытаться с ней спорить. Слишком уж травмоопасно. - Какого дьявола ты тут делаешь?       Прорычала она и притянула Купера почти вплотную к себе, от чего его и без того хлипкая и старая футболка, чуть не разошлась по швам. - Я на собеседование!       Уверяет юноша и выворачивается из крепкой хватки, зачем-то сунув девушке под нос своё помятое резюме. - На собеседование со свалкой?–иронизирует брюнетка и отодвигает от себя засаленную папку документов махом руки. - Если же нет, то лучше развернись и топай от сюда или тебя выведет охрана. Внутри всё сжимается от стыда и неловкости и Грегори несколько секунд кусает губы, прежде чем всё же задать вопрос. - Подскажите, где проходит собеседование? Я сразу же уйду и больше вас не потревожу, обещаю.       Юношу смерили высокомерным взглядом и цокнули языком от деланного недовольства. - Третий этаж, налево и до конца коридора. Самая большая дверь. На автомате выдает девушка и смотрит вслед удаляющемуся силуэту.       Щеки горят от стыда, а внутри разгорается ненависть на себя, перекидываясь на неповинных людей, пытаясь оправдаться тем, что он не мог знать правильного пути и вообще он не виноват. Но не смотря на все неуверенные оправдания он ещё долго будет вспоминать этот момент перед сном, заламывая пальцы.       Но сейчас стоит собраться с мыслями, ведь Грегори стоит перед дверью начальства и сейчас от него зависит, чем он будет питаться весь оставшийся месяц. Стук в дверь. Юноша приосанился и как только с другой стороны послышалось хмурое "войдите", он нырнул в кабинет.       Большой стол, наполненный разными документами, за которым сидело трое человек первым бросается юноше в глаза. Пока он осматривал помещение, его начальство осматривало его, подмечая для себя какие-то детали. - Проходите. Начнем собеседование.       Диалог вёл достаточно молодой мужчина, задавая вопросы и прося уточнений, тем временем как девушка почти не отрывала взгляда от потенциального работника, а старичок рядом записывал ответ. Наконец, вопросы заканчиваются и все трое склоняются над полученными результатами, совещаясь и принимая решение. Ради приличия, Купер не вслушивался в слова, хотя очень хотелось наконец получить вердикт и сбежать из этого напряженной атмосферы. Девушка недовольно щурится и тянется под стол. С хлопком перед Грегори опускают карточку персонала для открытия дверей. - Ваш испытательный срок две недели. И помните: единственная ошибка и вы вылетите от сюда как пробка из бочки. - Завтра в шесть начинается ваша смена. В прачечной возьмёте форму и приступите к работе. На месте вам объяснят что к чему. Ваша должность - официант.       В ушах стоит звон и юноша переводит взгляд с карточки на работодателей и обратно. Он молча кивает и взяв пропуск, коротко прощается. Уже за дверью Грегори будто приходит в себя и шумно выдыхает. У него есть работа. Теперь он не придурковатый, безответственный тип. Теперь он придурковатый, безответственный тип с официальным местом работы. Сестра просто обязана его поздравить. Пора бы её навестить и обрадовать сие новостью, хотя если быть до конца честным, то в его маленькой квартире просто отрубили за неуплату свет и в холодильнике не было ничего, кроме двух стухших сосисок. А у сестры всегда есть что-то вкусное, у неё тепло и стены не покрыты трещинами.       Главный зал теперь ещё более оживлен. Взрослые и дети столпились у сцены, ожидая появления кумиров и громко выкрикивали их имена. На большой сцене, освещённой софитами горели большие экраны, показывая фотографии звезд. Брюнет с интересом провожает сцену взглядом, не сбавляя шаг к выходу. Но ноги внезапно скользят по блестящему, мокрому полу и он летит вниз, больно приземлившись на руку в попытке удержаться. Острая боль расползлась по кисти руки, которую тут же свело от болевого шока. Среди криков толпы и внимания, обращённого на сцену, тихий всхлип боли не слышится и просто теряется. Но вдруг к худощавому плечу прикасается чья-то теплая рука. - Всё в порядке?             Спрашивает басистый голос, заставляя Грегори повернуться к собеседнику. Над ним склонился высокий мужчина с рыжими, кудрявыми волосами, собранными в хвост. На его лице через яркий грим пробивались веснушки, а глаза светились голубым цветом, источая почти ощутимое тепло. Он протягивал руку, на которую юноша не сразу обратил внимание и помогает встать. - Ничего не сломал?       На его лице выражается искренность и переживание и он почти насильно отнимает прижатую к груди Купера руку. - Больно ей двигать? На перелом не похоже, но если придёшь с гипсом, то я оставлю тебе на нём автограф, что бы ты не унывал. Ты... вообще слушаешь меня?       Грегори потерянно кивает и прижимает руку обратно. На деле он даже не пытался вслушаться в смысл слов, потому что был занят сравнением фотографии солиста на сцене и мужчины, который был прямо перед ним. Не сложно догадаться что этот солист стоит прямо перед ним и даже искренне пытается помочь. Удивительно. - Всё хорошо, уже не болит. Я пойду.       Юноша разворачивается и торопливо уходит, не оборачиваясь до тех пор, пока он не покидает здание.