Истории, рассказанные фанатам перед сном

Джакито никогда не был примерным парнем. И уж точно Ви не следовало называть его положительным героем после всей херни, которую они вместе творили. Он слабо помнил, что происходило после их последнего задания. А вредина даже ничего и не рассказывала, только в первое время старательно прятала от него заплаканные глаза с красными белками. — Помнишь, я говорил тебе, что ты сдохнешь на своей работе, chika? — спросил он, валясь в госпитале. Интересно, каких трудов ей стоило добиться для него этой палаты для «особенных» гостей? — Да, — голос Ви едва слышно дрогнул. Она поставила вазу с цветами на прикроватный столик и спрятала руки за спиной. — Да, Джеки, помню. Её называли сучкой из корпы, но для него она была знакомой малышкой из сучьей корпы. Разница, если честно, была значительной. Когда-то у неё было всё: хата в цивильном местечке, стильная причёска, траума по первому требованию и много-много эдди, которые она особо и не тратила. Они познакомились, когда Валери из любопытства заехала в Хейвуд и нарвалась на неприятности из-за своих достаточно редких для бедняков имплантов. Восемнадцатилетняя домашняя девочка решила попробовать жизнь на вкус, а бывшие товарищи из «Валентино» попытались проучить цивильную гостью. Парочка ударов в челюсть и короткий разговор позволил ему проводить девчонку из района, но телефон она у него спросила. Через пару часов она перевела ему полторы штуки эдди с коротким: «за помощь и просто за то, что ты такой милый» и пропала на несколько дней. Потом они встретились уже у дома милашки Мисти Ольшевской — оказалось, девушки знакомы и давно поддерживали самые необычные — просто дружеские — отношения. Дьявол! И обеих не хотелось знакомить с грязью мира, в котором они жили. — О чём задумался? — с усмешкой спросила Ви, поправив съезжающие по носу чёрные авиаторы. — Вспомнил нашу первую встречу, мелкая. — Было бы что вспоминать, Уэллс. Несколько придурков из «Валентино» и одна испуганная малолетка, — Ви пожала плечами и зевнула. — Блядь, меня после этого лечения третьи сутки тянет спать. — Так отсыпайся, пока есть возможность, chika. Враки это всё про то, что отоспимся мы на том свете. Она перевела на него взгляд и стянула очки. Ну да, как он и думал, она частенько ревела, вон какая сидит. Красные глаза, опухшие веки и мешки под глазами. — Джеки, а ты всё ещё грезишь о Высшей Лиге? Неужели это так важно для тебя? Этот разговор происходил у них даже не в десятый раз. Она просто не понимала, как можно поставить свою жизнь на это беспощадное вращение колеса рулетки, она выросла в другой среде и общалась с другими людьми. Да даже не видела мира за оградами трёхэтажного особняка, зато была лучшей студенткой на своём потоке, чем и заслужила рекомендации в «Арасаку». — Либо в Высшую Лигу, Ви, либо жить в трейлерном парке. Насчёт последнего я не так уверен — местные там всегда не особо любили пришлых. Зато в Лиге есть реальный шанс на хорошую работу. — На хорошую работу до скорой смерти, Уэллс, — припечатала Ви и стиснула покоящиеся на коленях руки в кулаки. — Чёрт! Ты о матери подумал?! Какого ей будет тебя хоронить? И это при условии, что ещё тело удастся отыскать, а подобное становится редкостью. — Ви! — расхохотался Джеки и приподнялся в кровати, чтобы несильно похлопать подругу по руке. — Всё будет норм, поверь. — Норм? Норм?! Уэллс, ты чуть не сдох там! — сорвалась Ви на крик. В её бесцветных глазах стояли самые настоящие слёзы. Джеки схватил девушку за руку и потянул к себе. Та плюхнулась на кровать и злобно прошептала: — Обещай. — Не-а, chika. Я всегда знал, что моя жизнь не закончится в окружении внуков. Мы в Хейвуде рано расставались с любыми иллюзиями, прости. Если и существовала между ними связь, то романтика там была практически неощутимой. Они всего-то несколько раз выбирались куда-то только вдвоём (кроме заданий, разумеется) и никогда не пытались стать парой. Просто это была другая любовь, как к кому-то очень близкому. Джеки не мог обозвать это чувство, но для него Ви и Мисти стали одинаково родными. Только с Мисти он с замиранием сердца начинал неловкие романтические беседы и боялся впервые её поцеловать, тогда как с Ви иногда не нужно было даже разговаривать, просто находиться рядом было необходимо. Такие вот дела, сказал бы он, если бы кто спросил. Но никто не спрашивал. Мама Уэллс не особо одобряла Мисти, а Ви пригласила жить с ними столько, «сколько потребуется для тебя, дорогая. Mi casa es su casa». С Мисти ему было легко. Его ангел давала силы жить, пыталась избавить его от негативной энергетики, научила работать с мандалой, раскладывала карты и иногда, печально качая головой, отказывалась толковать их значение. Она цеплялась за него, сидя сзади, пока он катал её по ночным улицам Найт-Сити. Громче всех смеялась над особенно удачными шутками (для неё это были почти все его остроты). С Ви ему было тоже легко. Малышка научилась у него стрельбе, рукопашному бою и обычной бессовестной драке. Она никогда не каталась с ним на байке, причитала, что её «родная тачка обидится». Они напивались в барах и вместе потом огребали за свои проступки. Иногда вдвоём ездили до Падре, выполняли его необременительные поручения и радостно пересчитывали полученные за работу эдди. — Джеки, тебя ждёт что-то страшное. Я раскладывала карты и они предсказали твою смерть, — Мисти ласково гладила его по груди, лёжа с ним в постели. — Ангел, ничего страшного не случится. Ты же сама говорила, что иногда карты лгут в отношении наёмников и фиксеров, — Джеки поцеловал Мисти в лоб и прикрыл глаза. А спустя стуки не мог поверить, что умирал в сраном лимузине «Деламейн». Что они провалили пустяковое задание. Что карты Мисти не наврали. Что Ви тряслась рядом, кричала на искусственный интеллект и пыталась сделать хоть что-то, что помогло бы ему просто дожить до риппера. — Ничего, Ви… Я выдержу, — ему просто не верилось, что это конец. ИИ что-то говорил Ви, но она смотрела на него: — Всё будет нормально, Джеки! Увидишься с Мисти, с мамой… со всеми своими, — малышка кричала в истерике. — Джеки! Не закрывай глаза! — Мисти… Она знала… Она всё знала, — она ведь только вчера уговаривала его не рисковать собой. Мисти, мама… В голове зажглась сверхновая. Он вспомнил. — Биочип… Не потеряй. Ради меня. Так вот оно какое, внутреннее кровотечение. Заплаканное лицо Ви двоилось перед глазами, во рту грёбаная Пустошь, руки с трудом подчинялись его воле, сознание путалось, все органы будто в одну секунду становились ощутимее и долбили своей болью. Он с трудом вставил в разъём Ви биочип и откинулся назад. Последнее, что он почувствовал, это руки Ви — одна на плече, другая стискивала его ледяную. Но вместо бесцветных глаз он почему-то видел глаза Мисти.

Посмертие.

И смерть.