Истории, рассказанные фанатам перед сном

Молодая мадам Малфой безразлично потягивала вино, вкуса которого не ощущала из-за жидкого безоара, что был добавлен в каждую бутылку в их доме. Пожалуй, именно безвкусное вино в новом доме стояло в мысленном списке Нарциссы на первом месте досадных недоразумений в новой жизни. На другом конце длинного стола сидел бесконечно посторонний мужчина. Её муж обладал красотой с холодком, что идеально вписывалось в интерьеры огромного имения. Он бегло просматривал утренний выпуск газеты и иногда отточенным жестом притягивал к себе белоснежную чашечку с кофе. Уже допив его, он почти беззвучно вернул чашку на сверкающее блюдце и поднял на неё равнодушный взгляд льдисто-серых глаз. — Люциус? — спокойно произнесла Нарцисса, незаметно для него дёрнув ногой. — На сегодняшний вечер нас с тобой пригласили на приём. А завтра обещал вернуться отец, — уведомил он тем тоном, которым когда-то отчитывал первокурсниц за неубранные волосы. — Я подготовлю покои Абраксаса, — равнодушно отозвалась она, накручивая на палец локон. — Спасибо тебе. Советую тебе выбрать на вечер ту мантию из волос единорога. Она идеально смотрелась бы с твоими глазами. Мерлин! Неужели мама была права? Он и правда обожал в ней только внешность? Или это всё напускное и им просто нужно больше времени? Нарциссе хотелось спросить у него напрямую, но… Чёртовы правила! Чёртов договор между их семьями! Она даже не могла свободно разговаривать с супругом. — Я подумаю, — она улыбнулась так, как сотни раз репетировала перед зеркалом, ожидая одобрения воспитателей, а потом и матери. — Люциус, ты надолго уходишь? Он неожиданно подставил под щёку ладонь и улыбнулся. От этой улыбки у него образовались тоненькие морщинки в уголках глаз, увидев которые, Нарцисса задержала дыхание. — Я планировал сегодня побыть дома. Нарцисса. — он замолчал, опустив глаза в стол. В серости отражалась эта надоевшая ей всего-то за несколько дней белая скатерть. — Я хотел попробовать договориться с тобой. — Договориться? — удивлённо переспросила Нарцисса, чуть-чуть округлив глаза. — О чём? — Это сложно. Мне сложно, — Люциус встал из-за стола, обогнул его, остановился возле своей жены и осторожно положил руку на её плечо. — Я ведь вижу, что тебе здесь не нравится. Я тебе не нравлюсь, дом, портреты моих предков… Это очень хорошо видно. А Нарцисса опасливо замерла, сжав в кулаках отворот платья. Она и не знала, что Люциус внимателен к мелочам, да и где она успела проколоться? — И что ты предлагаешь? — осторожно поинтересовалась она ровным тоном. Для дочери вспыльчивой Друэллы это было достижением. — Я не предлагаю, малышка. Я почти настаиваю, — мягко усмехнулся Люциус. — Давай дружить? От такого внезапного предложения Нарцисса звонко рассмеялась. Даже слёзы от смеха выступили, но она не прекращала. А при взгляде на растерянного Люциуса ей стало ещё веселее — таким Принца факультета мало кто видел: крылья носа едва заметно затрепетали, рука на её плече ощутимо сжалась, он чаще задышал и вообще выглядел непривычно живым. — Пр-прости, Люциус! — Нарцисса стащила со стола салфетку и начала утирать потёкшую тушь. — Ты великолепен! Дружить! — протянула она и уткнулась лбом в стол. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он и с трудом вытащил жену из-за стола, чтобы схватить за плечи и заставить выпрямиться. Счастливая. Глаза, обычно равнодушные и какие-то тусклые, сейчас сияли жизнью, губы так и стремились растянуться в улыбке, на щёчках очаровательный румянец. Люциус тоже был в приподнятом настроении и улыбался жене. Он с трудом уговорил родителей организовать свадьбу только с малышкой Блэк, но вслух называл далёкие от истинных причины. Вместо акцента на внешности он думал о том, как она старалась помогать старостам с первых дней в школе. Вместо длинной родословной он вспоминал, как Нарцисса часами могла пропадать в теплицах Спраут, а став постарше, дневала в больничном крыле и помогала тогдашней целительнице. Самая младшая из сестёр Блэк виделась ему подходящей будущей женой, а матерью представлялась и вовсе идеальной. — В порядке, — кивнула она. Идеальные локоны давно пришли в беспорядок, и он осторожно поправил её причёску, кое-где вытащив несколько шпилек, кое-где просто убрав прядки ей за уши. — Я не против с тобой дружить. С дружбы и началась их семья. Сперва Нарцисса, опешив от наличия чёрной метки на его руке, в настоящем дружеском порыве закатила ему скандал. Нет, они ругались не как муж с женой, а именно как давние друзья. Правда, Нарцисса смирилась с тем, что исправить ничего было нельзя и старалась облегчать его страдания по возвращению домой с собраний, где Тёмный Лорд щедро раздавал молодым соратникам наказания за проваленные задания. Их настоящая жизнь проходила в тайне от Абраксаса, который лишь иногда пенял им на отсутствие наследника. Тогда малышка становилась чужой — стискивала тонкие пальцы, пыталась прятать пылающие глаза и сдерживала ругательства, которых, как успел узнать со временем Люциус, знала неприлично много для своего возраста и положения в обществе. — Мистер Малфой, — протянула она, не выдержав очередной намёк на несостоятельность её, как женщины, — видимо, вы немного не в курсе, что происходит между мужчиной и женщиной. Что странно — ведь у вас такой замечательный сын. И если бы я не уважала бесконечно почившую Аврору, то заподозрила бы, что вы и не отец моего мужа. В первый и последний раз я, как мать будущего представителя нашей семьи, заявляю: не лезьте к нам в постель. Люциус понимал ошарашенного отца. Он и сам удивился сказанному обычно вежливой женой. — Да, пап, хватит. Всё равно прямо сейчас тебе никто ребёнка не устроит. И не стоит проявлять неуважение к моей жене. Он впервые встал против отца. И в его понимании почти предал его, семью и историю предков. А не плевать ли ему было? Люциусу только-только близилось двадцать шесть, а Нарциссе в том году исполнилось двадцать один. У них ещё было время. Много времени. И он ошибался. Нарциссу задели слова свёкра. То, как его молодая жена просто затащила его в постель и невообразимо быстро предстала перед ним в откровенном белье, заставило его разинуть рот и пропустить момент, когда коварная соблазнительница вовсю расстёгивала пуговицы на его рубашке. И подобное повторялось ещё не раз, пока он просто не стал сам играть по новым правилам их семейной жизни. Когда Нарцисса заявила, что беременна, то в доме начался хаос. Эльфы бегали, одурев от счастья, и подбирали в спальню будущего хозяина самые прочные и лучшие вещи и игрушки. — Какое имя тебе нравится? — спросила она, наблюдая за тем, как в детскую двое эльфов перетаскивали кроватку. — Что-то необычное… Я думал об имени, созвучном могущественному созданию. — Вроде дракона? Или василиска? — уточнила она, повернув голову к мужу. Мерлин! За то, чтобы у Нарциссы каждый день так искрились глаза, он был готов на многое. — Да. Что-то вроде. — Может быть, назовём сына Драко? — Драко? Хм-м. Драко, — Люциус попробовал это имя, прокатил его на языке и вместе ожидаемого отвращения (до чего же просто звучало!) почувствовал… приятное тепло в груди и закивал. — Да. Драко вполне подходящее имя. — Надеюсь, он будет похож на тебя. Сперва вредный сорванец, прекрасно знающий свои права и плевавший на обязанности, а потом вдруг станет образцовым магом с железными принципами и ценностями. Так и вышло. Вредный мальчишка вырос в мужчину, готового защищать семью даже от родителей: они с Нарциссой тогда обеспокоились состоянием здоровья слабенькой Астории, но поспешили с выводами. Спустя много-много лет Люциус, разительно отличавшийся от себя же на пороге тридцатилетия, спросил постаревшую жену: — Мы с тобой были счастливы? — после чего ополовинил бокал кислого вина. Нарцисса прижалась к нему со спины и грудным голосом ответила: — Я бы ни за что не отказалась повторить, Люциус.